Илья Муромец в космосе

В один из вечеров она пришла в мою палату.

– Хочу перед тобой извиниться. – Она села в кресло для посетителей. – Задача оказалась и правда сложной, но я справлюсь! Не переживай, я справлюсь.

– Я тебе верю. Мне жаль что так получилось…

– Нет! Если бы этого не произошло, я бы села в лужу со своим исследованием. В общем я пришла… Прости что наговорила тогда, ты мне понравился, а тут вдруг все планы рушатся, вот и понесло…

– Это предложение о свидании? – Я заулыбался. – Я знаю одно уютное местечко в этой клинике…

– Ты не исправим! Свидание у нас и так, завтра в хирургическом боксе!

– Отлично, я как раз собирался тебя туда пригласить!

Операции продолжились, но теперь мы частенько проводили вечера вместе в палате, обсуждая новости или просто болтая. В один из таких вечеров Фрида вдруг вскочила и забегала по палате.

– Я поняла! Это ведь было на поверхности, как я не поняла сразу!

– Фрида, ты о чем?

– Собирайся! Давай прямо сейчас в мед капсулу! Я все поняла!

Примерно через неделю я уже мог самостоятельно передвигаться и даже пользоваться столовыми предметами. Сказать что я был счастлив таким успехам, значит не видеть моей перекошенной рожи. Я ведь даже говорить не мог после той операции, отнялось все!!! Фрида может и была готова к подобному, но я то ни сном, ни духом! Когда начала появляться чувствительность и девушка уже спокойно воспринимала мои слова, потому как мат кончился, меня начали учить.

– Ты, Илья, должен довести уровень владения профессиями до уровня доноров. Это ведь были вторичные процессоры, а ты об этом умолчал!

– Разве это важно? Они ведь во мне и прижились, значит мои.

– Чурбан не образованный! Тебе рассказать что происходило с твоими процессорами? Они забирали у тебя контроль над телом! Только потому, что привыкли работать определенным образом, вот и стремились перестроить структуры вокруг.

– Так надо было их удалить!

– Ты еще скажи дать таблеточку чтобы сами отвалились! Ты вообще о нейронных устройствах не знаешь? Да откуда ты такой дикий?

Что я мог сказать? Что случайно оказался в теле молодого человека, а так я старик с неоткрытой планеты? Девушке которая мне очень нравилась?

– В общем чтобы уравновесить свойства твоего кластера, его надо грузить знаниями. Базы, специальности, профессиональные навыки, все что найдется по профессиям твоих доноров.

– Да зачем мне это надо? Какой мне толк от бесполезного хлама не нужных знаний?

– Я все время надеюсь, что ты умный, а ты! Для чего тебе нейронная сеть? А!?

– Как для чего? Управлять системами, ну связь, счет там…

– Нейронные сети появились для ускорения обучения! Это потом им стали добавлять разные функции. Да это не важно. Почему ты не поставил себе бесплатную двоечку?

Да от куда мне было знать, что есть бесплатные сети? Меня выкинули на голубую планету голубых и прощай! Что ей сказать?

– Да потому, что с ней даже пылесос дома не включишь! Это ты понимаешь конечно! А то, что на управление сетью расходуется мощность мозга? Тебе конечно повезло в одном моменте, нет в двух! Ни один из процессоров не установили в штатное место на затылке и второе, что они были заполнены! Зато во всем остальном тебе не повезло! Сети внедрились в кости позвоночника и структуры спинного мозга, а значит не подлежат удалению, ну и самое сложное. Каждый из процессоров будет претендовать на лидерство. Значит конфликтовать как между собой, так и с головным.

– Ты все это мне говорила до операций, неужели все что мне осталось…

– Вот именно, до операций! Сейчас твое тело контролирует симбионт, выращенный из твоих клеток, он априори считает тебя и себя единым целым, что подтверждает днк твой и его. Нужно только научить его использовать ресурсы правильно, а для этого учиться, учиться и еще раз учиться!!!

– Угу, как завещал великий…

Фрида завалила меня базами самых разных направлений, требуя не считывать их в подсознание, а определять, знаю или нет. Та еще морока, читать и искать ответы где-то глубоко в себе. Правда потихоньку начало что-то получаться, я даже стал замахиваться на вторые ступени. Когда началось восстановление координации, я нагло подошел к Фриде.

