Путь героя.Тайные миры

Тати Воробьева Владимир Плотницкий

Путь героя.Тайные миры

Я – Эдвард Энстон, и я не помню, как оказался здесь.

Что это за место? Это сон или кома? Мрак давит на виски, шёпоты бродят в тумане, а незримые глаза следят из каждой тени.

Нет времени на вопросы и сопротивление! Чтобы вернуться или хотя бы понять, что произошло, я должен принять новую реальность и пройти непростой путь сквозь неизведанные миры, где оживают кошмары и страхи обретают плоть.

Древний Нижний мир встретил меня холодом каменных ущелий, дремучими лесами и существами, чьи голоса рвут разум.

Средние земли искушают ложной надеждой и болью, проверяя мою решимость.

А Высший мир откроет двери лишь, если хватит смелости обнажить свое сердце и не дрогнуть перед собственной тьмой.

Это путешествие – не только квест, в котором есть шанс обрести свободу. Это встреча с собой настоящим, спуск в собственные страхи, стыд и сомнения, в те части души, от которых он всю жизнь отворачивался. Здесь некуда бежать, некого винить. Есть только он, тьма…и сила, что просыпается внутри.

В пути я встречу врагов, союзников, любовь – и найду ответ на главный вопрос: смогу ли я довериться ей, пройти этот путь или тьма смерти закроется надо мной навсегда?

А что, если смерть – это только начало?

Пролог

Монета упала в монетоприемник, но ничего не произошло.

Я поправил чёлку, то и дело падающую на глаза, и сунул руку в аппарат. Банки с колой по-прежнему не было. Неуверенно покрутившись на месте, я раздраженно выдохнул и снова ударил аппарат рукой. Внутри что-то заскрежетало.

Сидевшая рядом женщина подняла глаза. Бог весть что она подумала, видя перед собой довольно опрятного паренька со светлыми волосами до плеч, который громко выплевывал ругательства и со злостью лупил по аппарату со снеками, не реагируя на окружающих.

Виновато улыбнувшись, я еще раз кинул взгляд на застрявшую в спирали баночку колы и пошел на выход, стараясь не становиться на перекрестия между плитками. Я любил придумывать себе разные квесты.

– Как же мне сейчас тебя не хватает! – я крепко сжал кулак и на мгновение, как будто бы почувствовал тепло его руки. Дед всегда знал, как меня поддержать в тяжелые времена и успокоить.

Дойдя почти до самого выхода, я услышал приглушенный звук падения. “Неужели!” – обернувшись, я увидел, как какая-то женщина достает мою колу после своего напитка. В один шаг я оказался у аппарата и услышал ее тихое ликование!

– Ээм, прошу прощения, – я громко откашлялся, – тут вышла небольшая ошибка.

Я неловко почесал свой локоть, но женщина даже не обратила на меня внимания и спокойно поправляла волосы. В ее ушах были наушники. Заметив меня, она немного вздрогнула и вытащила один из правого уха.

– Чего надо?

– Н-ничего…хорошего вам дня, – голос как будто застрял у меня в горле. Черт возьми, в голове каша и совсем нет сил что-то кому-то объяснять.

Я поспешно вышел из здания.

К счастью, в это же время автобус подошел к остановке. Я быстро начал шариться по карманам и вспомнил, что оставил кошелек в другой куртке, а последние монеты застряли в аппарате. Старичок водитель узнал меня.

– Прости сынок, нет билета – нет поездки, – он добродушно почесал бородку. -В следующий раз бери чуть больше монет, и мы с тобой славно прокатимся! Он заговорчески подмигнул и укатил в пустоту вечернего тумана.

      “Сегодня явно не мой день!”, – я тяжело вздохнул. Вместо кошелька я нащупал в кармане университетский бейдж. Оттуда взирала улыбающаяся физиономия: “Эдвард Энстон. Учащийся Высшего летного училища”.

      В универе меня не особо жаловали, охранники вечно придирались каждый раз давая почувствовать, что я тут явно лишний, и войти туда, я мог только пропуску. Приносить отчет о практике было для меня настоящей мукой. И, неудачно сдав выпускные экзамены полгода назад, я все еще летал в качестве стюарда в то время, как все остальные в группе гордились погонами пилота.

Шаркая ногами по грязному тротуару, я побрел в сторону дома.

