скачать книгу бесплатно
– Я хочу, чтобы ты применила свой дар.
Сердце подпрыгнуло в груди. Теперь стало понятно, почему он так долго тянул разговор. Вот так прямо попросить меня об этом было рискованно.
Я глубоко вздохнула и чуть крепче сжала руки. Сердце застучало ровнее. Немного усилилась головная боль – верный признак того, что магия откликнулась на волнение.
– Нет, – нервно сказала я.
Мой ответ, кажется, удивил профессора. Его лицо вытянулось, а пурпурные глаза округлились. Я заметила, что сухожилия на руках напряглись. Неужели разозлился?
– Нет?
– Это опасно.
– Опасно? – повторил тот за мной. В его голосе послышались стальные нотки.
Мужчина поставил стакан на стол и сложил ладони вместе. Так он делал только когда пытался сдержаться. Недолго придется гадать, от кого у меня такие же жесты.
– Опасно, – повторил он, но теперь спокойнее.
Профессор встал рядом. Пурпурные глаза впились в меня с такой силой, будто собирались как минимум сжечь.
Снова пошло колебание магии, но на этот раз я без труда успокоила ее.
– Разве не было опасно для МЕНЯ, – на последнем он сделал акцент. – Браться за такую студентку, как ты?
Я продолжала смотреть тому в глаза, не боясь их отводить.
– Разве не было опасно МНЕ возиться со студенткой, не умеющей себя контролировать, и каждое волнение и слезы которой приносят беды.
– Это не одно и то же.
На скулах мужчины заходили желваки. Он шумно вдохнул.
– О, поверь, обучать тебя было гораздо хуже того, о чём я хочу тебя попросить.
Профессор вдруг закрыл глаза и когда открыл, то в них больше не было злости. Он улыбнулся и положил руку мне на плечо.
– Где твоя благодарность, Амелия? – ласково сказал он. – Столько лет я тебе помогал, а ты теперь не желаешь помочь мне.
Я выдохнула и посмотрела на кольцо. Давным-давно профессор подарил его в качестве талисмана, который должен оберегать меня от самой себя.
Слова Гройта заставили снова почувствовать, будто я опасный зверь, изо рта которого капает ядовитая слюна. Вернулось ощущение страха перед тем, что я так тщательно скрывала.
Профессор добился своего и меня начала грызть совесть. Насколько бы сильно мне ни претило, что он хочет применить мой дар, я у него в долгу.
– И что мне нужно сделать?
Лицо мужчины заметно оживилось. Пусть я не дала согласия, но он понял, что почти у цели.
– Ничего плохого, Амелия, – профессор потрепал меня за плечо. – Ты ищешь подвох там, где его нет.
– И все же, – настаивала я на прямом ответе.
Если мне и придется применять магию, то хотелось бы знать для чего.
Профессор ответил не сразу. Он некоторое время смотрел в окно, будто собирался с мыслями. Может, думал, как правильно преподнести новость, чтобы не спугнуть. В его глазах, по крайней мере, я не заметила злого умысла.
– Я хотел попробовать научить тебя думать целенаправленно, – наконец сказал он.
Я вопросительно приподняла брови.
– Все просто, Амелия. Мы с тобой садимся в удобные кресла. – Профессор мягким жестом указал на мебель в конце кабинета. – А потом ты должна будешь расслабиться и заглянуть в себя.
Он замолчал и вопросительно уставился на меня.
– И все? – с сомнением спросила я.
– Да, – кивнул он. – Всего лишь расслабиться и подумать о чем-то.
Мужчина сделал неопределенный жест кистью. Глаза были уставлены в потолок, но я все равно заметила предвкушение.
Профессор вдруг вздрогнул всем телом и выставил перед собой руки.
– Или вот сама представь, – воодушевленно начал он. – Ты думаешь о каком-то конкретном месте и представляешь, что будет, если твоя сила выйдет на свободу.
Я скривилась. Вот уже чего мне действительно не хотелось.