– Я тут читаю твои рекомендации, чувство ритма, вестибулярный аппарат, сложно координированные движения, у меня только один вариант…

– Правила корпорации запрещают секс с пациентами! – Фрида даже слегка раскраснелась.

– Да? Очень, очень жаль… – Я слегка сдвинулся в более безопасный сектор, подсвеченный сетью. – Я вообще-то хотел сказать, что танцы подходят, но твой вариант конечно лучше!

– Что?! Вот…– Она попыталась меня шлепнуть, но я уклонился, опять сеть подсказала.

– Так что? Будем танцевать?

Честно говоря я не сильно следил за тем, что делала Фрида. Мне нравилось ее общество, нравилось то как она реагирует на мои шуточки, жалел что отказывает в близости, но все это было на втором плане. Кончался мой отпуск…

Осознание того, что происходило и что меня ждет дальше, переводило все происходящее в легкое развлечение. Я не мог позволить себе переступить какую-то черту и сблизиться с Фридой, не хотел чтобы она не дай Бог увлеклась мной, и в тоже время страстно этого желал. Идиллия закончилась всего через несколько дней.

В мою палату ворвалось несколько взмыленных человек с голографическими камерами, кружащими над ними, а потом и надо мной. Сделав несколько снимков, были изгнаны вежливой охраной. Затем зашла хмурая Фрида, вместе с солидным, представительным мужчиной.

– Господин Муромцев. Произошли некоторые события и в их свете я бы просил вас дать интервью нескольким репортерам. Позволю себе напомнить о нашем соглашении и прошу остаться в клинике на весь возможный срок пребывания в столице. Мы понимаем друг друга?

Еще бы! Контракт мне дали на подпись в первый же день! Следовать рекомендациям и указаниям руководства корпорации в проводимом лечении и последующей реабилитации! Обтекаемо настолько, что только Фрида смогла мне на примерах объяснить что это…

В актовом зале уже собралось пара десятков человек с камерами и профессиональными улыбками акул.

– Господин Муромцев, что вы делаете в клинике корпорации?

– Э, прохожу курс реабилитации…

– Илья хотел сказать, что когда корпорация узнала в обратившемся за консультацией клиенте, героя боев в системе Штрубе, мы сразу предложили бесплатное обслуживание в лучших условиях клиники.

– Господин Муромский! Неужели вы не платите за пребывание в клинике или за вас заплатило министерство обороны?

– Мне и правда все услуги предоставлены без денег с моей стороны.– Я попытался выкрутиться из щекотливой ситуации, но был сразу атакован, почуявшим слабину папарацци.

– Значит вы расплачиваетесь чем-то другим? Чем же?

– Например тем, что согласился на это интервью.

Я не понимал к чему весь этот ажиотаж, связь работала с перебоями и я старался сейчас не ковыряться в интернете. Симбионт все подгребал под себя и связь не исключение. Репортеры быстро закончили с каверзными вопросами и сбежали, а на смену им явились несколько странных мужчинок. В моем мире их называли маэстро, мессир, еще как нибудь вычурно, подчеркивая их стиль. Правда это не красило их в другой цвет, отличный от голубого, но галстучки, рюши и панталончики пошли именно от них. Вот эти господа принялись снимать с меня мерки!

– Что происходит? Чего они меня щупают?

На мои крики или так совпало, явился ответственный товарищ, просивший меня выступить перед репортерами.

– Завтра официальное мероприятие, вам положен мундир. Так надо. – Пресек он мои возражения. – Пройдет оно здесь, так что мы хотим немного компенсировать неудобства.

После завтрака мне доставили мундир. Парадный мундир офицера?! Да они рехнулись! Я сержант и мне не положено!!! Вылетел в коридор и столкнулся с Фридой в настолько чудесном наряде, что просто обалдел.

– Здравствуй моя Богиня!– Я упал на одно колено и протянул к ней руки.– Благослови несравненная! За одну твою улыбку…

Я замолчал. Меня вдруг словно ножом в спину , словно льдом по груди, не шути…

– Так на что ты готов ради одной моей улыбки?

– Да всякие глупости. Убивать или умирать, другого мы ведь не умеем. Прости, глупая вышла шутка…

Настроение упало ниже нуля, мне уже все равно было в каком мундире и где все будет происходить. Повернулся и пошел облачаться, иначе и не назовешь. Мундир сидел как влитой, обалдеть! Черные брюки сливались с черными сапогами, ярко алый мундир будоражил взгляд цветом артериальной крови. Ни погон, ни нашивок, не порядок, но где я найду свои сержантские погоны здесь?

