скачать книгу бесплатно
– Да, – спохватилась Памела, – нам еще вечерние процедуры надо сделать.
– Что за процедуры? – хмуро справился я.
– Омолаживание кожи и все такое, – пояснила она.
Они быстро подхватились и совсем было ушли, но напоследок Памела все же решила подсластить нам пилюлю:
– Завтра матч на стадионе – местная команда калифорнийскую принимает. Может сходим вместе?
– А во что играть-то будут?
– В бейсбол конечно.
– Ну не знаю, – посмотрел я на Цоя, но тот кивнул головой, – давайте попробуем – во сколько?
– В шесть вечера начало, значит выйти надо в пять.
– Забились, – хмуро дал я согласие, и они окончательно покинули наше жилище.
– Что там твой дар говорит про бейсбольный матч? – тут же осведомился я у Цоя, – стоит нам туда идти или нет?
– А ничего он мне не говорит, – растерянно отвечал тот, – я думаю, что можно… только маскировку все же неплохо применить было бы…
– Это как? – растерялся я.
– Шляпу с большими полями, например, надеть, – пояснил он, – или черные очки. Или и то, и это вместе.
– Я кажется видел пару сомбреро в шкафу, – вспомнил я, открыл шкаф и действительно нашел там эти штуки. – А вот с очками проблема… может, все же не стоить вылезать на этот стадион?
– А что ты там говорил насчет журналистов? – вдруг вспомнил Цой.
– Такое кино «Козерог-1» видел? – спросил я.
– Это про фальшивый полет на Марс? – переспросил он, – ну да, было такое.
– Там весь этот обман про несуществующий полет в конце концов газетчики разоблачили…
– Питер, – поморщился Цой, – это же кино, не стоит фантазии сценаристов переносить в реальную жизнь.
– Хорошо, – сделал поправку я, – берем реальность – Уотергейтское дело кто раскопал?
– Журналисты, – вздохнул Цой, – Вудворд и Бернстайн… но им слил информацию лично директор ФБР, так что я бы не стал так сильно упирать на журналистские возможности. Но в принципе я с тобой согласен – попытаться можно… у нас на Гавайях самая популярная газета это Гонолулу-Стар-Бюллетень. Ну как популярная… Лос-Анджелес таймс конечно больше читают, но у них даже корпункта здесь нет. Из телеканалов наверно больше всего смотрят КХОН-ТВ и КИ-ТВ, первая в основном на азиатскую публику нацелена, вторая на европейскую. Новости и тут, и там имеются…
– А радио? – спросил я, чтобы продолжить тему.
– Там в основном музыку крутят… хотя есть и разговорное – Гавайи Паблик Радио… но лично я бы не хотел туда соваться, тухлое это дело.
– Тогда оставляем в качестве возможных вариантов газету Гонолулу-Стар и телеканал КИ-ТВ… второй, впрочем, тоже можно иметь ввиду.
– И пойдем туда уже после визита на стадион, – добавил Цой, – осмотримся сначала, может меня это внутреннее чувство обмануло и никакого федерального розыска на нас не объявят.
– Заметано, – пожал я ему руку. – Пойду искупаюсь перед сном.
– И что, акул не убоишься? – усмехнулся Цой.
– Если ты такой знаток русских поговорок, то должен знать еще одну, – ответил я.
– Какую?
– Бомба два раза в одну воронку не падает…
– Ты знаешь, – задумчиво ответил на эту мою реплику он, – мне мой отец рассказывал случай времен корейского конфликта, помнишь, что такой был?
– Ну а как же, – ответил я, – 1950-1953, первая прокси-война СССР с Америкой. Сначала там, если не ошибаюсь, южане почти весь север заняли, но тут за них вступились Китай с Советским Союзом, и тут…
– Ты пропустил начало конфликта, – перебил меня Цой, первыми все же северяне начали, потом вступились Штаты с Японией, отогнали северян к китайской границе, а вот здесь уже русские с китайцами взялись за дело, и началась позиционная война на три последующих года.
– И что, твой отец в ней участвовал? – уточнил я.
– Ну так… – покрутил пальцами вокруг горизонтальной оси он, – во вспомогательном батальоне медбратом. Но участвовал. Так вот, у него как-то раз был такой случай – вытаскивал он одного раненого бойца с поля боевых действий. А рядом еще одного раненого тащили, так тот сосед спрятался от обстрела в воронку, в свежую, дымилось там все.
