ШИЛО_В

Руководитель Управления: Вижу должность руководителя аппарата правительства кратно добавила Вам самомнения, учтем. Но Вы правы, это действительно лирика. Цель разговора простая, как Вы уже догадались, сделайте все, чтобы вернуться в рамки наших договоренностей, а именно, «ДВиК» должен стать номером два в парламенте, не больше, ни меньше. В случае невыполнения, задействуем тот самый фактор.

Шилов: Принято…»

Такой вот вышел разговорчик. Это был первый раз на моей памяти, когда Управление перешло на прямые угрозы и ультиматумы, а никак по-другому это расценивать нельзя. В результате нам предстояла решить идиотическую задачу – подрезать свой собственный политический капитал.

Вадим, погоди, но ведь по результатам того разговора были еще и, скажем так, разъяснения Авдея Наумовича исключительно для нас. А их упомянуть обязательно стоит, так как они задают контекст дальнейшему развитию ситуации с «ДвиК». Собственно, вот основная часть этих разъяснений: «Подставил я вас, не доглядел, прошу снисхождения. Надо из этого всего выбираться. По прозвучавшему ультиматуму от Управления, если ориентироваться на наши данные, а только на них и надо ориентироваться, наш отрыв составляет жалкие три-четыре пункта, и образовался он исключительно из-за интереса к нам со стороны некоторой части жителей мегаполисов. Вот эту часть и надо отсечь, обратить против нас, тогда мы вернемся в рамки заданные сверху. Да, и все таки придется вам, конкретно тебе, Вадим Максимович, противопоставить в публичном поле «ДВиК» и меня. Контекст простой – «я лег под госаппарат», тем самым мы исключим неожиданности в момент самого голосования». В сущности, такая постановка от Шилова могла означать только одно – отныне он решил быть сам по себе, по многим, вполне понятным причинам. Лично я это воспринял именно так.

Не ты один. Ведь действительно, после того разговора, его общение с нами сократилось существенно, даже по сравнению с периодами, когда он брал паузы на продумывание. Фактически, с этого момента мы можем судить о его деятельности исключительно по его публичным выступлениям. Конечно, к нам продолжали поступать от него какие-то эксклюзивные и конфиденциальные материалы, но касались они исключительно профессиональной деятельности каждого из нас. В остальном же он совсем закрылся. Для нас, конечно, очевидно, что свел к минимуму общение с нами он для того, чтобы оградить нас от потенциального очень существенного негатива в отношении него, но признаюсь честно, лично меня это несколько обидело, так как я считал и считаю, что имея тот опыт, который у нас был на тот момент, мы вполне были способны противостоять всем возможным потенциальным угрозам. Проще говоря, я считаю, что именно в этом случае Авдей Наумович поступал неразумно. Ну тут уж, что произошло, то произошло. Даже мы не имели на него такого влияния, чтобы он пересмотрел свои подходы в разрешении той ситуации.

А ситуация продолжала развиваться, и даже усугубляться. Дело в том, что при выполнении условий: «ДВиК» – вторая политическая сила в стране; полная самостоятельность местных властей в решении «незначительных», с точки зрения верхов, вопросов; и в целом, стабилизация ситуации с госаппаратом; Шилов становился не просто не нужным, а даже лишним, так как мало того, что исчезал предмет деятельности, так он еще при этом по-прежнему оставался очень серьезным раздражителем. Что же касается текущей деятельности аппарата правительства, то с ней мог справиться любой заштатный аппаратчик. Вот, примерно, в тот период верхи и начали искать замену Авдею Наумовичу, ну уж очень неудобным он стал. Но главная дилемма для них состояла в том, как его «уйти». Вообще, игры в снятие с должности испокон века были одним из главных развлечений для любых правящих верхушек. Изощренность в этом вопросе дошла чуть ли не до совершенства, особенно, что касается формулировок и поводов. В отношении Авдея Наумовича, наверняка, готовилось что-то «шедевральное» в этом контексте. В последствие это оказалось именно так, но, с моей точки зрения, гораздо более интересен не сам момент отставки, а процесс ему предшествовавший. Тем более, что это была самая многоходовая комбинация в отношении одного человека со стороны верхов, на моей памяти.

