скачать книгу бесплатно
Именно такая задача и стояла перед Майклом Гелиным, ни много ни мало, а приоткрыть завесу тайны, над которой земляне бились уже много веков. И козырной картой в игре жрецов против ромахов, по замыслу разведотдела службы безопасности, должен был стать Альберт Брукс – бывший эксперт по технологиям внеземных цивилизаций.
Двенадцать лет назад Брукс работал на закрытый исследовательский центр – Лавку – так называют подобные учреждения, но, "по причинам личного характера", как гласила выписка из его досье, неожиданно пропал без вести. Позже был обнаружен и идентифицирован в Ромалии, как бродяга и "опустившаяся деградирующая личность под именем Гнус". Разумеется, он ни в малейшей степени не был бы интересен ни для Лавки, которая давно списала его со счетов, ни для службы безопасности храма, если бы не одно но. Брукса отмечали своим вниманием ромахи, а такие люди автоматически попадали в поле зрения секретных служб. И само собой, не было ничего удивительного, что среди небольшого количества подобных граждан, он был единственным, хотя и бывшим, но всё же специалистом, причем, судя по служебным отзывам – высочайшего класса, каких на Земле по пальцам пересчитать. Представьте себе приятное удивление Майкла Гелина и Злобного Красавчика, который, кстати, был начальником разведывательного отдела, когда они обнаружили в конуре Брукса сейф, оборудованный новейшим электронным замком, подборку специализированных научных изданий по интересующему их вопросу, а также мини-комп, достаточно современный и мощный, способный работать с любыми новейшими программами. Из этого следовало только одно – Альберт Брукс и по сей день оставался ведущим специалистом в своей области. А ведущий специалист в области внеземных технологий, отмеченный дружбой ромахов, иначе, как подарок судьбы расцениваться не мог. Оставалось одно – заставить Брукса работать на себя. И тут очень пригодились сведения о жене и дочери, к которым он, якобы, питал самые нежные чувства и которых оставил по неизвестным причинам двенадцать лет назад… С годами люди становятся особенно сентиментальны.
Брукс сломался практически сразу, эффект был подобен нокауту. Он, словно в трансе, согласился выполнить любое задание, подписал все бумаги, молча выслушал инструкции и даже не стал противиться вживлению радиомаяка, хотя процедура выполнялась не в стационаре и была довольно болезненной.
Вот почему Майкл Гелин мог позволить себе, попивая хороший коньяк, снисходительно слушать Настоятеля. Он был уверен в успехе операции на девяносто девять процентов и грелся в лучах грядущей славы.
Глава 3
Через запретку – Жак Дюссо и его хозяева – Рыжик, Свистун и другие обитатели – Дом над озером
Покидая ранним утром гостеприимный трактир, друзья не стали беспокоить хозяина, а просто оставили деньги в номере на столе. Это тоже была отличительная особенность жизни в Ромалии – никто и никогда не возьмет деньги ромаха, если у него нет на них прав. Так что Риур был уверен – деньги найдут трактирщика и недоразумений не будет.
Солнце, свежее и умытое ночным дождем, только начинало свой дневной путь. В придорожной траве всюду поблескивали водяные капли. Листва, освеженная влагой, сбросив пыль, упоенно дышала и радовалась жизни. Крупные улитки деловито ползли по делам, оставляя за собой серебристые дорожки. Веселые воробьи собирали дань с неосторожных червяков и гусениц, которым не так повезло этим утром. По всякому удобному случаю, они затевали шумные драчки, скорее из азарта, без особой надобности.
Начинался новый день, обещающий много впечатлений.
Альберт, невзирая на выпитую вчера водку и все злоключения, неожиданно чувствовал подъем. Конечно, Ри, приложил к этому руки (причем в буквальном смысле, увидев утром его изрядно потрепанную физиономию) и снял чудесным образом похмельные страдания своего товарища. Но дело было не только в этом. Альберт верил, Риур поможет решить его проблемы, и эта вера давала ему надежду на лучшие времена.