Фрида, оказывается все это время ждала меня! Взглянула, приподняв бровь и с хрипотцой сказала.

– Ничего так, не ожидала что мундир настолько тебе к лицу. – Встала с кресла и поманила меня за собой.– У нас десять минут дойти до конференц зала.

Снова репортеры, правда в этот раз их побольше и внимание их не ко мне. Вились они вокруг четырех персон самой что ни на есть правительственной наружности. Одного я даже знаю, командующий десантными войсками! Еще один военный вроде министр обороны, фига себе!

– Военных не знаю, но рядом с ними губернатор и наш директор!– Фрида шепнула мне на ухо и меня пронзило током от ее губ, бывших так близко…

– Господа! Мы собрались здесь, чтобы наградить героя. Подойдите, не стесняйтесь молодой человек!– Министр обороны улыбался, а меня морозом пробрало.

Отчеканив строевым, приблизился.

– Господин министр обороны, сержант Муромский! Сэр!

– Лейтенант, сынок. Кровавые Вороны потеряли многих и мы скорбим о павших.

В зале повисла тишина, хотя я видел шевелящиеся губы репортеров.

– Страна нуждается в таких героях, как ты! Я верю, что ты с честью понесешь дальше гордое имя дивизии Кровавые Вороны. За героическую победу над превосходящими силами противника вы награждены орденом Серебряной Звезды!

– Служу империи!

Министр отошел, а ко мне придвинулся командующий Шрайк.

– Поздравляю, лейтенант! – Он протянул мне погоны и нашивки.– Я позволил себе проставить отметки, но это ведь только начало?

Глаза его смотрели серьезно и с каким-то сожалением, но не равнодушно как у министра. Пожав мне руку, быстро спустился и они с министром удалились. Губернатор еще что-то говорил, указывая на меня, что-то обещал, вроде избирателям, но в конце концов и он уехал. Я повертел в руках нашивки, на них красовалось по еще одной капле и звезде, систему мы все таки взяли и линкор не ушел. Я смотрел и вспоминал ребят с которыми успел подружиться за эти годы, не честно… Награды раздают выжившим, хотя нам высшая награда наши жизни… Потом взгляд упал на золотые погоны, парадные, с одним витком галуна, лейтенант… Как я теперь смогу уйти из дивизии? Это будет бегство! Что, прощай мечта летать?

– Ты чего не рад? – Фрида тихо подошла и взяла у меня эмблемы. – Почему они разные? Здесь звезда, а здесь капля крови.

– Это просто для правого и левого рукава, чтобы не путать. Как долго еще будет реабилитация?

– Что, я тебе уже надоела? Как же, офицер! Тебе теперь только дворянок подавай!

– Зря ты так. Просто скоро война и похоже посерьезней тех, в которых я поучаствовал.

– Война? С чего ты взял?– Фрида отшатнулась, как будто это я объявил войну.

– Зачем еще награждать обычного сержанта и делать из недоучки офицера? Так что мне нужно как можно быстрее обратно, прости…

глава четвертая

Командир дивизии принял меня приветливо, после представления я испросил разрешение на личный вопрос.

– Господин генерал майор, ну какой из меня лейтенант? Я и сержантом то был неопытным, а офицер…

– Запомни, сынок. Как только ты возомнишь себя опытным, тут тебе и крышка. Хорошо если от гроба, а то и от урны с пеплом. В помощь тебе дам двух опытных сержантов, пока будешь учебники зубрить, они тебе помогут со взводом, ну и подскажут чего где. В бой они не пойдут. – Увидев мой удивленный взгляд, усмехнулся.– Это отставники, ветераны ушедшие на пенсию лет двадцать назад. Будут готовить сержантов тебе во взвод, ну и все остальное. Времени у нас не много, максимум год. Я правда уверен что и пары месяцев мир не продержится, но политики обещают год. Так что не спеши, но поторапливайся, иди…

Представился командиру полка, тот хлопнул по плечу и повел меня дальше. Второй батальон, третья рота, второй взвод. Четырнадцать салаг и четверо ветеранов, которых я знал лично, ну и два старика сержанта, смотревших на меня с подвохом. Они дали команду и взвод быстро построился, один сержант отрапортовал. Я дал команду вольно, разойтись и бросился к своим ветеранам.

