скачать книгу бесплатно
Она тоже встала, поклонилась, провела рукой над столом, как бы показывая: "Кушайте, гости дорогие, Бог нас сегодня не обидел".
Да, видно владыка вселенной, в этот день был очень щедр, так как чего только на столе не было: начиная с уточки и поросенка, зажаренного целиком и с наливным яблочком под пяточком, заканчивая винами да салатиками. Мамаша, моего суженого-ряженого, уплетала за обе румяные щеки, а вот сынуля, походу дела был не голоден, и, опустив глазки, что-то ковырял ложкой в тарелке. Странно, а вот выпить не брезговал, или просто отказаться стеснялся. В любом случае, бокал его никогда не пустовал. Мои родители сидели и, не замолкая, рассказывали какая я хорошая, замечательная, ну просто не девочка, а ангел сошедший с небес, да еще и плюс ко всему: работящая, внимательная, покорная. Кстати, именно когда произнесли это слово, мой жених отвлекся от бокала и довольный донельзя, что-то сообщил своей маме, а потом быстро куда-то вышел. В свою очередь, по цепочке, его мама, что-то прошептала на ушко моей, и с чувством выполненного долга, впилась жемчужными зубками в румяный бок поросенка.
– Машенька, солнышко, подойди ко мне, милая. – Мамуля меня поманила толстеньким пальчиком, и я как «покорная» дочь пошла на зов. Надо же соответствовать рекламе, хотя бы первые пару минут.
– Да.
– Поди, за дом. Ванечка, юноша стеснительный, а ты ему страсть как понравилась. Народу-то много, вы и поговорить-то не можете. Иди, иди за дом. Да смотри, не обижай малого, слово не то скажешь, косоньки-то повыдергиваю. – Проговорила все это она с такой змеиной улыбкой, что у меня мурашки по спине пробежала.
– Все, намек понят. Я пошла.
Так, хорошенькое дельце. Можно сказать, в моем же доме, мои же названные родители мне угрожают. Может так положено, для дисциплины так сказать? О, времена, о нравы…
Выйдя за дом, я не обнаружила ничего интересного. Справа сарай, с лева сеновал, прямо ворота. Но вот за воротами, простирался чудесного вида сад, а там, где он кончался, начинался лес. Издали, он был похож на темно-зеленый туман, которому не видно ни конца, ни края.
Странно, почему этот «скромный» юноша Ванечка, прислонился именно у сеновала? Я тихо подошла к нему.
– Здравствуй. Будем знакомы – Маша. Нас ведь так и не представили.
– Ага, – тут он улыбнулся… когда кто-то сказал, что улыбка красит человека, он явно не подразумевал этого Ваню. Сказать, что зубы были кривые, ничего не сказать. Как будто их сначала кто-то пожевал, а потом в беспорядке выплюнул пареньку прямо в рот. Да и про жвачку, освежающую дыхание, или чего-нибудь подобного, он явно не слухом, не духом. Я сама видела, как муха, пролетающая около его рта, упала на землю, когда он выдохнул это "Ага". И мне за него замуж? Не дождетесь!
– Очень приятно познакомиться. – И отступила на шаг назад, так, на всякий случай.
– Ага. – Хм, у него богатый лексикон.
– Молодой человек, слушайте. Вы вытащили мирно обедающую девушку из-за стола, чтобы послушать ее сладкие речи? Или вам было лень дышать свежим воздухом в одиночку? Может все же поговорим? Расскажите, как обстоят дела в школе, не обижает ли кто? Что уж тут, раз пошла такая пляска, можно и на «ты». Рассказывай, не стесняйся, я своя в доску.
– Не-а. Пошли на сеновал!
– Шутка, да?
– Не-а, – и он заржал. Простите за такое грубое слово, но смехом назвать тот звук, что воспроизводил этот человек, очень трудно, язык не поворачивается. Он именно заржал. Громко. Его и без того красная физиономия из-за прыщей, переходный возраст не иначе, покраснела еще больше.