Тут, думаю, надо пояснить почему потребовалась такая многоходовость. Вы уже очень хорошо успели осознать полезность и выгодность Шилова для верхов. Также Вам уже более, чем понятен весь негатив с его стороны, которые верхи терпели. И очевидно, что в тот период, о котором поведал Вадим Максимович, верхушка для себя решила, что негатив от Авдея Наумовича стал преобладать над выгодами от него, поэтому было решено его «задвинуть». Но, просто так это сделать не получалось. Прежде всего, я имею в виду три стандартных хода с их стороны: «закрыть», отставка с содержанием, номинальная должность. Кстати, попытка сделать третий ход уже была, когда, как мы помним, Шилову была предложена должность в госсовете, от которой он отказался. Но это так, к слову. С тех пор же прошло приличное количество времени, и Наумович стал публичной, заметной фигурой, на которую было много завязано, как он этого не избегал. Поэтому подход «тупо стереть» не проходил, так как был риск обрушения много чего. И это не смотря на то, что ОАММ уже полностью стал структурной частью Управления. Еще же оставались такие вещи, как: контроль и влияние на деятельность на местах, координация программы по малым территориям, взаимодействие государства и науки, взаимодействие государства и частного капитала, и много чего еще. Эти все вещи были по-прежнему завязаны на Авдея Наумовича, и его резкое «изъятие» из них привело бы к их полному разрушению. Так-что верхам и их «ехспиртам» пришлось напрячься и придумать, как это сделать максимально безболезненно для них же самих.

Я правильно понял, исходя из тех материалов, с которыми мне уже удалось ознакомиться, что в этой многоходовке было задействовано практически все, что можно было задействовать против Авдея Наумовича: программа, «ДВиК», ОАММ, Лобов, Видов, «троица» и так далее?

Именно так. Но ты, Юр, забегаешь вперед, до этого дойдем. Тут ведь еще важно отметить, что и сам Шилов это все, разумеется, осознавал. Более того, лично у меня сложилось впечатление, что он уже достаточно продолжительное время не прочь бы и сам уйти от этого всего, да многое держало, как мы уже отметили. Главное, что его держало, на сколько я понял, была незавершенность первоначальных концептов. Прежде всего речь идет о таких вещах, как: новый культурный уровень граждан, более существенная защищенность чистого частного капитала, большая самостоятельность на местах. Собственно, все то, с чего мы и начинали. Вообще, Авдей Наумович совсем не являлся сторонником принципа «нет предела совершенству», по этому поводу он даже говорил: «Приносит нужный результат, пускай работает. Нечего ухудшать улучшениями.», но в случае с теми тремя макрозадачами результаты были уж очень скромными, едва заметными, и-то заметными они были только ему и нам. Но, было явно видно, что Шилов, банально, устал. Ведь подавляющее большинство аппаратчиков, и тем более верхов, почему устают существенно меньше? Потому, что, во-первых, это их образ жизни, во-вторых, они только и занимаются, что драчками между собой, все остальное только следствие этих самых драчек. Наумовичу же приходилось и существенно тратиться на противостояние с госаппаратом, и выдавать результат, причем и для себя и для верхов, и это на протяжении многих лет. Устанешь тут…

Если честно, я вообще не понимаю, как он столько времени продержался. Мы пару-тройку раз спрашивали его, как он со всем этим справляется, на что он сказал что-то вроде: «По большому счету, я ни с чем не справляюсь, я просто не воспринимаю свою деятельность, как что-то значительное, поэтому подсознание с сознанием не рисует мне «всю тяжесть мира, которая лежит на моих плечах». Этот образ жизни я выбрал вполне осознано, хоть и существенная его часть мне откровенно противна. Но если ты целиком и полностью осознаешь все, что ты делаешь, у тебя с этим полная ясность, и ты понимаешь, что это всего лишь коротание времени до упаковки тебя в ящик, то и никаких проблем с усталостью не возникает». В общем, ответ в типичной стилистике Шилова. Но как бы он не храбрился, весь тот негатив, который его постоянно окружал, не мог не сказаться. У него заметно упала продуктивность, хоть и по его меркам. Он становился все больше и больше раздражительным, дошло до того, что ему перестали предоставлять слово по основной повестке, будь то правительство или госсовет, теперь ему можно было высказываться только по факту выступлений других, или задавать вопросы. В столице он перестал бывать вообще. Что там в столице, его практически не было видно и в мегаполисах. В общем, из человека и-так не очень-то открытого, он превратился в полного затворника, хоть и высокопоставленного. Но даже это нисколько не помешало ему сделать напоследок некоторые существенные и запоминающиеся вещи…

Глава 39.

