скачать книгу бесплатно
– Мне тоже ничего не говорило, пока я не заглянул в списки работников станции. Нет там человека с таким именем.
– Ну и? – пренебрежительным тоном ответил Андрей. – Нет человека – нет проблем, делов-то! Или это каким-то образом относится к нашему делу?
Капитан резко поднялся и сел на кровати.
– Не знаю. Навряд ли. Я залез в их комп и установил, что Чанов работал здесь старшим техником, а полгода назад погиб при довольно странных обстоятельствах. Пропал без вести. Его не нашли.
Паранорм отложил книгу и уставился на капитана Чернова.
– Убийство, что ли? – воскликнул лейтенант в каком-то радостном возбуждении.
Андрей бросил книгу на тумбу, она хлопнула чересчур громко.
Женя встал, продефилировал по каюте, посмотрел в иллюминатор, отметил, что Железнов с товарищем копаются в боте. Описал пару кругов, остановился перед майором.
– На Землю об этом происшествии сообщили не сразу, а через месяц, и это очень странно. Его могли убить. Понимаешь, я как бывший мент, чувствую такие вещи. Всё-таки целых да года участковым был.
Глыба отвернулся от него, снова взял книгу и машинально пролистал её.
– Развёл мне тут Агату Кристи! Десять негритят, блин! И с чего ты взял, что тут могло быть убийство?
Чернов пожал плечами:
– Не знаю, чувствую я. Кажется мне, если копнуть поглубже, то всё разъяснится.
– А ты чего чувствуешь, Эмпатий ты наш Коловратий? – недовольно пробурчал Глыба. – Солнышко ты наше рыжее!
– Я? – Прошин взял из рук командира книгу, повертел её перед глазами. – Ничего. Что я должен почувствовать? Книги неживые и неразумные, я их не чувствую. Мне нужно людей посмотреть, походить среди них, чтобы чего-нибудь уловить. Они чувствовать умеют, в этих чувствах много информации хранится. А в книгах одни буквы. Хотя… я отметил, что люди здесь какие-то нервные.
– Копнём поглубже, – задумчиво произнёс капитан. – Может, разъяснится.
– Смотри, чтоб ночью по голове чем не разъяснили, докопаешься. Если тут нечисто, то обязательно разъяснят. А не поймёшь, добавят. А то ещё и пропадёшь. Без вести пропадёшь, как этот… Чанов.
Командир был категорически против этой идеи, но доверял Чернову во всём – тот неплохо разбирался в людях, и если ему что-то показалось, то, он, скорее всего, был прав и на станции что-то случилось.
Буря за окном свирепела. Прочные стены станции подрагивали при каждом порыве ветра. Маленькая комната похожа на каюту океанского лайнера, попавшего в шторм. Андрей стоял посреди помещения, как на капитанском мостике.
– Это не наша работа, – сказал он. – Мы не имеем права проводить здесь никаких расследований. У нас другие цели.
– Есть у нас право на подобные расследования, – ответил Чернов. – И ты это прекрасно знаешь.
Капитан был прав, статус офицера ОсОб позволял при необходимости проводить самостоятельные расследования без лишней волокиты. Но в очень редких случаях и под свою ответственность.
– Если ты настаиваешь, я могу отправить сообщение на Землю, и сюда пришлют следователя, – сказал майор.
– Боюсь, это займёт много времени. Человек погиб, и все, кто имел отношение к его смерти, ещё здесь. Через десяток дней у них должна быть пересменка. И концов потом не найдёшь. Пока они все здесь, мы можешь аккуратно выведать все, что случилось.
– Зачем тебе это?
– Ты же знаешь. Я за справедливость. Ну… и бывших ментов не бывает.
Прошин всё это время сидел, с задумчивым видом разглядывая книгу по пилотированию. Взгляд был несколько отчуждённый, именно такого побаивался майор Глыба. Если эмпат смотрит на мир такими глазами – жди беды, обязательно что-нибудь натворит.
