Недобрая сказка

Варна долго молчала, Вацлав смотрел на нее испытующим взглядом. Она глубоко вздохнула и как-будто что-то для себя решила.

– Никому не растреплешь?

– Ты же меня знаешь. Через меня слухи не пойдут, буду молчать, не таись, расскажи.

Варна путано, будто сама себе не веря пересказала другу события того злосчастного вечера. Вацлав слушал молча, не перебивал. Брови его сомкнулись у переносицы, лицо было печальным и хмурым.

– Обдериха, говоришь. Да, этакую тварь не приходилось видеть, упасла матушка земля. Не представляю, какого ты страху-то натерпелась. Эх, я бы этой твари, да по ее зубастой морде, будет знать как на девок кидаться!

– Спасибо, Вацлав, ты настоящий заступник. – сказала Варна улыбаясь. И уже серьезно добавила. – Спасибо, что веришь мне.

– Да ты же с детства то врать не умеешь, непутевая, что с тебя взять. – на губах Вацлава появилась озорная улыбка.

– Кто? Я – непутевая? – подыгрывала ему Варна, изображая злость. – Да ты на себя посмотри, только и научился, что языком как помелом молоть, тоже мне, путевый!

Друзья расхохотались, глядя друг на друга. Варна присела, чтобы набрать воды, опустила ведро в студеную воду. Вацлав с упоением наблюдал за раскрасневшейся от морозца девушкой. На лице полуулыбка, глаза блестят, длинная темно русая коса свесилась до самой воды, как же хороша. Понимая, что не может отвести глаз Вацлав решил чем-то себя занять, подобрал горсточку камней и начал швырять в воду. Варна нахмурилась и посмотрела с укоризной.

– Вацлав, ты чего это. Ледоход сейчас, не тревожь реку! Она будто роженица в муках, а ты со своими камнями.

– Прости, забылся.

– Ты не у меня прощение проси, у реки.

– Прости, реченька, не со зла я, маху дал.

Вацлав отвесил низкий поклон в сторону реки. Варна удовлетворенно кивнула, тем временем наполнив и второе ведро. Смущенный Вацлав подлетел к ней и подхватил коромысло с мальчишеской легкостью.

– Я тебя до дома провожу.

– Спасибо.

– Так значит все Аленка подстроила? Вот же гадина. Открыл бы я на нее Ратибору глаза, да обещался тебе ничего никому не сказывать.

– Оставь ты ее в покое, мы сами разберемся.

– Разберемся? Никак ты что против нее удумала?

– А коли и так?

– Не нужно себя местью чернить, не такая ты, Варна.

– Теперь такая.

– Брось, знаю я тебя, ты добрая и ласковая, будто красно солнышко.

От этих слов Варна и впрямь покраснела и не знала куда спрятать глаза.

– Вот и дошли, соседушка, спасибо, что помог.

Вацлав кивнул и нехотя передал коромысло с ведрами.

– А помнишь в детстве, как нас домой загоняли? Все кликали и кликали, а мы разойтись не могли. Подходим уже каждый к своей избе, я тебе кричу: «Будешь моей женой!», а ты мне: «Нет, не буду!». Я снова кричу: «Будешь!», а ты мне «Не буду!», я тебе: «Да!», а ты мне: «Нет!». Так и кричали, пока хрипнуть не стали, да батюшка с матушкой в дом не завели.

– Помню. – лицо Варны осветила теплая улыбка.

– А чтобы интересно ты теперь бы на это сказала?

Не дав девушке опомниться, Вацлав, как в детстве понесся в свою избу на ходу махнув рукой. Варна стояла и ничего не понимала. Кровь прилила к лицу. Как так? Она же сама ему обо всем рассказала. Неужто не пугают его ее шрамы? И вправду в женихи набивается? Она-то всегда считала его только другом и думала, что и он ее. А оно вон как. Или это просто шутка?

