Нулевой день

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, Джеки, спасибо, что пришли. Мы лишь хотим уточнить кое-какие детали предыдущей беседы. Пожалуйста, пройдите за мной…

– Конечно. – Она провела меня внутрь и торопливо зашагала в лабиринте кабинетов. – Есть зацепки?

– Это лучше обсудить с координатором. Она вам звонила?

– Пока нет.

– Ладно, разберемся. – Она проводила меня в допросную вроде той, из прошлой ночи.

– Здравствуйте, Джеки. – Детектив Майлз встал и пожал мне руку. Я вновь отметила про себя, до чего он юный, вчерашний выпускник. На столе лежал диктофон. Когда мы расселись, Майлз включил его и вопросительно посмотрел на Малик. Та кивнула и начала:

– Запись от шестого февраля, понедельник, одиннадцать часов двенадцать минут. Детектив Алекс Майлз и старший детектив Хабиба Малик допрашивают свидетеля Джакинту Кросс, также известную как Джеки Кросс, в связи с обстоятельствами смерти ее супруга, Гэбриела Медуэя. Джеки, это добровольное мероприятие, вы не под арестом и имеете право покинуть участок в любое время. Однако в случае отказа сотрудничать мы можем принять решение об аресте. – Малик перевела дух.

Я хмуро молчала. Вчера они такого не говорили… Правда же? Не успела я спросить, почему изменилась формулировка, Малик продолжила:

– Вы имеете право хранить молчание, однако все, что вы скажете, может быть представлено против вас. Если при допросе вы умолчите об обстоятельствах, на которые позже будете ссылаться в суде, это может отрицательно повлиять на вашу защиту. Вы также имеете право на бесплатную независимую юридическую помощь и можете в любой момент потребовать адвоката. При необходимости вы имеете право получить юридическую консультацию за пределами кабинета, прежде чем вернуться на допрос. Вам понятны ваши права?

– Э-э… Да, – медленно произнесла я, а сама думала, почему они подобрали такие выражения. Может, мне передалось паникерство Хел, но в прошлый раз об аресте точно не говорили. Откуда же такая перемена? Неужели Хел была права?

– Джеки, мы вас позвали, чтобы кое-что уточнить в ваших предыдущих показаниях, – объяснила Малик, и я кивнула. Она что-то отыскала в записной книжке и продолжила:

– Так. Прошлой ночью вы сказали, что выехали из участка примерно в два, правильно?

– Ну-у да. Может, чуть позже. Когда еще сидела внутри, было около двух.

– Понятно. Потом вы заказали «убер» до своей машины, отправились домой и приехали… – Малик сверилась с записями. – …около четырех. Верно?

– Кажется, да. Может, чуть позже.

– Ясно. Понимаете… Помогите нам разобраться, Джеки, тут что-то не сходится. До вашего дома от участка, где, если верить вам, осталась машина, всего полчаса езды.

Я нахмурилась еще сильнее. Не понравилось мне это «если верить вам». Неужели сами не знают, где я припарковала машину? Меня же полицейский оттуда увез!

– Все верно, – невозмутимо согласилась я.

– Еще полчаса… Ладно, пусть даже сорок пять минут от «Арден-альянс» до дома. Значит, приехали вы максимум в три пятнадцать. А в службу спасения позвонили почти в пять. Как видите, куда-то исчезло немало времени.

Я подавила вспыхнувшую было злость. Конечно, полиции положено разбираться с любыми неувязками, но я с большим трудом удержалась от крика: «Может, лучше поищете убийцу Гейба, чем меня терзать?!»

– Во-первых, я безумно устала и раз-другой свернула не туда. Не уверена, сколько времени потратила, но вряд ли приехала раньше четырех.

– Ясно.

– Затем, как я сказала… – Точнее, как не раз твердила. Впрочем, не стоило слишком явно показывать недовольство. – Я впала в ступор, когда нашла тело Гейба. Знаю, надо было сразу позвонить в экстренную службу, но… не смогла. Неужели не понимаете? Не каждый день натыкаешься на… – Воспоминания меня душили. – Своего мужа… – Голос задрожал, и я сменила подход, чтобы не показать своей слабости. – Послушайте, какой тут прок? Очевидно, Гейба убили до моего приезда. Говорю же, кровь была липкая, свернулась. Главное, он не взял трубку, когда я звонила из участка. Боюсь…

Я вновь умолкла, борясь с дрожью в голосе. Не плачь, не плачь, не плачь.

Малик молча за мной наблюдала и подвинула мне коробку салфеток. Я раздраженно выдернула одну и сжала в кулаке.

