Тайны Чароводья. Логово изгнанных. Книга 3

– Чара Ферра редко принимает у себя камнесадцев, – сказал он.

– Думаю, у вас не так уж часто бывают гости оттуда, – ответила Эльда.

– Это верно, – крякнул мужчина. – Как там вообще? Наверху?

– Нормально, – растерялась Эльда.

– Солнце светит?

– Каждый день.

– Кхм… – Страж хотел было ещё что-то сказать или спросить, но дверь снова распахнулась, и чара Палария поманила Эльду внутрь.

Сначала девочке показалось, что в центре пещеры расположилось действительно само солнце с направленными во все стороны лучами. Эльда застыла при входе, поражённая открывшимся перед ней зрелищем, пытаясь понять, что же она видит перед собой. Пока Палария закрывала дверь, а потом тихими шагами передвигалась за её спиной, Эльда не смела сдвинуться с места. Она только смотрела. Перед ней, на каменном возвышении, располагалось под наклоном то ли кресло, то ли кровать, где возлежала очень старая женщина в белом, расшитом зóлотом платье. Руки её расслабленно вытянулись вдоль тела, ноги были скрыты длинным подолом. Глаза были закрыты, голова покоилась на подушке. А волосы! Волосы тянулись во все стороны: тонкие седые пряди, похожие на струны. Эльда вспомнила белые пушистые одуванчики: очень было похоже. По всей длине прядей бегали маленькие солнечные зайчики. Не искры, а сгустки света: пульсирующие, взволнованные, живые. На лбу чары Ферры блестел тонкий обруч с сияющим золотисто-жёлтым чаронитом, в центре которого лучились три серебристые искры. Это был Лучезар.

– Подходи ближе, Эльда. Чара Ферра будет говорить с тобой. – Палария осторожно приблизилась к ложу, ловко огибая натянутые пряди.

Чара Ферра открыла глаза и посмотрела прямо на Эльду. Та вышла из оцепенения и сделала несколько шагов вперёд. Она боялась подходить ближе, чувствуя, как неожиданно Волимир потянулся к Лучезару, будто стремясь поприветствовать его. Ещё один сильнейший камень, его ближайший родственник. Интересно, когда они встречались в последний раз?

– Здравствуй, маленькая Эльда, – раздался голос чары Ферры. Он был неровным, слегка дрожащим, в нём чувствовалась властность и в то же время глубокая усталость. А ещё – душевная теплота. Эльда успокоилась – в отличие от Волимира. Чаронит волновался. Казалось, он общается с Лучезаром на каком-то недоступном для людей уровне.

– Здравствуйте, госпожа чара, – склонила голову Эльда. Женщина, лежащая перед ней, была так стара, что по сравнению с ней чароведа Камнесада казалась молодой и полной сил. Интересно, сколько Ферре лет?

– Я уже перешагнула за сотню, – словно прочитав её мысли, устало проговорила чара Ферра. Из-за натянутых в разные стороны волос она почти не могла шевелить головой. – Не удивляйся, меня все об этом спрашивают. Сядь рядом со мной, прошу тебя.

Девочка подошла ещё ближе. Поднялась по ступенькам на возвышение и оказалась совсем рядом с Феррой. Чара Палария пододвинула ей мягкий пуф.

Взгляд Эльды скользнул в глубь Светозала: ряд шкафов, набитых книгами, рабочий стол, кушетка, пара кресел. А на столе, похоже, – раковина звустрицы.

– Посиди со мной, моя маленькая, – снова повторила чара Ферра. – Я нынче быстро устаю, надо использовать время, пока оно есть.

Эльда послушно села, чара Палария удалилась, ласково потрепав её по плечу.

– Если вам что-то понадобится, я буду неподалёку.