Варна подняла ведра, взобралась на крыльцо, затащила их в сени, затем и в саму избу.

На пороге уже поджидал отец. Он с любопытством и недоумением оглядывал взволнованную и румяную дочку.

– Случилось чего?

– Ничего не случилось, все хорошо, батюшка.

– Ну, ну. – Казимир проводил Варну строгим взглядом, но так и не мог понять причины перемены. «Неужто этот Ратибор опять за нею волочься решил. Ох я бы ему…».

***

Солнце сегодня было особенно весенним. Настал день праздника Красная горка. Варна не спеша проснулась, сладко потягиваясь. Красивый расшитый сарафан с вечера ожидал девушку. Сегодня работать было запрещено. Вся Пята будет отдыхать и праздновать. Настроение у Варны было хорошим, она тщательно оделась и вышла из светлицы. Отец в нарядной рубахе уже хозяйничал у стола. Достал состряпанный вчера Варной пирог с капустой, отломил дочери щедрый кусок и плеснул в кружку молока. Варна присела за стол и с охоткой принялась уплетать угощение. Казимир последовал ее примеру. Вскоре оба наелись и отец раздувая щеки, похлопал себя по выпирающему животу.

– Спасибо за заботу! – Варна подошла и обвила отцовскую шею руками. Казимир накрыл ее руки своими, такими большими и грубыми, но такими теплыми и родными.

– Тебе спасибо, доченька, пирог вышел объеденье, не щадишь ты старика! – похлопывания по животу повторились.

– Какого еще старика, знать не знаю я никаких стариков, ты у меня жених еще хоть куда!

– Скажешь тоже!

– А почему нет? Вон Ерга так тебя и обхаживает. Ты бы присмотрелся, она добрая женщина.

– Так то оно так, да ведь ты знаешь, окромя твоей мамы мне никто был не нужен. То, что смерть меня с нею разлучила этого не отменяет.

Оба встали из-за стола, праздничный настрой улетучился, на лицах отражалась скорбь общей утраты.

– А пойдем на реку? Я уже приготовила мешочек с остатками хлеба, сейчас еще крошки от пирога туда добавлю.

– Пойдем, конечно, на наше место, покормим уток.

Накинув кожухи отец с дочерью двинулись к реке. Они пробрались знакомой дорожкой, протиснулись между голых еще кустов и аккурат вышли к желанному бережку. Это было укромное место, скрытое от посторонних глаз. Небольшая тихая заводь. Кто бы мог подумать, что именно здесь суждено было утонуть матери Варны. Правда она заплыла далеко, устремившись подальше к другому берегу. Неясно, что случилось потом, но Маргану будто под воду утянули. И сколько не искали после, так и не нашли. Об месте этом по деревне сразу разошлась недобрая слава. Всякий его стал стороной обходить, боясь повторить участь утопленницы.

Варна подошла поближе к воде, развязала узелок с приготовленным угощением. Чуть поодаль плавала небольшая стайка уток. Варна бросила хлебные корки и крошки на воду.

– Давай не будем им мешать, скроемся в кустах вон за той ивой, а я их приманю.

– Хорошо, отец.

Казимир обнял дочь за плечи и отвел в укрытие. Сложив пальцы в трубочку он призывно закрякал. Утки начали реагировать и потянулись в сторону еды, а затем принялись дербанить хлеб, успевая устроить между собой потасовку.

– И как это у тебя выходит, всегда удивлялась.

В ответ Казимир только ласково провел рукой по волосам дочери.

– А ты правда веришь, что сегодня мама может вселится в одну из этих птиц и повидаться с нами?

– Ну-у-у, не знаю, Варна, люди говорят. Верю ли я в это? Думаю такое может быть, только не сейчас. Не чувствую я Маргану.

– Я тоже не чувствую маму. Пойдем, а то совсем от земли озябнем.

– Да, пойдем.

Варна подбежала к реке, достала из-за пазухи маленький сушеный венок и пустила по воде.

