Имела рыба озеро

Они провели вместе целую неделю, для всех уже было очевидно, что они находятся в отношениях и никто не был этому против. Эд возвращался на работу в отличном настроении, хоть и не сделал предложения, и не поговорил с родителями. Ему было важно другое, что его сомнения насчет верности возлюбленной, были напрасны. Настя сама рассказала о вечере, когда из-за непогоды прыгнула в машину Михаила, рассчитывая поскорее добраться домой. Эд не видел в этом ничего плохого, но она так и не сказала о другом случае, который произошел ранее. Девушка и сама постаралась о нем забыть, теперь ее мысли были вновь направлены на Эда, который совсем скоро вновь покинет ее. Эдик же был уверен, что это его последняя командировка и не успев уехать, уже ждал своего возвращения.

8.

Ровно через три недели, после того, как Эдик уехал, Настя возвращалась домой, по свежему пушистому снегу, который был редкостью за последние несколько зим. Дойдя до калитки, она обнаружила следы, они вели к выходу, будто кто-то гостил у них дома. Но только зайдя в дом, Настя поняла, что эти следы принадлежали ее отцу. Ивана дома не было, не было и Шарика. Вероятность того, что Иван ушел на прогулку, была не велика, хоть он уже несколько месяцев обходился без коляски, пользуясь только палкой. Он все еще тянул ногу, которая не слушалась его как прежде, но мог свободно перемещаться по дому и двору. Ваня не выходил без Насти за калитку, но сегодня он ушел, оставив девушку с самыми тучными мыслями. Настя ходила по дому, не находя себе места, потом вышла на улицу, чтобы расчистить снег и отвлечься. Ей встретился Анатолий.

– Здравствуйте дядя Толик! Вы не видели куда ушел отец? – с ходу спросила девушка.

– Привет Настюша! Не знаю, но думаю он ушел на похороны. Сегодня хоронили его друга, Степана, он видимо там.

Слова соседа успокоили взволнованное сердце девушки и та, дочистив дорожку возле дома, ушла готовить ужин.

Девушка сделала все домашние дела и тихонько переписывалась с Эдом, сидя на своей уютной, самодельной кровати, стоявшей около печи. Был уже поздний вечер, когда она услышала, как кто-то скребется и скулит. Она сразу догадалась что это был Шарик. Метнувшись к выходу, она распахнула дверь, но собака не вошла в дом, будто звала Настю за собой. Девушка накинула куртку и вышла во двор. Снег усилился и расчищенные дорожки уже были заметены. Возле калитки она увидела большой сугроб, и мигом спохватившись ринулась к нему. Иван лежал там не менее получаса, так как его уже изрядно замело. Она попыталась его будить, но тот был слишком пьян. Шарик лизал ему лицо, а тот отмахивался и кривился, бубня себе под нос:

– Имэа рыба озеа.

Настя не стала просить на помощь соседей, ей было снова очень стыдно за своего отца и за себя. Волоча его по снегу, она запыхалась и устала, Шарик мешался под ногами, пытаясь волочь его за капюшон куртки. Кое как они добрались до двери. Она не могла поверить, что эта сцена повторилась вновь. Волоча отца к печи, она невольно расплакалась, обжигая слезами обветренные щеки. Бросив пьяное тело на полу, она сняла отцу куртку и прикрыла одеялом, сев на против и уткнувшись лицом в колени разрыдалась. Будто что-то оборвалось у нее внутри, словно та надежда, подаренная ей, теперь превратилась в пыль и развеялась на ветру. Она понимала, что этот срыв может повториться и все ее труды, забота, будут напрасны. Девушка просидела так почти до самого утра, пока Иван не поднялся и самостоятельно не пошел в кровать. Он посмотрел на дочь так, будто сделал то, что должен был и ни капли не смутился. Настя тоже легла в кровать, но заснуть так и не смогла, перебирая в мыслях всякую ерунду.

На следующий день после работы она возвращалась опустошенной и печальной, она не сомневалась, что отец был уже пьян, вспоминая его последние срывы, но была сильно удивлена, когда увидела отца, чистящего снег во дворе.

– Привет Настя. Заходи в дом, я скоро.

Настя понимала, что им придется говорить о вчерашнем случае.

– Ты почему сегодня не в школе? – зайдя в дом тут же спросил отец.

– Я плохо спала. Позвонила и сказала, что приду завтра.

