Чёрный айсберг

24 сентября. В учебном центре всё как и раньше. Из отбора добровольно выбыли два парня и одна девушка. Причины не известны, их нам не оглашали. Мишка сказал, что через пару месяцев или даже через месяц съезжает из квартиры. Учебу он, как и я, закончил, и теперь ему тут нечего делать. Хозяин постоянно приводит новых потенциальных жильцов, показывает блоки. Меня постоянно охватывает сильное чувство одиночества, хотя раньше не замечал за собой такого. Часто вспоминаю время, когда здесь было шумно и весело.

Однажды еще во время нашей учёбы Алиса привела подружку, чтобы вместе выполнить какую-то работу, связанную с изучением пищеварительной системы человека. Они тогда учились на первом курсе. Оказалось, что им нужен «подопытный кролик» для исследований, и я предложил себя в обмен на еду. Моя задача заключалась в том, чтобы сначала съесть то, что они приготовили, а потом лежать неподвижно пока они исследуют мои внутренности с помощью переносного томографа. Было очень весело. Жаль, что их звонкий смех я в этой квартире больше не услышу. Теперь здесь вообще никто больше не смеется.

Думаю нужно звонить матери, сообщить о моём решении. Правда, по телефону я ей этого не могу сказать. Нужно ехать домой. После трёхмесячной подготовки попробую отпроситься на неделю. Даже не знаю, как я буду объясняться перед матерью.

22 октября 2236 года, суббота. Подходит к концу третий месяц подготовки. Думаю, что преподаватели определились с фаворитами. Последние несколько дней выдались довольно напряженными. От нас добровольно ушли несколько человек, это три очень активных молодых человека, которые были неформальными лидерами. Я-то думал, что это те люди, которые поведут вперёд остальных. На деле они развернулись назад, прихватив двух девушек. Таким образом, у нас в группе осталось 14 человек (9 парней и 5 девушек).

Вчера у нас было решающее испытание, как нам сказали, последний главный тест. Всё началось неожиданно. На утренней встрече нам объявили о том, что сегодня проводится решающее испытание. Нам только объяснили, что это тест на интеллектуальные способности. Тестирование будут проходить сразу несколько групп, и нужно набрать проходной балл. Кто не наберёт этот балл, тот вылетает. Видно было, что все занервничали. Объяснение, что нужно делать, было довольно туманным и, как оказалось, не совсем соответствовало действительности.

Испытание проходило в двухэтажном корпусе. Похоже, раньше это был спортзал. Внутри было большое помещение, в центре которого стояли парты со старыми компьютерами. Участники были поделены на пять команд (15 человек на команду). Парты были расставлены таким образом, чтобы члены других команд не могли видеть изображения с мониторов команд-соперников. На стене висела старинная доска с мелом, углы помещения были завалены каким-то хламом, по углам висели видео камеры, на мониторах они тоже были.

Все волновались. По началу, я думал, что будет список вопросов, на которые нужно правильно ответить, на деле всё оказалось совсем не так. Это снова оказалась игра! Только теперь всё было по-серьёзному. Обучаться и ориентироваться приходилось на ходу. Если кураторы хотели вызвать максимальное чувство дискомфорта, то у них это неплохо получилось.

Игра оказалась с довольно простенькой «мультяшной» объёмной графикой, а смысл её был такой: маленькие человечки должны были собирать шарики и бросать их в колодец, каждая команда – в свой. Всё вроде просто? На самом деле нет! Во-первых: время было ограничено (на выполнение задания давался час); во-вторых: чтобы получить заветный жёлтый шарик, нужно было решить маленькую головоломку. Иногда задание можно было пройти, действуя сообща вдвоём или втроём, иногда человечек мог выронить шарик и его тут же подбирали соперники, иногда шарики появлялись просто так, но это бывало очень редко.

На первых минутах игроки носились с шариками как муравьи с личинками. В помещении стоял жуткий шум, разговаривать и кричать разрешалось. Затем игроки внутри команды начали объединяться, чтобы решить коллективные задачки. Я тоже решил несколько мини-головоломок, но затем обратил внимание на счёт и остановился. Несмотря на то, что наша команда активно забрасывала шарики в колодец, даже может быть активнее, чем другие команды, счёт баллов не менялся. У каждой команды на экранах отражался счёт только их команды, то есть они не знали, сколько шариков забросили их соперники.