– Мне чувствуется, что здесь что-то есть, – медленно проговорил Сергей. – Таинственность какая-то. Витает в атмосфере коллектива что-то такое, общая тайна, но что – я не знаю. Я не сразу понял, но теперь уверен.
Андрей хмыкнул в ответ и спросил:
– Да ладно… тайна. Какие тайны в таком маленьком коллективе?
Прошин поднял на него осоловелые глаза.
– Между собой – никаких. От нас если что-нибудь скрывают.
– Да с чего с чего вдруг у вас такие странные и поспешные выводы? – удивился командир.
– Ну, понимаешь, – сказал Чернов. – Я вижу, что в команде какой-то нездоровый климат. Напуганы чем-то… Вот и Серёга что-то чувствует.
Эмпат подтвердил его слова. Глыба возразил, заметив, что сегодня беседовал с техниками, всё у них нормально. Здоровый юморок, жизнерадостные ребята, что Алексей Железнов, что Иван Строгин. На что Чернов ответил, что технари есть технари. Они целыми днями на «свежем воздухе», вон и сейчас ходят вокруг бота, им нет дела до мелочевок и нюансов, до всех этих интриг. Да к тому же Железнов прибыл на станцию позже, на замену Чанова, он мог и не знать ничего.
Глыба взорвался:
– Ты Дюма не читал случайно на ночь? Какие интриги на этой заср… богом забытой станции?
Женя пожал плечами. Именно это он и собирался выяснить.
Командир плюнул под ноги, махнул рукой:
– Эх ты, Шерлок Холмс. Ну, удачи. Но смотри, о работе не забывай. Разрешаю поиграть в детектива, но лишь в свободное время. На завтра запланирована совместная операция.
Андрей вспомнил об паранорме предложил взять того в помощники. Заодно и проверить его дар можно. А, главное, что эмпат постоянно при капитане будет, под присмотром. Очень уж Глыба боялся оставлять Серёгу без присмотра после лунного рейда.
Кроме того, Глыба попросил никого не бить и не убивать. Чернов и Прошин за неимением библии поклялись на книге «Основы пилотирования», что на станции МНС-1 не пострадает ни одно живое существо.
***
Женя думал сначала использовать паранорма, как детектор лжи, но Сергей сказал, что не умеет отличать ложь от правды, он лишь видит образы и чувствует эмоции других людей.
И они разработали систему, с помощью которой можно протестировать любого сотрудника станции. Идею придумал Чернов, мастак на такие задумки, одним словом, психолог. Оба понимали, что напрямую спрашивать о Чанове нельзя. А вот заставить людей вспомнить интересующие капитана события никакими законами не запретишь. А тут эмпат на подхвате – увидит все их страхи и прочитает образы в их головах.
Женя подумал, что стоит начать с астрофизика. Он уже видел его сегодня – тот работал в своей обсерватории, если можно так назвать комнатку три на два, напичканную оборудованием, половина из которого уже давно вышла из строя.
Вызвать бурю эмоций лучше всего простым и надёжным способом – нужно всего лишь напомнить о Чанове, главное, потроллить его немного, а как клюнет, эмпат и подсечёт. Прошину идея Чернова понравилась. Не то слово – он был от неё в восторге. И хотел поскорее опробовать этот прогрессивный способ добывания информации.
До любого помещения на МНС-1 можно дойти за пять минут, главное, идти по круговому коридору. По левую сторону расположены жилые каюты, а по правую служебные корпуса – и наоборот, если идти в другую сторону. Несколько ответвлений ведут к шлюз-тамбуру и выходу на поверхность, и во внутренние отсеки, где расположены склады и генераторы. Через три минуты они уже стояли у входа в обсерваторию.
Женя осторожно постучал, хотя дверь не закрывалась полностью, через дверной проём в комнату был протянут кабель, он змеился чёрным удавом по коридору.