Так они и шли по дороге, наслаждаясь ласковым утром. У каждого за плечами был небольшой рюкзачок со спальником и запасом продуктов на день. Больше, как утверждал Риур, им не понадобится. На следующий день они уже должны быть на месте. Древняя дорога, мощенная диким камнем, слегка забирая на восток, уходила к горизонту. По обочинам росли апельсиновые рощи, перемежаясь с огромными ореховыми деревьями, под которыми так приятно отдыхать в жаркий полдень. Вообще, природа Ромалии отличалась девственной красотой и благородством, присущим так же и ее коренным жителям. Справедливости ради нужно заметить, что и среди простых переселенцев тут встречались аборигены в сто сороковом колене. Ведь многие люди, еще в незапамятные времена, случайно попадая в зону действия пространственного коридора, навсегда оставались жить на этой земле.
Они подошли к самой границе Древнего Леса – так ромахи называли Запретную Зону – уже под вечер, когда над дорогой повисли сумерки.
– Заночуем тут, – решил Риур. – Ночью в лесу особенно опасно.
– Разве для тебя существуют опасности? – удивлённо спросил Альберт.
– Для меня – нет. А ты точно дальше зудящей опушки не пройдешь.
– Зудящей опушки?.. – озадаченно пробормотал Альберт. – Я не хочу думать об этом сегодня, я подумаю об этом завтра.
– Я подумаю об этом завтра, – поправил Риур, – а пока давай соберём хворост для костра, скоро стемнеет. Ты ведь любишь жареные сосиски?
Вечер был просто великолепен. Они сидели у костра, жарили восхитительные копченые сосиски и запивали их крепким цейлонским чаем. У Ри, оказывается, был с собой замечательный чайник и кружки из знаменитого легкопористого стекла. Секрет его производства был утерян в давние времена. Стекло это по прочности не уступало металлу, а напитки в нем долгое время сохраняли собственную температуру. Незаметно ночь окружила их со всех сторон. Над головой зажглось звёздное покрывало. Даже теперь, когда звёзды стали гораздо доступнее, это зрелище не потеряло красоты и величия. Человек, как и раньше, чувствовал перед звёздами ничтожность своих помыслов и поступков. Эти спутники вечности очищали душу, принося в нее раздумья, покой и свет. Разговор не клеился, каждый думал о своём. Постепенно они совсем замолчали, глядя на языки пламени. Костер догорал. Мысли текли вяло…
– А как тебя звали друзья в школе? – неожиданно поинтересовался Ри.
– Меня… Что? А… Они называли меня Эл.
– Просто Эл?
– Реже – Хитрый Эл… А в Лавке – Маэстро… Но это кодовое имя.
– Можно, я тоже буду звать тебя Элом?
– Конечно, если тебе нравится.
– Мне нравится.
– Тогда зови.
– Спокойной ночи, Эл.
– Спокойной ночи, Ри.
Проснулся Альберт от веселого мотивчика, который Ри мурлыкал себе под нос, занимаясь завтраком. На вертеле над костром уже зарумянился упитанный кролик. Судя по всему, Риур времени зря не терял. Альберту стало неловко – он не привык бездельничать за чужой счет. Выбравшись из спальника, такого уютного, невесомого и теплого ему вдруг жутко захотелось есть. Аромат над поляной стоял волшебный.
– Доброе утро, Ри. Чего не разбудил, я бы помог… Пахнет обалденно, я, кажется барана готов проглотить.
– Доброе утро, Эл. Помочь еще успеешь, а барана нет – есть кролик. И если ты поторопишься, возможно, тебе маленько перепадет. Я, знаешь ли, тоже голоден. Прогулка и сон на свежем воздухе… Одним словом, беги к ручью умываться и присоединяйся, – с этими словами Ри отхватил своим тесаком изрядный ломоть крольчатины и незамедлительно набил ей рот. По округе разнеслось аппетитное чавканье. Эл помчался к ручью и уже через минуту чавканье из соло переросло в дуэт. Они сосредоточенно жевали, пока последняя косточка не была обглодана с тщательностью, достойной голодного термита. После чего Риур разлил по кружкам чай и в полном блаженстве друзья начали прихлебывать ароматный напиток.