Я понял, что наши усилия напрасны, и попытался объяснить нашему лидеру Боре, что счёт не меняется. Боря оказался тупой как штык-нож от Калашникова, начал на меня орать, что нужно собирать шары, что счёт медленно меняется. Он оказался прав, счет действительно медленно увеличивался, правда, засчитывался только один из нескольких заброшенных шаров. Я сел обратно на своё место. Управляя своим человечком, начал просто бродить по карте, заметив, что некоторые человечки забегают в какую-то полость в центре карты. Я отправился посмотреть, что там творится и увидел что-то вроде пещеры. Внутри этой пещеры сверху тянулись «стеклянные» трубы, расположенные полукругом. Снизу они соединялись между собой. Труб было пять. Сверху по трубе скатывались желтые шарики и, проходя красную отметку, перекрашивались в красный цвет. Когда шарик доходил до места соединения труб внизу, он мог попасть в другую трубу, таким образом, уровень шариков выравнивался, как уровень жидкости выравнивается в сообщающихся сосудах.

Пока я смотрел, как жёлтые шарики скатываются по трубам, превращаясь в красные, до меня дошло, что это не очередная головоломка. Эти пять труб были продолжением колодцев, в которые команды забрасывали свои шарики! А счёт не увеличивался потому, что засчитывались только жёлтые шарики! Когда шар пролетал отметку, он становился красным и попадал в трубу другой команды и при соприкосновении с жёлтым шариком выше красной отметки они оба уничтожались. Я сделал вывод, что шары нужно забрасывать в колодцы одновременно, иначе, проходя вниз через отметку, шары краснеют, не добавляя очков у одной команды, а у остальных красные шары «лезут» снизу, убавляя количество жёлтых шаров выше метки. Так что «соперники» не такие уж и соперники, а коллеги, тем более что нужно набрать не максимальное количество баллов, а минимальный проходной балл, а это могут сделать все одновременно.

Я снова попытался обратиться к тупому Боре, и снова у меня ничего не получилось ему объяснить. Времени оставалось мало, поэтому я взял стул, и поволок его со скрежетом к доске. Пришлось встать на стул и громко попросить всех замолчать. Я объяснил свои доводы схематично на доске. Слава богу, в одной из команд нашёлся сообразительный парень Костя, который тут же вышел ко мне, представился, пожал мне руку и взял управление коллективами на себя. Он постоянно обращался ко мне за советом, после чего передавал команды остальным. Костя оказался сообразительным и общительным парнем, которого все слушали. Боре же выпала роль командовать одновременным сбросом шаров во все пять колодцев.

Так доводя мои умные мысли в виде Костиных команд до коллектива, мы неплохо справлялись. Игра перестала быть похожей на горящий муравейник. Всё было подчинено одной главной цели. Теперь игроки не старались подхватить потерянные другими игроками шары, а даже отдавали их другой команде при необходимости. В общем, минут за пять до истечения времени мы все набрали необходимое количество баллов. В конце игры раздались фанфары. Все начали хлопать, жать друг другу руки, а Костю подбрасывать в воздух. Тут вышли кураторы и тоже начали хлопать и хвалить нас. В общем, закончилось всё довольно положительно и весело.

Да!.. Ну и повесть я тут насочинял… Ну, надо же себя любимого похвалить!))

31 октября. Пишу из дома. После того, как я отличился в учебном центре, меня всё-таки отпустили на неделю домой. Послезавтра я отбываю в центр подготовки космонавтов (ЦПК), где мы будем находиться оставшиеся 9 месяцев. Там будут сформированы будущие рабочие бригады «Первопроходца», будет проходить подготовка личного состава, непосредственное знакомство с руководством.

Дома встретили меня хорошо. Мама и Олег (младший брат) были очень рады меня видеть. Два дня набирался смелости сказать о своем решении матери, а потом вдруг взял и рассказал всё Олегу, а тот проболтался матери. Следующих два дня поил мать успокоительными, но в итоге все смирились с моим решением. Я аргументировал это тем, что хочу, чтобы Олег получил хорошее образование, а мать наконец-то пожила в своё удовольствие. Той суммы, которое государство перечисляет родственникам экипажа, вполне хватит для этих целей. Конечно, у меня ещё будет шанс увидеться с моими родными и ещё будет время, чтобы передумать. Наверное, мать поэтому и успокоилась, что в глубине души на это надеется.

