Мертвое сердце. Книга первая

От Высших вниз шли мелкие Лорды, графы и землевладельцы, которые в свою очередь правили над простым рабочим людом, крестьянами и бедняками. Интересно, что наемники также относились к низшей касте, однако у меня возникли подозрения, что и у этой прослойки общества есть свои градации, изучать которые мы не будем, потому что незачем.

После разбора схемы, преподаватель спрашивал некоторые факты из политики и права, которые хоть и были интересны, но не очень справедливы. К тому же спрашивать девушек для мужчины было то ли низко, то ли просто выше его сил, потому мы молча сидели и слушали ответы парней.

Так я узнала, что регулярная армия под запретом у всех кроме Магистериума. Однако успели выделиться русалки и тот же Вольтер, который вообще, по‑моему, не к Деймосу относился – законы были написаны не для него. По какой‑то причине Магистр просто молча это терпел. Видимо, у Лорда армия больше была. Ага.

Вторым фактом было главное правило этого мира: необходимо опасаться природы. Как я уже читала, природа Деймоса нестабильна и постоянно меняется, а потому лучше не пробовать ничего, да и вообще не бродить одной – мало ли откуда выскочит чудище и съест тебя.

И третье: женщин в этом мире в два раза меньше, чем мужчин. Но, противореча здравому смыслу и логике, они все равно занимают "почетное" второе место. Исключение составляют некоторые уголки планеты, вроде русалочьего королевства, где правят только женщины и Империя Драконов с их равноправием. В остальных же странах все зависело от отца или мужа – что тебе позволено ими, тем ты и можешь пользоваться.

Ситуация удручала, расстраивала и немного нервировала. Потому, если не смогу сбежать на Фобос, когда папандр будет заставлять идти замуж, уплыву к русалкам и создам коалицию против Высших.

17

Преломленный пузырчатым потолком столовой лучик лунного света никак не желал успокаиваться и замирать на месте, и мы с Арьей следили за этим невероятным зрелищем. Есть уже не хотелось, да и зелёный травяной чай остыл и потемнел. Погода была чудесная, время достаточно раннее, а уроки закончились. Однако, чем бы занять себя, мы придумать не могли.

Проблему решила Гавния, плюхнувшись рядом и пробормотав настолько недовольно, насколько это вообще возможно:

– Алиса, тебе Лорд Асгард просил передать то, что ты в наказание идёшь собирать груши. Перед первым полигоном.

Я кивнула, понимая, что чего‑то подобного и ждала. И посмотрела на девушку внимательней. Но, даже не приглядываясь, можно было заметить несколько небольших царапин, красных пятен и ушибов на лице.

– Кто на этот раз стал жертвой твоей немилости? – хохотнула Арья, немного опередив меня.

В ответ девушка сквасилась, недовольно посмотрела на совершенно счастливую Аргхельм и нахохлилась еще больше.

– Очень смешно! – воскликнула она, постучав ногтями по столу, – Риэль из алхимиков вчера сообщила на весь свой класс, что я глупая простушка, на которую никто никогда не взглянет.

Над столовой разнесся смешок Арьи, и она крикнула так же на все помещение:

– Зачем обижаться на правду?!

Ни вскочила на ноги, треснула девушку подносом по голове и побежала, видимо, относить этот самый поднос. Правда на полпути остановилась, развернулась и вновь подошла. Смотрела она при этом только на меня. Я же, которая решила‑таки допить чай, чуть не захлебнулась от такого, а потом и окончательно подавилась от последующей фразы, брошенной исключительно мне. Сказано это было без злобы, а скорее возмущённо.

– А еще она сказала, что ты, Алиса, ему подходишь идеально! И вы встречаетесь тайно ото всех!

Чай я благополучно выплюнула себе на колени, а в этот момент на фоне начали кричать и свистеть парни из спортивной команды. Да так громко, что уши заложило.

– Да заткнитесь вы! – перекричала я "мальчиков", которые, видимо, с непривычки умолкли и взглянули на меня, помотав вытянутые лица из стороны в сторону.

Я же в этот момент вставала на свой стул, чтобы как можно больше таких "Риэлей" услышало.

– Минуточку внимания! Я, Алиса Асгард в здравом уме и светлой памяти сообщаю, что НЕ встречаюсь с Майклом Райдером, не собираюсь и не буду! Потому незачем говорить неправду! Спасибо за внимание!

