скачать книгу бесплатно
По выражению глаз этого человека, Риоль догадался, что человек наблюдал за ним давно, и видел все, что происходило.
– Я хотел купить газету… – испытывая странную безвинную неловкость, проговорил Риоль. И человек, мягко улыбнувшись, ответил:
– Ничего удивительного в том, что ты хотел купить газету, нет.
Это Библия служит для того, чтобы люди знали, как поступать, а газеты – для того, чтобы люди знали, как они поступают на самом деле…
Риоль узнал его, и почувствовал, что этот человек имеет какое-то отношение к тому, что с ним происходит.
Хотя и не понимал, чем было вызвано это ощущение.
Но это ощущение было чем-то вызвано.
Их глаза встретились, и Риоль, не уверенный в том, что получит ответ, спросил:
– Ты знаешь, что случилось?
– Да, Риоль.
– Крайст, а ты не мог предсказать мне это заранее?
– Мог.
– Почему же не предсказал?
– Потому, что у предсказаний есть, по крайней мере, один существенный недостаток – время от времени они сбываются…
Риолю не хотелось, чтобы в его голосе звучала обреченность, но она все-таки прозвучала:
– Наверное, это уже не играет никакой роли – ведь время не имеет обратной силы.
– Это не беда, Риоль. Беда в том, что время и прямой силы не имеет…
– Что мне теперь делать, Крайст?
– Все. Впрочем, что именно – это ты должен решить сам.
– Но ведь меня никто не видит.
– Хуже было бы, если бы ты не видел никого. – Хорошо. Я буду стараться, – проговорил Риоль, пока не зная, что он имеет в виду, и, конечно, не заметив того, что, стоявший в тени деревьев, там, где тень была особенно густой, человек в дорогой французской тройке и шляпе коричневого цвета, собрав тонкие губы в подобие улыбки, прошептал:
– Если бы люди не старались, они попадали бы прямо в рай, а ад пришлось бы упразднить…
– Крайст, я хочу задать тебе один вопрос.
– Ты получишь на него ответ, конечно только в том случае, если я буду его знать.
– Скажи, ты – тот, кто я думаю?
– Да.
– Тогда я ничего не понимаю.
– А разве – понимать все – это все, что нужно человеку?..
Перемежая разговор с молчанием, Риоль и Крайст шли вдоль края леса до тех пор, пока не остановились пред изгородью, окружавшей участок вокруг дома Риоля и Эйлы.
Риоль взялся руками за металлическую решетку, заглянул сквозь ее редкие штакетины во двор и увидел мальчика внимательно смотревшего на него.
Совсем не всегда в лицах детей легко угадываются черты родителей. Прожитые годы, и, особенно, условия, в которых эти годы прожиты, накладывают свои отпечатки, делая отцов не похожими на своих детей; или, вернее, детей, не похожими на своих отцов.
Но то, что увидел Риоль – поразило его: перед ним стоял он сам, знакомый по детским фотографиям и семейным видеофильмам. Он сам, только в девятилетнем возрасте.
Мгновения было достаточно для того, чтобы Риоль понял, кто перед ним. Но это короткое мгновение показалось ему самым длинным в его жизни.
Реактивный лайнер с оглушающим треском преодолел звуковой барьер, массивное тело ледокола с грохотом раскололо вековой лед, сполох дальней грозы ослепил аборигена, заставив его вздрогнуть, в межзвездной пустоте столкнулись странники-метеориты, превратив в живую пыль свое мертвое естество.
А потом время перестало существовать, и даже то, как забилось сердце Риоля, не играло никакой роли, потому, что он услышал слова:
– Папа! Ты прилетел?
– Как ты узнал меня? – вопрос о том, видит ли мальчик отца, отпал сам собой, даже не возникнув, и это почему-то совсем не удивило Риоля.
– Я не мог тебя не узнать, папа. Ведь я так долго ждал тебя.
– Я тоже не мог не узнать тебя. И все это время, я стремился к тебе.
– А этот дядя – твой друг?
Риоль оглянулся на Крайста:
– Ты видишь его?
– Конечно.
– Мы не то, чтобы друзья… – Риоль притормозил слова, подыскивая, как определить свои отношения с Крайстом, но тот сам, застенчиво улыбнувшись ребенку, проговорил:
– Скорее, мы попутчики.
– Папа, а этот дядя был с тобой в космосе?
– Он был еще дальше.
– А разве есть что-нибудь, что больше космоса?
Риоль не знал ответа на этот вопрос, но Крайст, продолжая так же застенчиво улыбаться, вновь пришел ему на помощь:
– Конечно, маленький Риоль.