– Потом ты делаешь усилие, – продолжил профессор. – И возвращаешь все на свои места. Что-то вроде тренировки.
– Вы же говорили, придется применить мой дар.
– Так я это и имел в виду.
Меня одолело сомнение.
– Не думаю, что это хорошая идея, – твердо сказала я. – Такое обычно плохо заканчивается, а я не настолько собой владею, чтобы в нужный момент остановить.
Мужчина махнул рукой.
– Я в тебя верю.
– Я тоже, – парировала я. – Но это опасно.
Профессор потемнел лицом. Он едва заметно поджал губы и холодно посмотрел на меня. Видеть его недовольство было неприятно, но смириться и сложить руки не в моем духе. Любая сила опасна, если не уметь ею пользоваться, а когда она еще и разрушительна, как огонь, то и вовсе не стоит идти на эксперименты.
В душе появилось тягостное чувство упрямого отчаяния. Мне не хотелось разочаровывать профессора, но и ставить под угрозу жизнь студентов было легкомысленно.
– Что ж, – сухо сказал Гройт. – Тогда и держи себя всю жизнь в узде.
Его слова задели за живое.
– Значит, буду, – упрямо ответила я. – Буду держать в ежовых рукавицах, если это необходимо.
Я сложила ладони вместе и крепко сжала их.
Ссориться с профессором было ни к чему, но он задумал опасную авантюру, с которой я могу не справиться. Ставить под угрозу жизнь невинных куда хуже трусости или бравады. Особенно последнее ни к чему хорошему не приводит.
– Мне жаль тебя, Амели.
Я вздрогнула всем телом. В горле встал ком и захотелось поскорее уйти, чтобы побыть немного одной.
– Ведешь себя, как трусиха, – неожиданно маг поменял тон. Теперь в голосе слышался упрек и даже брезгливость. – А ведь я тебя не этому учил.
– Да, так и есть.
– Сейчас ведешь себя так, словно бы тебе все равно.
– Это неправда, – возразила я.
Мужчина подошел ко мне и заглянул в глаза.
– Тогда почему противишься? Почему предпочитаешь прятаться за стеной?
– Вы меня этому учили.
– Не этому, – надавил тот. – Я хочу, чтобы ты могла справляться с собой, а не пыталась зарыть талант в землю.
– Но это проклятье!
Профессор схватил меня за плечи и приблизил ко мне свое лицо.
– Нет, Амели, если уметь пользоваться.
Пурпурные глаза вспыхнули, и следом пришло чувство, похожее на усталость.
Я покачнулась. Профессор подставил мне плечо и отвел к креслам.
– Ты плохо себя чувствуешь?
Слабый кивок был пределом моих возможностей.
– Ничего, Амелия. – Слова профессора зазвучали приглушенно, словно он находился очень далеко. Мир перед глазами расплылся, пахнуло корицей. – Сейчас отдохнешь и пойдешь дальше заниматься.
Дышать в какое-то мгновение стало просто невыносимо из-за усилившегося аромата корицы. Иногда он становился слабее, и тогда я чувствовала другой запах, который навевал ужас и погружал в те дни, когда рядом совсем никого не было. Я ощущала запах каштанов – горький аромат детства.
Когда коричный дух снова усилился, перед глазами все потемнело, и я утратила связь со своим сознанием.
Глава 2
Медленно подняв веки, я тут же пожалела, что это сделала. Сознание было вязким, как густой кисель. В голове перекатывался железный шар, а живот судорожно сжимался, собираясь выплеснуть наружу завтрак или ужин.
Какое сейчас время суток?
Несколько минут я пролежала в кровати с закрытыми глазами, чтобы дать себе возможность привыкнуть. И когда мне стало полегче, снова открыла и осмотрелась.
Я лежала в своей комнате и почему-то в академической одежде, а судя по пятнам на подушке, еще и с косметикой на лице. Не хотелось знать, как сейчас выгляжу, но наверняка мною можно пугать детей.
