Ренегаты. Том 1

Людей собралось много, они выстроились в очередь, похожую на анаконду из старого фильма ужасов, длинную и толстую. Для репортёров не оказалось другого входа, и Мари пришлось встать в гудящий на разные голоса хвост вместе со всеми. «Возможно, так быстрее можно будет слиться с толпой»? – рассуждала она. Хотя поначалу люди раздражали её, как сейчас она понимала Коллина, пришедшего сюда накануне. Но им, не только ей, им всем необходимо вернуть Джимми.

Крики и улюлюканье толпы оповестили Мари о приезде посланника Ангелов.

– Преподобный! – закричали розовощёкие близнецы Блэкберри, приветственно поднимая руки верх.

– Святой Джим!!! – восторженно вторили толстяк Гэрри Блудгорн и официантка со станции технического обслуживания Вэлори Фиш. Они под стать друг другу грузные, краснолицые. «Вот из кого котлеты делать надо»! – пронеслось в голове Мари. Ей пришлось изображать восхищение. Она видела, что так фанатеют не все, но большинство. Остальные в силу своей скромности, просто улыбались и поднимали руки над головой, приветствуя Джимми.

7

В 10:35 Мари расположилась в первом ряду, сжимала в ладони диктофон, пыталась унять дрожь и теребила пальцами запястье. Потом немного упокоилась и ощутила, что немного пришла в себя. Она боялась встретиться глазами с братом и в тоже время хотела увидеться с ним лицом к лицу.

Джим появился на сцене под радостные возгласы прихожан, проверил микрофон и ласково проговорил, что любит всех. На нём отлично сидели белоснежный костюм и голубая рубашка. Чёрные волосы аккуратно подстрижены на висках, зачёсаны назад и уложены воском или гелем. Она смотрела на брата, понимая, игра началась, и не столько слушала, что он говорил, доверяя диктофону, сколько пыталась разглядеть в служителе культа ангелов прежнего Джимми. Очки скрывали глаза, пусть немного, но так казалось легче вынести то, что у Мари больше нет семьи. Слушая речь, она всё время задумывалась, почему люди не остановили алчность, войны, убийство планеты. Этих «столько» и «почему» набралось немыслимое количество, отчего многое становилось понятным.

Нет, Мари не поддерживала авторитарную политику ангелов, и убийства тех, на кого не повлияло влияние извне. Она сама была изгоем и возможно, большинство зомби более счастливы, чем ренегаты. К чёрту свободу выбора, они и не думали о том, что можно жить иначе. Но… что ждало всех нас через год, через десять лет, в марионеточном мире, где каждый человек лишь винтик в огромном механизме. Что нужно пришельцам…

– Вы что-то хотели, мисс? – ласково спросил её Джим. Мария и не заметила, как быстро закончилась месса. Она удивилась, что он не узнал её, и немного успокоилась, ведь если бы узнал, появились бы проблемы.

– Да, я заслушалась, преподобный Джимми, – улыбаясь, солгала Мари, ощущая, как краска прилила к щекам, – я из «Гласа Глоута» и хотела бы взять у вас интервью в удобное время, если вы, конечно не против, Джим.

Он смотрел на неё, перебирая в руках чётки. Смотрел с неким подозрением, как показалось Марии, хотя его губы тронула лёгкая улыбка. Создавалось впечатление, что программный механизм дал сбой, и преподобный не мог сообразить, что ответить незнакомке.

– Простите, вы себя плохо чувствуете? – участливо спросила Мари, подойдя ближе.

– Нет-нет, – он быстро пришёл в себя, нацепив улыбку-маску. – Всё в порядке мисс? – Мисс Карлтон, – улыбаясь, протянула руку Мари, – Джоан Карлтон.

– Очень приятно, – он пожал ей руку, задержав пальцы на её ладони. – Какая у вас интересная рука.

