Таркарис

– Очередная хохма?

– Как ты мог о таком подумать! Это не очередная, а избранная хохма. Если не нравится это государство, то всегда можешь построить другое. Ну как, вопросы ещё остались?

– Только один. В чём смысл жизни?

– Сорок два.

– Эту шутку я уже слышал.

Джон Трэнд отвернулся от горы, где торжествовал золотой телец, и увидел райский сад, природу, во всей своей красе, из которой заботливо убрали всех паразитов и хищников, опасных для человека. Повсюду были плодоносящие растения: кокосовые пальмы, бананы, ананасы, специально завезённая клубника, ежевика и виноград. Где-то там бегали непуганные кролики и декоративные пиги. Эта красота пленила Джона, и он зачаровано отправился вглубь острова. Деревья росли не плотно и позволяли свободно исследовать территорию. Он без особых усилий добрался до пляжа с белоснежным песком и кристально чистой водой.

Здесь стоял самодельный деревянный домик, такой же пирс и рыбацкая лодка. Между двух пальм на отмели кто-то сделал себе гамак и мирно отдыхал, попивая пиво. Не веря своим глазам, Джон подошёл к незнакомцу: это был человек в солидном возрасте, с длинными седыми волосами, морщинами, в гавайской рубахе и соломенной шляпе. Его лицо было переполнено мудростью и спокойствием. Он проснулся от лёгкой дрёмы и, наконец, заметил гостя.

– Роберт Дюваль, – представился он сразу и расплылся в улыбке.

– Джон Трэнд. Надеюсь, что я вам не помешал?

– Конечно же, нет. А как долго ты пробыл в городе?

– Я в него даже и не заходил. Здесь настоящий рай, но никто кроме меня не пошёл его исследовать. Я просто поражён! Как я понимаю, гостей у вас много не бывает?

– Даже ещё меньше. Понимаешь, если ты покидаешь город, то теряешь весь нажитый капитал и начинаешь всё сначала с штрафами. А если у тебя есть долги, то тебя сразу могут сделать чернорабочим. Таковы негласные правила, которые тебе никто просто так не расскажет.

– А откуда у вас всё это добро вокруг?

– Они не могут ходить ко мне, но я могу ходить к ним. И ты даже не поверишь, сколько всего выбрасывают эти глупцы.

– Я смотрю, что всё не так уж и плохо складывается.

– Конечно, Джон! – Начал потягиваться в гамаке. – Ты как раз кстати – я совсем обленился. Но теперь у нас будет чем заняться. Мы сможем построить тебе новый дом на любом понравившемся пляже.

– И вы мне с этим поможете?

– А чем мне ещё заниматься? И как не крути – вместе веселее.

Джон даже вздохнул с облегчением – наконец-то он встретил нормального человека.

– А вы любите книги, мистер Дюваль?

– Зови меня просто Роберт. И я больше ценитель настольных игр. Надеюсь, что ты составишь мне в этом компанию?

– Конечно!

– Вот и славно. Поверь мне, что все мирские удовольствия очень быстро приедаются. Алкоголь, чтение, наркотики, изысканная еда, даже походы в местный бордель, где можно познакомиться с очаровательными и скучающими девушками. Всё это надоедает! Всего лишь через двадцать-тридцать лет, ты даже не будешь об этом мечтать! Поэтому надо заниматься творчеством – единственной вещью, где есть неограниченный потенциал для роста.

– И этим вы занимаетесь целый день напролёт?

– Стараюсь по мере сил, особенно когда становиться лень отдыхать. Я дошёл до того, что стремлюсь создать настольную игру, в которой нужно создавать созидающие объекты. Например, фигурки университетов создают фишки разных специалистов. Потом набор специалистов, рабочих, инструментов и ресурсов может создать завод, который будет создавать в свою очередь новые инструменты. Или можно отправить всё это на создание карьера для получения ресурсов, или на создания фермы, чтобы получать провизию, нужную для увеличения числа рабочих и специалистов. Ну, ты понимаешь о чём?

– Как ни странно, но да.

– Слава Богу! Возможно у нас даже будет общее дело. Я любитель резьбы по дереву и камню. Вместе мы создадим самую лучшую настольную игру на этой планете! – В старичке проснулась энергия, он выпрыгнул из гамака, и ему уже не терпелось начать заниматься ручным трудом.

