Ливийское сафари

– Ладно, действуй по своему плану, капитан, – разрешил Дубко.

Лепилин обогнул кладбищенский забор, подъехал к приземистому домишке, заглушил двигатель. Пока никто из сторожки не вышел на звук двигателя, Лепилин быстро покинул машину, подав Дубко сигнал следовать его примеру. От сторожки дорога вела меж двух рядов редко посаженных деревьев и заканчивалась у колодца. Лепилин прошел мимо колодца и метров через пятьдесят остановился.

– Поселок видите, товарищ майор? – задал он вопрос Дубко.

– Вижу, – подтвердил Дубко. – Какой дом наш?

– Крайний слева. До него еще метров двести, дорога здесь немного под уклон идет, так что, если пойдем напрямую, нас в поселке заметят.

– И как предлагаешь идти ты?

– Лучше сделать крюк метров сто пятьдесят, там снова начинается что-то вроде перелеска. Укрывшись за деревьями, можно пройти почти до самого рва.

– Ну, веди, – скомандовал майор Дубко, и они двинулись дальше.

Добравшись до спасительной тени деревьев, оба опустились на землю. Дубко достал бутыль с питьевой водой. Сделал пару глотков сам, протянул Лепилину. Тот с наслаждением попил.

– И откуда только здесь такая жара, – ворчливо проговорил он. – Почти под тридцать сегодня.

– Это Ливия, дружок, а не Москва.

– Да понял я, понял. – Лепилин взмахом руки указал на группу деревьев, которые стояли несколько в стороне от посадок оливковых деревьев, через которые они все это время шли. – Видите? За ними спуск вниз и удачное место, чтобы переправиться через частокол на территорию загородного дома Кабира.

Дубко промолчал, и они двинулись дальше. За группой деревьев они остановились. Дальше предстояло ползти на животе, поэтому Лепилин решил дать последние указания старшему товарищу, которому предстояло взять сложный барьер.

– Двигайтесь за мной след в след, товарищ майор, – напутствовал он. – Как доберемся до края обрыва, достанем ножи и будем пользоваться ими как рычагом-держателем. На дне рва воды немного, она скорее для того, чтобы незваные гости оставляли за собой следы, но, если поскользнуться и упасть, можно и не выплыть. Местами там очень глубоко, думаю, имеются ловушки. И еще, завяжите чем-то нос и рот.

– Это еще зачем?

– Вода в арыке грязная, – пояснил Лепилин. – Под воздействием влаги и высоких температур вся растительность, которая попадает в воды рва, начинает быстро гнить. Гнилая листва и вода застаиваются, превращаясь в мерзкую жижу, которая издает ужасное зловоние.

– Что же ты раньше не предупредил? Я ни платка с собой не взял, ни шарфа.

– Простите, товарищ майор. Снова я промашку дал, – искренне расстроился Лепилин.

– Ладно, проехали, – махнул рукой Дубко. – Что-нибудь придумаю.

Он стянул рубашку, снял спортивную майку и приспособил ее на лицо вместо шарфа. Лепилин тем временем обмотал нос и рот трикотажным платком, который достал из рюкзака, забросил рюкзак на плечи и начал спускаться вниз. Добравшись до рва, он воткнул нож в древесину частокола и, держась за рукоятку как за перекладину, повис над водой. Майор Дубко следовал за ним на расстоянии вытянутой руки. Когда спуск почти завершился, Лепилин приостановил движение, осмотрелся и с силой ударил правой ногой по одному из бревен частокола. Бревно зашаталось, но устояло.

– Ты что творишь? Хочешь сбросить нас в воду? – негромко, но выразительно прошептал майор.

– Заметил, что бревно не очень прочно стоит. Надо его свалить, – так же шепотом ответил Лепилин. – По нему, не запачкавшись, переберемся на ту сторону. Нам ведь по дому ходить, оставлять следы нельзя.

Дубко одобрительно хмыкнул, спустился чуть ниже, уперся руками в край частокола и ударил по бревну. Бревно выскочило из стройного ряда и упало вниз.

– Как по заказу, – удовлетворенно проговорил майор.

Бревно действительно упало на удивление удачно. Ближний конец едва касался воды, а дальний лег на противоположный край частокола. Дубко отстранил Лепилина, поставил ноги на бревно, покачал его, проверяя на прочность, а затем перенес на него весь вес. Через несколько минут он уже был на территории дома Кабира.

– Давай, Леха, двигайся шустрее, – Дубко призывно махнул рукой.

