banner banner banner
Новеллы. Второй том
Новеллы. Второй том
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Новеллы. Второй том

скачать книгу бесплатно


По указанному адресу около магазина уже собрались его коллеги. Голяков подошел к своему другу Дмитрию. Пожали руки.

– Наслышан. Молодец, – коротко похвалил друга Дмитрий. – У нас тут убийство и кража драгоценностей.

Дмитрий с Голяковым вошли в магазин, по дороге обсуждая случившееся:

– Все бы ничего. Но смерть очень странная. То ли убийство, то ли самоубийство. Непонятно. Вот, сам глянь, – сказал Дмитрий, указывая на место преступления.

Голяков взял перчатки у друга и осмотрел помещение, где было совершено убийство.

– У нас вообще ничего нет. Ни отпечатков, ни каких-либо следов борьбы, – Дмитрий продолжал вводить коллегу в курс дела.

Голяков ходил и осматривал все вокруг.

– Помещение было закрыто изнутри. Никто не выходил и не входил, – с недоумением сказал Дмитрий.

– Дим, нам инсценировали смерть. Грабитель или грабители могли просто взять то, что хотели, и уйти. Но им или ему надоело быть в тени. Этим убийством он заявил о себе, – вслух рассуждал Владимир.

– То есть нас специально хотят запутать. А зачем? – удивился Дима.

– Вот зачем, зачем? Думаю, мы скоро об этом узнаем. Тот, кто сделал это, захочет, чтобы все узнали о его действиях.

Голяков снял перчатки и вышел на улицу. Они остановились около магазина и продолжили разговор. Через минуту к ним подбежала девушка-стажёр и протянула планшет: «Вот, посмотрите. Это произошло сегодня утром»

На планшете была запись выпуска новостей о том, что какой-то неизвестный просто так раскидал драгоценности на улице и скрылся. Никто его не видел. И никто не знает, как он выглядит. Корреспондент продолжил: «Вот, что говорят свидетели: «Это просто чудо! Спасибо ему большое!» – «Просто чудак ненормальный, наверное, крыша поехала. Но все равно спасибо» – «Я могу сказать одно: Робин Гуду – ура!».

У Зимина закончилось совещание. Все толпой выходили из кабинета. Шеф попросил задержаться Владимира и Дмитрия.

– Итак, господа следователи. У нас появился Робин Гуд. Народный мститель, ё-моё. Вам необходимо его быстро найти, – потребовал начальник отделения.

– Мы ищем, – заверили его напарники.

– Плохо, плохо ищите, – недовольно покачал головой Зимин, – вон, уже скоро весь город с ума сойдёт от такого беспредела. Мне уже позвонили сверху и сказали, что я тут ничем не занимаюсь, если у меня такое происходит. И ладно, если бы Робин Гуд ещё продал эти украшения, так он их просто раскидывает по улицам.

– Мы опросили свидетелей, но никто ничего не знает. Ничего не видели. И записей в ювелирке нет, – мрачно сказал Дмитрий.

– Да что же это творится? Где запись? – удивился Зимин.

– Её просто нет. Там камеры муляжные. Чтоб страх наводить, и всё, – пояснил боссу Владимир.

– Да ты что? Вот до чего докатились. Люди уже не боятся ничего. – задумчиво произнес Зимин. – Мне нужно, чтоб вы раскрыли это дело. Не интересует, как и что, но что бы раскрыли. Свободны, – начальник грузно опустился в свое кресло.

Голяков с Дмитрием вышли в коридор, и тут Дмитрий что-то вспомнил:

– Я пойду проверю кое-что. Может, будет зацепка.

– Я буду в кабинете, – сказал Владимир.

– Хорошо. Я быстро, – пообещал Дмитрий и побежал в сторону архива.

Голяков постоял немного в коридоре. Обратил внимание на ходивших туда-сюда офицеров. Зашел в свой кабинет. Присел на стул. Достал из шкафчика маленькую бутылку водки. Передумал и поставил её обратно. В шкафчике лежал теннисный мячик. Владимир начал кидать мяч в стенку и ловить… Так он успокоился и, кидая уже машинально, стал анализировать картину происходившего в инсценировке убийства. Написал на бумаге: «Зачем?», «Мотив», «Как?». Внезапно его мысли с убийства перескочили на мысли о монахе. И то, откуда он мог знать о спрятанном под белым камнем бидоне.

Владимир включил компьютер, загрузил поисковую систему Google, набрал в поисковике «буддийский храм».

Подумал еще немного и уточнил запрос: «Агинский храм». Нашёл следующее: «Агинский дацан. Из Улан-Удэ до Читы на поезде, а дальше на автобусах до самого храма». Голяков подумал немного и решил, что ему надо срочно ехать туда. Нашел на столе кусок чистой бумаги. Написал на нем: «Срочно уехал. Звони на трубку», нацепил листок на кнопку, вышел из кабинета, запер дверь на ключ, приколол записку на дверь.