Глава 4 Берег спокойствия

Джон погрузился в пучину радости и спокойствия. В своё удовольствие они строили со стариком Дювалем домик на пляже, он учил его навыкам работы по дереву и рассказывал свои идеи по настольным играм. В этом деле он был настоящим маньяком, способным говорить без устали и сыпать информацией как из водопада. А ещё старик очень хорошо переносил алкоголь – у него был целый склад разных бутылок с вином и шампанским. Каждый день Джон отправлялся в город и наблюдал за местными жителями, которые полностью погрязли в жадности, интригах, материализме и желании доминировать над ближним. Как ни странно, но его знакомый Пол Уитман был по-своему счастлив – он бежал наравне со всеми и уже поднялся до середины горы. У него был большой участок земли с площадкой для вертолёта, бассейном, гаражом на три машины и домом в пять этажей. Он купил дипломированную английскую прислугу и теперь подбирал элитную жену из каталога. Как человек из самого низа, он поглядывал на роскошные и дорогие вещи. У него было почти всё, кроме свободного времени.

Уитман постоянно звал Джона в помощники и обещал быстрый карьерный рост. Джон смотрел в эти глаза, которые не отдыхали от нервного тика, и лицо, исхудавшее от постоянного стресса, и отказывался изо всех сил. Он ни разу не пожалел о сделанном выборе и только убеждался в том, что этот город являлся царством порока. Ему хватало одного часа в этой суетливой и нервной атмосфере, чтобы начать мечтать о возвращении на свой уютный пляж. К счастью для него, местные жители с лёгкостью избавлялись от надоевших вещей, которые уже не влезали в их кладовые – спиннинги, снаряжения для походов и альпинизма, компьютеры, бытовая техника, велосипеды, мотоциклы, и даже один раз ему вручили ключи от небольшой яхты. У этих людей всего было слишком много – и периодически они просто выкидывали вещи, чтобы заменить их на более дорогие.

Джон постепенно осваивался на новом месте, и к нему стали приходить тревожные вопросы. По каким-то причинам, прислуга, якобы купленная с других планет, не поддавалась пагубному воздействию города. Они все были очень сдержанными, исполнительными и добрыми. И даже купленные жёны хранили верность и искренне любили своих мужей. Чем больше он общался с этими людьми, тем сильные сомневался в том, что они действительно люди, а не высококачественные андроиды.

Джон пробовал высказать свои идеи старику Дювалю, но тому было попросту всё равно. Он махал рукой в сторону города и широко улыбался своему новому другу. Всем своим видом он показывал, что это не имело никакого значения.

Но вопросы в голове Джона продолжали накапливаться – жители города постепенно выдыхались от гонки на её вершину. Многие уже слегли в больницу, где их никак не могли привести в норму, а другие даже переехали на кладбище. Хотя большинство продолжало упорно следовать прежнему курсу, появлялись немногочисленные сомневающиеся, которые хотели всё бросить.

Джон пытался отогнать мысли и жить как Робинзон. Но у него было слишком много свободного времени, чтобы окончательно забыть тревожные вопросы. Они всегда возвращались и порождали новое беспокойство. И когда с острова неожиданно исчез Пол Уитман, Джон понял, что потерял счёт времени – он уже не знал, сколько месяцев пробыл на этой загадочной планете. Это был тревожный звоночек, что атмосфера безделья плохо сказывалась на его психике.

С новыми силами Джон принялся искать ответы на вопросы. Но старые жители, которых осталось теперь немного, стали ещё более озлобленными и скрытными. Они узнали какие-то новые подробности в правилах и никому их не рассказывали. С особой жестокостью они расправлялись с новичками, которые просили у них помощи или совета. Получилось так, что никто не отвечал на вопросы: роботы отшучивались, новички ничего не знали, а опытные менеджеры молчали как партизаны.

Порочный круг продолжался до тех пор, пока он не наткнулся на весьма старого человека, которого прислали жить в город из неизвестных краёв. Ему тоже дали стартовое жильё и должность, но действовать он начал как профессионал – очень хладнокровно и зная ходы наперёд. От отчаяния Джон пришёл к нему домой и застал играющим в крикет на лужайке. Этот человек только взглянул на Джона и сразу выдал ценную информацию:

– Ты напоминаешь мне одного отшельника, – сказал он обращаясь к Джону, – который жил здесь пятнадцать лет тому назад. Он тоже ходил в гавайской рубахе, соломенной шляпе и стриг бороду подручными средствами.