Я спустилась, протерла сидение салфеткой и села обратно, ощущая если не прилив благодарности со стороны Гавнии, то фонтанчик – точно. Девушка улыбнулась, махнула рукой тем, кто еще сюда смотрел и упала на стул. По-заговорщицки облокотившись на стол и надув губы, затараторила:

– А могла бы и сказать, что мы с ним лучшая пара…

Я мотнула головой, сбрасывая "волшебный флёр", что источала Ни, и холодно на нее взглянула.

– Я не сводница.

Ее поведение настораживало меня еще изначально, но только сейчас я ощутила то, что девушка пытается мною манипулировать. Она пользуется положительными качествами людей для своей выгоды. Идти на поводу ее интересов я точно не собиралась, потому и была несколько груба. Видимо, это почувствовала и Аргхельм, потому вновь начала бесить ее своим ехидством:

– Могли бы еще посмотреть на трепыхания умирающей мухи в паучьих сетях…

Гавния это точно стерпеть не могла, потому вскочила на ноги, обронив при этом стул, и направилась куда‑то на выход, видимо подальше от таких неподдающихся ее влиянию нас.

– Ай, какие мы с тобой нехорошие! – хохотнула Арья, – даже не хотим заставить Майкла влюбиться в нее… Бяки!

– Определенно, – произнесла я, так же поднимаясь со своего места, – ладно, пойду отрабатывать наказание.

Я подняла стул, лежащий на полу, задвинула его за стол и махнула подруге рукой. Как ни странно, но почти все, кто был в столовой, смотрели при этом на меня. Я же шла к выходу, понимая то, что ничего не изменилось – раньше мной "любовались" исподтишка, думая, что я не замечаю. Теперь мне определенно стало легче, если в спину влетит нож, я хоть узнаю, кто это сделал.

Я спокойно прошла по помещению, но стоило мне закрыть за собой дверь, как неожиданно захотелось пробежаться, что я и сделала, словно ураган пронесясь по залитой светом прожекторов площадке. Через несколько метров пришлось остановиться, но мне стало определенно легче. Будто те взгляды сотни глаз мешали доступу кислорода, а я словно маленькая девочка убежала от проблем и обид, и мне стало легче. Хорошо, что не под кровать залезла.

Служанки в серых простых платьях копались в клумбах (видимо перепалывали все за нами), собирали плоды с деревьев, в общем всячески облагораживали территорию. Мой же бег то ли никого не удивил, то ли все уже привыкли к моим "приколам". Так или иначе никто даже головы не поднял, чему я была несказанно рада.

– Леди Асгард?… – неуверенно позвала девушка в синем платье, видимо, главная среди них.

Она протягивала мне корзину, продолжая поглядывать из‑под ресниц. Будто бы и не желала мне ее отдавать. Я взяла мое новое орудие труда, оглядев израненные мозолистые руки служанки, которые она постаралась скрыть. Интересно то, что бы я не делала на Фобосе и здесь за всю жизнь, у меня никогда не доходило до такого. То есть, да, в определенные моменты у меня были и мозоли, и ссадины, но не до такого состояния. Хотя я не могла сказать, что она выглядит старше меня. Скорее уж младше года на два.

– Спасибо, – произнесла я, улыбнувшись уже склонившейся девушке.

М‑да. Неприятные у них правила: я хочу показать своё хорошее расположение, а она не может увидеть этого, потому что по этикету не может поднять глаза. Кошмар.

Под собственное тихое бурчание под нос я нашла нужное дерево, под писк служанок притащила к нему лестницу и залезла на ветку.

– М‑м‑миледи! В‑вам не обязательно было подниматься! М‑мы могли бы Вам подавать сверху…

Но я уже не слушала, а вешала корзинку на ближайший сучок. Груши здесь были, к моему счастью, обыкновенные. Смущало лишь то, что их тут было ну очень много. Вскоре емкость была наполнена полностью, так что я отдала ее девушке, которая все так же стояла внизу. В ответ мне вновь дали пустую и сказали, что я вообще могу отдохнуть и ничего не делать. Так продолжалось до тех пор, пока не пришёл отец, которого тоже видимо кто‑то привёл, махнул на меня рукой с фразой "Пусть делает, что хочет", сказал не дергать его по пустякам и не ушёл в закат. То есть в свой кабинет, заниматься делами школы.

Дальше все происходило по отработанной схеме: я отдавала полную корзину, мне – пустую и так по кругу. Вскоре мне пришлось подняться еще на две ветки, отчего девушки совсем запаниковали.

