Сказки женоненавистника

– То есть, ты хочешь сказать, – недоумённо забормотал то ли проснувшийся, то ли не проснувшийся Василий, – что у тебя во рту больше заразы, чем в попе?

– Нет, – глубокомысленно ответила девочка Соня, – я хотела сказать, что у меня в попе меньше заразы, чем у тебя во рту…

– Так и я, на основании этого, могу сказать, – обиженно забубнил проснувшийся Вася, – что моя жопа чище чем твой рот!

– ЧТО?! – яростно взвизгнула Соня и проснулась.

"Фу! Слава Богу, всего лишь сон во сне," – подумала "девочка" Соня и повалилась дальше спать, рядом с громко храпящим двадцатипятилетним мужиком, с которым они только что, первый раз, "побаловались" содомским грехом.

Вторник:

"Ой, мама, ой мама! Чё делать, чё делать?!" – отчаянно "тарабанила по вотсапу" девочка Соня нетерпеливо ёрзая на сиденье муниципального автобуса.

"Чего ты? Чё опять?" – ответила, наконец-то мама.

"Рядом со мной мальчик в автобусе, такой мальчик хорошенький!!!"

"И чё?"

"Ну как чё? А вдруг – это шанс? Как бы мне с ним познакомиться?"

"Зачем? У тебя же, вроде как, есть уже один?" – слегка опешила мама.

"Ай!!! Да ты ничё не понимаешь! Тот пусть будет! Так! Прозапас! А с этим бы я… Ой!!! Он сейчас так загадочно улыбнулся! Нет! Я сейчас сама с ним заговорю…"

– Вот именно! – раздался над головой брюзгливый старческий голос, – усядутся на места для стариков и инвалидов, уткнутся в свои "шайтан-машинки" и ничего не видят и видеть не хотят…

– Женщина, – перебила кондукторша, сидящую рядом с недоумённо хлопающей ресницами Соней, бабуську, – вам же парень место уступил? Уступил. Причём сразу, как только Вы вошли…

– ОЙ-ОЙ! НЕ УСПЕЛА! – опять отчаянно взвизгнула Соня глядя как за спиной, только что сидевшего рядом с ней "ди'каприо", закрываются двери автобуса и проснулась.

Потом попыталась перевернуть (чтобы он не храпел) на другой бок спящего рядом с ней Василия, но получилось только хуже…

Чего, чего… Проснулся он, но это уже совсем другая история.

Среда:

– Вася! – несколько официально начала разговор Соня, – мне нужно серьёзно с тобой поговорить…

– Денег не дам! – тут же перебил, сразу всё понявший Василий, – и так, за квартиру только что заплатил, в Ашане на продукты потратились, пальто тебе новое…, нафига тебе третье? Двух мало?

– Мало, – обиженно загнусавила Соня, – и трёх мало! Хожу как оборванка…

– Короче, – перебил начавший уже "уставать" от ненасытной сожительницы мужик.

– Мне зачёт надо сдавать, а препод такой злой, такой злой, у него никто и никогда! – с готовностью затараторила Соня, чуя что вот-вот, ещё чуть-чуть и …

– Сколько?… ОГО! – "офонарел" незадачливый "спонсор", – а может тебе всё-таки учиться? В смысле самой попробовать учиться, почаще на занятия ходить, поменьше по кафешкам и ночным клубам…

– Ты меня учить жить будешь?! – горделиво скрестила руки на груди "мудрая" София.

– Неа, – усмехнулся в ответ Вася, – ты и так умная, просто денег нет…

– А вот за дуру меня не надо держать! – злобно зашипела в ответ то ли жена, то ли любовница, – ты своей бывшей сколько отдаёшь?! А мне сколько?! И что, что ребёнок?!

– Слышь ты, – тихо-тихо проговорил в ответ заблудившийся между женских ног "мальчик" Вася, – если я не ошибаюсь у тебя сегодня "первый день", значит ты "пустая", "беззалётная". Так вот, хата эта моя, завтра собираешь свои вещички и с ними НА ВЫХОД! К папе с мамой!

– КА-КА-КАК?! – расплакалась Соня и проснулась.

Четверг:

– Ой, ну класс! Ваааще класс! – сладостно постанывала Соня лёжа в гамаке на "райском пляже" и прихлёбывая мартини, – наконец-то выбрались отдохнуть, а то не уговоришь тебя! – покосилась на развалившегося рядом заросшего с ног до головы чёрной курчавой шерстью Василия.

– Отдохнуть, – загоготал в ответ здоровенный амбал, повернув к ней лицо и глядя через непроглядно чёрные очки, – а то ты прям перетрудилась! По фитнесам и кафешкам шляться!

– И не только это! – раздражённо забубнила под нос Соня, – тебя ещё обслуживать. Во всех смыслах! Забыл?!