Вот так сидеть, пить чай, дышать свободно, а вечером глядеть, покуривая на звёзды и мечтать… Возможно это лучшая пора моей жизни, а я даже не узнаю этого – подумалось Альберту, но он тут же вспомнил мерзкую компанию из богоугодного заведения и хорошего настроения как не бывало. Риур, всё подмечавший и чувствующий гораздо острее профессионального психоаналитика, нарочито громко причмокнул, как бы от избытка чайного удовольствия, отставил в сторону опустевшую чашку и успокаивающе похлопал Альберта по плечу:
– Не горюй, брат, всё встанет на круги своя… Так учит история, а история не ошибается. Она только дополняется новыми фактами и, опираясь на них, по-новому освещает события о которых, казалось бы, известна самая истина. Из чего следует, что всякая истина может быть подвергнута сомнению. Кроме всего прочего, не забывай, что и в наших с тобой силах формировать эти новые факты. Таким образом, мы с тобой самые, что ни на есть, настоящие творцы истории. Хочешь видеть события неизменными – будь статичным наблюдателем, хочешь перемен – будь поклонником динамики и хозяином положения. Ни при каких условиях не позволяй ситуации брать над тобой верх. В этом случае, даже проиграв, ты сохранишь самоуважение и достоинство, которые помогут выиграть в будущем.
– Красиво излагаешь, ты не доктор философии, случайно?
– Любой доктор философии рядом со мной мальчишка, – самодовольно заявил Риур. Причем, если быть серьезным, то Альберт понимал – так оно и есть на самом деле. Куда уж всем профессорам всех универов мира до этого совершенного мозга с его знаниями и опытом. Риур только с виду в общении прост, но это не примитив интеллекта, а чудовищно красивая законченность скульптур Родена. Осязаемая незавершенность оставляет место фантазии, а завершенная утонченность отсекает всё мирское и плотское. Полёт души. И именно такой полет чувствовал каждый мало-мальски близко знакомый с Риуром.
– Так ты думаешь, всё образуется?
– Если сам этого захочешь… В меру наших совместных сил, разумеется, – усмехнулся Риур. – И уж конечно полную гарантию освобождения от болезни даёт только гробовщик. Всё знать – жить будет неинтересно.
– Я бы сейчас маленько поскучал, – с сомнением в голосе заметил Альберт.
– Ну, уж нет. Не бывать тому, – весело бормотал Риур, собирая тем временем вещи в рюкзак, – ты лучше барахло пакуй и не расслабляйся. Карма тебя найдет, не переживай, похороны будут пышными…
– Типун тебе…
– А вот это, не надо. Мне еще зудящую поляну заговаривать.
– Да, что это за поляна такая?
– Доживешь – увидишь. Ну, ты готов? Тогда пошли…
Майкл Гелин выслушал доклад, не перебивая. Прошелся по кабинету.
– Продолжайте наблюдение. О любых новостях, я подчеркиваю, – он выдержал паузу, закурил, выпустил струю ароматного дыма и пристально взглянул на видеостену, – о любых, понимаете?.. Докладывать немедленно. Пока всё. – Гелин отключил связь и задумчиво откинулся в кресле, рассеянно наблюдая за кольцами дыма. Всё вроде бы шло по плану, слишком даже гладко шло и это беспокоило, вселяя тревогу и неуверенность. Он был опытным разведчиком, зубы съел на диверсионных операциях, мог выкрасть буквально всё, если конечно вес похищаемого не превышал веса маленького айсберга, но сейчас, в простой на первый взгляд ситуации, его не покидала нервозность… Слишком гладко, для опыта Майкла Гелина. Слишком…
Злобный Красавчик тоже отключил свой фон, и нехорошая усмешка тронула его тонкие губы. Ситуация развивалась великолепно. Шеф, несмотря на свой опыт, пока ему полностью доверяет – чудненько! Главное – довести дело до конца, чтобы его настоящие хозяева остались полностью довольны, иначе… Он зябко повел плечами, стараясь даже не думать о последствиях провала. Вот, кстати… Нужно сообщить им последние новости, подумал он и быстрым шагом прошел в свою комнату. "Клопов" у него не было – одно из немногих помещений, которые не контролировались. На всякий случай Красавчик включил поисковый анализатор на брелке с ключами и проверил комнату еще раз. Всё чисто, ну да береженного бог бережет. Могли ведь и подселить “насекомое”. Красавчик не верил никому и никогда – только благодаря этой врожденной особенности он добился своего положения. И, конечно, хозяева подпихнули плечиком, правда настолько корректно и аккуратно, что сам адмирал, назначивший его на должность начальника разведотдела, радовался, что его посетила столь блестящая мысль.