– Ты, наверное, злишься на меня? – опустив голову произнес Иван, и не дождавшись ответа продолжил. – Я виноват, но Степан был моим другом детства, с которым мы прошли не мало. Я немного не подрассчитал, и сегодня жалею об этом.

Настя выслушала отца, и подойдя к нему, крепко обняла. Ивану еще никогда не было так стыдно перед кем-либо как сейчас, он ругал себя за эту слабость, которая могла испортить доверие дочери.

Прошло сорок дней, и история повторилась. На этот раз Иван сам добрался до кровати, пока Настя была в школе, и даже умудрился раздеться, надеясь, что останется не замеченным. Настя все поняла по следам грязи, занесенной в дом со двора. Зайдя в дом, она почувствовала легкий перегар и развернувшись вышла из дома. Сегодня она вернулась домой поздно и усевшись на пороге, закурила, поглаживая Шарика.

– Вот скажи мне, чего не хватает человеку? – глядя прямо собаке в глаза спрашивала она. – Зачем обязательно пить? Что в этом такого, что делает человека таким пристрастным. А? Все же было хорошо, почему он наступает на одни и те же грабли… А я? Он вообще думает обо мне? Я же страдаю из-за этого, я спать ночами не могу. Если он снова начнет пить, то я сойду с ума. Зачем я вообще сюда приехала, в кого я превратилась сама? Неужели я этого хотела? – она погладила Шарика и бросив окурок схватила его за гриву. – Чего молчишь?

Собака взвизгнула и вырвалась от девушки, обиженно глянув на нее.

На этом выходы Ивана не закончились. Он понял, что снова может свободно передвигаться и пользовался этой возможностью, чтобы купить себе выпивку. Надежные товарищи Вани, заметили его быстро и помогли расстаться со всеми деньгами, накопленными за долгие месяцы, которые он отложил на случай если помрет. Теперь он снова был в центре внимания, друзья соскучились по его байкам, а Иван заливал свой стыд, который растаял так же быстро, как и деньги. Настя держалась долго, пока дом снова не стал превращаться в хлев, а отец в грязную вонючую свинью.

Было восьмого марта. Настя курила за углом после вечерних занятий. Она писала что-то Эду, который так и не поздравил ее сегодня и не отвечал. Одиноко стоявшую девушку заметил Михаил, который привез в школу своего отца. Он ее узнал, и выйдя из машины, направился к девушке.

– Привет! С праздником! – улыбнулся тот. – Не знал, что ты куришь.

– Привет. Как тут не закуришь.

– А что случилось?

– Да так. Не важно, впрочем. Курю, да курю.

– Поехали с нами сегодня, не хочешь? Познакомишься, будут другие девочки, поиграем, повеселимся.

Настя сразу отказалась, не давая даже намека на то, что такое возможно. Миша не сдавался, приводя новые и новые доводы поехать с ним, но все безрезультатно. Парень бросил эту идею, предложив хотя бы подвезти ее до дома. Настя понимала, что Михаил пытается ухаживать за ней, но старалась не давать повода, потому что любила Эдика, и не хотела, чтобы тот переживал, но тем не менее согласилась подвести до дома. Миша как всегда был разговорчив и весел, много шутил и хвастался, но остановив машину около калитки, потускнел. Настя заметила изменения на его лице и выглянула через него в свой двор. На дорожке возле двери лежал Иван, рядом с которым как часовой сидел Шарик. Миша, недолго думая, вышел вместе с девушкой и помог дотащить мужчину в дом. Он видел расстроенное лицо Насти, ее дрожащие губы, поникшие потухающие глаза.

– Давай я тебя заберу. Посидишь расслабишься, познакомишься с новыми людьми, будет много девчонок. Сегодня ведь праздник Насть, поехали.

Настя опустила голову, она не хотела сегодня оставаться рядом с этим человеком, который превратился в глыбу льда, безчувственную и тяжелую. Ее надежды рушились как карточный домик, и она, совсем обезсилев, согласилась. Михаил осторожно взял ее за руку и вывел из дома к машине. Настя находилась словно в каком-то трансе, не совсем понимая, что делает и зачем согласилась ехать с Михаилом, но тот не обращал внимания, управляя автомобилем и внутренне радуясь своей маленькой победе.