– Ребята! Рад вас всех видеть живыми! Рассказывайте! – Я повернулся к остальным.– Эй, молодежь! Несите стулья на всех, надо поговорить, пока есть минутка. Давайте, в расположении расставляйте, господам сержантам ко мне поближе!

Когда все расселись, сержанты умудрились даже команды подать, я решил рассказать что думаю по поводу дальнейшей нашей судьбы.

– Молодежь, говорю в основном для вас, ветераны думаю согласятся с моими выводами, если сами их еще не сделали. – Я взглянул на сержантов. – Близится война. Серьезная, с серьезным противником. Какая нам выпадет задача, не знаю. Знаю одно, побеждает и выживает самый подготовленный. Боец, знающий что делать, не теряющий головы в бою, во всех смыслах. Дисциплинированный, выполняющий приказ, даже если ему кажется, что он безумный. Вы должны научиться всему этому, быстро научиться, чтобы мы могли доверять друг другу, так как я доверяю ветеранам. Ну и еще вопрос. Кто из вас чувствует силу? Хотя бы шевеление? Ничего, попробуем разбудить сами. Теперь давайте знакомиться поближе…

Ночевать по привычке устроился в казарме, благо место для постели нашлось. Вместе со взводом бегал на зарядку, в столовую, занятия только были иногда разные, взвод учил боевую технику, а я там же штудировал ее применение в разных вариантах. К тому же, каждый день командир батальона проводил занятия для офицеров рот, потом ротный еще добавлял. После обеда, во время самоподготовки, я собирал всех и показывал упражнения по определению силы, пытаясь заметить хоть в ком то ее проблеск. Я прекрасно помнил как меня спасли щиты и надеялся на чудо. Чуда не случилось, всех мало мальски одаренных отобрали еще до меня, но я не сдавался. Тактика пар, троек, отделений и всего взвода, я катастрофически отставал в образовании от лейтенанта из училища. Сколько еще было тем о которых я даже не слышал! Нам удалось проучиться три месяца.

Кровавые Вороны попали в жернова войны сразу, в самой сложной для десанта фазе. Флота сходились в секторах подальше от планет и начиналась огненная феерия, в которой десанту отводилась только одна роль, абордаж! Я терял бойцов, одного за другим, ну не может новобранец, даже если он Волк из Кровавых Воронов, выжить в мясорубке абордажа. Как не прикрывал их, какие тактики не применял, они ошибались. Совершали ошибки, на которые ветеран просто не способен! Засмотреться на пейзаж пылающего космоса в смотровом иллюминаторе! Заглянуть из любопытства в каюту старшего офицера, вместо того, чтобы швырнуть туда гранату. Мои пацаны гибли, а я зверел. Писал каждый день отчеты Фриде, скидывая логи всех процессоров и симбионта и однажды не выдержал, попросил помочь объяснить как учить неопытных пацанов так, чтобы они поняли с первого раза. Ответов не было, да я и не надеялся, просто выплескивал накопившееся. Не рассказывать же особисту, что готов сам идти первым, лишь бы не терять моих салаг. Во всей роте ситуация была одинаковая, потери, потери…

Отвели нас на пополнение через два месяца, когда в моем взводе осталось всего восемь бойцов, четверо ветеранов и их вторые номера. Вручили перед строем по звезде, рядовым бронзовые, сержантам серебряные, и мне как офицеру золотую и отправили на неделю отдыхать. Я правда своим сразу сказал, чтобы больше чем на пару суток не рассчитывали, пополнение учить придется очень быстро.

Следующий заход на войну продлился три месяца, в этот раз кроме абордажей пришлось и в высадке поучаствовать. Повезло получить пацана с зачатками дара, освободил его практически от всех занятий и качал ему щит. Во взводе найдется кому пострелять, а вот щит пока только у меня. Теперь, когда нас уже двое, можно и тактику чуть поменять. На следующую перегруппировку мы ушли, потеряв всего троих. Найти бы еще пару, а лучше троих одаренных! Удалось бы прикрыть все отделения…

Война кончилась внезапно, еще вчера нас усиленно накачивали особисты, пополняли штаты, а тут вдруг все, стороны решили конфликт мирным путем! Угу, мирно повоевали и все… Общую информацию до нас доводили конечно, что флота сошлись в этой, этой и этой системе, что потеряна такая система, зато захвачена другая, но без знания чем важны эти системы, в чем их стратегические преимущества, это было бессмысленно. Были конечно доморощенные политологи, которые вещали в сети о совершенно диаметрально противоположных итогах войны, была официальная пропаганда, были указания командования, но понять смысл войны я не мог.