Красавчик достал из шкафа со спортинвентарем свою любимую теннисную ракетку, которую особенно берег – якобы слишком дорогая – произвел над ней пару манипуляций и стал ждать. Через некоторое время в центре комнаты начал образовываться сгусток темноты правильной многогранной формы. Из темноты выглянуло Нечто – поскольку это паукообразное восьмиглазое существо с длинными лапами – четыре сверху, четыре снизу – не определялось ни одним каталогом. Дряблая бородавчатая кожа синевато отсвечивала. Вся покрытая подсохшей слизью она отражала свет и казалась сталистой и очень грубой. Так и было на самом деле.
Красавчик склонился в низком поклоне не смея поднять глаз.
– Встань, человек. Зачем ты вызвал на связь и отвлек Нас от медитации, – глухо разнесся по помещению голос восьмилапого монстра. Очевидно, что язык давался ему с трудом. Слова тяжело с придыханием вырывались из его пластинозубой слюнявой пасти. Четыре глаза невозможной черноты впились в лицо Красавчика. Четыре других, тем временем пристально осматривали помещение, словно ожидая подвоха.
– Я осмелился вызвать вас, уважаемый Шна, чтобы порадовать хорошей вестью. Посланец, призванный достать необходимую вещь, уже в пути. Мне известен каждый его шаг. Лишь только искомый предмет окажется в моих руках, я тут же извещу вас, и вы сможете, наладив канал, забрать его. – И Красавчик снова поклонился.
Паук некоторое время помолчал, обдумывая информацию, а затем важно произнес:
– Хорошо. Я доволен твоим рвением, продолжай нам служить и получишь власть и бессмертие, как договаривались. Но ошибок больше быть не должно. Та безделушка, переданная тобой в прошлый раз, оказалась банальным поясом наслаждений. Из-за нее ты убил прекрасного поставщика. Такая торопливость до добра не доводит. А твой провал станет и нашим провалом. И помни, если предашь – тело твое, клетка за клеткой, столетиями будут разрывать медленно и мучительно. Мы отыщем тебя где угодно, ты не сможешь умереть, чтобы уйти от наказания. Слишком многое поставлено на карту. Люди, как тараканы, ползут по Галактике. Нас это беспокоит – того и гляди они поползут по Вселенной, а это недопустимо. Но мы не готовы к войне. Шербахи слишком давно не воевали, слишком давно. Наш народ, самый древний в этой части Вселенной, стал малочисленным и ленивым. Нам необходим Предмет Власти над пространством. Но он есть только у наших древнейших врагов, а единственный выход в их мир – у вас на Земле. Без Предмета Власти мы бессильны. Помоги нам и ты получишь взамен весь мир…
– Я сделаю всё от меня зависящее, уважаемый Шна, – осмелился прервать паука Красавчик, – чтобы вы получили ваш талисман. Но не забывайте своего скромного слугу. Время на Земле летит так быстро… – намекнул он в конце разговора.
– Ты получишь эликсир жизни и пройдешь ритуал омоложения, когда это будет необходимо. А сейчас прощай. И сообщай все важные новости. – С этими словами, тварь растаяла, а темный сегмент комнаты посветлел и приобрел свой обычный вид.