Одной из них была самая полная схема внутренних и внешних связей по персоналиям в верхах. И примечательна она была не своей полнотой, а тем, что она была составлена и озвучена человеком, который всегда был как бы вне политических процессов. Судя по тогдашней реакции верхов, и особенно Управления, схема была достаточно точной, и отражала многие действительные связи в верхах на тот момент. Пересказывать эти связи не имеет смысла, так как поменялись некоторые персоналии, впрочем, как и сами связи. Тут примечательно именно то, что она была озвучена напрямую заинтересованным лицам, пусть и не публично, а на одном из закрытых совещаний. Собственно, в открытую Авдей Наумович этого сделать не мог, да и не хотел. Сделал он это на так называемом дисциплинарном заседании правительства, посвященном деятельности аппарата. Проще говоря, на одной из «аппаратных порок» Шилова. Примерная суть того заседания была следующей: «

Председатель: Авдей Наумович, что-то Вы совсем перестали бывать в столице. Вот и сейчас участвуете в заседании, посвященному вашей проблематике, удаленно. Вы абсолютно уверены, что сможете справиться с вашими функциями дистанционно?

Шилов: Господин первый министр, это вопрос мне задается уже раз пятый. Ответ на него, по-прежнему, тот же – никаких сбоев в работе моего ведомства нет и быть не может, так как я разбираюсь с первопричинами, а не реагирую по факту. Именно для этого я и нахожусь на территориях. Но на этот раз я добавлю, что некоторые министры вообще находятся больше за рубежом, чем в стране. И таких не мало. Я не беру в расчет, так называемые, «внешние» министерства, там их непосредственная деятельность обязывает. Но что там безвылазно делают министр развития малых территорий, министр космической логистики, министр внутренней торговли и им подобные? И я сам же отвечу на этот вопрос. Есть тут у меня одна разработочка, сделанная по собственной инициативе и за свой счет, я ее закрепил, не поленитесь посмотреть…

Председатель: Выведите на главной консоли.

Шилов: Как вы видите, это достаточно подробное отображение существующих, подтвержденных связей руководства всего госаппарата. Здесь достаточно отчетливо прослеживаются и ответ на вопрос, поставленный мной сейчас, и на многие другие вопросы…

Председатель: Господин Шилов, Вы это все к чему? У Вас есть какие-то конкретные предложения, соображения или даже обвинения? Или это просто очередной спектакль в Вашем исполнении?

Шилов: Воспринимайте это как хотите, я не в силах на это как-то повлиять, да и намерения у меня такого нет. Я лишь обращаю внимание на одно простую вещь, которую вы, в силу включенности в эту схему, сами не замечаете – большинство ваших взаимосвязей, в основном внешних, в скором времени начнут работать против вас. И честно, мне было бы все равно, если бы это отразилось только на тех, кто отображен на схеме, но весь этот возможный негатив достанет до самой глубинки.

Пиров: Интересно, и что же Вас сподобило на такие, с позволения сказать, изыскания? У меня вот складывается полное впечатление, что Вы по себе других мерите…

Шилов: В том-то и состоит одна из ключевых проблем высокопоставленных лиц – они руководствуются впечатлениями, а не опираются на детальную проработку возможностей и последствий…

Председатель: Так, господа, вы знаете регламент, не открываем дискуссионных клубов. Что же касается представленной Вами, Авдей Наумович, картинки и Ваших выводов по этому поводу, то мы это все учтем. Хотя, надо заметить, что уровень субъективности в ней просто зашкаливает. При том, что Вы нас постоянно призываете к объективности…

Шилов: Что я могу сказать? Дурное влияние…

Председатель: Ясно. Продолжение заседания в Вашем присутствии бессмысленно и даже неуместно. О его результатах Вам будет сообщено отдельно.»