Они подъехали к большому частному дому, на краю города. Уже тогда Настю что-то насторожило, ведь там вероятно будут и его друзья, с которыми ей уже удалось познакомиться. В доме уже были слышны крики и музыка, ребята веселились, но Насте все это уже казалось чуждым. Войдя в дом их сразу встретили отдыхающие, это были те два друга, которых она уже видела, один парень со своей девушкой и еще две ее подружки. Все уже были навеселе, сразу пригласив прибывших за стол. Настя не хотела пить, но отказываться теперь было уже не уместно. Парни пили крепкий алкоголь, Настя согласилась на бокальчик вина. Она впервые пила такое вино и из такой посуды. Ребята перешептывались и вскоре вышли, оставив девчонок одних.

– Потанцуем? – предложила одна из них и сделала музыку громче.

Все подруги вскочили и стали трястись, эти их движения танцем было назвать сложно. Настя чувствовала себя не в своей тарелке и на просьбы присоединиться, отвечала отказом. Девушка никогда раньше не танцевала, и боялась выглядеть глупо среди остальных. После долгих упрашиваний и второго бокала вина она все же вышла из-за стола, но движения ее вызывали лишь смех. Девушки стали показывать различные движения, Настя пыталась их повторить, что вызывало еще более бурную их реакцию. После пришли ребята и все вместе стали играть в какую-то игру с карточками, где Настю опять выставляли посмешищем. Все это быстро надоело девушке, и она уже хотела покинуть компанию и попросить, чтобы ее отвезли, но все уже были пьяны, и никто не мог сесть за руль.

– Переночуешь здесь, я завтра тебя отвезу, могу сразу на работу.

Настя промолчала, что завтра у ее выходной и присев на удобное кресло, стала молча наблюдать за происходящим. С каждой выпитой рюмкой и бокалом, молодые люди становились все распущенней и порой даже агрессивней. Все это сильно не нравилось Насте, но в какой-то момент одна из подружек с ехидной улыбкой, поднесла ей очередной бокал и с того момента все стало по-другому. Ей подсыпали в бокал какой-то порошок. Прошло полчаса, и Настя уже сама рвалась потанцевать и даже пыталась петь в караоке. Ей стало весело от того, что над ней смеются, чувствуя себя в центре внимания. Она уже не понимала, что с ней происходит и вливала в себя очередную порцию алкоголя, становясь еще более смелой и открытой. Ночью пара и две подружки внезапно исчезли, оставив Настю наедине с Мишей и его двумя друзьями. На тот момент Настя уже и вовсе ничего не соображала.

Проснулась она от холода, ее трясло так, что зубы, казалось раскрошатся от стуков друг об друга. Она лежала под тонким пледом совершенно голая в липкой красной луже. Настя не сразу поняла, где она находиться и что с ней произошло, но восстановив цепочку событий раскрыла рот и закричала. Скоро появился Миша.

– Ты чего орешь? – его лицо было подпухшим и помятым.

Настя вскочила с кровати, укутавшись одеялом.

– Где моя одежда? – злобно прорычала она.

Миша взглянул на красное пятно крови на кровати и брезгливо отвернулся.

– Ты че не сказала, что целка.

В Михаила в ту же секунду полетел стакан и разбился о стену.

– Ты че творишь? Ошалела вообще?

– Сука. – гневно прошипела Настя.

– Это не я, это Гендос. Мы с Шурой подхватили. – вызывающе улыбнулся Миша. – Ты вроде была не против утешить нас всех.

– Аааааааа!!! – закричала Настя от безпомощности и разрыдалась. – Отдай мою одежду!

– Да вот же она лежит. – указал пальцем на разбросанные по полу вещи. – Может в душ хочешь сходить?

– Пошел на хрен! – заливаясь слезами бросила девушка и принялась собирать одежду.

– Я вызову такси. – молвил тот и ушел, а за дверью послышался хохот его друзей.

Еще никогда в жизни она не была так унижена и подавлена. Настя хотела просто исчезнуть с лица земли, испариться как капля росы под палящим солнцем. Девушке было на столько обидно, что она готова была разорвать этих подлецов, искромсать на кусочки и скормить собакам. Она еще никогда не ощущала за собой, что в ней могло быть столько злости, но противостоять им она не могла физически. Ее промежность жгла и зудела, а ноги болели так, что она с трудом могла передвигаться. От этого становилось еще обиднее, она считала, что судьба несправедливо поступила с ней, оставив безпомощной и слабой. Но больше всего она страдала от того, что ей стыдно было перед Эдиком. Теперь не о какой свадьбе не могло быть и речи, он наверняка ее бросит, как только узнает, что она уже не девочка, пусть это и было сделано насильственным методом. Она ощущала себя предательницей, она корила себя за то, что поехала вчера с Мишей, и проклинала себя, что познакомилась с нимОна сидела и плакала на грязной кровати, когда Миша, виновато опустив голову зашел в комнату.

