Дипломат Дьявола: воспитание Злодея

Поднимаясь на лифте, Даниэль не мог отделаться от мысли, что международная дипломатия – это не только блестящие речи и громкие заявления, но и упорный труд, бесконечные переговоры и умение идти на компромисс. И он был готов к этой игре.

… только мысленно он еще раз проклял этот чертов дипломатический мир.

Глава 4:

Вокруг царила тишина, настолько абсолютная, что казалось, будто сам воздух замер в ожидании. Лишь тиканье часов, доносящееся из какой-то из комнат номера отеля, нарушало это незыблемое спокойствие. Даниэль с трудом открыл тяжелые веки, глубоко вдыхая в легкие воздух, пропитанный едва уловимым ароматом жасмина и дорогим парфюмом. Лишь через пару мгновений он понял, что лежит не у себя в номере.

Пришлось повернуться на другой бок, чтобы убедиться в своих догадках, и.… он увидел её. Элизабет, британский делегат, с копной огненно-рыжих волос, раскинувшихся по подушке, спала спокойно, словно ничто не могло ее потревожить.

– «И почему в последнее время мое утро начинается в чьей-то постели?» – лишь задался он вопросом, потерев переносицу. Главное, он просыпался с женщинами, а не с его ночными кошмарами, в которых стал фигурировать новый знакомый в виде безопасника.

Взгляд его скользил по лицу Элизабет: тонкие черты лица, слегка припухшие от сна, густые ресницы, каждая из которых могла бы стать предметом зависти любой женщины. Даниэль вздохнул, понимая, что ситуация вышла из-под контроля. Нет, определенно пора сваливать отсюда.

Вчерашний вечер был туманен, словно покрытый легкой дымкой воспоминания. Переговоры по торговле, по энергетике, ужин в ресторане отеля, бокалы шампанского… и потом пустота. Даниэль вспомнил лишь отрывки: оживленную беседу, блеск хрусталя под светом люстры, азарт игры в покер…

Он осторожно освободился от объятий Элизабет, стараясь не разбудить ее. Встать с кровати оказалось сложнее, чем он думал. Голова гудела, тело ломило, а чувство вины давило на грудь. Он знал, что ему предстоял непростой разговор. Не только с Элизабет, но и сам с собой в первую очередь.

Он медленно пошел к окну, стараясь не смотреть на спящую женщину. За окном раскинулся город, утопающий в утренней дымке. Вдали виднелись шпили собора, а ближе – шумные улицы, полные жизни и суеты. Даниэль почувствовал себя чужим в этом мире, потерянным в лабиринте собственных ошибок.

Он вернулся к кровати и посмотрел на свою спутницу. Ее губы слегка дрогнули, словно она услышала его шаги. Хартман хотел сказать что-то, извиниться, объяснить, но слова застряли в горле.

Вместо этого он просто взял свою одежду, тихо собрался, вышел из номера и растворился в утренней суете города, оставив позади себя сонную Элизабет и тяжесть невысказанных слов. Нет, ему явно необходимо сейчас уменьшить встречи с женским полом в вечернее время, а то так весь план пойдет прахом. Это еще хорошо, что Анна не ревнивая, иначе бы его ждали одни разборки по поводу и без, а этого хотелось избежать.

Даниэль спокойно шел по пустым, утопающим в тишине коридорам отеля. С каждым шагом он приближался к выходу, к свежему воздуху и шумной, кипящей жизнью столицы. Но за этой кажущейся лёгкостью скрывалось глубокое чувство опустошенности. Он знал, что ему снова нужно будет заказать такси, а потом… А куда он поедет?

Нет, явно не в офис министерства. Там его ждали горы бумаг, бесконечные совещания и лица, полные равнодушия и лицемерия. В последнее время он чувствовал себя там чужим, словно актер на сцене, играющий роль, которую уже давно перестал понимать.

Нет, он ведь специально так все подстроил. У него нет права жаловаться.

Ему стоило один день побыть в одиночестве в своем номере отеля. Запереться от всего мира, задернуть шторы и позволить себе погрузиться в пучину собственных мыслей. Взвесить все «за» и «против», разобраться в клубках сомнений и страхов, которые уже давно, пускай и он это не воспринимал, сковали его волю.

Он остановился у лифта, глядя на сверкающие панели с кнопками. Каждая из них вела к какому-то этажу, к кому-то, к чему-то новому. Но Даниэль чувствовал себя запертым в этой стеклянной ловушке, словно птица, бьющаяся о прозрачные стены своего вольера.