“Дурацкие несовпадения, несостыковки, бесконечные опоздания и промахи. Как же меня это все раздражает! И еще этот придурок Собеслав Толкович! Всего лишь старший стюард, а возомнил себя центром Земли.” От злости я сжал в карманах кулаки. Я понимал, что все эти мелкие неудачи были лишь поводом скрыть грусть. В моей душе зияла черная дыра. Продолжая идти вперед, я кусал губы, растерянно глядя на вечерние витрины.

Через пол квартала, я понял, что повернул не туда, и мой дом в другой стороне. А то, куда меня несут ноги, место, где меня давно уже не ждут. Остановившись, я начал глупо озираться по сторонам.

Вдруг сзади меня кто-то грубо пихнул. Извиняясь, я отскочил в сторону, став одной ногой на проезжую часть, и едва успел отскочить от проезжающей иномарки. Громко сигналя, водитель не поленился открыть окно и выразить свое мнение на счет нынешней молодежи. Прохожие лениво реагировали на происходящее, бросая на меня короткие взгляды. Подняв шарф до самого носа, я кинулся во внутренний двор и быстро пошел, минуя знакомые места.

Выйдя к перекрестку, я заметил знакомую фигуру. Всматриваясь в темноту, я сделал несколько неуверенных шагов навстречу. К горлу резко подступила тошнота, и я бросился бежать в сторону дома.

Я бежал до тех пор, пока в боках не начало колоть. “Вряд ли это была она. Скорее всего лишь совпадение”, – пульсировало в моей голове. Снова ускорившись, я перешел на быстрый шаг и в какой-то момент оказался лицом к лицу со своим арендатором.

Пожилого вида мужчина, уверенно подбоченился.

– Снова мотался не пойми где и просадил все деньги? – его голос скрипел, как несмазанные половицы.

– Нет, я с университета, заполнял разрешение на раб…

– С какого университета? Ты же уже давно закончил, кончай байки мне свои рассказывать и оплати лучше аренду, иначе вылетишь отсюда!

Сжав зубы, я старался выглядеть спокойно. Старый склерозник был склонен забывать все, в особенности приличные манеры, но то, что я был стюардом, он помнил очень хорошо.

– Я оплатил еще сегодня утром. Зашел к вам, когда вы пили байховый чай на травах, – я старался дышать глубже.

– Чай-то у меня есть, – он подозрительно нахмурился, – а вот оплата твоя под вопросом. Если не найду ее, пеняй на себя!

Выдавив из себя улыбку, я поспешил взойти по каменным ступенькам на второй этаж. Зайдя в квартиру, я плотно затворил за собой дверь и медленно съехал по ней вниз. Сидя на полу, я уставился на нашу счастливую фотографию с Саркой. Я давно собирался ее выкинуть. В отражении стекла на меня смотрел совсем другой человек. Из оцепенения меня вывел громкий телефонный звонок.

– Алло?

– Ну, наконец-то, а то до тебя не дозвониться! – дребезжал недовольный голос моей матери.

– Что-то случилось? – я устало покрутил телефонный провод.

– Приходила твоя барышня, принесла вещи, которые ты у нее еще не забрал.

– Я понял. – Горло сдавливал спазм. Прилагая все усилия, чтобы заглушить вырывающийся стон, я зажал себе рот рукой.

– Я рада, что ты понял, – ее голос стал нетерпеливо раздраженным. Но буду рада еще больше, когда ты, наконец, заберешь все свои вещи, и меня перестанут беспокоить по таким вопросам!

– Да, я все заберу, мам, и тебя больше не будут беспокоить. Алло?

Я понял, что говорю это телефонным гудкам.

Я не хотел вспоминать, не хотел говорить об этом и даже на секунду задумываться, но снова и снова тонул в мыслях, воспоминаниях и ощущениях. Каждый раз, когда я подходил к фотографии, стоящей на тумбочке, и брал ее в руки, я не в силах был даже выбросить ее, а ведь так хотелось разбить к чертям. Все, что я делал, это ставил ее обратно дрожащей рукой и слушал классику, немые композиции без слов. Так было проще забыться и уснуть.

Утерев глаза краем рубашки, я достал телефон и набрал номер отца. Мне ответили лишь монотонные гудки. После развода отец редко отвечал по телефону и все больше пил.

