Восток солнца. Запад луны

Дачный участок был небольшой, только домик и сад, заросший травой. Карпыч стелил под дерево покрывало и они загорали, играли в шахматы или просто лежали и разговаривали. Один раз Карпыч предложил Степе проехать на машине вдоль реки, посмотреть красивые места.

–На вашей машине по просёлочной дороге, где нет асфальта?– с сомнением в голосе спросил Степан – А ваша машина выдержит, дед Карпыч, ведь она старенькая?

Карпыч усмехнулся:

–Старенькая, да удаленькая. Ты не смотри, что снаружи – главное внутри. Поехали – покажу фокус.

Стёпа ничего не понял и с сомнением сел в машину. Все во дворе, где они жили, удивлялись, как эта развалина ещё ездит. Они отъехали от посёлка по асфальту и свернули на проселочную дорогу. Вокруг простилались поля, заросшие высокой травой, недалеко был ровный ряд лесополосы.

–А теперь, Стёпа, пристегнись – сказал Карпыч и тоже пристегнулся. Степа пристегнулся и увидел, что Карпыч переставил какой- то рычаг около себя и плавно стал давить на газ. Степа даже сначала не понял, что случилось, а только смотрел то на Карпыча, то вперёд, то в окно. Мотор, который казалось, еле дышал, ревел как сильный, огромный зверь, машину на удивление совсем не трясло на дороге. То, что они едут на большой скорости, Стёпа понял по свисту ветра и мельканию лесополосы. Карпыч весь превратился во внимание: он слился в одно целое с рулём и не отрывал взгляд от дороги. Впереди дорога поднималась на холм. Они буквально взлетели на него и спустились на бешеной скорости. У Стёпы дух захватило от восторга и страха. Но вот уже Карпыч стал плавно отпускать педаль и скорость стала падать. Вскоре Карпыч совсем остановил машину и посмотрел на Степу:

–Ну что, как тебе моя машина?

–Вот это да! Ничего себе! Какая машина! А почему мы так не ездим по дороге? Я часто вижу, как с нас смеются дядьки в своих больших, новых машинах. Они все обгоняют и сигналят нам.

Степан засыпал Карпыча вопросами. Он был удивлен, восхищён и чувство страха уже прошло. Карпыч погладил руль:

–Пусть смеются. Это мой секрет. Я сам долго возился с машиной, всё заменил и поставил мощный мотор. Я могу обогнать почти любую машину на трассе, но это ни к чему – он посмотрел на мальчика – а хочешь, я научу тебя водить машину?

–Я? Меня? Конечно, хочу! – Степа восторженно заулыбался.

–Но! Маме ничего не говори, что я учу тебя водить машину. Она считает, что ты ещё маленький и будет нас ругать, если узнаёт.

–Я ничего ей не скажу!

  Так появился их первый секрет от Александры…

Ударил церковный колокол. Стапан очнулся от воспоминаний и огляделся. Голова болела уже меньше, но щёки его пылали. Он взял пригоршню снега и натёр лицо. Сколько времени он уже здесь? Савва и Александра, наверное, ищут его по всему монастырю и сильно переживают. Но он ни физически, ни морально не мог их видеть…

Окраина небольшого приморского городка. Солнце клониться к закату, но ещё жарко. Отдыхающие идут с пляжа, и никто не обращает внимание на мальчишку – подростка, который стоит почти на дороге. Перед ним стоит мальберт и он что- то рисует карандашом, иногда поглядывая на горы, которые окружают городок. Прохожие спешал домой, несут мокрые полотенца, надувные матрасы и круги. Мамочки держат детей за руки. И никому даже не любопытно взглянуть, что рисует юнный художник. Конечно горы, что же ещё! Но Степан, а это он, стоит так, что увидеть рисунок с тротуара не возможно. А если бы кто- то посмотрел на него, то очень удивился бы. На рисунке вместо гор – поле подсолнухов. Это для Александры. Она и понятия не имеет, что Стёпа с Карпычем здесь и в полной уверенности, что не разлучные друзья на даче.