– Как одинаково мыслит мое руководство, – с издевкой прошипел Красавчик, – все хотят узнать хорошие новости…
Злобного Красавчика звали Жак Дюссо. Он родился в Европе, получил хорошее образование и профессию менеджера гостиничного бизнеса. Родители умерли, когда ему исполнилось двадцать восемь – погибли в автокатастрофе. Богатого наследства они не оставили, но отец считал, что сделал для сына главное – дал ему образование, свидетельством которого являлся диплом с отличием из лучшего колледжа округа. Он радовался успехам сына, Жак быстро делал карьеру, но… Можно сказать, что папе повезло, он умер счастливый, не зная, что в тридцать пять его сын, в один не самый светлый день своей жизни потерял работу без права найма в филиалах корпорации "Хилтон". Не утешало даже то, что причина была приятной, насколько приятной может быть причина увольнения: большой начальник уличил его в любовной связи со своей юной супругой. Тридцать пять – возраст солидный. Ему светила лишь должность в третьеразрядном мотеле. Всё остальное в его бизнесе принадлежало "Хилтону". Земля – планета маленькая. Жак понял, что ждать от жизни подарков не приходится, нужно их делать самому себе, причем по возможности не разбираясь в средствах. Он совершил пару удачных налетов на казино, однако и тут фортуна была немилостива – на третьем преступлении его вместе с напарником арестовали и препроводили в тюрьму. Фемида не знает компромиссов, а по закону за организацию банды и три тяжких преступления против частной собственности, по совокупности, ему насчитали сорок два года принудительных работ с отсидкой на астероиде ZEK-045. Это был финиш…
И тут наконец-то Жаку действительно пофартило. Во время доставки в места заключения их корабль целиком захватили неведомые твари. Сопротивления не было, так как не было возможности его оказать. Всех спеленали в силовые коконы, а корабль неведомым образом оказался вообще в другой галактике. Их изучали. Вылущили из них всю информацию, какой они обладали, словно семечки из шелухи. Потом их тестировали по довольно странной системе. В живых оставили одного Жака – остальных же, прямо на его глазах освежевали, как баранов и поместили в холодильник. Тюремщики были плотоядны – к чему пропадать хорошей пище?.. В тот день Жак поседел. Позже ему восстановили и слегка повредившийся рассудок, и цвет волос… Он стал верным псом своих новых хозяев, ни на минуту не забывая про то, с какой легкостью был захвачен земной полицейский корабль и про холодильник, которого удалось избежать. Пока…
Его повелители, шербахи, как они себя называли, для начала вплотную занялись восстановлением личности Жака. Затем настала пора обучения. Гипношлем, специально сконструированный для земного мозга, выжимал его, как половую тряпку. К концу дня, Жак уже не соображал, кто есть, кто и просто валился на пол от усталости и приступов жуткой головной боли. Однако наступал новый день, и всё начиналось сначала. По- своему, шербахи были даже добры к нему. Он жил в относительном комфорте: чистая одежда, удобное жильё с бассейном, хорошая сытная пища… Но объём информации, которую необходимо было усвоить, настолько превышал все мыслимые человеческие пределы, что иного пути, кроме как пройти через все муки усиленного гипнообучения, не было. И Жак терпел и учился, тем более выбирать не приходилось.
Так прошло два года. Среди людей уже немногие могли бы даже приблизиться к Жаку по способностям к быстрому анализу, а знания в физике и биохимии просто обгоняли человечество на тысячелетия. Однако организму пришлось заплатить огромную цену – сейчас Жак походил скорее на старика-развалину, нежели тридцативосьмилетнего мужчину. И тут он получил первый сеанс омолаживания. Его тело стало двадцатилетним, сильным и ловким. Мышцы, каких он не имел даже в молодости, перекатывались под кожей, а жизнь бурлила и рвалась наружу. Это напоминало чудо из чудес, и Жак понял, что не владеет и сотой долей знаний своих повелителей. Теперь уже двойной страх прочно держал его у ног шербахов – потерять жизнь в жутких муках и потерять возможность жить вечно…
Облагодетельствованный шербахами, Жак Дюссо готов был теперь на что угодно, лишь бы угодить своему начальству. Он понимал, что ему отводилась особая миссия, однако до сих пор не догадывался, чем иным, кроме как выступить в роли бифштекса, он может быть полезен столь могущественным существам. Однако процесс его подготовки был практически завершен, и настало время узнать свое предназначение. Всё оказалось неожиданно банальным и одновременно не слишком радостным. Жак узнал, что у шербахов были древние и непобедимые враги – ромахи. По словам новых господ, ромахи являли собой постоянную опасность. Они оказывается, уже вмешались однажды в ход развития вселенской истории, остановив экспансию шербахов по Вселенной, освободив порабощенные миры, включая и землян. Отбросив их в пределы небольшого сектора галактики Шер, ромахи не уничтожили своих врагов полностью, такова была основа их философии. Только по этой причине шербахи получили возможность дальнейшего развития, но они не могли смириться с подобным ходом дел. Затаившись, посвятив тысячелетия исследованиям и экспериментам, шербахи надеялись отыскать оружие против Повелителей Пространства – ромахов, но… Предмет Власти над пространством оставался по-прежнему недоступным и далеким, как и тысячелетия назад. Это было поистине загадочное достижение на уровне колдовства, в которое шербы не верили.
