Ганина падь

– Вот и хорошо, – шепнул Федор над самым ухом.

Никаких молний и прочих небесных знамений не было, только внезапно накатила слабость, да под сердцем кольнуло ледяной иглой, на мгновение лишая дыхания. Потом все вернулось. Настасья Павловна с тихим наговором проводила взглядом тяжелые капли, поймала одну на палец, мазнула по губам девушки, которую едва не стошнило от металлического вкуса.

– Проваливай теперь, – велел Максим Иванович.

– Куда? – глупо спросил парень, прижимая к груди кровоточащую руку.

– А куда хочешь. Видишь, на холме за лесом огоньки горят? Деревня там, – ухмыльнулся лесной хозяин. – Добежать успеешь – встретят тебя.

За лесом находилась Ганина Падь… Ольга хотела предупредить, но утопленник сжал ее пальцы, мол тихо, не порть сюрприз человеку. А тот вскочил и припустился в сторону мерцающих огоньков, спотыкаясь по дороге.

– Хорошо бежит, – задумчиво посмотрел ему вслед леший.

– Кабы не промахнулся мимо, – поджала губы Настасья Павловна.

– Не промахнется, – заверил лесной хозяин. – Я ему тропинку хорошую свил, быстро добежит. А там пойдет потеха.

Представив, как встретят неудавшегося мучителя в деревне, населенной нежитью, девушка тяжело вздохнула.

– Не печалься о нем, – тихо сказал Федор. – Авось, тоже потом поумнеет.

Ольга ничего не ответила, только отвернулась и уткнулась лицом в ткань рубашки, пахнущую чистой родниковой водой.

Из-за угла неплотно задернутых занавесок проглядывало вязкое серое марево, укрывающее сад, только старые вишни черными росчерками проглядывали. То ли вечер поздний, то ли утро раннее, а то и вовсе ночь светлая. Луна как раз полная была, размышляла Ольга, просыпаясь. А проснувшись оглядела комнату, да так и охнула: кроме коргоруша, греющего ей ноги, в углу на лавке сидел утопленник, склонившийся над книгой, и черные волосы скрывали его лицо.

– Привет, – хрипло поздоровалась девушка, поднимаясь. – Сколько времени?

Горло все еще саднило, но простуды в теле не ощущалось. Видно, без последствий вчерашнее купание для нее прошло…

– Не знаю, – отозвался Федор. – Но твой телефон черный два раза голосил дурным голосом…

Выходит, что утро, если надрывался будильник, который забыла отключить. Интересно, где сейчас телефон? Памятуя о нелюбви утопленника к агрегату, Ольга бы не удивилась, узнай, что парень его в кадушке утопил или за окно выбросил.

– А где…

– Вон там, – показал Федор в самый дальний угол, где высилась целая груда подушек, укрытая цветастым одеялом. – Спрятал я его, чтоб не орал так сильно. Ты же разбить не разрешила тогда…

Заботливый и добрый утопленник, чуть не рассмеялась девушка, да так и замерла, когда он поднял голову и повернулся к ней – ни следа от прошлых побоев на лице не было.

– Как так?!

– Не знаю, – понял ее удивление и отчего-то смутился парень. – Думал, как от реки уйду, снова страхолюдиной стану, а облик мой при мне остался почему-то… Чудеса…

Может и чудеса, а может и сам Федор переменился, усмехнулась девушка, и теперь внешний облик внутреннему соответствовать начинает. Кто же знает, как эти утопленники устроены? В комнату заглянула Настасья Павловна, неся с собой запах свежих блинов и терпкого меда.

– Проснулась, внученька?

– Доброе утро, бабушка! – широко улыбнулась Ольга.

Странное дело, но никаких особых моральных терзаний по поводу вчерашнего у нее не было. Да, погибли трое человек, посягнувшие на ее жизнь, да, она сама стала ведьмой… Впрочем, какая разница кто ты, человек, ведьма, леший или утопленник, если все зависит от поступков, которые совершаешь. Иные люди порой нежить за пояс заткнуть могут, причем самую злобную и безжалостную.

