Свет Победы

Из похоронкиЯ приехал туда, где на фронте убило отца,Осмотрел все дворы в бастионе казацкомИ бродил между хат от конца до конца –Похоронка неправдою стала казаться.Ослепительно солнце сияло в тот день,От жары все живое сомлело в истоме.Раскаленным был каждый и дом, и плетень.Тишина, будто кто-то и нынче здесь помер.А вокруг, по холмам виноград золотойЗажигал полновесные спелые гронки,И струился в селе тот особый настой,Когда грех говорить даже громко…Я пристыженно, молча поднялся на холм,Возложил гладиолусы у обелискаИ, не в силах сдержать удушающий ком,Отошел и склонился в почтении низко.Видел списки как будто в горячем дыму,Отыскал среди прочих фамилию бати:Почему-то особая почесть досталась ему –В указании года рождения, дате…Что ж, спасибо! Спасибо хотя бы на том!День, когда он убит, я узнал в похоронке.Вдруг ознобом ожгло меня в зное густом –И шагнул я, попятился тихо в сторонку…Вот и все… Посетил. Попроведал. Узрел…Почему ж ни одной, ни единой слезинки?Ведь не бой тут прошел, а расстрел!Не сошлись тут враги в боевом поединке…По восточной окраине батю в атаку вели,В полный рост шел с винтовкою на пулеметы,Будто был богатырскою силой велик…Или с ним, казаком, тут сводили все счеты?Мне кричать бы, подняв до горы кулаки,Но молчал я, сжимая сведенные скулы:Спорить грех о былом с поднебесьем такимВ тишине этих сельских полуденных улиц.Я ничей тут покой в этот день не смутил,И протестом я мирную жизнь не нарушил.Сын убитого воина, здесь на возвратном путиЯ срывал, уходя из села, переспелые груши…Борис ОРЛОВ***Отцу, Александру Евгеньевичу Орлову,гвардии лейтенанту, командиру роты автоматчиковтанкового полка. 2-й Белорусский фронтИз калитки ты шагнул в войнуС легкою котомкой за плечамиИ, как предки к правде в старину,Шел по ней и днями и ночами.В поисках всемирной тишиныУкрощал безжалостные дотыИ в Берлине вышел из войныЧерез Бранденбургские ворота.

1985

***В июле стог сметал отецИ лег в сырую землю.Блестит луна, как бубенец,Медвежьи сосны дремлют.Отца помянем. По сто граммНальем. Закусим луком.А стог стоит, как светлый храм,Над сиротливым лугом.

1983

Виктор ПАВЛОВ***Памяти моего дяди П.А. ПолиектоваНа развилке липовых аллей,Что сошлись у сельского погоста,Повстречался мне лихой старлей –Погранец небольшенького роста.Вышло это на исходе дняВ месяце июне, в прошлом веке.Отчего у взрослого меняТак не к месту задрожали веки?– Если я на правую сверну,То куда ведет она, служивый?– На войну, племянник, на войну,Даст Бог, свидимся, коль будем живы!А вот будем ли? – он крикнул мне,Вскинул вещмешок и шаг добавил.И ушел, и сгинул на войнеСтарший лейтенант – мой дядька Павел.Он на довоенной фотке в фасСнят, а в профиль даже не представить…Не разжалобить хотел я вас –Лишь маленько потревожил память!..Не дождалась бабушка сынка –Тихо прикорнула на погосте.Поседели два моих виска,И усталость напросилась в гости.Надо бы махнуть на пару дней –Положить цветы к его заставеУ развилки липовых аллей,Что ведут к забвению и славе!Николай ПЕТРОВКЛЯТВАПамяти отца,Ивана Петровича ПетроваОтец под Курском в сорок третьемФашистской пулею сражен,И я мальчишкой малолетнимОтцовской ласки был лишен.Пришла по почте похоронка –Перед глазами поплылаМоя любимая сторонка,Что в день июньский мне мила.Я помню, мама, было тяжко:Утрата горечью легла.А ты, вдова, моя бедняжка,Ушла в заботы и дела.Мы были мужественны духомИ загрубели от войны,Улавливали чутким слухомОтчаянье своей страны.Война закончилась Победой,Далась Победа нелегко.Я шел за плугом рядом с дедом –Ушел из детства далеко.Я верю в будущее свято,Горжусь любимою страной!