Хозяйка заброшенной винодельни

Просто прекрасно. Злобные призраки, об этом в книгах мужа ничего написано не было.

– Идет, – я указала парню на свой саквояж и повернулась к компании, обсуждавшей меня за столом и сейчас смотрящей во все глаза. – Графиня Монс не вернется к мужу, женщина может сама позаботиться о себе. Уж лучше быть одной, чем с человеком, который тебя не уважает и старается унизить при любой возможности.

Я высказала все, что хотела, поблагодарила хозяев за гостеприимство и вышла на улицу в прохладное утро. С помощью кудрявого парня залезла в экипаж. Здесь были деревянные скамьи и низкий потолок. Экипаж подскакивал на каждой кочке и выбоине в дороге, и я билась то головой о потолок, то отбивала себе попу, подскакивая вместе с экипажем.

Но это волновало меня меньше всего. Я отправлялась в неизвестность.

Глава 3

Лошадь замедлилась, экипаж не ехал, а почти полз. Наконец, мне не надо было за что-то держаться, чтобы не свалиться. Выдохнула и выглянула в окно. Мы приближались к лесу. Полоса деревьев уходила за горизонт, впереди виднелась широкая земляная дорога, устланная пожухлой листвой.

Высокие деревья с раскидистыми ветвями почти не пропускали солнечные лучи. Сырой еловый запах просочился в экипаж, стало темно и неуютно. Ехали мы так около часа.

Внезапно налетел ветер, лошадь заржала и начала метаться, вырываясь из сбруи. Кучер безуспешно пытался усмирить животное. Вместе с порывами ветра, раскачивающими экипаж из стороны в сторону, налетели какие-то тени. Дверь повозки открылась, громко шарахнув по стенке, чьи-то сильные руки вытащили меня наружу вместе с саквояжем.

– Какая краля, посмотрите!

Рядом с ухом раздался громкий мужской возглас. В нос удалил запах табака и самогона. Передо мной стояли двое мужчин в странной одежде, отдаленно напоминавшей спортивные костюмы. Еще один стоял позади меня и крепко держал за руки. У всех троих были красные лица, шея одного из них была сильно расцарапана, явно чьими-то ногтями.

Прекрасно, Ангелина, нарвалась на бандитов. Шансов у худенькой графини Монс против троих мужчин явно не было. Лошадь понеслась галопом, утянув за собой повозку. Кучер лежал в листве на дороге. Он жив? Судя по неестественной позе, навряд ли.

– Куколка, где у тебя деньги? Здесь за проезд положена плата!

Тот, что с расцарапанной шеей загоготал во все горло.

– Обыщем и узнаем, – фыркнул мужик за моей спиной и смачно сплюнул на землю. Его руки перебрались на мою талию.

Почувствовав, что руки отпустили, я изо всех сил пнула мужика ногой в колено, а локтями заехала в живот. У меня был один шанс вырваться и убежать. И я понеслась по дороге в надежде, что кто-то едет в сторону города.

– Куда! – завопил мужик с расцарапанной шеей. По звукам, он бросился вдогонку. Второй ржал, а третий, надеюсь, мучился от боли.

Бежать в длинном платье с подъюбником было очень неудобно. Ноги путались в ткани, хотя я и приподняла ее почти к поясу. Графиня не занималась физкультурой, поэтому через метров сто у меня закололо в боку, а легкие начало жечь. Я неслась во весь опор, подгоняемая страхом. Не увидела корень, споткнулась об него и полетела лицом прямо на дорогу. Ладони проехались по влажной земле, позади раздался злорадный хохот.

– Какая бойкая, мне по нраву! Уже и юбку задрала, быстро соображаешь, – разбойники потешались.

У меня на спине выступил холодный пот от осознания, что эти мужланы со мной сделают. Они подходили медленно, зная, что мне не убежать. Слышно было, каких ботинки шуршат по листве, прижимая ее к земле.

– Руки и ноги скрутите, чтобы не вырвалась, – просипел тот, что держал меня пару минут назад.

Неужели вот так все и закончится? Я зажмурила глаза.

Послышался странный звук, будто от лопастей вертолета, затем треск веток. Мужланы замолкли.

– Графиня Монс, – знакомый мужской голос послышался прямо у уха.

Я открыла глаза. Тот самый блондин из постоялого двора стоял прямо передо мной, протягивая ладонь, чтобы помочь подняться.

Оказавшись снова на ногах и отряхнув платье, я бросила взгляд на бандитов. Они стояли на отдалении друг от друга и что-то кричали, но их было не слышно. Вокруг каждого сияло нечто вроде защитного купола.

