скачать книгу бесплатно
Мне ответил Гор:
– О твоём теле сейчас заботятся. Люди будут передавать его друг другу, от поколения к поколению. Возможно, у них получится сохранить тебя, кто знает. Но этот риск стоит того. Твоя жизнь не значит ничего по сравнению с ценностью жизни вообще…
– Но это не вам решать!!!
– Нам. С этого момента, ты – один из нас. И ты сможешь почувствовать, что значит быть властелином жизни, слепым и бессильным! – все боги, кроме Гора с его клювом горько усмехнулись.
– Я не просил вас о такой сомнительной чести! Верните меня!
– Добро пожаловать! – казалось, он меня уже не слушал. – Надеюсь, скоро ты поймёшь и примешь все наши ценности и мотивы. А потом сможешь передать это людям… если выживешь.
Фигуры Богов повернулись ко мне спинами, и пошли к остальным, которые в этом время тоже поднялись. Их порядки расступились, пропустив пятёрку лидеров. А когда те прошли, вся толпа Эукариотов развернулась и тоже направилась прочь. Я вбежал на дюну и смотрел, как эта армия удалялась, не зная, как мне их остановить и упросить отпустить меня. Мои ангелы пронеслись у меня над головой, догоняя своих собратьев. Прошло какое-то время, и вскоре я остался совсем один. И это было только начало.
…
Противостояние
Вспомнив свой разговор с Эукариотами и всю свою последующую жизнь среди них, мне хотелось как можно быстрее поделиться этими воспоминаниями и предупредить человечество о том, куда оно движется. Хотелось всё выплеснуть из себя, закричать на весь мир… но вся эта реальность с какими-то конкурирующими медийщиками, захватившими власть, женоподобными продюсерами, контрактами, шпионами, разговаривающими языком Достоевского, но скорее в каком-то кафкианском романе…
…Вполне реально замаячила впереди перспектива стать этаким экспонатом, которого будут показывать публике для её увеселения. Кому я буду это всё говорить!? И даже если мне дадут слово, кто его услышит и как воспримет?!
Постепенно в комнате становилось всё светлее и светлее, создавалось ощущение восхода солнца, приятного летнего утра – даже птицы защебетали где-то приглушённо. Ещё через некоторое время в палату зашла Сирена, с другим цветом волос – в этот раз пепельным, но в той же одежде и с тем же запахом – она, конечно, очень сексуальна. Жаль, что лесбиянка.
– Kak chustvie?[25 - Как самочувствие?]
– Отличное чувствие, – я даже улыбнулся ей, пряча диск под подушку.
– Wou! Pryam krasavec iz retro-filmav.[26 - Оу! Прямо красавец из ретро-фильмов!] Она тоже улыбалась во весь рот.
– Да ты что! Меня уже закончили омолаживать?
– Yes! Glyante.[27 - Да! Посмотрите!]
Я с трудом встал с постели и, хромая, подошёл к зеркалу. И почему они ничего не делают с моими ногами? На меня смотрел чувак явно из голливудских фильмов. Какой-то прям Шон Коннери с аккуратной седоватой бородкой.
– Я тебе нравлюсь, Сирена?
– Vi snova? Ya je gavarila.[28 - Вы снова? Я же говорила.]
– Помню-помню. Но, может, тебе просто не попадался нормальный мужик до сих пор? – Я вспомнил этого Минха и попробовал посмотреть на неё максимально брутально.
– Eta ge-ne-ti-ka!
Очередной урок из школьной программы вспомнила.
– Что значит – ге-не-ти-ка? Мама – тоже лесбиянка?! – Я спросил с иронией, но даже не был готов к ответу.
– Obi mami. U menya ne bilo papi – minya rajali i vaspityvali MAMI![29 - Обе мамы. У меня не было папы – меня рожали и воспитывали МАМЫ!]
На какое-то время у меня пропал дар речи. С одной стороны, я не понимал, как это возможно, с другой стороны, догадывался, что медицина явно за 100 лет продвинулась, но… Было ещё кое-что…
Я с ужасом стал понимать, насколько положение ухудшилось с тех пор, как я заснул в окружении своих монахов, чтобы победить смерть… Эукариоты были правы – человечество сошло с ума. Оно реально отменило все существовавшие миллионы лет условия естественного отбора. И продолжает отменять – будто остановиться не может. Будто наш мозг подхватил какой-то вирус, чья задача повернуть движение эволюции вспять…
– Сирена, а вы со своей девушкой… или кто она тебе, парень? Ну не важно. Вы тоже собираетесь завести детей?
– Kanechna.
– И как это будет происходить… ммм… технически?
– Medicina v nashi dni mojet vse![30 - Медицина в наши дни может всё!]
Снова то же отвращение на слово «медицина», но теперь я уже понимал причину.