– Я его еще с лета храню. Глупо, но мама так любила плести мне венки. А сегодня я решила подарить ей свой.

– И вовсе это не глупо, ей бы понравилось. – в глазах Казимира застыли слезы. – Пойдем, дочь. – он развернул Варну к проторенной тропке, а сам протер глаза, пока она не видит.

Отец с дочкой подходили к родному дому. Было видно, что на большом холме рядом с деревней уже собрались парни и девушки.

– Ну что, Варна, давай-ка живо на холм. Все уже там.

– Может я с тобой посижу?

– Нечего, меня Ерга к себе позвала.

– Знаю, что все равно надо идти, а то вся деревня мне кости перемоет. Всегда меня чудной считали, а если пропущу Красную горку и вовсе меня за этот грех на всю жизнь в безбрачные и бездетные запишут.

– Вот-вот, не отлынивай. – Казимир улыбнулся дочери и легонько подтолкнул в спину.

Варна вздохнула, пожала плечами, развернулась и побежала на горку. Прохладный ветер дул в лицо, коса трепыхалась и била по спине. Лицо ласкали теплые лучи солнца, морозный воздух колол грудь изнутри. Так хорошо было бежать, так спокойно, так беззаботно. Быть частью здешних мест, частью природы.

Подбегая к холму, Варна увидела статную фигуру Анки, подруга поджидала ее, подбоченясь.

– Ты где пропадаешь? Я уж думала за тобой домой бежать. – нарочито строго с улыбкой на лице, высказала Анка.

– Думала прослыть безбрачной на всю деревню, а потом решила не позорить свою подругу.

– Вот, спасибо, Варна, подруга довольна. – хохоча Анка утянула Варну в девичий хоровод.

Парни тем временем закатывали на холм несколько огромных колес. Они подкатили их поближе к тому месту, где были сложены дрова. На корточках у костра сидел Ратибор, а рядом с ним Вацлав. Ратибор сразу заметил в друге резкую перемену – стоило на холме появится Варне и костер перестал его интересовать. Взгляд Вацлава был прикован только к этой девушке. Ничуть не хуже и не лучше остальных, а впрочем, что-то в ней есть. Сегодня, пожалуй, Ратибор уделит ей особое внимание, вот посмотрит он тогда на лицо рыжего, настоящая потеха.

Ратибор расправил плечи и направился к девичьей толпе.

– Эй, девицы красные, давайте в «Просо сеяли» играть.

– Давайте. – сразу подхватила Аленка, отвечая за всех.

– Вацлав, давай всех в ряд. – отдал указание Ратибор.

– Это я лихо устрою. – проговорил парень, подмигивая Варне.

Вацлав начал с парней, выстроил их в ряд поближе друг к другу. Затем принялся за девушек, взял за руки Варну и Анку и поставил напротив парней. С особым трепетом отпустил он руку Варны. Рядом с Анкой поставил Алену.

Эй, давайте сюда, подруженьки. – Аленка поманила девушек к себе и вскоре сама ровно выстроила их против парней.

Вацлав удовлетворенно кивнул.

– Все готово, мы по солнцу пойдем сеять, девки против. Можем начинать. – сказал он Ратибору.

Ратибор растолкал парней, втиснулся в самый центр и Вацлава утянул за собой. Аленка всеми силами старалась привлечь к себе внимание. Она тоже встала в центре, щеки залились румянцем, глазки так и стреляли в Ратибора.

– А мы просо сеяли, сеяли! – затянул Ратибор, остальные молодцы сразу подхватили. Стройной линией они двинулись к девицам навстречу, сократив расстояния на полпути.

– Ой, дид-ладо, сеяли, сеяли.

Парни двинулись в обратный путь.

– А мы просо вытопчем, вытопчем! – ответствовали девушки и начали свое наступление на парней.

– Ой дид-ладо, вытопчем, вытопчем. – отступили красавицы.