Мария ощущала, как язык прилип к нёбу. Внезапно её бросило в пот.

– Пройдёмте в мой кабинет или вам удобно поговорить в другом месте?

– Я хотела бы прогуляться в сквере около церкви, погода замечательная, и место это очень красивое.

– Ну, да, вы правы, – он внимательно смотрел на неё, словно изучал, прощупывал взглядом, как будто пытался прочитать мысли сестры, которую, казалось, и не узнавал.

Мари нашлась ответить, что работает в «Гласе Глоута» недавно, и её первым заданием стало это самое интервью.

– Я ещё ни разу не общалась со знаменитостями, поэтому немного волнуюсь.

– Господь с тобой, дитя, только одного не пойму, разве сейчас людей интересуют новости? – Джимми обнял её, поцеловал в макушку, – идём, и ничего не бойся, да хранят тебя ангелы.

– Да, они ждут больше узнать о вас и вашей жизни, преподобный Джим. И вас пусть хранят ангелы, – улыбнулась Мария, вкладывая в свои слова совершенно иной смысл.

Он говорил с ней, как с близким человеком, отвечал на вопросы. На какое-то мгновение Мари решила, что он стал прежним. Ей не хотелось уходить, и она боялась заплакать и выдать себя. Дрожь в её голосе, преподобный Джим, принял на свой счёт. Тщеславие у него отсутствовало, но он знал, как люди любят его, и иной раз им трудно говорить с посланником ангелов.

– Последний вопрос, преподобный Джимми, – Мария перевернула лист блокнота, читая пометки Локки. – Какие планы у вас на будущее и что, вы, думаете о грядущем, которое нас ожидает, смогут ли ангелы сохранить мир на планете и ту идиллию, что раскинулась повсюду?

– Я бы хотел жениться, завести детей, – мечтательно и, казалось, искренно улыбнулся Джимми, – наша религия не запрещает браки для священников, как у католиков. Поэтому на первую часть вопроса я ответил, – он нежно коснулся её руки. – А что касается будущего, оно всецело принадлежит новому миру, очищенному от скверны. Ангелы идут с нами рука об руку, и я, надеюсь, не скоро оставят нас. Как пастух не бросает овец своих, а холит их, кормит и выводит на зелёные луга, так и посланцы с небес охраняют нас.

Мари закончила запись и, улыбнувшись, поблагодарила преподобного Джима. Некоторые ответы, полученные от него, удивили, испугали, ввергли в сомнения. И когда она хотела попрощаться, Джим сжал снова её руку, немного твёрже, чем раньше.

– Мне приятно общаться с вами Джоан, – Джим прикоснулся к плечу сестры. В его глазах появилась тоска, а потом странный недобрый блеск, не предвещающий ничего хорошего. – Вот, думаю, вы мне очень подходите. Что-то в вас есть родственное, душа это или что-то другое. Но я принял решение.

Джим провёл пальцем по губам Мари и обрушил на неё известие о том, что именно на ней он и хотел бы жениться.

Мари сначала кисло улыбнулась, попробовала отложить разговор о браке, переключившись на другую тему.

– Это не обсуждается, – улыбка с лица преподобного слетела, точно её сорвал ветер, бесцеремонно, не спрашивая разрешения. – Вы странно себя ведёте, мисс Карлтон? Любая женщина из прихожан мечтала бы об этом. Я должен жениться и, наконец, выбрал кандидатуру…

– Хорошо, только я должна сообщить родителям, – пыталась выкрутиться Мари. Ощущая, как страх пытается схватить её за горло.

– Разве нам нужно кого спрашивать? – спросил он, притягивая девушку к груди, раскрывая губы для поцелуя. Мари не выдержала, попыталась вырваться и оттолкнула обезумевшего брата от себя.

Джим грубо схватил её за плечи, заглянул в лицо, вдыхая её запах, как будто пытался прочитать, что у неё на уме.