Внезапно ему вспомнился разговор с отцом, который всегда говорил: «Сын, самое главное – это найти свое место в этом мире, то, что приносит тебе радость и удовлетворение». Даниэль тогда был молод, полон амбиций и уверенности в себе. Он думал, что нашел своё место, посвятив себя служению государству. Но время шло, и он начал понимать, что его душа жаждет чего-то большего, чем просто исполнение долга.

Он нажал нужную кнопку, поднялся на свой этаж и вошел в номер. Тишина и полумрак встречали его, словно обнимая и успокаивая. Даниэль скинул пиджак, подошёл к окну и посмотрел на город. С высоты он казался таким маленьким, безмятежным, полным жизни. И Даниэль вдруг понял, что ему нужно сделать выбор. Выбор между комфортом и страхом неизвестности, между долгом и собственным счастьем.

Он знал, что это будет нелегко, но чувствовал, что именно сейчас он стоит на пороге переломного момента. На пороге новой жизни? Главное – не провалиться в преисподнюю с этим всем.

Как же он зрил в корень…

Тем не менее, весь оставшийся день он провел с выключенным телефоном в своем номере отеля. Сейчас ему нужна была всего лишь перезарядка внутренней батареи.

… Солнечные лучи, пробиваясь сквозь тяжёлые шторы, ласкали лицо Даниэля. Он вздрогнул, открыл глаза и на миг растерялся. Где он? Что случилось? Память вернулась к нему фрагментами: встреча, напряжённый разговор, бесконечный коридор … Отель. Да, он в отеле. Один. Отдых.

Он тяжело вздохнул, растянувшись на матрасе свободной кровати. Хорошо же он сейчас выспался. При этом проснулся один, что было вдвойне очаровательно. Тем не менее, отдых-отдыхом, но дела всё же нужно было сделать. Он повернулся на бок и протянул руку к тумбе, доставая телефон, который он с нежеланием включил. Осталась самая малость: понять, не искали ли его?

Нет. Что же, это даже к лучшему.

Пришлось немного задуматься, чтобы вспомнить нужный адрес. Набрав зашифрованное сообщение с кратким вопросом, он отправил его и положил телефон на тумбочку.

Несколько часов Даниэль провёл в полусне, прерываясь на томительное ожидание ответа. Наконец, телефон зазвонил. Сообщение было коротким, лаконичным и таким же непонятным для большинства. Впрочем, он всё понял – день «Икс» был выбран.

Оставалось лишь одно – узнать, нашлись ли в офисе его папка с документами. Это была последняя деталь, которая могла нарушить весь план.

Ближе к полудню он проснулся от телефонного звонка. Он затаил дыхание, чувствуя, как сердце забилось чаще. Помощник просто так ведь никогда не звонил, а тут не просто так набрал его номер. Пришлось ответить на звонок и приложить телефон к уху.

– Нет, – произнёс голос на том конце провода, и Хартман почувствовал, как мир вокруг него будто рушится.

Так, нет, придаваться панике нельзя!

Даниэль положил ладонь на лицо и закрыл веки. Думай же, думай! Только утопающий может себя сам спасти – это он давно усвоил. Что же, тогда самому придется себя за шкирку вытаскивать. Для этого и в офис заезжать не потребуется.

Глубоко вздохнув, он убрал руку от лица. Встать с кровати оказалось сложным. Наверное, организм протестовал всеми силами против этой встречи. Тем не менее, собравшись с духом, он все же встал с матраса. Правда, пришлось немного постоять на месте, чтобы перед глазами все перестало двоиться. Зато это промедление помогло ему немного осмыслить свои собственные чувства.

Как ни странно, но он ощутил бурю из противоречивых чувств: страх, ответственность и, в то же время странное чувство возбуждения от близости к опасности. Он-то знал, что у него из защиты было и есть лишь слова. Никаких пистолетов, бронежилетов или спецназа.

– «Ах, ну, конечно», – вспомнил он неожиданно слова своего наставника, – «главное оружие – это твой язык!». Если бы он был женщиной, то эта фраза могла держать в себе двойной смысл.

Блеск.

Тем не менее, снова он вышел из отеля, вновь задумался над средством передвижения. Нет, ладно, можно такси заказать, а потом и добраться окольным путем до места назначения. Так-то оно так, осталось лишь сделать самую малость(немного) – начать приводить план в действие.