Пройдя по скрипящим половицам в единственную комнату, я присел возле кровати и нащупал небольшую жестяную коробочку и пересчитал бумажные купюры – еще недостаточно. Пока этого мало, чтобы оставить все и начать заново в другом месте. По моим подсчетам, мне нужен был еще год или больше, чтобы скопить достаточно. Обессилено рухнув на ветхий диванчик, я прикрыл глаза, надеясь на скорый сон. Но моим надеждам не суждено было сбыться.

Глава 1

. Конец

Резкая трель будильника больно ударила по ушам. Поморщившись, я вырубил его и побрел в душ. Он не сильно помог проснуться. Потирая глаза, я зашел на кухню.

Ее бесформенное убранство напоминало мое внутреннее состояние.

Немного кофе моему уставшему телу, затем автобусная остановка и толкучка в метро, чудом не забытый дома пропуск и запах недавно окрашенных стен аэропорта.

У шкафчика с вещами знакомый хлопок по плечу и какие-то реплики от Собеслава. Я даже не пытался делать вид, что слушаю его. Тот, наверняка, снова порицал меня за недисциплинированность, отсутствие стержня и все в таком духе.

В самолете, я безучастно смотрел в иллюминатор и ждал пассажиров на борт. Я очень рассчитывал на то, что сегодняшний рейс будет быстрым и спокойным.

– Снова в облаках витаешь? – Собеслав зашел за шторку, где обычно обитали стюарды и положил свои вещи на полку. – И мешки опять под глазами. Тебе нужно больше времени уделять своему здоровью, ведь ты несешь большую ответственность перед всеми людьми, которые летят с нами.

– Слушай, давай хоть сегодня без этих нравоучений, у меня и так забот по горло.

– Ну да, конечно! Твои заботы важнее твоих прямых обязанностей.

– Я достаточно хорошо с ними справляюсь.

– Да неужели, – Собеслав всплеснул руками и начал активно жестикулировать, показывая и перечисляя все мои ошибки. Спор разгорался, а напор Собеслава нарастал.

– А ну заткнулись и начали работать! – к нам за шторку заглянул пилот, – уже подали трап, сейчас люди пойдут, а вы еще не на своих местах!

Приняв пассажиров на борт, самолет начал набирать высоту.

Я еще раз осмотрел салон и уселся на свое место. Я присел и слегка прикрыл глаза.

Проснулся я от толчка Собеслава, тот жестом показывал мне, что пора разносить еду. Окончив с этим, мы снова уселись на свои места.

– Как прилетим в Мюнхен, познакомлю тебя с парой стюардов, поучишься у них, как следует работать.

– Слушай, я благодарен тебе за заботу, но прошу, оставь сегодня меня в покое.

Я устало потер виски и снова попробовал закрыть глаза, но на этот раз старший стюард решил применить все свои “навыки лидера” и продолжал давить. Снова разгорелся спор. На шум из-за шторки выглянул второй пилот и жестом указал зайти в кабину. Собеслав встал и скрылся за шторкой.

В кабине пилотов послышался легкий шум и Собеслав вышел оттуда слегка сконфуженный. Я улыбался, похоже он получил нагоняй от пилота. Я хотел было спросить у Собеслава, когда он собирается извиниться, но загорелась лампочка вызова стюарда, и он отправился к пассажиру. Я отправился следом – пришло время разносить ужин.

Вдруг самолет сильно тряхнуло, и меня откинуло назад. Пассажиры, которые это увидели, начали встревоженно переговариваться. Мне стало не по себе, но я заверил всех, что это воздушные ямы – явление распространенное и не опасное. И тут тряхнуло еще, но на этот раз намного сильнее. Я упал на пол, сумка чьего-то багажа больно ударила по ноге. Скривившись от боли, я попытался подняться. Раздался встревоженный голос пилота, и в этот момент самолет начало сильно трясти, и я услышал чьи-то крики: “Мы падаем!”

Началась жуткая паника. Крики пассажиров перекрывали голоса стюардов. Полный мужчина в гавайской рубахе пытался надеть спасательный жилет, плакали дети, пожилая дама никак не могла пристегнуть ремень безопасности.

Я видел, как Собеслав, с побелевшим лицом, призывает всех сохранять спокойствие и оставаться на местах. Как какая-то женщина пытается надеть маску, но у нее так дрожат руки, что ничего не выходит. Я вскочил и поспешил к ней на помощь. С неизвестно откуда взявшимися силами и спокойствием я начал призывать всех к дисциплине.