Степан внимательно и незаметно посматривает в конец улицы и на машину, которая припаркована недалеко. Ключ в замке зажигания. И вот в конце улицы появился Карпыч, он сделал движение, как будто вытирает пот. Это условный знак – надо спешить. Степан тут же складывает мальберт и быстрым шагом идёт к машине. Открывает заднюю дверь, бросает на сиденье мальберт и садиться за руль. Машина заводиться с полуоборота. Степа выезжает на дорогу и едет навстречу Карпычу. Поравнявшись с ним, он притормаживает, а Карпыч быстро садится рядом. Все, теперь можно ехать! И Стёпа уверенно прибавляет скорость и движется к выезду из города. Он знает, что не ошибется и не заблудится. Этой ночью, пока он ждал Карпыча, он ездил по городку, изучая самый короткий путь из него. Он едет и внимательно смотрит вокруг – никого подозрительного, только отдыхающие. Но Карпыч уверен, что за ним стараются проследить, куда они едут и поэтому они со Степаном соблюдают все меры предосторожности. Вот и трасса, городок остался позади. Степа вздохнул, но не расслабился – вперади дорога домой, причём очень трудная: крутые повороты, серпантин. Но он уверен в себе, уверен в машине – Карпыч не зря учил его водить машину. Он посмотрел на Карпыча – тот удобно устроился на сиденье и сказал Степе:

–Уф, хорошо, что уже за городом. Все в порядке? Ты как?

–Все хорошо.

–Ты спал ночью?

–Да, немного.

–А я устал. Игра была напряжённая. Посплю. Он отвернулся от Степана и закрыл глаза. Стапа весь превратился во внимание – дорога по горам длинная, ему очень хотелось проехать её пока светло. Как водитель он не любил горные дороги. А как пассажир ездил с удовольствием, любил смотреть на лес, горы. Но пассажиром с Карпычем он ездил всё реже, Карпыч в последнее время чувствовал себя неважно, и поэтому водителем был Степан.

Стёпа вспомнил, как они первый раз поехали в посёлок Джубга, к морю. По дороге только один перевал, но Степан помнит тот восторг и опасение, когда машина медленно, но упорно ехала к вершине перевала, несколько секунд на вершине и вот они уже едут вниз! Но за эти несколько секунд Стёпа успел рассмотреть красоту гор и глубину ущелья. В Джубге они припарковались около пляжа. Какая красота! Мальчик никогда не видел моря, и его поразила синева воды, ширь, эти волны, жёлтый песок. Степа громко выражал свой восторг. Карпыч спокойно сидел на песке, потом сказал:

–Я рад, что ты счастлив. Надо было раньше приехать на море, а то мы всё на дачу, да на дачу. Иди, купайся, но далеко не заходи. Ты хоть и умеешь плавать, но это тебе не Кубань.

Стёпа быстро разделся и осторожно зашёл в воду. Удивительно! Под ногами песок, а волны приятно ласкают ноги. Степа постоял и медленно пошёл дальше. Когда он вдоволь накупался, он вышел из воды и сел рядом с Карпычем:

–А ты будешь купаться?

–Нет, Степ, не буду. А ты сушись, загорай. Потом мы пообедаем и назад. Мы ведь на даче, ты помнишь?

–Конечно, маме про море ни слова!

–Вот и отлично! Назад поедем – ты будешь за рулём.

–Я? – Степан растерялся -ты серьезно? Я боюсь!

–Спокойно, я рядом. Поедем потихоньку – ты должен знать дорогу к морю. А то мы всё по степи, да по степи.

