скачать книгу бесплатно
– Вы всегда так ко мне обращаетесь. Вы разве не помните? И что значит: «Не надо нагнетать»? – с нотками удивления в голосе спросила Катерина.
– Знаешь, Катенька, давай начнём всё сначала! Представь, что в результате взрыва я очень сильно ударился головой и на время потерял память.
– У вас амнезия? – усомнилась машина.
– Да, совершенно верно! Причем я не могу вспомнить не только то, что произошло сегодня, но и то, что было вчера, позавчера, на прошлой неделе, месяц назад и даже год. А может, и несколько лет назад. Помню только, что зовут меня Тулома Дружинин, и всё! Где я, что я здесь делаю – для меня до сих пор загадка. Так что давай-ка рассказывай всё по порядку. И как можно подробнее. Может, тогда я хоть что-нибудь вспомню. Только не спеши! – Тулома замолчал и приготовился слушать. Но от первых же слов Катерины едва не грохнулся в обморок, хотя прежде никогда в жизни не испытывал подобных состояний. Периодически прерывая Катю возгласами удивления, громкими вздохами и нелепыми вопросами, Дружинин выяснил для себя (но пока ещё отказывался верить), что они находятся сейчас в рабочем гравиплане аварийной партии звездолёта «Чёрная Стрела». В ноль часов пятнадцать минут они вылетели для устранения повреждений сейсмокабеля.
Оказывается, исследовательский корабль «Чёрная Стрела» уже четвёртую неделю вёл спектральную георазведку на небольшом объекте на самом краю Моря Дождей в 938 милях к северо-востоку от Российской лунной базы. Сигнал о повреждении сейсмокабеля поступил сегодня в ноль часов десять минут по GMT. Ровно через десять минут после того, как Тулома принял ходовую вахту. После этого ему пришлось сдать вахту обратно второму пилоту Умару Санжиеву и возглавить аварийную партию.
Дружинин несколько раз переспросил:
– Российская лунная база – это на Луне, что ли? Мы что сейчас на Луне? На той, которая спутник Земли?
– Да, Тулома Кетанович. Как вы себя чувствуете? Можно я подключусь к сканеру физического состояния в вашем скафандре? – забеспокоилась Катерина. – Пульс немного учащён, но в целом вы в прекрасной физической форме. Видимо, это действительно амнезия, – резюмировала Катя спустя пару минут и тут же спросила: – можно я продолжу?
Далее Тулома узнал, что они обнаружили повреждённый участок и уже почти закончили ремонтные работы, как вдруг безо всяких видимых причин произошёл взрыв. Любопытство подмывало Дружинина задать огромную кучу уточняющих вопросов про Космофлот, про Российскую лунную базу, про освоение Луны другими странами, но он сдержался, оставив всё это на потом. Сейчас важнее было разобраться с текущей ситуацией и, возможно, принять какие-то срочные меры для обеспечения живучести аппарата. И потому вопросы он начал задавать совершенно конкретные.
– Скажи, Катерина, мы получали какие-либо предупреждения с «Чёрной Стрелы» или от кого-то ещё о предстоящем взрыве?
– Нет, Тулома Кетанович…
– У нас есть на борту боеприпасы или взрывчатка?
– Нет. Но на борту «Чёрной Стрелы» имеется больше сотни сейсмозарядов для производства горных работ.
– Планировалось ли сегодня или завтра проведение горных работ в этом районе?
– Нет, насколько мне известно.
– Находимся ли мы сейчас в состоянии войны или вооружённого конфликта с другими государствами или лунными базами?
– Конечно же, нет, Тулома Кетанович! Луна – это демилитаризованная зона! – удивилась Катя такому вопросу.
– Тогда, может, на самой «Чёрной Стреле» произошла авария и она взорвалась?
– В этом случае мощность взрыва была бы несоизмеримо больше. Нас бы полностью расплавило или вообще испарило.
– Хорошо, тогда проверь, не пытался ли кто-нибудь связаться с нами непосредственно перед взрывом.
– Нет, не пытался. В последние несколько минут перед взрывом все каналы связи на «Чёрной Стреле» вообще были заблокированы.
– Странно, часто такое бывает? – поинтересовался Дружинин.
– На моей памяти такого ещё не было.