– Что смешного. Знаешь, это начинает уже надоедать. Я тебе не массовик затейник, чтобы развлекать песнями да плясками. Что стоишь и смотришь? Других слов не знаешь? Я только и слышу, что «Ага», да «Не-а».
– Вот это и плохо, ты слишком много говоришь. Ты должна быть покорной! Так маменька сказала! Ты должна повиноваться мужу.
– Похоже, что-то упущено в моем воспитании. Ты мне не муж, – буркнула я. Мне он уже совсем не нравиться. Не хочу быть женой, не буду, я еще слишком молода, жизни не видела, а этот индивид не последний парень на Земле.
– А вот если будешь капризничать я им никогда и не стану, и вы так и останетесь нищими. Ты пойдешь дворовой девкой, и любой барин сможет с тобой делать все, что ему вздумается и когда вздумается.
– Ты мне угрожаешь?
– Не-а, предупреждаю, – и опять заржал, явно довольный собой.
Вот дальше началось самое интересное. Юноша точно не знал с кем связался. После приступа смеха он как-то резко подпрыгнул и, поймав меня за руку, потащил на сеновал. По тем громким песням, смеху и уже пьяным голосам, доносящимся из дома, я поняла, что кричать бесполезно. А сила у паренька оказалось присутствует. Он уже практически затащил меня в дверь как я, наконец, поняла, что пора действовать. Быстрая реакция вот, что главное. Так как нас учили, захват… Я резко перехватываю свою зажатую руку свободной рукой и выкрутила Ванину конечность так, что она оказывается у него же за спиной. Неприятно, больно, унизительно. Знаю, сам напросился.
– Ты чего? – спросил он. Явно не ожидая такой прыти от девушки.
– А ты чего?
– Я? Я всего лишь хотел с тобой поговорить… но, знаешь, уже расхотел, честное слово!
– Вот и славненько. Что теперь?
– Можно я пойду… А-а-ай! Больно!
– Что ты как девчонка орешь. Я же тебя не убивать собираюсь!
– Н-н-ненадо…
– И не собираюсь. Но теперь, слушай меня внимательно. Если не выполнишь того, чего прошу, хуже будет. В случае неповиновения… я… я не знаю, что с тобой сделаю, в гневе девушка опасна, поверь мне.
– Верю, – чуть ли не со слезами на глазах, проговорил мой неудавшийся жених. Он все пытался выдернуть руку, но бесполезно, технику самообороны на ОБЖ я сдала на пять. Так, что парень не на ту нарвался.
– Так вот, ты сейчас идешь в дом и со своей обворожительной улыбкой говоришь мамочке, что все прекрасно, что ты жуть как хочешь на мне жениться и тому подобное. Понял?
– Но я… знаешь, уже как-то…
– Я тоже не горю желанием, поверь мне. Но так надо. Обещаю все уладить, довольны останутся обе стороны. Но если ты хоть что-то скажешь не так, – я посильнее нажала на руку, и повыше подняла.
– Обещаю!!! – взвыл парень.
– Вот и ладненько. И последнее, хочу тебе дать один совет. Никогда ты так не завоюешь сердце девушки. Может тебе это и кажется круто, но твоя позиция ошибочна. Пригласи ее в кино, подари цветочки и… пользуйся чем-нибудь спиртовым для протирки лица, на худой конец по старинке огуречной настойкой, говорят помогает. Удачи. Прощай.
– Да… да… хорошо.
