На два шага вперед

Разрешено получать перевод на определенную сумму и посылку с нижнем бельем, а также свидание с близкими родственниками не более одного раза в месяц. Разговор ведется через толстое стекло по внутренней связи и всегда записывается. Писать письма, обращения к адвокату или к различным гуманитарным организациям позволительно, но каждое послание подвергается жесткой цензуре.

Эти меры направлены на то, чтобы главы семей были полностью изолированы от внешней среды и не могли управлять делами из тюрьмы. Европейский суд по правам человека за последние 30 лет не раз обращался к правительству Италии с требованием смягчить законодательство, и власти шли на некоторые послабления. На бумаге. На деле мало что изменилось.

Среди кучи статей, по которым был осужден дон Лучано “Луче” Ломбарди, была и статья 416-бис – членство в Ассоциации мафиозного типа.

Невозможность обнять детей и прикоснуться к жене больше всего угнетала Лучано. До этого дня. Сегодня он смотрел через стекло на Карлу и видел в ее глазах … жалость? участие? сочувствие? печаль? Дон Луче не мог понять, что он видит в глазах жены, но точно знал, чего он не видит – обожания, любви, гордости. Он перестал быть для жены опорой, стеной, за которой можно укрыться. Она в опасности, и вынуждена полагаться только на себя. А он … он поклялся Карле быть всегда рядом. 20 лет назад, в день их свадьбы. И клятвы своей не сдержал.

Вместе с Карлой приехали дочь и сын. Филиппа выходит замуж. Его девочка превратилась в прекрасную молодую женщину и нашла подходящую партию – красивого молодого аристократа. Лучано помнит каждый день, как она росла. Помнит все свои ожидания насчёт свадьбы дочери. Он мечтал о большой церемонии. Мечтал, как поведет Филиппу под венец, как станцует с ней Il Ballo della Sposa под живую музыку. Но теперь его дочь пойдет к алтарю под руку с дедом – бароном Филиппом Одди д’Адда. Скоро у нее родятся дети, но Лучано не сможет взять на руки внуков. Никогда. Сердце Лучано разрывалось от душевной боли, но он попытался улыбнуться:

– Главное, чтобы ты была счастлива, дорогая!

– Я не смогу быть счастлива, пап, пока ты в тюрьме, – ответила дочь, вытирая платком слезы.

Сын большую часть молчал и отводил взгляд.

– Как твои дела, Давиде?

– Нормально, пап.

– Посмотри на меня, Давиде. Почему ты прячешь от меня глаза, сын? Тебе есть, что сказать?

– Прекрати, Лучано, – попросила жена.

– Не вмешивайся, Карла, я разговариваю с сыном. Давиде, ты стыдишься меня?

– Нет, пап.

– Хорошо. Это хорошо, сын. Я по-прежнему твой отец, и ты не должен стыдиться меня.

– Я не стыжусь, пап.

– Хорошо. Ты должен быть сильным, Давиде, потому что теперь ты старший мужчина в семье. Теперь твоя главная обязанность защищать маму и сестру.

– Его главная обязанность – учиться, Лучано.

– Я разговариваю с сыном, Карла, не встревай в мужской разговор.

И тут Карла встала, наклонилась к стеклу, практически касаясь его лбом, и прошипела.

– Я занимаюсь мужской работой, Лучано. Хоть я и женщина, но мне приходится вести мужские дела. Поэтому не смей мне теперь затыкать рот, ты понял? Не смей.

Карла села. Какое-то время она молча смотрела на потерявшего дар речи мужа.

– Он будет учиться, Лучано. И я сделаю все, чтобы не подпускать его к семейным делам. Я не хочу, чтобы девочка, которую он полюбит, столкнулась с тем, с чем столкнулась я. Понимаешь, Лучано?

****

Домой возвращались в гробовой тишине. Члены семьи были погружены в свои думы. Обычно Ян по дороге давал различные наставления Марко, но сегодня решил помолчать. Он не знал, что произошло во время свидания с главой семейства, но понимал, что явно ничего хорошего.

– Вы в порядке, синьора? – спросил он участливо, открывая дверцу машины перед Карлой. Перед Филиппой открыл дверь Марко.

– Да … нет, Джанлука, – ответила синьора, – но я буду в порядке.

И отправилась в дом.

30 декабря дети уехали в Милан на свои квартиры, чтобы встретить Новый год с друзьями, а в поместье прибыла Паола – подруга детства синьоры и одногруппница по университету имени Луиджи Боккони. Завтра подруги собирались отправиться на отдых в Альпы.