– Боюсь, он к тому времени уже умер, – бесцветным голосом закончила я, лишь бы не выдать слез. – Когда я позвонила. Я сразу удивилась. Он собирался меня ждать, мы обсуждали доставку еды, но не суть. Гейб всегда, всегда меня дожидался. Он не ложился спать, пока не вернусь домой. К двум Гейб уже забил бы тревогу и точно взял бы трубку, останься он жив. Думаю, его убили до двух. Следовательно, этот разговор… – Я обвела рукой диктофон, подразумевая их вопросы и помешанность на времени. – … полная бессмыслица. В два я сидела в полицейском участке на другом конце города. Вы и сами прекрасно знаете. Мы… только зря тратим время, – закончила я, тяжело дыша.

Я ожидала подвижек в деле, хоть каких-то зацепок. В итоге… Нет, не верится! Хел оказалась права. Со мной обращаются как с подозреваемой.

– Хорошо, – ловко сменила тактику Малик. – Спасибо, что прояснили насчет времени, Джеки, вы нам очень помогли. А после того как нашли тело мужа?..

– Сказала же! – нетвердым голосом ответила я. – Попробовала его сдвинуть, растолкать, а когда поняла, как… это б-бесполезно, легла на диван. Лежала там… Не помню. Минут двадцать или дольше?

– Вы не трогали компьютер?

– Что? – удивилась я. – Нет, конечно нет! Плевать мне было на компьютер!

– Ничего не вытаскивали? Ничего не пропало?

– Вытаскивала?.. – совсем растерялась я. – Вы о чем? Флешку?

– Жесткий диск. – Майлз ободряюще улыбнулся, эдакий хороший полицейский, не чета Малик, она-то… Даже не знаю, чокнутый полицейский. – Не вынимали жесткий диск Гейба, Джеки?

– Нет! Разумеется, нет! – Я пыталась прочесть выражение на его лице. – Компьютер я не трогала. Стойте, пропал жесткий диск?

– А кухонный нож? – спросила Малик с другого конца стола.

Я метнула взгляд на нее, сбитая с толку резкой переменой темы.

– Нож?..

– Узнаете? – Она подвинула мне фотографию и сказала в диктофон:

– Показываю Джакинте Кросс кухонный нож с логотипом на японском.

Сердце на мгновение замерло.

Я его узнала. Это был наш нож… Точнее, Гейба. Большой, японский, прочный – им не только резать, но и рубить можно, и стоил он под триста фунтов. Гейб его добавил в список свадебных подарков, которые мы ждали от гостей, как бы я ни спорила, что глупо столько тратить на дурацкий нож, ну а Гейб позволил мне внести в список нелепый коврик из искусственной овчины. Я постелила его в ванной, он вскоре скатался и забрызгался пастой и водой из душа. Я сдалась и выбросила коврик после второй годовщины, а нож ничуть не затупился, и Гейб пользовался им едва ли не каждый день.

Да, тот самый нож. Только весь в ржавых пятнах, похожих на…

Кровь отхлынула от лица.

– Узнаю, это наш. Подарок на свадьбу. Это им… с его помощью…

Мне стало безумно холодно и страшно.

– Для записи: Джакинта Кросс опознала нож…

– Я передумала. Мне нужен адвокат, – перебила я.

Майлз и Малик обменялись взглядами, затем Малик кивнула.

– Ладно. Ваше право, Джеки. Допрос завершен в… – Она подняла глаза на часы. – …одиннадцать часов девятнадцать минут. – Малик выключила диктофон, встала и потянулась. – Я схожу все устрою. Не против посидеть здесь?

Я покачала головой, хотя на самом деле была очень даже против. Следовало прийти с адвокатом. Что я натворила? «Хел всегда права», – прозвучали в голове слова сестры.

– Вы кому-то определенному хотите позвонить? – спросила Малик. – Если нет, мы вам назначим государственного.

– Позвоните… – Я лихорадочно вспоминала имя. Совсем недавно назвала его Хел, но от потрясения все стерлось из памяти. – Мелани… Господи, как там фамилия? Мелани Блэр из «Уэстленд-гарант». Знаете ее?

– Да, кажется, сотрудничали с ней. Хорошо. Я пока договорюсь, а вы подождите.

Дверь за ней медленно закрылась, и мы с Майлзом остались в неловком молчании. Он выдавил нечто вроде сочувственной улыбки, хотя получилось скорее смущенно, а я и вовсе не смогла улыбнуться в ответ. Какие тут улыбки?! Наш нож. Наш нож… Как это понять? Где его нашли? Помню, в ночь смерти Гейба у меня сняли отпечатки пальцев. Я-то подумала, не хотят спутать с отпечатками убийцы. Теперь этот простой шаг приобрел куда более зловещий смысл.

Мы просидели вдвоем минут десять, когда Малик просунула наконец голову в дверь.

– Ал, можно тебя ненадолго? – спросила она, глядя на коллегу.

– Конечно.