– И что дальше? – подстегнул его я.
– Отец тоже хотел в ту воронку запрыгнуть, но раненый, которого он тащил, вдруг захрипел в том смысле, что подожди, брат и никуда не лезь.
– Дай угадаю, – продолжил я, – в эту воронку снаряд вскоре прилетел.
– Угадал, – хмуро ответил Цой, – так что сам понимаешь, поговорка поговоркой, но и свою голову на плечах иметь надо.
– Убедил, – не менее хмуро ответил я, – ну я на пляж, а ты как хочешь.
Ночь в южных широтах падает не так, как у нас в средней полосе, медленно и неспешно. Там за десять минут опа, и темно становится, так что до искомого пляжа я добрался уже в полной практически темноте. Налево до горизонта белесый песочек и направо до другого горизонта тот же песок – когда еще такую красотищу увидишь. Сбросил с себя шорты с майкой, подумал и плавки тоже туда же присовокупил, никого же нет. И окунулся в бурные воды Тихого океана… ну не совсем океана, а бухты Перл-Харбор, а если совсем точно, то левого рукава этой бухты, где с западного края был дистрикт Вест-Лох, а с восточного ряд бунгало, в одном из которых временно проживал я с товарищем Цоем.
Акул, конечно, во время заплыва мне не встретилось, но медузы пару раз по ногам проскальзывали… ладно, что безобидные, ожогов никаких я не ощутил. Через полчаса я надел на себя всю одежду и направился обратно к вигваму… хижине… бунгало имени Пети Балашова.
– Все нормально? – встретил меня таким вопросом Цой.
– Абсолютно, – ответил я, – нормальнее не бывает. А у тебя как?
– У меня новый приход был, – сообщил он, – хочешь узнать, какой?
– Ну конечно хочу, – уселся я за стол в кухне, наливая себе остатки Джонни Уокера в стакан.
– Валить нам надо отсюда, – отобрал у меня стакан Цой и ополовинил его содержимое.
– Почему? – спросил я, отобрав стакан обратно, – на Гавайи надвигается цунами?
– Цунами, насколько мне известно, тут в ближайшие пятьдесят лет не ожидается, – продолжил он, – а вот наши разлюбезные подруги заложат нас властям в течение сегодняшнего вечера.
– Гарантию даешь? – зачем-то спросил я.
– Процентов 95-97 примерно, – сообщил он.
– Тогда валим, – согласился с ним я, – куда только, хотелось бы уточнить.
– Пока в никуда, – ответил Цой, – а дальше видно будет.
––
А тем временем в бунгало номер 24 произошел следующий диалог между Памелой Грин и Энни Блэкуотер.
– И чего ты меня вытащила так быстро? – задала вопрос удивленная донельзя Энни, – нормальные парни, можно было бы их раскрутить по полной программе. У этого… который Питер… я краем глаза видела пачку баксов, из кармана высовывались.
– Я вспомнила, где их обоих видела потому что, – оборвала подругу Памела.
– И где же?
– На канале «Гавайи-ньюс», когда мы с тобой в магазин при стадионе заходили… ну помнишь, шарфики покупали с именем питчера нашей команды…
– Помню, конечно, провалами в памяти пока не страдаю.
– Так вот, у них там телевизор работал, как раз местные трехчасовые новости и показывали.
– Да ну? – изумилась Энни, – они, выходит, известные люди, раз их в новостях показывают.
– Известные-то да, только немного не в ту сторону, – резко ответила Памела, – их фотки там демонстрировали с надписью «Wanted» и с добавкой «$10000»…
– За каждого? – деловито уточнила Энни.
– Естественно, – посмотрела на подругу, как на дуру, Памела.
– Тогда чего мы тут сидим? – задала резонный вопрос Энни, – когда действовать надо.
Палам-Внуково-Нижнереченск, 1982 год
Прилетели на Родину мы уже в полной темноте, октябрь же не июль, ночь наступает куда как раньше. Разгрузка ИЛ-62 произошла все же побыстрее, чем в Индии – никто потому что особенно не встречал нашу делегацию. Так что в своей комнате в резиденции «Заречье-6» я оказался буквально через час после посадки. А там никого, собственно, и не было, в этой нашей с Ниночкой комнате. Удивился, бросил на диван покупки и пошел искать подругу свою ненаглядную – зря что ли выбирал для нее сувениры битый час.
– О, вернулись, – сказала мне первая встреченная, это оказалась клининг-менеджерша Катя, – а мы вас завтра всех ждали.