План оказался мудреным, конечно, но вполне себе достижимым. Так, Хартман подошел ближе к вечеру к заброшенному складу, освещенному лишь тусклым светом одинокой уличной лампы. Здание стояло на окраине городе, в гуще заброшенных промышленных сооружений. Оно сейчас походило на застывшего в безвременье монстра из стали и бетона. В воздухе витала тишина, нарушаемая лишь отдаленным гулом проезжающих машин.

Все же это идеальное место для встречи: ни посторонних глаз, ни намека на спасение. От этого он сжал нервно руку пальцы (поменять местами) в кулак. Риски слишком большие и понятны с обеих сторон, но шагать назад уже не получится

Внезапно из угла склада вышли двое мужчин в черных балаклавах и такого же цвета одеждах. От этой картины Дэн замер, стараясь не делать никаких движений, чтобы не спровоцировать лишний раз их на агрессию. Только оставался вопрос: кто первый начнет разговор?

– Мистер Хартман? – прохрипел один из вышедших.

– Верно, – не стал врать дипломат, осматривая все еще этих двоих.

Они молча подошли к нему и… схватили за руки, крепко сжав кисти в железных тисках. Хартман попытался интуитивно вырваться, но тщетно. Здесь силы явно были не равны. Да и сейчас он не видел смысла бороться. Оставалось смириться со всем и послушно пройти по дороге смерти к главарю.

Нет, ну а на что он рассчитывал? На честные и мирные переговоры? Наверное, у него и правда поехала крыша раз он так действительно думал. Тем не менее, уже действительно время не повернешь вспять. Он лишь шел туда, куда его вели, стараясь успокоить колотящееся о ребра сердце. Отвлекало от мыслей лишь окружение вокруг: сырые стены, покрытые плесенью, пропитанный затхлостью и пылью запах…

Наконец, они остановились перед тяжелой дверью. Она распахнулась через пару мгновений, и Даниэль мог увидеть большую и темную комнату. В центре сидел мужчина в дорогой, но поношенной одежде. Его лицо было будто застывшим, но глаза выдавали жизнь и твердый стержень внутри.

– Рад приветствовать вас в своем скромном жилище, – произнес он хриплым голосом.

Хартман непроизвольно сглотнул. Он понимал, кто перед ним, и с кем он все это зашифровано общался, но теперь его жизни и правда угрожала реальная опасность – в свое время он им насолил. Народная мудрость гласит: «Не рой другому яму, сам в нее попадешь». Да, иногда надо прислушиваться к таким мелочам.

– Мы договорились с вами о переговорах, – напомнил все же он осторожно главарю. – Или вы планировали сразу взять меня в плен, сделать заложником? – Хартман наблюдал за мимикой на лице у главаря. Губы мужчины даже разъехались в едкой ухмылке. – А, то есть даже общаться со мной не планировали, правда? Тогда, получается, вы решили просто прикончить меня? Смело. Порядочно.

– Не тебе говорить о порядочности, Хартман, – продолжал ухмыляться главарь. – Но ты прав, твое последнее предположение для меня предпочтительнее.

Даниэль лишь нацепил на лицо улыбку, представив себя на мгновение в офисе. Учитель и наставник не говорил ему, как выпутываться из таких ситуаций, к сожалению. Впрочем, он сам себя завел в такой тупик.

– Я готов к любым последствиям, – произнес он уверенно, хотя внутри все дрожало от неизвестного конца игры.

Главарь террористов, грузный мужчина с побледневшим лицом и глазами, полными ярости, хмыкнул, словно довольный собой. Он подошел к Даниэлю, которого двое крепких телохранителей продолжали держать за руки, не давая шелохнуться. Подняв лицо Даниэля за подбородок своими толстыми, как у клешни краба (переставить у), пальцами, главарь еще какое-то время вглядывался в эти серые, уверенные глаза.

Даниэль смотрел ему прямо в глаза, не мигая, стараясь не выдать ни малейшего страха. Он знал, что от его реакции зависит жизнь заложников, которых держали в соседнем помещении.

Внезапно главарь отпустил Даниэля и, вынимая из кобуры пистолет, направил дуло прямо в лоб дипломата.

Даниэль был готов поклясться, что слышал выстрел – резкий, оглушительный хлопок. Но моргнув, он понял, что пуля находится прямо перед ним, застывшая в воздухе на расстоянии нескольких сантиметров от его лба, словно на кнопку «СТОП» нажали.