Перед очередным, уже показательным награждением, меня вызвал командир дивизии.

– Муромский. Набрался опыта? – Командир, которого все офицеры за глаза называли батей, положил передо мной бланк прошения. – Война закончилась, служба нет. Мой рапорт о присвоении тебе очередного звания, завернули. Не думаю, что отслужить всю сотню лейтенантом, хорошая идея, так что пиши рапорт.

– Рапорт? Простите господин генерал лейтенант, сэр, рапорт о чем?

– Я говорил с министром, он согласен, что таким как ты, надо оплатить обучение. Так что рапорт о направлении тебя в офицерское училище. Чего застыл, сынок?

– Сэр, могу я попросить. Простите сэр…

– Что ты за сэркал! Что случилось?

– Витос Карлович, понимаете… – Я наконец собрался с духом и выпалил. – Я до этого всего мечтал стать пилотом. Мне сказали, что через пять лет смогу подать прошение и поступить в пилотское училище. Я с детства мечтаю летать, сэр…

Под конец я совсем сник под горящим взглядом генерала. Думаю сейчас пройдется по мне катком, припомнит что для меня они сделали…

– Мечта это здорово. Помнится я в детстве мечтал рыбачить, выходить в море на сейнере, возвращаться с уловом, гордо смотря на тех кто на берегу… – Генерал хлопнул ладонью по столу. – Значит так, пиши прошение о направлении тебя в офицерское училище, без указания какое. Пообещай мне пару вещей.

Я смотрел на батю во все глаза и не верил в происходящее, неужели старый генерал отпустит офицера, пусть без образования, но с боевым опытом просто так?

– Все что угодно мой командир. Простите господин генерал, сэр!

– Если не пройдешь в летное, подавай в эн-ское училище десанта и сошлись на меня, это приказ. Обещание простое, сынок. Не урони чести Воронов. Удачи…

Удача мне понадобилась, оказывается набор в летные училища начинался раньше и практически я подал документы в последний момент. Пришлось военным бортом мчаться в столицу, чтобы успеть на комиссию, потом предъявлять финансовую гарантию в бухгалтерию чтобы получить допуск к экзаменам. Светить погонами я не хотел, приходил в своем единственном гражданском костюме. Рядом с пацанами, одетыми от лучших кутюрье, смотрелся хреново, но какое мне дело до их мнения. Они аристократы, голубая кровь, розовая кость, поступающие в училище ради карьеры, а я просто хочу летать! Экзамены я сдал, почти все. От куда я мог знать, что фехтование один из основных предметов? Какой смысл летать на космическом истребителе и таскать на поясе меч? Десанту хороший тесак нужен, а пилоту он зачем? Экзаменатор, увидев мой растерянный вид, спросил не хочу ли я заменить меч на другое холодное оружие? Я прямо расцвел от радости, увидев на столе родной абордажный клинок, ласково так его вытащил и взвесил, боевой…

– Итак, господин абитуриент! Продержитесь минуту, поставлю годен. Бой до ранения, готовы?

– Простите, сэр. Ранения в какую область разрешены мне?

– Вам? Да куда хотите! Ваше оружие короче меча, готовы?

Фехтовальный зал был полон, поединки проходили быстро, детей аристократов с детства учат фехтованию. Здесь не смотрели технику, это потом, здесь смотрели способен ли поступающий к этому или нет. Моя проверка была одной из последних, возможно преподавателю наскучила рутина, а может мой дешевый костюм позволил ему понять, что я не из знати, ну и он видимо решил позабавиться сам и повеселить остальных. Я скинул пиджак с рубашкой и обувь, экзаменатор удивленно поднял бровь, но ничего не сказал. Площадка десять на десять, огорожена просто канатом, так что при ударе преграды не будет, улетит на соседнюю… Вот и еще одно ограничение, блин! Как работать, если убивать нельзя и удары не в полную силу? Соперник стремительно сократил дистанцию и провел выпад, тут же продолжив связку дальше. Провалился на пару шагов и удивленно повернулся ко мне застывшему в трех шагах позади. Царапина на шее ясно говорила, что бой он проиграл. Я припомнил как заканчивала бой Стерва и поклонился, убрав из правой руки клинок. Держал его в левой за лезвие, рукоятью к противнику, показывая что не нападаю.

