скачать книгу бесплатно
– Эй, хозяева! Пустите переночевать, а то тут так метет, я заблудиться могу, ворот не найти.
Женя встретила гостя обиженным взглядом. Что случилось за месяц его отсутствия? Кирилл обнял девушку:
– В чем я провинился, моя красавица? Почему такой холодный прием?
Женя подняла заплаканные глаза:
– Я все знаю!
– Все даже я не знаю, – попробовал перевести разговор на шутливый тон. – В жизни много чего интересного и не очень. Давай-ка разберемся, что ты узнала такого страшного, из-за чего стоит лить слезы?
Кирилл потянул Женю за руку на диван, но девушка отстранилась и обиженно отвернулась к окну:
– Если у вас с Ларисой такая крепкая любовь, зачем из меня делать разлучницу, пихать в карманы ребенку эти дурацкие записки? – Она бросила в Кирилла скомканной бумажкой. – Вы бы сначала разобрались в своих отношениях. Я из дома боюсь выйти и за Вовку страшно. Что за угрозы в мой адрес, и что еще эта девица выдумает?
Кирилл молча прочитал записку, нахмурился:
– Что за бред в твоей голове?
Женя резко повернулась:
– Бред, говоришь? Это ты в своей голове разберись. Кирилл, я тебе ни разу не врала и не изменяла. Кроме тебя у меня никого нет и не надо. Ты для меня свет в окошке. А у тебя, оказывается, своя любовь!
В этот момент слышится стук в сенях. Не званный гость потопал ногами, стряхивая налипший снег с ботинок, зашел в дом. В дверях нарисовался бывший муж:
– Привет, любимая.
Кирилл поднялся с дивана, засунул сжатый кулак с запиской в карман и молча вышел, не оглядываясь на ошарашенную Женю. Да, оказывается, у каждого своя любовь!
– Вот только тебя, Юрка, мне сейчас и не хватало, – она сердито свела брови. – Зачем приперся, «любимый»?
Бывший муж деловито прошел в комнату, по-хозяйски уселся на диван, хлопнул ладонью рядом:
– Поговорим? Дело есть.
Женя не тронулась с места:
– Нет у меня дел с тобой, и быть не может.
Юра, нагло улыбаясь, вальяжно развалился на том самом месте, где только что сидел Кирилл:
– Зря на мужика своего орала. Слышал я как ты тут блажила истерично. На тебя не похоже. Я даже позавидовал ему. Видимо, крепко любишь, коли так взбесилась. Только напрасно ревнуешь, у него к Лариске никакого интереса нет. Это моя баба. В эту дыру я с ней приехал.
Женя крепко сжала спинку стула, аж пальцы побелели. Господи, какой дурой я себя выставила!
– Ларка как выпьет, ко всем липнет.
– Меня не интересуют ваши интимные подробности, – прервала Женя бывшего. – Ко мне зачем явился?
– Так, сказал же, по делу! У меня деньги закончились, я на мели. Давай делись. Слышал, ты в моем доме клад нашла. Золотишка на полцентнера и, может, еще что припрятала?
–Ты за этим приехал?
– Не только, роднуля! У меня тут личные интересы. Через недельку мы с Лариской за бугор рванем. Денежки мне пригодятся.
Женя пристально посмотрела в глаза мужа:
– Так это ты записку Вовке в карман засунул?
– Написал я, а в карман Лариска положила, когда он у Васьки в комнате на компе играл. Я-то не могу по всему дому разгуливать, Ларке сподручней.
– Сподручней, говоришь? – Женя аж задохнулась от гнева. – Ты сыну угрожаешь! Там житья нам не давал, из квартиры выгнал, так еще и сюда приперся?! Клад ему подавай! А нету у нас золота, и денег нет, и богатства еще не нажили. Как же ты, бедный, за границу теперь поедешь? Или и из этого дома нас выселишь?
Юрка брезгливо осмотрел бревенчатые стены:
– На фиг мне ваша халупа гнилая, – он встал, подошел вплотную, и в лицо брызнул слюной. – Делиться надо, Женька, найденным наследством в моем доме. Подумай хорошенько, как бы потом не пожалеть. Три дня, не больше даю. – И, усмехнувшись, добавил. – Если с того клада ничего не поимела, так новый поищи. Может, мамаша тут еще что припрятала. Пока! Кстати, мы с тобой теперь официально в разводе. Суд без тебя был. Поздравляю.