Созванивался с Алисой. Как и в прошлый раз проговорили около часа. Как всегда был очень рад её слышать. У неё много впечатлений от прошедших событий. Удивляюсь, как она умудряется в обычных вещах находить столько эмоций. Создаётся впечатление, что у них там супер-команда, и каждый день веселье, но даже если бы всё было наоборот, я всё равно хотел быть в её команде. Решающее испытание у них отличалось от нашего. Так как у них команда медиков, поэтому тест был в виде экзамена (что-то связанное с хирургической операцией на макете). Я не вникал. Испытание они все успешно прошли. Так что всё в силе. Мы по-прежнему идём к своей цели! Со своим дневником я на время прощаюсь, следующую запись буду делать уже из центра подготовки космонавтов.

Глава 8

– Ну и дела… До последнего момента сомневался, что это что-то стоящее, – сказал Марк, глядя в одну точку не моргающим взглядом.

– Я тоже не думал, что такое вообще возможно. Первопроходец… кто бы мог подумать, – ответил Игорь, смотря на Марка таким же не моргающим взглядом, – Значит, у нас есть шанс выяснить, что с ними всё-таки случилось.

– Явно ничего хорошего, если о них с тех пор никаких новостей нет.

– А может, они всё-таки где-нибудь осели в обитаемой зоне и живут сейчас в каких-нибудь пещерах их потомки.

– Ты серьезно? Триста лет никакое оборудование жизнеобеспечения не проработает без запчастей. К тому же они бы наверняка подавали сигналы бедствия, если бы до сих пор были живы.

– А может они до сих пор в состоянии анабиоза находятся на корабле или ещё где-нибудь. Предлагаю не спорить, а выяснить эту информацию непосредственно из первоисточника, – подвёл итог Игорь, – Кстати, а кроме текстового файла мы сможем ещё что-то расшифровать?

– Не знаю, но мы с Марусей обязательно поработаем над этим, а ты пока сканированием Марены занялся бы или поиском утопленного аппарата. Попробуй связь с ним восстановить.

– Попробую, конечно, – ответил Игорь, – Слушай, а как ты думаешь, почему этот Волков всё-таки в команду записался? Он так и не написал, почему надумал матушку бросить с братом. Ну, деньги на образование младшего брата – это конечно дело благородное, но что-то мне подсказывает, что другая у него причина была.

– Да влюбился он в свою Алису, отпускать её одну не хотел. Только о ней и писал всё время!

– Очень может быть! Странный он какой-то, хотя надо отдать ему должное, смышлёный парень.

– Ты мне скажи лучше, ты свою великую тайну откроешь или нет? Кто тебе сказал, что тут нужно искать внеземную жизнь? – спросил Марк.

– В общем… гадалка нагадала!

Марк пристально с недоверием смотрел на товарища с полминуты: «Ты сейчас серьёзно? То есть мы полтора года болтаемся в этой консервной банке потому, что тебе гадалка нагадала?»

– Ну, в общем да… – осторожно ответил Игорь, – Обещаю, что больше чем на полгода мы тут не задержимся.

– Какие полгода?! Максимум месяц, и то если найдётся что-нибудь интересное. Слушай, я тебя вроде столько лет знаю, а ты не перестаёшь мне сюрпризы подкидывать. А я почему-то всю жизнь думал, что ты скептик.

– Тебя силой на борт корабля никто не тащил!

– Ладно, извини, ты прав, конечно, – сказал Марк, сделав несвойственный ему жест, обняв Игоря за плечи и похлопав левой рукой по правому плечу товарища.

За ужином Игорь поведал Марку историю своего визита к гадалке. Марк смеялся, не переставая, и постоянно вставлял колкие шуточки, на что Игорь не обижался, чувствуя некоторую вину перед товарищем за то, что так долго скрывал от него свои мотивы.