Лепилин перебрался по бревну, подтянулся и вылез на сухую землю.

– Что дальше, герой? – задал вопрос Дубко. – Местность открытая, до дома метров пятьдесят. Как идти собираешься?

– Пойдем по периметру в обход. Окна на южной стороне закрывают надворные постройки, так что видно нас не будет, я проверял. Когда поравняемся с постройками, пойдем прямо на них, а дальше уже дело техники.

Так они и сделали. Прошли по периметру, добрались до надворных построек, обогнули с подветренной стороны и осмотрелись. Дом казался пустым. Чтобы проверить свою теорию, Дубко подобрался к дому короткими перебежками, оставив Лепилина у сараев. Дверь парадного входа оказалась закрытой на замок. Дубко начал медленно обходить дом, заглядывая в окна и прислушиваясь, нет ли внутри движения. Обойдя весь дом, он подал сигнал Лепилину. Тот быстро пересек двор.

– Пусто, – негромко произнес Дубко. – Зайдем с черного хода. Там замки попроще, и с улицы не видно.

– С улицы ничего не видно, забор высокий и сплошной, – заметил Лепилин.

– А со второго этажа соседа ты смотрел?

– Расстояние большое, не должно быть видно, товарищ майор.

– Не должно и не видно – не совсем одинаковые вещи, – назидательно произнес Дубко, достал из своего рюкзака отмычки и отдал приказ: – Последи за воротами, пока я здесь ковыряюсь.

Лепилин дошел до угла дома, занял позицию, с которой хорошо просматривались и двор, и ворота. Спустя несколько минут он услышал свист. Повернувшись, увидел, что Дубко входит в дом, и поспешил за ним. В доме стояла тишина, слышны были лишь шаги спецназовцев.

– Где аппаратуру будем ставить? – задал вопрос Лепилин.

– Ты сказал, в прошлый раз Кабир говорил с иностранцами в кабинете? Туда и поставим. А еще в общей комнате. По опыту знаю, что в общей комнате происходят самые интересные беседы. Покажешь, где тот кабинет?

Лепилин быстро прошелся вдоль коридора, открывая двери в комнаты. У нужной комнаты остановился.

– Это здесь, – произнес он.

– Уверен?

– Да, там гравюра на стене. Я ее запомнил.

Дубко прошел по коридору и вошел в кабинет. Комната, в которой он оказался, больше походила на музей, чем на кабинет. Огромные картины на стенах, вычурная мебель, по углам мраморные скульптуры, а в проемах между окнами расположились барельефы на мифологическую тематику.

– Да, – протянул Дубко. – Не комната, а мечта шизофреника.

– А мне нравится. – Лепилин прошелся по комнате, потрогал барельефы, погладил скульптуру. – Жить здесь я бы не стал, но вечерами с книгой посидеть не отказался бы.

– Доставай оборудование, мечтатель, – поторопил Дубко. – Ставим два микрофона. Один у окна, твой барельеф как раз подойдет. Второй крепим к столу. И переходим в центральную комнату.

Дубко достал микрофон, опустился на пол и осмотрел обратную сторону стола. Отыскав в деревянной столешнице небольшое углубление, ножом увеличил его до нужного размера, вставил в отверстие микрофон. Поднявшись, собрал опилки, протер столешницу там, где касался ее руками.

– У меня все готово, – повернувшись к Лепилину, произнес он. – У тебя что?

– Готово, – ответил Лепилин. – Вошел идеально.

Дубко подошел ближе, осмотрел барельеф и не смог увидеть микрофона. Одобрительно кивнув, он направился в общую комнату. Там обстановка оказалась более современной. Кожаные диваны, дорогие шторы, люстра с множеством стеклянных подвесок, невысокий стол из цельного куска мрамора и два ряда полок, заставленных книгами.

– Отлично, нам и думать не надо, куда микрофон пристроить, – обрадовался Лепилин. – Такое количество книг никогда не станут читать одновременно.

– Согласен, один микрофон пристроим на книжных полках. Дерзай, Леха, а я посмотрю, нельзя ли прикрепить второй микрофон на шторы.

Справившись с задачей, Дубко и Лепилин направились к выходу. Они прошли половину коридора, когда услышали с улицы шум приближающегося автомобиля. Лепилин застыл на месте, весь обратившись в слух.

– Машина, – едва слышно произнес он.

– Слышу, – ответил Дубко.

– Что делать будем?

– Думаю, – произнес Дубко, прислушиваясь к звукам во дворе.