Огоньки на волосах чары Ферры завораживали. Девочка невольно мысленно потянулась к Волимиру, переключила зрение на призрачное и увидела не волосы, а силовые лучи, исходящие из центра Лучезара. Вся пещера была наполнена силой, щедро излучаемой чаронитом. Силовое солнце – вот что это было на самом деле, а в центре его лежало хрупкое тело старой женщины, пронизанное мощными лучами насквозь.

Эльда ахнула. Как же она выдерживает этот поток?

– Вам не больно? – вырвалось у неё.

Ферра беззвучно засмеялась на этот вопрос.

– Нет, моя маленькая, мне не больно. Но я очень устала. Мы с Лучезаром уже привыкли быть источником силы для всего Объединённого ордена. Все наши дети черпают силу здесь. Много лет подряд.

– Ваши дети?

– Давным-давно я создала Объединённый орден и с тех пор считаю всех его членов своими детьми. Я забочусь, чтобы им было хорошо. Мы с Лучезаром исполняем свой долг. Сил на это требуется всё больше. Жаль, что человеческое тело не вечно. Камни в Убежище засыпают и не просыпаются. В нашем маленьком саду камней слишком много спящих чаронитов.

– Здесь есть сад камней? – удивилась Эльда.

– О, совсем маленький садик, мы сами его вырастили, – ответила Ферра. – Мы тогда не знали, что задержимся здесь надолго.

Эльда молча протянула руку к одному из световых сгустков. Ей очень хотелось понять, что он из себя представляет. Свет, словно живой, перестал скользить по волосам и потянулся к ней.

– Можно?

Чара Ферра кивнула, наблюдая за ней. Эльда кончиками пальцев ощутила силу, которая отличалась от тех, с которыми ей доводилось сталкиваться раньше. Волимир вдруг запротестовал, сам выдвинул навстречу силовой щит – световой сгусток отпрянул. Эльда разочарованно вздохнула: слишком быстро, она даже не успела ничего понять про этот свет.

– Да-да, я так и думала, что твой камень будет возражать, – улыбнулась Ферра. – А сама ты что почувствовала?

– Я? – удивилась Эльда.

– Враждебность? Страх? – Чара Ферра внимательно наблюдала за ней.

– Нет-нет, ничего подобного, – возразила девочка. – Наоборот. Он очень… интересный.

– Пора поговорить о нас, – произнесла женщина. – Я давно наслышана о тебе. Да-да, не удивляйся, это такая работа – знать обо всём. О друзьях, которые близко, и о врагах, которые далеко.

– Я вам не враг! – воскликнула Эльда.

– Я сейчас не о тебе, – успокоила её женщина. – Я не считаю тебя врагом, моя маленькая, напротив, я очень хочу, чтобы ты стала мне другом. И не только мне, а всему нашему ордену.

– Но я…

– Позволь сначала сказать мне, пока я чувствую в себе достаточно сил, чтобы говорить, – мягко прервала её Ферра.

Эльда прикусила язык. Чара Ферра очень напоминала ей чароведу Камнесада Дамиру Сантер. Такая же сдержанная властность, уверенность в собственной силе и мудрость.

– Ты с детства слышала, что изганы – враги Чароводья, они опасны, их нужно уничтожить, чтобы сохранить мир на Островах. Ты, конечно, не можешь доверять нам после этого, но в моих силах открыть тебе правду. Не ту, что придумали в Камнесаде. Я – одна из немногих, кто помнит, как всё случилось много лет назад. Я – та, кто знает, как всё было на самом деле.

– Правду? – переспросила Эльда. – Разве в Камнесаде нам лгут?

– Если вы считаете нас врагами, значит, вам лгут.

– Но почему?

– У каждого свои причины. Но есть одно важное обстоятельство: не все лгут намеренно. Я думаю, многие заблуждаются и даже не знают, что существует другая правда. Мне нужно, чтобы ты стала моим другом, как твои родители, – ответила Ферра. – Ты ещё очень юна, но в тебе есть кое-что чрезвычайно редкое. Такой человек, как ты, Эльда, может всё изменить.