Отец убит. И, сын солдата,Защитник я страны родной.Андрей ПЕТУХОВВ СЕЛЕ ТРОИЦКОМПамяти деда, Ивана Васильевича Петухова,рядового 22-го гвардейского артиллерийского полка3-й гвардейской стрелковой дивизии, участникабоев подо Мгой, у Синявина, в районе Волхова.Был тяжело ранен, умер в 1950 годуОн пришел в простреленной шинели,Хлеб достал и стал его делить:«Думали, погиб я?.. Не отпели?..Победили! Значит, будем жить!Эх, пехота! Попрощался с другом –Юной жизни оборвалась нить…Хорошо весной идти за плугом,А не в землю друга хоронить».Посмотрел в окно на старый храмИ погладил сына по вихрам.Сергей ПОРШНЯКОВПРЕДВОЕННЫЙ СНИМОКПамяти Николая Ивановича Чижикова, летчика,капитана, кавалера двух орденов Красной звезды.Погиб в городе Жешуве в ПольшеВсе роли распределены.На фотоснимке – мама с братом:Одна неделя до войны,Счет времени пошел обратный.Не ведают, что впереди:У мамы – ад блокадный, страшный,А брат – моложе тридцати –Он никогда не станет старше…Елена ПЯБУСВ СОРОК ПЯТЫЙПамяти деда, Александра Матвеевича Матвеева,младшего сержанта, всю войну провоевавшегона Ленинградском фронте, скончавшегося в 1945 годуОн вернулся с войны домой:Жив, здоров, не ранен в бою.Фронтовик, неприметный герой,Что Россию спасал свою.Впереди столько планов, дел:Ленинград поднимать из руин.Он с надеждой вперед глядел,Рядом – дочка, жена и сын…Только сердце сказало «нет» –Боль войны извела дочерна,И под мирной звездой в сорок летОн ушел за погибшими вслед…Сорок пятый. Победа. Весна.Александр РАКОВРАЗГОВОР С ОТЦОМПамяти отца, Григория Ивановича Ракова,прошедшего войну от рядового до майора на фронтах:Западном, Волховском, Украинском.Среди многих наград – орден Красной звезды– Война – это страшно, папа?– Нет слов описать, сынок!Случалось от немцев драпатьИ всаживать в грудь клинок.За долгих четыре годаПрознаешь, что смерть – кругом.Порой что казалось бродом,Зияло бездонным дном.Однажды весной на полянкуЯ выбрался покурить,А бомба нашла землянку –И некого хоронить…На фронте провел все время,Не ранен ни разу был.Случилось, стрелял в меня немец,Но я его первым убил.Я ползал к фашистским окопамВ железный рупор кричать:«Сдавайтесь тушенку лопать,Не то мы вас будем кончать!»И шли, «прикупив» листовку, –Подальше от слова «смерть».А мы, допросив плененных,Их отправляли в Смерш.Послушай-ка, сын, про связиста,С которым я рядом спал.А был он телефонистом,Героем Союза стал.Взрывом провод разорван –Без связи нельзя войскам.Самый высокий орденПосле связисту дан…Обе руки пробиты,Взял он концы – и в рот:«Вот мы теперь и квиты,Наглый фашистский сброд!»Мертвые губы синели,Но между ними теклиШтаба приказы – и к целиСнова гвардейцев вели…Сынок, не будем о войне,Она полна тревог.Но счастлив, счастлив я вдвойне,Что счастлив ты, сынок.Николай РАЧКОВОТЕЦПамяти отца, Бориса Сергеевича РачковаКогда над Родиной набатомБеда качнула небосвод,Отец мой стал простым солдатомВ тот страшный сорок первый год.Идя сквозь слезы, кровь и пепел,Чье сердце гневно не дрожит?Не знаю, где он пулю встретил,Не знаю я, где он лежит.И чья рука его зарыла,Песок иль глину постеля.Но знаю, что его могила –Вся им спасенная земля.ПРОВОДЫ«По вагонам!» – хлестнуло по нервам.Лица сразу – как серый свинец.Ты от нас молодым в сорок первомНавсегда уезжаешь, отец.Мама смотрит почти отрешенно,Мама мною беременна, мной.Эх, из этого эшелонаНикому не вернуться домой.Ты последним усилием волиКрикнул сквозь нарастающий гул:«Будет сын – назови его Колей!Будет дочь…» – и рукою махнул.И с разгона пошел, и с разгонаЭшелон в предназначенный бой…Добежать бы, отец, до вагона,Хоть бы взглядом проститься с тобой!