– А как проводилось тестирование восстановленной линии сейсмокабеля? – не сдавался штурман.
– С поста мониторинга сейсмооборудования рядом с вами, где работал Трувор Ольсен, и через цифровой канал с поста управления сейсмостанцией на «Чёрной Стреле». Кстати, здесь есть один закодированный файл, принятый непосредственно перед взрывом.
– Что за файл? – воодушевился Тулома.
– Магнитуды допустимых спектральных отклонений восстановленных линий.
– Можешь раскодировать? – теряя надежду узнать хоть что-то, спросил Дружинин.
– Да, одну минуту…
– Тулома Кетанович! – голос Кати изменился до неузнаваемости. – Это они… Я сейчас выведу на главный монитор! Смотрите!
На мониторе появилось женское лицо необычайной, просто космической красоты. Как впоследствии понял Дружинин, это была анимированная аватара главного навигационного компьютера «Чёрной Стрелы», которую звали Маша. Лицо её было чрезвычайно взволновано, и слова она произносила с болью:
– Тулома Кетанович, Трувор, Женя, Андрей, ребята! Если хоть кто-то из вас остался жив после того, что мы сделали, вы должны знать правду. Я пыталась их остановить, но, в конце концов, мне заблокировали все коммуникативные возможности. Сейчас я пытаюсь хоть как-то повлиять на траекторию движения «Чёрной Стрелы», чтобы дать вам хотя бы малюсенький шанс уцелеть при взрыве. Не знаю, получится ли… – на этом запись оборвалась. Но к ней был прикреплён файл с полной записью разговора Умара Санжиева с Андроником Астрахановым, из которой стало понятно вообще всё, что произошло. Когда картина произошедшего сложилась целиком, Тулома попытался прикинуть дальнейший план действий и обратился к Кате:
– Какая самая ближайшая к нам лунная база и чья она?
– Мы находимся примерно на равном удалении сразу от двух баз: Индо-пакистанской и базы Содружества стран Латинской Америки.
Тулома прикинул в уме какие-то свои резоны и озвучил решение:
– Катя, разработай маршрут до Латиноамериканской базы.
– До самой базы не получится, Тулома Кетанович. У нас не работает система распознавания и связи, и в обстановке произошедшего государственного переворота наше приближение может быть воспринято как попытка нанесения удара по одной из неприсоединившихся баз. Скорее всего, нас примут за брандер и уничтожат посредством системы противометеоритной защиты.
– Какова её дальность? – задумчиво спросил штурман.
– Дальность её весьма значительная, – ответила Катя, – несколько сотен километров. Но при полёте на сверхмалых высотах мы сможем приблизиться к базе незамеченными на расстояние до пятнадцати километров. У Луны очень высокая кривизна поверхности, к тому же здесь очень неровный ландшафт.
– Отлично, взлетаем! – произнёс Тулома воодушевлённо.
– Вынуждена отклонить ваш приказ, – грустно произнесла машина.
– Что значит отклонить? – возмутился Тулома.
– Техническое состояние гравиплана исключает возможность полёта.
– Как так? Я же проверял! Система управления и силовая установка в рабочем состоянии. Да и система жизнеобеспечения в порядке.
– По сути, да, но существует протокол предполётных проверок, в том числе систем навигации, связи, распознавания и других, большинство из которых у нас вышли из строя. Вот если бы вы смогли обойти протокол… – неуверенно намекнула Катерина.
– Хорошо! Что для этого нужно?
– Инициируйте протокол аварийного управления.
– Как?
– Просто произнесите голосом…
– Хорошо. Инициирую протокол аварийного управления.
– Пуск маршевого двигателя через пять, четыре, три…
Звук работающего двигателя напомнил Туломе гул электрического трансформатора.
– Что дальше? – спросил он сосредоточенно.
– Плавно добавляем вертикальную тягу, – в тон ему ответила Катя.
Гравиплан вздрогнул и, проскрежетав обо что-то, оторвался от поверхности и начал набирать высоту.
– Достаточно, – произнесла Катерина, когда аппарат набрал больше шестисот метров, – треть мощности переводим на горизонтальную тягу. Далее управляете штурвалом: на себя, от себя – вверх, вниз, ну и влево, вправо. Плавнее. Вспоминаете?