– Зачем изворачиваться и претворяться, ты же мерзкий ренегат, – злобно прошипел он. – Я вижу тебя насквозь, потаскушка. Кто тебя подослал?!

Он яростно встряхнул Мари, отчего у неё закружилась голова.

– Я не ренегат, Джимми, – пробормотала Мари, – и ты даже не представляешь, насколько сильно я люблю тебя.

– Неужели, – усмехнулся он, сдерживая нарастающую ярость. – Тебе останется пройти транс-церебральную процедуру, тогда мы можем успеть спасти твою душу. Пройдёт время, наступит равновесие, когда любые эмоции будут проявлением преступного замысла. Пока нам позволено радоваться и любить, все негативные эмоции под запретом. Пока нам позволено любить, я хочу оставить потомство! – Безумие в глазах брата причиняло Мари нестерпимую почти, что телесную боль.

– Джимми, – прошептала напуганная Мари. – Я тоже люблю тебя. Но не как мужчину, а как… брата…

– Как же ты можешь смеяться надо мной? Мне трудно сдерживать гнев, но я должен…

– Джимми, неужели ты забыл всё…

Мари краем глаза заметила, как он вытащил из кармана незнакомый ей предмет, похожий на дистанционный пульт от автосигнализации и, направив в её сторону, нажал кнопку.

– Я всё помню, Мария. – На лице Джима появилась гримаса невыносимого страдания, отчаяния, словно её брат на мгновение выбрался из оболочки чужака. Словно он заключён внутри другого злобного и жаждущего власти существа.

На мгновение Мари почувствовала жжение в области живота. Она инстинктивно прижала к нему руки. Внутри пульсировало, точно там появилось что-то живое. «Неужели можно телепортировать внутрь человека нечто, что может внедриться в организм»? – подумала она с ужасом.

– Джимми, – пробормотала Мари, падая к его ногам, ощущая, как перед глазами ползает мгла, чёрная удушающая масса, сотканная из страха и боли.

Преподобный набрал номер телефона матери, ласково заговорил с ней, пока Мари пыталась подняться. Её словно парализовало, она всё слышала и видела, но не имела возможности пошевелиться.

– Мама, я, кажется, нашёл невесту. Да. Конечно…

Он не договорил, получил резкий удар в спину и выронил телефон, не понимая, что происходит. Парень в маске, не стал дожидаться, пока Джимми поднимется, а нанёс ему удар ногой в живот. Джимми выпустил воздух из лёгких вместе с криком, согнулся пополам и задохнулся кашлем. Парень на этот раз не стал церемониться и добавил ещё ботинком в лицо несостоявшемуся жениху.

Мари попыталась подняться. Насмешка на лице преподобного Джима застыла точно маска. Он лежал рядом с сестрой на асфальте, пытаясь прийти в себя. Кровь окрасила лицо и белоснежный костюм, волосы пришли в беспорядок и напоминали чёрных ужей, потревоженных в гнезде логова. Тело Мари отказывалось слушаться, веки стали тяжёлыми, пока она не ощутила, что её куда-то тащат. Она не знала, стоило ли жалеть Джима, или в произошедшей неприятности виновата она сама.

Поведение брата ещё раз доказало, что ангелы не смогли стереть из сознания Джима все воспоминания о ней. Возможно, оставив негатив, который нужен для поддержания ненависти к той, кто когда-то была его сестрой? Мария ничего не ощущала, не слышала, все чувства отключились, только мысли и осознание того, что она жива. Все ещё жива.

«Листья падают на землю. Они падают, так же, как и снежинки и всё, что принадлежит планете. Все мы под действием земного магнетизма». – Мария чувствовала, как слёзы катились по щекам. – «Я уверена, падут и ангелы пока принадлежат Земле, мы похожи тем, что каждый из нас имеет выбор и право бороться, если мы сдадимся, то грош нам цена. Если сдаться, то останется только сдохнуть».