Он развернулся, пнул подвернувшегося под ноги пушистого кота и вышел, хлопнув дверью. Женя без сил опустилась на стул. Хотелось плакать, но слез не было. Что же делать?
Вскоре прибежал разгоряченный играми с новым другом, Вовка. Скидывая одежду, он весело хвастался своими победами на классной игровой приставке:
– А его как… А он так… А я его еще раз, и я победил!!
Прибирая разбросанные вещи, Женя тщательно вытряхнула все карманы. Записок никаких не было, и то хорошо.
– Мама, а где Кирилл? Я машину у дома видел. – Проголодавшийся Вовка с аппетитом уплетал остывший ужин, не забывая подбрасывать вкусные кусочки Котейке под столом.
– Не знаю я где Кирилл. – Женя грустно посмотрела в окно. Из-за непогоды, или еще по какой причине, дозвониться по телефону она не смогла. Вне зоны. А, может, просто сам абонент не желает разговаривать. Все пошло не так у меня. И на Кирилла зря накричала, и Юрка не вовремя объявился. Господи, какое золото, какие деньги?
Белов не курил с армейских времен. Он на минуту задумался. Это уже двенадцать лет прошло, как один день. Эх, десантура! Хорошее время, есть что вспомнить. После армии с другом подсуетились и организовали хороший спортивный клуб для пацанов- подростков. Начинали с нуля, с заброшенного складского помещения на пустыре. Даже не думали о больших деньгах. Жалко было ребятишек, зря болтающихся по дворам без дела. И ведь получилось. Пацаны прямо повалили к ним. По началу денег ни с кого не брали. Параллельно с занятиями на тренажерах благоустраивали спорт площадку на пустыре. Работы хватало всем. Был риск свернуть на криминальный путь. Сильно напрягали местные горе-короли жизни. Ничего, вывернулись, с намеченной тропы не свернули. И ребятишек учили делу, гнали взашей любого, кто был замечен в связях с криминалом. Сейчас хорошо. Четко работает поставленный бизнес. Навар приличный и власти городские не обижают, поддерживают губернаторскими премиями за вовлечение молодежи в спорт и правильное воспитание подрастающего поколения. Сергей повертел в руках пачку сигарет, скомкал и выбросил в урну. Бросил, и нечего начинать снова. Он посмотрел в окно. На ледовой дорожке гоняли шайбу два друга: Васька и Вовка. Эх, жаль мальчишек в деревне больше нет. Как здорово, что этот малыш появился, Ваське товарищ по играм. Хороший парень, и мать у него девчушка совсем. Странная штука – жизнь. Я своего пацана без матери поднимаю, а она без мужика выживает. Красивая и умница, я бы подкатил к ней, да слышал у нее с Майером что-то намечается. А Кирюхе я дорогу не собираюсь переходить. Свой парень, из наших, из ВДВ, уважаю. Только подумал, в дверь зашел сам Майер.
– О, Кирюха! Не поверишь, минуты не прошло, как я про тебя вспомнил. Ты как услышал, – Сергей радушно обнял хорошего знакомого. – Рад встрече, молодец, что заглянул ко мне в берлогу. А то эти черти, – он кивнул в сторону музыки за стенкой. – Вшивая компания, осточертели своей пьянкой. Сестра приволокла сброд. Разгоню всех скоро к едрене фене. -
Кирилл встал рядом с Беловым, вместе полюбовались ребятишками на льду. Сергей рассказал о своем оболтусе. – Напугал засранец недавно: снегоход утопил и сам чуть не
захлебнулся. Женя с Вовкой вытащили, откачали. Не знаю, чем и отблагодарить ребят.
– Я как раз по этому делу и пришел, – Кирилл подал Белову Женину записку. – На, полюбуйся. Это кто-то из вашей компании, кажется, и сестренка твоя замешана. Разобраться бы, Серега, надо.
Белов хмуро разглядывал корявые буковки, долго читал и перечитывал:
– С сеструхой я само собой разберусь, но не в Лариске дело. Кто-то надоумил ее, найду гниду, раздавлю! – Белов достал водку, стаканы, кое-что из закуски. – Кирюха, ты погоди меня пол часика, я пощупаю обстановку и вернусь. Посидим, поговорим «за жизнь». Будь другом, не убегай. Кстати, у меня к тебе еще пару вопросов по бизнесу есть, может, посоветуешь, что дельное.
Кирилл и не спешил уходить не разобравшись. Взял со стола яблоко, удобно расположился в кресле перед телевизором. Иди, друг, расследуй обстановку, выручай.
