КОШКА.

Теперь Оля замечательная домохозяйка, славная хранительница очага, и иногда

окружающим кажется, что она счастлива.

Наверное, так оно и есть…

«Сам такой» И «Это ты, а я кто?».

«Сам такой», – то и дело повторял Огурцов.

«Слушай Огурцов, ты хоть понимаешь, что выглядишь при этом, как дурак какой-

то?!» – говорили ему на это.

«Сам такой», – отвечал Огурцов и с довольным видом где-то внутри себя

радовался.

Чуть что не по-Огурцовски, спор какой или там обсуждение – сразу на рожон лез,

провоцировал на ругань какую-нибудь, а потом снова за своё: «Сам такой», «сам

такой», «сам такой», «сам такой». Достал всех – жуть.

Но как-то подвернулся Огурцову Глухонюк-Дробипипкин, который тоже

«долдонил» на свой лад: он чуть что говорил: «Это ты, а я кто?».

«Разговор» промеж них произошел из-за пустяка какого-то. Сидели-сидели, и тут

понеслось: «Сам такой», «Это ты, а я кто?», «Сам такой», «Это ты, а я кто?», «Сам

такой», «Это ты, а я кто?», «Сам такой», «Это ты, а я кто?»…

Так они и сидят до сих пор: всё спорят о чем-то… Придурки.

СЕРАФИМА-СЕРАФИМОЧКА.

Девочка Серафима очень любила краны. Может быть, потому, что они отдаленно

напоминали Ей аистов, которые, как известно, приносят детей. Может быть,

потому что они всегда тянулись вверх, а все дети всегда внутренне мечтают

подрасти, как думают родители. Может быть, потому, что они (краны) большие

сильные и красивые. Может быть, почему ещё.

«Кан»,– частенько выпаливала Она на детский манер, указывая вдаль и вверх

своим маленьким пухленьким пальчиком.

«Ка-а-ны»,– со вздохом умилялась она также на манер французский, проезжая в

коляске мимо строительной площадки к детской.

Родители Серафимы были христианами, и, конечно же, верили в чудеса. А если

верить в чудеса, они обязательно случаются.

Наверно поэтому, во время очередной дневной прогулки Серафима заметила у

себя за спиной шесть прекрасных крылышек.

Конечно же она полетела…

Она летела мимо уставшего торгового центра, который за форму все называли

«бубликом», мимо заплаканного детского сада, который за цвет все называли

«голубым», мимо ликующей горки, построенной неизвестным депутатом

Белозерских, мимо

дискутирующей скамейки, оккупированной известными старушками

Кузьминихой и Балалайкиной, мимо измученных типовых домов…

Остановившись у окошка, из которого пахло вишневым вареньем, Серафима

махнула ладошкой удивленному водопроводчику внизу и, наконец, совершив

фигуру высшего детского пилотажа, начала совершать посадку на стрелу самого

высокого крана в округе (ну конечно!).

Родители Серафимы молча наблюдали за происходящим. Они, конечно, не

удивились…

«Видимо, у девочки выросли крылья. Такое бывает», – спокойно заметил папа в

ответ на нарушившее молчание мамино «Ах…». Он хотел заметить еще что-то, но

не успел.

«Ка-кё-до!» – прокричала Серафима родителям с высоты, замахала крылышками

и засмеялась.

Родители, конечно, улыбнулись, но потом развели руками: «Не понимаем,

доченька, – ответили они Серафиме, – ветер все твои слова унес куда-то. Повтори,

пожалуйста!»

«Ка-кё-до!» – прокричала Серафима, засмеялась и крылышками снова…

А родители снова улыбнулись и снова развели руками: «Ветер, доченька. Не

слышим тебя совсем! Сейчас стихнет – повтори еще раз, пожалуйста!» – попросили

они.

Серафиме очень хотелось, чтобы родители ее услышали, и поэтому, несмотря на

то, что ей было весело и смешно, когда ветер стих, она серьезно сосредоточилась:

«Ка-а-ны стё-о-ят дом!» – очень громко и размеренно сказала она. Но потом-таки

засмеялась и крылышками…

«Краны строят дом. Ясно», – сказал папа. «Ребёнок начинает понимать жизнь», -

снова сказал папа, а мама на это, а может и нет, даже немножко заплакала. «А давай

будем называть ее Серафимочкой», – вдруг сказала она.