– Седьмой шар, говоришь? – смеясь, спросил Марк, – Ну, допустим. А как ты с системой-то определился?

– Ну, она же мне сказала, что нужно искать там, где никто не ищет. У нас на данный момент установлено около восемнадцати действующих ворот. Все они довольно активно используются, кроме этих. С ними как-то с самого начала не задалось. Оборудование того времени не позволяло точно определить условия на планетах, поэтому по большому счёту приходилось действовать наобум. Позже ворота устанавливались вблизи планет либо с условиями схожими с земными, либо вблизи планет с большими запасами полезных ископаемых. Только в этой системе как-то неудачно всё сложилось. Оказалось, что условия на планетах в обитаемой зоне непригодны для земной жизни, и местные формы жизни тут пока не нашли.

– Допустим, с воротами ты определился, но тут же три системы… Систему-то ты как выбрал? – продолжал спрашивать Марк.

– Благодаря научному анализу условий на планетах…

– Короче пальцем в небо?

– Да нет, ну правда, консультировался с биологами, выяснял наиболее вероятное место зарождения жизни в предполагаемых местах, – оправдывался Игорь.

На следующее условное утро после совместного завтрака Марк снова отправился работать над расшифровкой данных с найденного накопителя. Он начал изучать каталог файлов и папок, скопированных с найденного старинного носителя информации, имена которых в большинстве случаев представляли собой хаотичных набор символов.

Игорь направился в спортзал, так как ничего лучше, чем заняться тренировкой не придумал для того, чтобы скоротать время. Он взял в руки свой раскладной компьютер и открыл тот самый текстовый файл дневника и программу для чтения текста. Перемещая ролики программы, ставя и убирая галочки в строках различных параметров, Игорь менял настройки голоса для озвучивания текста.

«Четырнадцатое ноября две тысячи двести тридцать шестого года, – прочитала текст из дневника программа тоненьким детским голоском, – Пишу из центра подготовки космонавтов. Здесь я нахожусь вторую неделю. Очень много впечатлений от всего увиденного. Буду описывать всё по порядку.

С семьей попрощался на вокзале своего города. Мать хотела проводить меня до самого пункта сбора, но я не хотел выглядеть глупо перед остальными людьми, поэтому уговорил мать и брата остаться. Прощание проходило тяжело. Думал, расплачусь, но сдержался. Брату сказал, чтобы держал за меня кулаки».

Программа воспроизводила не только тембр голоса ребёнка лет шести, но и подражала интонации, характерной для детей этого возраста. Игорь в это время улыбался, довольствуясь собственной изобретательностью. Хотя в этот момент ему стало немного стыдно, потому как в дневнике описывался, возможно, один из самых драматичных моментов в жизни человека, которого давно нет на свете, поэтому он тут же поспешил поменять настройки программы.

«На пункте сбора нас разместили в гостинице, где я пробыл три дня, – произнёс низкий хриплый мужской голос, который был похож на голос ветерана боевых действий, по крайней мере, так подумал Игорь, – Условия не плохие, но и не сказать, что очень хорошие. Время тянулось очень долго. Весь день не знал, чем себя занять. В гостинице был небольшой кинотеатр, где я пересмотрел несколько фильмов. Потом больше времени стал проводить на улице, прогуливался по территории. Возле корпуса был небольшой сквер, где вечером собирались компании будущих космонавтов, несмотря на холодную погоду. В беседках и курилках постоянно толпились люди.

Питание здесь было бесплатное три раза в день, а булочки и сок можно было получить в любое время в любом количестве. За столом постоянно шли разговоры, но я, в основном, только слушал. Из разговоров стало понятно, что иногда игрокам подсказывали, как проходить финальное испытание.

Каждый день пребывали всё новые люди, – продолжила чтение программа всё тем же грубым мужским голосом, – И каждый день автобусы увозили куда-то большие группы людей. Сначала мне даже нравилось то, что меня так долго никто не трогал, но затем меня это насторожило. Как только списки людей на отправление сформировывались, звонили на телефон и сообщали о том, куда и когда надо подойти. Мне три дня никто не звонил, и я пошёл к администратору выяснить причину, после чего на меня накричали и сказали, чтобы я не вмешивался. Я не стал спорить. Мне позвонили вечером, когда я уже спал. Выяснилось, что из-за плохой погоды отложили вылет самолета. Меня очень обрадовало то, что мы полетим на самолете. Летал я не часто.