– Я не понимаю.

– Слушай внимательно. Больше сорока лет назад в Чароводье было семь орденов, семь типов сил. Семь замков высились вокруг Семиглава. Между главами орденов всегда существовало соперничество, и основной задачей чароведы было сохранить гармонию и мир. Но чароведа Хейвилл сбилась с верного пути. Она стала отдавать предпочтение одному ордену в ущерб другим.

– Какому?

– Трилистнику. – Сухая ладонь Ферры дрогнула и сжалась в кулак, а голос зазвучал глухо и гневно. – Чароведа дала им особые привилегии, выделила целый остров для исследований и экспериментов.

– Живые Сады!

– Да. А потом зелёные стали требовать для своих опытов чарониты других орденов. Они их раскалывали, а ты знаешь, что расколотый чаронит умирает, а с ним уходит часть силы ордена. И общая сила Чароводья истончается, развеивается в никуда. Мы пытались объяснить это чароведе, но к тому моменту она плотно сидела на крючке у Трилистника. Они нашли какой-то способ влиять на неё, и чароведа ничего не желала слушать.

– Но почему Совет молчал?

– О, чара Гаруна уже тогда была очень хитрой. Она стала главой Зелёного ордена в довольно молодом возрасте, и не было никого, кто превзошёл бы её в коварстве и хитрости. Она настроила членов Совета друг против друга. Мы забыли, что означает единство, а она этим воспользовалась.

– Но как ей это удалось?

– Очень просто. Для своих экспериментов зелёные требовали камни энергетиков и техников, а остальные ордена старались не трогать. Так получилось, что по-настоящему бороться с существующим порядком вещей пришлось только нам с техниками. Белый орден во все времена держал нейтралитет, разрушителям и всадницам было выгодно не замечать, как слабеют Жёлтый и Синий ордена, драгонщикитогда наблюдали за всем этим с насмешкой. Они думали, что женщины поднимают бурю в стакане воды. Но это оказалась не буря, а настоящий смерч.

Ферра помолчала, восстанавливая силы.

– Была у меня и личная причина ненавидеть Гаруну. Моя единственная дочь, проходя через Сад Камней во время испытания, вышла из пещеры с высшим камнем Трилистника – Живолистом. О, как ликовали тогда все зелёные и как хохотала Гаруна, видя мои слёзы. Моя маленькая Милада гордилась своим чаронитом и хорошо училась, она хотела изменить наш мир к лучшему. Она думала, что сможет примирить наши ордена. Ты ведь знаешь, носитель высшего камня ордена – это сила, с которой приходится считаться. Но надежды были напрасными. Когда Милада попала в Живые Сады, она увидела там нечто настолько ужасное, настолько отвратительное… что оборвало всякую надежду на примирение. Дочь пришла в ужас, её охватила настоящая паника. Она тайно пришла ко мне умолять, чтобы я забрала её из Зелёного ордена. Она хотела даже отречься от чаронита, но я остановила её. Много, много лет я жалею об этом!

Руки Ферры задрожали, голос пропал. Она снова отдышалась, прежде чем продолжать.

– Тогда мне казалось, иметь лазутчика в тылу врага – это прекрасный шанс ударить побольнее, а может быть, и уничтожить его. Поэтому я попросила Миладу быть моими глазами и ушами в Живых Садах, пока подготовлю для неё убежище на тот случай, если придётся прятаться от Гаруны. Так началась работа над созданием нашего Убежища. Никто не знал об этом, кроме нескольких самых надёжных чар из энергетиков и техников. Мы проложили порталы в эти пещеры, мы готовили ультиматум в Совет Семи, мы искали сторонников во всех орденах и были готовы к любому исходу. Даже к войне. Но Гаруна и тут опередила меня. До сих пор не знаю, как ей это удалось. За день до того, как мы пошли в Совет просить защиты и справедливости, случился переворот. Гаруна обвинила нас в предательстве, получила разрешение у чароведы напасть первой. Всё произошло мгновенно. Нас спасло тогда только то, что Убежище было почти готово, и когда мы поняли, что силы неравны и надежды нет, смогли скрыться здесь.

