Полночные тени

Из раза в раз, из раза в раз.

И я сумел сделать еще два вывода.

Первый: кроме меня, в деревне не было илотов. Я единственный, кто выполнял грязную и монотонную работу, хотя местные и не гнушались запачкать одежду.

Второй вывод: в слово «илот» Ахлоас и другие вкладывали иной смысл, чем просто бесправный «раб».

Однажды прямо в центре деревни я перевернул тачку с кирпичами, некоторые из них растрескались, некоторые – разбились, больше непригодные для стройки.

Это заметил Вайрат, бугай, грозный на вид, всегда носящий здоровенный двуручный меч за спиной. По его лицу никогда не получается прочитать, о чем он думает, всегда кажется, будто он сейчас раскроет твою голову о стену. Его брови нахмурены, уголки губ опущены вниз, во взгляде – серая холодность.

Я был уверен тогда, что меня накажут.

Высекут.

Или изобьют до полусмерти.

Или запрут на месяцы в колодце.

Или перестанут кормить.

Или…

Вайрат просто подошел ко мне и помог затащить уцелевшие кирпичи в тачку. Даже слова дурного не сказал.

Когда я, весь бледный и испуганный, спросил, какая кара меня ждет, он сказал: «никакая, бить тебя или измываться над тобой нельзя. Ты илот. Неприятности с каждым случаются».

Тогда у меня в сердце затеплилась надежда вновь обрести свободу…

(2)

Мы вошли в лес.

Стоило перейти невидимую границу, отделяющую нас от деревни, как сердце болезненно сжало. В животе разлился холод, по спине побежали мурашки. Ноги одеревенели, стали тяжелыми, чужими.

Я поправил лямку сумки на плече, сжал губы, стараясь изо всех сил не задать очевидный вопрос – зачем мы сюда пошли?

Ахлоас идёт впереди, даже не оборачиваясь; его двуручный меч в ножнах покачивается на спине из стороны в сторону, размеренно, будто маятник.

Под нашими сапогами хрустят ветки, шуршит листва. В нос бьют запахи сырой прелой земли, смолы и какой-то гнили. Раскидистые ветви изуродованных дубов скрывают от нас небо, отчего всюду царство сумрака.

Взгляд падает на стволы, кусты, норы в земле – и всюду воображение подкидывает пугающие образы чудовищ.

– Запоминай происходящее, – вдруг сказал Ахлоас. – Именно сюда ты намеревался сбежать.

– Я могу задать вопрос?

– Валяй.

– Ты собираешься меня убить?

– С чего вдруг? Уже коленки трясутся? Смотри, не наложи в штаны – придется вести тебя к ручью, чтобы дать возможность отмыться. – Он хохотнул, но даже не обернулся ко мне. – Мозгами пораскинь: у нас с собой мешок с едой, запасы воды, теплые вещи, одеяла… Если бы я хотел насадить тебя на меч, сделал бы в деревне.

– Тогда зачем мы сюда пошли?

– Расслабиться, уединиться с природой, послушать пение птичек да погладить мох.

– Я… Хорошо…

– А скажи, сколько времени ты уже проторчал в колодце?

– Я не считал.

– Ой да хватит уже выдирать из жопы шерсть! Ответь на вопрос.

– А иначе что? – съехидничал я. – Изобьешь до полусмерти?

– Жакерас, я исполню твою мечту: оставлю тебя в этом лесу. Но, поверь, тебе совсем не понравится. В одиночестве ты будешь хныкать и звать мамочку. А мамочка не придет.

– Месяц, – сказал я.

– Что?

– Я провел в деревне уже месяц.

– Тогда где твоя гильдия? Почему никто не пришел тебя спасать? А я отвечу, чтобы тебе не пришлось попусту сотрясать воздух: в Нокронг ни один здравомыслящий человек не сунется. Сюда приезжают умирать. Пропадаешь здесь – и весь мир сделает вид, будто тебя не существовало.

– Предлагаешь смириться?

– Предлагаю добиться свободы, – сказал Ахлоас. – Довольно просто, как видишь.

Я задумался над его словами, прикидывая, есть ли тут скрытая западня.

Бывали в моей жизни ситуации, когда приходилось сталкиваться с настоящими убийцами – с таким типом, которые игрались с жертвой, давали ей расслабиться, успокаивали, подбадривали.

А затем убивали.

Медленно, с наслаждением, наблюдая за агонией. Ножом в живот, например. Пока содержимое кишок отравляло кровь, проходили десятки колоколов…

Стоит быть настороже.

– Нам далеко идти? – спросил я.