– И много вас таких? Генетических?
– Pachti 20 procentov, esli schitat’ escho gomov.[31 - Почти двадцать процентов, если считать ещё гомосексуалистов.] С гордостью какой-то говорит даже.
– Многовато… Послушай, Сирена, ну а вдруг так случится – ну, комета упадёт какая-нибудь… взорвётся… ну, там, ядерная зима и так далее…
– И чта?
– Ну, как, чта? Человечество погрузится в хаос. Цивилизация закончится. Все мы, выжившие, станем бродить в поисках консервов, отбиваться от мутантов и так далее…
– Иии?
– Иии меня интересует только одно – как, вы, двадцать процентов, будете размножаться без «ми-ди-цины»?
У неё вдруг неожиданно расширились глаза, она несколько раз нервно помахала своими огромными ресницами и вдруг – заплакала… Развернулась и стала всхлипывать, прикрыв глаза руками… Интересно, подумал я, а у них во время плача линзы без помех работают?
Вот и довёл бедную девушку. Она даже после моего нападения так не переживала. Подошёл к ней сзади, приобнял за плечи и стал утешать, слегка поглаживая… потом подвёл к своей койке и положил лицом вниз. Её кротость, ранимость нежной души возбудили меня ещё больше, чем прежняя первобытная женственность.
Второй наш с нею раз был уже не таким суетливым и яростным. Кажется, я даже смог доставить и ей немного удовольствия. Когда она вставала и уходила прочищать своё влагалище, не было никаких упрёков, никаких презрительных взглядов. Уходя, она даже спросила, не проголодался ли я. Конечно проголодался!
Сирена нажала на браслет, и в стене образовался столик с подносом, на котором лежала самая обыкновенная деревенская еда, но только всё самое свежее и без малейших изъянов. Идеальный помидор, огурец, идеальное яйцо, идеальный творог и стакан идеального молока.
– У меня с лактозой проблемы. Непереносимость.
– Uje net neperenasimasti.[32 - Уже нет непереносимости.]
Мне кажется или она действительно улыбается как-то иначе, теплее?
Когда я заканчивал завтрак, зашли Горлов и Алина. Они были такими потрясающими, то есть выглядели как идеальная пара двух лучших особей человечества. Я тут же подумал, что у них – отношения.
– Ну-с, милостив… ой, простите, забываюсь… Давайте посмотрим на вас. Вы-то уже себя видели?
– Видел.
– И как вам?
– Ничё так. А вам? – И посмотрел на Алину.
– Ви – маи сами лубими проджект. Ета била слажнее, чем абична – ваш возраст и то, чта с вами есчо никто не работал.
Во что превратился наш язык, если уже наши врачи говорят как экспаты.
Горлов и Алина достаточно долго осматривали меня, просвечивая разными лучами, трогали себя за всё, что только можно: кольца, браслеты, кулоны и серьги. Они расфокусировывались и снова «возвращались» в реальность. Я вертелся у них перед глазами сперва в пижаме, потом и без неё, а они говорили на каком-то совершенно непонятном, птичьем языке. Под конец осмотра зашёл Минх с папкой в руках, поздоровался и попросил у них отчёта. Опять просвечивание, потом какие-то графики на стенах… я старался что-то понять хотя бы по его мимике. Но он, кажется, не был ни удивлён, ни раздосадован. Вроде всё шло так, как он запланировал. Поэтому и я успокоился. Потом доктора ушли, и мы остались с ним наедине.
– Ну, каак вы?
– Вашими молитвами.
– Вижу, Вы тут асвоились, дараагуша.
Убил бы этого педика, как он бесит!
– Доктаара гаварят как минимум о двух эякуляциях с мамента праабуждения, извините канечна. Нравится Сиреночкаа?
Я почему-то покраснел – скорее от неожиданности, когда нечто интимное вдруг стало публичным и у тебя так просто и в лоб спрашивают об этом.
– А тебе, как будто нет!
Вот щас – то мы и узнаем истину.
– Мне лична нравятся… эммм… другие, скаажем, особи. На Сирену я смотрю скорее каак профессионал: наасколько харашо ана смотрится в каадре, телегеничность, дикция. Да и паатом – она настоящая в этих своих спаантанных эмоциях.
– Угу? А какие такие другие особи? Мужики что ли?
Я пригляделся в область шеи и заметил татушку ровно в том же месте, что и у Сирены, только в круг там был вписан простой треугольник.
– Паачти. Но это не саавсем тема нашего с вами разговора.
Что-то мы вдруг сразу такие деловые стали, засмущались…
– Враачи гаварят, что вы вполне здааровы, а я вижу, что и внешне вы теперь – настоящий телегерой. Пришло время показать вас нашей уваажаемой публике. Паверьте, аана уже заждалась.
– А ничё, что я хромаю немного?