Астрофизик был растрёпан и взъерошен, как и подобает учёному, увлечённому своей работой. Приоткрыв дверь, поправил халат, надетый поверх комбинезона, выглянул и подслеповато прищурил глаза.
– Вам чего?
Сергей стоял чуть в стороне, и астрофизик не сразу разглядел его. Женя улыбнулся:
– Да нет, вы работайте, работайте, – бросив взгляд на бейджик, капитан прочитал имя, – Илья Юрьевич. Мы вам не помешаем. Мы проверку станции проводим.
Илья Юрьевич фыркнул.
– Здесь инопланетян нет. Но, заходите, раз пришли.
Дверь распахнулась, пропуская особовцев в обсерваторию. Сергей осмотрелся, надеясь увидеть здесь телескопы, но обнаружил лишь электронное управление, сами линзы были выведены наружу.
– Вот здесь я и работаю, – астрофизик широким жестом показал комнату. – А что, вы, собственно, хотели узнать?
Женя махнул рукой.
– Мелочи. Мы проверяем герметичность переборок.
Прошин кивал, как бы подтверждая слова старшего товарища, а сам навострил свои эмпатические ушки и прислушивался к чувствам Ильи Юрьевича. Пока ничего странного не улавливал.
– Да откуда! – воскликнул астрофизик. – Видите, кабель в дверь протянут? В случае чего я не успею убрать этого удава, дверь останется открытой. И мне каюк.
Женя покачал головой с таким видом, будто его на самом деле волновала герметичность переборок. Прошёлся по комнате, потрогал одну стенку, несколько раз стукнул кулаком по второй.
– М-да, – протянул капитан. – Буду вынужден сообщить командиру.
Астрофизик рассмеялся добродушным смехом, всем своим видом показывая, что его это не пугает. Может быть, даже радует, что станцию прикроют за несоблюдение правил техники безопасности.
– И давно здесь такой бардак? – поинтересовался, Женя, оглядывая убогое помещение.
Илье Юрьевичу вдруг стало не смешно. Закашлялся, смутился, будто пожалел, что выдал страшную тайну станции.
– Сколько помню. Внутренняя проводка в этом секторе сгорела уже лет пять назад, бросили кабель от генератора, по коридору. Дверь с тех пор не закрывается.
Паранорм по-прежнему не улавливал в астрофизике ничего странного. Человек как человек. Стеснительный немного, отвык тут в одиночестве от людей, а может, и с детства такой.
Женя продолжал разыгрывать спектакль:
– М-да, ситуация. Тут даже русское авось не поможет, если что случится. Кстати, я тут книжицу нашёл в шкафчике. – Чернов вынул из большого кармана камуфляжа книгу. – Вы не знаете, кому она принадлежит? Неудобно как-то, отдать надо. Тут написано: Чанов Юрий. Где его найти, не знаете?
И тут в голове Сергея завертелась снежная буря, песчаный самум и пылевой дьявол вместе взятые. Голос астрофизика изменился, будто он змею увидел, а не книгу.
– Н-нет! – испуганно воскликнул Илья Юрьевич, выставив перед собой руки. – Нет! Его не найти! Нет его. Он… он погиб.
Перед глазами паранорма мелькали смутные образы, будто картинки в калейдоскопе. Какие-то перепуганные насмерть люди, кто-то с оловянными глазами и серым лицом, груда тряпья – не то куча старой одежды, не то труп человека в рванине.
– Погиб? Как жаль! – произнёс капитан, картинно всплеснув руками. – А что же случилось?
Астрофизика затрясло, как в лихорадке. Он стал сильно заикаться:
– Он… он у-у-у-ушёл… с-с-с-сам… он с-с-с-сам у-у-у-ушёл и… п-п-п-п-проп-п-п-ал!
Прошина пробил пот. Его самого едва не затрясло, виски ломило от сильной боли. И не было никакого желания проверять дальше этих людей. Страшно и мерзко стало на душе.