На пункте регистрации были четыре длинные очереди, которые медленно, но верно продвигались к столам регистрации. Дальше люди выходили на улицу, где стояли четыре огромных междугородних автобуса. Снаружи моросил мелкий дождь, так что стоять на улице было не очень комфортно. Погрузка шла медленно, так как сначала нужно было погрузить багаж в багажное отделение автобуса. Самые большие трудности вызывала погрузка женского авто-багажа из-за размеров. Девушки долго что-то нажимали на панели своих сумок, пытаясь отключить роботов, а парни, стоявшие рядом, с удовольствием помогали дамам расположить их сумки в нише для багажа.

Минут через пятнадцать я наконец-то разместился в комфортабельном двухэтажном автобусе. Там был даже небольшой эскалатор на входе. Все остальные удобства внутри тоже были, включая автомат с едой и аппарат, выдающий свежевыжатый сок. Кресло было удобное, с массажем. В автобусе было тепло и тихо, клонило в сон, но я хотел узнать, куда мы всё-таки едем.

Было темно. Мы ехали около трёх часов. Автобусы сопровождали полицейские машины. Ближе к полуночи мы прибыли на какой-то аэродром и пересели на пассажирский самолёт. Я благополучно разместился возле иллюминатора, и мы полетели».

От монотонного чтения у Игоря закрывались глаза, и он в итоге уснул прямо на скамье в спортзале. Проснувшись через час, Игорь направился в помещение санузла, чтобы умыться. Конечно, Игорь мог воспользоваться влажными салфетками, но ему почему-то захотелось умыться холодной водой, струящейся из-под крана. Экипаж ни за что не смог бы довольствоваться этой роскошью, если бы не идея переоборудования катера для условий искусственной гравитации. От основного помещения было отделено небольшое пространство, в котором находился переделанный санузел.

Игорь подставил руки под кран, который выдал небольшую порцию воды, и шлепнул ладонями по лицу так, что брызги разлетелись в разные стороны, отклоняясь по пути от привычной глазу траектории. Так как радиус вращения катера был небольшой, поэтому при падении капли немного отклонялись в сторону. Игорь повторил процедуру несколько раз и, немного пошатываясь, вышел в коридор-шахту, чтобы спуститься на ярус ниже в рабочее помещение.

Игорь попросил Марка оторваться от своего занятия по расшифровке данных и помочь отыскать потерянный дрон. Следующий час друзья провели за мониторами, пристально всматриваясь в изображения, передаваемые с камер аппарата, который спустился к поверхности планеты и занимался поисками пропавшего дрона. Первые двадцать минут поисков ничего не дали. Марк начал сравнивать изображения, переданные с аппарата во время прошлого спуска к планете, когда был найден камень с контейнером внутри. Он сравнивал положение «острова», на котором был обнаружен камень. Если верить сетке координат, составленной Марусей, остров переместился на несколько километров юго-западнее, если выражаться земными понятиями, но здесь на Марене запад был с противоположной стороны, так как планета вращалась в другую сторону.

Для того, чтобы не путаться, друзья ввели новые термины, обозначающие стороны света. Если речь шла о востоке на Марене, нужно было сказать «лево», если о западе – «право». Юго-юго-запад в земном значении на Марене звучал как «юго-юго-лево».

Еще раз сравнив координаты нынешнего положения «островов», стало понятно, что в зоне поиска присутствуют течения, которые могли отнести аппарат на многие километры. Экипаж решил отталкиваться от положения плавающих «островов». Проанализировав траекторию их перемещения, и прошлое положение аппарата, друзья единодушно пришли к мнению, в каком районе нужно вести поиски. Визуальный осмотр ничего не дал. Тогда Марк решил задействовать активную антенну аппарата, облучив с помощью неё зону поиска. Последовал слабый ответный сигнал, означающий, что где-то на поверхности находится металлический предмет.