Степан испугался по-настоящему. А ведь правда: три года он водит машину, они с Карпычем объездили много станиц вокруг города, добирались до города Горячий ключ. Но это всё были ровные, степные трассы. И сейчас ему придётся ехать через перевал! Он взглянул на Карпыча – может тот передумает, ведь ему только тринадцать. Но Карпыч сидел с таким спокойным лицом, что Стёпа понял -разговаривать на эту тему бесполезно. Вторую половину дня он помнит рассеянно: они пообедали и отправились в обратный путь. Карпыч сел на пассажирское сиденье и сказал:

–Так, садись. Пристегивайся. Спокойно, без паники. Я у тебя за штурмана. Слушай меня внимательно и не отвлекайся на лес. Я тебе заранее скажу, когда начнется перевал. На перевал будешь забираться, не сбрасывая скорость и передачу. Ну, всё, с Богом, поехали!

И они тронулись. Степа очень нервничал, у него вспотели ладони. Карпыч положил руку на руль:

–Почувствуй машину, Стёпа. По горной дороге она едет совсем по-другому.

Степан сначала не понял Карпыча. Что значит "почувствуй машину"? Он вроде хорошо её знает, уже три года гоняет на ней за городом. На трассе мотор ревёт, ветер свистит и приятное ощущение скорости. Степан прислушался к мотору: поднимаясь на очередной подъём, мотор урчал как настороженный зверь, который не знает дорогу, но ему надо вперёд. Он уловил, что машина слушает его руки  и сразу откликается на команду – поворот, прямо, ровно. Степа всё понял. Он успокоился.

Карпыч прекрасно знал дорогу и был превосходным штурманом, он заранее предупреждал Степана о поворотах, подъёмах и спусках. Вот и перевал! Но Степану очень легко дался перевал, а за ним, Стёпа знал, дорога постепенно выходит из леса и гор на равнину. Около Горячего Ключа, около речки, Карпыч сказал, чтобы Стёпа остановился. Они съехали с дороги. Вышли. С этого места открывался прекрасный вид – они на берегу горной реки, а напротив невысокие горы, покрытые лесом

–Ну вот, с боевым крещением! – Карпыч хлопнул мальчика по плечу – т ы молодец, справился! Как ты?

Стёпа промолчал и убрал руки за спину: они у него дрожали. Горы остались позади, и теперь только до него дошло, что они сильно рисковали. Карпыч взглянул на него:

–До города за рулём буду я.

  И с тех пор всё лето и раннюю осень они объездили всё побережье – от Анапы до Сочи. Постепенно Степан привык к горным дорогам. С блестящей зрительной памятью художника он хорошо запоминал все повороты, подъемы, спуски. Единственое – он не любил серпантин…

Вдруг открылась калитка, и показался Савва, он быстрым шагом подошёл к Степану. Было видно, что он сильно взволнован:

–Степа! Я тебя везде ищю! И мама сильно беспокоиться. Что случилось? Ты…– он осекся на полуслове. Только утром это был весёлый, счастливый парень, а сейчас перед ним стоял совершенно другой человек. Степан был бледен, взгляд потухший. Савва схватил его за руку:

–Да что случилось- то? Ты заболел? – и тихо добавил – может ты что-то вспомнил?

–Да – тихо ответил Степан – кажется я всё вспомнил.

–Так это же здорово! Надо сказать Александре, всем. Все будут очень рады . А ты- Савва внимательно посмотрел в лицо Степану- ты не рад этому?

Степан поежился:

– Не очень. Не ожидал, наверное. И к матери я сейчас не пойду. Савва, я хочу побыть один. Понимаешь?

У Саввы аж сердце защемило – куда делся жизнерадостный Степан, мечтающий рисовать ангелов? Что же он вспомнил? И расскажет ли ему, Савве? А сам ответил:

–Да, я всё понимаю. Пойдем домой. Полежи, отдохни. Я всем скажу, что ты устал. А сам схожу к Александре. Она там с ума сходит от неизвестности.

  Молча они прошли к себе в комнату. Степан разделся, так же молча лёг на кровать и отвернулся к стене. Савва постоял немного и поспешил к бабе Мане и Александре. Обеих женщин он застал в сильном волнении. Они бросились ему навстречу, как только он зашёл в дом. Засыпали его вопросами. Савва поднял руку, привлекая внимание:

–Все хорошо! Всё хорошо! Я нашёл его. Он уже дома. Спит.