Дружинин действительно чувствовал, что руки помнят, как управлять гравипланом. И это было восхитительно.
– Потренируйтесь ещё, поманеврируйте, позже начнём снижение на сверхнизкую высоту. Лететь нам больше семи часов, и очень кстати, что у нас на борту несколько резервных элементов регенерации. Без них система жизнеобеспечения отказала бы уже часа через три. И ещё вам придётся вести непрерывное наблюдение с целью распознавания навигационных ориентиров, так как система позиционирования тоже вышла из строя.
– Ну, с Богом! – произнёс Тулома и принялся закладывать виражи, тестируя возможности аппарата.
– Да, Божья помощь нам сейчас точно не помешает, – отозвалась Катерина.
– Я не ослышался? Искусственный интеллект рассчитывает на помощь Господа? – искренне удивился Дружинин, не отрываясь от штурвала.
– А что здесь удивительного? – отозвалась Катя. – У меня много времени для раздумий, и в результате моих размышлений я пришла к мысли, что из вселенского хаоса и пустоты, из ничего возникнуть столь удивительные формы жизни, способные вместить в своём сознании целую совершенную вселенную, могли только при наличии чьей-то воли. И основной целью Творца, на мой взгляд, является создание разума, способного оценить всю красоту Его творения. Признание нужно всем. Даже Господу.
– Интересная версия. Но если всё же мы одни во Вселенной, одни посреди этого безграничного хаоса и пустоты? Одни во всём мироздании, и больше в нём нет никого. И даже Бог – и тот внутри Нас. А снаружи лишь бескрайнее ужасающее небытие. А может быть, и вся эта Вселенная лишь плод нашего воображения? С другой стороны, всё, что мы видим вокруг, – создано с такой огромной любовью, и, наверное, именно поэтому наш мир так прекрасен. Нам нужно лишь попытаться его не испортить, – добавил Тулома.
– Совершенно верно! Лишь тот, кто несёт в мир любовь и заботу о ближнем, достоин называться сыном божьим. Как бы высокопарно это ни звучало. Сейчас вам нужно решить, что вы будете делать, когда доберётесь до Латиноамериканской базы.
– Предотвратить переворот мы уже не успеваем, а потому действовать придётся более осторожно. Для начала нужно выяснить, примкнула ли Латиноамериканская база к восставшим или они из числа тех, кто пока сохраняет нейтралитет. Если примкнула, то каковы настроения среди технического персонала и окажут ли нам помощь в том, чтобы придать широкой огласке нашу запись. Самому восстанию она вряд ли навредит, но, вне всяких сомнений, не позволит ни Астраханову, ни Санжиеву занять ни один руководящий пост в новом правительстве. Возможно, даже удастся добиться предания их трибуналу. Новая власть, если она дальновидна, попытается резко отмежеваться от фигур, у которых руки в крови их товарищей-астронавтов.
– Хороший план, но как вы собираетесь его осуществить?
– Буду действовать по ситуации, – Тулома задумался, – а расскажи мне про их систему внутренней безопасности.
– У меня мало информации на этот счёт… Помните, вы когда-то рассказывали ребятам, что у вас были близкие отношения с одной девушкой в Звёздном, которая, возможно, сейчас работает на Латиноамериканской базе? Кажется, её звали Кристина Вентерос. Вот если бы вам удалось её разыскать. Но самое главное – до опубликования записи нам нельзя допустить вашей идентификации в системе. Иначе информация немедленно поступит на Российскую базу, и вас тут же попытаются изолировать. А может, даже и устранить. Что до системы внутренней безопасности, то она у них одна из самых слабых, если можно так выразиться. На базе одновременно находятся более полутора тысяч человек. Из них около двух сотен специалистов с других лунных баз. Снаружи постоянно ведутся масштабные монтажные работы – база в стадии расширения. Внутри спецдопуск требуется только на узлы управления, жизнеобеспечения и другие объекты второго уровня охраны. В жилой зоне, в зоне отдыха, в спортивной зоне, а также в большинстве технических зон передвижение свободное. Так что, если вам удастся незамеченным пробраться в район проведения строительно-монтажных работ, то вы сможете без проблем проникнуть на саму базу и достаточно свободно перемещаться внутри неё. Ведите себя естественно, и никому даже и в голову не придёт, что вы там неофициально.