Ирэна СЕРГЕЕВАПЕСНЯ СТАРШЕМУ БРАТУИгорю Андреевичу Сергееву, танкисту, командиру взвода.Воевал за Ленинград, Сталинград, брал Будапешт и Вену.Кавалер орденов Красной звезды, Красного Знамени, Александра НевскогоИдешь ты бравою походкойВдоль майских улиц налегке,И разноцветные колодкиГорят на сером пиджаке.Как это небо голубые,Глаза по-юному блестят,А что виски уже седые –Так ведь тебе за пятьдесят.Но ты – тот парень норовистый,Пригожий, краше всех собой,Что в сорок первом стал танкистомИ в сорок пятом кончил бой.Ты тот, горевший вместе с танком,Тот, что в госпиталях лежал,Приехал к нам и пел «Землянку»,Медали мелом начищал.Твоя горячая натураИ нам, в тылу, была видна…Соседка наша тетя НюраС тобой стояла у окна.Соседка наша тетя НастяБыла, как видно, влюблена…И в сорок пятом слезы счастьяРоссия в мае пролила…Еще не тяжкою походкойВ весенней молодой толпеИдешь, и светятся колодкиНаград на скромном пиджаке.Вся эта жизнь – тебе наградаЗа кровь, пролитую в войне,За оборону Ленинграда,За оборону Сталинграда,За юность, отданную мне.Владимир СКВОРЦОВНАСЛЕДСТВОСтепану Емельяновичу Скворцову, прошедшему всю войну,неоднократно раненному,награжденному многими боевыми орденами и медалямиПомню, как-то сокрушаласьВ клубе модница одна:«Сколько лет уже промчалось,Как закончилась война!Что ты пишешь, в самом деле?!Разве могут до сих порБыть осколки в чьем-то теле?Это, кажется мне, вздор!»Кто-то встал, с ней спорил рьяно…И подумалось вдруг мне:Знают дети ветерановДостоверней о войне.Нам всю жизнь гордиться стоит,Хоть заслуги в этом нет!Помню, как отец простонетДа зажжет на кухне свет.Забормочет хрипловатоЧто-то там – не разберешь,До того витиевато:И про Бога, и про вошь…Пот со лба смахнет ладоньюЧерствой, твердой, что кора…Не пожалуется с болью –Лишь прокурит до утра…А бывало, к непогоде,Как заслышу стон в ночи,И во мне осколки вродеВдруг забродят – хоть кричи!Пусть плодятся кривотолки –Это честь, а не беда:С детства впились мне осколкиПрямо в сердце – навсегда!Владислав СТАРИКАН***Моему дедуВасилию Васильевичу КузнецовуБыл он молод, и жить бы да жить,Только выпала доля иная.Натянулась и лопнула нить –Он не встретил победного мая.Без него и семья – не семья,День сегодняшний – словно вчерашний.Без него сиротеет земляИ пустеют заводы и пашни.Сколько в мире таких молодцов!Накренится, обломится ветка…На могилах ушедших отцовРусь бессмертная держится крепко.Алексей ФИЛИМОНОВБЕЗЫМЯННЫЙ САДПамяти деда, Тимофея Давыдова,погибшего при освобождении ВенгрииВойна скликает всех по именамИ возвращает в вечность безымянных.Фамилии небесным куполам,В сиянии сквозных и необманных,Открыты, и слезой блестят садыНа кладбище несбыточном, нездешнем.Там вишня дотянулась до звезды –Ее сажал мой дед, почти воскресший.Олег ЧУПРОВЭТОТ ДЕНЬПамяти отца, Акима Ивановича Чупрова,воевавшего рядовым на Ленинградском фронте, награжденного медалью «За отвагу»,скончавшегося от ран после ПобедыЦелых пять мне было, целых пятьВ этот год, великий для народа!Рассиялась светлая погода!А людей, людей! Не сосчитать!..Папка мой совсем помолодел,Раньше хмурый был, а нынче – весел!Ордена на грудь свою повесил,А протез сегодня не надел.Я бегу, в кого-то целюсь: «Пли!»Я кричу: «Фашистов побороли!»А у мамы – маленькая, что ли? –Слезы почему-то потекли…Было пять всего мне… Шел, сопя,Но, видать, отцовская порода:Маленькой частичкою народаЯ, малыш, почувствовал себя!Он все дальше, дальше – этот год…День же этот – ближе, ближе, ближе!Лишь глаза закрою – ясно вижу:Мой отец – сияющий! – идет…

ТЫ ВРАГОВ ПОБЕДИЛ, ЛЕНИНГРАД!