– А как же ваша дочь?

– Она сбежала с жуткого острова и присоединилась к нам. Когда Гаруна поняла, что Милада хочет исчезнуть, она лично преследовала нас и настигла у самого портала. Я ничем не могла помочь дочери, моя сила была уже на исходе, и я должна была защитить малыша… Гаруна разрушила наш щит. Моя девочка упала в Большое озеро и навсегда исчезла где-то в его глубинах вместе с Живолистом.

– Что это за место? – тихо спросила Эльда. Она уже догадывалась, но не могла не спросить.

– Оно называется теперь Омут изгнанной. Гаруна была в ярости! Она потеряла не только одну из самых сильных чар, но и основу силы ордена. Но я потеряла дочь. Сын потерял мать, муж – жену, мы все потеряли её из-за Гаруны. Нет ей прощения, и она заплатит за всё сполна! Но… тогда нам пришлось скрываться, чтобы выжить. Нас было слишком мало, с нами были не только энергетики и техники, но и чары из других орденов, драгонщики – целые семьи с детьми. Все те, кто хотел поддержать наше обращение, были обвинены в предательстве и оказались вне закона. Годами мы мечтали о том, как вернёмся в Камнесад и восстановим справедливость. Но выживать здесь оказалось не так просто. Нас было мало, доступа в Сад Камней у нас больше не было, сила таяла год от года, хотя мы сделали всё, что могли, чтобы сохранить её. Создали Светозал, который стал центром нашей силы, но мы не успели…

– Чего вы не успели, госпожа Ферра?

– Мы ничего не успели. Я не успела никому передать Лучезар, я не успела вернуть своих детей в Камнесад, я не успела отомстить Гаруне…

– Но неужели теперь слишком поздно?

– Для меня теперь всё поздно. Я уже давно умерла.

– Что вы говорите?

Ферра вдруг закрыла глаза, сделала несколько судорожных вдохов. Силовые огоньки замерли, а потом побежали по волосам обратно и вернулись в Лучезар. Чаронит засиял ярко-ярко. Эльда увидела, как где-то в районе сердца старой женщины колыхнулось кольцо света, и Ферра задышала спокойней.

– Кажется, наше время вышло, – проговорила она с трудом. – Подумай, моя маленькая, над тем, что услышала от меня. Будь нашим другом, это очень важно. Для всех.

– Госпожа Ферра, – взволнованно проговорила Эльда. – Сегодня я перестану быть важной. Волимир перейдёт к моей матери по праву первого носителя, и именно она должна стать вашим другом, а не я.

– Твоя мать – хорошая девочка, – устало кивнула Ферра. – Думаю, она уже давно на нашей стороне. Но ты… Ты гораздо важнее её.

– Что? Почему?

Огоньки вновь забегали по волосам взад и вперёд.

– Я всё тебе объясню, надо только набраться сил. – Ферра направила сгусток света в сторону двери. Эльда поняла, что сейчас войдёт чара Палария и заберёт её из этого места. – Ещё только одно…

– Да?

– Сегодня последний день, когда ты носишь Волимир… Если ты хочешь попрощаться с ним, то самое время сделать это. И если ты хотела чему-то научиться от него, то другого шанса может не быть. Погрузись в его силу, запомни чувство слияния с камнем, поблагодари за всё. Это пойдёт вам обоим на пользу. Но будь осторожна, хорошо?

Эльда нахмурилась. Что за привычка у самых важных чар разговаривать загадками? Почему нельзя сказать прямо, что надо сделать? Что будет правильно, а что нет?

– Эльда?

– Да.

– Чарователь говорил с тобой?