Вы бы видели, с какой прытью он убегал от меня. Так усердно, что сначала чуть в дверь не врезался. Супер. Теперь буду грозой деревни. Нет, это не дело. Так дальше продолжаться не может. Повеселилась и будя. Надо обо всем хорошенько подумать. Я медленно пошла в сад. Там было так хорошо. Давно не выбиралась на природу. А тут, воздух такой чистый, что, по-моему, даже мои легкие удивлялись, неужели такое возможно? Ощущение, что только-только прошел дождь, и ты вдыхаешь эту свежесть, пропитанную ароматом природы. Никаких токсичных дымов, газов, бензина… брр… Как я могла дышать там, когда тут так легко и приятно. Это ни с чем не сравнимо… Улавливался запах травы, еще не созревших яблок, и лета. Да, у лета есть свой запах, который ни с чем не перепутаешь.
Я медленно пошла вдоль деревьев. Ясно одно – куда-то влипла, и тут дело не обошлось без Ардалиона. Странный какой-то молодой человек. Вот только где он? Где я? Никому не известно, а уж тем более мне. В этом доме я больше оставаться не могу. Еще замуж выдадут, пока сплю, зафиксировав роспись в ЗАГСе по отпечаткам босых ног на песке. Не надо мне такого счастья, я лучше сама, как-нибудь, лет этак через пять, десять. Как карты лягут.
Выход есть. Сегодня ночью устроить побег. Один вопрос: куда бежать? Хотя, в моем случае, любые варианты хороши. Идти куда глаза глядят, и положиться на авось, на старый русский обычай. Так и поступим. Только не подумайте, что мне было не страшно. Еще как! Я эту ночь, что была, практически не спала, думала с ума сойду. Ни с того, ни с сего, очутиться в другом веке! Это выдержит не каждый, а уж что и говорить о бедной, беззащитной, скромной девушки вроде меня. Да, беззащитной! Я бойкая только в экстренных ситуациях, а так – вылитый котенок. Что ж, побег, значит побег.
* * *
Спать все улеглись поздно. Моя вторая мама, скакала как молоденький козлик, все время, повторяя, какая же я умница, красавица и все в том же духе. Ванечка отзывался обо мне так, что решили свадьбу играть уже через два дня. Могли бы и раньше, да только подготовиться надо, (как я думаю, ну, там платье, приглашения родственникам разослать, выбрать ресторан и страну, в которую поедут молодожены на свадебное путешествие), только вот почему-то, когда жених узнал, что свадьба так скоро, побледнел, и упал на стул. Все подумали, что это от переизбытка чувств, от радости, то есть. Ага, вот именно, рад аж до беспамятства.
Уже с вечера я наполнила кожаный мешочек едой. Взяла немного: хлеб, сыр, пару яблок, фляга с водой, немного различных тряпок (в дороге может пригодиться все) и веревку, с кухни стащила разделочный нож, для меня он выглядел как меч в миниатюре. Ничего, хозяева не обеднеют. Мне тоже жить как-то надо. Никогда не сбегала, опыта нет, вот и беру все, что под руку попадется.
«Мамочка» дала денег, сказала, чтобы я купила себе ленточек, бус, да ситца, завтра на ярмарке. И настояла, на том, что это сделаю сама, так как имею безупречный вкус. На свадьбе я должна затмить всех, короче, выглядеть жемчужиной в иле. Не сошлись лишь в одном, со мной должен был кто-нибудь поехать, чтобы чего ни вышло. Что ж, не плохо, деньги всегда пригодятся, а охранник, как бы проспит, я птичка ранняя. Естественно, клятвенно пообещав, что данная сумма пойдет только на мои нужды, сунула их все в тот же мешочек. Немножечко жаль бросать новых родственников, но так будет лучше. Я такая сентиментальная, что вечером чуть не пошла со всеми прощаться. Но, взяв себя в руки, как прилежное дитя спокойненько ушла спать.
Уже глубокой ночью, когда по дому разносился богатырский храп батюшки и мирное посвистывание матушки, я связала простыни и, привязав один конец к дубовой кровати, другой выкинула за окошко. Не подумайте, что мне лень пройти через дверь, или захотелось слинять со спецэффектами. Нет. Просто здесь все боятся грабителей, убийц, поэтому двери закрывают на такое множество замков, что я даже не берусь сказать точное количество. Да и ключи не понятно где искать. Лучше уж через окошко, и быстрее, и больше уверенности в осуществляемости идеи.