Лариса АЛЕКСАНДРОВАИЮНЬ СОРОК ПЕРВОГОИюнь, над Невою витая,Белесо глядел сквозь окно,Всю ночь небесам помогая,Отбеливал их полотно…Уж лето цвело в полной мере:Июнь рисовал акварель,Захлопывал школьные двери,Включал соловьиную трель.Быть мирным ему надлежало,Спала безмятежно страна…Вдруг белая ночь задрожала,Застыла и… огненной стала –Зарю опалила война!..ПОБЕДИТЕЛЬКоторый раз в бараний рогСудьба скрутить его хотела…Он все невзгоды превозмог,Не отделил души от тела.Дорога… Нет! Спираль дорогКрутым витком ему версталаПуть испытаний и тревог –До бронзового пьедестала…Мария АМФИЛОХИЕВАЭСТАФЕТАРассказывали бабушка и мамаНе много о блокаде и войне,Но города измученного драмаПокоя не дает порою мне.Мерцая огонечками коптилок,Зачеркивая окон свет крестом,Проходит предо мною все, что было,И памяти касается штыком.Мне помнятся правдивые рассказыПро деда, что вернулся, взяв Берлин,Что в Павловске работал по приказуИ сгинул, очищая парк от мин.Мерцают блики пламени в граните,А я стою у Вечного огня.Здесь каждый житель – города хранитель,И очередь доходит до меня.Никита АНДРЕЕВКНЯЗЬ-ВЛАДИМИРСКИЙ КОЛОКОЛОтрывок из поэмыНад спящим Юбилейным стадионом,Над тихой Петроградской сторонойВладимирский собор набатным звономВеками голос возвышает свой.Князь русский с пятиглавою дружиной,Одетой грозно в шлемы-купола,Молитвою своей неудержимойСтрану хранит, что крещена была.И колокол настойчиво, надсадноКачается, зовет, зовет, зовет…Особняков румяные фасадыТеряют краски яркие… И вотСквозь время проступают раны трещин,Пробоины блокадные от бомб,Когда наш город был захвачен в клещи,Но крепость создал в здании любом.И приходил народ, бедой влекомый,Под своды храма, где Владимир-князьКазанской чудотворною иконойЛюдей благословлял, спасти стремясь…От голода, бомбежек, артобстрела,Отчаянья, сжимавшего сердца.Дать веру, чтоб огнем душа горела,Дать силы, чтоб держаться до конца…Умолкли орудийные раскаты,Не счесть военных горестных утрат,Но пережил трагедию блокадыИ выстоял геройски Ленинград.Летит над уцелевшими крестами,Взмывая ввысь, под самый небосвод,Небесный голос, чистый и кристальный.И колокол зовет, зовет, зовет…Зовет он вспомнить, что в годину браниМы встали как один, к плечу плечо,Что города мы вражеские брали,А свой не отдавали нипочем.Зовет он вспомнить, что мы были братья,Одним народом на земле одной!И в День Победы братские объятьяРаспахивал для брата брат родной…Стою на колокольне на рассвете,В любимые звоню колокола,А снизу машут мне жена и дети –Она их причащаться повела.А годы пролетают деловито,И жизнь перевалила за зенит.Ворота в храм всегда для всех открыты,И колокол звонит, звонит, звонит…Николай АСТАФЬЕВПИСКАРЕВКАИ зачем эта цепкая памятьСвои корни пустила во мне?Я стою над живыми цветами –А они говорят о войне…Не ее ли печальные рукиМолчаливо взывают к живым?И зачем эти горькие звукиНе расходятся долго, как дым?И гранитные серые плиты,На которых застыли года,И поля, что снегами покрыты,Мне уже не забыть никогда.