–Но что с ним? Почему он убежал от нас? Он что- то вспомнил? – воскликнула Александра

–Да, я думаю, он стал что- то вспоминать – ответил Савва, решив промолчать об их разговоре со Степаном. – Даже если он стал вспоминать, ему нужно время всё осмыслить.

–Я не так себе это представляла – Александра тяжело вздохнула- я думала, что мы обнимемся, как раньше, поедем домой.

–Саша,– мягко притронувшись к её руке, сказал Савва – не грусти, я тебя понимаю. Но дай ему время. Пусть разберётся сам в себе. Да и утро вечера мудренее.

–Да Савва прав – сказала баба Маня – главное, что Стёпа начал вспоминать. Все наладится. И давайте пить чай.  Потом они пили чай, разговаривали о Степане и подбадривали друг друга…  Когда за Саввой закрылась дверь, Степан встал и нашёл в кармане куртки листок с рисунком, который ему привезла Александра. Он лёг, расправил листок и долго смотрел на него. Он сразу понял, что это всё означает и перед ним, как живой привиделся Карпыч…

В тот год, когда Карпыч со Степаном изучали дороги к побережью, осенью умерла Наталья Ивановна – мать Карпыча. Осень выдалась ранняя – рано пошли дожди, стало холодно. Степа и Карпыч перестали ездить на дачу и вечерами играли у Карпыча в шахматы или смотрели телевизор. В один из таких вечеров, Карпыч откуда- то с полки с книгами ,достал колоду карт.

–Хочешь, покажу фокусы с картами? – спросил он у Стёпы. Мальчику стало очень любопытно. Они сели за стол. Карпыч открыл новую колоду, хрустнул новыми картами. И вдруг его руки замелькали с такой скоростью, что Стёпа не успевал проследить за ними. То он перетасовал колоду в одну сторону, потом в другую, то разложил веером. Степа смотрел, как зачарованный.

–А теперь смотри – и Карпыч разложил все карты по мастям: четыре шестёрки, четыре семёрки, четыре восьмёрки и так далее.

–Как это у вас получилось? Ничего себе!

–Это ерунда. А теперь ещё покажу.

Карпыч заулыбался. Ему нравился восторг Стёпы, и он стал показывать разные фокусы с картами. Восхищению Степана не было предела. И это что- то было новое и интересное.

–Ух ты! Мне нравится! Я тоже так хочу! Научи меня, дед Карпыч – но Карпыч собрал карты и сказал:

–Нет, Стёпа, нет. Это я так, похвастаться. А карты в руки я тебе никогда не дам. Я хочу, чтобы ты стал хорошим художником, а не картежником, как я.

—Картежником? Что это значит? Мама говорила мне, что вы геолог, часто были в экспедициях.

–"В экспедициях"– Карпыч усмехнулся – Ну можно и так сказать. Я, Стёпа, карточный шулер, картежник – он посмотрел на Степу – ты уже взрослый и пора всё тебе обо мне знать. Всю жизнь играю в карты на деньги и почти всегда выигрываю. По молодости столько денег было! Ммм, не сосчитать! – Карпыч прищурился, посмотрел куда- то вдаль, видимо вспоминая бурную молодость. А Стёпа удивлённо огляделся вокруг. Он не сильно поверил в то, что сказал Карпыч. Много денег? Их окружала очень бедно обставленная комната, старый телевизор, занавески на окнах, посуда в серванте – все это было советских времён. Карпыч перехватил его взгляд