Помог даме надеть маску, пристегнул бабушку, которая не могла справиться с ремнем, затем заметил в середине салона женщину которая потеряла сознание, а рядом плачет ребенок и бессильно ее трясет. С трудом сохраняя равновесие, я подошел к нему, одел на него кислородную маску и принялся приводить в чувство его мать. И тут мой взгляд скользнул по иллюминатору, за которым я отчетливо увидел горящее крыло и густые клубы чёрного дыма…

Встав на колени, я закрыл своим телом ребенка. В объятой пламенем турбине слышался немой рокот смерти.

Самолет стремительно падал.

Глава 2. Начало пути

Темнота. Все начинается именно с нее, но лишь для того, чтобы дать дорогу свету.

Казалось, все кости в теле были переломаны сразу в нескольких местах: “Ну значит не умер”, – среагировал я на боль, пытаясь понять, что происходит. Глаза открыть было просто нереально, и я начал прислушиваться к звенящей тишине. Нет, она не звенела, а была на удивление мягкой, такой глубокой, как будто обволакивающей. Вдруг, я почувствовал, что и боль улетучивается, словно растворяется. На мгновение показалось, что я, парю в невесомости. “Хорошо, хоть света нет впереди. И если это кома, то мне нравится”, – почему-то эта мысль сильно меня развеселила, и я почувствовал себя легче.

Было бы сейчас жутко открыть глаза и найти себя и ещё парочку десятков пассажиров на каком-нибудь забытом богом острове посреди океана. А кома, вроде как, даже приятно! Летаешь себе в невесомости, видишь сны, пока вокруг тебя суетятся доктора, и однажды просыпаешься. И все, пора заканчивать со страданиями, это был знак! Никакого больше Собеслава, Сарки, полётов и всего этого дерьма, которое тянуло на дно! Теперь-то я уж точно смогу…

– Вставай.

Мне это показалось? Или это доктор так быстро вывел меня из комы?

Сознание плыло и прыгало верх и низ, небо с землей менялись местами, все кружилось и вертелось. Голова вибрировала мелкими спазмами, мысли бешено заметались в черепной коробке, как рой всполошившихся пчел. Даже после бессонной ночи в ночном клубе бывало и лучше.

– Ну же, поднимайся, мне нужно все тебе показать, а затем у меня есть дела поважнее.

Голос слегка дребезжал.

С трудом открыв глаза, я обнаружил, что завис в воздухе, примерно в двух метрах над землей. Что???

Слегка дернувшись, я упал на землю, как пыльный мешок картошки, всадившись коленями в песок. Скрутившись пополам, я обхватил колени руками и посмотрел на них. Странно, они не болели.

Хм. Это вообще не похоже на больницу. Где я? Очень странные чувства. Или все же это и есть те самые “сны в коме”?

Позади меня кто-то был. Мне казалось, что я чувствую его своим нутром. Что-то едва осознаваемое, твердое, или даже вечное. Обернувшись, я увидел человекоподобное существо с головой барана. Но вместо глупого взгляда животного, я почувствовал мудрость и древность, серебряной нитью прошивающую меня насквозь.

Странно, но происходящее не было для меня шоком. Я физически чувствовал свое тело, мыслил, мог двигаться. Правда, было ещё одно-отчетливое чувство, которое раньше мне было незнакомо. Внутри себя я четко ощущал спокойствие, безопасность и, словно…даже не могу толком объяснить…чувство знания. Как будто меня ничего не удивляло, потому что так все и должно было быть! Это так на меня не похоже!

От этой мысли меня немного передернуло.

– Где я?

– Это не совсем тот вопрос, которым стоит сейчас задаться.

– Зачем я здесь?..

Мой голос слегка дрожал, но не от страха, а от странного чувства в районе горла.

– Хмм, так ты, все же что-то понимаешь, – протянул он задумчиво. – Возможно, тебя все же стоит отвести в другое место?

– Слушай, я не совсем понимаю, где я и что происходит. Я старался не отводить взгляд от его глаз, но это давалось с большим трудом. – Может ты все же мне объяснишь?

– Возможно. Твое место определяешь лишь ты сам. Кто ты есть и позволяет тебе быть там, где ты должен быть.