СЛУЧАЙ ИСЦЕЛЕНИЯ НА ПЛОЩАДИ ВОССТАНИЯ.

Посвящается Мише ,

который может играть,

стоя на голове.

Это флейтист Петров, который работает у Московского вокзала. Петров играет

там по вторникам и четвергам в свободное от репетиций оркестра время.

Вот, пожалуй, и всё, что нам нужно знать о Петрове.

Хотя, постойте, я забыл кое-что добавить… Петров хорошо играет. Знаете, бывает

у некоторых Петровых особое чутьё: они словно угадывают, что нужно сыграть в

данный момент.

У нашего Петрова это чутьё носит характер крайне мистический: Петров даже

сам не понимает почему, например, при виде какого-нибудь бандита средней руки

из его инструмента звучит «Владимирский централ», а при виде какой-нибудь

юной студентки что-то из последней «фабрики звёзд».

Ну вот. Пожалуй, довольно о Петрове…

Это Марина Тимофеевна. Бывшая балерина, ныне глубокая пенсионерка,

проживающая на Лиговском недалеко от известного места, ограниченного

Пушкинской 10 с другой стороны.

С вешалки уже снято старое коричневое пальто, когда-то шикарное – «теперь не

пойми что», в прихожей ждут пока ещё…, «хотя, что там! – уже не пойми что»

калоши. Марина Тимофеевна собирается за хлебом. В сморщенной временем

ладошке мелочь остатков пенсии – «не пойми что».

Марина Тимофеевна одевается. Марина Тимофеевна оглядывает «на до свидания»

свою комнату. С редких фотографий поглядывает на неё прошлое – «девушка,

делающая успехи в балете». Да, когда-то… Это первый выход, это… «не пойми

что» – Марина Тимофеевна поправляет что-то, глядя в зеркало, и, хлопая дверью

выходит. Она медленно спускается по ступенькам… Надо было взять трость.

Марина Тимофеевна предпочитает ходить в магазин через площадь… Она

переходит Лиговский от ресторана к вокзалу, пропуская трамвай и посматривая по

сторонам опасаясь неожиданной иномарки… Она глядит на слишком знакомое

здание вокзала, «ныне – не пойми что – перекрашенное…»

Увидев Марину Тимофеевну, Петров почему-то заиграл «Лебедя» Сен-Санса…

Марина Тимофеевна остановилась и начала слушать…

Прошла минута.

Вдруг Марина Тимофеевна, начала танцевать… Медленно, робко…

Площадь закружилась…

Перестукивались трамваи, троллейбусы делали «у-у-у».

Марина Тимофеевна танцевала…

Мне жаль, что никто ничего не заметил…

СЛУЧАЙ НА ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГЕ.

Когда электричку дёрнуло, Вадика бросило на Наташу. Женщину с пирожками на

дверь тамбура. Старшего преподавателя Сахина на пол нечистот. Собачку Пукиса

на собачку Юрчика.

Так произошло первое свидание Вадика с Наташей. Женщины с пирожками с

пирожками и дверью тамбура. Старшего преподавателя Сахина с полом нечистот.

Собачки Пукиса с собачкой Юрчиком.

СНЕГ.

Снег по делу пошел из Купчино в Озерки –

«Снег идет», – спокойно сказали по телевизору.

Но т.к. снегу нельзя ездить в общественном транспорте и на метро, а было очень

скользко, снег всё время падал –

«Падает снег», – сочувственно сказали по телевизору.

Снег устал падать и прилег отдохнуть где-то на Горьковской –

«Лежит снег», – испуганно сказали по телевизору.

Немного отдохнув, снег отправился дальше -

«Снег снова пошел», – радостно сказали по телевизору.

Наконец, снег добрался до Озерков и там наступила зима (ты её так ждала,

помнишь?)

«Прошел снег», – спокойно сказали по телевизору.

СОЛНЦЕ.

Знаешь, что бы там не происходило, солнцу завтра всё равно суждено встать.

И оно встанет…

Самое обыкновенное,

Самое простое,

Самое любимое

Солнышко…

…оно светит. Оно не может не светить.

И, знаешь,…всё будет хорошо…

22.11.0?. Твой я.

СОЛЬ И САХАР.

Одна из них рассыпАла соль и часто смеялась.

Другая рассыпАла сахар и часто плакала.

Они жили почти рядом…

Перемещались по улицам, в метро и пр. почти рядом…

Думали о простом и сложном почти рядом…

…Одна – смеясь, другая – плача.