1983

Михаил БАЛАШОВ***Была блокада так недавно –Я помню все, до мелочей.Подспудно, искренне, открытоУ всех одно лишь было главным –Не сдать от города ключей.И в до сих пор не позабытойБлокадной медленной походке,Нетвердой на случайный взгляд,В улыбке экономно-робкойЖил неизведанный заряд,Запас, резерв, ресурс нетленный,Исконный, русский, от земли,Что проявлялся непременно.Не знаю, как мы все смогли…Походка, номер на ладошке,Глаза неверящие кошки –Я только мелочи и помню:Была блокада так давно…Все по-о-омню, помню, помню, помню…Забуду – вспомню все равно…Прорыв я все-таки застал,Потом, закрыв навек уста…Спустя пять лет и сам родился…Мария БОРИСОВАБЛОКАДАПамяти родителей –Беллы Григорьевны иАлексея Алексеевича Борисовых1Город без воды, тепла и света,Он вместил в себя и фронт и тыл…Не могу себе представить это.Как он выжил? Как тогда он жил?День ли, ночь – обстрелы и налеты,Голод: норма хлеба так мала…Здесь людей за каждым поворотом,На шагу на каждом смерть ждала.Здесь копали братские могилы:На другое не хватало сил.Здесь земля от ужаса застыла,Воздух от снарядов ухал, выл.Нам, не испытавшим холод, голод,От которых не спастись нигде,Не понять, как продержался городНа блокадном хлебе и воде.2Шли морозы словно в наступленье.Думалось, сулили всем погост…Но морозы были во спасенье –Для обозов выстроили мост.Той зимой пурга справляла тризну,Стужа шла за нею в поводу…Но мы помним, что Дорога жизниПролегла по ладожскому льду.Хотя бы мысль отправить в эти дали –Для них наступят радостные дни.Уверенность вселить, чтоб твердо знали:И выживут, и станут жить они.Нина БУДЫЛИНАМАТЕРИНСКОЕ ТЕПЛОСерафиме Будылиной, блокаднице– Мне б кусочек хлеба,Маленький такой…– Так ведь хлеба нету.Потерпи, родной.– Мне б немного чаю…– Нет, сынок, прости.До Невы, пожалуй,Не дойти.– Мне б немного света,Штору приоткрой…– Не открою, детка:Там снарядов вой.– Мне б тепла немного…– Ну, иди сюда…Так они, прижавшись,Уснули. Навсегда.Людмила ГАРНИВ БЛОКАДЕИз поэмы «Мама» *** В сорок первом грянула война.Над страною небо почернело,И отцы отправились на фронт…Ленинград в блокаде… Артобстрелы…В зареве пожаров горизонт…На балконе – труп братишки ТолиС выеденной крысами щекой…Сильною была прививка боли,И характер сплавился крутой…***Васильевский… С волнением нет сладу…На острове в плену кошмарных днейПереживала мамочка блокадуС той, что не стала бабушкой моей…Большой проспект… Здесь на хлебозаводеТрудилась в незапамятные дниМать Ниночки – укладчицею вроде…Уволилась с завода до войны.И думала о детях, умирая:Спасла бы горстка жмыховой трухи…И в тридцать шесть у врат цветущих раяПростились горемычной все грехи.Максим ГРАНОВСКИЙПРОШЕДШИЕ ВОЙНУВы, пережившие войну,Перемоловшие блокаду!Наверное, я не пойму,С какой беды вы стали святы.Вы не идете напролом –Вы поднимаетесь на небо.Забытый, бьется метрономНочных очередей за хлебом.Нелепо веруя в слова,Вы отдадите все на светеЗа шелковые кружеваПромчавшихся десятилетий,За полуночный разговорС важнейшим в мире человеком,За прозвеневший переборАккордов правильного века.Вы, пережившие войну,Перемоловшие блокаду!Я вас, наверно, не пойму:Необъяснимы те, кто – святы.Виктор ДЕМИДОВБЛОКАДАЯ ребенок ребенка блокады…Из рассказов любимой родниСловно сам слышу гул канонады,Проживаю блокадные дни.Запускала бомбежка сирену,Злых фугасок свистел камнепад.Как насмешка фашистскому плену,Над собором висел стратостат…Похлебав кипятку у соседа,Узнавали в скупых новостях,Что дрались за балтийское небоНаши соколы в смертных боях…Нам великое слово – Победа! –Слов дороже других во сто крат.Без тепла, без воды и без хлебаТы врагов победил, Ленинград!Лаэрт ДОБРОВОЛЬСКИЙДОТ В РЫБАЦКОМ1Придет взрывник…Всему свой срок…Разрушен Колизей…Бетона серого кусок –Цемент, щебенка и песок –Я отнесу в музей.