– За ними приедет прокурор со своими людьми.

Блондин подошел к кучеру и прислонил пальцы к его шее.

– Ему уже не помочь, – мужчина сказал это так спокойно и беспристрастно, что по коже пробежал холодок. Перед ним лежит мертвый кучер, а он об этом говорит так, будто список покупок зачитывает!

– Спасибо, мистер…

– Герцог Фейр. Как вижу, повозки и лошади Вы лишились. Я подброшу, куда Вы следуете?

Я огляделась, но его экипажа и лошадей тоже нигде не было, на чем он меня собрался подвезти?

Я открыла саквояж и, достав документы на дом, зачитала адрес. Блондин изменился в лице, подскочил ко мне и вырвал бумагу. Пробежал по ней глазами и нахмурился.

– Этот дом принадлежал семье Фейров многие годы. Я бы предпочел, чтобы так и оставалось. Граф Монс хитростью выманил у меня этот участок.

– А я бы предпочла, чтобы граф Монс не проиграл в карты мое родовое поместье с садом и прудом. Но жизнь несправедлива, герцог Фейр.

Блондин усмехнулся.

– Полезай на спину.

И не успела я что-то ответить, как герцог обратился в громадного синего дракона. Гигантские когтистые лапы, широкие крылья размахом с целый дом. Все тело дракона от макушки до кончика хвоста покрывали крупные синие чешуйки. Казалось, само небо отражается в чешуе дракона. Я невольно залюбовалась мощью и красотой зверя.

Он повернул голову и кивнул на хвост. Забралась ему на спину, устроившись между лопаток. Одной рукой придерживала саквояж, а второй ухватилась за могучую шею.

Дракон рванул вверх так стремительно, что у меня перехватило дыхание. Он летел не высоко, чтобы мне было комфортно. Мы пролетели над темнеющим лесом, миновали реку с перекинутым через не деревянным мостом, облетели город. Сверху все казалось игрушечной настольной игрой.

Дракон приземлился на поляну напротив деревянного домика, который стоял в удалении от города. Я слезла также по хвосту, и герцог Фрей сразу обратился обратно человеком.

Я смотрела на заброшенный участок и часто моргала, стараясь не разреветься от разочарования. Заколоченные окна, двор так сильно зарос высокой травой, что даже крыльца не видно. За домом высились десятки иссохших деревьев

Что ж, теперь это мой дом. Обратного пути нет.

Герцог зашагал по пыльной песчаной дороге в город, даже не попрощавшись, а я отправилась осматривать свои владения. Шла, притаптывая ногами высокую траву там, где должна была быть тропинка.

Дверь оказалась открытой. Внутри из-за заколоченных окон было темно и прохладно, хотя на улице стояла солнечная теплая погода. Дом состоял из трех комнат: кухня, гостиная и спальня с маленькой комнаткой под туалет и душ. Наличие канализации и водопровода радовало. Главное, чтобы все было исправно.

Кухня была самой большой, в нее бы поместилась и гостиная, и спальня с душем. Деревянный кухонный гарнитур с напольными ящиками и толстой деревянной столешницей, огромный дубовый стол посередине выглядели на редкость красиво. В гостиной стояли два кресла, журнальный столик и сервант с сервизом, висели картины, изображавшие вишневый сад. А в спальне располагалась довольно не маленькая кровать и шкаф с отломанной дверцей, болтавшейся на петле. Все это было покрыто добротным слоем пыли. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что почти вся деревянная мебель прогнила, тканевые обивки были поедены насекомыми и испачканы красными пятнами. Искренне надеюсь, что это вишневый сок.

Первое, что я сделала, расколотила окна. В одном из ящиков на кухне обнаружились необходимые инструменты. Повезло, что все окна были целы, хотя и настолько грязные, что ничего сквозь них не видно. Правда, не сразу разобралась, как открывать. Механизм был похож на задвижки с крюками, которые входили в разные петли. В итоге, открывались наружу в бок. Отщелкнула задвижки и открыла нараспашку сразу все окна и двери, чтобы проветрить дом. Следом в огород вытащила прохудившиеся кресла, занавески, матрац.

Полотенце из шкафа порвала на тряпки и начала смахивать пыль с мебели. До куда не доставала, нацепила тряпку на метелку и прошлась ей по поверхностям шкафа, серванта, оконным рамам. Смахнула с углов пыль и паутинки.