Ждать пришлось не долго. Минут через десять Белов вернулся. Под мышкой пакет с вином, сыром и колбасой. Собрался «посидеть» основательно. Ну, ладно, сегодня можно расслабиться. У Сереги и перекантуюсь до утра, а там посмотрим.
Кирилл помог на скорую руку сервировать стол прямо на прикроватной тумбочке, а что не влезло, разложили на широком подоконнике.
– В общем, Кирюха, дела яйца выеденного не стоят. Воду намутил бывший муж твоей Жени.
– Да, видел я сегодня его. Так себе мужичонка. Я ушел, психанул и оставил их разбираться по-семейному. Теперь думаю, не натворит чего моим? – Кирилл открыл банку со шпротами, нарезал колбасу большими кусками. – Прости брат, с утра ничего не ел.
Сергей одобрительно махнул рукой. Хороший аппетит – хорошее здоровье, это я, мол, уважаю. Разлили по сто грамм водки.
– Давай за встречу!.. Он не долго у них был. Пришел к Лариске, хвастал, что бывшую на бабки развел. Захотел денег с нее сорвать за найденный клад. Даже срок определил – три дня. Говорит, если заартачится, дом заставит продать. Типа, его наследство.
Кирилл насторожился:
– Во козел! А может заставить?
Белов разлил по второй, подвинул другу тарелку с огурцами:
– Нет. Это он блефует. У меня знакомая в нотариальной конторе. Я ей позвонил, обрисовал обстановку. Она мне быстро все слила. Слушай. Оказывается, этот козлина приехал специально наследство оформлять. Квартиру продал. Это ту, из которой жену с сыном выгнал. Прогулял деньги и решил снова отыграться на Женьке. А мать, Нина Ивановна, видимо, знала своего придурка лучше, чем он сам себя. Поэтому давно на внука дарственную отписала, и про клад ничего Юрке не говорила. Ждала, когда Вовка подрастет, для него берегла семейную тайну. Ну та вот, по закону бывшему мужу при таком раскладе ничего не достается. Дом – внуку. А любой найденный в доме клад принадлежит владельцу жилья, то есть, опять же Вовке. Только Женя об этом тоже ничего не знает. Вот этот гаденыш и изводит ее угрозами, записками и прочей фигней.
Кирилл задумался:
– Так гнать надо его. Может, мозги вправить, чтоб дорогу забыл? Нашел над кем измываться. Над девчонкой с мальцом!
Белов кивнул лысой головой:
– Выгнал уже. Дал взашей раза, а рука у меня тяжелая. Повредил его чуток, да ничего, оклемается. Лариске лекцию прочитал, да, что с нее взять, она Юрку около нотариальной конторы и подцепила. Рожа у него смазливая. Вот она и повелась. Привезла его сюда со всей остальной компанией, даже фамилии и имени не спросила. А он, похоже, до баб охочий, Лариску с ходу окрутил, все расспросил и про клад узнал. Быстро махинацию придумал как на халяву поживиться. А к Лариске в доверие втереться – раз плюнуть. Сам знаешь!
Так за разговором просидели до полуночи. Гости за стенкой тоже притихли. Ночная тишина накрыла деревню. Кирилл убрал свой стакан. Хватит на сегодня, и так хорошо посидели. Сергей поддержал друга. Обсудили вопросы по бизнесу. Майер дал дельные советы, Сергей даже кое-что записал в рабочий блокнот, чтоб к утру не забыть. Белов искренне порадовался и поддержал решение Кирилла жениться:
– Смотри, Кирюха, передумаешь, я Женьку с пацаном заберу. Не посмотрю, что ты друг. Нравятся мне эти ребята. И Ваське тоже. Понял?
– Понял, Серега. Только зря ты на это надеешься. Я уже и кольца купил. На Новый год к отцу их повезу.
– Это правильно, – разомлевший Белов завалился на диван и зевнув, передал плед и вторую подушку Кириллу на раздвижном кресле. – Ты, друган, их то спрашивал, согласны ли они с тобой жить, или ты один без них все решил?
Кирилл вздохнул:
– Вот и приехал, сегодня хотел их спросить. А тут такое дело. Поругались мы немного с Женей из-за ерунды какой-то. А потом этот козел приперся, и я психанул. Ушел, ничего не сказал.