Спустя еще пару корзин я поняла насколько устала и решила прилечь. Благо ветка была широкой, как у дуба и прочной, как… у него же. Над куполом, то есть совсем близко пели птички, ветерок шелестел в кроне, почти не касаясь меня, а я медленно катилась в сон. Шума снизу я не слышала, потому вскоре полностью провалилась.

Я медленно поднималась вверх, помогая себе руками и ногами. Я хотела жить, пусть даже недолго и совсем не счастливо. Пускай меня убьют там, на поверхности, но я не сдамся. Не желаю погибнуть не попробовав бороться.

Секунда и над головой размыкается водная гладь. Я судорожно делаю глоток воздуха. Легкие жжёт, глаза слезятся, но я искренне рада свету, кислороду и… тени. Я тру глаза, пытаюсь разглядеть того, кто стоит рядом.

Но чёрная тень не желает ждать долго. Он нетерпелив. Он зол. И он… охотился. С длинных белоснежных клыков капает слюна вперемешку с загустевшей кровью и ошмётками чьей‑то плоти.

Но я улыбаюсь. Я словно дикий загнанный зверёк рада тому, что попала в руки охотнику, а не браконьерам. Наверное, именно так ощущается… любовь? Преданность? Или безысходность?

Глаза щиплет, но я продолжаю рассматривать его. Будто запоминаю. Мне хочется навсегда оставить в памяти чёрную жесткую шерсть, длинные мощные ноги, увитые перекатывающимися мышцами, недовольную "ворчащую" морду и… два огромных глаза – один желтый с чёрной радужкой, а второй – пустой и абсолютно белый, слепой, с перечёркнутой длинной полосой уродливого шрама.

Я со всей присущей мне уверенностью могла сказать этому миру, что люблю его даже такого – злого некрасивого жестоко убийцу.

Потому я покорно хватаюсь за резкий скалистый край, с которого совсем недавно сорвалась, подтягиваю собственное тело вверх и выбираюсь из той ямы, в которую хоть и неосознанно, но погрузила себя. Ступни согреваются в тёплой воде с поднятым со дна песком. А слух наполняется сотней различных звуков. Птицы, ветер, даже крики в отдалении казались чем‑то небывалым, словно выплыв я вернулась в реальный мир.

Волк, прорычав что‑то, разворачивается, вынуждая идти за ним. Я была не против. Даже наоборот, теперь моя жизнь была подвластна ему, а значит я в безопасности.

Как только я открыла глаза, мир затопило ярким солнечным светом. Для того чтобы сосредоточиться мне пришлось сесть и оглядеться. Я все еще была на широкой ветке груши с пустой корзиной.

Сколько же времени я проспала? И почему меня не разбудили? Солнце уже было в зените. Я порадовалась тому, что уснула в густой листве, иначе вместо меня тут был бы обуглившийся шашлычок.

Выбора у меня не было, так что я сняла с ветки корзину и начала спускаться вниз. Надежда на лестницу оставила меня спустя две ветки. Да как можно было забыть про меня?! Ведь под деревом стояла служанка и караулила каждый мой шаг! Что‑то не сходится.

Ступив на нижнюю ветвь я оказалась метра на три выше земли. И это было плохо, потому как была вероятность упасть неправильно и сломать что‑нибудь нужное для жизни. А с моим везением это было опасно втройне.

На земле, правда, лежала та самая лестница. Видимо подумав, что будить меня глупо, служанки решили лестницу оставить. Но то ли ветер, то ли само провидение решило надо мной поиздеваться и скинуло ее.

Думала я долго. У меня был крайне пренеприятнейший выбор из двух зол: прыгать и ломать ноги или же сидеть и ждать помощи. Сперва казался нормальным первый вариант, но природная "страшимость" сковала тело, ледяным змеем засев в животе. Потому я села на ветку и решила… поесть груш. А что? Не пропадать же добру!

– Говорил я Асгарду, что его наказания бесполезны, – послышалось снизу, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

Я вскочила на ноги и обрадованно посмотрела вниз. Почти у самого ствола стоял Лорд Вольтер и внимательно разглядывал меня. Щеки мои заалели, а надежда на спасение сошла на нет. Мужчина, конечно, спасал меня прежде, однако сейчас же это казалось несбыточным. Скорее он уж посмеётся над моей ситуацией и уйдёт рассказывать отцу, что я опять куда‑то вляпалась. Почему такая ассоциация? Наверное, я не хотела доверять ему после того, как его боялась Арья. Глупо, конечно, да и не знаю я почему она так сделала, но ее чутью я верила.