– Чем вам просо вытоптать, вытоптать?

– А мы коней выпустим, выпустим.

– А мы коней переймем, переймем.

Так и двигались девушки и парни попеременно наступая и отступая, будто волны.

– А нам надо девицу, девицу.

– А каку ж вам девицу, девицу?

Парни стали перешептываться с Ратибором. Вацлав склонился к самому уху другу.

Аленку возьмешь?

Возьму Варну.

Почему это Варну? – оторопел Вацлав.

А ты что, что-то против нее имеешь?

Нет, конечно. – ответил Вацлав, совсем пригорюнившись.

Больше никто вопросов не задавал, так как Ратибор пользовался всеобщим уважением и оспаривать его право первым выбирать девушку никто не собирался.

– А нам надо Варнушку, Варнушку!

Надо было видеть лицо Аленки, когда парни вслед за Ратибором пропели эту строчку. Он вовсе и думать забыл о своей избраннице, мечтая пошутить над другом. Сейчас при виде недовольства и холодного взгляда Алены от шутливого настроения не осталось и следа.

– Открывайте ворота, принимайте девицу!

Два ряда сблизились и Ратибор потянул Варну за руку на себя. Девушки не спешили ее отдавать, упираясь всем рядком. Парни потянули, помогая Ратибору, Варна подалась вперед, девичьи руки ослабили хватку. Аленка успела незаметно наступить сзади на подол ее сарафана. Притянутая Ратибором, Варна чуть не угодила носом в землю, но его сильная рука успела ее остановить, обхватив грудь и предплечья. Варна залилась краской. Ратибор с приветливой улыбкой, как ни в чем не было поставил ее подле себя по левую руку. По правую руку стоял Вацлав, как и Аленка недовольный. Когда игра завершила следующий круг парни снова начали перешептываться кого из девушек брать. Тут уж Вацлав предложил перетянуть к ним Алену и выступил вперед. Никто не стал возражать.

– А нам надо Аленушку, Аленушку!

Аленка сразу взбодрилась, на лице появилась улыбка, глаза засверкали. Она смотрела на Вацлава, хотя при этом все время косилась в сторону Ратибора.

– Открывайте ворота, принимайте девицу!

Вацлав ловко перетянул и подхватил Аленку, покружил, словно пушинку, под ее заливистый смех и поставил точно между собой и Ратибором. Девушка была довольна, завладела рукой Ратибора, протиснув свои пальцы промеж его, и улыбнулась ему. Варна увидев как кружит Аленку Вацлав, а теперь не сводит с нее глаз Ратибор, совсем приуныла. Вацлав заметил, что Варна загрустила, отклонился, дернул ее за локоть и подмигнул. На следующем кругу он незаметно протиснулся к Варне.

– Эй, не грусти. Я очень хотел тебя выбрать, но этот хитрый лис везде лезет первым, сама знаешь.

– Знаю.

– Можно я рядом с тобой встану? Аленка все равно этого даже не заметит.

– Конечно. – Варна ответила с облегчением и искренней улыбкой.

Новый круг парни и девушки уже встречали в другой расстановке. Варна теперь стояла между Ратибором и Вацлавом. Аленка приковывала все внимание Ратибора и не давала ему отвлекаться. Варну это нисколько не расстраивало, теперь ей не было одиноко, ведь рядом был ее друг. Игра была шумной и веселой и продолжалась пока парни не перетянули на свою сторону всех девиц. При каждой остановке, Вацлав старался поговорить с Варной и всячески ее развлечь. Ратибор видел это и в нем вскипал гнев, Аленка продыху ему не давала. Поухаживать за Варной на глазах у Вацлава не вышло, обставил его рыжий. «Ну ладно, мы еще посмотрим, кто кого» – думал про себя Ратибор, улыбаясь Аленке деланной улыбкой.

