скачать книгу бесплатно
Начало новой истории
Трилата Нижеги
Мир изменился, и теперь сложно понять, кто действительно на твоей стороне, а кто только притворяется, ради личной выгоды. У той, что зовёт себя Эктори, нет ни времени, ни возможности искать прошлое. Началась новая история, творить которую придётся самостоятельно. Но для начала ей нужно выжить в обществе благородных господ, где о законах чести только лишь говорят.
Трилата Нижеги
Начало новой истории
Словарь:
Этэ – тело энергетическое.
Фэтэ – тело физическое.
Нэсу – несущие смерть.
Сшод – сто шестьдесят девять, 169 = 13^2
Девс – две тысячи сто девяносто семь, 2197 = 13^3
Чвод – 4826809 = 13^6
Ур – одна тридцать шестая часть дня по времени Империи, название меры времени, эквивалентное часу.
Акь – тринадцать дней по времени Империи, название меры времени, эквивалентное неделе.
Ход – промежуток времени, за которое планета делает оборот вокруг своей звезды, Название меры времени, эквивалентное году.
Энестрел – стрелково оружие, работающее за счёт высекаемой из камня энергии, запечатанной в нём ранее. Выстрел производится сжатым зарядом энергии или металлическим зарядом, в зависимости от конструкции. Те, что стреляют энергией более популярны в цивилизованных мирах, но редко используются на окраинах.
Пэ – мера длинны, изначально принятая ширине мизинца арийской женщины.
ИСиИ – Имперская система исчисления. Так как Эктори говорит: «Амперия», то и в сокращении по она по правилам Первого языка меняет А на Э, получая ЭСиИ.
Юрма – один из видов домашнего скота на Оргосе и некоторых других планетах, слово так же используется в качестве ругательства.
Пролог
Она лежала на холодных камнях, а над головой были звёзды. Большие и яркие, какими они, кажется, и вовсе не должны были быть. От их красоты перехватывало дыхание. Или она и правда не дышала?
Девушка резко поднялась, попыталась вдохнуть, но ничего не получалось. Она прикладывала немыслимые усилия, но результатом было лишь надрывное хрипение.
– Здесь нет воздуха, – сказала огромная змея, посмотрев на девушку сначала одним золотым глазом, потом другим.
Девушка немного успокоилась, хотела облегчённо выдохнуть, но поняв глупость этой затеи, рассмеялась. Она села, скрестив ноги, о чём-то задумалась, после затянувшегося молчания прогнала опасения, что вопрос её может прозвучать глупо, поинтересовалась:
– А как мы тогда говорим?
– Я могу тебе всё подробно объяснить, но на это нет времени, поэтому пока скажу, что это Магия.
Девушка кивнула – такое временное объяснение её устраивало и вполне согласовывалось с оставшимися знаниями о мирах живых.
– А где это – здесь? – спросила она, приблизившись к вытянутой морде размером в половину её тела.
– Тебя это волнует? – со снисходительной насмешкой уточнила змея. – Мы в центре всех миров, на безымянной планете, образовавшейся из того, что осталось после сотворения этих самых Миров.
Девушка ещё раз кивнула, поднялась на ноги, огляделась: до самого края простирались лишь холодные камни, даже цвет которых понять было невозможно. Она подошла к змее, опустилась на землю, оперлась на холодное чешуйчатое тело.
Змея положила голову на колени девушки, поинтересовалась всё еще сохраняя насмешку в голосе:
– Ещё какие-нибудь вопросы?
– А это нормально, что я не дышу? – решила продолжить расспрос девушка, если уж пока ей это разрешалось.
– Вполне.
– Просто знаешь, я как-то привыкла уже, – проговорила она смутившись.
– Это не то, что должно тебя сейчас волновать.
Девушка провела пальцами по краям отливающих зелёным чешуек, начала осторожно гладить по голове. Змея закрыла прозрачные веки от наслаждения, девушке показалось – она улыбалась.
– А кто ты? – поинтересовалась девушка.
– Как можно было забыть своего лучшего друга?
Девушке вдруг показалось, что вряд ли бы она стала называть кого-то подобного «лучшим другом» но спорить она благоразумно не стала, приложила все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы выудить хоть каплю информации из отчего-то совершенно пустой памяти.
– С… – неуверенно начала девушка, – Сайма?
Змея еле заметно кивнула.
– Кто я? – продолжила девушка.
– Думай, – отказалась говорить змея, словно бы ей доставляло удовольствие заставлять девушку упорядочивать в страхе разбегающиеся мысли.
Девушка подняла глаза к небу, замерла, заворожённая его красотой, повторила ещё раз:
– Кто я? И кто Ар?
Сайма дёрнулась, сказала:
– Она – та, о ком не следует пока говорить, если хочешь жить. Придумай, как тебя будут звать.