Сказать, что скалолаз, из меня никакой, значит, ничего не сказать. И как оказалось, узлы я тоже не умею завязывать. А в фильмах это выглядело так просто и натурально, что с такой задачей мог справиться даже ребенок. Увы, значит я исключение. Лишь выбравшись из окошка, и медленно начав спускаться вниз, увидела – тот край простыни, который привязала к кровати, начинает предательски развязываться. Не успела опомниться, как уже лечу в низ. Первая и единственная мысль, что пролетела в моей голове за эти доли секунд (благо этаж был максимум второй): "Если сломаю что, черт, придется жениться".
Вот значит, лечу я, думаю, собираюсь с силами перед болью и вдруг… нет, не полетела. Упала. Но на что-то мягкое, и это «что-то» издало приглушенно-чавкающий звук. Поблагодарив небеса, за ниспосланное мне спасение, обругав производителей простыней за их скользящий состав, тут только догадалась посмотреть, на чем собственно сижу и, что послужило спасением.
Ночь оказалась темной. Фонариков нет и в помине. Единственным освещением служила огромная желтая луна, напоминающая кошачий глаз, и множество звезд рассыпанных по небу в беспорядке. Ни одно созвездие угадать я так и не смогла, в школе не преподавали астрономию. Так вот, отвлеклась. На первый взгляд, это был грязный мешок, наполненный чем-то мягким… но местами и… жестким. Приглядевшись, я обнаружила, что у мешка есть руки, волосы… Господи, так это человек… а вдруг я его убила, давно собиралась сесть на диету, знаю, лишние килограммы присутствуют, а может они и были решающими…
– Эгей, вы живы, – медленно слезла, и потрепала по плечу жертву, – ответьте, скажите, промычите, постонайте… ну хоть что-нибудь. Я ведь не специально, просто…
– М-м-м…
– Так вы живы, какое счастье… А-а-а-а, – поздно сообразила, что кричать-то нельзя, но ЭТО думало быстрее, и тут же прикрыло мой рот своей рукой. На меня смотрело чудовище. Черное лицо, с которого кусками отваливаются части чего-то непонятного, большие глаза неизвестного цвета, и волосы, они торчали во все стороны. Как если бы человек лег спать, а в это время его шевелюру обильно полить лаком. Я подумала, что вот сейчас самое время упасть в обморок, может, поймет, что мне плохо, а лежачих, как известно, не бьют. Простит, поймет и уйдет. Не получилось.
– Ты кто? – спросило чудовище. По голосу, оно боялось больше чем я. Хотя, может это маскировка?
– Я-то? Да так. Пролетала тут потихонечку, да знаешь ли, воздушные ямы, вот и не справилась с управлением.
– Да?
– Ну… как тебе сказать. А ты кто? – с опаской спросила я, терять-то уже нечего.
– Фрося…
– Бурлакова? – вырвалось у меня.
– Какая? Нет, по-моему, пока еще нет.
– Тьфу ты, я-то испугалась. Думала все, последние минутки доживаю.
– Я тоже испугалась, – честно призналась девушка, – а что, эта «Бурлакова» очень страшная? Я никогда о такой не слышала.
– Да забудь ты об этом. Это я так, прикололась, ну… то есть, пошутила.
– Ясно, а что вы на верху делали? Летали? Неужели? А что за ямы в воздухе, и почему их невидно?
– Вот тетеха недотепаная, забудь об этом. Ты что, шуток не понимаешь? Лучше скажи, как ты тут очутилась посреди ночи, и почему такая грязная. Хотя кажется, догадываюсь.
– Это долгая история. Можно ее рассказать как-нибудь потом? Мне надо быстрее уходить. Так что прощай.