Машина остановилась у парадного входа. Хлопнула дверца, затем вторая и третья. «Их не меньше трех человек, – соображал Дубко. – Двинемся к черному ходу сейчас, можем успеть выскочить во двор. Но что дальше? До строений незаметно не добраться, до оврага тем более». Дубко думал, а шаги приближались. Вот уже две пары обуви стучат по каменному крыльцу, слышна негромкая речь, звяканье ключей.

– Что делать, майор? Погорим же. – Лепилин нервно облизнул губы. – Валим?

– Нельзя. Там нас сразу застукают, – прошептал Дубко. – Давай наверх.

Он подтолкнул Лепилина к лестнице, ведущей на второй этаж. Лепилин начал подниматься, и тут Дубко увидел у двери кабинета трикотажный платок, тот самый, которым Лепилин закрывал нос и рот, когда перебирался через ров.

– Черт, – прошептал он.

– Что? – Лепилин проследил за взглядом майора и увидел то, что майор увидел на минуту раньше. – Проклятие! Мой платок!

Хозяева дома уже вставляли ключ в замок, их речь звучала все явственнее. Лепилин рванул вниз по лестнице.

– Стой! Наверх, живо, – остановил его Дубко.

Он сам метнулся через коридор, на лету подхватил с пола платок и бросился обратно к лестнице. Взлетел на один пролет, и в этот момент входная дверь открылась. Дубко замер. Хозяева вошли в дом, закрыли за собой дверь. Оживленно переговариваясь, прошли в общую комнату. Дубко очень хотелось выглянуть и посмотреть, как выглядят посетители, но он не стал рисковать. Подниматься и прятаться на втором этаже, правда, тоже решил повременить. Он прижался к стене лестничного пролета и приготовился слушать. Судя по звукам голоса, разговор вели двое мужчин, и говорили они на английском, а не на арабском языке.

– Дэрил свяжется с тобой по телефону? – вопрос задал мужчина с высоким, почти писклявым голосом.

– Либо так, либо пришлет письмо, – ответил второй мужчина, слегка шепелявя.

– Сколько ты ему обещал? – снова задал вопрос писклявый.

– Пока еще ничего не обещал. Сказал лишь: договоримся, – ответил шепелявый.

– Почему?

– Обещать что-то преждевременно. Сначала обговорю условия, потом буду решать.

Шепелявый замолчал. Послышались шаги, стук стекла о стекло, бульканье: один из беседующих наливал воду. Дубко ждал.

– В прошлый раз все прошло хорошо, почему ты сомневаешься в этот раз? – Голос подал писклявый, но шепелявый молчал, и писклявый продолжил: – Хватит уже воду хлебать, у тебя почки откажут. Лучше объясни, что тебя насторожило в этой сделке?

– Не в сделке, – пояснил шепелявый. – Скорее в атмосфере.

– Объяснись, – потребовал писклявый.

– Мне стало казаться, что дом этот ненадежен, – после минутного раздумья произнес шепелявый.

– Чем же он ненадежен, Фил? Мы пользуемся им больше года, и ни одного прокола.

– Не знаю, Мартин, просто чувствую. Напряжение какое-то, ощущение озноба. Меня всегда знобит при приближении опасности. – Фил снова зазвенел графином.

– Предчувствия – это чушь! – безапелляционным тоном заявил Мартин. – Не думай о плохом, и оно не случится. Так говорила моя бабушка и ни разу за девяносто лет не ошиблась.

– У вас в семье не случалось трагедий? Никто не болел, никто не умирал, не терял друзей и деньги? – Фил усмехнулся. – Если это так, пойду брать уроки у твоей бабушки.

– Конечно, умирали, и деньги теряли, и болезни были, – возразил Мартин. – Только в нашей семье проблемы не списывают на счет предчувствий и ощущений. Болезнь – от инфекции, потеря денег – от мотовства, отсутствие друзей – от глупости. Вот и все предчувствия.

Разговор Мартина и Фила прервал новый, еще незнакомый Дубко, голос. Видимо, мужчина был грузным, так как от его поступи заскрипел пол. Голос тоже звучал соответственно комплекции: тяжелый, раскатистый баритон.

– Все, что нам нужно, – в подвале, – объявил мужчина. – Почему сидите здесь? Забыли, что нас ждут?

– Послушай, Конрад, не стоит так гнать, – в беседу с Конрадом вступил Мартин. – Мы больше суток гоняемся из Бенгази в Триполи и обратно, почему бы не отдохнуть пару часов? Посмотри, как здесь тихо. Два часа с чашкой кофе и с мягкой подушкой под боком. Разве мы не заслужили?