После шумной игры парни отправились подготавливать огромное деревянное колесо к сожжению. Девки стояли поодаль перешептываясь, подхихикивая и наблюдая за приготовлениями. Варна любила смотреть на костер, его треск и плавное чередование всполохов всегда успокаивали ее. В шумной толпе ей было неуютно. Она наблюдала за Ратибором и Вацлавом и невольно их сравнивала. Ратибор был чем-то недосягаемым, слишком прекрасным, такой просто не мог принадлежать одному человеку. Он должен быть на виду, всеми обожаем и любим. Да и как ему не соблазнится когда девки сами так и виснут на нем. От такого верности не жди. То ли дело Вацлав с детских пор рядом всегда поможет, подбодрит. Добрый и верный человек. Разве сможет она изменить Ратибора и своей любовью отвернуть его от других красавиц? Аленке это и то кажется не под силу. Слишком быстротечна его любовь. Попасть в нее, все равно, что попасть в водоворот, унесет с головой, только поминай как звали. Только Ратибор то всегда, в отличие от девушек, выйдет сухим из воды.

Огромное колесо было подпалено парнями с разных сторон. Оно покатилось вниз сначала неторопливо, затем все быстрее набирая обороты и разбрасывая золотые искры. Девушки хлопали в ладоши и визжали от восторга, парни одобрительно гудели. Когда веселье закончилось, все начали разбредаться с холма в основном парами. К Варне подошел Вацлав.

– Можно проводить до дома, красавица?

Варна кивнула улыбнувшись и обхватила предложенный юношей локоть. Так они и пошли рука об руку, бок о бок, от вечерней прохлады невольно прижимаясь друг к другу.

– Слушай, Варна, не нравится мне, что вокруг тебя вечно крутится Ратибор. Аленка в него пуще пиявки вцепилась, никуда от себя его не отпустит. Он тебе просто голову дурит. Не верь ты ему.

Щеки Варны вспыхнули румянцем, в глазах запылал гневный огонек.

– Значит ты считаешь, что такой как он не может влюбиться в меня?

– Да, то есть – нет. Я хочу сказать, по-настоящему он только себя любит. Уж я-то его знаю, поверь. Пойми, в жены он скорее всего возьмет самую завидную невесту, а это Аленка. Вспомни хотя бы, что сталось с Настасьей, не нужно тебе ее участи.

Настасья была на селе самой молодой и красивой. Даже Алена уступала ее ни на что не похожей светлой, неземной красоте. Добрую, покладистую и приветливую девушку многие мечтали взять в жены. Ратибор конечно не мог пропустить такой красы. Долго ухаживал, петухом вокруг нее ходил. Добивался, добивался и добился своего. Получив желаемое, он быстро потерял к ней всякий интерес. Настасья же влюбилась в него так, что земля ей стала не мила. Красавица увядала на глазах, словно нежный цветок от наступивших заморозок. Девушка превратилась в свою бледную копию. Ратибор же предпочитал ее больше не замечать, уделяя все внимание проявляющей к нему расположение Аленке. Настасья не могла видеть их вместе, не видела жизни без Ратибора. В потьмах, пока вся деревня спала, она сбежала из избы и побрела куда глаза глядят. Наутро мальчишки нашли утопленницу в реке. Бабы поговаривали мол ребенка она от Ратибора прижила, двойной мол грех на ее совести. Так это или нет, теперь и не узнать. История Настасьи многим девицам охладила пыл к Ратибору. Аленку же она нисколько не тронула. Не стало соперницы, только и всего.

– Я не она. Топиться не стану. – потупилась Варна.

– Думаешь Настасья топится хотела? Да вон оно как вышло. К тому же мало ли у нас на деревне женихов пригожих? Что вам всем свет клином на этом Ратиборе сошелся?

– Ну и кто например? Кто для меня лучший жених?

– Да хоть Млад, кузнеца нашего сын. Сильный и статный.

– Он же глупый как пень, двух слов связать не может.

– Колояр охотник славный и за словом в карман не полезет.