– Стоп. Я тоже ухожу и, если ты будешь не против, мы сможем составить друг другу хорошую кампанию, а? Ты куда идешь?
– Не знаю. Куда глаза глядят.
– Слушай! Да и мне ведь туда же!!! Какое совпадение! Так что, вперед. Да, меня зовут Маша.
– Хорошо, пошли, – вздохнула девушка и, слегка отряхнув платье, пошла вперед.
Девчонка мне сразу понравилась. Ну, то есть не совсем сразу, как только познакомились, так и понравилась. А сначала я испугалась. Никак не ожидала такого поворота, но это даже лучше, теперь у меня есть человек знающий местность и обычаи этого мира. Но и… с другой стороны, жутко хотелось узнать, что заставило девчонку убежать из дому. По-моему, насколько я помню историю, сбегали только рабы, крепостные крестьяне и то, если их хотели продавать нежелательному хозяину, ну или били сильно. Хотя, это же Россия, а значит она скорее всего крепостная. Но, в любом случае, что же тогда подтолкнуло к побегу? А с чего это, собственно, я взяла, что тут развито крепостничество, может здесь совсем другая история? Но с другой стороны… да скучно странствовать одной, не зная ни обычаев, ни нравов, ни истории, ни даже где тут север, а где юг. Очень хорошо, что на нее упала… и не придавила.
Не удивительно, что я сначала испугалась, когда увидела Фросю. Просто под моим окном, кто-то случайно опрокинул бочку с водой, вот и образовалась кашеобразная грязь. Правда, не знаю, как случайно можно опрокинуть бочку с меня ростом, полную воды. Эх, удаль молодецкая! В темноте не видно где и что, а Фрося шла на прямик. Как только почувствовала, что ноги утопают в чем-то неприятно жидком, замешкалась. А тут еще ни с того, ни с сего я падаю. Вот девчонка и нырнула носом в землю.
Ночка-то, какая выдалась! Тепло, хорошо, ни дуновения ветерка. Тишина. Лишь где-то вдали слышно тихое завывание волков… Волки?
– Фрось… у вас тут, что, волки водятся?
Она посмотрела на меня, как будто я с другой планеты прилетела, и вместо волос у меня торчат две антенны.
– А куда же без них. Ясно дело, водятся. Извили уж совсем, негодники. То скотинушку порвут, то на село нападут. Нет на них управы. Совсем озверели…
– Они кусаются, да, – больше даже с утверждением, нежели с вопросом, констатировала факт. Знаю, что по-детски наивно и глупо прозвучало, но почему-то спросить что-то другое, у меня не повернулся язык.
– Кусаются, еще как кусаются! Как укусят, так и все, тю-тю, головы нет. Еще раз укусят…
– Все-все! Подробностей гастрономических предпочтений местной фауны не надо. Мне уже плохо.
Хм, интересно, почему мне жуть как не хочется с ними встречаться? Элементарно, я решила еще немного пожить. Волка я видела всего один раз, в классе первом или втором. Нас водила Лилия Викторовна в зоопарк. Но они там были такие бедненькие, облезлые, хвост поджат… Ходили по клетке и смотрели на меня такими печальными глазками, что у самой наворачивались слезы. Поэтому все представление о волках складывалось на этом зверьке в клетке и на мультике "Ну, погоди!" Но, как мне сейчас кажется, это далеко неправильно сложившийся стереотип. Поэтому лучше переждать где-нибудь, а уж потом и путь продолжить.
– А, они же днем не нападают? – с надеждой спросила я.
– Только если голодные… Слушай, а ты откуда, а?
– Все равно не поверишь.
– А если поверю?
– Вряд ли, я сама до сих пор поверить не могу. Хотя… вот ты сначала расскажешь мне свою историю, потом и я. Договорились.
– Хорошо.