– Две девушки, которых я люблю.

Вот и сейчас за окном то соль, то сахар…

СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ.

Под утро Кумзадзе приснился сон, в котором голос ясно и чётко сказал ему:

Ганалулу и Ганалайкис соединяются при помощи переходника.

Приняв услышанное, как руководство к действию, Кумзадзе первым делом

разобрал газовую плиту матери на предмет скрытых сбережений и приобрел на все

имеющиеся средства акции Манукянских Авиалиний.

Выйдя с Биржи с бутылкой портвейна в руках и подозрительно зелёными глазами,

Кумзадзе включил музыку Гребенщикова в наушники и вскорости оказался в

аэропорту «Пулково-2».

Вылетев ближайшим рейсом в Биробиджан, Кумзадзе почувствовал себя

счастливым…

Позже, в Биробиджане, он встретит находящуюся там на гастролях свою

будущую жену-стюардессу, и они заживут долго и счастливо вдалеке от дома…

2 неясных названия и прибор неизвестной конструкции изменили жизни 2 людей,

положив им счастливый конец (с концом перебор вышел, прощенья просим).

СТАРЫЙ НОВЫЙ ГОД.

В квартире 140 дома номер 46 по улице Гагарина собрались господа со

странными именами Фоад, Г и Тарас, а также девушка с фамилией Якубенайте.

Весело и непринужденно пошел разговор о музыке: все четверо собеседников

были музыкантами. Фоад играл на фортепиано, Г играл на барабане, Тарас играл

на контрафаготе, а девушка с фамилией Якубенайте играла на арфе. Поднимались

вопросы личной жизни звезд, обсуждались тонкости народной ритмической

организации, развернулась аппликатурная полемика.

Открыли шампанское, радостным сюрпризом возникли на столе курица с

картофелем и традиционный салат.

Выпили за «Старый Новый». Каждый из ребят рассказал по забавной истории из

своей жизни. Девушка с фамилией Якубенайте неожиданно вспомнила про

оставленный дома на Благодатной мобильный телефон. Решили было ехать, но

передумали: в районе 9 роддома случился салют – стали смотреть с балкона и

«курить на свежем воздухе».

Заметили заснувшего в сугробе пьяного – спустились и под улюлюканья

отволокли его в парадную к батарее.

Внезапно обнаружили, что нет сахара к чаю, но никто особенно не расстроился…

Что-то в этом роде.

А Алеша сидел дома. Ему было очень грустно и одиноко. Падал через окошко

скучный фонарный свет, слышались пьяные крики за окном, телевизор врал

непонятной радостью… Девушка его бросила, друзей… наверно, и не было. Только

снег, телевизор да куча мыслей в голове…Господи…

Что-то в этом роде.

А кого-то вообще не было…

Что-то в этом роде.

ТАРАСИК.

Тарасик любил звенеть над левым ухом маленьким колокольчиком (это его

успокаивало). «Вкрадчиво», – подумывал он при этом.

Тарасик любил поддерживать небо правой рукой (это его забавляло).

«Фундаментально», – говаривал он в такие моменты.

Тарасик не любил Амели (он не смотрел этот фильм). «Глупое и слишком

доступное лицо на обложке», – пояснял он эту отсталость от моды.

Тарасик не любил музыкантов, особенно гитаристов – лимитчиков. «Понаехало

на нашу голову… А гитара это ж самый лёгкий инструмент», – оправдывал он

боязнь конкуренции.

Тарасик любил джаз (сам играл) и не любил стихи, отягощенные знанием жизни

(сам писал).

Тарасик любил придумывать слова (он называл это Словотворчеством) и не

любил придумывать жизнь (он называл это Нелепостью).

Но, несмотря на отношение Тарасика к чему-либо выше упомянутому, сие выше

упомянутое – таки происходило и имело место быть.

Да!… И, наконец, Тарасик любил Валюшку, которая всего-навсего любила его…

Два раза в неделю он приезжал к ней на Электросилу, и они играли на виолончели

и саксофоне…

По всей округе неслись задумчиво прекрасные звуки… Люди открывали окна,

некоторые даже плакали… «Это Тарасик и Валюшка», – иногда говорили одни…

«Чудесная, наверное, пара», – говорили другие…

И люди любили друг друга.

ТОПОЛИНЫЙ ПУХ.