– Такси приехала. Все оплачено. – тихо произнес он.

В его глазах отражалась печаль. Он вероятно тоже почувствовал свою вину. Настя молча поковыляла к машине, ей не хотелось даже ругаться с теми, кто посмеялся над ней, обманул и использовал. Теперь она была грязной тряпкой, которую решили вышвырнуть за дверь, добившись того, что хотели. Она вдруг вспомнила фразу Миши «готовься», которая теперь звучала в ее голове. Неужели она была на столько слепа, что не увидела в нем притаившегося зверя, готового напасть в любую удобную секунду. Она хотела отомстить, она хотела вернуться и сжечь этот дом к чертям, но в тоже время и осознавала свою вину, да и месть не вернет ей того, что у нее забрали.

Она доехала домой и легла под одеяло, перекручивая по несколько раз одни и те же мысли. Она пролежала так до позднего вечера, пока не услышала пьяные шаги отца. Она поднялась и уложив его, вышла. Домой она вернулась с двумя большими бутылками самогона, решив упиться и умереть. Настя пила сидя на кровати, специально курила и стряхивала пепел прямо на одеяло. Ей было уже абсолютно все равно, что происходит и что произойдет. Ей было плавать на всех и на все. Вначале она хотела написать заявление, добиться правды, но это быстро прошло, ей было ужасно стыдно, что об этом узнают. Борясь со своими мыслями, она пропила так три дня, и за это время Иван так и не спросил, почему она заняла снова его комнату и постоянно сидит дома. Его все устраивало, особенно, что в доме снова появился алкоголь.

– Пьешь? – спросил, зайдя в комнату он, и сделав небольшую паузу, добавил. – Правильно, что еще делать.

Жизнь Насти стала меняться. Она оставила школу, так и не получив необходимых документов, хотя уже через несколько месяцев могла получить аттестат. Девушка не могла смириться с тем, что об этом могли узнать, и закрылась в клетку, заливая свою горечь. Ее вечера проходили одинаково, она приходила домой с работы и начинала пить. Иван тоже теперь часто составлял ей компанию, а однажды даже взял ее с собой, когда у них начались трудности с деньгами. Она все еще работала, но начальство стало делать неоднократные замечания, что та приходила выпившей. Слухи дошли и до соседки Ольги, которая соответственно поведала все сыну, тот в свою очередь ничего естественно не знал. Эд ничего не хотел слушать, и не хотел верить словам матери относительно Насти, полагая, что та вновь точит на нее зуб. Но внутренний червь снова стал мучать его, когда он вспоминал машину Миши, рядом с ее домом. Отношение Насти и Эда стали портиться, хоть парень и стал звонить ей намного чаще и в приступах ревности, готов был сорваться и лететь сломя голову домой, чтобы убедиться, что за ней никто не ухаживает. Настя чувствовала эту ревность, которая в данном случае была оправданной, и лишь прозрачная убивающая разум жидкость не позволяла ей считать себя виноватой.

9.

Прошло два месяца, когда Эд приехал вновь. Он не мог поверить своим глазам, представшая его глазам картина не улаживалась в его голове. Узнать ту девочку, с живыми искрящими как бриллианты глазами, ту ее улыбку, которая способна была осветить путь в кромешной тьме, было довольно сложно. Настя стала мрачной, зачуханной и уставшей, хотя уже месяц как не работала в столовой, живя лишь за то, что торговала рыбой. Иван же всячески поддерживал свою дочь, убеждая, что работа для дураков и каждый уважающий себя человек, если он ищет свободу и пульс настоящей жизни, не должен тратить время, выполняя чужие распоряжения и загонять себя в рамки графиков и зарплат. Девушка слушала отца, уважая его авторитет и не заметно для себя стала злоупотреблять, не понимая, что алкоголь стал ее проблемой, и была уверена, что это единственное действенное средство, позволяющее сделать боль полученной обиды, не такой острой. Она не видела, как день за днем, все глубже и глубже загоняет себя в депрессию. Сразу по приезду Эд пытался найти причину, по которой его возлюбленная покатилась по наклонной, а его родители стали подговаривать его перестать общаться с ней. Эд был зол и находился в замешательстве. С одной стороны, были его родные, которые всячески противостояли его дружбе, с другой была Настя, которая по каким-то причинам пошла не по той дороге, и которой требовалась посторонняя помощь. Настя же не хотела слушать Эда, уверяя его, что все в порядке и не видела никакой проблемы.