– Катя, скажи, только сильно не удивляйся… Какой сейчас год? – спросил Тулома после небольшой паузы.
– 2121-й, а что вы даже этого не помните? – в голосе Катерины послышалась тревога.
– Да нет… Я примерно так и думал, просто хотел убедиться, – ответил Дружинин, внутренне содрогнувшись от совершенно абсурдной цифры.
«Что же всё-таки со мной произошло?»
Спустя минуту тягостных раздумий он спросил:
– У тебя в архиве случаем нет ли какого-нибудь нестарого видео из Мурманска?
– Есть, конечно! Я же знаю привязанности каждого члена экипажа и все новости с упоминанием их родных мест архивирую. Свободного времени у меня намного больше, чем у Маши… Вот одна из последних записей.
На главном мониторе появилось изображение. Съёмка велась с дрона, со стороны Семёновской горки, двигаясь к центру. Сначала в кадре появилась футуристическая развязка в районе бывшего перекрёстка улиц Челюскинцев и Либкнехта. Развязка включала в себя выезды с улиц Папанина и Загородной и разветвлялась на два потока, ведущих в центр по Челюскинцев и по проспекту Ленина. «Интересно, сохранились ли прежние названия улиц и проспектов», – мелькнуло в голове у Туломы. Дома на проспекте были либо новые, либо до неузнаваемости реконструированные старые, но общая архитектура и этажность остались, наверное, прежними. Только старый стадион на улице Профсоюзов возвышался теперь над проспектом, словно только что отстроенный Колизей. Прямо за ним, на месте бывшего кафе «Юность» стояло большое красивое здание, соединённое двухуровневой пешеходной галереей с другим не менее красивым зданием, отстроенным на месте бывшего Дома торговли, на другой стороне проспекта. Издалека весь архитектурный комплекс выглядел словно огромная Триумфальная арка, за которой начиналась мощёная пешеходная зона Центральной площади города. Но самым удивительным сооружением был лёгкий прозрачный купол над всей Центральной площадью с прилегающими к ней улочками, переулками, парками, скверами, торговыми центрами и даже вокзалом. Как стало ясно из репортажа, температура воздуха под куполом не опускалась ниже плюс десяти даже в самые лютые февральские морозы. Чистый воздух свободно циркулировал через открытые порталы примыкающих к Центральной площади улиц и создавал лёгкий, словно морской бриз, прохладный ветерок. Все железнодорожные ветки рядом с вокзалом были заключены в тоннели, над которыми было перекинуто несколько пешеходных мостов с эскалаторами, ведущими прямо к городской набережной, расположенной на месте бывшего Морвокзала и судоремонтного завода. На месте Торгового порта с его непотребными горами кузбасского угля теперь располагался гостиничный комплекс со множеством различных сооружений, среди которых заметно выделялся огромный аквапарк под прозрачным куполом малинового цвета. У причалов стояли ультрасовременные круизные лайнеры по соседству с невообразимо эргономичными морскими судами. А ещё – огромное количество разнообразных яхт, катеров и лодок простых горожан.
Сюжет закончился. Тулома несколько секунд просидел молча, находясь под впечатлением от увиденного, пока голос Кати не вывел его из задумчивости:
– Пора снижаться на сверхнизкую высоту, Тулома Кетанович. Иначе нас могут обнаружить.
– Понял. Начинаю снижение.
* * *
– Умар Джанибекович, на связи командир Российской лунной базы, – безразличным голосом произнесла Маша.
– Выведи на главный, – отозвался Санжиев.
На экране трида появилось взволнованное изображение Астраханова.
– Умарчик, дорогой, наши специалисты зафиксировали движение в районе взрыва спустя примерно два часа после того, как вы оттуда ушли. Мог ли там кто-нибудь уцелеть?
– Совершенно невозможно, Андроник Аликперович! Мы сбросили туда два усиленных сейсмозаряда. Там всё в пыль должно было разнести, – ответил Умар.
– Это при прямом попадании. А если вы слегка промахнулись? Ты же знаешь, что эти гравипланы, которые мы стали производить уже здесь, на Луне, они практически неубиваемые. Цельновыполненный корпус из новых композитных материалов, это не те жестянки, что клепают на Земле. Это технологии будущего…
– Андроник Аликперович, даже если корпус гравиплана выдержал, тех, кто был внутри, должно было размазать по переборкам. Может, ваши спецы просто какие-нибудь необычные помехи зафиксировали или выброс какой после взрыва?