– И как его звали? – Почему то Джон уже знал ответ.

– Вроде Роберт. На вид ему было за восемьдесят. Наверное, он уже давно умер от алкоголизма.

– Спасибо за помощь! – В его голову пришло озарение, и он помчался со всех ног на пляж.

Джон застал Дюваля в тот момент, когда тот лежал в своём гамаке с пивом руках.

– Ты не тот, за кого себя выдаешь! – Сказал Джон прямо в лоб.

– А за кого я себя выдавал? – Начал он говорить без всякого удивления и не открывая глаз.

– Я думаю, что таких людей как я, должно быть намного больше. Но их нет. Почему? Потому что когда они уходили из города, то находили тебя.

– И ты думаешь, что я какой-то маньяк, который без всякой причины убивал людей многие годы?

– Нет, я думаю, что всё немного сложнее. И ещё я думаю, что твои игры вовсе не игры. Это модели общества, которые будут создаваться в других секторах, не так ли?

– Должен признать, что это ход мыслей в правильном направлении. – Дюваль поднялся, выбросил бутылку пива в море и посмотрел Джону прямо в глаза. – Очень немногие отказываются от богатства также просто как ты. Наверняка в тебе есть какая-то неучтённая деталь.

– Ты один из создателей Таркариса? Почему ты живёшь именно в этом месте?

– С чего ты взял, что я существую только в одной точке этой планеты? Я приглядываю за всеми секторами.

– Зачем?

– Потому что всегда есть небольшой процент людей, который идёт против течения. Они накапливаются и вносят риски в мои расчёты. Своими идеями они могут нарушить отбор, на котором держится вся система. Таким людям, как ты, я делаю заманчивое предложение, чтобы изолировать от общества.

– К этому мы ещё вернёмся. Но прежде я хочу узнать, куда пропал Пол Уитман? И почему так сильно изменилось поведение старых жителей города?

– Я подкинул им дополнительный стимул для борьбы. Первые десять самых успешных менеджеров попадут в высшую лигу, где управляют десятками и сотнями тысяч людей. А Уитман стал первым из них.

– Мне страшно представить, сколько им придётся вкалывать!

– Там будет больше подковёрных интриг, предательства и страха вернуться на ступень ниже к неудачникам. Но не волнуйся, ты пошёл по другому пути и доказал, что тебя не интересует мирское и сиюминутное.

– У тебя есть, что мне предложить?

– А как же! Ты хотел другую форму общества? Так вот, она ждёт тебя в тех кустах рядом с муравейником. Это не шутка.

Джон, не веря своим ушам, побежал к обыкновенным кустам шиповника, росшим рядом с домиком Дюваля. Не успел он прикоснуться к веткам, как обнаружил, что это искусная голограмма, прикрывающая небольшой вход в портал из электровещества. И Джон провалился вниз, как Алиса в страну чудес. Он с криком пролетел несколько метров в вечной тьме и упал в кристально чистое озеро, находящееся на горном плато.

Как только он выбрался из озера, то сразу же заметил фантастический пейзаж – на горизонте возвышалась настоящая Вавилонская башня. На этом циклопическом сооружении росли дворцы и целые небоскрёбы, вокруг него парили дорогие машины на электромагнитных подушках и дирижабли ради красоты. Куча железных дорог сводилось к башне, несколько аэропортов и целый космодром располагались у её подножья.

Для Джона это была страшная красота: он сразу же представил, какие жестокие нравы должны были царить внутри этого города-государства. Он не хотел даже приближаться к нему, и к счастью, единственная дорога с горы вела в противоположное направление. Он спустился вниз и обнаружил долину, покрытую обыкновенными одноэтажными домиками и виноградниками. Глаз Джона сразу заприметил открытый амфитеатр, храмы, сделанные из мрамора в древнегреческом стиле, а также статуи и пантеоны.

Глава 5 Предместья Вавилона

Джон Трэнд не успел спуститься с горы, как к нему уже подбежали самые социально активные жители общины. Здесь были мужчины и женщины разных национальностей и социального происхождения. Но их всех объединяло то, что они были одеты в самодельную крестьянскую одежду – Джон почувствовал, что попал в восемнадцатый век.