Здесь что, рядом аэродром? Или железная дорога? Откуда такая сильная вибрация?В какой-то момент в воздухе летало так много пыли, что я начала чихать. И, кажется, не я одна. Стены и пол начали дрожать. Причём так сильно, что от вибрации я повалилась на пол, подняв новый ворох пыли. Затем дом сильно тряхнуло, и входная дверь с грохотом закрылась. Стекла задрожали.

Аккуратно поднялась с пола. Все платье было в пыли. Надо было все же сначала переодеться перед тем, как затевать генеральную уборку. Проблема была в том, что даже мое самое скромное платье выглядело шикарным для этой обстановки. Я все-таки ехала в родовое поместье, а не на забытый клочок земли.

Вымела всю пыль, и пришло время отмывать дом. Однако радость от водопровода испарилась быстро. Воды не было. Точнее, возможно, она и была, но ни одного крана, вентиля или ручки я не нашла.

– Блинский, как включить воду?

– Просто встань в поддон.

Голос звучал громко, будто кто-то говорил прямо над моим ухом.

Оглянулась. Никого нет. Обошла все комнаты – никого. В огороде также не было ни души.

– Кто говорит?

Я снова зашла в ванную комнату и задала вопрос, чувствуя себя спятившей с ума.

– Я Фрипс, хранитель вишневого сада.

– А я Ангелина Монс, новая хозяйка вишневого сада.

Голос молчал. Может со мной говорит сам дом? Я думала спросить что-то еще, но не смогла сформулировать ни одного вопроса.

Значит, встать в поддон. Передо мной был обычный деревянный пол. Однако на потолке я обнаружила несколько маленьких отверстий. Как у душевой лейки. Неужели здесь автоматизированный душ с нажимным механизмом? Чтобы это проверить, я встала прямо под эти отверстия. И тут же меня из них окатило водой. И продолжало поливать, пока я не сделала шаг назад.

По дому снова пошла вибрация. На этот раз я поняла, что это Фрипс смеется надо мной. Ну, я тебе покажу, проказник! Волосы, платье и даже башмаки были сейчас насквозь мокрые. Хорошо, что небо распогодилось, и на улице не было сильного ветра, солнышко приятно пригревало.

Набрала в ведро воды. Как оказалось, нажимной механизм реагировал на малейшее нажатие. На то, чтобы отмыть весь дом, ушел почти весь день. И только к вечеру я осознала, что выкинула матрац, и спать не на чем, да и еды в доме совершенно не было, хотя я осмотрела абсолютно все ящики на кухне. Придется идти в город.

Вишневый сад стоял на отшибе, до ближайших построек идти минут тридцать пешком.

– Фрипс, а ты живешь тут?

– Я хранитель сада, естественно я тут живу.

– А ты дух или типа того?

– Ну… – мой вопрос поставил его в тупик. – Я могу быть невидимым, а могу принимать обличие, ну, как ты.

– А в обличии… Как я… Ты ешь? Здесь нет продуктов, и я думала сходить продуктов купить и приготовить ужин. Может ты чего-то хочешь?

Воздух вокруг заколыхался, и прямо передо мной появился мальчишка лет шести со светлыми волосами. Его светлая рубашка контрастировала с грязью и запустением вокруг.

– Привет, – сказал он тихо, когда я прооралась от испуга. – Извини, что напугал. Меня никогда не спрашивали, чего я хочу.

– А чего ты хочешь?

– Я люблю пасту.

– Отлично, Фрипс, и я люблю пасту!

– Правда?!

Он захлопал в ладоши от радости и побежал к входной двери.

– А можно мне пойти с тобой? Можно? Можно?

Зеленые глаза уставились на меня с мольбой.

– А ты можешь, в смысле ты не привязан к саду?

– Привязан, – Фрипс оживился. – Но я тут уже довольно долго хранитель, так что нашел одну лазейку. Только я должен быть невидимым. Меня никто не должен видеть и обо мне знать. И ты никому не говори!

– Не скажу. Тебе, наверное, здесь одиноко.

– Нет, у меня есть деревья в саду.

– Они тоже разговаривают?

Мои брови ползли наверх. Что за сад купил муженек?!

– Нет, ты глупая что ли? – рассмеялся мальчишка. – Деревья не могут разговаривать. А я могу. Я с ними разговариваю, хотя они и не отвечают.

Это звучало печально. Мне было жаль Фрипса.

– Ладно, пойдем, покажешь мне тут все.

– Ты не хочешь переодеться?