Глава третья. Стивен Хорст

Когда вокруг сумасшествие, трудно не слететь с катушек

1

Тени блуждали по стенам палаты, яркий фонарь не мог скрыть их, и они бродили по облупившейся краске, словно призраки.

– Я схожу с ума, – прошептал Стивен Хорст, – они придут и за мной.

Рыжие неряшливые волосы беспорядочно торчали в разные стороны. На щеках Стива недельная щетина, одежда покрыта пятнами, но прошло время, когда это казалось мерзким. Запах пота, витающий в комнате, в первое время раздражал. Теперь же Стивену он стал безразличен. Мужчина вытянулся на кровати, ощущая, как пружины впивались в спину. Он устал быть сильным. Вокруг все сошли с ума. Все до одного, теперь пришёл и его черед. От бессилия хотелось выть, лезть на стену. А ещё напиться, но спасительного зелья от сумасшествия сегодня не подавали. Жаль, что виски, в припрятанной фляжке под матрацем, давно закончился. Хотелось есть, голод всегда давал о себе знать, когда Стивен нервничал. В желудке заурчало, а до ужина ещё три часа. Он облизал пересохшие губы и прислушался к звукам, доносящимся из коридора.

Стив находился в палате один, слушал шаркающие шаги за дверью. Только у него нет ключей от собственной двери, и он не в силах вырвать решётку из окна. Она намертво впаяна в бетонный просвет за окном. Навязчивая мысль о побеге давно поселилась в его голове, и пока окончательно не сошёл с ума, Стив размышлял, как не попасть в руки тварям, ангелам или их подручным.

Возможно, он вырвет решётку, кажущуюся только на первый взгляд податливой, и прыгнет на ближайшее дерево. Красиво, как в кино, у героев это получается отлично: раз и, через пяток рывков, решётка на окне поддаётся, два – прыжок на дерево у окна и потом, как кошка можно спуститься вниз. Раз-два раскидал несколькими ударами противников, а тут и машина рядышком и желающий помочь друг или незнакомец. Плевать кто, главное, чтобы хоть кто-то протянул руку и сказал: «Ты свободен, друг!»

– Какой бред, мне никто не поможет, но чёрт дери эту суку жизнь, я не собираюсь сдаваться.

Решётку уже пробовал оторвать – бесполезная затея.

Он посмотрел на стену, нарисованный череп, оставленный предыдущим пациентом, скалился в улыбке. Стив часто общался с рисунком, вспоминая почему-то Робинзона Крузо из старой книги детства. Поговорить было не с кем, а в полной тишине он уже не ощущал себя нормальным. Душераздирающие крики и вой преследовали, и особенно тяжко становилось ночью. Стиву невыносимо слушать вопли, они казались нескончаемыми, он плохо спал, всего несколько часов в сутки. И ждал, надеялся, что ему удастся выбраться. Или надеялся, что ему придётся сражаться, чтобы не попасть в руки к хирургам транс церебрального корпуса. То, что пациентов кормили два раза в день, могло показаться не таким уж плохим. Только еда становилась хуже. Единственное – это котлеты, странные на вкус. Стив долго размышлял, из какого мяса они приготовлены, раньше ничего не подобного пробуя.

Он старался не выходить из палаты и, забирая еду из окошка в двери, сразу захлопывал его, в надежде, что у него остался ещё один день жизни. Жизни, когда Стив оставался человеком, когда ему не все равно, что будет завтра.

Осталось немного. Он надеялся, что рацию, которую принёс Мэтт, не обнаружат. Он прятал её всё время меняя место, в надежде, что внезапный обыск не оставит его без средства связи с внешним миром. Ночью, Хорст помнил, должен выйти на связь Локки. Он говорил, что поможет выбраться, они все обещали вытащить Стивена, но с каждым днём эти обещания всё больше казались лишь словами.