Очень много тополиного пуха этим летом. Он и там, и тут, и нигде. Мы похожи с

ним.

Из него никогда не вырастут деревья – он бесполезен, как грусть по тому, что не

случилось, не сбылось – он немножко мешает жить.

В нем есть музыка, до красивого печальная: «Смотрите вокруг! Радуйтесь: ЛЕТО!

Оно бывает так редко: всего один раз в году…»

У нас, в городе N, очень много тополей. Говорят, это связано с войной…

И вот он встречает нас июньским утром; влекомый в пустоту колодцев,

переполненность проспектов, заглядывает в окна и глаза, будто пытаясь что-то

понять. Понять, почему всё так. У него это не получится. Мы похожи с ним.

Когда-нибудь он перестанет, а я останусь жить дальше. А пока аллергики

страдают, а я радуюсь, потому что Мы похожи с ним.

ТРУБА ПИРОГОВА.

ПЕРВОМАЙСКАЯ КАЛЯДКА.

Пирогов придумал трубу, но что делать с ней он не знал. Была распита маленькая.

К счастью, неподалеку снимал Задерикобыло – Пирогов рванул к Задерикобыле.

Жестикулируя и стуча трубой по поверхностям, Пирогов объяснил Задерикобыле

в чём дело. Была выпита маленькая.

Задерикобыло не знал, что делать с трубою.

К счастью, рядом проживал МкрТДчан – друзья двинули к нему.

Постучав своим изобретением о водосток, Пирогов вызвал МкрТДчана на диалог

из окна 1 этажа. Была распита маленькая.

МкрТДчан, конечно, тоже не знал, что делать с трубой.

К счастью, недалеко гостил Це-це-летели. Поэтому некоторое время спустя труба

Пирогова уже отбивала неравномерную дробь на Це-це-летеливской двери.

Це-це-летели ничего тоже не знал – зря энтузиасты к нему дернулись.

К счастью, поблизости практиковали Нигматулин и Комар Хорям. Была выпита

маленькая.

Началась Ходьба…То и дело слышались звуки стучащей обо что-то трубы

Пирогова. Количество ходоков росло. Район загудел…

Рванув через Красную площадь и отчаянно молотя по трубе, возбужденная

спиртуозом компания, насчитывавшая к тому моменту уже 150 человек, затянула

«Мы наш – мы новый».

Некоторые посторонние граждане, толком даже не понимавшие, что происходит,

на всякий случай примкнули к поющим, и были вовлечены в обнадеживающее

поступательное движение. Некоторые примкнули к примкнувшим. Образовалась

ВНУШИТЕЛЬНАЯ толпа. Были распиты маленькие.

Через некоторое время движение на основных транспортных аортах Москвы

было невозможно из-за непомерного скопления страждущих.

Времена стояли смутные. Поэтому правительство было вынуждено считать

создавшееся положение официальным мероприятием – шествием, приуроченным к

празднику 1 мая, хотя дело и было в декабре.

Шествие граждан продолжалось до самого что ни на есть позднего вечера, пока,

наконец, не встретился гражданам Попов.

Попов ЗНАЛ, что делать с трубой!

Радостные и усталые все разбрелись по домам. Так состоялась первая

первомайская демонстрация трудящихся.

Вскоре был изобретен телеграф…

ТЯГА К ЗНАНИЯМ.

«Забавное это всё-таки место у меня внизу позвоночника… Так называемый

копчИк,»– размышлял Мимиладзе, вглядываясь в медицинскую энциклопедию…

В то же мгновение внезапно появившийся Ляшенко неожиданно ударил

Мимиладзе по голове бутафорской репкой:

– Как к чужим бабам, так, конечно, первым!.. Понаехало хачья, блин!.. За

прописку какую хош оттарабанят, твари!..

…Мимиладзе, конечно, зарезал Ляшенко… и вернулся к чтению.

ПОезднер, увидев труп товарища…

…Мимиладзе зарезал ПОезднера…и вернулся к чтению.

Процесс, что называется, пошел. Вскоре Мимиладзе был окружен горою трупов и

робкой толпой зевак… Где-то вдалеке уже звучала милицейская сирена…Рабочий

день заканчивался, приближался спокойный тихий вечер…

УЛЫБКА.

Тогда С был один в большом пребольшом городе П. Город его не любил.