Майлз встал, неловко мне улыбнулся, а я сидела и думала, как все это понимать. Неужели меня подозревают? Почему? Разве не поняли: Гейба убили задолго до моего приезда?

А вдруг правда не поняли? Ведь я знать не знала, насколько точно определяется время смерти. Я же могла вернуться в три. Им оставалось верить мне на слово. Возможно ли установить наверняка спустя четыре-пять часов, во сколько убили человека – в два или в три часа? Я вдруг засомневалась. Надо было вызывать полицию сразу же, как увидела кровь Гейба на полу!

В кармане завибрировал телефон. Очередное письмо, только от незнакомого отправителя. «Сансмайл страхование». Тема «Внимание: документы во вложении». Гейб договорился с клиентом и забыл указать в записной книжке?

Письмо не слишком меня заботило, но хотелось отвлечься от тягостного молчания, поэтому я открыла послание.

Уважаемая госпожа Кросс!

Рады вас уведомить, что вступают в силу условия вашего с мистером Гэбриелом Медуэем семейного полиса страхования жизни.

Пожалуйста, внимательно ознакомьтесь с приложением к полису, поскольку в нем указаны важные исключения и условия страхования, и сохраните его на случай претензий.

Страхование действует с 1 февраля, даты вашего первого платежа, и продлевается каждый год.

Спасибо, что выбрали душевное спокойствие от «Сансмайл».

С уважением, Сью«Сансмайл страхование»

Что за бред? Никакую страховку я не оформляла. А Гейб? Он бы не стал скрывать, правда же? Его такие вещи вообще не волновали. Дом мы купили из сбережений Гейба и моей доли наследства. Как фрилансеры, мы не попадали под программы страхования дохода, поэтому страховка на случай увольнения или невыплаты больничного не рассматривалась. Мысль о смерти одного из нас еще недавно казалась нелепой. Мы всегда говорили: все изменится, когда заведем детей. Разумно их защитить от любой опасности, даже маловероятной. Ну а до тех пор страховка – пустая трата денег. Так мы рассуждали.

Может, спам? Фишинг? Я подумывала ответить, но в строке отправителя, несмотря на личную подпись в конце письма, увидела только корпоративный адрес – значит, рассылка. Возможно, никакой Сью вообще не существует.

К имейлу прилагался документ. Наперекор опасениям и урокам Гейба не нажимать на подозрительные файлы, я открыла вложение.

Я едва разобрала первые строчки мелкого текста, да еще на крохотном экране. Оказывается, мы с Гейбом оформили друг на друга полисы страхования жизни. И выплата составляла миллион фунтов стерлингов.

Телефон выпал из рук прямо на плитку, и я вздрогнула от удара. Я и так была точно натянутая струна, в ушах шумело. «Невозможно, – думала я, наклоняясь за мобильником. – Невозможно». Даже если Гейб все устроил тайком (вряд ли), откуда миллион фунтов? Считай, в два раза дороже дома! Намного больше, чем нам нужно для жизни.

Если это правда, что весьма вероятно, объяснение только одно. Кто-то все подстроил. Более того…

Меня подставили.

Я потрясенно глядела на телефон в руках, не в силах принять такой вариант. Как? Почему?

Ответа не нашлось. Меня вдруг пронзила мысль: мобильник ведь у полиции! А значит, и доступ к моему аккаунту в «Гугле». Следовательно, через несколько часов или даже минут сотрудники увидят письмо.

Обязательно нужно показать имейл Малик, поделиться своей версией, иначе сотрудник, у которого телефон, сложит два и два, а получится у него пять. Я встала и направилась к выходу, мурашки бежали по коже, как разряды тока. За дверью никто не стоял, и я чуть не позвала Малик, как вдруг опять вспомнилось предупреждение Хел: «Следствие не зря подозревает жен и мужей. У тебя есть средства, есть возможности. Для обвинения не хватает только мотива. Уж будь добра, не давай им его». Что делать, что делать?! Ждать адвоката? Если письмо увидят до того, как она придет, картина сложится совсем плохая…

Нет. К Малик, сию же минуту. Я ведь ничего дурного не совершила. Если успею до того, как ее коллеги обнаружат письмо, она выслушает правду. «Ага, в прошлый раз поверила полиции, и чем дело кончилось?» – издевался голосок в голове. Уже не Хел, а мой.

Вспомнилось мое последнее обращение, собственно, в это же отделение. Я тогда обвинила своего парня, тоже полицейского, в домашнем насилии. Сотрудники даже слушать не стали, не завели дело, более того, сделали кое-что похуже – начали мстить. В почтовый ящик посыпались штрафы за парковку в местах, где я никогда не бывала. Меня в самое неподходящее время обыскивали на улице «из соображений безопасности» и однажды отвезли в участок, когда нашли в рюкзаке отмычки – пришлось битый час доказывать, что я не взломщица. Мне звонили по ночам и бросали трубку. Отказались выплачивать страховку, когда угнали машину. Все это началось после того, как я рассказала о Джеффе Лидбеттере его коллегам, а они побежали ему докладывать.