– Да, говорил, госпожа Ферра, но откуда вы знаете?

Ферра судорожно выдохнула и закрыла глаза.

– Маленькая моя, спасибо за то, что ты здесь, – прошептала она.

Световой сгусток отделился от ближайшей седой пряди и подплыл к девочке. Прикоснулся к её сердцу и втянулся куда-то внутрь. Волимир вспыхнул, воспротивился было, но поздно. Часть силы Лучезара растворилась в Эльде. А с чарой Феррой что-то произошло: световые сгустки, лишь недавно так спокойно передвигавшиеся туда-сюда, словно бусины на нитке, вдруг снова бросились по волосам обратно к Лучезару. Тело женщины напряглось, словно его сковала судорога, дыхание прервалось. Снова запульсировало силовое кольцо вокруг её сердца.

Эльда вскочила:

– Госпожа Ферра!

Она протянула руку и прикоснулась к холодной ладони старой женщины. Кожа её казалась каменной! Она что, умерла?

– Очнитесь, госпожа Ферра! Кто-нибудь, на помощь! Сюда, скорее!

Дверь за её спиной распахнулась, чара Палария и ещё две незнакомые женщины торопливо приблизились к ложу.

– Второй приступ за неделю. Она истратила себя.

– Пойдём со мной, девочка. – Чара Палария мягко взяла Эльду за локоть. Та стояла, не в силах отвести взгляд от застывшего лица чары Ферры. Две женщины суетились вокруг.

– Она умерла, да?

– Нет-нет. Просто очень устала.

– С ней всё будет в порядке? – спросила девочка.

Световые сгустки почти погасли, они столпились в области груди старой женщины и пульсировали в такт биению её сердца.

– Пойдём со мной, чаре Ферре нужен особый уход. С ней всё будет хорошо.

Но даже когда они вышли из Светозала и Эльда осталась в каменном коридоре одна, она долго не могла избавиться от жалости и страха. Боль, тревога и бесконечная усталость – вот что читалось во взгляде Ферры. А ещё почему-то нежность к ней, Эльде.

В коридоре её перехватила мама:

– Ну как ты, дочка? Я всего на минутку, спросить, как прошла встреча с Феррой.

– Ей стало плохо, мама.

– Ох, опять? Чара Ферра очень стара… И она не может уйти, не может оставить Убежище, – грустно покачала головой Лиэни. – Но она дала разрешение?

– Разрешение?

– На передачу Волимира.

– Мы с ней об этом не говорили, – растерялась Эльда.

– Странно… Я думала, она это хотела обсудить с тобой.

– Мы говорили о том, что случилось на самом деле много лет назад.

– И?

– Она хотела подружиться со мной. – Это звучало странно, Эльда и сама понимала. Она видела, что и мать растерялась.

– Ну ничего. Чуть позже мы всё узнаем. Пойду предложу Паларии помощь, а ты можешь отдохнуть до вечера. Думаю, всё решится сегодня. Скоро увидимся. – Мама погладила Эльду по голове и торопливо направилась к дверям Светозала.

Отдохнуть…

На самом деле Эльда думала, что мама хотела сказать другое – попрощайся с Волимиром. И чара Ферра хотела того же.

Вот что на самом деле важно. И это то, чего Эльде делать совершенно не хотелось.

Глава пятая

Дельфарий

На территории Белого ордена не было больших строений с огромными залами и высокими башнями, совершенно бессмысленных с точки зрения целительниц. Здесь предпочитали небольшие здания, расположенные отдельно друг от друга на территории зелёного парка. У каждого было своё предназначение: больничные корпуса, лекарственная лаборатория, кухня, жилые комнаты для учениц и преподавателей, тренировочные зоны. Отдельно, в лабиринте из заросших деревьями и кустарниками дорожек, располагался дельфарий – большой бассейн с озёрной водой, в котором обитали водяные драконы дельфи.