Слишком мягкий, слишком задумчивый, слишком робкий. Поэтому С было тяжело

и … ну вы сами знаете, как.

На улице начиналась весна. Капало всё, таяло всё, текло… С гулял по городу П и

думал о своих «невезучках» – он только что придумал это слово и был даже

немножко счастлив поэтому. Повернув на улицу М с проспекта Н, С миновал

роддом. Ему показалось, что он слышит голоса удивленных своей новой жизнью

малышей…

И тут произошло событие, изменившее его жизнь.

Кто-то улыбнулся С – он это совершенно ясно почувствовал.

Когда-то давно что-то подобное произошло с юношей К & девушкой И. Они шли

по улице Б и внезапно из окна 1-го этажа дома напротив авто заправки им

улыбнулся большой белый кот – после этого И & К поняли, что должны быть

всегда вместе. Спустя месяц, они поженились.

А что С? Внезапно, всё его существо наполнилось сложными и простыми

словесными сентенциями, складывающимися в оригинальные сюжетные формы.

«Бумага и ручка» – мелькнуло в голове – С уже бежал к находящемуся на проспекте

Н, заведению Р.К..

Попросив всё, что было необходимо, С устроился с чашкой кофе и писАтельными

принадлежностями в курительной половине…

Так С стал писателем…

–

Как бы мне хотелось узнать, кто улыбнулся С?

Я пишу и думаю, о том, что когда-то тоже встречал эту улыбку, но… слишком

давно. Она затерялась в памяти среди многих-многих других.

Да… Улыбались мне часто. Но это уже другая история…

ЧАЙКА ЙОХАНСЕН ШЕРОН СТОУН.

– Ну? – спрашиваю я чайку Йохансен Шерон Стоун.

– Что «ну»? – отвечает мне чайка Йохансен Шерон Стоун.

– Ну где? Где? – снова спрашиваю я чайку Йохансен Шерон Стоун.

– Что где? – снова отвечает мне чайка Йохансен Шерон Стоун.

– Где романтика, высшее чувство радости? Полеты? Где всё это? Почему не

летим? – спрашиваю я.

– Так не летаю я… И, вообще, ты о чем? Начитаются всякой ерунды и лезут!

«Высшее чувство!..» Бред, ерунда всё это! Птицы уже давным-давно не летают.

Забудь! – отвечает она.

– Ну а вот это: «небольшая перемена сегодня приведет тебя в совершенно другое

завтра»? – я.

– У тебя конкретно сейчас много вариантов? Даже если они есть, неужели ты и

впрямь думаешь, что они тебя приведут к разным завтрашним дням? Чушь!

Странный ты какой-то…

Я хотел ещё что-то спросить, но не успел: чайка Йохансен Шерон Стоун уже

упрыгала на хлебобулочную площадь, где вместе с подругами чайками Антоновкой

Роллинг Стоунз и Дюковкой Эллингтон и крачкой по имени Сюрпа Зи-зи Гагуль

стала весело наклёвывать подкидываемый бабушками и детками хлебобулочный

мякиш.

А в небе тем временем уже появился естествоиспытатель Ляхович, смастеривший

знаменитый небесный тихоход «Алые Паруса» – единственную летательную

конструкцию на всем птичьем свете…

ЧЕЛОВЕК С ВЕДРОМ

Бобков возвращался с лестничной клетки с только что вынесенным мусорным

ведром. Он уже открывал двери ванной дабы «ополоснуть оное ведро и перста»,

когда услышал: «Ну уж нет, Бобков! Ты же видишь – я ребенку лицо мою!» Голос

жены заставил Бобкова перебрать ногами.

– И что же мне теперь прикажете делать, Агриппина Марковна? – спросил Бобков.

– Мне же по оным делам в город надобно.

– Ну, во-первых, перестань говорить все время слово «оный». Во-вторых, ежели

тебе, Бобков, оно невмоготу, катись себе в город с ведром! – ответили Бобкову.

Так Бобков поехал в город с ведром.