– Почему Лора ушла с той девчонкой, а не со мной? – спросил Стивен Хорст пустоту. – Чем она так ценна для них?

Пустота не имела языка, поэтому ответила молчанием. Стив прислушался, и ему показалось, что он услышал быстрые шаги, кто-то приближался. Вставил ключ в замок и повернул его два раза.

Хорст не хотел сдаваться, и знал, что сопротивляться бесполезно. О чём-то спрашивать трансформантов не имело смысла, теперь они как бездушные роботы выполняли поставленную задачу.

Его схватили под руки, руки, «точно клещами», пронеслось в голове у Стива. Он смотрит по сторонам, вдыхая запах нечистот и разложения, видя тех, кто недавно был хорошим собеседником, приятелем, теперь они как ходячие мертвецы, овощи с прожаренными мозгами.

Лифт. Подвал. Операционная.

Стивен понимал, теперь пришёл и его черёд, но… Он посмотрел на врача, двух медсестёр и санитаров, провожающих его в последний путь, оценивал шансы выбраться отсюда.

В руках медсестры блеснул шприц. Её лицо холодное, бледное, напоминающее маску невозмутимости. Стивен знал, они обязательно подстрахуются, пусть и зомби, но не дураки. «Надо действовать сейчас или я стану одним из своих бывших товарищей по психушке, – подумал он. – С этими санитарами справиться сложнее, и надо начинать с них». Сделав вид, что он ложится на кушетку, Стив спросил медсестру, сколько миллилитров шприц.

– Простите, милая, но снотворное, ну, там, наркоз всякий меня не берет, если только двойная доза…

Медсестра, непонимающе, пожала плечами, посмотрела на седого доктора, тот, кивая, мотнул головой на стеклянный шкафчик. Доктор маленький такой щуплый, напомнил Стивену гуся – у него тощая, длинная шея и вытянутый нос, на котором сидели маленькие круглые очки.

Санитары прижали его к кушетке, Хорст понимал, что скоро сопротивляться станет бессмысленным. Руки медсестры заняты шприцем и флаконом с анестезирующим раствором. Стивен обдумывал, кого обезоружить первым. «Ждать нельзя, сейчас самое время начать сопротивляться», – Стив спорил сам с собой, понимая, что страх держал за горло, сковывал ноги и делал податливым тело, – «после укола, ты простишься с жизнью, так умри хотя бы, пытаясь бороться»! – пронеслось в голове.

Неожиданно для медперсонала, Стив резко вскочил с кушетки. На лицах медицинской братии появилось лёгкое недоумение, переходящие в ярость. Реакция показалась Хорсту медленной, не как у обычного человека, словно неожиданное поведение пациента застало их врасплох. Вырвав шприц из руки медсестры, мужчина воткнул его в шею одному из санитаров. Второго Стив отбросил от себя ударом ноги, с такой силой, что здоровяк упал на медсестру, державшую флакон с анестетиком. Вторая женщина округлила глаза, побледнела став почти белой и завизжала, хватая скальпель.

– Спасибо, детка! – крикнул Стив, выворачивая ей руку и кидая на перепуганного доктора. Такого отпора бедняга не ожидал и, пока собирался с мыслями, наблюдал, как его подчинённые падают один за другим.

Доктор не имел понятия, что бурная молодость и насыщенная жизнь, которую часто приходилось отстаивать не только при помощи кулаков или крепкого слова, часто помогали Стивену выкрутиться из передряг. Хорст только на первый взгляд казался безобидным добродушным увальнем. И если кто-то рискнул вывести его из себя, зверь, сидящий внутри него, вырывался на свободу.

Последним сдал позиции санитар, не успев прийти в себя, опрокинутый лицом на металлический стол. Стив услышал хруст сломанного носа и, схватив санитара за волосы, оторвал от металлической поверхности. Спросил, как себя чувствует пациент и отбросил к своему не менее крупному коллеге.