– Помню, помню, – криво ухмыльнулся в ответ "содержатель", – отдыхай, отдыхай. Заслужила, "золушка" ты наша…

– Эээ! Эээ! Алё! – перехватила взгляд "не туда" смотрящего Васеньки "домработница-многостаночница", – ты куда это уставился?! – проследила как тот, поверх очков, разглядывает загорающую топлесс бабёнку.

– А чё нельзя? – хитро прослюнявил в ответ "мальчик" Вася, – я только посмотреть. И сравнить. У неё, так то, побольше твоих, и по-моему…

– ДА?! Вот значит как?! Значит тебе большие "дойки" нравятся?! А когда я тебя просила дать мне денег на операцию, ты мне что сказал?! – отчаянно завопила Соня и проснулась.

– Сонька, – сквозь сон пробормотал измученный цельнодневным скандалом и "сломленный" вечерним миньетом мужик, – угомонись уже в конце то концов, и так всё утро, и вечер, то орала, то ревела…

Пятница:

О! Какой это был бал! Королевский бал! И Соня… Ах, нет! Принцесса София, была на этом балу прекраснее всех. Юноши, прекрасные как боги, наперебой приглашали её на танец. Столы ломились от сказочных, изысканных яств.

И рядом не было Василия. По крайней мере Соня так думала, или надеялась.

– Скажите, граф, – прошептала она на ухо вальсирующему с ней, "сбежавшему" из автобусного сна "ди'каприо", – а вы не видели здесь такого…, ну знаете…, его ещё Васей зовут, здоровенный брюнет…

– А! Понимаю, понимаю о ком Вы, ваше высочество, – загадочно улыбнувшись зашептал на ушко кавалер, – ну, во-первых, я не граф, а герцог…

– Ах! Простите!

– Ну ничего, ничего! Бывает. А насчёт того, про которого Вы спрашиваете, то он отправлен Вами чистить свинарники. Навечно. Вы же сами вчера так распорядились.

– ДА! ДА! – возликовала просыпающаяся от пост алкогольной сухости во рту Соня и тут же вспоминая как вечером посидели в кафе с друзьями, где Вася, отмечая конец рабочей недели "нализался" так, что ей пришлось тащить его на себе сначала до такси, а потом домой.

– Да, да, – тут же завторил ей просыпающийся и быстро возбуждающийся "с бодуна" мужик.

– Нет! Нет! – обречённо забрыкалась Соня, – у меня ещё "не закончилось"! Что значит – "тебе похер"?! Мне же потом всё это отстирывать…

Суббота:

Соня качалась на качелях, летним днём. Ярким, солнечным днём. Тем самым – лучшим днём её жизни. Детским. Дедушка с бабушкой сидели в тенёчке под деревом, на расстеленном покрывале и мирно беседовали. Бабушка иногда махала веткой отгоняя от недоеденного мелких, редких, но назойливых мух. Мама с папой, весело вскрикивая играли в бадминтон.

– Сонька! Сонька! Смотри, что я нашёл! – раздался сзади Васькин крик.

– НЕТ! НЕТ! Не хочу! – закричала Соня спрыгивая с качелей при виде бегущего к ней взрослого, абсолютно голого мужика держащего в руках злобно шипящую, расправившую капюшон, огромную  кобру.

Воскресенье:

– Да как ты мог?! – отчитывал пятилетнего Васю, добрый, но строгий Айболит.

– Да я не знаю! Не знал! – в голос ревел стоящий рядом с лежащей на больничной койке то ли спящей, то ли бредящей трёхлетней Соней, неудавшийся муж, – я даже и не думал, что так получится!

– Не думал он! – затопал ногами Айболит, – а голова?! Голова тебе для чего?! Зачем ты полез в неё своей "ослиной дубиной" когда у ней ещё "дни очищения" не закончились?! Ты же её убил! Убил – понимаешь ты это?!

– Оставьте его, Дедушка, не надо, – слабым голосом прошептала Соня. Ощущая себя одновременно одиноко лежащей ночью в палате реанимации и находящейся в каком-то Прекрасном Саду, – он никогда головой и не думал, а только "этим местом".

– И что? Что Моя Бедная Девочка, – добрее доброго улыбнулся ей Айболит, – ТЫ! Ты прощаешь его?!

– Конечно прощаю, – всхлипнула Соня, – я же, всё-таки, любила его, хоть он этого и не понимал.

– Ну, тогда, – облегчённо вздохнул Айболит, – ты остаёшься со мной! А ты! – повернулся к скукожившемуся "василию", – пшёл вон отсюда!

Соня, в последний раз судорожно вдохнула и выдохнула, вздрогнула, как будто просыпаясь от сладкого, глубокого сна и услышала где-то далеко-далеко длинное пищание кардиомонитора.

(Ту би коньти…, тьфу ты! Конечно же, этим сказкам конец, кто слушал – молодец, и продолжение следует)

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.