–Не веришь, что у меня было много денег? Я и сам порой не верю, но это было. Только молодой был, дурной, все деньги спускал на гулянки, рестораны и девочек. Жил в Москве, в шикарной квартире, лучшая машина – он вздохнул – у всех на виду, вот и допрыгался. Один раз раскрутили по полной одного, а он оказался зятем какого – то шишки. Он пожаловался. Что ему было, за то, что он проигрался в пух и перья и ещё дачу в придачу, я не знаю. А я загремел в тюрьму. Когда вышел, то выяснилось, что моих бывших дружков всех разогнали. Я остался ни с чем, совсем один. Вот и прибился к одной археологической группе, им очень был нужен черно- рабочий. Помотался немного с ними. Потом мы как- то ехали назад на поезде. Мне уже так надоело быть с этими археологами! Это только по телевизору очень красиво и романтично участвовать в раскопках. А на самом деле мрак: ночевать часто в поле, в палатках, по несколько дней толком не мыться. Копаешься в этой земле! Я подумывал уже бросить их и чем заняться дальше. Остановка поезда была на станции Раздольная и я вышел размять ноги. Вдруг слышу, кто- то окликнул меня:

–Карп! Карп! – Поварачиваюсь, а это мой старый корешь Венька, ещё по Москве. Оказывается он осел здесь, в Раздольном и промышляет картишками в поездах дальнего следования. Он мне предложил:

–Слыш, Карп, давай ко мне. У меня ещё пара ребят. Они не играют толком, на подхвате. А ты первоклассный шулер! В поездах давно всё схвачено!

А меня и уговаривать не надо было. Я остался и ними. Еще несколько лет покуралесил с ними по поездам.

  Карпыч замолчал, задумался. Степа смотрел на него во все глаза, не перебивая и ловя каждое слово.

–Знаешь, Стёпа, может и до сих пор ездил, но однажды понял, что старею прыгать по поездам. Хочу домой. Так и сказал Веньке. Он на удивление согласился со мной:

–Знаешь, Карп, ты прав. По поездам и мне надоело уже шарится. Я подумываю насчёт морей. Туда отдыхающие приезжают с Севера с приличными бабками. И затеряться легче. Кинь адресок – если что я дам телеграмму куда приехать. Или ты с картишками тоже решил завязать!

–Да куда я без карт! Я больше ничего не умею. А идея твоя мне нравиться, если что, приглашай – приеду. Вот так я вернулся домой. За эти несколько лет я скопил денег, потому что я понял, что деньги надо откладывать – он посмотрел на Степу – Ну что, шокировал я тебя?

–Нет, Карпыч, я немного удивлён. И теперь мне понятно, куда ты исчезал.

—Да, я еду на большую игру, если Венька приглашает. У него берлога так и осталась в Раздольном, а сам он с весны до осени на морях. Оброс знакомыми, устраивает место для игры и зовёт меня.

Карпыч опять замолчал, Стёпа тоже молчал, он чувствовал, что Карпыч ещё что – то хочет ему сказать.

–Так что, Стёпа, теперь ты всё знаешь про меня. Но к чему это я? Хочу быть с тобой откровенным – ты мне как сын, как товарищ, которых у меня не было. Да я теперь стал умнее и на выигранные деньги покупаю золотые украшения и прячу в надёжном месте. Где, я тебе, когда – нибудь, обязательно покажу, потому что оставить всё хочу тебе. Ты надёжный, мой верный друг, ты за столько времени ничего не рассказал матери о нас, я тебе доверяю. И ещё – он внимательно посмотрел на Степана – мне нужна твоя помощь.

  Услышав последние слова, Стёпа встрепенулся и тоже внимательно посмотрел на Карпыча.

–Да я, дурак, когда – то проболтался Веньке, что откладываю золотишко. И мне кажется, что он теперь следит за мной, хочет узнать, где мой схрон. Я после игры, брал такси и ехал быстро в город и вроде бы меня никто не видел около тайника, но я хочу тебя попросить иногда ездить со мной на машине, забирать меня, что ты скажешь?

Степан ни минуты не раздумывал      :

–Конечно, я согласен.