Глава VIII

Два темных силуэта скользнули на лестницу, и Ян проснулся. Секунды хватило, чтобы понять – это не просто сон. Схватил в руки телефон, перебрался через кровать, уйдя с вероятной линии огня. Нажал на единицу – быстрый набор Карлы, прижал левым плечом телефон к уху и достал из прикроватной тумбочки пистолет. На часах было 2:15.

– Джанлука? – произнесла синьора заспанным голосом. – Что случилось?

– Синьора, немедленно вставайте и идите в ванную. Не забудьте закрыться, я скоро приду. – Отключился и начал натягивать спортивные оранжевые штаны.

“Апельсиновые”, – сказал бы отец.

“Весёленькие”, – сказала бы бабушка, для которой все яркое было весёленьким.

Ян дослал патрон в патронник. Два магазина положил в боковые карманы штанов, телефон в задний. Стараясь не шуметь, подошел сбоку к двери и медленно отодвинул щеколду. Затем взялся левой рукой за дверную ручку и, держа оружие наготове, резко открыл дверь. Никого. На месте убийц он бы поставил здесь человека.

Ян выскользнул в коридор. Стараясь держаться в тени стены, миновал комнату, в которой ночевала Паола, и подошел к лестнице. Никого. Они что, пошли вдвоем убивать Карлу? Лукавый начал медленно подниматься по лестнице, держа под прицелом верхний марш. Убийцы не потрудились подстраховаться и оставили лестничный пролет без присмотра. Поднявшись на второй этаж, бесшумно, медленно и очень плавно вышел из-за угла. Время, словно специально замедлило свой ход, помогая Яну. Расставил ноги чуть шире плеч и слегка присел, мягким движением от груди выпрямил руки и плавно нажал на спусковой курок. Ствол выстрелил, и тишину разорвал грохот стрельбы:

ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ

Ян видел две фигуры, копошащиеся у двери, и стрелял по силуэтам. Сквозь грохот выстрелов он услышал крики боли и отборную брань. Ян отступил за угол, щелкнул по выключателю, и коридор наполнился светом. Перезарядил пистолет, вновь вышел из-за угла и, двигаясь вперёд по диагонали, всадил в распростертые тела еще несколько пуль.

ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ

Подошёл. Один ещё шевелился, елозя правой ногой по полу, хрипя и держась руками за живот.

Контроль.

Выстрел пробил висок. Из-под головы начала медленно расползаться лужа крови.

Второй не подавал признаков жизни.

Контроль.

Голова дернулась, окрасив пол красным.

****

Раздались выстрелы, и Карлу чуть удар не хватил. Она едва сдержала визг и зажала рот обеими руками, медленно сползая по стене ванной комнаты, села на кафель. Ей было страшно. Карла тряслась от страха, чувствовала, как бросает в холодный пот и начинает бить озноб.

Следующие несколько секунд над домом властвовала тишина, а потом опять раздались выстрелы. И чуть позже еще два.

– Синьора?

“Боже, Джанлука”.

– Синьора, вы в порядке?

– Да, – прохрипела она, едва расслышав собственные слова. Прокашлялась. – Да-да, Джанлука, в порядке. А ты?

– Да, синьора, все позади. Вы в безопасности. Впустите меня?

Она вышла из ванной и открыла щеколду двери. Изукрашенный шрамами Джанлука стоял над двумя трупами босой в одних спортивных штанах и с пистолетом в руках. Правая штанина задралась, но он не обращал на нее никакого внимания. На этаж вбежал запыхавшийся Марко с винтовкой в руках.

– Я вам тут малость насвинячил, синьора.

Матерь Божья, ей захотелось его обнять. Сдержалась. И только сейчас заметила, что стоит перед своими людьми в полупрозрачной ночной рубашке длиной едва до середины бедер.

– Я с-сейчас, – и скрылась в комнате.

Накинула халат и вышла. Джанлука распоряжался.

– Отправляйся в комнату охраны и не спускай глаз с мониторов, Марко. Держи оружие при себе. Я попрошу кого-нибудь сварить тебе кофе. Сегодня ты и я больше не спим. Синьора? – обратился он к Карле. – Мы звоним в полицию или телами займутся ваши люди?

Самообладание постепенно возвращалось, и Карла произнесла.

– Никакой полиции. Я позвоню Серджио и Винченцо Сала – это его ублюдки, а ты накинь что-нибудь на себя, Джанлука, не смущай женщин.

Паола, Мария и ее дочь Лия опасливо выглядывали из-за угла со стороны лестничного пролета. Штаны Яна оттягивали магазины и телефон, оголяя резинку трусов и шрам после удаления аппендикса.