– Это ни сложнаа исправить. Немного физиотерапии – тренажёрный зал, саатветствующее питание… Но… извините, великаадушно, толька после первого интервью.
– Почему?
– Должен же быть у вас хоть каакой-то дефект. 126 лет – эта серьёзна. И зритель нам просто не паверит, если выйдет такой бодренький паацан. Ну, саглааситесь…
– Вы и это просчитали? Деловые!
– Мелочей в нашем бизнесе не бывает, дараагой вы мой.
Сегодня он не был многословным, чувствовалось, что передо мной деловой человек, каждая минута которого стоит больше, чем моя жизнь.
– Гаатовы прочесть договор?
– Готов-то готов, но только не уверен, что пойму там что-то.
– Не уверены? Я саагласен – там много всиво такова, что даже я не панимаю… термины, ссылки на зааконы… но! К дагаавору имеется прилажение с камментариями на паанятном вам языке. Это приложение вы и паадписываете. Мы всё-всё учли. Даавайте я научу вас пользоваться этой штукенцей.
Он открыл папку и передал мне её в руки.
В папке не было никаких бумаг – но через секунду над поверхностью появилась проекция с невероятной чёткостью. Передо мной была стопка листов бумаги, которую Минх стал листать, двигая пальцем в воздухе. Также в воздухе висело некое меню с кнопочками.
– Ну, вот как-то так примерна. Не хаател бы вас торопить, любезнейший, но у нас асталось не так много времеени. Если вазникнут какие-то вопросы, нажмёте вот на эту кнопку… паявится всплывающее меню – выберете вот этаат пунктик, и прямо перед ваами ваазникнет экранчик связи с наашим юристом. Его зовут Иван Иванович. А вот и он, наш уважаемый юрист. Прива, Иваныч!
Почти весь экран заполнило собой лицо абсолютно лысого человека в очках роговой оправы – явно для понта, ведь, наверняка, они все эти банальные проблемы со зрением решили. А это имя «Иван Иваныч» – ну прям такая явная попытка вызвать у меня доверие.
– Не прива, а добрый день, уважаемые дамы и господа. Я вчера весь день изучал различные речевые обороты двадцатого века, в том числе и по фильмам детективного жанра… с адвокатами, разумеется, с их выступлениями в суде.
Смеётся… ещё один клоун.
– Здрасьте.
– Окей, Док, да связи. Если что, вы наашему пациенту всё-всё расскаажете, ни чего не таите. Лёгким нажатием на виртуальную кнопочку, он его вырубил.
– Ну-с, теперь наам всё панятно? Ваапросы есть?
– А в сеть можно выйти?
У него появилось крайне озабоченное выражение лица.
– Вам в сеть низя. У наас любой законный выхад строга-строга персонализироваан и прааходит под контролем медийной каампании и службы госбезопасности. Жизнь в этом плане сильна изменилась за сто лет.
Затем его лицо прояснилось, как будто солнышко вышло из-за туч.
– Но, каагда падпишите каантракт, у вас паявится свой персональный Бот, а чирез ниво – безлимитный аккаунт до самава каанца вашей жизни.
Явно не хотят, чтобы я общался с внешним миром, хитрецы.
– Доступ в интернет – эта сейчас срадни загранпаспорту. Каашмар, адним словам.
Читая пункты договора, составленные вычурным юридическим языком, я невольно отвлекался и думал о своих перспективах. Будучи китайским миллионером, я смогу, видимо, сам диктовать этим медийщикам свои условия. Я могу оплатить свой аккаунт для выхода в интернет, могу нанять адвоката, могу купить эфирное время… Или не могу? Как он там сказал? «Ничто не сравнится по ценности с лишним пунктом рейтинга». В конце концов, я смогу донести до людей послание Эукариотов – почему-то мне это сейчас казалось чуть ли не смыслом жизни.
Чтобы вызвать адвоката, я нажал соответствующую кнопку. Сперва была видна лишь часть его кабинета – это не был какой-то ожидаемый футуристический дизайн. Обычная, стереотипная библиотека – тёмное коричневое дерево с корешками толстых томов книг. Только спинка кресла указывала на то, что я находился в другом веке – сложно описать этот материал, учитывая несовместимость его кажущейся полупрозрачной лёгкости и прочности, эргономичности, экологичности. Я просто обожал трогать эти новые для меня поверхности или пожирать их глазами, пытаясь представить, каковы они на ощупь. Адвокат, наконец, подошёл и сел в кресло, приятно улыбаясь.
– Появились вопросы?
– Да, появились. Иваныч, скажи, сколько зарабатывают юристы в ваше время?
– Ха-ха. Но, это же не имеет никакого отношения к договору.
– Да. Не имеет. Ну и что? Может, мне просто поболтать захотелось о жизни. Кем мне быть? Какой путь выбрать?