Времени оставалось всё меньше, катер выходил из зоны связи. Друзьям ничего не оставалось, как отдать команду дрону на самостоятельные действия. Согласно вновь составленному на скорую руку плану, аппарату нужно было найти металлический предмет и транспортировать его на ближайший «остров». Как только Фролов передал указания роботу, связь пропала.

Марк не стал терять времени впустую и снова занялся расшифровкой. На двадцать минут в рабочем помещении наступила тишина. Вдруг на экране появился значок, означающий, что связь восстановлена. Друзья тут же прильнули к своим мониторам. Экран передавал изображение с поверхности Марены, на котором был аппарат, лежавший на боку на чёрной поверхности плавающего «островка». Друзья поспешили запустить запись с камер дрона, чтобы посмотреть, что происходило во время отсутствия связи. Выяснилось, что аппарат успешно завис над металлическим предметом, найденным в процессе облучения поверхности, и, захватив предмет манипулятором, подвешенным на тросе, отбуксировал предмет до ближайшего «острова». Как только аппарат оказался в двадцати метрах от «островка», включив двигатели на полную мощность, он вытянул утопленный дрон на сухую площадку «острова».

– Я же говорил, всё нормально будет, а ты боялся! – весело сказал Марк, шлепнув товарища по плечу.

– Слушай, а аппарат сможет доставить другой аппарат на борт катера? – спросил Игорь.

– Это вряд ли. Топлива не хватит. Нужно понять, работает ли он вообще, что с ним случилось. Может, получится включить его.

Марк пододвинул к себе клавиатуру и начал активно бить по клавишам. Рабочий аппарат, подчиняясь его командам, приблизился к дрону, неуклюже лежавшему на боку. Марк хотел получше разглядеть «утопленника». При осмотре выяснилось, что на корпусе аппарата была вмятина с небольшой трещиной в центре.

– Нет, похоже, включить его не получится, – подвёл итог Марк, – Корпус поврежден.

– И поднять видимо тоже, – добавил Игорь.

– И поднять тоже… Нужно снять с него все, что нам может пригодиться: энергоблок, в первую очередь, антенну и наверно камеры… Где там мой стенд управления для манипуляторов?

С этими словами Марк начал заглядывать в ящики, находящиеся под столом, и наконец, достал большую коробку в которой находился искомый стенд. Выглядел стенд как металлическая рама в форме параллелепипеда, с двумя подвижными штативами внутри. На концах этих штативов были закреплены две перчатки из какой-то плотной чёрной ткани, покрытой жёсткой полимерной сеткой с небольшими металлическими деталями. Все элементы конструкции были плотно окружены пучками проводов.

Марк подсоединил штекер стенда к порту компьютера и засунул кисти рук в перчатки манипулятора. Он сделал несколько движений руками. Шарниры штативов, поддаваясь усилию, начали двигаться. На мониторе было видно как механические конечности аппарата, который в данный момент находился на поверхности планеты, в точности повторяли движения рук Марка, находившегося на катере, кружившего по орбите на высоте двухсот километров. Марку нравилось пользоваться этим органом управления, так как он позволял, хоть и довольно отдаленно, но всё-таки почувствовать температуру предмета, вибрации, и самое главное, сопротивление, которое встречала конечность робота при работе. Чтобы полностью погрузиться в работу, как он обычно любил делать, Марк надел очки, передававшие объёмное изображение с передних камер аппарата.

Теперь Марк мысленно находился на поверхности плавающего чёрного «острова». Перед ним на боку лежал спускаемый исследовательский аппарат, похожий на большую муху, с немного выдвинутыми стреловидными крыльями. На боку красовалась, небольшая вмятина с трещиной, из которой сочилась прозрачная жидкость. Недолго думая, Марк плазменной горелкой отрезал те части конечностей неисправного аппарата, на которых находились камеры, затем демонтировал антенну. Дистанционно управляя «руками» робота, Марк убавил пламя горелки и начал аккуратно разрезать обшивку дрона. Сначала он сделал надрез в верхней части аппарата, а когда дошел до нижней, то из разреза повалил густой пар или дым, который свёл видимость до нуля. К тому моменту, когда пар рассеялся, Марк понял в чём дело. Наклонив аппарат разрезом вниз, Марк позволил остаткам жидкости вытечь из корпуса аппарата, и аккуратно с перерывами продолжил начатое дело.