– Я не виновата, – пробурчала я, чувствуя, что щеки еще больше краснеют.

На лице Лорда заиграла ехидная улыбка, которая заставила меня напрячься. Что‑то определенно грядёт, а я думаю лишь о том, что век бы не видела эти милые ямочки и чёрные мерцающие глаза. Вру, конечно, но убеждать себя я давно научилась.

– Я так и подумал. Тебе помочь? – взгляд его словно запылал.

Я же сглотнула, понимая, что сидеть здесь будет глупо, тем более, когда предлагают помощь. Прикосновение Вольтера же казалось мне чем‑то несбыточным и… нет!

– Д… да… пожалуйста, – пролепетала я, не в силах даже заставить себя предотвратить тот контакт взглядов, что возникал между нами почти всегда.

Мужчина, тоже не отводя глаз, прошёл туда, куда мне стоило прыгнуть, и немного приподнял руки. Улыбка стала шире, взгляд словно манил, а я… сидела на ветке и боялась сдвинуться с места.

Мне казалось, что именно сейчас я соглашусь на то, о чем еще не раз пожалею. Лорд Вольтер был определенно опасным человеком. Такого стоило не просто опасаться и обходить стороной, нет, нужно было бежать в другой мир, чтобы не умудриться встретить его еще хоть раз. Я знала десяток таких как он, но… ни один из них не заставлял коленки подгибаться, а сердце нестись галопом. Влюблённость? Определенно. Мои попытки задушить несчастную ни к чему не привели, да и смогла бы я противиться тому, с чем бороться априори невозможно?

Взгляд глаза в глаза, учащенное дыхание и улыбка – я чувствовала на себе то, что видела у него. Потому хриплое тихое "Алиса…" стало толчком для моего прыжка. Меня аккуратно подхватили на руки. Прикосновение. Я ощутила, как он сжимает меня сильнее и прижимает к груди. Затем секунда, и я чувствую, как его губы накрывают мои.

Сердце заныло, словно добавляя мне смущения. Рука сама потянулась к горячей гладковыбритой щеке, но лишь скользнула по ней, зарывшись в волосы и сжав их в кулак. Нежный неуверенный поцелуй перерос в пламенный. Я закрыла глаза, чувствуя, что его рука прошлась по спине ниже. По телу пробежалась волна горячих мурашек, а над площадкой раздался чей‑то стон.

Который отрезвил нас двоих. Лорд все так же держал меня на руках, но я выставила руки перед собой в жесте отталкивания. Глаза расширились, испуганно глядя на увеличившиеся зрачки Вольтера, которые было видно даже на фоне вмиг потемневшей радужки и моего отражения, что с ужасом взирало само на себя.

Так! Главное сейчас опять не замереть, смотря ему в глаза. Иначе я вообще за себя не ручаюсь.

Не знаю, что искал в моем взгляде мужчина, но, видимо, не найдя, он разочарованно посмотрел на меня ещё раз и отпустил на землю. Я чуть не свалилась, но меня удержали и попытались поднять на руки вновь.

– Нет! – крикнула я, заставив Лорда чуть ли не отпрянуть, – п… простите…

Я, наконец, встала на ноги ровно, неуверенно шагнула назад, все так же наблюдая за мужчиной, что теперь стоял и взирал на меня со смесью чувств. Сделав еще пару шагов назад, я резко развернулась и бросилась прочь, чувствуя его печальную улыбку спиной.

Чувства смешались – я ощущала себя той, кто предала собственные обеты и посмела сделать что‑то неправильное. Нет, этот поцелуй не был первым в моей жизни. Но, он был первым, на который мне хотелось ответить. Губы припухли и горели, так что первое, что я сделала, забежав в свою комнату, – взглянула в зеркало.

Оно отражало совсем не ту меня, что смотрелась в него с утра. Я не ощущала себя грязной или что‑то подобное, наоборот – я словно нашла свою потерянную частичку. Мне стало определенно легче и… приятнее. Но я испытывала смущение и еще что‑то, чего до этого не было.

Тереть и омывать губы казалось мне глупостью. Даже не так, я наоборот, сидела и касалась их пальцами, словно уберу руку и ощущение уйдёт, растворившись в лучах полуденного солнца.