– Жень, пошли, – еле выдавил из себя эмпат.
Чернов тоже посчитал, что дальше давить на Илью Юрьевича не стоит, и к тому же заметил, в каком состоянии пребывал эмпат.
– Ладно, Илья Юрьевич, не будем вам докучать, – капитан откланялся и зачем-то добавил: – А с кабелем нужно что-то делать. Не дело это.
Астрофизик кивал головой, открывая трясущимися руками дверь и судорожными движениями запахивая полы халата.
***
Через пять минут Чернов и Прошин находились в каюте. Играл лёгкий джаз. Паранорм сидел бледный, как сама смерть. Глотал воду стакан за стаканом (будто только что совершил прыжок сквозь нуль-пространство), истратил дневную норму, и всё не приходил в себя. Даже волосы его будто потускнели, из огненно-рыжих превратились в светло-серые.
– Ну что ты, друг Эмпатий Коловратий, скажешь нам? – спросил капитан, разглядывая товарища.
Сергей отпил ещё полстакана воды, клацая зубами о стекло и ответил:
– Ну, что я могу сказать… Стоило тебе напомнить ему имя Чанова, как в его голове вспыхнул яркий образ. Лицо человека. Молодого, лет двадцати пяти. Я уверен, что это и есть Юрий Чанов. В любом случае, если на фото увижу – узнаю.
Женя закрыл глаза. Значит, яркий образ… Полгода назад пропал человек, а образ в голове звездочёта – яркий. Это показалось ему странным. И поведение Ильи Юрьевича тоже показалось странным. Испугался. И даже не испугался, а пребывал на грани истерики. Что всё это может значить?
Сергей продолжил:
– А когда ты спросил, не убили ли Чанова, то в его голове родился образ лежавшего на полу человека. Знаешь, человек этот неспроста лежал в неудобной позе. У него было страшное лицо с потухшим взглядом, и кожа такая, пергаментная, серая. Ну… мертвец.
Капитан встрепенулся.
– Мертвец, говоришь? То есть это убийство?
Эмпат отрицательно замотал головой, спохватился, сжал руками взорвавшиеся болью виски. Подождав, пока боль уляжется, залпом, как водку, допил воду, и ответил:
– Это смерть. Не скажу, что убийство, не уверен я в этом. И не уверен, что звездочёт к этому причастен. Но знаю, что он видел мёртвого Чанова. Убитого ли, умершего ли. Но никак не пропавшего без вести. Ты понимаешь, о чём я?
Чернов понимал. Чанов погиб. По-крайней мере, один человек видел, как тот умер. Или обнаружил его уже умершего. И при этом не сообщили на Землю всей правды. И об этом наверняка знали только сотрудники МНС-1. Может быть, Лафайет боялся, что станцию закроют, если узнают правду. Или что его уволят за несоблюдение техники безопасности. Нужно до этого докопаться. Пока ясно лишь одно – Чанов не пропал без вести, а погиб, возможно, на глазах кого-то из сотрудников станции. Или его убили.
– Значит, астрофизик – убийца? – спросил капитан.
– Я этого не говорил, я не привык судить так категорично. Видеть, как умирает человек, и убить – это разные вещи. Совсем разные.
Боль постепенно проходила, но грязь, что заливала душу эмпата, отступала медленно. Всё так же играл джаз.
***
Глыба сидел на своей койке, глядя в иллюминатор, за которым буйствовала природа. По ту сторону ничего, кроме, желтовато-серой пелены, не было видно, лишь изредка просматривались очертания недоделанного Железновым бота. Настроение было паршивым. На завтра назначен общий поиск Странника, а людей, способных самостоятельно работать, практически нет.
– У нас одни салабоны, – пожаловался он Жене. – Что я с ними делать буду? Няньку над каждым ставить? Так не хватит нянек. Я, ты, и вон… ещё полбойца.