– Вот поглядите на нее, – уперла руки в бока ведьма. – Совсем страх девка потеряла!

В ее внимательных глазах зажглись веселые огоньки.

– А чего это мне бояться? Вы меня все равно любите, как и я вас.

Смеялись они в три голоса, даже Прохор заглянул с чашками в руках, хитро улыбнулся.

– Значит так, – распорядилась старушка. – Умываешься, причесываешься, и идешь завтракать. Потом корень солодки растирать будешь. А ты куда собрался, хвороба водная? С нами за стол садись. Чую, не отвяжешься от тебя теперь.

Слушая командный голос ведьмы, Ольга с Федором переглянулись, потом девушка подмигнула:

– Кто последний, тот посуду моет!

С места они вскочили одновременно, едва не врезались в косяк под ехидное покашливание коргоруша.

Поземка переметала дорогу стылым белым крошевом. Небо казалось шелковым покровом, на котором куском зачарованного янтаря светилось бледное солнце. Примерившие зимнее убранство деревья степенно кивали, вальяжно поскрипывая ветками, березы в дальней роще хвастались белыми сарафанами. Снег укрыл окрестности пуховым одеялом, превратив старые избы в пряничные домики, крыши которых искрились, будто по ним пробежал волшебный олень Серебряное копытце. Залюбовавшаяся зимней картиной, Ольга едва не проехала заветный поворот, но вовремя опомнилась и под озадаченным взглядом водителя спрыгнула на землю. Конечно, что могла забыть девушка в полузаброшенной деревне, наверняка думал он и совершенно не догадывался, что направляется странная пассажирка не в Зельцево, а в расположенную поодаль Ганину Падь, которая во всех источниках нежилой указывается. Как бы не так! Ольга давно перестала говорить коллегам и друзьям о том, куда уезжает каждые выходные. Да они и не спрашивали, видя довольную улыбку на лице девушки. Пусть думают, что хотят, решила для себя Ольга. Так же незаметно она смирилась со славой ведьмы, что пристала к ней намертво. Ну а что, она и есть настоящая ведьма, лечить умеет, порчи снимает, причем даже самые заковыристые. Пару недель назад сестра робко позвонила и предложила на праздники к ним приехать, мол хоть на Новый год нужно всей семьей собраться, но девушка отказалась. Вовсе не из-за того, что злилась на Иринку или родителей, нет. Своих родных она давно простила. Еще осенью они с обитателями Ганиной Пади договорились устроить веселое гуляние с песнями, плясками и кострами до небес. Максим Иванович ради такого дела даже попросил разбудить его, обещал выделить елку. Поняв, что Ольгу теперь никуда не вытянешь, Наташка смирилась и с горя начала встречаться с другом старшего брата. Если все сладится, то весной на свадьбу позовут, усмехалась девушка, рассматривая гадание. Жених ей нравился. Как-то раз неугомонная подруга заикнулась о том, что Славик опять уехал, можно взять его металлоискатель и поискать клад, но Ольга отказалась. Зачем, если свое главное сокровище она уже нашла? Пусть знания невозможно подержать в руках или на шею надеть, но были они дороже всякого золота и самоцветов, что в земле могут быть закопаны.

На границу деревни и леса выбежал матерый волк с темным пятном на боку, довольно оскалился, приветствуя. А следом показался высокий статный парень с белым, точно снег, лицом и такими синими глазами, что утонуть можно. Черные волосы выбились из-под меховой шапки, красиво ложились на плечи крупными волнами. Увидев его, Ольга усмехнулась: Федор остался верен себе, поэтому зимой щеголял в шубе с лисьим воротником, покрытой белой парчой с богатой вышивкой. Да, красиво раньше одевались… Этак она скоро станет специалистом по древнерусскому костюму! Увидев ее, парень улыбнулся, потрепал волка по загривку.

– Привет, – тихо сказала Ольга, шагая навстречу. – Я вернулась.