– Заткнись, Мартин, и тащи свою задницу в подвал. Багажник я не запирал, можете складывать сразу туда, – проговорил Конрад, и от его поступи зашатался дом.

Дубко понял, что тот, кого называли Конрадом, идет к лестнице на второй этаж. Голос Мартина подтвердил его догадку.

– А сам куда собрался, Конрад? На втором этаже подвала нет, – язвительно заметил он.

– Я свою часть работы выполнил, – проговорил Конрад. – Теперь могу и отдохнуть, пока вы грузите товар.

– Ящики тяжелые, вдвоем не справимся, – впервые с момента, когда появился Конрад, заговорил Фил. – Пойдем хоть их отнесем, потом можешь отдыхать сколько угодно.

– Объясни мне, Фил, почему я должен вам помогать? – Конрад остановился. – У каждого своя работа, разве нет?

– Потому что ты – мой должник, – спокойно ответил Фил.

– Должник? С каких пор? – По тону было понятно, что Конрад считает себя выше собеседников.

– Второе мая, аэропорт Триполи, – негромко продекламировал Фил. – Красный седан и белокурая…

– Ладно, черт с тобой. Пошли в подвал, – Конрад резко сменил тему, видимо, не хотел, чтобы Фил развивал тему аэропорта. Шаги всех троих мужчин начали удаляться. Дубко с облегчением выдохнул. Теперь нужно было решить, оставаться ли в доме до тех пор, пока хозяева не уедут, или воспользоваться тем, что они заняты погрузкой загадочного товара, и сбежать. Желание узнать, о каком товаре шла речь, пересилило. Дубко подал сигнал Лепилину, вместе они спустились с лестницы и, проскочив коридор, оказались у черного хода. Осторожно приоткрыли дверь и выскользнули наружу, захлопнув дверь на замок.

К тому времени, как хозяева начали грузить ящики в багажник внедорожника, Дубко и Лепилин уже прятались за хозпостройками. Как только первая партия была загружена и мужчины скрылись в доме, Дубко пересек двор, добрался до машины и заглянул в багажник. Через пару минут он вернулся к Лепилину.

– Что там, товарищ майор? – полюбопытствовал Лепилин.

– То, что детям в песочнице не предлагают, – задумчиво протянул Дубко. – Пойдем, Леха, пришло время рассказать командиру, какие интересные новости нам удалось узнать.

– А как же «жучки»? – напомнил Лепилин. – Нужно же оборудование настроить.

– Ты прав, – согласился Дубко. – Значит, поеду я один, а ты настроишь оборудование и послушаешь, о чем говорят наши новые знакомые.

Со всеми предосторожностями они вернулись ко рву и переправились на противоположную сторону. Лепилин устроился между стволами апельсиновых деревьев, достал из рюкзака принимающее устройство и начал искать нужную волну, Дубко же, не тратя время на прослушку, поехал на улицу Ансар, приказав Лепилину ждать его возвращения.

Глава 5

Дубко вернулся на улицу Ансар около двух часов дня. Подполковник встретил его на крыльце.

– Ты один? Где Лепилин? – не дав Дубко открыть рот, спросил Богданов.

– Остался на месте.

– Зачем?

– Когда мы поставили «жучки», в дом приехали хозяева. Трое мужчин, разговаривающих на английском, – доложил Дубко.

– Они вас видели?

– Нет, они нас не видели, но в силу сложившихся обстоятельств мне пришлось оставить Лепилина для прослушки их разговоров.

– Надеешься узнать что-то важное?

– Я уже узнал важное, Слава. – Дубко отстранил командира и прошел в дом. – Садись, командир, новости тебя не обрадуют.

– Что случилось? Что ты услышал? – Волнение Дубко передалось Богданову.

– Не услышал, а увидел, Слава. – Дубко сел на скамью и начал рассказывать: – Так получилось, что мы не успели покинуть дом до того, как приехали хозяева. Мы и настроить оборудование не успели, только микрофоны установили, и тут они на внедорожнике. Я принял решение оставаться в доме, пока хозяева не уедут. Лепилин поднялся на второй этаж, я остался в пролете между этажами. Решил послушать, что они будут говорить. Они вошли в дом. Сначала в общей комнате их было двое, Мартин и Фил, говорили они про какого-то Дэрила, с которым у них должна произойти сделка. Как я понял, сделка с Дэрилом проходит не первый раз, но теперь Фила, это тот парень, который собирается провернуть сделку с Дэрилом, начали одолевать сомнения. Он считает, что в доме стало небезопасно.