Часы показывали если утро, то раннее. До начала занятий еще много времени. Я осторожно встала и открыла окно, так как в комнате было просто ужасно душно и до противного сыро. Климат северного побережья летом создавал по ночам невыносимо влажную жару. Почти как в тропиках.
Воздух из открытого окна чуть освежил комнату, но прохладнее не стало.
Я села обратно на кровать и задумалась.
В голове царил такой кавардак, что впору было идти к медику за волшебной настойкой. Или в таверну, чтобы там дали то же самое. Хуже боли было осознание: я совершенно не помнила, что происходило за день до сегодняшнего тяжёлого пробуждения. Кажется, был разговор с Себом. Парень, не выдержав моей холодности, разорвал несуществующие отношения. А потом сплошная пустота и темнота. Только неясные образы носились в голове, приносящие с собой боль.
Я настроилась на те воспоминания, что у меня были. Прошло не так много времени – всего ночь, а восстановить все было крайне трудно.
Завтрак. Медитация. Потом занятия и вот уже обед. После очередных лекций Себ позвал меня поговорить наедине. И вот здесь-то начинались провалы, которые не хотели заполняться и были похожи на дырявое одеяло.
«Почему ты такая холодная?» – вспомнила я его вопрос.
Удивительно, что парень верил, будто смогу растаять от его комплиментов и нескольких бесед наедине. Все ухаживания с самого начала выглядели фальшивыми, а после того как я узнала о нем чуть больше, то и вовсе убедилась в его эгоизме. Но мне ли судить о характере, когда сама любого доведу своей отстраненностью и замкнутостью.
Я погладила лицо, стараясь себя разбудить. Голова продолжала болеть, а живот заурчал, требуя еды.
После завтрака, надеюсь, все встанет на свои места. Но первым делом стоило привести себя в порядок, прежде чем появляться на людях. Помимо всего, хотелось принять душ или даже немного полежать в теплой воде.
Из зеркала посмотрело настоящее пугало. Косметика растеклась, будто ночью меня пытались искупать в пруду у Академии. Бледное от рождения лицо и светлые волосы в сочетании с размазанной тушью сделали меня похожей на мертвеца не первой свежести.
Я умылась и теперь восприняла свое отражение с куда большим спокойствием. На меня смотрела симпатичная девушка с розовыми от воды щеками и голубыми глазами.
Взгляд зацепился за руки. Я заметила, что несколько ногтей были сломаны. Где я могла быть ночью, раз под утро выгляжу, словно сцепилась с пещерным троллем?
На руках и ногах были синяки. Несколько заметила на животе. Чем внимательнее я изучала себя, тем больше находила царапин, синяков. Пока их не увидела, даже не заметила, что все тело болит и ломит.
Я плеснула в лицо еще прохладной воды и снова попыталась вспомнить прошлую ночь. Но как бы сильно ни старалась, ничего, кроме объяснения с Себом, в голову не приходило.
Сознание на мгновение озарила мысль, что я собиралась сходить к профессору Гройту. Но сделала ли это – не помнила.
Живот опять заурчал, требуя еды.
Я наскоро приняла душ, накрасилась и пошла на завтрак.
Коридоры Академии пустовали. Обычно адепты поднимались минут за двадцать до начала занятий. Как и все они очень любили поспать, поэтому на лекции собирались впопыхах. Сейчас еще не было семи утра. Через полчаса эти коридоры заполнятся студентами и здесь будет не протолкнуться.
Столовая также почти никого не было. Всего несколько человек сидело в углу и сонливо потягивало чай. Пахло свежей выпечкой и кашей. От многочисленных котелков и кастрюль исходил пар. От мысли о вкусной каше у меня потекли слюнки.
Позавтракав, я поспешила покинуть столовую. Скоро начнут появляться студенты с преподавателями и занимать столы. Я не любила большое скопление людей, поэтому пошла к профессору Гройту.