Сон сморил меня почти под вечер. Сквозь него я слышала, как приходил отец, пытался меня будить, но я пробурчала что‑то про то, что заболела и вновь провалилась глубже, скрываясь от собственных мыслей.

18

В дверь постучали. Громкое "тук‑тук" отпечаталось в моей голове и продолжилось не менее громко. Голова заболела, так что я накрылась одеялом, ощущая себя церковным колоколом в праздничный день.

Стук повторился через минуту. За дверью раздалось еле различимое бурчание, а затем крик "Она там сдохла что ли?".

Люблю Арью. Честное слово – она первый и единственный человек, который говорит то, что думает. Это, конечно, должно мешать ей жить в некоторых ситуациях, но я уверена, что девушка сможет за себя постоять.

За мыслями о гордости даже не заметила, как накрылась второй подушкой, дабы не слышать завываний Гавнии.

– Нет, мне все равно, что у тебя здесь происходит! Я вхожу! – послышался щелчок открываемой двери.

Затем специальный топот драконицы, и с меня сдёрнули сперва подушку – я услышала звук полета и падения на пол, а затем и одеяло, отправленное куда‑то туда же. Арья без смущения спихнула меня с нагретого места, улеглась с краю кровати и укрылась покрывалом, которое лежало в ногах. Я скользнула ей под бок, чувствуя, как продрогла за эти несколько секунд, и, потянув край покрывала, забрала себе половину.

– Что‑то слишком активно ты сопротивляешься… Никакой болезни не существует, да? – съехидничала Аргхельм, ткнув пальцем мне в бок.

– А я говорила, что здесь что‑то нечисто, – Гавния прошла к креслу, предварительно подняв с пола брошенные спальные принадлежности.

Мне не хотелось говорить. Казалось, что скажи я хоть слово, все обо всем узнают. Будто вскройся правда о том, что я влюблена в человека вдвое старше меня, я стану для них прокаженной.

– Как на Деймосе относятся к неравным отношениям? – наконец удалось выдавить мне.

Девушки замерли, глядя на меня больше непонимающе, чем осуждающе.

– Неравные в смысле: ты – Леди, а он не аристократ? – Ни тут же отвела взгляд и начала смотреть в окно, видимо немного смущаясь моего вопроса, – такие браки невозможны. Тем более ты из Высших. Ещё и наследница. За тебя отец столько денег попросит, что ни один граф не потянет!

Ее фраза подтвердила все то, что говорил Барсик, и то что я сама додумала о браке в этом мире. Да только я, кажется, уже знала ответ на мой невысказанный вопрос. Но спросить было не лишним.

– Я имею ввиду неравный по возрасту.

Арья усмехнулась и зло произнесла:

– Старые Лорды‑извращенцы всегда любили молодость и красоту.

Настал черед смеяться Гавнии, что она и продемонстрировала, привстав с кресла и дошагав до окна. Решётки ее не смутили, она решила понаблюдать за школьным садом в солнечных лучах.

– К тому же девушки здесь часто умирают при родах. Единственный же наследник для Лорда словно провал всей жизни. Мало ли, что с ним может случиться… – пробормотала она.

Меня аж покоробило. Почему нельзя скооперироваться с врачами Фобоса, начать учиться медицине, или переселить медиков сюда в крайнем случае? Не думаю, что они бы не нашли хотя бы одного, желающего переехать. Все‑таки глупость аристократии Деймоса вселяет в меня огромную долю противоречий, не то что ужаса.

– То есть, единственной причиной интереса такого Лорда к девушке… как я может быть только… та, что вы назвали? – то ли неуверенность в моих словах, то ли они обе увидели в моих глазах переживание, но обе переглянулись и начали сверлить меня взглядами.

– Если тебя кто‑то обидел, то скажи об этом Вильгельму! Он же Высший, он даже казнить может! – Гавния резко подскочила ближе и села на краешек кровати, наверное, боясь даже прикоснуться ко мне.

О чем они вообще подумали? Разве я похожа на ту, что даст себя в обиду? Я сквасилась, смотря на них. Однако это выражение лица сошло на нет так же быстро, как и появилось. Ведь я хотела, чтобы он сделал… то, что сделал. Но если бы я не хотела? Не думаю, что смогла бы отбиться или высказать ему, что мне неприятно.

– Нет… я… кхм… скажем так, сама обиделась, – мой голос прозвучал в тишине словно гром среди ясного неба.