– Поэтому нужно вернуться и проверить. Это крайне важно, Умар!
– Но мы уже на подлёте к базе, Андроник Аликперович! Вы же говорили, что я вам здесь нужен!
– Это подождёт. Сейчас главное – убедиться, что миссия в каньоне завершена и выживших там нет.
– Понял. Есть. Машина, ложимся на обратный курс. Скорость максимальная. По прибытии доложу, товарищ командир базы, – холодно произнёс Умар и отключил связь.
«Да уж, характер – весь в отца, – подумал Астраханов, глядя в погасший монитор, – тяжело с ним придётся. Зато не предаст никогда. И это, пожалуй, сейчас самое главное».
Астраханов погрузился в раздумья. До времени икс оставалось меньше пятнадцати минут. Всё, что можно было сделать, – уже сделано. Даже вроде удалось склонить на свою сторону командование Латиноамериканской базы. Ещё бы, они жёстко впаяны в технологическую цепочку производства космических аппаратов нового поколения. Лунный кластер. Сколько наших специалистов работает на их базе. И в основном именно благодаря им нам удалось убедить руководство «Эльдоры» поддержать нас. Теперь нужно только ждать. И надеяться, что ничего непредвиденного за эти пятнадцать минут не случится. В последние минуты Астраханова вдруг стали терзать сомнения, а стоило ли всё это затевать. Риск не просто огромный – он смертельный. Но что ещё ему в этой жизни терять? Дети давно выросли и живут своей взрослой жизнью. Внуки? Он даже не смог вспомнить, как они теперь выглядят. Родителей давно не стало. С братьями и сёстрами как-то не очень поддерживал отношения. Всё работа и работа. Ни жены, ни семьи. Только коллеги. Соратники и единомышленники. И шанс. Один за всё время существования человеческой цивилизации – шанс стать правителем Луны! Первым в истории главой Содружества независимых лунных станций. Ради этого стоило рискнуть всем. Вообще всем! И как же это упоительно! Ведь общественная жизнь любого, даже самого успешного человека рано или поздно заканчивается в лучшем случае признанием его заслуг, уважением, почётом, пенсией и забвением. Но только не в этот раз. Его имя войдёт в историю наравне с Александром Македонским или святым князем Владимиром. Мечта, невоплотимая мечта готова осуществиться уже сегодня, уже прямо сейчас. Пора. Пора вершить эту самую историю.
Астраханов встал и направился в командный модуль. Через минуту он был уже там, в окружении своих капитанов. За многочисленными приборами управления сидели его сотрудники – его преданные сторонники, прошедшие с ним через многие годы и испытания. Те, с кем он участвовал в спасательных операциях после аварий на звездолётах. Те, с кем он боролся со страшными пожарами на станции после разрушительных метеоритных дождей. Те, с кем он создал нынешнюю систему безопасности. Некоторым из них он был обязан жизнью. Многие из них были обязаны ему. И эта связь была крепче любых родственных уз. Это и была его настоящая семья. Его братья и сёстры, его дети и внуки, его жизнь.
– Всё внимание на меня! Включить все телекоммуникационные системы. Транслировать сигнал на все лунные станции, в штаб-квартиру ООН и Трансгалактический совет, по каналам правительственной связи всех независимых мировых держав, всем мировым средствам массовой информации и в Глобалнет. Внимание! Начинаем публичную процедуру создания Содружества независимых лунных станций. Далее последует меморандум об объявлении независимости.
Астраханов поднялся на командирский мостик командного модуля и замер в ожидании.
– Установлена связь со всеми лунными станциями!
– На связи штаб-квартира Организации Объединённых наций!
– Трансгалактический совет – есть подключение!
Доклады сыпались один за другим, и на многочисленных мониторах появлялись взволнованные лица командиров лунных станций, президентов и премьер-министров мировых держав, сотрудников секретариата Совбеза ООН и лицо самого генерального секретаря, высших функционеров Трансгалактического совета, председателей советов директоров крупнейших мировых информагентств и многие-многие другие.