***

Владимир сел на поезд по служебному удостоверению в плацкартный вагон, где всегда есть зарезервированные места, предназначенные для полиции. Расположившись на нижней полке, он сразу же уснул. Под монотонный стук колесных пар, ему снился необычный сон, в котором, он словно живого увидел своего отца. На фоне солнечных лучей, озаривших Дацан, куда теперь Владимир держал свой путь, отец, стоял рядом с Жамсо, и, словно благословляя сына на верный путь, улыбался ему. Они были оба в монашеской одежде, и от них исходило такое сильное сияние, что и Владимир попал под свет этих лучей, и будто набрался от них силы. Так, зарядившись во сне сил, он доехал до Читы, и спустя несколько часов добрался на автобусе до Агинского дацана. Оказалось, ехать до него всего половину дня. Удивительно, но по телефону никто его не искал все это время. Всю дорогу, трясясь в простом рейсовом автобусе, Владимир думал о сне. Он понимал, что о именно таком состоянии души ему говорил Жамсо. Владимира удивлял лишь один факт: «Почему информацию необходимую для расследования преступления, которое находилось в его ведомстве, отец послал ему через Жамсо, а не напрямую обратился с нему сам?». Этот вопрос не давал ему покоя, как бы было хорошо, если бы отец не ходил окольными путями, а напрямую взял да помог своему сыну. Многие «почему» крутились в голове, и Владимир опять уснул. Во сне к нему на встречу шел отец, и он сам сделал шаг к нему навстречу, вдруг обо что-то запнулся и упал. Владимир выругался, поднялся и посмотрел себе под ноги, со злостью пнул в сторону пустую бутылку, и, хотел пойти дальше, но, ни дороги, ни отца уже не было.

Владимир проснулся в тот момент, когда двери автобуса отворились, и водитель, обернувшись в салон, крикнул.

– Молодой человек! – Это ваша остановка!

Голяков спрыгнул из автобуса на землю и прошел в дацан, обдумывая сон. Ответ сна был банально прост, Владимир запнулся об пустую бутылку, и, дорога родовой нити, по которой он мог дотянуться до отца, – прервалась.

– Надо завязывать пить! – Сам себе вслух сказал Голяков. В таких раздумьях, он не заметил, как подошел к дверям дацана.

– Время бежит! – Снова вслух удивился он, – прямо не заметил, как добрался, словно и часа пути не прошло!

Навстречу ему вышел монах Жамсо. Владимир, было, улыбнулся знакомому отца и протянул руку, но осекся под строгим взглядом монаха.

Жамсо строго сказал:

– Входи.

Голяков поклонился в ответ и зашёл. Не проронив ни слова, они шли по территории дацана. Видно было, что монах чем-то озабочен. Он привел Голякова в кедровую рощу, где они присели на скамейку.

Лама заговорил, глядя на храм:

– Я ошибся, когда рассказал тебе там, на станции, про белый камень. Нам запрещено выходить в мир и тем более запрещено вмешиваться в мирские дела. У нас иное предназначение. Помочь больше я тебе ничем не смогу, ты сам должен найти на все ответы.

– Я хотел поговорить с вами об отце, – сказал Владимир.

– Твой отец снится мне. Он просит помочь тебе, – произнес Жамсо.

– Вы с ним общаетесь? – удивленно спросил Голяков.

– Когда-то я обещал твоему отцу присмотреть за тобой, поэтому он ко мне во сне и приходит. В новолуние приходил и просил навестить тебя. Вот почему я просидел на кладбище два дня, прежде чем тебя оповестили. Снился он мне и вчера, снова просил помочь тебе, – рассказал монах.

– Не переживайте за меня. Я со всем справлюсь. Но вы сказали, что говорите с моим отцом. Как? – поинтересовался Владимир.

– Он приходит ко мне, когда я медитирую, или во сне. И просит, что бы я помог тебе. Но он не понимает, что этим я могу изменить твою судьбу и будущее всех твоих наследников, – вздохнул Жамсо.

– Я не понимаю, как это происходит. Отец же умер? – недоумевал Голяков, – хотя, пока я ехал к вам, мне тоже снился отец, но он мне ничего не сказал. Да и я никогда вообще не уделял внимания снам, и, если честно, всегда считал суеверием, бабкиными сказками.

Монах внимательно посмотрел в глаза Владимира. Мужчине стало неловко от этого пронизывающего насквозь взгляда, он почувствовал, что монах может узреть причину, по которой отец не захотел с ним говорить.

– Мир, в котором я живу, отличается от твоего, мальчик мой. Я вижу, что у тебя сейчас нелёгкий период в жизни. Но дорогу осилит только идущий, если он не боится сделать шаг. Я верю, что ты сам найдёшь выход. Вижу, ты уже понемногу начал это делать, – глаза старого монаха светились добротой и мудростью, – ты все правильно делаешь. Начинаешь с себя. Наведешь у себя в голове порядок, разложишь все по полочкам, и все встанет на свои места, – заверил Жамсо.

– Но как возможно то, что вы знаете, где лежали те драгоценности? Я не понимаю, – Владимиру не давал покоя этот вопрос.

– Я живу не по тем правилам, по которым живёшь ты. Тебе пора идти, у меня есть ещё дела, – Жамсо приподнялся и поправил одеяние.

– Но я ничего не узнал. Как отец говорит с вами? – настаивал Голяков.

– Когда будешь готов, я тебя научу. Но не сейчас, – сказал Жамсо с теплотой в голосе.

– Как не готов? Почему? – Голяков соскочил со скамейки.

– У тебя беспокойный ум, – мягко сказал монах.

– Но я просто хотел больше узнать о своем отце, – растерянно пробормотал Владимир.

– Ты про работу приехал спрашивать, – возразил мудрый монах, – тебя любопытство одолело. Эмоции. Твой отец мне спас жизнь, и я не буду нарушать закон кармы, чтоб разрушить жизнь его сына. Объясню, почему: помогая тебе, я ухудшаю твою карму. А это неправильно. Я пытался втолковать это твоему отцу, но он не понял. Придет время и поговоришь с ним сам, – настойчиво сказал Жамсо.