– Да-а! Вот такая она, жизнь семейная. Завтра выруливай, исправляй ошибку. Не мне тебя учить. Если Женька тебя любит, все у вас срастется. А если нет… – Сергей не договорил, захрапел молодецки на полуслове. А следом и Кирилл засвистел носом. От их богатырского храпа позванивали стаканы на тумбочке. Хорошо посидели!
Юрка, пошатываясь, постоял некоторое время возле закрытых ворот. Глухо звучала музыка, в больших, светлых окнах мелькали силуэты разгулявшейся компании. Лариска, сука, с какой легкостью от меня отказалась. Что я для нее? Тьфу, насрано! Конечно, слово братца для нее закон. Это понятно. Там и кров, и средства к существованию, и все хотелки и терпелки. А я кто? Два дня знакомы. Я повелся, самоуверенный кретин, думал, словил удачу за хвост. Ага, сейчас! Братца, по глупости, не просчитал. Надо было дураку сперва разнюхать обстановочку, разузнать, кто кому друг, товарищ и брат. А я напролом, вот и получил.
Размышляя о своей горькой судьбинушке, Юрка присел на занесенную снегом деревянную качель. Толкнул ботинком землю. Ненавистная малая родина качнулась вместе с ним сперва в одну сторону, потом в другую. Вот так и жизнь меня мотает: то вверх, то вниз, к чертовой матери. Сквозь тонкие перчатки на «рыбьем меху» стали замерзать руки. Юрка сунул кулаки в карманы. Ого! Вот это кстати! Пальцы нащупали пачку сигарет и зажигалку. Вытащил, закурил. Куда я теперь? В дом не пустят, это точно. Хорошо не прибили, так, слегка бока намяли и выгнали как паршивого пса во двор. Он посмотрел на занесенные по окна домишки. Те, что еще остались, не развалились, брошенные хозяевами. И правильно, что тут, в этой дыре нормальному человеку делать? Ни магазина, ни почты. Лукоморье, одним словом.
Юрка поежился, обхватил себя руками, похлопал по бокам. Не май месяц! Он поднял голову. Черная бездна без звезд, бескрайняя и холодная.
Скрипнула калитка, вышли два пацаненка с санками. Покосились на пьяного дядьку на качелях. Юрка, конечно, узнал Вовку. Ишь, подрос за два года, но не изменился. Глаза Женькины и характер тоже ее. Моего ничего нет, будто не я родил:
– Эй, парень! Да погоди, не уходи, – Юрка слез с качелей. – Тьфу, едва не примерз, еле штаны отлепил от сидушки. – Слушай, Вовка, ты меня что, вправду не помнишь? Или тебя так мамка против меня настроила?
Стоять было плохо, буквально от ветра шатало. Юрка для устойчивости расставил пошире ноги. Парень останавливаться не захотел. Отойдя на несколько шагов, молча оглянулся. Тот, что постарше, сердито крикнул:
– Дядя, не приставай к Вовке, а то я отцу скажу!
– Да я не пристаю. Я так, спросить просто. Слушай, тебя ведь Васькой зовут. Я помню. Ты будь другом, позови из дома кого из ребят. Только не отца, с ним я уже поговорил. Может, Лариска выйдет. Ну, очень надо! Я замерз уже, сдохну сейчас от холода.
– Ладно, померзни еще чуток. Я сейчас Вовку провожу и вернусь. – Пацаны побежали дальше. Юрка посмотрел им вслед, прислонился к железному забору и прикрыл глаза. А ведь если бы Женька отвалила часть денег за золотишко, у меня все бы получилось. И Лариска, дрянь, собачонкой бы за мной побежала. И Новый год я встречал бы на теплом пляже у моря, а не торчал бы сейчас тут ледяным столбом.
Васька вернулся быстро. Пробежал в калитку, на прислонившегося к забору пьяного дядьку даже не взглянул. Позовет ли кого? Позвал, не забыл. В воротах нарисовался Миха водитель, это Юрка помнил, вместе пили, вместе Ларку делили. Рад, гаденыш, наверно, что меня выперли. Теперь вся Лариска твоя.
– Эй, Юрка, ты что тут стоишь? Замерзнешь на хрен. Зима ведь.
– Миха, будь другом, вынеси бутылку и сигарет. Околел совсем.