Дорог и судеб грозных днейНемой конгломератНапомнит ярче и полнейСвятую родственность корней:Блокада – Ленинград.Бульдозер нож опустит свой –И канет в вечность тотКогда-то бывший огневойИ грозной точкой над НевойВ селе Рыбацком дот.2Я, огневая точка, –Как вечный часовой.Не вылиняла строчка,Простроченная мной.Меня, из сотен тысячНе предавших земли,Ни подавить, ни выжечь,Ни выжать не смогли.Не зарастает метка –Попал осколок в бровь.Прочна грудная клетка,Но что-то ноет вновь.И чудится порою:Вновь, словно на войне,Идут солдаты строемВ полночной тишине.Идут незримым строем.Един порыв: вперед!Труба вослед героямПрощальный марш поет.Застава у СлавянкиУходит за спиной –И встанут спозаранкуЛицом к лицу с войной.К сражению готовы,Не ведая о том,В чьем доме вскрикнут вдовы –И замолчат потом.Узка моя бойница,Но кругозор – широк…Не кончена страница,Еще идет урок…Но в празднике народномДороже всех наград –Оставшийся свободнымБлокадный Ленинград.Валентина ЕФИМОВСКАЯДОМ С АНГЕЛОМС мамою и я жила в блокаде…Кто сказал, что не было меня,Если жизнь в блокадном ЛенинградеС первого запомнила я дня?Были клены небывало алы,В худобе болезной тополь наг,И Петра десница простиралаПредостереженья явный знак.Зла не ждали голуби и розы,Золотом переливалась тень.В городе бомбежки и морозыГрянули в один и тот же день.Замело, завьюжило, завыло.Помню, как Неву теснили льды.Вкуса не забуду до могилыНевской замерзающей воды.Той воды, которую в бидонеМатушка моя с трудом несла.Ангел на ее старинном домеКаменно простер свои крыла:На нее, еще девчушку, глядя,Ей безмолвно прочил райский свет…До рожденья в мирном ЛенинградеЯ жила в аду блокадных лет.ПАМЯТЬЗолотыми монетками чудноВ небе, в водах сияют звезды:Богомольный богач как будтоВсе свое состояние роздал,Понадеявшись, что умножитКрасоту мира жертва эта,Что в юдоли земной, быть может,Станет чуточку больше света.Покачнулась звезда Полярная,Отразившись в моих глазах.Небо – матрицей сингулярною:Все в пульсирующих звездах.Память, словно прожектор, мечется,Зрит в глубины небес лучом:Там в Ковше у Большой МедведицыНевский видится пятачокПотускневшей монеткой медною.Предпочту, не ведя расчет,Всем сокровищам – это, дедово –Изможденный земли клочок.Побережье омыто бережноЛедяною невской волной:Не алмазы, не злато-серебро –Здесь священный вечный покой.Боль мерцает звездой бессмертною,Беспокойно кружит сизарь.Здесь великой людскою жертвоюПревратилась земля в алтарь.В ней солдат, ополченцев – горе-то! –Неотпетые кости лежат.Кровью павших, за братьев пролитой,Причащался здесь Ленинград…Свет-земелюшка ленинградскаяСпасена ведь и для меня.Над Невою могила братская –В ней как будто моя родня.Пресвятая Божия Матушка,Сколько ж тут вознеслось сердец!Каждый здесь погибший солдатушкаЧерез подвиг свой – мне отец.Сердце щедро биения тратит,Кровь в нем – времени противоток.Каждый жизнь отдавший солдатик –Мне как будто родной сынок.Сергей ЗАЙЦЕВ***Не все, кто прошел сквозь войну прямиком,Расправили плечи крылато…С одним человеком я с детства знаком,А через него – и с блокадой.Ему не забыть, как лишилась умаСестренка в ночную бомбежкуИ как, обессилев от голода, матьОтдаст ей последнюю крошку…Мечталось о море ему, но сполнаХлебнул он судьбы инвалида.Ему повстречалась Любовь – и онаФашистскою бомбой убита.Не найден отец… В одиночку живет.Болезни все злей к непогоде.Но чуть приотпустят – работать идет:Он – сторож на ближнем заводе…Но вот он опять избегает друзей,Справляет угрюмые даты.И плачет, закрывшись в квартирке своей,Как плачут порою солдаты…***Бог дал мнеВысшую награду –Отца, прорвавшего блокаду…Николай КОНЯЕВВОЗЛЕ ДАЧНОГО ПОСЕЛКА СИНЯВИНОЕще ты ползешь по суметам,Но считана, считана жизнь…Фельдфебель, припав к пулемету,Минуты твои сторожит.