– У него нос, что у нашей свиньи пятачок.

– Слушай, да тебе не угодишь.

– Сам вызвался жениха мне искать. Так себе из тебя сваха. Долго мне видать еще в девках ходить.

– Есть у меня еще один на примете, знаешь его хорошо.

– И кто же это?

Вацлав посерьезнел и будто язык прикусил.

– Ну кто?

– А что если я?

Варна опешила, такого она не ожидала. Вацлав наклонился и чмокнул горячую девичью щеку. И не дав Варне опомнится побежал в сторону своей избы и помахал на прощанье. Кожа на влажной щеке будто запылала огнем. Не может быть. Да, в детстве она точно ему нравилась, но потом они все больше отдалялись. В какой-то момент Вацлав уже не играл с ней, а бегал со стайкой мальчишек. Потом они общались, но та детская влюбленность растерялась, растворилась. Неужели она нравится ему до сих пор? Растерянная Варна медленно убрала руку от горящей щеки. Внутри ее переполняли чувства, теплые и светлые, на лице сама собой расплылась улыбка. Варна закружилась от счастья, и так и вертелась, пока не уткнулась в порог собственной избы.

Часть 2

***

Румяная Варна залетела в избу, да так и крутилась напевая вокруг удивленного отца.

Ах, батюшка, как же я тебя люблю. Да, до чего же хорошо на свете жить.

Варна, ты чего? Никак влюбилась?

Варна перестала пританцовывать и серьезно посмотрела на отца.

А что если и так?

Да в кого же?

В Вацлава.

Варна опустила глаза, опасаясь отцовской реакции.

Что же, дочка, я рад, что честна ты со мной и всегда была, в том нет тебе упрека, только вот выбор твой не из лучших. Я тебя прошу, хорошенько подумай. Не будет тебе счастья с ним.

Батюшка, да что же ты этакое говоришь? Чем же плох, Вацлав? Он всегда добр ко мне и знаю я его с детства.

Не могу я тебе сказать всего, Варна. Только погубит он тебя, может и сам того не захочет, а погубит, просто поверь мне.

Я люблю его отец и не откажусь от него.

Не вздумай мне говорить поперек и слушать ничего не желаю. Чтобы я этого Вацлава рядом с тобой и с нашим домом не видел!

На глазах у Варны выступили слезы. Казимир был разгневан, но слезы дочери пронимали его до самого сердца, не желая их видеть он вышел во двор, хлопнув дверью.

Дни текли один за другим, Казимир беспрестанно следил за Варной, чтобы Вацлав нигде рядом не крутился, за водой не выпускал. Варна чувствовала себя словно, в каких-то тисках, вечно под замком. Только бывало Анка заходила к ней, чтобы развеять тоску. Отношения между отцом и дочерью стали натянутые. Казимир ходил суровый и угрюмый. Варна все время думала о Вацлаве, но боялась даже заикнуться о нем отцу. Масленичная неделя проходила без особой радости. Так все и шло своим чередом пока утром в дом снова не постучалась Анка.

Варна с Казимиром аккурат закончили завтрак, как раздался стук в дверь. Варна поднялась с лавки и отворила. На крыльце стояла розовощекая и счастливая Анка.

– Здоровы будьте, соседушки!

– И тебе не хворать! – отвечал Казимир также широко улыбаясь. Он любил подружку Варны за веселый беззаботный нрав, в ее компании его дочь будто тоже оживала и расцветала.

– Варна, бери свою прялку да пойдем на холм, все наши уже там.

Варна совсем забыла, что сегодня в последний день масленицы у всех баб свой собственный праздник. Конец долгим зимним посиделкам за веретеном, ведь в двери постучалась весна. – Можно? – бросила Варна взгляд на отца.

– Только пообещай с Вацлавом не заговаривать и подальше от него держаться.

– Обещаю. – грустная Варна была согласна уже и на это, лишь бы просто вырваться из дома.