– Углубимся в лес. Я скажу, когда сделаем привал.

– Понял.

– Усвой еще кое-что: от меня ни на шаг. Захочешь погадить или мочевой пузырь натянется как бурдюк, обращаешься ко мне. Увидишь что-то странное – ко мне.

– Боишься, я убегу?

Он тяжело выдохнул.

– Ты меня неправильно понимаешь, – сказал. – Здешние места опасны. По-настоящему опасны. Стоит быть настороже, если жизнь тебе дорога.

Ахлоас обернулся, губы его растянула хищная улыбка, брови сошлись на переносице, в глазах сверкнула непонятная мне жажда.

У меня по спине пробежали мурашки, холодок разлился в животе.

– Не пачкай порты, паренек, – сказал старик, – и не пускай зайцев. Все пройдет хорошо – только не чуди, ясно?

– Ясно.

– Вот и славненько.

Лес становится гуще; торчащие из земли корни дубов напоминают свитых змей; стволы почернели и поблескивают от слизи, голые густые кроны над головой закрывают небо.

Путь сумрачен, дальше десяти шагов мрак растворяет в себе мир. Мало того, поднимается туман, густой, молочный, плотный, отчего ощущение нереальности происходящего только усиливается.

Тропа под ногами исхудала, ссохлась – и теперь нам приходится пробираться сквозь чахлую траву.

Тревога внутри меня растет, я все чаще оглядываюсь, взгляд непроизвольно отмечает ориентиры – особое дерево, необычный куст или камень, – однако сизая мгла не дает мне шанса, лес слишком ирреален.

– Мы куда-то конкретно идем? – спросил я.

– Да, углубляемся в чащу. Хочу показать тебе кое-что интересное.

– Это священное место?

– С чего ты взял?

– Туман. Он… он странный, сложно объяснить.

– Верно излагаешь, парень, – сказал Ахлоас, продолжая топать сквозь кустарник. – У нас тут много всякого “такого”. – Он сделал особый акцент на последнем слове. – И ничего естественного в нем нет, тоже верно. Однако и святостью в здешних местах не пахнет. – Смешок сорвался с его губ. – Скоро поймешь, почему.

Я не стал продолжать диалог.

Вскоре словно из ниоткуда возник черный монолит.

В два человеческих роста глыба торчит из земли и мха; её ничем не запятнанная поверхность испещрена вязью рельефов – вдавленные вглубь иероглифы собираются в незнакомые строчки

Мой взгляд скользит по ним, однако ничего разобрать не получается – язык незнаком мне.

Лес сторонится монолита: ветки лежат от него в десяти шагах, дубы растут и того дальше – возвышаются идеальным кругом, даже их бугристые корни и ветви тянутся в обратную сторону от глыбы, отчего не покидает ощущение, будто здесь давным-давно произошел страшный взрыв.

Лишь туман ничего не боится, стелется густой дымкой.

Моя рука легла на вязь иероглифов, тепло разлилось по коже, легкая вибрация отозвалась в костях.

Пальцы заскользили по выемкам, коснулись картинок – солнце встает над равниной с воткнутыми в землю мечами, уродец-упырь скалится в жуткой гримасе, от покрытого вязью меча исходят лучи, – вернулись обратно на верхние строчки.

Я не сразу понял: меня заворожил монолит, стою рядом с ним с открытым ртом, всматриваюсь в каждую щербинку, в каждую трещинку…

– Откуда он тут? – наконец спросил я.

Ахлоас посмотрел на меня, его брови нахмурились, в глазах блеснула настороженность.

– А ты что-то ощущаешь, малец?

– Тепло. Вибрацию. И… внутреннее биение, кажется. Оно словно живое.

– Будь добр – убери руку. Иначе я ее тебе отсеку.

Сказал он с такой серьезной интонацией, что я тут же выполнил его приказ.

– Это священный камень, – заметил Ахлоас. – Из тех времен, когда Нокронг сиял в своей славе. Из тех времен, когда мы были нормальными.

– Я, кажется, видел много таких в столице.

– Да, их воздвигли наши предки по всей стране очень давно. Однако прикасаться к ним может только тот, кто родился здесь. Ты понял?

– Я… не знал. Больше не буду трогать, хорошо.

– И все же уясни: пальцев и кистей у тебя не будет, если ослушаешься.

– Я запомню.

Мы двинулись дальше.

Хотя я то и дело оборачиваюсь, мой взгляд вновь и вновь возвращается к монолиту. В ладони еще остывает то тепло, пусть и сильно меньшее, чем когда касался черного обсидиана.

– Про Нокронг много баек ходит, – сказал я.

– Не сомневаюсь, – заметил Ахлоас. – В вашей привычной манере – лживые и глупые.

– Я сам от них долгое время отмахивался. Но стоило мне приехать в вашу страну, как мое мнение изменилось. Тот туман, что густой стеной закрывал границу, навсегда останется в моей памяти.

– Ты ничего не знаешь и не понимаешь.

– Так объясни мне.

– Не забывайся, илот.

– Послушай, я не полный идиот. У вас в “деревне”, как ты ее называешь, вообще нет других рабов, кроме меня. Да и в само понятие “илота” вы вкладываете иное значение. Я вам нужен для чего-то… Но для чего?

Губ Ахлоаса коснулась ухмылка.

– Возможно, ты не так безнадежен, как мне показалось, – сказал он. – Смекать ты умеешь. Хотя в первый раз я был уверен: такой городской житель не способен справиться даже с собственным членом.

– Приму за комплимент. Но замечу, что я видел практически весь мир. Мои караваны отправлялись в Геткормею, Аккарат, Тошатханский союз и даже в Коат. Я проплыл все побережье. Я знаю, как выглядит жизнь.

– Внешне ты крепок, парень, это правда. Но душа твоя в действительности не сталкивалась с кошмаром.

Я резко остановился.

– Поэтому ты привел меня сюда? – спросил.

– Отчасти.

– Покажешь колодец с забитыми рабами? Или сейчас отрежешь мне руку?

– Оглядись. Посмотри на лес моими глазами.

Тяжелый вздох вырвался из моей груди.

Я медленно повернул голову в одну сторону, затем – в другую.

Обычный туман, обычный лес, обычные дубы – поблескивающая черная кора, смоляные следы, кривые ветки, свисающий мох…

Мне потребовалось десять ударов сердца осознать простую в целом вещь – с веток свисает отнюдь не мох.

Ноги понесли вперед – к ближайшему дереву. За спиной раздалось недовольное хмыканье, но меня слишком захватила увиденная картина, я проигнорировал Ахлоаса, сощурил глаза.

Разум отказывается принимать, соглашаться, признавать. Ведь эта темно-синяя поверхность, эти два больших круглых провала, эта дыра чуть выше – все это не может быть тем, чем кажется.

Однако предо мной с ветки свисает человеческая кожа.

Перевернутое лицо.

Мой рот распахнулся от ужаса. Горло сжал невидимый обруч. Меня будто окунули в чан с ледяной водой; онемели руки и ноги; в животе сжался узел, возник позыв облегчиться.

– Оно настоящее, – сказал Ахлоас. – Не выдумка.

Я завертел головой.

Оказалось, разорванные лица в несколько рядов висят на каждом треклятом дубе.

Как чья-то ужасающая коллекция.

Как символ невообразимой жестокости.

Как предупреждение.

Морщинистые и гладкие. Щетинистые и нет. С вычурными растянутыми улыбками-дырами. Без капли крови, аккуратные, выделанные с заботой.

– Это ваших рук дело? – спросил я. – Так вы расправляетесь с илотами?

– Малец, ты смотришь, но не видишь. Слушаешь, но не слышишь.

– Так просвети меня!

– Лица не висели на ветвях, тебе не показалось. А потом – бац! – и тут как тут.

– Хочешь, сказать, будто это колдовство?

– Думай. У тебя голова на плечах, а не жопа.

Я пожевал нижнюю губу в задумчивости.

– И туман, получается, тоже непростой, – сказал. – Нигде в мире я такого не видел. Значит, лица и мгла как-то связаны…

– Просто позволь чувствам взять верх, – заметил Ахлоас.

– И увижу что, парящих слонов?

– Истину.

– Магия не существует в отрыве от колдунов.

Проглотив тяжелый горький ком, я медленно осмотрелся.

В голове возник образ: бледный старик лежит в могиле. Закрытые глаза его впали, тонкие губы синие, растянутые, оголяют контур челюсти. Мертвец.

Его руки покоятся на груди – мой взгляд выхватывает тонкие ладони с иссохшими, худыми пальцами, как у младенца. Длинные острые ногти впиваются в тонкую пергаментную кожу.

Выделяются лишь седые волосы, густые, пышные, точно грива.

Именно таким стариком является предо мной лес. Жизни в нем больше нет, однако что-то зловещее не дает его душе отправиться в царство богини смерти.

Да, он лежит на камне, да, он иссох и в другой ситуации вызывал бы жалость.

Только веки его дрожат, вот-вот распахнутся – и взору предстанет нечто с той стороны реальности…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.