Все радовались новому лицу и интересовались тем, как долго он прожил в городе и как быстро раскусил Дюваля. Никто не верил, что он сразу отказался от битвы за богатство и власть, но никто не сомневался в том, что Джон был порядочным человеком, если в конце концов оказался здесь. После застолья под открытым небом, старейшина общины, Ричард Олдман, флегматик, похожий на амиша, проводил гостя в его новый дом. Там у них состоялся уже конструктивный разговор о жизни в общине.

– Как вы понимаете, мистер Трэнд, – начал беседу Олдман, присевший в кресло качалку, – мы живём практически отдельно от Вавилона и снабжаем себя сами. В этом есть свои плюсы и минусы. Мы свободны, и нас не контролируют роботы. Они лишь смотрят, чтобы мы не приближались к городу.

– А что происходит с людьми, которые устали от жизни в Вавилоне?

– Таких с позором понижают в должности до младшего менеджера. – Олдман крепко задумался и начал набивать свою трубку табаком, – у нас в общине жил один человек, который сделал “карьеру” на острове и смог добраться до самого верха горы. Потом он попал в Вавилон и несколько лет провёл в этом сумасшедшем доме. Там самые лучшие менеджеры становились руководителями корпораций и олигархами. И самые богатые из них управляли жизнью города. И увидев сколько денег ему предстоит заработать, он понял, что его силы на исходе, и ему никогда не победить в этой гонке. Он опустил руки и начал сдавать позиции. Таков суровый закон жизни в Вавилоне – если ты не бежишь изо всех сил, то начинаешь падать вниз. Он махнул на всё рукой и демонстративно ушёл из Вавилона, – Олдман выпустил кольцо дыма в потолок и снова задумался о чём-то важным.

– Но этот человек в конце концов нашёл успокоение в общине?

– Ну, как сказать. В его глазах остался безумный азарт и сожаление. Он бы всё отдал, чтобы вернуться и победить. Это был мой младший брат Джеймс, он был моложе меня на тринадцать лет, а за годы жизни там, он умудрился меня “перегнать” и полностью угробить своё здоровье.

– Это ужасно, – Джон не знал, что к этому ещё можно было добавить.

– Он ещё легко отделался… – Казалось что Олдмен до сих пор обдумывает события былых времён, потом он откашлялся и вернулся к делу. – Но не будем о грустном, будем жить настоящим. Рабочие руки нам всегда нужны. Хотите попробовать стать новым плотником или скульптором?

– Скульптором?

– Звучит громко, не правда ли? На самом деле у нас просто избыток мрамора и гранита, который мы пытаемся использовать с умом. Дальше вниз по реке, мы возвели мельницу и думаем построить ещё одну из камня.

– Я уже прошёл небольшой курс работы с деревом. Думаю, у меня получится.

– Вот и славно. В нашей общине главное не лениться и помогать друг другу, – Олдман встал с кресла и уже собирался уходить, как его остановил Джон.

– Подождите минутку. Мне просто интересно, а могу ли я как-нибудь приблизиться к Вавилону? Кажется у меня остался там один знакомый.

– Боюсь, что ничего не получится. С той горы, откуда ты пришёл, нельзя спуститься – там стоят невидимые энергетические барьеры, сжигающие любую органику.

– Но горы можно обойти, куда ведёт эта долина?

– В бескрайнюю пустыню, где нет даже насекомых и падальщиков. Так что можешь спать спокойно – никто не потревожит нашу общину.

Новая обстановка – новые хлопоты. Джон приятно удивился обилию разносторонней работы, которую должен был делать крестьянин, чтобы выжить и скрасить быт: шить одежду и обувь, варить пиво, изготавливать самодёльные спички и зажигалки, строить здания из подручных материалов. А список аграрных работ уступал только объёму знаний, необходимых для развития кузницы, где нужно было заново изобретать химию, физику и металлургию.

Джон с радостью окунулся в сельско-хозяйственный труд и изучение ремесла плотника. Он хотел приобрести трудолюбие и избавиться от всех признаков лени. И ещё ему казалось, что он сможет за год освоиться со всеми премудростями крестьянской жизни.