Так глупо сейчас подниматьсяВ свинцовую серую смерть!С любимой уже не обняться…С друзьями к столу не присесть…Уже ничего не случится,Уже ничему не бывать…Ты вырос красивым, плечистым –И все-таки надо вставать.Твой путь по снегам проложилиНе ротный, а дед и отец,Чтоб ты ради будущей жизниПрорваться сумел сквозь свинец.В пространстве безмолвного снегаЖестокие стихли бои –В огромное русское небоГлаза превратились твои…И смотрят на нас с укоризной,Глядят и не могут понять,Что нынче собою ОтчизнуНикто не спешит заслонять…Татьяна ЛАПШИНАСАЛЮТСквозь детство проросли рассказыО голоде. И даже в сныВошли, как будто метастазы,Картины черные войны.И в каждый праздничный салют,Когда вокруг смеялся люд,Раскачивая в такт награды,Кричала я в слезах: «Не надо!»«Глупышка!» – хохотал отец.«Не плачь, – мне улыбалась мама, –Войне давно пришел конец!»«Бомбят!» – ревела я упрямо.Не плачет дочь моя в салют –Ей весело от канонады.Ракеты с треском небо рвут,Лишь я одна шепчу: «Не надо!»МЕТРОНОМКак странно замирает старый дом,Когда стучит ночами метроном!..Мой старый дом с надтреснутым фасадомОт взрыва бомбы в доме рядом.Дом в напряженье: он боится,Что вот прервется снова метроном –И вдруг непоправимое случится…Спокойной старости тебе, любимый дом!ВЗРЫВЫПамяти сестры, ГалиныСалют под Новый год, петард разрывыНесносны старикам. Ведь в душах живыУдары бомб, грозящие пожаром,Блокада, голод – все встает кошмаром.И что ни взрыв, то новые тревогиСердца сжимают. И невольно ногиПредательски подкашивает слабость…И только детям дым и грохот в радость.Виталий ЛЕТУШЕВСВЯТОЕ ИМЯПамяти брата, Вячеслава ЛетушеваБратишка мой, я в Книге ПамятиТвое святое имя отыскал.Не выжил ты в блокадной заметиПод вой сирен и голода оскал.Воображеньем не восполнитсяДалекой детской памяти урон.А голова – как будто звонница,И тихо льется поминальный звон.Я помню: нас спасала мамочка.Бомбежкам и пожарам нет числа.Как нас двоих она на саночках,Теряя силы, сквозь метель везла.Изжеваны пустышки-сосочки –Болезни, голода не вынес ты.Где похоронен ты? Где косточки?Где поклониться, положить цветы?Твоей нет даже фотографии.Твой образ стерся в памяти моей.Роятся в мыслях эпитафии,И стынет боль далеких жутких дней.Виктор МАЛЬЦЕВБЛОКАДНИКАМНе нам судить три поколенья кряду,В себя вобравших немоту земли.Они смогли прорваться сквозь блокаду,Но сквозь себя прорваться не смогли.Все тяжелей на них столетья бремя.Под непомерной тяжестью своейОни с трудом донашивают время,Отпущенное волею вождей.Кряхтя по-стариковски, смерть придетИ белой тростью ткнет в слепые вежды.Безликих сонм по имени народОденут в погребальные одежды.Народ, что был всю жизнь и нищ и наг,Но над Христом иного видел Бога…Исакия поруган саркофаг,И в Третий Рим не найдена дорога.Потом – пройдет неважно сколько лет –Их, обрамленных в рамочки столетья,Сменивших красный цвет на желтый цвет,История прочтет как междометье.Николай НАЛИВАЙКОСУРОВАЯ ЗИМАС глубокими глазницами дома…Мгла-изморозь. И солнце – как лампада…Чем в Питере студенее зима,Тем чаще вспоминается блокада.Ей мало горя, мало было слез –Такая память проникает в гены.Не знал войны я, но передалось –Не заглушить – в домах вещают стены…От всех смертей, от всех людских стихийНеву, должно быть, мучают неврозы –В тиши январских белых амнезийТуман над полыньями и торосы…А лед и снег добрались до перил…Надежду слышу в скрежете трамвая…Заснеженные брезжат фонариСквозь годы… К памяти взывая.***Зима была студеной, долгой,И солнце грело пустоту.Звенел, хрустел морозный полог,И птицы мерзли на лету…У тещи я спросил: «В блокадуКак вы спасались в этой мгле?!» –«То, что досталось Ленинграду,Не приведи Господь земле!» –Она ответила… НевольноЗадел я горестную нить…Затем добавила спокойно:«То горе не с чем вам сравнить!»