– Что? Как это понять? – в голове был вакуум.

Медленно развернувшись, это странное существо взяло свой двуручный топор и, опираясь на него, как на посох, неспешно двинулось вперед. Мне ничего не оставалось, как поплестись за ним.

Голова все еще немного гудела, но уже была достаточно ясной, чтобы уловить обрывки воспоминаний: самолет и плачущий ребенок, дикая тряска и момент…

– Тебе это больше не понадобится, – сказал он, как будто зная, о чем я думаю. Его голос звучал обыденно, слегка монотонно, как голос пожилого профессора, который в тысячный раз учит студентов одному и тому же.

Он взмахнул рукой над моей головой, как бы смахивая пыль с полок, и я почувствовал, что память, будто пергамент, сворачивается, ветшает и рассыпается. Истлевшие угли воспоминаний превращались в пыль и пепел, оставляя после себя тоненькую полосочку, напоминающую, что когда-то, здесь что-то было. Как будто все чувства и ощущения кто-то запаковал в маленькую флешку, и теперь я могу ее просто достать.

– Эм… я… что это…? – внутри было странное чувство, словно намокшее перышко просушили и снова пустили по воздуху, давая возможность лететь самому туда, куда ему хотелось бы. -Что это… я чувствую себя…

– Свободным.

Мой проводник слегка повернул голову и снова пронзил насквозь своими серебристыми глазами.

– Теперь, ты не обременен делами, что творились вокруг тебя и открыт для того, чтобы творить самому.

Маленькой мышкой в уголке сознания мелькнула мысль: “А вдруг я все-таки умер? И теперь это жизнь после смерти?”

Но я ощущаю свое тело! И вокруг нет ангелов и летающих духов, да и пресловутого света в конце тоннеля я тоже не наблюдаю. А вдруг, и тут я должен пройти какие-то испытания, чтобы заслужить право очнуться?

– Смерти нет, жизнь продолжается всегда, она лишь меняет форму и проходит этапы.

Я вздрогнул, внутри меня будто были серебряные нити, которые пронзали меня насквозь, скользили и терлись о внутренности с неприятным глуховатым шуршанием. Было неприятно, но это была не боль, скорее какое-то ранее незнакомое ощущение присутствия внутри меня. Это, как лежать на операционном столе, под местной анестезией и видеть, как хирург копошится у тебя во внутренностях, перекладывает их в руке, внимательно изучая каждую отдельную часть. Я улавливал все, что происходит не ушами и глазами, как раньше, я как будто ощущал пространство и чувствовал движение его самого.

– Не перенапрягайся, ты еще успеешь использовать свои способности.

С этими словами, он снова взглянул на меня. И я ослеп.

То есть я все видел: вот песок под нашими ногами, цепочка следов от места, где я упал на колени, и лес, прикрывающий спину плотной стеной. Но видел я все это не глазами…очень непривычное и странное чувство. И оно пугало меня.

Мы шли по крохотному кусочку пустыни, в котором было совсем не жарко, и в воздухе даже летали птицы. Голова почти перестала гудеть, и мысли, мерным потоком вопросов, заполняли все пространство сознания.

Когда мы приблизились к небольшому обрыву достаточно близко, тучи разошлись, давая возможность солнцу осветить все вокруг. И тут у меня перехватило дух. Бесконечно огромное пространство, до самого горизонта было заполнено жизнью. Жизнью во всех ее проявлениях. Передо мной раскинулся бескрайний лесной массив со своими буреломами, опушками, березовыми полянами и всеми, кто в нем обитает. Среди верхушек деревьев, то там, то там, виднелся дым. Солнце, озаряя своим светом, окрашивало их в нежные, желто-оранжевые тона.

Меня поражало, что я мог видеть самые мельчайшие детали. Все, от водомерок, снующих вокруг жаб, которые лениво расположились на кувшинках по береговой линии озерца, до пушинок одуванчика, летящих в воздушном потоке.

Подул легкий ветерок, принесший запах костра и спелой малины. Каждая травинка, листик, грязь на коряге или просто мои старые ботинки сейчас ощущались мной невероятно четко и контрастно. Мир был полон и красив. Меня увлекал звенящий простор леса, вибрации растущей травы и мягкий шелест листьев. Я чувствовал, как воздух движется вокруг меня, как земля удерживает мои ноги, как колесо судьбы медленно вращается, делая очередной оборот.