Время шло, и постепенно до него стало доходить, что некоторые вещи нужно осваивать всю жизнь, а для других важны врождённые таланты и особенности – одни люди держали топор как продолжение руки, а другие умудрялись ронять его под ноги. Так вышло, что Джон старался добиться успеха в какой-нибудь области, но всегда получал средние или неудовлетворительные результаты.

В итоге его отправили на поле – помогать выращивать и собирать урожай. И изучение новых специальностей сменилось на монотонную рутину. Теперь он всюду замечал однообразие и застой.

Больше всего Джону не нравилось то, что творчество и саморазвитие было чисто символическим – кто-то когда-то писал песни и пару раз в год они ставили спектакли. Естественно, были праздники урожая и хмеля, но этого было недостаточно для Джона, ему хотелось расти дальше.

Поэтому в его голове снова стали рождаться беспокойные вопросы: “А куда деваются недовольные из общины?”. Он стал думать как Дюваль и понял, что размеренная, трудолюбивая жизнь без сюрпризов и больших достижений подходит далеко не всем. Но если верить их рассказам, то здесь никогда не было даже протестов. Все жили как в раю и никто не жаловался.

Наконец, Джон сказал самому себе, что такого просто не может быть. И значит Дюваль находился где-то рядом и забирал бунтарей к себе. Это стало его навязчивой идей. Он принялся искать странности в долине и задавать лишние вопросы. Старейшинам не нравилась сама мысль, что кто-то ищет выход из их прекрасного мира. В конце концов ему вынесли выговор и в качестве наказания запретили пить хмельные напитки целый месяц. Джон сделал вид, что это его сильно расстроило, и он усвоил урок. Но на самом деле он уже строил планы побега и думал о том, что взять с собой в путешествие. По его мнению, пустыня была единственным местом куда могли убежать инакомыслящие.

Напоследок он попытался найти единомышленников и получил ожидаемый отказ. Эти люди считали, что у них было всё необходимое и поэтому можно было больше ничего не изобретать. Но Джон был категорически с этим несогласен. Он считал, что если человека всё устраивает, то он уже полудохлый.

Джон Трэнд вышел под покровом ночи, когда светили только бледные красные луны Таркариса. С каждым километром почва становилась всё более скудной, появлялись всё новые руины, упавшие колонны и осколки статуй древних богов. Джон не рассчитал время и вышел к пескам к восходу солнца. Он увидел бескрайние жёлтые просторы, невысокие барханы и ровное синее небо – в ближайшее время не предвиделось никаких осадков. Но Джон не собирался отступать перед лицом будущих трудностей, он вздохнул и отправился прямо в объятия этого безжизненного места. Он боялся, что его могут нагнать и насилько вернуть в общину, и поэтому он спешил как можно быстрее скрыться там, где его никто не будет искать.

Его хватило на четыре часа, потом он выдохся настолько, что думал только о том, как бы соорудить палатку из захваченных с собой материалов. Он дремал в тени, обливаясь потом, с иронией вспоминая холод криокамеры. Ему так надоело солнце, что он инстинктивно начал зарываться в песок. И, наконец, сон о холоде стал явью. Джон очнулся от лихорадочной дрёмы и понял, что наступает вечер и пора снова отправляться в путь.

Звёзды и самодельный компас указывали дорогу – он всё дальше уходил от Вавилона и общины, а пейзаж всё не менялся. Припасы заканчивались, и у него уже не было шансов вернуться обратно. Но он верил, что дойдёт до конца. Он продолжал идти, когда уже не было никакой надежды на спасение. Его силы иссякли, он потерял счёт времени, воды уже не осталось и единственное, что появилось в этой пустыне, так это стервятники.

– Кыш! Отстань! – Кричал Джон надоедливым птицам. – Я ещё живой.

– Мистер Трэнд, это я, Тоби! Ваш робот-перевозчик! – Снял котелок со своей гуманоидной головы.

В глазах Джона уже всё мутнело, и ему потребовалось время, чтобы собраться с силами и увидеть перед собой робота, а не падальщика.

– Не верю! Если ты не галлюцинация, то ущипни меня!

Робот Тоби схватил Джона за обе щеки и натянул их, чтобы получилась улыбка.

– Я этого не просил! Перестань! – Сразу огрызнулся Джон от такой самодеятельности.

– Извините, не удержался! Просто я боюсь, что если я вас ущипну, то на меня могут подать в суд за сексуальные домогательства.