Дорога в город была песчаной, по обочине росли редкие кусты. Вдаль, насколько было видно глазу, с обеих сторон уходили поля с высокой травой. Кое-где росли одинокие деревья.Фрипс с удивлением смотрел на меня. Одежда была все еще мокрой, и, правда, перед знакомством с соседями надо бы выглядеть получше. Я быстро сменила платье, заставив Фрипса остаться в человеческом проявлении в моем поле зрения. Он рассерженно скрестил руки и смотрел в стену.

Фрипс все время рассказывал про вишневый сад и прежних хозяев. Парень ни с кем давно не говорил и теперь его было не остановить. До меня здесь жила худая, очень молодая и очень впечатлительная девушка, сад перешел ей в наследство. Но как только она приехала и Фрипс проявил себя, завопила что-то о приведениях и сбежала. Фрипс уверял, что ее крики слышал еще долго, даже когда она добежала до города и уезжала. А вот до нервной девушки здесь жила милая старушка. Она с ним общалась, делала из вишен компоты и пироги.

– А ты умеешь делать компоты и пироги?

Его вопрос заставил меня покраснеть. Если шарлотку сделать была не проблема, то компот сварить я не смогла бы. Как-то бабушка порывалась научить меня на даче закатывать банки. Но мне было интереснее загорать на солнышке на заднем дворе и с подружками трещать по телефону. Кто знал, что надо было слушать бабушку и впитывать все, как губка?

В городе мы быстро нашли магазин. Здесь было абсолютно все: яйца, мука, молоко, помидоры, баклажаны, хлеб, и тут же стояли метелки, ведра, висели платья, лежали полотенца и простыни.

Хозяйка Тина, как она представилась, полноватая женщина лет сорока с горбатым носом и добрыми глазами, завидев меня, выскочила из-за прилавка с завидной ловкостью. Узнав, что я новая хозяйка Вишневого сада, принесла матрац из кладовой, пару простыней и пару полотенец.

– У Вас очень добротная столешница, не подскажете, где я могу найти нечто похожее? А то все деревянная мебель у меня сгнила. Кухню особенно жалко.Также мы купили яйца с молоком, муку, помидоры, сыр, соль с сахаром, чеснок и чайную заварку. На первое время должно хватить.

– Ах, милочка, конечно, я попрошу господина Тейта зайти к Вам завтра. Были времена, когда в доме с вишневым садом мы собирались на чай чуть ли не всем городом. Пили компоты, ели пироги, прекрасные были времена. Бедняжка Гертруда, умерла несколько лет назад. А сад без хозяйки засыхает быстро.

– Фрипс, а плита и холодильник в доме есть?Я поблагодарила продавщицу, забрала покупки и отправилась домой. На полпути Фрипс снова проявился. Он помог дотащить мне матрас, деловито вышагивая с ним в руках.

Я разложила продукты на столешницу и осмотрела кухню. Ничего похожего не обнаружила.

– Да.

– И где?

– Вот же, – мальчик указывал на столешницу.

– И где она?

Столешница была совершенно пустой. Ни конфорок, ни плитки, которая могла нагреваться, никаких даже отдаленно похожих на кухонные девайсов.

Фрипс подошел близко и заглянул мне в глаза.

– Ты не родилась в Форлаксе.

Попалась.

– Нет.

– Иномирянка!

Фрипс заскакал по кухне, хлопая в ладоши. Он так по-детски открыто проявлял эмоции, что я заулыбалась.

– Так, давай полегче. И никому об этом не рассказывай.

Но он меня уже не слушал.

– Как здорово! Ты должна все-все рассказать мне про свой мир!

– Да, Фрипс, хорошо. Но сначала давай поедим. Я очень устала. Покажи, как пользоваться этой штукой.

– Так, возьми кастрюлю.

Фрипс бросился в угол кухни, открыл нижний ящик и начал вытаскивать из него разные приспособления, громыхая на всю кухню.

– Вот!

Наконец, он протянул мне кастрюлю. Всю в пыли.

– Класс. А вода на кухне есть?

Фрипс кивнул и повернул ручку, прикрученную к стене и имеющую такой же цвет, как стена, которую именно по этой причине я не заметила раньше.

С потолка начала течь вода. Она лилась в деревянный желоб между стеной и столешницей. Гигантская мойка вдоль столешницы.

– Ого, – только и смогла я выдавить потрясенно.

Кастрюля была отмыта и залита водой. Затем я под чутким руководством Фрипса поставила ее на столешницу и покрутила ручки на самой кастрюле. Именно так регулировалось подаваемое тепло.