– Кто я? И кто Ар? – ещё раз повторила она. Неожиданно её лицо просияло улыбкой, – А… Актори! Нет, по правилам будет Эктори.
Сайма поглядела на девушку, усмехнулась:
– Хорошо, что не ты давала имена всему сущему.
– Что тебе не нравится? – возмутилась девушка, по-детски надув губки..
– По-твоему просто взять и переставить буквы в вопросе: «И кто Ар» – это оригинально?
Девушка ничего не ответила, она подняла голову к небу: там, далеко, что-то происходило, что-то очень важное, большое и значительное, всколыхнувшее силы миров настолько, что слабые волны дошли и до их центра.
Сайма подняла голову, взглянула на девушку, кивнула:
– Всё. Теперь можно и идти, осталось только щель найти, а я тебя проведу.
– Куда идти? Что это было? – недоумевала девушка.
– К ученью, ибо это – свет, – сказала змея, уже удаляясь.
– Что это было? – не унималась девушка.
– Конец старой истории.
Девушка ничего не поняла, этот странный ответ только запутал, в голове появилось ещё больше вопросов, но змея уже уползала, и она пошла следом, потом как-нибудь добьётся у неё объяснений.
Глава 1
Эктори переминалась с ноги на ногу виновато по тупясь в пол и искренне надеясь, чтобы всё как можно скорее кончилось. Пусть ей ничего не грозило, но то, как строго и угрожающе звучал голос директора заставляло её чувствовать себя не комфортно.
– Что, дорогуша, ты скажешь в своё оправдание?! – Госпожа директор подошла к Эктори, теребившей пуговицу на своей форме первокурсницы, взглянула на неё свысока.
Девчонка взглянула исподлобья на директора, что-то смутно знакомое было в лице, походке и голосе женщины, но как ни пыталась, Эктори не могла вспомнить своей собеседницы, между тем та явно имела полное понимание, что она такая… Это заставляло нервничать, в опасении не выдать ничего лишнего.
– Я… Я всё осознаю, раскаиваюсь, и обещаю более так не делать! Давайте закроем на это глаза и представим, что там было Ничего, – выпалила ученица-первокурсница, поправив новенький, ещё не примявшийся по фигуре пиджак, что норовил задраться или перекрутиться, стоило только шевельнуться.
Она, изображая смирение, пыталась понять, как много известно этой злобной тёте, прикидывая, как бы отвечать наиболее расплывчато и не выдать своих слабостей. И почему Госпожа директор говорит столь громко и зло, словно бы относится к ней совсем не доброжелательно? Быть может это всё проверка и собеседница надеется, что в стрессовой ситуации сама всё расскажет.
– Более ты не будешь шляться всю ночь неизвестно где, и игнорировать мои указания явиться?! – заговорила ещё громче госпожа директор, заставляя Эктори гадать, в какой момент столь громкую речь можно уже будет считать криком, наверное ведь можно рассчитать, вывести чёткую границу, внести ясность.
– Ты дала обещание, так конкретизируй его, теперь-то ты не отвертишься! Теперь уж постарайся исполнить его! Постарайся, чтобы за тобой не пришлось бегать по всей Академии. – Женщина всплеснула руками, схватилась за голову: – Только подумать, я пол сезона потратила на то, чтобы устроить тебя – ведь такого раньше никогда не было, чтобы в Академию приняли в середине учебного хода, ещё и без рекомендаций и поручительства от представителей высших сословий. А ты… В общем, как всегда, ты остаешься неизменно несносной девчонкой, как же я сочувствую твоей бедной матери, такие дети хуже проклятья…
Эктори насторожилась, услышав немало значимой для неё информации, попыталась хоть как-нибудь восстановить в памяти образ матери, но наткнулась на абсолютную пустоту припомнив только то, что мать её была женщиной счастливой и на детей никогда не жаловалась…
Почувствовав себя более свободно, Эктори облегчённо выдохнула, улыбнувшись, плюхнулась в кресло.
– Не расслабляйся! – тут же накинулась на неё Госпожа директор. – Я о тебе, бессовестной хулиганке, всё прекрасно знаю. Ох, похоже скоро я пожалею о своей доброте, ты же устроишь здесь царство хаоса… Пожалуй хуже тебя была бы только упырица, эти твари ещё более неконтролируемые.
Эктори недавно насупилась, умом она ещё не до конца поняла смысл сказанного, но всё её естество возмутилось от сравнения с тварями, ею явно презираемыми. Директор, заметив её реакцию, с удовольствием продолжила:
– Постарайся сдерживать порывы своих экспериментов хотя бы в память о матери, не нужно бросаться на каждого, кто косо смотрит на тебя с кинжалом.