1993

Елена ПЯБУС***Что такое – эхо войны?Что такое – эхо блокады?Это память, тревожные сны,Это натиск врага – без пощады…Поколение мирного неба,Что мы сможем знать о войне?Как делили кусочек хлеба,Забывались в голодном сне…Как зимой бесконечной, стылойБыло больно от страха дышать…Как постель становилась могилой,Где лежали ребенок и мать…Небо чистое над головою.Все же память о том жива,Как по Невскому к водопоюКрысы шли… В горле стыли слова.В осажденном врагом Ленинграде,Знаю, бабушка честно жилаИ, не думая о награде,Свой паек пареньку отдала…Беспощадные дни блокадыВечным эхом на сердце легли.В память подвига ЛенинградаЯ склоняюсь до самой земли.Александр РАКОВБЛОКАДА – ЖУТЬ ЗЕМНОГО АДАПамяти матери, Веры Георгиевны СироткинойЭти скромные медали –Для меня бесценный клад.Вы фашистам не отдалиРусский город Ленинград.Мама, дух твоих медалейВ плоть мою, как сталь, проник…Словно мне награду дали,А пишу я лишь дневник.Вы – блокадные солдаты,Немец вами был разбит.Подвиг ваш мы помним свято.Вечный пусть огонь горит!Николай РАЧКОВОТ ЛЮБАНИ ДО МГИОт Любани до Мги все леса да болотаИ суровый, до блеска стальной небосвод.От Любани до Мги погибала пехота,Понимая, что помощь уже не придет.«Где шестой батальон?.. Где четвертая рота?..»За спиной – Ленинград. Невозможен отход.«Только насмерть стоять! Только насмерть, пехота!..»И стоит. И уже с рубежа не сойдет.Гимнастерка намокла от крови и пота,Израсходован в схватке последний патрон.Но стоять, лейтенант! Не сдаваться, пехота!Ты не станешь, не станешь добычей ворон.Кто-то тонет, не сбросив с плеча пулемета,Кто-то легкие выхаркнул с тиной гнилой.Вот она, сорок первого года пехота –Меж Любанью и Мгой, меж Любанью и Мгой…В День Победы ты тихо пойди за ворота,Ты услышь, как вдали раздаются шаги.Это без вести павшая наша пехота –От Любани до Мги, от Любани до Мги…Ирэна СЕРГЕЕВАПО ВЕЧЕРАМПесня из телефильма «Поздняя встреча»И.А СергеевуПо вечерам у нас играют и поют,А я и не пою, и не играю –Я молодость свою припоминаюИ песни, что давно уж не поют.Я не пою – я просто говорюПро молодость ушедшую мою.По вечерам у нас танцуют или пьютИ в комнате не зажигают света.Мне помнится, что так же было этоИ в молодость ушедшую мою.Я не пою – я просто говорюПро молодость веселую мою.Вино юнцов укладывает спать,А по утрам будильники их будят…Мне кажется, что их уже не будетТревога среди ночи поднимать…Я не пою – я просто говорюПро молодость ушедшую мою.

1961