Но спустя несколько дней, когда Эд зашел вечером к ней в дом, то увидел ее лежащей на полу, возле печи. Она не смогла добраться до кровати и расположилась рядом. Эд поднял ее и уложил, сделав перед этим несколько снимков на телефон. Утром он снова зашел к ней, увидев за столом заросшего бородой и слегка угрюмого Ивана, склонившего голову над пустым стаканом.

– Здравствуйте дядя Ваня!

Тот поднял голову, подозрительно посмотрел на парня, и вздохнув снова уставился на пустой стакан, не вымолвив ни слова. Создавалось впечатление, будто мужчина колдовал, пытаясь наполнить своей магией пустую емкость, и для этого важно было сохранять мертвое молчание. Эд подошел ближе и сел на против.

– Выпить есть? – не отрывая взгляда от стакана промолвил он.

Эд хотел что-то сказать, но в дом зашла Настя. Ее глаза были подпухшие с посиневшими мешками, а волосы безпорядочно крутились в разные стороны. От милой привлекательной молодой девушки осталось не много, теперь она вызывала скорее отвращение. Эд вдруг вспомнил их первую встречу, когда девушку тошнило за углом дома. В тот день парень почувствовал к ней тоже что и сейчас – жалость. Настя вошла в дом, не проронив не слова, и сразу направилась к отцу, который продолжал медитировать, сосредоточившись на стакане. Девушка достала из облезлого рюкзака бутылку и налила пол стакана отцу и немного меньше себе. Иван молча взял в руки стакан и мгновенно опрокинул его, проглотив содержимое. Мужчина даже не скривился, казалось, что он просто выпил прохладной колодезной воды.

– Будешь? – спросила Настя, обратившись к парню.

Тот отрицательно замахал головой. Девушка тоже выпила, прикусив корочкой засохшего хлеба. Эд смотрел на нее и все больше убеждался в том, что нужно вытаскивать ее из этого плена. Она падала в его глазах с космической скоростью.

– Давай прокатимся. – предложил парень.

Настя прикурила сигарету и деловито закинула ногу за ногу. Она смотрела на Эдика и не понимала, то ли ей его жалко, что не оправдала его ожиданий, то ли ей было жалко себя, что упустила возможность быть счастливым рядом с ним. Без доли сомнений, она уже решила, что с Эдиком все кончено, осталось лишь мягко донести это ему, хотя по-прежнему любила его. Настя понимала, что Эд ей этого не простит, но и рассказать правду нужна была смелость. Стаканы вновь наполнились, и выпив она сказала:

– Поехали.

Отправились они к озеру с той стороны где лес. Там всегда было малолюдно и в основном это были рыбаки, а сегодня вообще не было никого.

– Что с тобой происходит? – начал Эд, как только они вышли с машины.

– Все хорошо. Я живу. – улыбаясь как ни в чем не бывало, молвила девчонка.

– Настя, что случилось? Я не понимаю, тебя. Все же было хорошо.

– И сейчас все хорошо, Эд. Живи своей жизнью, я буду жить своей. Как раньше. Мы не пара и никогда не сможем быть вместе. Игра закончилась, ты и сам все понимаешь. – Настя молчала о самом главном, надеясь, что не придется раскрывать все карты.

– В смысле? Когда ты это решила? – взяв за плечи Настю спросил Эд.

– Сразу, как только мы познакомились. Мы заигрались, правда. – глаза девушки наполнялись слезами.

– Но я люблю тебя, что может быть важнее?..

– Я тоже тебя люблю, но… – она заплакала.

– Что, но? – Эд приблизился и пристально взглянул на нее.

– Но я не та, кто тебе нужен. Нам лучше разойтись сейчас, чтобы не сделать друг другу еще больнее.

Эд прижал ее крепко к груди и долго не отпускал. Настя плакала, содрогаясь и подвывая. Потом она успокоилась и закурила. Парень сидел рядом и тоже курил, держа в кармане небольшую коробочку с золотым колечком. Они просидели так около часа, не проронив больше ни слова. Каждый думал о своем. К обеду он отвез ее домой, а сам уехал на стройку.