– И поэтому ты решил оставить Лепилина одного? Потому что в доме стало небезопасно?

– Нет, командир, оставить капитана на прослушке я решил позже, когда к Филу и Мартину присоединился еще и Конрад.

– И что же совершил этот Конрад?

– Он заставил мужчин спуститься в подвал и погрузить во внедорожник целую гору боеприпасов. Не патроны к пистолетам, Слава, они грузили ящики, доверху набитые «С‑4». При нас они загрузили двенадцать коробок, сколько осталось в подвале – не имею представления. И если Дэрил имеет какое-то отношение к этой взрывчатке, то скоро ее станет еще больше.

– «С‑4»? Ты уверен, Саша?

– Уверен, командир. Ошибки быть не может, я видел вскрытый ящик.

– Но зачем им столько взрывчатки? Даже для того, чтобы взорвать грузовик, нужно не более двух стандартных армейских блоков «С‑4». Чтобы с гарантией – еще два. Для уничтожения объекта, любого объекта, хватит и десяти блоков, но двенадцать ящиков? Да этого хватит, чтобы половину Ливии заминировать. Что же они задумали, Саша?

– Без понятия, Слава, – ответил Дубко. – Вот поэтому я и оставил на месте Лепилина. Быть может, он что-то узнает.

– Почему не остался и не попытался за ними проследить? Очень важно узнать, куда они повезут эту партию взрывчатки.

– Пришлось выбирать, командир. Или за ними ехать, или к тебе на доклад.

– Да, без связи совсем плохо, – посетовал Богданов. – Спрашивал снова у Алика, он сказал, возможности для связи нет.

– Хреново. Впору хоть каждому по машине выбивать. – Дубко с досады сплюнул. – Вообще-то, я думаю, все равно не удалось бы их отследить. Багажник, полный взрывчатки, – это вам не портфель с документами на заднем сиденье. Они бы на каждый шорох реагировали и сразу бы слежку вычислили.

– Возможно, Лепилину повезет, и он услышит, кому предназначается взрывчатка и куда ее везут, – стал размышлять вслух Богданов. – Только теперь Лепилин с нами связаться не может, и это уже проблема.

– Я тебе обстановку доложил, могу ехать обратно к Лехе, – заявил Дубко. – Проверим аппаратуру, настроим ее и вместе вернемся.

– Гони, Саша, и осторожнее там, – напутствовал Богданов.

Перед дверью Дубко притормозил.

– Дорохин не вернулся?

– Еще нет, – ответил Богданов. – Ждем.

Дубко вышел. Лейтенант Зуйков подскочил к Богданову.

– Товарищ командир, разрешите сопровождать товарища майора.

– С какой стати? Ты мне здесь нужен, Зуйков, а не рядом с майором.

– Помочь хочу, я один без задания остался.

– Майору и самому там делать нечего, едет туда и обратно. Вернется – разрешу тебе посидеть с ним в машине, – пошутил Богданов.

– Я мог бы у дома остаться вместо Лепилина. Буду заниматься прослушкой.

– Зуйков, не пори чушь, иначе я пожалею, что взял тебя в команду, – пригрозил Богданов. – Круглосуточное наблюдение за этим домом – нецелесообразная трата человеческих ресурсов.

Зуйков умолк, ушел в спальню и сидел там до тех пор, пока не вернулись Лепилин и Дубко. Богданов тут же потребовал от Лепилина подробный отчет.

– За время отсутствия товарища майора в доме ни о чем важном не говорили. Примерно через полчаса после отъезда товарища майора Мартин и Фил зашли в дом, чтобы набрать питьевой воды. Думаю, к тому времени они закончили с погрузкой, но про груз ничего не говорили.

– Тогда о чем говорили? – потребовал ответа Богданов.

– Они обсуждали между собой достоинства некой красотки, которая бывала у Джимми. Потом я услышал крик с улицы. Кричал, скорее всего, Конрад. Просил приятелей поторопиться. Они закрыли входную дверь и уехали. Надо признать, у микрофонов чувствительность отличная, даже с улицы звуки слышно, – похвалил Лепилин оборудование.

– Значит, обсуждали красотку, – протянул Богданов. – Как ее имя?

– Не помню. А может, они называли ее просто «красотка». Я так понял, что она не слишком строгих нравов.