Глубоко вздохнув, Даниэль осознал, что все вокруг него замерли: главарь с вытаращенными глазами, охранники, заложники в соседнем помещении – все застыли в своих позах, словно скульптуры из воска. Время словно остановилось.

Именно тогда из тени, выйдя из-за колонны, появился Габриэль. Он качал головой, его лицо было мрачным.

– Говорил же, мы скоро увидимся, – прозвучал его голос, холодный и ясный, как лезвие ножа.

Габриэль подошел к Даниэлю и усмехнулся. По пути он откинул застывшую пулю в сторону. В его глазах, словно в бездонной пропасти, отражался весь ужас происходящего. Даниэль знал, что это – сила Габриэля, его страшная, неконтролируемая способность останавливать время.

– Ты… ты сделал это? – прошептал Даниэль, глядя на него с ужасом и надеждой одновременно.

Габриэль кивнул, ведя себя так, будто бы все происходящее для него в порядке вещей.

– Я не мог позволить им убить тебя, – ответил он в свое оправдание.

Даниэль понял, что Габриэль пришел спасти его, но в то же время он чувствовал себя запертым в этой временной ловушке. Он был спасен от смерти, но теперь оказался в плену у него, чья сила и мотивы оставались для него загадкой.

– Что ты собираешься делать? – спросил Даниэль, стараясь говорить спокойно, несмотря на бурю чувств, бушующую внутри.

Габриэль приблизился ещё ближе, его тёмные глаза смотрели прямо в душу Даниэлю. Потом он схватил пальцами его за подбородок, отклоняя лицо в одну сторону, потом в другую. Он неотрывно рассматривал каждый сантиметр его лица. Только он этого взгляда становилось внутри… жарко?

– Я лишь решил показать тебе, что мир не всегда такой, каким ты его видишь, – ответил он загадочно. – И что некоторые вещи находятся за пределами нашего восприятия.

Так-то оно так, но от такого ответа Дэн ощутил лишь нечто невидимое и холодное на своей шее. Он хотел задать вопрос, но слова застряли в горле. Он мог лишь смотреть на своего спасителя, пытаясь понять, какую игру он затеял. Пока это все больше походило на кошмар.

– Полагаю, ты хочешь знать, что мне нужно от тебя? – сам задал вопрос безопасник, усмехаясь. Дэну оставалось молча кивнуть. – Что же, все просто. Я предлагаю тебе сделку. Ты сможешь подняться по карьерной лестнице, предотвратить конфликты, получить все, о чем мечтаешь, если… – тут Бинсфельд замолчал, выдерживая риторическую паузу.

– Если? – прохрипел сквозь силу дипломат.

– Если согласишься стать моим инструментом.

Даниэль задумался. Он знал, что Габриэль не шутит. Этот человек обладал невероятной силой, способностью останавливать время, управлять событиями. Но цена сделки могла быть слишком высокой.

– Что ты хочешь, чтобы я делал? – спросил он, голос дрогнул от напряжения.

Габриэль улыбнулся победно. Только после этого он отпустил его подбородок, выпрямившись.

– Все просто. Ты будешь моим глазами и ушами в мире. Будешь получать информацию, выполнять задания, влиять на людей.

Хартман чувствовал себя загнанным животным, попавшим в ловушку. Отказаться было невозможно, но принять условия Габриэля означало пойти на сделку с дьяволом.

Если бы это была какая-то другая ситуация, то он ни за что не согласился. Здесь он сам на шею надел петлю и готов был понести наказание за свои прошлые дела. Судьба лишь(убрать) его не отпускала, заставляла жить. Возможно, она желает его раскаяния, чтобы унести за собой…

Нет. Никогда!

Он посмотрел снова на собеседника. В его светлых глазах читалась решимость. Помедлив еще немного, он кивнул. Понимание о том, что жизнь никогда уже не будет прежней настигла его слишком поздно…

Глава 5:

Даниэль сидел в кресле, мягкий свет настольной лампы озарял его напряжённое лицо. Шторы были плотно задернуты, блокируя шумный мегаполис за окном. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем часов на комоде. Он пытался мысленно переварить все произошедшее, но события на складе кружились в его голове, словно калейдоскоп, не давая ухватить ни единой ясной мысли.

Или он просто не мог поверить в увиденное?

