Шторм Холли

Тэсса замерла, переглянувшись с Фрэнком.

У нее пересохли губы.

Такое случалось не в первый раз, но она все еще не привыкла. Возбуждение и стыд, оголенные нервы и обнаженность во всех ее проявлениях.

Холли называл это новым подходом к искусству, но Тэсса понимала, что его вовлеченность также физическая и эмоциональная. У Холли были сложные отношения со всем, что касалось секса, многие годы он хранил целибат, опасаясь растратить вместе со спермой и часть своего таланта.

Глупость, но он в это верил, и случайный оргазм, случившийся с ним во сне, едва не свел нервного художника с ума.

– Бренда считает, – осторожно проговорила она, – что ты можешь чувствовать себя одиноким. Мы с Фрэнком не сильны в подобного рода разговорах…

– Вы с Фрэнком, – перебил он, неожиданно вспылив, – вы с Фрэнком! А я сам по себе! И с каких пор Бренда стала специалистом по душевной организации гениев?

Тэсса расстроенно села за стол, не зная, что ответить.

– И что скажет дворецкий о твоих… непристойных творческих экспериментах? – натянуто спросил Фрэнк.

Холли задумался, взирая на запеканку так, будто надеялся увидеть там ответы.

– Но я нуждаюсь в блинчиках и тортах, – произнес он жалобно. – Ничего не хочу сказать, Фрэнк, но твои завтраки просто ужасны. А Мэри Лу запретила мне появляться в «Овечке» еще по крайней мере месяц.