– Теперь ты видишь больше и осознаешь, что видишь, а значит сможешь найти дорогу.

– Дорогу куда? – мой голос был уставшим. В моей прежней жизни и так было полно загадок, а тут их явно было куда больше.

Мой проводник шагнул вперед к самому обрыву.

– Подойди.

Подойдя к самому краю, я посмотрел вниз. Не могу похвастать тем, что не боюсь высоты, но страха не было. Глядя вниз, на раскинувшийся простор, я чувствовал умиротворение и покой, как камень, лежащий на дне озера, созерцающий вечную смену цикла времен.

– Хорошо, именно к этому ты и должен идти.

Он поманил меня рукой.

Я слегка вздрогнул и обернулся, его спокойное выражение лица вызывало подозрения.

– Ты читаешь мысли?

– Нет, это немного другое, вскоре ты и сам поймешь, что значит Сознание и на что способен Разум.

С этими словами он не сильно, но уверенно толкнул меня рукой в спину. Стремительно полетев в бездну, я хотел было вскрикнуть, но от свободного падения захватило дух.

И вдруг, меня с головой накрыло невероятное чувство безопасности, как будто это уже раньше было со мной, и мне подумалось: “Неужели птицы, всегда, когда летают, чувствуют себя так свободно?”.

Глава 3. Тайные миры

Песок. Песок шуршал и осыпался, когда я потихоньку вставал на ноги. В висках стучало, но не от напряжения, а от адреналина и захвативших разум эмоций. Я словил себя на том, что озираюсь по сторонам и улыбаюсь как ненормальный. Ничего-ничего, это странный опыт, ненормальный опыт, но я со всем разберусь. Отряхнувшись, я почувствовал легкое движение у себя за спиной, – слегка подуло ветерком. Резко обернувшись, я посмотрел по сторонам и никого не увидел. Странно…

Солнце, садящееся на закате, создавало красивый пейзаж, аккуратно написанный рукой великого мастера. Было тепло и спокойно, почти как в детстве.

На горизонте появилась темная точка, которая стремительно приближалась и принимала очертания птицы. Громко хлопая крыльями, рядом со мной, на ветку приземлился ворон. Серебристые перья ярко переливались на солнце, взгляд был разумным, таким же как у того странного существа, которое толкнуло меня с обрыва. Пронзительно крикнув, будто предупреждая меня о чем-то, ворон улетел. Проводив ее взглядом, я снова посмотрел на утес. С него открывался хороший вид, и можно было понять, куда лучше идти, но подняться на него я уже не мог.

Я стоял на небольшой поляне. Вся территория была утыкана пнями, а вокруг шумел лес.

Неподалеку послышался шум человеческого голоса и звучные удары топора.

“Видимо, это вырубка, на которой работает дровосек”, – промелькнуло у меня в голове. Недолго думая, я направился в сторону, откуда исходил звук. Пройдя через тонкую полоску леса, я вышел к дороге и вдруг увидел дилижанс. Его движение перекрывало упавшее на дорогу дерево, с которым сражался мужчина средних лет. Поднимая над самой головой топор, он с силой вонзал его в толстый ствол дерева. Его одежда была простой и надежной. Длинный, с кожаными вшивками плащ и поднятый ворот, который закрывал половину лица. На голове слегка вытянутая цилиндрическая шляпа с длинными полями, защищающая своего хозяина от дождя и любых других капризов природы. Мне показалось что его ботинки прошли уже не одну тысячу миль. В дилижансе никого не было видно, но мужчина, без сомнений, с кем-то беседовал.

– Я же говорю, тебе не стоит волноваться, я уже почти закончил, – голос его слегка сипел. – Скоро мы отправимся дальше.

Не получив ответа, мужчина оглянулся. И тут заметил меня. Вытащив топор из ствола дерева, он поправил свои круглые черные очки и приветственно поклонился. Я ответил тем же.

– Добрый день, доброму путнику. – его губы растянулись в улыбке.

На гладковыбритых щеках не было и миллиметра щетины.

– И вам добрый. – я старался говорить уверенно.

Его темные очки скрывали эмоции и понять, как он настроен было сложно. Лошади за его спиной перестали бить хвостами и лишь тихо похрапывали. Что-то шевельнулось у меня внутри: “С этим парнем лучше не шутить”.