– Знаешь, что? Я думаю, что сейчас будет верхом безрассудства идти на ночь глядя через лес. Надо где-нибудь переждать.
– Согласна… но ведь с утра будут поиски?
– Будут… ну, что же делать.
– Есть одно местечко. Пойдем.
И Фрося бодренько пошагала по саду. Ах, этот аромат яблок. Никогда бы не уходила отсюда. Но, мы сделали свой выбор. Интересно, что за история у этой девчонки?
Шли долго. Мои ножки не привыкли к таким походам. Самые долгие пешие прогулки, которые я предпринимала, это до школы и обратно. Ну, по парку погуляю. И все! В остальных случаях, либо на автобусе, на трамвайчике, либо ловлю попутку. А тут… Не знаю, какой километр мы уже топали, но коленки предательски тряслись, ноги подкашивались, голова кружилась, в глазах темнело, дышать становилось все труднее. Фросе же, хоть бы хны! Она шла, высоко подняв грязненький носик, бодрой и уверенной походкой.
– Фросенька, миленькая, давай передышку устроим, ну, пожалуйста. Я больше не могу. Вот сейчас упаду и съедят меня эти голодные волки.
– Чуть-чуть осталось, потерпи.
Какое чуть-чуть. Лес казался так близко, а мы уже часов пять без передышки идем через поле. Оно бесконечное!!! Раньше, за садом, его и видно-то не было. Думала – сад, за садом лес, вот и всех делов-то. А тут еще и поле… Мою голову стали посещать мысли, что можно было бы и замуж выйти, не такой уж этот Ваня и плохой, ну, в крайнем случае, точно был бы у меня под каблуком. Продолжила бы семейную традицию. Зачем я иду? Да эта Фрося просто издевается, она специально, хочет, чтобы я прямо тут и скончалась. Что я о ней знаю? Ни-чего! Следовательно, она была специально подослана, чтобы… Чтобы что? Вот в том-то и дело, пока еще не придумала. Но как только у меня это получиться этой предательнице несдобровать!
К счастью, все когда-нибудь заканчивается. К тому времени, как солнышко стало весело играть лучиками, мы подошли к лесу. Ефросиния привела меня на небольшую полянку, окруженную вековыми, могучими деревьями. Неподалеку журчал ручей, а солнечные зайчики играли в траве. Я упала в самую гущу каких-то неизвестных мне лютиков. Вот сейчас, хоть режьте, не встану, даже если кто скажет, что лютики эти ядовитые. Моя соучастница побега, думаю так ее теперь можно называть, тут же побежала к ручью. Правильно, в таком виде ходить – только народ пугать. Я лежала и смотрела, как кроны деревьев заканчиваются у самого неба, как ветер колышет зеленые листочки, как… мои глаза стали медленно наливаться свинцом. Ночная прогулка дает о себе знать. Я заснула.
* * *
Открыв глаза, быстро сообразила, что солнышко давно в зените. Жарко. Хорошо-то как, не хочется ничего: ни поднимать голову, ни шевелиться, просто лежать и все. Правильно говорила моя мама, что лень вперед меня родилась. Я протерла глаза, довольно потянулась и огляделась, приподнявшись на локотках. Передо мной сидела миленькая девчушка в одной сорочке, и заплетала в косу черные как смоль волосы. Немного смуглый цвет кожи, про такое говорят – кофе с молоком. Молока кружка и ложка кофе. Надо же, и такое бывает. У меня было пару знакомых, мулаток, так они все время жаловались на свой цвет кожи, что как он им надоел, бесит. А, по-моему, это здорово и очень красиво. Не надо тратиться на солярий, по крайней мере.
На меня смотрели большие, просто огромные карие глаза. Маленький, чуть курносый носик, припухлые губки… не девчонка, а куколка. Живи у нас в городе, парни не давали бы ей проходу. Фрося смотрела на меня и улыбалась одними глазами, как это у нее получается?
– Ну, как спалось?