В общем, по итогам того заседания Авдею Наумовичу была назначена дисциплинарка за «отступление от процедурных мероприятий», что-то вроде этого, точно не вспомню. На самом деле, ничего серьезного, по сравнению с тем, что могло бы быть. Тут важно другое, а именно то, как отреагировали на представленное «исследование» верхи. Они под самыми страшными страхами запретили публикацию той схемы, лишили все ведомство Шилова доступа к некоторым ресурсам, и сократили численность вневедомственного аппарата, то есть непосредственных подчиненных Шилова, вдвое. При этом оставив и меня и Елену Федоровну. Означать эта реакция и действия могли только одно – Авдей Наумович в своих изысканиях по этому поводу оказался не просто достаточно близок к истине, а еще дополнительно открыл верхам глаза на что-то. Только вот, что это было у меня нет даже догадок.

Да и не существенно это. Гораздо существеннее то, как в дальнейшем он и мы вместе с ним осуществляли нашу деятельность, ведь наметился устойчивый курс на то, что нам сокращали, как поле деятельности, так и полномочия, причем делалось это очень ощутимыми темпами, я бы даже сказал, чрезвычайно резко. В тот период всем нам стало очевидно, что всех нас хотят согнать со всех наших «позиций» и загнать в «ДВиК», сделать из нас что-то вроде системно-несистемной оппозиции. Это мы поняли на основании того, что началась кампания по обозначению «ДВиК», как главного политического оппонента правящей «элите». И ключом этой компании было увязывание с движением, как Шилова, так и нас, но в негативном свете – проще говоря, тезис был в том, что мы использовали «ДВиК» исключительно для конвертации политического капитала в свой личный финансовый. Нормальный подход? Выставить нас теми, кем являются они. Признаюсь, лично я не ожидал, что они до такого додумаются. По сути, они обратили всю нашу предыдущую деятельность против нас же самих, но не огульно, а используя наше самое слабое место – очень низкую публичность на протяжении большей части нашей деятельности, плюс еще мы были оппонентами практически для всех общественных организаций. Не перестану повторять, эту бы креативность на созидательные цели…

Вы спросите, а как же задача – «ДВиК» номер два в законодательной ветви? Ответ простой – эта задача в первую очередь и решалась. И решалась она за счет протестного электората, которому главное было отдать голос за того, кого правящая группа считает главным оппонентом. Удивляет то, насколько точно и тонко верхи все рассчитали, ведь этого самого активного протестного электората, который бы точно проголосовал, было ровно столько, сколько было нужно, чтобы «ДВиК» стало номером два. Видать все же научились они у Авдея Наумовича, как нужно получать и использовать данные. Уверена, что в этом ходе верхов ключевую роль сыграла ОАММ, хоть букву «А» в этой аббревиатуре уже нужно исключить, так как ни о какой автономии речи уже и быть не могло, если она вообще когда-нибудь была. Не скрою, очень обидно было лишиться такого ресурса, ведь если бы у нас остался к нему доступ, мы бы наверняка тоже владели бы информацией об электоральном раскладе. Но очень много «бы». По факту нам пришлось перейти от «превентивного способа действий» к «реактивному», который так негативно воспринимал Шилов. Правда не все было так мрачно, так как неожиданно появился новый старый «союзник» в лице Видова и ресурсов научного сообщества. Союзником он был, конечно, очень условным, его главной задачей было отвлечь, используя нас, внимание и ресурсы верхов от его деятельности и деятельности научных корпораций, которых он вообще мог лишиться, так как государственные корпорации сумели снова практически полностью переподчинить прикладную науку себе, а оставаться только с фундаментальной наукой Видову было как-то не с руки – денежный поток очень сильно сокращался. Вот Геннадий Евсеевич и предложил нам новый союз.

Не лишним будет вспомнить, как это произошло, так как контекст у этого был весьма примечательный. Дело в том, что главным занятием Видова по научной части в тот период была переработка естественного космического мусора: метеоритов, пыли, камней и тому подобного. Проще говоря, был замах на крупный международный капитал. Госкоропорации же боялись чистого прямого инвестиционного капитала, как отравы, так как он был для них токсичен. Коротко поясню, это связано с тем, что подавляющее большинство госкомпаний выстроены либо на «горячих» бюджетных деньгах, либо на спекулятивном капитале, то есть на лицо конфликт капиталов разного назначения. Привлечение же крупного чистого инвестиционного капитала спровоцировало бы такой кризис госбизнеса, что встало бы вообще все. Видов, разумеется, все это знал и понимал, он и сам подобного кризиса не хотел. Предложение его состояло в том, чтобы создать своего рода «обособленные» сектора экономики, в которых бы прямой инвестиционный капитал не пересекался бы со спекулятивным капиталом. Сам он этого сделать, разумеется, не мог, да и не знал как, вот он к нам и обратился. Хотя лично мое мнение, он обратился из-за того, что уже не у кого не было сомнений в том, что «ДВиК» будет новым «номером два» в законодательной ветви. Тем не менее, предложил он нам за помощь ему то же, что и при первом союзе: ресурсы науки, его влияние и доступ к международному научному сообществу. Не могу сказать, что эта «плата» как-то особенно нас заинтересовала, тем более Шилова, но вот сама задача показалась ему весьма достойной для реализации, поэтому он согласился на это новое партнерство с Видовым исключительно ради реализации самой задачи.

Да и не могли нас заинтересовать эти «выгоды» от Видова, так как Авдей Наумович имел вес в международном научном сообществе никак не меньший, чем Видов, а его ресурсы и влияние нам были как-то ни к чему. Но, как уже сказал Матвей Сергеевич, мы согласились исключительно из-за реализации самой задачи. Да и в целом, как это не смешно прозвучит, надо же было чем-то заниматься, ведь работа Авдея Наумовича, Матвея Сергеевича и Елены Федоровны в правительстве свелась исключительно к формальнищине, которую они уже давно к тому моменту автоматизировали; забрав ОАММ, Управление, автоматически, забрало под себя и программу по территориям, по сути отдав ее обратно на растерзание «веселой троице»; мое руководство избирательной компанией «ДВиК» тоже было налажено и доведено до автоматизма; да и деятельность Шилова на местах, как не сложно догадаться, больше напоминала биомеханику, чем что-то созидательное. В этой связи, предложение Видова и показалось нам весьма заманчивым, так как к тому времени мы фактически лишились права на какую-нибудь мало-мальски масштабную инициативу. Проще говоря, в верхах, видимо, сошлись на том, что мы были отработанным, выжатым материалом. Кстати, и Геннадий Евсеевич не мог об этом не знать. Может поэтому он к нам тогда обратился? Впрочем, это не важно.

Поскольку вы упомянули господина Видова, не могу не спросить, а что Лобов?

О, согласен, закономерный вопрос. С ним все достаточно предсказуемо, он долго и упорно пытался «запрыгнуть на давно ушедший поезд» – вернуться в руководство «ДвиК», точнее получить влияние на будущую законодательную силу номер два. Кстати, очевидно, что не только он один этого хотел. Но Евгений Генрихович был в этом особенно настойчив, и даже агрессивен. Для примера можно вспомнить один из его разговоров со мной: «

Лобов: Вадя, ты заразился отмороженностью у Шилова? Ты в моем лице хочешь получить себе врага? Не забывай, кто поднял это движение. А вы теперь пользуетесь всем этим, как должным. При этом твой старший еще что-то вякает на счет конъюнктурности, шкурности и всего прочего. Так если посмотреть на это по большому счету, так он еще хуже, чем любой из нас.

Я: Евгений Генрихович, Вы мне все это говорите далеко не в первый раз, причем не стесняясь ни в тоне, ни в выражениях. И я Вам в очередной раз отвечаю, думайте, что хотите, делайте, что хотите, но пока я явлюсь первым руководителем «ДВиК», Вас в движении не будет, и никто на это не повлияет, даже Авдей Наумович. Для меня слово, данное людям, все еще имеет значение…

Лобов: Значит будем конфликтовать!