«Оное ведро дает мне многие преимущества перед обычным обывателем, -

рассуждал Бобков, шагая по улице Пестеля. – Оно делает меня более объемным и

массивным…Кроме того ведь ничего на случается просто так. Как знать… – Бобков

улыбнулся (он верил в скрытый смысл явлений). – Возможно, оно делает меня

неуязвимым, – Бобков надел ведро на голову – никто вокруг не обращал на него

никакого внимания, – и, может быть, даже НЕВИДИМЫМ, – Бобков был настроен

мистически. – Да-с, все-таки оное чудо-ведро… – Бобков поднимался на эскалаторе

к площади Ленина: он впервые в жизни прошел в метро БЕСПЛАТНО. – Оное

чудо-ведро, возможно… – Бобкову никак не удавалось закончить мысль. – Оное

ведро…» – тут Бобков внезапно наскочил на Ленина, которого, конечно, не узнал…

…Лапа времени легла на Бобкова. Больше его никто не видел…Хотя, говорят, что

кто-то похожий не так давно стал петь в одном детском оперном театре на

полставки. Однако, мало ли что говорят! Я думаю, это вымыслы…

Милые женщины! Осторожнее со своими Бобковыми.

ЭДИК 1 И ЭДИК 2.

Перед вами Эдик 1. Солидный, высокий парень. Приятный, обходительный,

воспитанный молодой человек, любящий и уважающий маму, друзей и

родственников.

Перед вами Эдик 2. Солидный, высокий парень. Приятный, обходительный,

воспитанный молодой человек, любящий и уважающий маму, друзей и

родственников.

В чём разница?

Если внимательно посмотреть на обоих Эдиков, можно заметить, что Эдик 1

трезв, а Эдик 2 малость того – под шафе.

Я говорю Эдику 1: «Ну чё? Пучком?»

Он мне: «Пучком!»

Я ему: «Пиво будешь?»

Он мне: «Не, старик, я в завязке. Только безалкогольное… Нулёвочку. Или Коку».

Я говорю Эдику 2: «Ну чё? Пу…»

Он мне: «Хрен в очё!»

Я ему: «Пиво будешь?»

Он мне: «Бэлой! И сока! Сока будешь, сока?! Или Сокола?! Хе-хе-хе-е! А-на-на-

на-на. На-на-на-на-на…»

Встречаю Эдика 1. Стоит, о каких-то делах говорит с приятной барышней. Глаза

горят…

Встречаю Эдика 2. Носится с газовым пистолетом и угрозами за бородатым

комаром. Глаза горят…

Совершенно разные люди.

Эдик 2 бьёт свого соседа Алёшу в голову, а Эдик 1 покупает своему соседу Алёше

мороженое. Эдик 2 пытается замочить охранника в ресторане, а Эдик 1 вежливо

здоровается и проходит мимо. Эдик 2 пролетает мимо меня в каком-то непонятном

измерении, а Эдик 1 участливо спрашивает о моих делах. И т.д. и т.д. и т.д.

Я вот звоню ему сейчас по телефону и думаю: кто подойдёт? Эдик 1 или Эдик 2?

– Надо себя к чему-то готовить…

…Иногда оба Эдика соединяются, но об этом как-нибудь в другой раз.

ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ТОЛИКОМ.

Что случилось с Толиком?

Он всегда был ласковым отзывчивым и общительным мальчиком. Любил ездить

за грибами и ягодами, играть в хоккей и футбол. Он рисовал и писал стихи.

Никогда грубого слова от него не услышишь… Простой такой, весь, как на

ладони…

Но что-то произошло…

В результате мы имеем совершенно иного: замкнутого, раздражительного,

курящего каждые 15 минут, из чтения принимающего только телевизор, 30 летнего

Толика, ушедшего (ко всему!) жить к неизвестной, непроверенной, наверняка

порочной женщине с Пионерской.

Ну каково!? А!?

А всё дело в том, что в детстве Толик встретил маленького зеленого человечка,

который заколдовал его и научил плохому…

И вот теперь все вокруг нетерпеливо ждут, когда же Толик, наконец, встретит

другого, на этот раз розового человечка, который расколдует его и научит

хорошему…

Мы тоже ждём, и надеемся, что Толик вернётся к нам…

РОДИТЕЛИ ТОЛИКА

ЗАКЛЮЧЕНИЕ С СЕНТИМЕНТАЛЬНЫМ КОНЦОМ.

– Это не Земля и не Африка, родной.

Это планета Плюк:

215 в тентуре, галактика Кин-Дза-дза в спирали…

Вот. Настало время написать что-нибудь на «до свидания». Пару официальных

фраз или что-то в этом роде видимо должен я из себя вынуть. Хотелось бы с

Вами поговорить ещё о чём-нибудь, но время… Время.

Итак, Официальные Фразы (почти Комические Куплеты).