– Что, например?
– Например – надежда на то, что мечта исполнится…
– Нам в школе рассказывали о том, что космос бесконечный. А я никак не могу представить себе бесконечность.
– Не расстраивайся, малыш, – улыбнулся ребенку Крайст, – Большинство взрослых людей не могут себе представить и половины бесконечности…
– Папа, ты вернулся навсегда?
Риоль вновь оглянулся на замолчавшего Крайста, и увидел, что тот удрученно покачал головой.
– Нет, сынок. Я просто зашел для того, чтобы увидеть тебя.
– А маме можно сказать о том, что ты приходил?
– Пока не надо этого делать. Сейчас мы уйдем, но потом мы обязательно вернемся, – Риоль видел, что, слушая эти слова, Крайст, хоть и оставаясь грустным, но кивает головой, – И тогда мы встретимся с мамой.
– Папа, разве ты мало путешествовал?
– Я не мало путешествовал, сыночек, просто мое последнее путешествие еще не закончилось.
– Папа, но ведь то, что ты ищешь, это так далеко.
– Может быть – совсем нет, – проговорил Крайст, попеременно глядя то на Риоля, то на его сына…
– Папа, а ты много видел?
– Да.
– А ты видел людей с двумя головами?
– Видел.
– Они самые умные?
– Нет, мой дорогой, для того, чтобы быть самым умным, совсем не нужно иметь две головы…
– Папа, я мог бы попросить тебя взять меня с собой, но я останусь с мамой, потому, что если я тоже уйду, мама станет совсем одна, – глядя в глаза отца, проговорил сын, а стоявший в кустах поодаль человек в дорогой французской тройки и шляпе коричневого цвета, задумавшись на миг, прошептал:
– Что ж, мама – это самое конкретное подтверждение того, что Богу, иногда, некогда заниматься нашим воспитанием…
А потом, тот же человек прибавил:
– Детство кончается только тогда, когда ребенок начинает думать, что он повзрослел на столько, что уверен в том, что взрослые знают больше чем дети…
* * *
– …Риоль, я просто показал тебя человеку, которому ты нужен, – Крайст говорил, извиняясь за то, что принес своему спутнику боль, и в то же время, его слова походили на объяснения правил игры, в которой им предстояло принять участие.
Любая игра начинается с правил.
Если правила не определены или не понятны, невозможно не только их соблюдать или нарушать – даже шуллерствовать не имеет смысла.
– С этого, ты должен начать, Риоль.
– Начать – что?
– Искать ответы.
– Какие ответы?
– Те, за которыми тебя послали в космос.
– Крайст, ты думаешь, что ответы на вопросы, которые стояли перед нами, нужно было искать не в космосе, а на Земле?
– Во всяком случае, на Земле нужно было сформулировать вопросы. Ведь правильная постановка вопроса – это уже половина ответа.
Хотя, возможно, не самая главная.
– Но ведь меня послали в дорогу, потому, что мы стали сталкиваться с тем, что нам не доступно в себе самих.
– Человеку разумному доступно совсем не все, но спасение заключается в том, что разумному человеку ясно, что именно ему не доступно.
И, главное – почему?..
– И новые знания, полученные здесь, на Земле, по-твоему, Крайст, это то, что может нам помочь?
– Не новые знания, а новое отношение к тому, что вы уже знаете. Вы, люди, и так знаете совсем не мало.
Во всяком случае, знания – это умение правильно относиться к тому, чего не знаешь…
– И еще, Риоль, пред дорогой я должен сказать тебе кое-что, и пусть это добавит тебе оптимизма в отношении человечества: «Иногда мы понимаем куда больше, чем можем понять…»
Неожиданно Крайст резко обернулся и громко сказал, обращаясь к кому-то в кустах:
– Я знаю твое, Искариот, пессимистическое отношение к людям. Но помни – думать о людях плохо – это подло и безнравственно! – при этом, из кустов появился человек в дорогой французской тройке, который, немного помявшись, приподнял в знак приветствия шляпу коричневого цвета, и, пожав плечами, проговорил:
– Вот если бы это было еще и ошибочно…
Видя, что Крайст молчит, Риоль подошел к тому, кого называли Искариотом:
– Бог любит людей? – в этом вопросе Риоля был и вопрос, и размышление одновременно. Искариот вновь пожал плечами:
– Конечно. Должен же быть и у Него источник проблем…
– Что на этой дороге должен буду делать я? – спросил Риоль Крайста.
– Знаешь, Риоль, в ответ я расскажу тебе одну старинную легенду:
