Мой друг Ангел Смерти

Стоя над спящей девчонкой и вкушая сладкие речи червя я находился в смятении. Он так легко предложил мне всё то, чего я так долго жаждал, чего желал больше всего – непомерную власть и силу, что даже Владыка вечности не будет мне указывать… Никогда больше я не одену позорное одеяние хранителя и не буду нянькой на побегушках над умирающей смертной.

Искушение было огромным – стать союзником Древнего. Тот, что знал мир во тьме. Получить обещанную силу, войти в обитель как Владыка вечности. Это был путь к абсолютной власти. Власти над теми, кто унизил. Вместо роли няньки – роль Бога-Разрушителя. Вместо вечного служения – вечное господство…

Нужно всего лишь не мешать червю. Всего лишь позволить ей умереть… Это же так… естественно… Делов-то. Тут даже нечего думать.

Предать всех… Не в первой. Я изгнан и унижен.

В груди девчонки червь тихо зашевелился, уже предсказывая мой ответ. Я сжал когти, я чувствовал его мерзкую волю, обволакивающую мой разум, искажающую реальность сладкими обещаниями. Я так хотел поддаться его блаженным речам, нашему господствующему будущему. Но…

Это же червь. Что если он… предаст меня? А я стану лишь разменной монетой?

Сегменты червя волнообразно сжались. Несомненно, он почувствовал моё колебание.

Внутри меня стучало её сердце. Пятнадцать тысяч… Сколько уже? Сбился со счёта.

– Шестнадцать тысяч сорок три, – продолжил шептать старик.

Значит я вышел из разлома, раз снова слышу этого безумца. Не думал, что его занудный счёт ляжет облегчением.

Я не должен был её лечить, лишь наблюдать, оберегать. Теперь эта наша связь… Я начинал чувствовать её тихую боль…

Проклятая связь!

Надо избавиться от девчонки немедленно!

Её дыхание стало прерывистым, поверхностным… Я прислушался к её сердцу…

Просто ничего не делать… Нужно просто ничего не делать. Дать ей умереть или…

Я приблизился к её лицу слишком близко… Я почувствовал её тёплое дыхание, уже дотронулся когтём до её груди… Чтобы не мучилась девчонка… Чтобы решилась уже судьба… Моя… и её…

Но тут она резко распахнула глаза.

Густой туман тянул меня в бездну, а я отчаянно пыталась всплыть, пыталась вырваться из оков тьмы, окутавшей меня целиком. Я тянула руку вверх, я хваталась за воздух, я боролась из последних сил… Но этого было мало. И тьма поглотила меня всецело…

Вдох и я сразу проснулась как от разряда тока, моментально оказавшись в реальности. И первое, что я увидела – глаза. Огромные, неестественно яркие, словно вырезанные из лунного камня и подсвеченные изнутри. Они были так близко, что ресницы почти касались моей щеки. Дыхание незнакомца – ровное, прохладное, ласкало мою кожу. Густая тень ресниц падала на высокие скулы. Его губы тонкие с едва заметным изгибом, бледные, с отливом в синеву…

Ночной кошмар? Мертвец?

Порыв пришёл раньше мысли. Что-то на подсознательном уровне, инстинкт, первобытный ужас, сжавший сердце в ледяной кулак. Без крика, спазматический рывок всем телом в сторону, подальше от его лица… и я упала на кафельный пол. Больно. Ударилась плечом. Ошарашенно отползла к стене. Глаза забегали, воздух свистел в пересохшем горле. Теперь я видела его целиком: высокий, он буквально упирался в потолок, в выцветшей светло-серой мантии, струящейся как дым, и крылья… Огромные крылья как у летучей мыши, но белые… или пепельно-серые… и все в шрамах. Его крылья повидали многое, но сам он на вид был моего возраста, кроме его рук… особенно огромных когтей на его пальцах… размером с его голову.

Его лицо было невозмутимым, но в глазах будто мелькнуло удивление. Они пристально уставились на меня. Этот взгляд парализовал сильнее крика.

Бежать!

Адреналин взорвался в крови. Ноги подчинились раньше, чем мозг мог осознать команду. Я рванула в дверной проём и ворвалась в коридор.

И тут мир рухнул окончательно.

Воздух гудел низкой вибрацией, ощутимой кожей, смешанной шёпотами и скрежетом когтей по кафелю. По стенам коридоров ползли тени со слишком многочисленными конечностями, с глазами, горящими как угли в пепелищах. Напротив парило существо, сотканного из ослепительного и невыносимого света, с крыльями как белое пламя. А между ними фигуры из кошмаров и снов, нечто вязкое, ползучее, на долю секунды принимающее облик знакомых людей, прежде чем снова исказиться в ужасное. Вокруг запах гниения, озона и древней пыли. Реальность трещала по швам, обнажая чудовищную материю иного мира. Коридор пульсировал чуждой жизнью.

Я споткнулась о тень, будто мир внезапно накренился, и прежде чем рухнуть на кафельный пол больничного коридора, чья-то рука резко подхватила меня за локоть.

– Осторожней, – голос был низким, профессионально-ровным, но в нём дрожала странная нотка, будто тихий смех.

Я автоматически кивнула, уже открывая рот для благодарности, но… Его пальцы были слишком холодные, не как у живого человека, а как будто я трогала лёд. Я резко подняла глаза и встретилась взглядом с янтарём.

Он стоял слишком близко. Белый халат, бейдж с нечитаемым именем и… рога. Нелепые, закрученные спиралью два острия пробивались сквозь черные волосы.

Я одёрнула руку, будто обожглась.

– Вы… – голос сорвался на полушёпот.

Он не попытался удержать меня, только слегка наклонил голову, его слишком красные чёткие губы растянулись в улыбке, от которой по спине пробежали мурашки.

Это не врач. Он – демон! Они повсюду!

Я выбежала на улицу, уже не помня, как пронеслась через лестницу и вестибюль с охраной, под отчаянные удары собственного сердца. Свежий воздух ударил в лицо, но не принёс облегчения.

Это был не мой город.

Небо сине-фиолетовое, слишком низкое, по нему плыли странные угловатые облака. Я вязла ногами в брусчатке мостовой, тени тянули меня вниз, а я отчаянно отрывала ноги и продолжала бежать. Подальше от гула нечеловеческого рычания, клацанья и стонов, от которых стыла кровь.

Яркая вспышка света в периферийном зрении, я даже не успела обернуться и осознать происходящее, как кто-то схватил меня сзади и одёрнул назад. Электросамокат промчался в миллиметре от меня. Водитель – сгорбленная тень в дождевом плаще, даже не повернул головы.

Время замедлилось.

Крепкие руки обхватили меня, спиной я была прижата к чье-то холодной груди. Моё сердце колотилось, как пойманная птица, о рёбра. Дыхание стало прерывистым, в горле першило. Я ощутила ткань плаща под пальцами. Гладкая мантия пепельного цвета. Взгляд скользнул вниз на его руку, сжимающую мою талию, его длинные пальцы словно выточенные из мрамора с матовыми синюшными ногтями, чуть заострённые, будто готовые в любой момент превратиться в ужасающие когти. Его предплечье, открывшееся из-под рукава мантии, было испещрено тонкими шрамами, но не грубыми рубцами, а изящной каллиграфией на непонятном мне языке. Он ослабил хватку. Я невольно сглотнула и медленно обернулась.

Широкие плечи холодной статуи, прижимающие меня как маленького ребёнка. Мантия чуть съехала, обнажив ключицу с идеально-гладкой кожей с синеватым отливом, переходящей в высокую шею, резко очерченный подбородок, тонкие губы с извилистой выемкой посередине верхней губы, поджаты. Прямой нос с лёгкой горбинкой у переносицы… И, наконец, его лунные глаза, смотрящие в мои.

Те самые глаза первого монстра, что я увидела после пробуждения.

Не просто светлые, а бесконечный океан расплавленной стали. Его длинные лунные волосы облепили меня как паучья сеть. Он был великолепен и устрашающим одновременно, как сам Лорд Дракула. Слишком безжизненным, будто мраморная статуя, слишком холодным, чтобы быть человеком. Движения плавные, не подчиняющиеся законам тяжести.

Неужели он настоящий? Глаза жадно забегали по его лицу.

Он заметил эту реакцию, и его глаза вспыхнули лунным светом. На душе защекотало. Я уже не понимала пугал он меня или всё же… очаровывал.

Его губы дрогнули и чуть приоткрылись, будто он хотел мне что-то сказать, но в последний момент передумал. И вместо слов лишь лёгкий выдох, пахнувший чем-то пряным и ветхим. Я подняла брови, ожидая объяснений. Но он просто разжал пальцы.

Я закачалась, пытаясь поймать равновесие, стоя под наклоном, и всё же асфальт уже летел навстречу. Звонкий удар по копчику и руке, и я сжалась всем телом.

– Ай, больно же!

Он смотрел на меня не шелохнувшись, не помогал, но и не смеялся. Просто разглядывал как я корчусь на асфальте, а его лунные глаза светились холодным любопытством.

– Пожалей меня, своего ангела-хранителя, – наконец произнёс он низким бархатистым голосом, вибрирующем где-то между ребер, – Хотя падать – исключительно твой талант.

– Чего? – возмутилась я, – Ты мой ангел-хранитель? Они существуют?

– Как видишь, – он распростёр руки в стороны, будто ожидая, что я кинусь к нему в объятия, благодаря за своё спасение.

Но он был больше похож на демона – слишком резкий, с перепончатыми крыльями и крючковатыми костяными шипами, слишком неправильный, чтобы быть ангелом.

Я сжалась, обхватив колени.

– Неужели… – мой голос сорвался на шепот, – Так выглядят ангелы… Или такой только у меня?

Он наклонил голову, цинично осмотрев меня с ног до головы.

Его губы, синюшные и холодные как у мертвеца, коснулись друг друга и чуть дрогнули в молчаливом намёке на улыбку.

Глава 3. Обнимая лёд

Затухающий вечер сползал по городу, оставляя ржавые разводы на небе. Воздух всё ещё тягучий и густой давил на плечи, что хотелось спрятаться в углу.

Но тени в углах казались теперь небезопасными.

Уличное кафе цеплялось за жизнь под натиском сумерек, залитое желтым светом фонарей, лихорадочно выхватывающих из тьмы столики, словно прокаженные острова. И всюду запах смрада, праха и гнили, что даже кофе не мог развеять столь тяжёлый «парфюм».

Я сидела за столом, пытаясь спрятаться за картонным стаканом с кофе, согнувшись над крошечным круассаном. Мои пальцы, тонкие и бледные, дрожали как восковые свечи, отрывая кусочек круассана и клали его в рот. Каждый кусочек – маленькая победа над трясущейся пустотой внутри. Боковым взглядом я ловила свою тень на стене, она была ломанной, неестественной, будто кто-то другой пытался выбраться наружу. Капучино на столе неотвратимо остывал.

Он сидел напротив – ожившая скульптура из окаменевшего лунного света. Его одежда была продолжением тела и поглощала желтый свет фонарей. Инфернальное свечение окутало его ореолом. Он не пил и не ел, лишь наблюдал за мной своими ледяными глазами.

Она жадно вцепилась в осыпающийся кусок человеческой еды. А я прислушивался к биению её сердца. Оно стучало всё медленнее, дрожь в пальцах стихала. Я притащил её сюда, закрыв глаза и крепко сжав её тело. Она пыталась оттолкнуть меня, но лишь упёрлась руками в мою грудь. Слабое, смешное существо, охваченное жалким инстинктом выжить.

Хотел смахнуть неаккуратные крошки с её губ и поднёс руку к её лицу, она резко дрогнула и с ужасом уставилась на меня.

Упрямый зверёк.

Её дыхание стало надрывным свистом в моих ушах, сердце бешено заколотилось под тонкими рёбрами. Одёрнул руку от греха подальше.

Она нервно сглотнула кофе и комок скатился по её горлу, по шее, взгляд упал на линию ключицы и декольте…

Резко повернулся к ней боком и отвёл взгляд в окно.

Витрина за его спиной была грязным окном в ад. Прохожие мелькали – слепые куклы в потоке, не видящие духов, что шевелились в подворотнях, как клубы грязного пара, не замечающие бледных лиц, прилипших к стеклу изнутри кафе – лиц с пустыми глазницами и ртами, растянутыми в беззвучном вопросе.

Они видели меня. Они следили за каждым моим движением. Все они. Я старалась не смотреть на них. Шум кафе – смех, звон ложек, приглушенные разговоры – был фальшивым саундтреком к напряженной тишине, висевшей над нашим столиком.

В тишине густой, как смола.

Вечер затухал. Тьма ждала за порогом. И я не знала, как мне спрятаться от неё…

– Меня зовут Элинор… А у тебя… есть имя? – мой голос прозвучал тихо в стол, глухо, отдалённо. Не уверена, что вообще я вправе его о чём-то спрашивать. Со стороны могло показаться, что я разговариваю с пустотой, очередная свихнувшаяся одиночка.

Ох, если бы они знали, что твориться за пределом их видимости…

– Имя? – Его голос стал тише, почти шёпот, край его тонких, бескровных губ чуть дрогнул – почти неуловимая гримаса, не то усмешка, не то боль, – Рейн… Когда-то меня звали… Рейн, – Имя упало в тишину камнем. Тени заколосились как водоросли на стенах. Ангел посмотрел сквозь меня куда-то в темноту, его бледные пальцы сжались в кулак. Но потом его отпустило, он изменился в лице и даже чуть… улыбнулся? Или это была тень сожаления? – Никто не спрашивал меня об этом уже так давно… Но ты можешь звать меня Рей.

Она вырвала моё имя, забытое веками, почти против воли. Как она могла? Такая малявка.

– Рей – красиво имя, – тихо слетело с её мокрых губ, и она чуть улыбнулась.

Беседа определённо идёт ей на пользу.

– Здесь их всё равно много. В тенях. Я чувствую, как они смотрят на меня, – чуть киваю в сторону угла, он внимательно проследил моё лёгкое движение.

Стараюсь не привлекать их внимание, стараюсь вести себя нормально, как обыкновенный невидящий человек.

– Их всегда много, – ответил он спокойным усталым голосом, – Ты просто раньше не замечала.

– Почему теперь я их вижу? – мой взгляд проскользил по интерьеру кафе и случайно встретился с уставившимися тусклыми угольками вместо глаз тени в углу, полупрозрачную как сигаретный дым. Вздрогнула и отвела взгляд в стол, – Почему я вижу тебя? – с трудом подняла голову.

Он сидел передо мной неподвижно, как статуя из слоновой кости, только глаза – два бледных осколка льда, следили за каждым моим движением, за каждым вдохом. Люди инстинктивно обходили наш столик стороной, не понимая почему. А я знала…

Его взгляд стал острее и холоднее, он на долю секунды скользнул в область моей груди и снова вернулся к глазам.

– Я не хотел, чтобы так получилось, но иначе… ты бы умерла, – он снова отвернулся от моего лица, будто от одного лишь вида его тошнило.

Не похоже было, что он сильно бы разочаровался этому происшествию. Скорее выдохнул бы с облегчением. Но он будто против своей воли был приставлен ко мне. Я чувствовала кожей его неприязнь к данной ему работе и… ко мне.

Зачем же тогда этот вечный высеченный камень нянчиться со мной?

– Я выполнял приказ, – ответил он, хотя я не произнесла свои мысли вслух… Не произнесла же? Уже не уверена в этом. Ни в чём. – Я – твой Ангел-хранитель, глупая ты девчонка! Пока мой договор в силе…

– А что потом? – мои слова будто прозвучали со стороны, он сузил глаза и хищно взглянул. Шум кафе вдруг показался очень далёким, духи замерли, их внимание приковано к нему. Даже фонарь над нашим столиком потускнел на мгновение.

– Не твоё дело, – фыркнул он и снова отвернул взгляд в окно. Свет стал гореть ярче и тени отступили.

Его профиль подсветили уличные фонари за окном. Он словно каменное изваяние мастера —линии ровные, чуть изогнутые, благородный профиль аристократа… Он снова заметил, как я пялюсь, и его глаза блеснули злостью, – Ты закончила есть? – сказал пренебрежительно, будто его раздражало моё принятие пищи. Вообще весь этот процесс. Всё.

Я послушно кивнула.

– Тогда позволь унести тебя обратно в твою больницу, – он вытянул рот в форме улыбки, но всё равно получилось как-то не по-доброму.

Её глаза забегали по залу, цепляясь за слепые лица посетителей, за пятна света, за тьму в углах, дрожащую как дым. Она смотрела вокруг, но не смотрела на меня, в мои глаза…

А я ждал её взгляда. Не знаю почему, но терпеливо ждал.

Наконец, она взглянула на меня. Её глаза были полны… Страха? Нет.

Зрачки её расширились. В них читался тихий, безмолвный крик.

Мольба.

«Нет, только не туда! В обитель демонов!» – слова как лезвие вонзились в моё сознание. Выдохнул.

Куда, если не туда? Глупая, бежать от того, что внутри тебя – бесполезно.

– И куда же? – мой голос прозвучал гулко.

Вопрос повис в воздухе.

Это было признанием тупика. Все пути ведут в пасть Червя. А мне нужно только дотянуть три месяца. А там… Чёрт с ней!

– Я не знаю, – мой голос звучал неуверенно и тихо.

Я действительно не знала куда мне идти. С работы я ушла, и квартиру, естественно, они уже забрали. Ведь это была производственная квартира. Не моя. С хосписа я сбежала. Друзей у меня нет. И родственников тоже…

Из всех моих знакомых только он – ангел-хранитель. Взгляд скользнул по его крыльям. Не сияющие белые перья, привычные для нас, людей, подсмотренные из праздничных открыток. А сломленные арки из бледной, почти синеватой, перепончатой кожи, иссечённые шрамами. Частично сложенные, но будто готовые расправиться в любой момент при наступлении угрозы.

Монстр.

Да, как и все, кого я теперь видела вокруг. Но…

Его лицо… Оно было словно вырезано изо льда. Резкие скулы, сильный подбородок, нос с едва заметной горбинкой, придающей жестокую аристократичность. Холодная кожа казалась полупрозрачной в слабом свете, проступали голубоватые тени впадин у глаз, у висков. Красота заточённой бури. И в его глазах – не животная ярость или безумие, как у других теней, а бездонная ясность и гиперсосредоточенность. Он будто сканировал помещение кафе, тени в углах, трещины на потолке, дрожащий воздух у окна. Он был готов к незримой угрозе в любую секунду. Его тело под светлой грубой тканью, сливающейся с его кожей, и проступающей мускулатурой нечеловеческой мощи, широкие плечи, крепкий торс, грудь, что я мяла всю дорогу, пытаясь вырваться, пока он грубо тащил меня сюда. Я билась, царапалась, отталкивала эту каменную твердь. Мои пальцы сжимали складки его одежды, впивались в невероятно твёрдые мускулы под ней. А он не реагировал на мою борьбу. Лишь притягивал меня сильнее к своей груди, и тогда я перестала сопротивляться.

Меня кинуло в жар от воспоминаний… Не понимаю, как я могу к нему чувствовать что-то. Он же мистическая горгулья!

Над нами вились тени, как молчаливые огромные вороны, в поисках своей добычи. Они кружили бесшумно. Их глаза были прикованы к девчонке. К дрожащей маленькой фигурке. И вдруг одна тень подлетела слишком близко, зацепила её и понесла на улицу – вверх к небу.

Ах, ты ж мерзкая тварь! Ты не заметила, что Я с ней?

Тебе не жить!

Я взмылся вверх и чуть ли не мгновенно оказался рядом с наглецом.

Рей оказался передо мной как неподвижный центр бури, сгусток внезапной тишины. Вокруг него словно стрекотал воздух, готовый в любой момент ударить молнией. Его движения были скупы и точны, ответом на мой немой вопль, застывший в глазах от ужаса происходящего.

Меня держала огромная холодная тень. Её щупальца обвились вокруг моих рук и талии, сжимали моё горло, впивались в мою кожу и пробирались ледяными иглами к самому сердцу.

И я задыхалась укрытая тенью её огромных вороньих крыльев.

– Я заберу её с собой! В ней… осколок бездны! Он пульсирует и растёт! Она не должна жить, – зашипела тень в свое оправдание. И полчища других теней подползли к ней, почуяв скорую расправу, желая урвать кусочек золотистой пыли.

Будто я дал им разрешение.

– Нет, ты так только сделаешь ему услугу, слепая тварь, – я говорил спокойно, холодно анализируя ситуацию, – Выпустишь, и он чумой пойдёт по мирам.

Тень на мгновение заколебалась. Щупальца задрожали. Потом что-то почуяв, сжала девчонку сильнее.

– Лжец! – выдавила тень, – Она – скверна!

– Это ты – скверна, – парировал со снисхождением к её глупости, – Отдай мою подопечную.

– У Жнеца нет подопечных! Лишь жертвы… – зашипела тень, и мой взгляд мгновенно взметнулся к девчонке. Лёгкая тень удивления и осознания промелькнула на её лице.

Я тяжело выдохнул.

Слишком долгий разговор. Слишком много лишней информации для юного сердца. Тень не отдаст мне её. Она не слышит меня.

Дурная привычка не слышать меня…

Воздух замерцал синими разрядами. Я поднял руку, и длинные синевато-стальные когти выросли из пальцев, сверкая под лунным блеском.

Я смотрела на него, на этого монстра-хранителя. На его ледяное, прекрасное, нечеловечески сосредоточенное лицо. На мускулы груди и плеч, напряжённые под пепельной тканью и морозным туманом, разрастающийся от него. На длинные когти, как лезвия бритвы, отливающие синевой закалённой стали, готовые разорвать мир… Ради чего?

Что ему надо от меня?

Он – Жнец. А значит, никакой не ангел-хранитель… И ко всему прочему – лгун.

– Последний шанс, – прошипел я сквозь зубы, – Отпусти, или я вырву её из твоей гнили вместе с кусками твоей сущности.

Тень дрогнула и начала таять. Её щупальца расползлись чёрной слизью, теряя форму. Крылья свернулись в клубок и исчезли.

Нет. Девчонка!

Она неслась вниз.

Воздух гудел. Удушье сменилось ледяным вакуумом пустоты под ногами. Он материализовался на траектории моего падения. Сильные, ледяные руки нашли меня с нечеловеческой точностью. Одна – под спину, другая – под колени. Я инстинктивно вцепилась за его плечи, обвивая их вокруг его шеи, и прижалась головой. Мир закачался, а потом встал на место.

Мои ноги коснулись земли.

Я втянула воздух – прохладный как утренняя роса и что-то древесное, многовековое. Его крылья сложились, превратившись в уродливые наплечники из кожи и кости.

– Как я уже говорил, любишь ты падать, – его глаза слегка сузились и по лицу растеклась хищная улыбка.

Руки чуть задержались на пару секунд дольше необходимого. Обжигающий холод его кожи теперь казался теплее. В этот раз его руки не одёрнулись, а медленно скользнули по коже.

Шаг назад. Его взгляд всё ещё прищуренный не отпускал.

Проверяет целостность своей подопечной?

Я стояла неподвижно. Шея горела от прикосновения щупальца тени, горло болело, но внутри… Внутри бушевал шторм.

Её тело дрожало, глаза – два огромных озера, смотрели на меня… со страхом? Ужасом? И что-то ещё… Слеза застыла на реснице как роса на паутине. Я подошёл ближе, чтобы смахнуть её. Мой коготь потянулся к ней, и она в страхе отступила назад.

Я одёрнул руку и сжал пальцы в кулак, убирая свои лезвия. Треск костей отозвался в черепе.

Человеческая сентиментальность… Ненужная. Слабость.

Девчонка вскрикнула, схватившись за область сердца. Я знал причину её боли. Но не знал, как помочь. Я чувствовал её боль как свою. Я видел искривлённое лицо девчонки, слышал дьявольский хор воронов смерти над нами. Чёртовы падальщики!

Кулак сильнее сжался от бессилия.

– Давай уедем куда-нибудь, – она смотрела на асфальт, её голос был тихим, будто боялась, что кто-то нас может услышать и разубедить, будто она может передумать, – Я всё равно скоро умру. Тебе ли не знать. Ведь ты наверно пришёл за мной, – Она подняла глаза, затянутые слезами, – Ты же… – ну давай скажи это, – Жнец… Ангел смерти…– Ну вот и разобрались. И маски спали, – Ты же, наверно, видел всё в этом мире. Покажешь мне лучшие места? – Её глаза просветлели надеждой.

Лучшие места? Что я могу показать? Вечные льды небытия? Пылающие бездны падших обителей?

Тяжело выдохнул.

Лучшие места – это те, куда я никогда не попаду без помощи Червя, да и с ним тоже. Ведь он – осколок Бездны. Ему нельзя доверять.

– А у тебя есть деньги? – мой голос прозвучал сухо.

– Снова деньги, – гневно вырвалось у неё.

Она может злиться? Удивлён. До этого я слышал одно лишь нытьё.

– Ну… Я же не первый день живу.

Вопрос повис в воздухе, абсурдный и жуткий. Это не было насмешкой, а лишь попытка пришвартоваться к её реальности. Деньги, билеты, крошечные бумажки и металлические кружочки – не имели значимости в моём мире вечности.

Девчонка сначала замерла, а потом маленькая трещинка в уголке её губ чуть поднялась, внутри неё что-то дало трещину, и она опустила взгляд.

– Нет, – прошептала она, – Денег нет.

Я выдержал небольшую паузу. Зачем? Хотел подразнить её? Она такая наивная, что я просто не могу удержаться.

– Денег не надо, – произнёс наконец, – Лучшие места… можно увидеть и без них.

Он подошёл ко мне и крепко обнял меня со спины. Холодом пронеслось по всему телу. Его огромный силуэт заслонил жёлтый свет фонаря, погружая меня во тьму ночи.