Вечером он снова зашел к Насте, но та была уже пьяна и спала, уткнувшись в подушку в одежде и обуви. Эд развернулся и вышел. С того дня он больше не приходил к Насте.

Он сосредоточился на стройке, это помогло ему отвлечься, а разговоры родителей все сильнее отталкивали его от девушки.

Месяц отпуска прошел незаметно, и его уже звали обратно. Дом был готов, оставалось докупить кое-какую мебель и обставить интерьер. Денег на все это хватало и Эд впервые задумался над тем, чтобы оставить работу и начать обживать собственный дом. Он все еще надеялся, что Настя одумается, что она всего лишь немного оступилась, и считал, что все еще можно вернуть. Оставить ее и уехать еще на четыре месяца, означало бы окончательно потерять ее, но соблазн заработать еще немного, был тоже велик. Этого как раз бы хватило, чтобы начать свой маленький бизнес и жить в свое удовольствие. Он метался, не зная как поступить, и только сейчас понял, что очень сильно любит Настю, даже несмотря на то, что она стала пить. Это его, почему-то возбуждало еще больше и после долгих раздумий он пришел к одному экстравагантному решению.

Вечером он выпил для храбрости, и зашел к Насте. Она сидела возле окна с сигаретой, слушала радио и поглаживала Шарика. Девушка была выпившая, но вполне адекватная. Увидев Эда, она улыбнулась, пододвинув ему второй стул.

– Привет. – Эд поставил на стол открытую бутылку коньяка.

– Ты пришел с открытой бутылкой? Может бутерброд надкусанный еще принес. – ее улыбка стала презирающей.

– Ты не рада? – слегка смутился Эд. – Я немного выпил для храбрости.

– Ты не появлялся целый месяц. Чего это вдруг решил навестить. – она затянулась, выпустив дым прямо парню в лицо.

Тот размахал облако дыма руками и открыл бутылку, пододвинув к себе два стакана.

– Почему выключен твой телефон? – подвигая один стакан даме, сказал Эд.

– Потому что у меня нет денег. – она подняла стакан и не дождавшись его произнесла. – За тебя!

Эд был возмущен ее дерзостью, но осушив коньяк, попытался осторожно взять ее за руку.

– Только не надо. – одернула она ладонь. – Говори, что хочешь.

– Я пришел попросить тебя кое о чем. – застенчиво молвил тот, все еще сомневаясь в сделанном выборе. Он налил еще, и протянув стакан, добавил. – За нас!

– Ананас. – буркнула та. – Нет никаких нас, есть ты и есть я.

Эд выпил стакан. Внутренний голос все еще боялся вырваться наружу, но глаза уже пожирали сидящую напротив Настю. Та в свою очередь была настроена агрессивно, то и дело цепляя собеседника за слова. Они почти допили бутылку, когда Настя стала потихоньку затухать. Эд заметил это и забрал у нее подкуренную сигарету, чем вызвал ее недовольство.

– Отдай! – поднялась она и потянулась за курево.

Эд тоже встал и спрятал руки с окурком за спину, выпучив грудь. Настя подошла ближе и в этот момент он обнял ее и крепко поцеловал. Она насладилась этим поцелуем, а потом оттолкнула парня.

– Не надо. Мне и так больно, зачем ты заставляешь меня страдать?

Эд вынул из кармана кольцо и протянул его Насте.

– Выходи за меня.

Для Насти это был настоящий удар, она растерялась. Она чувствовала себя виноватой перед Эдиком, что не смогла сдержать своей верности и предложить ему свое девственное тело. Она снова почувствовала эту боль и безпомощность, но не могла простить себе того, что совершила. Кольцо блестело в руках Эда, а в ее глазах блестели слезы, ей еще никогда не было так трудно, как сейчас. Эд смотрел на нее и ждал, когда та даст свое согласие, в противном случае у него был еще один запасной вариант.

– Нет, Эд. Прости, я не могу. – заливаясь слезами сказала она.

– Да что, черт возьми не так?! – яростно вскрикнул он. – Что тебе не хватает?

– Не кричи на меня, в моем доме! – повысила голос она. – Ты не можешь меня заставить делать то, чего я не хочу.

– Я бегаю за тобой столько времени, для чего все это было нужно?