– Благодарю вас сэр! Этот бой доставил мне удовольствие.– Я даже интонации Стервы скопировал, когда она с нерадивыми учениками говорила. Вроде все вежливо, но понимаешь, что тебя послали.

– Еще раз!– Экзаменатор точно уловил мою насмешку, а нечего было выделываться!

– Прошу прощения, сэр. На каких условиях?

– Выход с площадки или если противник не стоит на ногах! Готовность!

В этот раз он был гораздо быстрее, видно было что знаком с силой не по наслышке и прекрасно обучен. Вот только он не готов был убивать или идти на смерть. В технике и скорости я ему уступал, он это понял на первых же секундах схватки. Каким торжеством горели его глаза, когда выпад меча достал меня и лезвие скользнуло по моим ребрам, вспоров кожу! Как он захрипел и вытаращил эти глаза, когда я сжал его горло правой рукой, а левой зафиксировал меч. Оторвав его от пола, вынес к краю площадки и швырнул за канат. Кто виноват, что он приложился головой? Он стоял на карачках, не в силах подняться, и хрипел.

– Что здесь происходит! Капитан Симсон!!! Что за побоище тут устроили эти двое?

Ого! Целый генерал майор! Похоже начальник училища собственной персоной.

– Это кто? Почему не по форме? Сюда его! Бегом!!!

Я рванулся к генералу, подхватив свое оружие левой, и за три шага перешел на строевой.

– Господин генерал майор! Абитуриент Муромский! Сэр!

– Почему в таком виде?

– Не имею спортивного обмундирования, сэр!

Стою, поедаю командира глазами с видом обожания и придурковатости.

– За это вам будет снижен бал. – Начальство слегка успокоилось.– Так что произошло на экзамене?

– Экзаменатор предложил выбрать знакомое оружие, сэр! После этого мы провели две схватки!, сэр!

– Симсон! – Генерал повернулся к капитану, застывшему с ним рядом. – Победителя ко мне в кабинет, проигравшего за дверь! Я ему покажу показательные бои! Рано я ему дал инструктора… Что застыл, капитан? Выполнять!

– Простите, сэр. Победил он. – Капитан кивнул в мою сторону. – В обоих поединках. Начальный до первого ранения, второй был кто останется на ногах и в квадрате. Результат вы видите.

Генерал бросил подозрительный взгляд на меня и уточнил.

– Кто ставил условия? Абитуриент?

– Никак нет, сэр! Я могу показать запись, там все …

– Как вас, Муромский! – Генерал чуть покраснел от сдерживаемого гнева. – За экзамен отлично, свободны!

– Есть, сэр!– Я бегом рванул к своим вещам.

Глубокий порез уже начал стягиваться, силы на лечение я не жалел, но рубашку одевать рановато. Натянул туфли, стараясь не сильно натягивать порез и пошел искать мед техника или аптечку. Автоматическая аптечка висела на стене рядом с выходом, поставил несколько скоб и обработал антисептиком, влажной салфеткой стер потеки крови, можно и рубашку надевать. Жалко ее конечно, выбрасывать практически новую вещь не привычно, но от крови точно не отстираю.

В училище была древняя традиция публиковать имена поступивших на экране в холле первого этажа. Гудящая толпа крутилась, обсуждая и набирая на клавиатуре запросы о поступлении. Кто-то громко радовался, кто-то ругался, видимо не поступил, ну а некоторые просто ждали чего-то. Чего они ждут я понял, когда часы в фойе показали одиннадцать. На мою сеть пришло сообщение, что я принят и зачислен в третью роту первого курса. Обрадованный, перечитал сообщение раз десять и пошел устраиваться в общежитие.

Принцип обучения через пот и опыт среди военных приветствовался всегда. Никаких баз пилотирования или навигации, все надо понять и изучить собственными мозгами! Большинству, точнее детям аристократов, это вдолбили с детства, мне в десанте, а остальным пришлось вбивать здесь. Огромным удивлением для меня было наличие девчонок. Я ничего не имею против женщин в армии, но жить в одной казарме? Когда душ и туалет общий, и нет времени подождать когда дамы сделают свои дела? Для многих именно это стало непреодолимым препятствием в обучении, и не только девушкам.