Сквозь стеклянные сектора круглой крыши в дельфарий проникал солнечный свет, и весёлые блики прыгали по воде, даря умиротворение пациентам. Часть бассейна находилась под открытым небом, и в хорошую погоду общаться с водяными драконами приятнее было именно там.

Сами дельфи предпочитали открытую часть бассейна, но были настолько добродушны и открыты к общению с людьми, что откликались и на просьбы поплавать внутри, под стеклянным колпаком. Не было случая, чтобы они отказывались работать с пациентами.

Витан приходил в дельфарий каждый вечер, как ему и было предписано ведущей целительницей. Он послушно переодевался в облегающий чешуйчатый костюм для плавания с дельфи и становился похож на морское чудовище.

Юноша не до конца понимал, чего хотят добиться целители: шрамы, оставшиеся после ссоры с Искрой, хоть и сделали его лицо ужасным, но давно зарубцевались и больше не причиняли боли. А душевную боль он никому не показывал. Витанис старался вообще не говорить о том, что случилось. Зачем? Всё и так ясно. Он стал изгоем. Или станет в ближайшее время, это же очевидно. Нельзя прятать Искру бесконечно.

Он проходил к бассейну, садился на его край и сидел, глядя в одну точку, почти не обращая внимания на дельфи, которые с любопытством выглядывали из воды, смотрели на пришельца и играли друг с другом, будто приглашая Витана присоединиться. Но он ни разу не искупался с ними.

Если взгляд юноши случайно падал на отражение в воде, он сразу отворачивался. Он теперь почти не смотрелся в зеркало, зная, что не увидит там ничего привлекательного. Витанис и раньше не считал себя красавцем: рыжие волосы, лицо, усыпанное веснушками, чуть прищуренные, чувствительные глаза, слезящиеся при ярком свете. Теперь ещё и шрамы.

Уродливое лицо не так сильно расстраивало Витана, как расколотый чаронит, тайну которого он не доверил никому, кроме Сержена и Эльды. Теперь это были три осколка, которые он кое-как скрепил в своём браслете. Если не вглядываться, то трещины были незаметны, но силы в камне почти не осталось: ни создать силовой щит, ни контролировать драгончую – ничего этого Витан уже делать не мог. Его камень отличался от простого чаронита без искр лишь цветом. И трещинами.

После ухода Сержена Витан заботился об Искре один. Он знал, как незаметно пройти в замок техников, в подвале которого скрывались беглая драгончая и детёныш-сирота. Искра, кажется, почувствовала себя матерью: она защищала Белокрыла, оберегала его, даже воспитывала. Она не враждовала с Витаном, видимо, понимала, что он кормит её и драгоныша. Но и доверять ему больше не собиралась. Принимала еду, и только. При любой попытке подойти слишком близко начинала угрожающе рычать.

Витан безрадостно думал о будущем и очень раскаивался, что ударил Искру. Если бы можно было повернуть время вспять, он сумел бы сдержаться и не потерял доверия драгончей.

– Чтобы дельфи помогли тебе исцелиться, нужно не просто сидеть здесь, а плавать с ними в бассейне, – раздался тихий голос за его спиной. – Я думала, тебе говорили.

Витан обернулся и увидел перед собой Марису.

– А, это ты, – отозвался он равнодушно. – Привет. Следишь за мной?

– Да нет, просто я тут прибираюсь. Ты на сегодня последний пациент.

Витанису не понравилось слово «пациент», для него оно звучало так же, как «слабак».

Он отвернулся.

– Дельфи любят плавать с людьми. Они ждут тебя в воде, – негромко продолжила Мариса.

– Откуда ты знаешь, чего они от меня ждут? – буркнул Витанис. Он почти не знал эту девочку. Они и не общались толком.

Мариса подошла ближе к бортику бассейна. Чаронит в её волосах смотрелся неброско – всего одна красная искра в молочной глубине, почти незаметная, спрятанная в самом центре, будто в туманной дымке.