Он отчетливо помнил, как там, среди груд старых ящиков и металлических конструкций, его хотели застрелить. Только пуля не добралась до него, да и была она откинута в сторону. Кем? Понятное дело – Габриэлем. От всплывшего в сознании этого имени по коже прошлись мурашки. Как же он тогда ухмылялся… Его глаза блестели холодным, хищным светом.

На самом деле Даниэль согласился на предложенную безопасником сделку, понимая, что выбора у него нет. Он помнил, как после немого «Да» Бинсфельд щёлкнул пальцами, и время отмерло, а затем стремительно ринулось вперед, словно река, прорвавшая плотину.

Тогда он почувствовал, как его тело стало тяжелым, словно наполненным свинцом. Главарь, охваченный недоумением, смотрел на пустое пространство там, где секунду назад летела пуля. Его глаза расширились от удивления, а губы едва заметно шевельнулись в немом вопросе.

Правда, ответить ему не дали. Его взгляд застилала мгновенная темнота, и он рухнул на пол, словно подкошенный. В его руках остался пистолет, дымящийся после пустого выстрела. Остальные двое тоже рухнули на пыльный пол вслед за своим главарем.

Говоря откровенно, даже не это больше всего удивило Хартмана, а безэмоциональный и равнодушный взгляд спасителя. Показалось, будто для него человеческая жизнь совсем ничего не значит.

Тогда зачем он спас его?

Теперь, сидя в тишине гостиничного номера, Даниэль задавался вопросом: что за сила у этого нелюдя, способная остановить время и изменить реальность? И главное – сможет ли он сам выбраться из этой смертельной игры? Непонятные чувства сковывали его, но в то же время, в его сердце рождалось что-то новое, нечто, напоминающее ярость и жадность. Он знал, что должен найти ответы на свои вопросы, но как? Куда идти? Кому задавать вопросы?

Даниэль встал из кресла, подошёл к окну и распахнул шторы. Город, утопающий в свете неоновых вывесок и прожекторов, теперь казался ему совсем чужим, враждебным. Неужели он раньше всего этого не замечал? Нет, он видел, но не акцентировал внимания.

– Да ты прямо раскрытая книга, – донесся голос за спиной, низкий, шелковистый, пронизанный какой-то зловещей сладостью.

Хартман застыл от этого. Он прекрасно знал, что был один в номере. Тогда откуда взяться еще кому-то здесь?

Медленно повернувшись, он увидел фигуру, окутанную полумраком. Высокий, стройный мужчина с черными, как смоль, волосами и глазами цвета темного янтаря. Лицо красивое, аристократичное, но в его взгляде читалась какая-то древняя мудрость, граничащая с коварством.

– Кто ты? – выдавил из себя вопрос Даниэль, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди.

Гость усмехнулся, и улыбка его была ослепительна, но в то же время жутко безжалостная.

– Меня зовут Иннокентий, – произнес он, – Но ты можешь звать меня Кешей. Я пришел по просьбе… нашего общего знакомого.

Хартман напрягся. Нет, он примерно понимал, что за каждым новичком все и всегда приглядывали, но здесь ему няньки явно не требовалось.

– Зачем? – спросил он, пытаясь сохранять спокойствие в голосе.

– Просто присмотреть за тобой, – ответил Кеша, не отрывая взгляда. – Габриэль… он заинтересовался тобой, Харт. Хочет узнать, что ты из себя представляешь.

Дипломат еще никогда не слышал, чтобы его так нагло могли называть, исковеркав фамилию. Нет, понятное дело, что поправлять себе дороже, но все равно приятного мало. Он опустил глаза, пытаясь осмыслить сказанное. Он такое мог себе представить только в бреду. Демон, посланный безопасником. Он, который является явно не человеком… Что за игра?

– Ты… не тронешь меня, верно? – спросил он, глядя на демона.

Кеша рассмеялся, звук показался холодным, словно лед в чистом озере.

– С чего вдруг мне убивать тебя, Харт? – еще смеялся он. – Габриэль хочет знать о тебе все. И я буду наблюдать за тобой.

Дэн почувствовал, как непонятное чувство сжимает его грудь. Он оказался в центре игры, правила которой ему неизвестны. Единственное, что было ясно – это то, что жизнь никогда не будет прежней.

Кеша сделал шаг вперед, и дипломат инстинктивно отшатнулся. Демон остановился, а его глаза сверкнули холодным огнем. Правда, во взгляде появился странный блеск. Как будто в нем мелькнуло что-то человеческое.