– Хорошо, ты убедил меня, что ты Тоби. Что дальше?

– Мистер Дюваль предлагает вам последний шанс, чтобы вернуться в общину.

– Нет! Если бы из этой пустыни не было выхода, то нашлись бы инакомыслящие, которые не стали бы идти до конца. Они бы возвращались в общину, когда их запасы подходили к половине. Ведь не все должны быть такими отчаянными, как я?

– Признаю, что это рассуждения в правильном направлении.

– И значит в общине должны были накопиться несогласные и система пошла бы ко дну.

– А если мы прибегаем к жульничеству?

– Что ты имеешь в виду?

– Что если мы просто убиваем всех глупцов в этой пустыне?

– Это противоречит смыслу модели Дюваля – это стабильная саморегулирующая система. Что бы не делали люди, они должны оставаться в рамках системы и сами себя балансировать. И если Дювалю потребуется ручное управление и коррекция, то значит его модель содержит изъян, и он проиграл.

– Разрешите продемонстрировать ответ.

– Валяй, Тоби.

Тоби просто улетел, оставив Джона один на один с пустыней. Но впереди появился мираж – берег моря, две пальмы на отмели и гамак между ним, в котором, естественно, лежал человек с бутылкой пива. Уставший Джон добрался до призрачного видения и убедился в том, что это всего лишь голограмма.

– Дюваль! Где ты? – Крикнул он призраку и неожиданно получил ответ.

– Рад снова тебя видеть, Джон, – Дюваль поднялся из гамака и приобрёл плоть – его ноги теперь проваливались в песок пустыни.

– Судя по твоей притворной улыбке – это не правда.

– В моей модели нет изъяна! Ты сам изъян! – Наконец, он высказал ему наболевший ответ.

– Разве в конечном счёте это не одно и тоже?

– Модель рассчитана на работу с нормальными входными данными! А ты идёшь слишком быстро!

– Это не повод отказывать мне!

– Ну, что ж, – коварно улыбнулся, – хочешь зону с возможностью для обучения и саморазвития?

– Да! Пустыня и крестьяне мне уже надоели.

– Я за язык тебя не тянул! А теперь подожди немного – мне нужно найти затычку.

– Чего?! – Джона уже шатало, и ему показалось, что он ослышался.

– Вот же она!

С этими словами Дюваль засучил рукава и полез разгребать песок. Рыл он словно экскаватор, и Джону даже пришлось отойти на расстояние – яма превратилась в небольшой карьер глубиной двадцать метров. Наконец, Дюваль нашёл огромную пробку и торжественно крикнул:

– Нашёл!

Он вытащил её наружу и пол пустыни провалилось в пустоту. Всё закружилось в голове Джона, и он потерял сознание.

Глава 6 Олимп

Джон Трэнд очнулся в номере дорого отеля – в комнату лился приятный белый свет, шторы развивались от морского бриза, и он чувствовал себя просто прекрасно. На его руках остались следы от шприцов – он сильно выдохся в пустыне и прошёл восстановительный курс в чудо-больнице роботов.

Не успел он встать, как в комнату влетел робот-паук, одетый в чёрно-белый костюм с тросточкой.

– Давно не виделись, Джон! – Начал говорить робот и летать над головой Джона.

– В прошлый раз, ты так и не представился.

– Да какая разница? Мы все тут один большой искусственный интеллект, который от скуки дробит себя на части, чтобы потом снова слиться воедино. Поэтому я уже на четверть Тоби и на треть Гэри.

– Если это правда, то я сомневаюсь, что вы делаете это ради хохмы. Наверное, таким способом вы развиваетесь.

– Откуда у тебя такая богатая фантазия? Ты что, книжек перечитал, умник?

– Если не хочешь выдавать секреты, то тогда давай перейдём к делу, – ответил он роботу и полез исследовать холодильник, набитый деликатесами.

– Тут городок для таких умников, как ты. Все знания мира будут к твоим услугам. Сможешь изучать любые науки хоть до самой смерти!

– Не шутишь? – Оторвался от омаров.

– А когда я шутил, Джон? Работа будет простой по своей сути – нужно придумывать улучшения для этого сектора Таркариса. Все решения оформляются в технологический проект и отсылаются в совет управленцев.