– Это очень просто. Я их чувствую с помощью чаронита, – сказала она.

Юноша хмыкнул:

– Это ж зелёные занимаются животными и чувствуют их. Твоя задача – исцелять.

– Дельфи тоже исцеляют, именно поэтому я их и чувствую – через их способность к исцелению. Это как бы часть силы. Они той же природы, что и я. Мы на одной волне, понимаешь?

– Вообще-то нет.

Мариса слегка улыбнулась.

– Тебе это трудно понять. Я думаю, Эльда бы смогла: она видит силовые потоки.

Витанис нахмурился.

– Об Эльде что-нибудь слышно? – спросила Мариса, не глядя на юношу.

Она протянула руку к воде. Ласковая морда дельфи тут же возникла над поверхностью и ткнулась в её ладонь.

– Нет. Но я её найду, – решительно произнёс Витан.

– Ты знаешь, где она?

– Уверен, что у изганов.

– Откуда такая уверенность?

– Они давно за ней охотились.

Мариса погладила дельфи, слегка дунула ему в нос, и дракон зафыркал от удовольствия. Тут же из воды появился второй, тоже напрашиваясь на ласку.

– И что ты собираешься делать? – спросила девочка.

Витанис не хотел никому раскрывать свои планы, но Сержена не было рядом, а эта девчонка, похоже, искренне беспокоится о его сестре.

– Я больше не могу бездействовать, – сказал он наконец. – Мне надо найти семью, я хочу уйти на территорию Лигардии и поискать проход в Логово изганов. Так поступил мой отец.

– Тебе не позволят, – покачала головой Мариса.

– Я не собираюсь отпрашиваться. Это моё право – уйти.

– Но вернуться же ты не сможешь…

– Это не важно.

– А как же твоя драгончая? Что будет с ней, если её найдут? Её ведь ещё не нашли?

– Нет, но…

Витанис замолчал в нерешительности. Рассказать или нет?

Мариса одной рукой гладила первого дельфи, а другую положила на голову второго.

– Арива хорошая, умница, Бирк молодец, – тихонько проговорила она.

Мариса улыбалась, глядя на дельфи, и выглядела какой-то… лучистой. Красная искра из глубины её чаронита пробилась на поверхность и засияла ярче. Это сияние завораживало.

«Что я теряю, если всё равно собираюсь уйти? – подумал Витанис. – Наверное, ей можно рассказать».

– Тебе надо поплавать с ними, – повторила Мариса, посмотрев Витанису в глаза.

– Зачем?

– Если ты уйдёшь, тебе не позволят вернуться, и ты никогда не узнаешь, каково это – плавать с дельфи.

– Хм. – Витанис не понял, шутит она или говорит серьёзно. Мариса смотрела на него совершенно спокойно. Витану даже показалось, что она не замечает его шрамов. Странно. Может, у неё тоже плохое зрение?

Почему-то он потерял уверенность в том, что собирается поступить правильно. Что она такого сказала?

– Ну так как? Поплаваешь с дельфи?

– Если ты поплаваешь со мной, – вдруг ответил Витанис.

– Что?

– Что слышала. Поплавай со мной. Я серьёзно.

Мариса растерялась. Она привыкла общаться с дельфи с бортика бассейна, но плавали с ними только пациенты. А она не пациент, она ученица.

– Вам что, это запрещено? – спросил Витанис.

– Если честно, я не знаю. Просто никто не говорил, что можно…

– Значит, никто не говорил, что нельзя?

– Нет.

– У нас в ордене такое правило: что не запрещено, то, значит, разрешено, – улыбнулся Витанис. – Тем более я никогда не видел, чтобы сюда кто-то вечером заходил. Я последний в расписании дельфи. И всё это время видел только тебя, и то краем глаза. Обычно ты не такая общительная, как сегодня.