– Сюда уже едут, – дрожащий голос врача выдавал блеф, и Стив не поверил ему. Он вырвал из рук доктора телефон, проверяя, кому звонил он.

– Да, что же вы за люди? – бросил Стив, сжимая в руке окровавленный скальпель, – я ж не убийца! Я не хотел убивать этих женщин, но я хочу жить!!!

– Я скажу вам, где выход, – пробормотал доктор, стаскивая с потного лица медицинскую маску, – только не убивайте больше никого.

– Хорошо, – солгал Стивен, зная, что свидетелей в данной ситуации оставлять нельзя.

Доктор сразу поднимет его историю и по записям яйцеголовые поймут, где искать его близких. Нет, Стивен Хорст не собирался возвращаться домой. Там уже не ждут его, они трансмутанты, как все, кто окружает его здесь. Но он не хотел втягивать семью в неприятности.

– Ну, – прорычал Стив, – давай, шагай!

Скальпель не лучшее оружие и, обыскав санитаров, он нашёл шокеры, что показалось неплохим средством защиты. Доктор, посмотрев по сторонам, шмыгнул носом, снял с вешалки врачебный халат и протянул его Хорсту.

– Жить хочется? – улыбаясь, кивал Стив, напяливая узкий халат, явно с женского плеча. – Ну, поживи, поживи ещё.

Он двинулся за трясущимся доктором, надеялся, не попасть в ловушку, не нарваться на охрану и персонал, которые, точно, вызовут полицию. А потом всё – церебральная трансформация и конец. Нет, только не сегодня!

Ещё у Стива появились мысли, что доктор действительно вёл его к выходу, выбирая наиболее безопасный путь.

«Настоящие зомби», – Стив до боли в пальцах сжимал скальпель, ощущая, что скоро руку сведёт судорога. Доктор толкнул дверь, которая распахнувшись, впустила в лёгкие порцию холодного воздуха.

– Можете взять мою машину, – с надеждой в голосе, что Стив пощадит его, пробормотал доктор. Он вытащил из кармана связку ключей. Стивен понимал, жертва, которой стал недавний палач, надеялась сохранить свою никчёмную жизнь и вывернуться из лап смерти. Стивен Хорст улыбнулся, грубо толкнув доктора в спину.

– Покажите, где же он? Вот этот белый «Плимут»?

– Да… – доктор не договорил, не осознавая до конца, что смерть может стать внезапной. Он почувствовал ужасную боль в ухе, а потом ничего, чернота и бездна, у которой нет дна.

Стивен не без сожаления, выдернул скальпель из уха любезного доктора, вытер о рукав халата маленькое оружие спасение и сунул в карман. Потом оттащил бесчувственное тело доктора в ближайшие кусты и, обыскав карманы, нашёл ключи от машины доктора.

– Не соврал, ублюдок. Подарок, так подарок, – Стив нажал кнопку на брелоке, услышав попискивание сигнализации белого «Плимута». – Отлично, – он подбежал к автомобилю и похлопал «малышку» по капоту, – надеюсь, мы подружимся.

2

– Посмотри, кажется, она приходит в себя? – Мари словно в тумане слышала голоса Расти и Фрэнка. Даже пошевелиться не получалось. Она слышала голоса друзей сквозь то нарастающий, то угасающий гул, пульсируя в висках.

– Я провёл ультразвуковое исследование и обнаружил странный предмет в брюшной полости, – голос Расти взволнованный, и Мари становилось ещё более не по себе от происходящего.

– Эту штуку можно вытащить? – теперь Мари услышала Мэтта, в возгласе которого пока теплилась надежда.

– Возможно. Посмотри, от этой штуки идут какие-то отростки, словно оно внедряется в нервную систему Мари. Лучше подождать пока она придёт в себя, – ответил обеспокоенный Расти, и Мари почувствовала, что он нервничает.