– Привет, – поздоровался я, – я обещал тебе индийский сувенир, выполняю обещанное, – и я протянул ей зеленого слоника из нефрита по-моему, по крайней мере так уверял продавец.
– Ой, спасибо, – приняла она подарок, – а ты, наверно, Нину свою ищешь?
– Как угадала? – хмуро пошутил я.
– Так нетрудно было, – ответила она, – а нет ее, уехала в город еще с самого утра.
– А зачем, не сказала? – справился я.
– Да… – вспомнила что-то Катя, – она же записку тебе оставила, в столовой где-то лежит.
Вместе прогулялись до столовой, там она нашла свернутый вдвое тетрадный листочек в клеточку и подала его мне. В листочке было написано: «Петя, мне срочно надо в Нижнереченск. Позвоню, когда освобожусь. Нина».
– Интересно, – задумался я, – что же такое срочное там случилось.
– А ты возьми отпуск и сам съезди, – посоветовала мне Катя, – тебя должны отпустить если не на месяц, то на неделю-то точно.
– А это идея, – хлопнул себя по лбу я, – пойду отпрашиваться у начальства.
К Цуканову, конечно, подался, как к своему непосредственному руководителю… не сразу его обнаружил, а потом озвучил ему свои хотелки.
– Отпуск? – задумался он, – да наверно на неделю можно… только согласовать бы с Леонидом Ильичем это дело – мало ли что… ты давай спать иди, а завтра с утра, которое вечера мудренее, все и решим.
И Эмманулович оказался человеком слова – еще до завтрака посетил мою конуру, сказал, что вопрос согласован, только не на неделю, а на 4 дня, и выдал мне билеты на скорый поезд с Курского вокзала, он в час дня отсюда отправлялся.
– Даже не знаю, как вас благодарить, – рассыпался я в любезностях, – как там Леонид Ильич-то кстати?
– Все хорошо у него, – ответил Цуканов, – начал готовиться к пленуму.
– И день милиции не за горами, – вспомнил я про свои заморочки со стендапом.
– Вот насчет него просили напомнить Миронов с Ширвиндтом, – вспомнил Цуканов, – так что желательно, чтоб у тебя сценарий был готов, когда вернешься.
– А вы и с ними тесно общаетесь? – удивился я.
– Служба такая, – буркнул он и очистил помещение.
А ровно в два часа я уже сидел в скором поезде «Буревестник», отправившимся только что с обновленного Курского вокзала столицы нашей Родины города-героя Москвы. Это был, если так можно выразиться, полностью импортозамещенный аналог «Сапсанов» и «Стрижей», дико популярных в десятые годы следующего века. Ехал он вот только слегка замедленнее, так что вместо 3,5-4 часов время в пути растягивалось до полных семи… и это, если задержек не случится.
– Слушай, – неожиданно сказал мне после первого получаса пути сосед, пузатый мужчина в возрасте за полтинник, – где-то я тебя видел… – и он призадумался.
– Не знаю, – вежливо ответил я, – вообще-то у меня физиономия стандартная, могли с кем-то и перепутать.
– Может быть, – уныло ответил он и сразу перешел к более насущным вещам, – водку будешь?
– Водку буду, – сказал я словами милиционера Семенова из «Особенностей национальной охоты», и через пару минут мы уже выпили по полстаканчика Русской, закусив, чем бог послал.
А я между делом понял, где он мог меня видеть – я засветился на одной съемке в индийском президентском дворце… возможно, ее и прокрутили по телевидению. Но мужик, представившийся Артемом Геннадьевичем (можно просто Артем), уже забыл про этот момент и с увлечением рассказывал про свою работу. А работал он на маргариновом заводе имени товарища Кирова.
– Знаю-знаю про такой, – вспомнил я, – в промзоне где-то на Московском шоссе.
– Именно там, между Лакокраской и Красным Октябрем, – обрадовался он, – а с другой стороны железка… да мы мимо нас скоро проедем, покажу.
– Ваши соседи на запахи жалуются, – продолжил я после второго стаканчика, – воняете вы, говорят, сильно…
– Есть такое дело, – вздохнул Артем, – производство сложное, есть куча промежуточных операций между сырьем и готовой продукцией, кои сопровождаются выбросами нехороших запахов.
– Ну так сделали бы чего-нибудь, – посоветовал ему я, – а то так и останетесь в народной памяти, как вонючки.