Я: Значит будем…»

После этого он снова и снова сыпал в наш адрес угрозами, претензиями и прочими словесными интервенциями, но дальше них дело шло. Да и не могло оно пойти дальше, так как задача стать законодательной силой номер два была единственной задачей, в которой нам покровительствовала правящая часть верхов, а против нее аргументов у Лобова не было. В общем и целом, в решении новой совместной задачи с Видовым нам особо никто не мешал и ничто не мешало, что очень удивительно, учитывая весь наш предыдущий опыт.

Это точно. Даже Шилов по этому поводу удивился: «До сих пор не вериться, что я пока еще не нашел видимых помех для этой нашей затеи. Всегда отмечал это качество Геннадия Евсеевича – находить среду с низкой конкуренцией и сопротивлением, это своего рода его талант. Как бы и мне такой развить, а-то вечно лезу в самую гущу, в самый эпицентр, в самую плотность. Но, чувствую, позновато мне уже его развивать». Лично я, да и никто другой из нас, не считаем, что стремление в эпицентр это недостаток Авдея Наумовича, если бы ни эта его черта, то многие, так называемые, сгустки просто-напросто бы закостенели, а, как известно, любая закостенелость или застой ведет к серьезному коллапсу. Забегая вперед скажу, что даже некоторые люди в верхах это осознали, впоследствии. Но мы про безопасное привлечение прямого международного инвестиционного капитала, точнее про создание условий для этого в нашей стране.

Да-да, очень интересно об этом узнать подробнее, так как нигде информации об этом я не нашел.

Странно было бы если бы нашел. Ты что, это такой прецедент не в пользу верхов, что они закрыли его за сотней файрволлов. И этот прецедент представлял для них опасность по одной простой тривиальной причине – финансирование и фондирование поступало в обход им, минуя практически все бюрократические препоны, исключительно по международным каналам. А перспектива потерять такой рычаг влияния, как контроль над финансовыми потоками, сам понимаешь, урезает их влияние на треть, минимум. Причем сами же верхи и создали возможность обойти их в плане привлечения прямых международных инвестиций, подписав соответствующую конвенцию, и учредив соответствующий фонд на территории государства. Правда они думали, что это так, формальность, это им было нужно исключительно для того, чтобы иметь доступ к международной система обезличенных закрытых платежей. И никто, кроме Авдея Наумовича, не догадался использовать этот фонд по прямому назначению. Кстати, еще одна иллюстрация того, под что заточено мышление подавляющего большинства власть имущих, коих, этих свидетельств, набралось за наш рассказ уже не мало. Не буду на этом останавливаться. В общем, инструмент, то есть то, как доставить эти инвестиции, был, оставалось теперь сделать подо что и куда. Понятно, что объектом были видовские разработки в сфере космической логистики, но я имею в виду то, что их финансирование не должно соприкасаться с государственными финансами. И вот это была настоящая задача.

Тут нужно отметить, что именно в связи с этой проблемой Видов к нам и обратился, если бы он сам знал, как ее решить, ни о каком новом союзе и речи бы не было, но в вопросах экономики и бизнес-процессов Геннадий Евсеевич был, мягко говоря, не искушен, все больше доверялся уже готовым системам. Шилов же достаточно быстро сообразил, как эту проблему решить. На самом деле, основная сложность была не в самом решении, а том, чтобы его заметить. А заметить надо было то, что восстановление локальных экосистем была сферой не то, что исключительно международного сообщества, а обособленной международной группы, которая, формально, была подконтрольна только международному экологическому конгрессу, и-то только в плане информирования. Вот Шилов и вспомнил про такой проверенный формат, как ГОИ. Так и появилась задумка по созданию государственно-общественной инициативы экологически изолированных парков, или просто ГОИ по эко-паркам. Оговорюсь, что когда только Авдей Наумович ее предложил Видов, и даже мы, восприняли ее очень скептически, ведь «эко»-тема на тот момент была настолько изъезжена, коррумпирована и коммерциализирована, что у подавляющего большинства она вызывала не просто негатив, а тошноту. Спасибо за это политикам и бюрократам. Но, Шилов нам наглядно и предметно разъяснил, что это единственный реальный путь решить задачу, не привлекая никого из верхов. Более того негативное восприятие «эко»-темы даже заставит всех власть имущих дистанцироваться и лишний раз не лезть в предложенную ГОИ.