– Это понятно, – согласился Богданов. – Интереснее другое. «У Джимми» – это скорее всего название питейного заведения. И, если память мне не изменяет, заведение с таким названием в Триполи не встретишь. Да и вообще в Ливии. Напрашивается вывод: эти двое знали друг друга еще до приезда в Ливию и пересекались скорее всего либо в Англии, либо в Америке. Только там бары и пабы называют по имени владельца.

– Выходит, мы имеем дело с американцами или англичанами? – проговорил Зуйков.

– Да, дружок, думаю, что так, – подтвердил Богданов. – Итак, выбор весьма любопытный: ЦРУ или МИ‑6. И кого выбираем?

– На МИ‑6 не похоже, – подумав, заявил Дубко. – Слишком дуболомный этот Конрад. В разведке Великобритании таких не держат. И вообще, английского в них ни на грош.

– А вот дом соответствует, – вступил в дискуссию Лепилин. – Картины, барельефы на стенах. С ЦРУ как-то не вяжется.

– Возможно, эта операция – совместные усилия двух государств, и поэтому две могущественные разведывательные организации работают в паре, – предположил подполковник Богданов. – Записи их разговоров привезли?

– Так точно. – Лепилин полез в рюкзак. – Это записи, которые успели сделать до отъезда. Второе устройство для записи установили на дереве. Работоспособность проверили – работает идеально. Пленки хватит примерно на четыре часа чистого времени, включение происходит на звук голоса, отключается, если на протяжении десяти минут стоит тишина.

Лепилин протянул Богданову пленку с первой записью.

– Сами слушали? – спросил Богданов.

– Никак нет, не успели, товарищ командир.

– Думаю, сегодня в доме уже никто не появится, а завтра с утра нужно будет ехать проверять пленку, – во время разговора Богданов настроил аппарат и включил запись. – Послушаем, что вы пропустили.

На пленке оказалось четыре эпизода разговоров. Три эпизода пустая болтовня вроде той, про которую рассказывал Лепилин, но один эпизод оказался стоящим. Говорили Мартин и Фил. Разговор записался не с самого начала, видимо, они начали обсуждать тему в подвале. Они говорили о встрече, которая должна была состояться в пятницу текущей недели. Мартин называл эту встречу «ключевой датой», а Фил упомянул о том, что на этой встрече должен появиться «главный». Когда Конрад услышал, о чем треплются приятели, он разозлился и велел им заткнуться. На этом беседа прервалась.

– Вот то, что нам нужно, – отключив запись, произнес Богданов. – Судя по тому, как разозлился третий, встреча планируется как конфиденциальное мероприятие. Возможно, на нем действительно будет присутствовать кто-то из лидеров организации. Хороший результат, бойцы, с первой записи богатый улов.

– Значит, будем планировать на этот день засаду? – спросил майор Дубко.

– Пошлем туда две машины, будем дежурить сутки, ведь время начала встречи неизвестно, – обдумав вопрос, проговорил Богданов. – В зависимости от того, сколько человек прибудут на встречу и о чем пойдет речь, будем действовать дальше. Наша главная задача на сегодняшний день – выйти на членов организации и их базу. Пятничная встреча – реальная возможность это сделать. А сейчас идите отдыхать. У Лехи уже глаза слипаются. А мы с Зуйковым подождем возвращения остальных.

Дубко и Лепилин ушли. Какое-то время в доме стояла относительная тишина, затем во дворе снова послышался шум двигателя, а спустя минуту в дом вошел капитан Дорохин. Вид у него был не такой довольный, как у Лепилина. Подполковник Богданов дождался, пока Дорохин пройдет в комнату, потом спросил:

– Что, Коля, дела неважные?

– Похоже на то, командир. – Дорохин уселся на скамью. – Утром привезли Рифата, я сел на хвост похитителям, хотел выяснить, откуда они приехали.

– Знаю, Казанец приезжал. Доложил о возвращении Рифата и уехал обратно. Так что с преследованием, Коля?

– Да что сказать, командир… Результата нет, только зря бензин сжег.

– Ну, хоть что-то ты узнал?

– Могу назвать номер автомобиля, на котором привезли Рифата. Могу описать внешность его похитителей. Могу нарисовать чертову карту дорог, которые я исколесил сегодня в поисках потерянного следа мерзавцев, которые похитили Рифата, – Дорохин заводился все сильнее. – Только что нам это даст, командир? Одна пустая болтовня.

– Чего разошелся? – Богданов попытался урезонить капитана. – Тебе велено было доложить о результатах преследования, и больше ничего.