Виток спирали

Рассчитывая остановить это неаппетитное угощение, вермахтовская артиллерия вступила в ожесточённую контрбатарейную борьбу. В свою очередь, командование Зиндра приказало лётчикам-разведчикам срочно отправляться в путь – следовало найти и покарать всех, кто мешает артиллеристам, и как можно быстрее.

Один из самолётов, экипаж которого получил задание провести разведку на западном берегу Ладожского озера (командование подозревало, что где-то там расположены если не позиции сверхдальнобойных пушек, то, несомненно, склады и пути снабжения немецких войск), по дороге к цели был встречен огнём немецкого же истребителя. Зиндрийские пилоты не сплоховали и приняли решительный бой, хотя их самолёт был предназначен совсем не для этого. Убедившись, что цель активно сопротивляется, «свободный охотник» люфтваффе полетел «набивать счёт» в другом месте. Однако уже через несколько секунд лётчики-наблюдатели обнаружили, что вражеским огнём был перебит механизм рулевого управления. Теперь ничего не оставалось, кроме как следовать дальше на юго-запад и искать площадку для вынужденной посадки. Сообщив об этом по радио условленным кодовым словом, командир выключил рацию и стал внимательно смотреть, где всё-таки можно приземлиться.

Заметив внизу характерные, прекрасно знакомые, вспышки зенитного огня, и не имея возможности маневрировать, ничего не оставалось, кроме как выжав газ до упора, рассчитывая на скорость, лететь вперёд, надеясь пересечь основную прикрываемую позицию. Через четыре минуты самолёт покатился по одной из улиц Васильевского острова…

Среди пилотов нашёлся всего один, кто знал, с горем пополам, старофранцузский язык. Увлёкся этим в школе, когда узнал об истории таинственных гостей Тальфа, и даже готовил доклады для школьного научного кружка в выпускном классе. Естественно, на курсах пилотской подготовки и во время службы на это всё не хватало времени, однако же для самого минимального общения остатков накопленного словарного запаса хватило.

Предположение, что это какая-то немецкая или финская провокация, почти исчезло, как только специалисты указали – хотя разведывательный самолёт и является типичным для этого класса расчалочным монопланом с нормальной аэродинамической схемой, но точно не относится ни к одной из известных моделей. А утром 22 августа срочно организованная экспертиза установила ряд важных подробностей.

Из «сводного заключения по оперативному делу №….».

«Достоверно установлено, что марки стали, алюминия и других материалов, использованных в этом летательном аппарате, ранее не были известны. Также неизвестны:

образцы бортового оружия и личного стрелкового оружия экипажа;

типы их боеприпасов;

а равно вид использованной в патронах и снарядах взрывчатки;

обозначения на деталях и узлах самолёта;

марки авиационного бензина и технических жидкостей.

Отдельно подчеркнём, что сечения проводов, диаметры трубопроводов, размеры крепежа также не соответствуют ни одному известному нам образцу, хотя все эти предметы явно изготовлены в серийном производстве».

На пути к признанию

Потеря самолёта и экипажа – вещь практически постоянная в военное время, хотя и весьма неприятная. Поэтому, ограничившись только облётом дежурной парой истребителей в северной части Ладожского озера, командующий группировкой ВВС Зиндра распорядился более не посылать никого на поиски специально. Даже те два самолёта, которые первоначально осмотрели озёрные берега и часть акватории, едва не столкнулись с немецкой авиацией, и потому большим счастьем могли считать, что избегли этой угрозы.