По всей видимости никто не ожидал такого поворота событий. Я, кстати, тоже. Минуту в комнате еще держалась мучительная для меня и несколько недоумевающая для девушек тишина. Ее разбил хохот Аргхельм, которая от резкого взмаха головы умудрилась стукнуться головой о спинку кровати, благо она была мягкая.

– То есть ты… ахахах… интересуешься сможет ли тот бедный Лорд сбежать, если ты решишь его захомутать?

На моём лице появилась улыбка, переросшая в хихиканье. Благо от хохота я себя уберегла. М‑да. Действительно, патовая ситуация. Не думаю, что это возможно, но я и вправду держала в голове подобные мысли. Не со свадьбой, конечно, но… а с чем? Сомневаюсь, что в этом мире существует такое понятие как "встречаться".

– Тут скорее вопрос: смогу ли я сбежать, если он этого захочет, – пробормотала я, косясь на подругу слева.

Гавния расплылась в предвкушающей улыбке и подсела ближе, видимо желая не прослушать нужную информацию. Да только рассказывать я не планировала. Тем более свои что тайны держать за зубами она не в состоянии.

– Хочешь сказать, что он старше тебя на… много, – взгляд девушки поднялся вверх, будто она пересчитывала всех возможных кандидатов мне в мужья, – вы друг другу нравитесь, и Лорд Асгард не будет против вашей свадьбы… Хмм… Что‑то даже одного найти не могу! Арья!

Аргхельм отвлеклась от очень сосредоточенного рассматривания узора на покрывале и подняла глаза к русалке.

– Она не скажет. Даже если пытать будешь. Это же Асгард, это у них семейная черта, – драконица зевнула, удрученно взглянула в окно и вернулась к прошлому своему делу.

Гавния сквасилась и даже отсела с обиженным выражением лица, видимо желая таким образом спровоцировать меня на словоохотливость.

Мне же было приятно ощущать себя хорошей, по словам Арьи. Не знаю, как она, но я считала это преимуществом, а не недостатком.

– Ладно… Пойду схожу в туалет, если ты такая бука! – Ни вскочила на ноги и, прошмыгнув за гобелен, закрыла за собой дверь ванной комнаты.

Мы остались вдвоем. При Гавнии спрашивать достаточно личный вопрос я не рискнула, потому сейчас мне казалось было идеальное время, для того чтобы это сделать.

– Ты сказала, что боишься Лорда Вольтера. Тогда в саду, помнишь? – подруга нахмурено кивнула мне, – почему?

Улыбка, что была почти постоянно на ее лице сошла на нет, а меж бровей образовалась складка, говорящая о том, что девушка погрузилась в не очень приятные воспоминания. С минуту она молчала, я же, естественно, давала время подумать. Наверное, ей было тяжело это вспоминать, но…моя эгоистичная натура просто требовала ответов.

– Когда мне было лет сто тридцать, папа взял меня в очередное путешествие. У него была встреча в какой‑то деревушке на краю Бездны, а я напросилась лететь вместе. И… когда мы вошли в ту таверну… помню там были такие красивые резные ставни из дерева. Будто виноградная лоза с большими гроздьями ягод. Меня отец даже на порог тогда не пустил. Просто развернул спиной ко входу и повел в противоположную сторону! А я… я видела все. Сколько ему тогда было не знаю, но… выглядел он намного моложе. Я просто помню как по его волосам стекает кровь и… кажется что‑то еще… а вокруг лежат куски мяса и части тел людей, магов и… много еще кого. А на лице сияет сумасшедшая улыбка чудовища, что убивает ради забавы.

Повисла гнетущая тишина, в ходе которой мои мысли не могли встать на место, а по коже бегали мурашки размером с горошину. Почему‑то мозг отказывался верить в то, что сказала девушка. Будто бы у нее был повод говорить неправду.

– Его все боятся. И не только из‑за того случая. По рассказам их было очень много… – Арья резко замолчала и опустила затуманенный взгляд вниз, – лет десять весь Деймос вздрагивал только при его виде. А потом он резко успокоился, будто отрезало… Все знают, что он сильнее даже Магистра, но почему‑то не желает сместить его. Райдеры же многие годы сидят и трясутся, боясь даже слово против сказать.

– Себастьян Райдер, когда только все это началось, собрал приближенных и рванул убивать Вольтера. Что там произошло никто не знает, но нынешний Магистр теперь даже в глаза ему не смотрит, – Ни тихонько открыла дверь, заставив нас вздрогнуть от ее голоса.