На лице девушки отразилось выражение оскорблённой невинности – не настолько она глупа, чтобы бросаться в открытую… Но директор истолковала её эмоции иначе, проговорила, тоном всё ведающей:
– Не пытайся скрыть от меня, что таскаешь с собой колюще-режущее! Вы же без этого просто жизни не мыслите, словно варвары, притворяющиеся цивилизованными! Признавайся, куда ты умудрилась его запрятать? У формы не такие уж большие карманы.
Эктори решила подыграть госпоже директору, пробурчала исподлобья:
– Ага, я Вам скажу, а Вы заберёте.
– Да кому нужны эти твои игрушки. И не смотри так, я тебя всё равно не боюсь.
Директор, постукивая каблуками, подошла к девушке, заглянула в её большие зелёные глаза, спросила менее строго:
– А эта твоя, скользкая и зелёная, где?
– Такого у меня нету, – ответила Эктори искренне полагая, что её змея вовсе не была скользкой, а потому не солгав.
– Я знаю – это мерзкое чешуйчатое создание всегда с тобой! Это именно с её подачи было сделано большинство твоих шалостей, не все из которых невинны.
Вместо ответа Эктори неопределённо пожала плечами, теперь бы всё отрицать уже не вышло бы. Женщина недовольно цокнула:
– Ладно, я закрываю на это глаза. Если так хочется, разбирайся с этим сама, но не смей заставлять меня волноваться за сохранность твоей тушки.
Директор села в кресло напротив, взяла со столика стопку каких-то бумаг, пролистала, пробегая глазами по каждому листу, решив, что продлившегося молчания достаточно, чтобы девчонка успела всё понять и о своём подумать, сказала:
– Вообще, я тебя для другого позвала.
Ученица подалась вперёд, приподняла брови, изображая удивление, заинтересованность и готовность слушать.
– Эктори, так ведь теперь тебя звать?.. прекращай свои глупости и выслушай меня внимательно!
Эктори кивнула, откинулась на спинку кресла, устроилась поудобнее.
– Здесь, – госпожа директор указала на небольшую золотистую пластинку, лежавшую на столе, – основная информация об Эктори, то есть о нынешней тебе, подтверждение, что ты ученица начального хода Первой Академии, и заодно средства на карманные расходы. Можешь ни в чём себе не отказывать. Если вдруг что-то понадобится, просто попроси меня. Я, как давняя подруга твоей матери не откажу.
Эктори внимательно оглядела пластину, рассмотрела выгравированный герб Академии, сунула карточку в карман, пробурчала:
– Спасибо Вам, но деньги пожалуйста свои заберите. Да и не переживайте, за помощью я к Вам обращаться не стану, обещаю.
Вся эта помощь представлялась Госпожой директором как великое одолжение, что заставляло её чувствовать отвращение ко всему, делаемому для неё. Только теперь Эктори поняла, что и об этом можно было сказать, что-нибудь вроде: «Справлюсь как-нибудь сама, если уж Вам это доставляет столько неудобств», но было слишком поздно, да к тому же вряд-ли у неё получилось бы звучать подобающим образом, а иначе она просто вызвала бы смех. Да и дальнейшая судьба её напрямую зависела от воли директора, а значит не следовало злить эту женщину.
– Как там Мира? – поинтересовалась директор, заметив, что Эктори уже начала поглядывать на дверь. – Сдружили уже с девочкой.
Эктори покачала головой, не зная, что ответить: соседка ей досталась дружелюбная, даже слишком, что вызывало у неё некоторые подозрения.
– Это был не вопрос, – уточнила директор, – я и так знаю, что сдружились. Ты ведь не глупенькая, думаю поняла, что она будет весьма полезна. Да и жизненные принципы у вас схожи – она такая же неугомонная как и ты, только пока вроде походя ни одного города не разрушила и никого не прикончила.
Эктори неприятно поморщилась, её обвиняли в том, чего она никак не могла вспомнить, от этого становилось несколько противно и даже обидно, но ответить что-то нужно было, потому она заговорила:
– Я благодарна тому, что Вы свели наши пути, но право не стоило утруждаться. Она шумная, и постоянно расспрашивает, всё ли со мной хорошо. Признайтесь, Вы ведь просто поговорили с ней, что-нибудь пообещали…
– Ну не наговаривай на девочку, не все же такие рационалисты как арии, кто-то может беспокоиться о других из-за развитой эмпатии. Привыкай к этому, да и повторюсь: ваша дружба будет весьма выгодна вам обеим, хоть и продлится недолго.
– Почему это недолго?! – возразила Эктори только потому, что не хотела признавать правоту собеседницы, хотела чтобы та хоть в чём-то оказалась неправа, только лишь из-за некоторой неприязни к ней. – Обещаю…