Пока я замешивала тесто, Фрипс мыл чашки и тарелки с вилками. Пасту готовить я умела, это было просто: одно яйцо разбить в 100 граммов муки и замешать тесто. Однажды начальство на работе решило устроить тимбилдинг в кулинарной студии, там нас два часа учили азам итальянской кухни. Так что я могу приготовить не сложную пасту и даже лазанью.

Через несколько минут неумело нарезанные мною паппарделли (так красиво я назвала продолговатые полоски теста, чем привела Фрипса в восторг) отправились в кипящую воду. Помидоры тушились на сковороде, сдобренные чесноком.

Фрипс расставил тарелки, чашки и вилки. А затем пропал. Пока его не было, я добавила в томатный соус сыр, смешала с самодельными макаронами и разложила по тарелкам. Пахло восхитительно, что подтвердило громкое раскатистое урчание желудка. Только сейчас я поняла, насколько голодна.

Фрипс проявился посередине кухни. Я вздрогнула от неожиданности, чуть не выронив тарелку.

– Это из личных запасов Гертруды, – гордо сказал хранитель, демонстрируя мне пыльную бутылку темного цвета.

– Что это?

– Особый вишневый компот, она так говорила. И подмигивала.

Фрипс разлил по чашкам этот самый особый компот. Пахло от компота пряной вишней. Чуть забродившей, как вино.

– Погоди, не пей. Сначала надо так, дзынькнуть.

– Дзынькнуть?

– Чашками.

– Аа, чокнуться, – я рассмеялась. Гертруда парню что-то не договаривала.

На вкус особый компот напоминал вкуснейшее домашнее вишневое вино. Так этот сад был домашней винодельней!

– Фрипс, а где ты взял эту бутылку?

– В подвале.

– Тут есть подвал?!

Когда мыла пол, не заметила никаких ходов.

– Да, я там живу. Хочешь посмотреть?

– А давай завтра? Сегодня я хочу доесть и лечь спать.

– Хорошо, ты выглядишь уставшей.

Последнее, что я смогла сделать сегодня, это заправить кровать и провалиться в сон, как только голова коснулась подушки. Посуду оставила на завтра, с утра помою.

Первым проснулось моя обоняние. В доме пахло чем-то очень аппетитным. Затем кожей ощутила колыхание воздуха.

– Доброе утро, Фрипс, – он сидел на краю кровати с тарелкой омлета и чашкой чая.

– Ты умеешь готовить?

– Да, Гертруда была плоха последние годы. Она научила меня помогать. Я сделал яйца. Я не знаю, как тебе нравятся. Гертруда любила жареные.

– Жареные отлично. Спасибо.

– Пожалуйста. Ешь и пошли смотреть мой подвал. Я его зову "Вишневый замок".

– Красиво звучит.

– Спасибо.

Фрипс исчез, очевидно, отправился в свой вишневый замок.

Омлет оказался воздушным, таял во рту. С сахаром в чае хранитель переборщил, но первый завтрак в моем новом доме был прекрасным. За окном светило солнышко, и через открытые окна с утренним прохладным ветерком доносились запахи свежих трав.

Быстро приняв душ и одевшись, я поспешила на кухню. Посуда была помыта, а стол сдвинут к столешнице.

– Тут тоже нажимной механизм, как ты сказала.

Фрипс проявился и наступил на одну из половиц. На наших глазах пол кухни пришел в движение, несколько половиц опустились на пару сантиметров вниз и разъехавшись в стороны. Из подвала потянуло прохладой и земляной сыростью.

Вниз вела небольшая лестница.

– Я снизу придержу, пока ты будешь спускаться.

Фрипс в мгновение ока оказался внизу, а я прокляла все на свете, пока спускалась. Лесенка была сделана из тонких прогнивших палок, которые трещали под башмаками и норовили сломаться.

Но спуск стоил того. Подвал был глубоким, я могла стоять в полный рост, и до потолка было еще прилично. Сразу у лестницы расположился шкаф, в котором пара пыльных бутылок лежали друг на друге. Вдали стоял небольшой столик и два стула, один из которых потерял ножку и накренился. А за ними друг напротив друга вдоль стен стояли деревянные бочки.

– Дубовые, – Фрипс постучал по одной из них. – Гертруда говорила, только в таких получается лучший компот! Ну, пошли, покажу еще чего!

За помещением оказались еще два.

Мы прошли большую комнату, где с потолка свисали два подноса, подвешенные на цепях. На подносах пылились огарки свечей.