– Будь осторожен, – прошептал он. – Не все так просто, как кажется.

Хартман смотрел на него и не понимал, стоит ли ему верить. Нет, понятно, что демонам привыкли не доверять, но и он не ангел. Н-да, вопросов стало только больше, а ответов, естественно, меньше.

Тем временем нянька выпрямился и стал нагло осматриваться по сторонам. Могло показаться, будто это он тут должен обитать, а не наоборот. Он еще и цыкать начал, кривиться, когда находил нечто не по своему вкусу.

– Нынче вкусы у людей испортились, – выдохнул он свое мнение, продолжая детальные осмотр помещения.

Ага, и это говорит тот, кто одет в разноцветную рубашку с крокодиловыми ботинками и штаны песочного оттенка! Даниэль глубоко вздохнул и нацепил на лицо свою рабочую улыбку.

– Во все времена разные стили и предпочтения, – мягко парировал Даниэль, немного расслабляясь. Все же ему не скрутят голову сейчас, значит, можно немного отсрочить мозговой штурм. Впрочем, если сейчас перед ним подчиненный Габриэля, то эта отличная возможность постепенно выведать его слабые стороны.

Во всяком случае, план Дэну пока нравился.

– О, и не говори! Наблюдать за вами – это как сериал смотреть по адскому ТВ, – продолжал выплескивать все более новую информацию демон.

– Неужели ваш мир настолько скучен, что вы за нами подглядываете? – не сдержал своего любопытства дипломат, пройдясь к креслу и сев в него. При этом он привычно закинул ногу на ногу, продолжая свои наблюдения за незваным гостем.

Он хмыкнул, посмотрев на человечишку. Правда, потом он наклонил голову к плечу, рассматривая его с некоторым интересом. Нет, обычно земные представители долго привыкали к нему, а тут вообще казалось, будто ему все ровно и нечему удивляться. Нет, интересный он все же субъект, что ни говори!

– Не боишься дерзить?

Даниэль усмехнулся от такого вопроса и пожал плечами.

– Ты сам сказал, что не тронешь меня. Впрочем, даже если это сделаешь, то по шапке от Габриэля получишь.

Вы слышали когда-нибудь, как кто-то скрипит зубами? Так вот, здесь демон чуть ли не сточил их себе от такого ответа этого раздражающего смертного. Мало того, что его уже не боится, так еще и манипулировать начал, как только разобрался, кто главнее и под каким он крылышком сидит. Неслыханно!

Ладно-ладно, зато играться будет интереснее.

Демон неожиданно улыбнулся и завел руки за спину. Сейчас он больше походил на доброжелательного соседа, с которым каждый может спокойно пообщаться. Нет, если бы еще красную радужку убрать из глаз, то так бы и было, но пока лично Даниэль все еще находился на стороже.

– Твоя взяла, Харт, – признал свое поражение гость. – Только помни завет для своей безопасности.

– Ты о «не убий»? – не смог не подколоть его дипломат.

При этом было видно, как тяжело нечестивому существу себя сдерживать. Тем не менее, он выпрямился в спине, завел назад плечи и покачал головой. Со стороны выглядело так, будто мама молча отчитывает своего отпрыска за тугодумие.

– Отнюдь, – перешел на более изысканный манер общения Кеша, – я про «не возгордись».

В комнате повисло молчание. Правда, скептически поднятая бровь дипломата о многом говорила.

– Вроде демон, а какие-то ангельские проповеди мне читаешь. Ты точно прихвостень Габриэля?

– Помощник, – вставил он свои пять копеек.

– Да хоть питомец! Это не отменяет прошлого факта.

Все же длинный язык у этого дипломата. Так еще, если дать ему волю снять пристойную маску с лица, то многое можно о нем узнать. Гордец, хитрюга, так еще и почти что сквернослов. В чем еще можно уличить этого смертного? Ах, да, есть еще парочка, но это пока еще терпимо.

– Ты пришел по поручению, как сказал ранее, – перешел уже непосредственно к делу Хартман, не желая дальше тянуть время впустую. – Что ему нужно?

Иннокентий отвел взгляд в сторону. Складывалось ощущение, будто он обиделся и сейчас играет роль одного актера на сцене. Актер, что уж еще сказать?! Только этот засранец на него даже не смотрел и делал вид, будто он невидимка. Интересное дело. Только ему это было не на руку.