Они еще немного поговорили на эту тему и Степа пошел домой. он был очень горд, что Карпыч ему доверился ему, его распирала тайна, но внешне это не было видно. зА все время дружбы с Карпычем у них много появилось тайн от Александры и эту тем более он рассказывать не собирался…

Смеркалось, Савва еще не пришел, и Степан был один со своими мыслями. Он еще раз рассмотрел рисунок, который все время держал в руке. Кем он был все это время, пока мотался с карпычем по всему побережью? Сообщиком? Соучастником? Стоял на стреме или просто помогал? И вдруг так ясноувидел тот последний день…

Все было как обычно. Карпыч со Степаном приехали на игру, определились с местом, где Степа поставит машину. Карпыч ушел, а он несколько минут сидел в машине, рассматривая улицу, он уже знал этот портовый город.

Знал все ходы и выходы из него. Делать было совершено нечего. Степа достал книгу. У него впереди не известно сколько времени. Вечер и ночь точно. Был конец апреля. У них в городе только зацвели сады, а здесь бушевала зелень. Из окна Степан залюбовался на магнолии. Какие красивые деревья! Здесь они были высокие, усыпаные цветами. Он представил картину с магнолиями. Взглянул на часы – прошел только час и если он сейчас сходит к морю, а оно рядом, ничего не случится. Он закрыл машину и пошёл к набережной. По пути несколько раз останавливался под магнолиями. Достал телефон, сделал несколько снимков. На набережной засмотрелся на море. Цвет воды просто идеальный – темносиний, а небо голубое и горизонт от этого был очень четко очерчен. Степан редко рисовал море и горы, больше городские пейзажи. Задумался: "Интересно, сколько золота уже у Карпыча в тайнике? Он ещё ни разу не показал мне его. Наверно много. Классно, я тогда смогу просто поехать на море, даже сюда и просто отдыхать и рисовать море. А так я всё время в ожидании Карпыча". Он размечтался, какую бы можно было бы купить новую машину. Пташку (а Стёпа так называл машину Карпыча) он,, конечно любит и она его ни разу не подводила, но хотелось бы новую, современную, блестящую. А ещё выучиться на художника и писать классные картины, которые будут продаваться по всему миру. Он стоял и мечтал, а солнце медленно клонилось к горизонту. Степа вдруг очнулся то своих мыслей. Что же он тут стоит! Он должен быть в машине! Мало ли что! И он быстрым шагом стал уходить с набережной в сторону улицы, где стояла его Пташка. Повернув из- за угла, он увидел машину и сердце его на секунду остановилось – около машины стоял Карпыч, тяжело операясь на капот, а рядом с ним не высокий, худой мужчина, который рассеянно смотрел по сторонам. Степа со всех ног бросился к ним.

–Что случилось – воскликнул он.Он подхватил Карпыча и повёл его к двери машины

– Вы что, знакомы? Ты кто, парень? Карп, ты знаешь его? – мужчина засыпал их вопросами при этом, помогая усадить Карпыча на переднее сиденье. Степан видел, что Карпычу очень плохо, он был сильно бледен, но нашёл в себе силы ответить:

–Все, Худой, отвали. Все хорошо. Давай

  Степан захлопнул дверь, Худой схватил его за руку:

–Вы точно знакомы? Ему сплохело и я его вывел на улицу, а он сказал вести сюда. Ему надо в больницу, здесь рядом, я покажу.

Степан на мгновение задумался: может правда в больницу? Но он вспомнил, что Карпыч всегда говорил, что чтобы не случилось – главное уехать отсюда. Степан отмахнулся от Худого и буквально вскочил в машину, быстро повернул ключ в замке зажигания. Машина завелась с полоборота. Худому пришлось отступить на тротуар, давая им дорогу, и он очень внимательно рассматривал Степана и машину, как будто запоминая. Наконец они поехали.

Степан, следя за дорогой, с тревогой посматривал на Карпыча. Тот сидел, откинувшись на сиденье. Был очень бледен, одной рукой держался за сердце, глаза закрыты. Степа испугался и тихонько его позвал. Тот открыл глаза и огляделся по сторонам, пытаясь понять, где они. Они ещё были в Туапсе.

–Может правда в больницу? – с тревогой спросил Стёпа.

–Нет – отрывисто сказал Карпыч – только в городе. Мы сейчас, где в Туапсе?

–Проежаем мост, где Нефтеперегонный завод, сейчас будет развилка.