– Фрипс, а как долго ты хранитель вишневого сада?

– Не помню. Наверное, как дом появился, так и я в нем появился. Как-то так. Пошли, дальше моя комната.

Комната Фрипса напоминала комнату обычного ребенка. Здесь была кровать, стеллаж с детскими книгами, много игрушек и его рисунков, а в углу высился самодельный шалаш из тряпок. На удивление в комнате было очень чистенько.

– Вот мой Вишневый замок! Как тебе?

Фрипс воодушевлённо смотрел на меня.

– Фрипс, он чудесен! У тебя тут даже шалаш есть!

– Да, мне его помог сделать… Ой, то есть я сам его сделал. Господин Тейт пришел, – констатировал Фрипс и метнулся наверх через потолок. Мне же пришлось снова идти через две комнаты подвала и подняться по очень неустойчивой лестнице.

На пороге переминался с ноги на ногу мужчина. Господин Тейт был мужчиной крупным во всех смыслах. Широкие плечи, широкий нос картошкой, широко посаженные глаза. Одет он был в рабочий комбинезон с десятком карманов.

– Хозяюшка, доброго Вам. Слыхал, помощь нужна.

– Очень нужна, господин Тейт!

И я пошла показывать ему все, что мне бы хотелось сделать. Сменить кухонный гарнитур, стулья, починить шкаф (я так и не смогла приделать на место дверцу, как не старалась), и еще нужны были два кресла в гостиную.

– А какая обивка у кресел? Я принес образцы.

Тейт вынул из кармана комбинезона несколько кусков тканей, скрепленных булавкой.

Фрипс проявился за его спиной и выглядывал из-за плеча.

Я перебирала образцы. Какие-то не нравились мне, другие – Фрипсу. В итоге, мы остановились на темном бардовом варианте.– Вот это милый цвет, – я держала в руках мягкую ткань теплого бежевого оттенка. Но мальчишка замахал руками в знак протеста. – Хотя нет, возможно, эта подойдет лучше?

– Ох, хозяюшка, работы много, это обойдется Вам минимум в пять монет. Три понадобятся сразу на материалы.

Тейт говорил, поглядывая на меня. Будто пытался понять, есть ли у меня такие деньги.

– Конечно! Подождите здесь!

Достала шесть монет. Примерно на столько я и рассчитывала. Правда, думала на них купить новые занавески или ковер в свое родовое поместье.Оставила плотника на кухне и пошла в комнату, где лежал саквояж с потайным карманом.

Вокруг меня волновался воздух. Фрипс переживал, он не хотел, чтобы Тейт спускался.Застала я мистера Тейта, лежащим на кухонном полу, он просунул голову в открытый подвал и осматривался. Хорошо, что он не полез вниз, лесенка бы не выдержала его веса.

– Держите, господин Тейт. И еще просьба, не могли бы вы сделать лестницу в этот подвал. Я там хранить хочу соленья разные, а лестница крайне неустойчива.

– А бочки Вам нужны? Гертруда постоянно заказывала дубовые бочки.

– Пока нет, благодарю.

Тейт крякнул, поднимаясь с пола и забирая монеты.

– Ну, так я это… Пойду работать. Как будет готово, сообщу.

Господин Тейт ушел, но уже через пару минут в сад зашел другой мужчина. Герцог Сайлеш Фейр.

– Госпожа Монс.

– Графиня Монс, – я специально поправила мужчину, чтобы показать свое положение.

– Ненадолго Вы графиня, насколько мне известно, – язвительно ухмыльнулся блондин.

– Если Вы намекаете на мой развод, то титул графини Монс за мной будет сохранен.

– Сайлеш!

К нам через сад летел Фрипс. Он бросился в объятия герцогу. Блондин просиял, увидев мальчишку. Он подхватил его и начал кружить в воздухе. Фрипс заливался смехом.

– А я тебе принес кое-что.

Герцог поставил мальчишку на землю и достал из-за спины (где он это прятал?!) большой деревянный меч.

– Ууух ты!! Прямо как в той сказке!

– Да, тебе нравится?

– Очень! Спасибо!

Парень наспех обнял блондина и побежал в свою комнату.

Я стояла и улыбалась этой сцене. Но холодные глаза герцога быстро вернули меня в реальность.

– Что Вы планируете делать с этим участком?

Планы уже потихоньку выстраивались в моей голове, но окончательно еще не сформировались, да и зачем ему это знать? Хотя он спас меня вчера, поэтому решила проявить снисходительность.