Ладно-ладно, Малик – не Джефф. Она вроде бы здесь не служила, когда я на него пожаловалась. Но и ставки сейчас были намного выше. Не справлюсь – проведу остаток дней в тюрьме, пока убийца Гейба расхаживает на свободе.

Для обвинения не хватает только мотива. Уж будь добра, не давай им его.

Пока раздумывала, вдалеке послышался голос Малик, и я с колотящимся сердцем нырнула обратно в допросную.

– …все-таки считаю, надо арестовать.

– Да, на ноже ее отпечатки, но… – возразил Майлз.

– Это меньшее из зол, Алекс. Ты остальное вспомни, – нетерпеливо прервала его Малик. Шаги замерли, наверное, она для убедительности остановилась посреди коридора. – Несостыковка по времени, очень кстати выключенный телефон, поэтому отследить ее путь нельзя, в экстренную службу позвонила только через час.

– Просто…

– К тому же в протоколе осмотра сказано: следов взлома нет, – напирала Малик. – Чем объяснишь?

– Преступник позвонил в дверь… – неуверенно предположил Майлз, и Малик фыркнула.

– Думаешь, жертва впустила незнакомца в дом и тихо сидела в наушниках, пока резали горло? Такой здоровяк? Извини, как-то не верится. Предлагаю арестовать, и дело с концом.

– А в чем необходимость ареста? Что изменилось с прошлой ночи? Начальник тогда не нашел убедительных причин, и сейчас ничего нового. Как-никак показания прежние, из страны вряд ли сбежит, со следствием сотрудничает. Пришла по своей воле.

– Шестое чувство, наверное, – называй как хочешь. Не верю ей, и все. На все найдется отмазка: телефон разрядился, по дороге «заблудилась», – с нажимом произнесла она последнее слово. – А дома якобы обморок или что там она придумала. Извини, Ал, но это чересчур. Не купилась я на слезы бедной вдовушки. Найду Рика, поговорим с ним до приезда адвоката.

– Ну, тебе решать, – сдался Майлз. – Кофейку?

– Нет, спасибо. Перехвачу Рика, пока не ушел перекусить. Надеюсь, даст зеленый свет. Адвокат сказала, приедет через полчаса, не раньше. Торопиться некуда.

– Ладно. Спрошу ее, может, хочет чего-нибудь. Увидимся в допросной?

Малик что-то пробормотала в знак согласия, и шаги приблизились.

Я бесшумно вернулась на стул и лихорадочно думала, как это понять. Кто-то хотел повесить на меня убийство Гейба, сомнений нет. Если верить Малик, следов взлома или чужого присутствия не нашли – значит, нас не пришли грабить и ни с кем Гейба не спутали. Его убили умышленно, мастерски, не оставив улик, а теперь заметали следы, пытаясь подставить меня. И если убийца не оступится (а пока он вел себя осторожно), все зависит от Малик: поверит ли она, что я не оформляла страховку?..

Руки дрожали. Я вспомнила, как тряслась перед первыми заданиями по работе. Гейб тогда наклонился ко мне: «Вдыхай через нос. Три, два, один. Выдыхай через рот. Три, два, один. Через нос. Три, два, один. Через рот. Ты сможешь».

Я судорожно вдыхала и выдыхала, стиснув зубы от ужаса. Думай, Джеки, думай! Ты сможешь.

Так. Малик доверять не стоило. Она доходчиво объяснила, что только и ждет доказательств моей вины, а показать ей письмо – это как преподнести их на блюдечке. Может, удалить имейл? Он исчезнет и с сервера, выиграю время до приезда адвоката. Хотя за мной следили… Наверняка настроили на телефоне резервное копирование, чтобы не уничтожила подозрительные файлы. Гейб так и поступил бы. Благодаря ему я научилась: нельзя удалить что-то навсегда, по крайней мере, если тыкнуть на нужную кнопку и очистить корзину. Если меня взяли на прицел, то явно будут рыться в телефоне, пока что-нибудь не найдут.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Около 182 см (1 фут равен примерно 30 см). – (Здесь и далее примеч. пер.)

2

Фраза на татуировке обращена к Арье, героине «Игры престолов» Джорджа Мартина.

3

ЛАН-порт (LAN-порт) – расшифровывается как «локальная вычислительная сеть».

4

Raspberry Pi – одноплатный компьютер размером с банковскую карту, изначально разработанный как бюджетная система для обучения информатике, но позже получивший более широкое применение и известность.

5

Colossal Cave Adventure – текстовая компьютерная игра.

6

Интранет – внутренняя корпоративная сеть, которая используется исключительно внутри организации.

7

Около 90 кг.