Тот быстро смотался в дом, притащил две бутылки водки и пачку сигарет «Гангрена». Нынче на каждой пачке какую-нибудь дрянь пишут по указу здравоохранения. Махнул рукой, давай, мол, грейся и уходи куда подальше. И убежал под теплый Ларискин бочок. Эх, бабы дуры! Все беды от них. Юрка открыл бутылку, запрокинув голову, залпом выпил половину. Глотку и грудь обожгло спиртом. Стало теплее, как к печке привалился. Почти сразу градусы ударили в голову. Дорога под ногами вертанулась раза два вокруг него и встала на место, как ей и было положено лежать. То есть, легла, как положено встать на место. Или… Тьфу, запутался! Юрка с трудом настроил в гудящей голове маршрут движения, и потопал к отчему дому. А что? Мой дом, имею право туда идти. Я там родился, значит, он мой. Ну и пусть, мамка отписала дарственную Вовке. Дом то все равно мой. Женька не знает ничего. Иначе бы выгнала меня сразу без разговоров. А она перепугалась, раскудахталась как курица. Можно еще поднажать малость, припугнуть и раскошелится, как миленькая. Вон у избушки две машины стоят: черный внедорожник ее мужика (успела, зараза, уже завести) и ОКА в сугробе. В доме комп навороченный. Не хило денежек, видать, привалило. А все прибедняется. Делится, значит, не желает. Сейчас посмотрим, как ты не хочешь делиться.
Было трудно идти по дороге, которая качается как подвесной мост через реку. И заборчик гнилой совсем. Держусь обеими руками, а он шатается вместе со мной. Едва отцепился от калитки, рухнул в сугроб. Посидел чуток, допил вторую половину из бутылки и пополз до крыльца по тропинке. Так надежнее, а то ветер поднялся, с тропинки сносит. Дополз, стукнул пустой бутылкой в дверь. Получилось звонко, аж эхом отдалось.
– Тебе чего? На коленях извинения просить явился или еще золота просить? – Женя, сведя брови, не добро смотрела на «любимого» бывшего.
Юрка с трудом принял вертикальное положение. На сколько мог, выпрямился, внимательно посмотрел на Женю, нет, на двух Женек, или на трех?
– Из-з-звините, дайте… дайте мне все мое. – Он жалко хлопал заиндевевшими ресницами, посиневшие губы едва шевелились. Женя посмотрела на побелевшие пальцы, сжимающие бутылку и на полные снега короткие, форсистые ботиночки:
– Замерзнешь ведь, придурок! Иди откуда пришел, и забудь сюда дорогу. Нет у нас ничего. Все, что было, ты уже у нас отнял. Честное слово, нет у меня ни денег, ни золота. – Она дернула на себя дверь, но Юрка буквально висел на ручке.
– Врешь, сука! У тебя мужик богатый, в доме компьютер дорогущий, на улице две машины. Делиться не хочешь, все под себя гребешь. Мой дом оттяпала, меня на дворе решила заморозить. Дура! Пусти, щас я с тобой разберусь. – Он ухватился за косяк, и дохнув перегаром, рухнул на крыльцо, едва не разбив лицо о порог.
Женя захлопнула дверь, накрепко заперла засов и ушла. Пусть делает, что хочет, не открою. На часах половина второго ночи. Легла не раздеваясь, мало ли, что он еще придумает. Хоть бы ушел поскорей, не дай бог ломиться в окна и двери начнет. От шума проснулся Вовка:
– Мама, кто это? – Женя обняла сына.
– Пьяный тип с дурной головой. Вообще-то, это твой отец. Вернее, был твоим папой давным-давно, ты его не помнишь. Он ушел от нас, когда тебе два-три годика было.
– Если он ушел от нас так давно, зачем сейчас пришел? – Вовка сонно пучил глазенки в темноте. – Знаешь, мама, я не хочу, чтобы этот дядя с пьяной головой был моим папой. Давай я теперь буду нам папу сам выбирать. А то ты уже выбирала, а я еще нет.
Женя улыбнулась, погладила Вовку по вихрастой голове:
– И у тебя, сынуля, есть кандидатура на должность папы?
– Кандидатуры нет, а папа есть – это Кирилл. Он хороший, и тебе понравится!
Мама вздохнула:
– Ох, Вовка, он мне так нравится, аж дышать не могу. Только я его обидела не нарочно, и он ушел.
Вовка удивленно покрутил головой:
– Но, если не понарошку обидела, значит и обижаться не надо.
– Правильно, сынуля, не надо нам обижать друг друга. Давай-ка спать. Ночь на дворе, а мы с тобой разговорились тут. Спи, мой хороший. – Женя поцеловала Вовку в макушку, и прислушиваясь к холодной тишине за черным окном, закрыла глаза.