–Это хорошо. Знаешь что, сворачивай на развилке на Майкоп, поедем этой дорогой. Ты дорогу помнишь?

–На Майкоп? Но почему?

–Эх, Стёпа – Карпыч говорил с трудом – Худой видел тебя и машину. Это напарник Веньки. Они уже явно поехали за нами в город, сядут на хвост, если поедем по побережью

–Но тебе плохо!

–Ничего, выдержу. Дай мне воды, в кармане у меня таблетки, я выпью их и полежу. Только уж прости – штурман из меня никакой.

Степан достал бутылку, открыл её и протянул Карпычу. Вот и развилка. Прямо – на Краснодар, направо – Майкоп. Степан, не раздумывая, повернул на право. Эта дорога уходила по ущелью далеко от моря, и по ней можно было срезать путь до равнины. Но это были сплошные леса, но не было перевалов, а только повороты и повороты… Стёпа пару раз ездил здесь, но это было днём, и рядом был Карпыч, который подсказывал ему дорогу. Сейчас он был практически один, опустилась ночь. Господи, помоги! Наверное, впервые в жизни, Степан воскликнул это про себя. Он собрался внутренне, сконцентрировал всё внимание на дорогу, прислушался к машине. Все хорошо. Бензина полный бак, тормоза в порядке, дорога пустынна. Потом, через время, вспоминая эту гонку по тёмному лесу, и только фары высвечивают из темноты дорожные знаки и указатели, и ты полагаешься только на себя, свой опыт и реакцию, а ты спешишь, потому что до города ещё далеко, а рядом сидит дорогой тебе человек, которому плохо и нужна медицинская помощь.

Только Бог помог Степану преодолеть эту дорогу. Он вздохнул с облегчением, когда из мрака ночи фары высветили указатель "г. Горячий ключ". Уф, горы и лес здесь заканчивались. Не глядя на Карпыча, Стёпа громко сказал:

–Карпыч, ты меня слышишь? Скоро Горячий ключ? Может, в больницу поедем?

Карпыч пошевелился:

–Нет, Стёпа, едем в город. Ты молодец, сам справился. Не зря я тебя учил.

  Ну что ж в город, так в город. За всё время, что он знал Карпыча, он привык слушать его, и подчинятся. Горячий ключ остался позади, они выехали на ровное шоссе до Краснодара. Но огни родного города проявятся только через час. Прошел час и Стёпа никогда в жизни так не радовался, что они, наконец, добрались до города. Он мельком глянул в сторону Карпыча – тот сидел не подвижно, с закрытыми глазами. Степа мягко коснулся его плеча. Карпыч сразу открыл глаза, огляделся:

–Мы уже почти приехали? Как хорошо!

–Да, это Краснодар. И теперь точно в больницу! Я очень переживаю. Только с этой стороны нет ни одной больницы. Куда мне ехать?

  Карпыч долго смотрел на Степана, потом сказал:

–Нам надо попасть на Всесвятское кладбище. И не спорь! Мне лучше. Видно пришло время показать тебе тайник. Я хотел это сделать, когда тебе исполниться восемнадцать лет, да видно это надо сделать сейчас. А потом поедем в Первую городскую больницу, она как раз там рядом. Ты не беспокойся обо мне, я справлюсь.

  Стёпа очень удивился. Ночью? На кладбище? Что они там увидят в темноте? Он знал, что есть старое кладбище в самом центре города, но он ни разу там не был. Он поделился своими сомнениями с Карпычем.

–Ничего не бойся – ответил Карпыч – там есть фонари. За вечным огнем сразу сворачивай на право, и упрешся в ворота и калитку кладбища. У кладбища четыре выхода и они никогда не закрываются. А там ты хорошо всё запоминай. Я хочу, что бы ты даже нарисовал план на маленькой бумажке. Помнишь, я тебе подарил шахматы? Так вот – один ферзь полый, раскручивается. В него положишь план, и он никогда не потеряется. Хорошо? Сделаешь это?