Ромахи, скрывшись в другом измерении, оставили несколько пространственных колодцев. Единственный из известных находился на Земле, где-то в Запретной Зоне Ромалии. Шербахи не знали, почему ромы выбрали именно Землю, но главное заключалось в том, что в месте контакта ромов с другим измерением была возможность достать это технологическое чудо – Предмет Власти. Без него у шербов шансы на победу равнялись нулю. А тут еще и люди начали колонизацию своей галактики…
Задача Дюссо была сверхсложной – достать Предмет любой ценой. Он стал козырным тузом в колоде, которой шербахи начинали очередную игру против ромахов.
Вот уже полдня, как они вошли в этот реликтовый лес. Перед лесом шла полоса отчуждения, шириной метров сто, которую сделали ромахи, по слухам несколько тысячелетий назад. Альберт знал о ней раньше, но видел впервые. Уж неизвестно, как это у них получилось, но только полоса эта представляла собой спекшуюся и спрессованную невероятным давлением до состояния камня, черную и гладкую поверхность, которая раньше была землей. Даже кусочка выковырять невозможно, лучше и не пытаться. Ничего не растет на этой полосе, ни травинки. И через каждые двести метров расставлены предупреждающие таблички из вечного пластика на трех языках: интерлингве, русском и английском. И на всех языках, одно и то же предупреждение: "Запретная Зона! Не приближайтесь к Древнему Лесу! Вас ждет встреча со смертью!" И череп с костями… Не слишком весело было Альберту, когда он увидел эти таблички. Но Ри уверенно пошел вперед, ориентируясь на огромную сосну, выделявшуюся из океана гигантов.
Да, такого "леса" Эл никогда не видел и увидеть на Земле просто не мог. Это была вотчина ромахов. Стволы деревьев вздымались ровными колоннами на две, а то и три сотни метров, иные же достигали нескольких десятков метров в толщину! В нижнем ярусе было сумрачно, но всё же солнце добиралось и сюда – лес был очень воздушный, прозрачный, поскольку большинство деревьев были сосны и кедры. Прекрасные гиганты с красноватой, потрескавшейся местами корой, величественно вздымали свои раскидистые кроны. Воздух, напоенный сосновой хвоей, казалось, тек с гигантских ветвей и вселял покой и уверенность. Между широко стоящих друг от друга деревьев, из хвойного покрова росли красивые папоротники и хвощи внушительных размеров. Между ними пробивались и молодые сосенки, робко взирая на своих могучих собратьев. Орешник, отвоевав себе пространство приглашал угоститься крупными, с куриное яйцо орехами. Где-то в верхних ветвях слышалась птичья возня. Басовито гудели пролетавшие мимо мохнатые шмели. Было очень хорошо…
– Только ты не расслабляйся, – неожиданно предупредил Ри. – Держись ко мне поближе и постарайся настроиться на лес, как я тебя учил, помнишь? Пусти свою маленькую половинку вперед, а другая пусть станет лесом, воздухом, солнцем… Пусть маленькая половинка, как антенна вбирает в себя отражение окружающего эмоционального фона и передает большой. Это трудно, но ты всё равно должен учиться. Со временем эта способность придет к тебе и ты даже замечать ее перестанешь, как слух или зрение. Без этого тут не выжить. Этот лес таким создан – он не принимает чужаков… Старайся. – И Риур ободряюще улыбаясь пошел вперед.
Альберт, не замедляя движения, постарался на ходу собрать из кончиков пальцев и послать маленький кусочек своей энергии вперед, прислушиваясь к ощущениям. Получилось не слишком здорово – неожиданно, стоявший у дороги хвощ всосал ее всю и даже развернулся за новой порцией. Голова закружилась. Эл опешил, такой реакции он никак не ожидал, в особенности от хвоща.