Притащив донце от прялки, закутанные в теплые кожухи, подруги застыли у двери.

– В добрый путь, красавицы. Пусть ваши донца проедут далече всех.

Варна и Анка поклонились и стремглав понеслись вон из избы. Взявшись за руки они бежали вперед к холму. Там по уже накатанной горке на своих донцах съезжали девушки. Парни стояли поодаль, похихикивали, переглядывались и нет-нет да и кидали в зазевавшихся красавиц снежками. По поверью считалась, чем дальше они проедут с горы, тем длиннее уродится лен, поэтому каждая старалась вырваться вперед.

Варна с Анкой вскарабкались на холм. Анка быстро подложив под себя донце с веселым визгом полетела с горки. Варна, глядя как катится подруга, не заметила Аленку, которая подошла к ней вплотную.

– Ну что, Варна, как в баньке попарилась?

– Оставь меня в покое, Алена.

– Чего не катаешься? Али упасть боишься? Это правильно, ведь кто со своего донца упадет, тот до осени не доживет.

Аленка пихнула в плечо нерешительно стоявшую Варну и полетела с горки весело хохоча. Анка уже успела подняться на холм, а Варна все продолжала смотреть вниз. Ноги ее похолодели и дыхание участилось, где-то внутри нее поселилось предчувствие беды.

– Ты чего это, Варна? Что не весела? Айда вниз.

– Аленка сказала, кто с донца упадет до осени не доживет.

– Да ты что, Варна, не бери в голову! Не бойся, давай я подтолкну, все хорошо будет, повеселимся на славу!

Варна уселась на свое донце. Сильные руки Анки легли на ее предплечья и тихонько подтолкнули вперед. Варна полетела с горы. Пальцы ее вцепились в прялку мертвой хваткой, сердце колотилось как муха, пойманная в кулаке. Холодный ветер обдувал щеки, она летела вниз будто птица, быстро и легко, но в голове снова и снова всплывало предупреждение Алены. Страх отпустил только внизу склона. Она поняла, что не упала, все получилось лучшим образом. Варне вдруг стало легко и даже весело, она подхватила донце и сунув его под мышку начала карабкаться на холм. На вершине стояла Анка и приветливо махала рукой. Они встретились и Анка сгребла хрупкую Варну в охапку.

– Вот видишь, я же говорила, что все будет хорошо. Давай еще раз вместе.

Подруги хохоча полетели с горки, потом также вместе вскарабкались на нее. Гнетущее чувство тревоги отпустило Варну, она просто веселилась, не думая ни о чем. Когда она поднялась на пригорок в очередной раз, Анка уже съехала с горы без нее. Не глядя по сторонам Варна примостилась на свое донце, оттолкнулась и поехала. Неожиданный удар в бок заставил ее разжать руки. Варна слетела с донца и упала лицом в ледяной снег, при этом ободрав щеку. Донце продолжило поездку вниз уже без своей хозяйки. Злорадный смех Алены раздавался внизу склона. Это она врезалась в Варну, а сама благополучно съехала с горы.

– Посмотрите, девки, наша Варна упала! Вот горемычная, знать судьба ее такая, не видать ей новой осени. – с деланной печалью в голосе завыла снизу Аленка.

Анка тем временем подобрала прялку подруги и бросилась к ней на помощь. Она подняла дрожащую Варну со снега и протянула вышитый платочек к ее окровавленной щеке. Тем временем Аленка со стаей подруг окружили Варну и начали над ней причитать. И без того расстроенная, она больше уже не могла сдерживать слезы. Варна зажала платок в пальцах, пытаясь хоть как-то себя успокоить. Горячие слезы текли по лицу, разъедая кровоточащую щеку.

– А ну пошли вон, воронье! Нечего тут языками почем зря молоть. Дайте пройти! – прикрикнула Анка, уводя Варну из налетевшей толпы.

Среди толпы Варна увидела пробиравшегося к ней Вацлава.