– Это может плохо кончиться, – казалось, Мэтт не находил себе места, – это что-то новенькое.

Рокси встряхнув кудрями, нервно расхаживала по комнате, потом всплеснула руками со словами:

– И кто мог подумать, что преподобный Джимми на такое способен!

– Я вас умоляю, – махнула рукой Лора, – я давно говорила, что нужно убрать эту тварь.

– Согласен с Лорой, – поддержал её нахмурившийся Локки.

– Согласен он, – Мэтт снова глянул на экран, где отчётливо виднелся странный предмет с маленькими щупальцами. – Джимми нужен нам, и он один их первых трансмутантов. Не только Мария, но и я видел, что личность Джима борется с тем, что управляет им, на его опыте мы должны попробовать обратить процесс трансмутации в обратную сторону. Понимаете?

– Да. Только неизвестно, чем закончатся опыты на членах команды, – Фрэнк скрестил руки на груди и мотнул головой в сторону Мари. – Когда она придёт в себя? Кем она станет? Возможно, сегодня с её помощью, они уничтожат всех, кто ещё мог дать отпор ангелам в этом городе?

– Глоут не потеряет способных к сопротивлению. Есть ещё разрозненные группы, – тихо добавил Мэтт, – но пока они не доверяют никому, кроме себя.

– Так легче погибнуть, – вставила Рокси.

– Рокси, милая, – Коллин покачал головой и взял её за руку, – дело в том, что порой маленькой группе выживших легче спрятаться и проворачивать операции, чем большой организации.

– Но у них нет такой оперативной базы, как у нас, – неожиданно подала голос вечно занятая Сэмми, собрала растрёпанные волосы в хвост и вышла из-за стола. – И, думаю, нам надо объединяться.

– Чёрт, мне же надо было выйти на связь со Стивом, – подскочил Локки, – он остался один, и мы должны вытащить его из лечебницы.

– Сейчас слишком опасно, – мрачно уронил Мэтт. – Стив нужный человек, но мы не можем рисковать Мари, она что-то узнала важное, раз Джимми сделал с ней это.

Расти облизал пересохшие губы, вытащил из пачки резиновые перчатки, решительно натянул их и направился к столику с инструментами.

– Я ввожу анестетик и начинаю операцию, – твёрдо произнёс Расти. – Извлечь эту заразу сейчас будет значительно легче, потом… Потом может просто не найтись подходящего оборудования. А пока нам стоит рискнуть.

– Расти-Расти, я, надеюсь, ты знаешь, что делаешь? – Фрэнк больно сжал его плечо, к слову, радуясь, что сегодня его друг не выпил ни капли. – Хотелось бы, чтобы этот грёбаный жучок не причинил вреда Мэри.

– Я могу тебе обещать лишь то, что инструменты у меня в порядке и оборудование на ладан пока не дышит, но что будет с Мари, может гарантировать лишь господь Бог!

Мари внезапно села на операционном столе, открыла глаза, словно проснувшись от долгого сна.

– Вытащите это из меня, – её голос был хриплым и очень слабым.

– Мари, как ты? – Лора попыталась обнять её.

– Там в сумке диктофон, надеюсь, записалось всё. Хотя я всё помню. Смогу рассказать… – она поморщилась от боли, – у Джимми странное устройство, какой-то пульт… Он просто нажал на кнопку, и внутри меня оказалось это… – она повернулась, посмотреть на экран монитора, – так и думала, эта штука может произвести церебральную трансформацию без участия хирурга. Уверена! И именно таким способом эти штуки попали в первых трансмутантов.

Она резко схватила Расти за руку. Её сила, она удивила бывшего доктора. Он помнил Мари другой и понимал, что трансформация началась.

– Я не знаю получиться или нет, Мари, – Расти приказал всем отойти от стола, оставив ассистировать Фрэнка и Рокси, которая недавно окончила курс молодого медика под его чутким руководством.