– Они прожорливы, – весело говорил Ри. – Ты будь с ними поосторожней. И не нужно такие большие поля создавать – поле должно быть маленьким и слабым, едва заметным. Понял? А уж если тебя жрут – не стесняйся, дай в ухо. Острым и хлестким лучом, вот так примерно, – с этими словами он ударил своим биополем по хвощу-вампиру с такой силой, что тот на глазах съежился и тут же вернул Альберту его кусочек энергии. Альберт подобрал его и соединил с основным полем. – Я верю, ты научишься. Мало кто из людей способен учиться. Ты – можешь: способности есть. Ну, потопали…
Понемногу у Альберта стало получаться. Это было еще очень далеко от совершенства, но он начинал чувствовать вливающуюся в него жизненную силу леса и солнца. Маленькое поле-радар он приспособился не гнать впереди, а медленно крутить вокруг себя, словно самолетик на веревочке… Альберт хранил в памяти восторженное чувство из детства – летящий в его руках самолет… Теперь он с таким же восторгом крутил слабенькое поле, которое едва касаясь окружающего мира передавало ему множество впечатлений. Большинство из них были незнакомы и не фиксируясь пролетали мимо. Риур молча шел рядом с видимым удовольствием наблюдая за успехами своего друга. Так, не торопясь и без приключений они подошли к покатому холму. Нечто новое в ощущениях заставило Альберта остановиться и прощупать "биорадаром" холм впереди. Поле свое в данном случае он сфокусировал в виде тонкого лучика, едва заметного… Лучик нарисовал ему в воображении два светлых облачка. На первый взгляд, то что скрывалось за холмом, было настроено дружелюбно. Альберт вопросительно поглядел на Риура. Тот только кивнул улыбаясь в ответ и двинулся вперед…
Кап-кап, кап-кап, кап-кап… Вода стекала со склона холма в ложбину. Ее набралось очень много. Так много, что она становилась интересной для окружающих – ведь река в трех километрах, а озеро еще дальше… Когда воды много – всегда интересно. Но склон был грязный. Горячие ветра высушили траву. Когда трава погибла, склон стали размывать дожди. Грязь текла вниз, а там, в ложбине собиралась, вперемешку с сухой травой, корнями и cламом. Слам остался от других, из-за него и погибла трава. Теперь оставшийся слам, стекая после дождя в ложбину, красил и склон и воду в маслянисто-черный цвет с радужными разводами. Нехорошо пахло, склон был испорчен, вода испорчена…
– Что это?
– Это лужа.
– Такая большая?
– Такая большая.
– Я хочу похлюпать в ней.
– Этого нельзя.
– Почему?
– Хвост намокнет.
– Намокнет хвост?
– Да, намокнет.
– Ну и что? Я могу его высушить на солнце.
– Нельзя сушить грязный хвост.
– Тогда дай мне мыла.
– Мыло кончилось.
– Я хочу похлюпать!
– У нас нет мыла.
– Всё равно!
– Нельзя…
Стоя в тени густого кустарника, Альберт, не веря своим ушам, с интересом прислушивался к этому разговору, который вели между собой две… белки! Да, на первый взгляд, это были белки, только раз в пять больше обычных белок. И еще, судя по их разговору, они мылись с мылом, которого на данный момент у них не хватало!
– Привет, Рыжик. Привет, Фея. Что же вы не зайдете за мылом ко мне? Я вам на большой ветке целый склад полезных вещей оставил: мыло, аптечку… Нет, вы только взгляните, как вы озадачили моего друга. У него сейчас челюсть выскочит, – раздался рядом веселый голос Риура.
– Привет, Ри. Мы вас давно почувствовали, – вежливо поклонилась большая белка. – Не хотели вам докучать…
– Он, друг? – поинтересовалась белка-ребенок, по имени Рыжик.
– Да, он мой друг.
– Он очень похож на других, – отозвалась белка-мама. – И мысли у него почти чужие…
– Это ничего, просто он не обвыкся еще, первый раз в нашем лесу, понимаете? Но вы ему помогайте, хорошо? А я вам выделю мыло и сахар. Ты ведь любишь сахар, Рыжик?
– Люблю, если его запивать холодной водой. Сахар вкусный, – облизнулся Рыжик.
– Значит договорились. Сообщите всем белкам, чтобы не обижали моего друга, Альберта, – подвел итог переговоров Ри.
Альберт стоял, всё еще не в силах прийти в себя, оглушенный открытием. Он-то считал людей единственными разумными обитателями Земли. Ромахи не в счет, они ведь не земляне в полном смысле этого слова. Их родина далеко… Но разумные белки?!.. Такое открытие и через несколько часов после прохода в запретку! Что же ждет его дальше?..
– Здравствуй, Альберт. Значит ты, друг Ри? Ри – наш друг, ты – друг Ри, значит мы – твои друзья. Почему ты молчишь? – поинтересовалась Фея.
– Извините… Км-хм… Здравствуйте.., – Эл слегка закашлялся и посмотрел на Фею, – а вы действительно… белки?
– До сегодняшнего дня были белками, – слегка обидевшись, проговорила Фея. – Разве не похоже?