Лукавый кивнул.

– Не могли бы вы распорядиться сварить кофе, синьора?

– Я сама сварю. Мария, подойди. Тебе и Лии придется заняться уборкой, как только сюда прибудет Сала. Справишься?

– Да, донна Карла. – Бедную женщину трясло.

– Паола, дорогая, тебе лучше пойти отдыхать.

– Отдыхать, Карла? – она недоуменно уставилась на подругу.

– Извини, я всё ещё в шоке, дорогая. Пойдем, сварим всем кофе.

Через минут пятнадцать Ян с двумя чашками кофе зашёл в комнату охраны. Марко сидел за мониторами, положив винтовку на колени.

– Я принес кофе. Иди оденься и сразу возвращайся, я понаблюдаю. Нет-нет, оружие бери с собой, – добавил Лукавый, видя, как парень ставит винтовку, прислонив ее к столу.

Ян уже успел обуться в кроссовки и надеть футболку, поверх которой висела плечевая кобура.

Через час у ворот показался внедорожник Серджио. Марко открыл дверь, и машина въехала на территорию. Спустя 10 минут подъехал автомобиль Сала – тоже Range Rover, только черный.

– Впускать? – спросил Марко.

Ян молча смотрел. Капо курил. Въезд хорошо освещался, но лицо мафиози оставалось в тени. А вот огонек от сигареты Лукавый видел хорошо, и он не дергался – руки у Винченцо не дрожали. Марко продолжал вопрошать взглядом, глядя на Яна.

– Впусти, и оставайся на месте. Смотри внимательно, Марко. Мне не нужны сюрпризы в виде хит-команды на заднем дворе.

Марко кивнул, и Ян отправился к синьоре. Двигаясь в сторону библиотеки, он дослал патрон в патронник. Когда зашёл, там уже расположились донна Карла в джинсах и светлом кардигане толстой вязки, и Серджио – Ян впервые видел его не в костюме: в тёмно-серых слаксах и черном пуловере с V-образном вырезом, из-под которого торчал воротник белой рубашки. Ян доложил:

– Сюда идёт Винченцо, синьора.

– Спасибо, Джанлука.

Послышались шаги. В библиотеку вошел крупный мужчина с приличным животом. Тёмно-серый костюм поверх черной водолазки. Пальто он держал на сгибе левой руки.

– Донна Карла. Примите мои искренние извинения и заверения в абсолютной верности. Жаль, что ублюдки подохли, я бы с них шкуру живьём снял.

Брови синьоры поползли вверх от удивления.

– Что я слышу, Винченцо? Ты считаешь, что Джанлука должен был брать их в плен, пока я, черт тебя дери, прячусь в ванной?

– Нет-нет, синьора. Я вовсе не это имел в виду. Я просто высказал сожаление, что не могу поквитаться лично.

– Может и мне стоит высказать сожаление о том, что люди моего капореджиме пытаются меня убить в собственном доме? Как ты считаешь, Винченцо?

– Матерь Божья, донна, поверьте я даже не подозревал…

– Лучше помолчи, Винченцо. Заткнись, дьявол тебя дери, пока я не вышла из себя. – Донна Карла перевела дух и помассировала виски. – Сколько у тебя людей, Сала?

– 24, донна Карла. Простите, 22.

– И никто из вас не знал и даже не подозревал, что эти ублюдки замышляют? Их перекупили у тебя под носом, а в твоей команде ни у кого не возникло подозрений?

Винченцо потупил взор. Лукавый не спускал с него глаз. Арабы научили его не доверять человеческой мимике и жестам, но видеть этого грозного и большого мужчину таким виноватым было непривычно.

– Твои люди больше меня не охраняют, Винченцо. Забирай тела и проваливай с глаз моих.

– Синьора…

– Убирайся вон, я сказала. И не забудь сделать так, чтобы этих ублюдков никто не нашел. Надеюсь, с этим ты справишься?

– Справлюсь, синьора, – Винченцо поклонился и вышел.

– Джанлука, проводи капо к его подопечным.

Ян вышел следом. Сала остановился у лестницы и обернулся, потом ткнул пальцем вверх. Лукавый кивнул, и Винченцо начал подниматься. По его виду Ян понял, что тот расценивает шансы поймать сейчас пулю в затылок, как вполне реальные.

Поднялись на этаж, и Сала остановился возле своих мертвых солдат.

– У этого ублюдка мать больна, – он ткнул пальцем в того, который сдох сразу. – А у этого три дочки.

Ян молчал. Рядом с телами лежал рулон полиэтиленовой пленки и моток бичевы – Мария принесла. Сала положил пальто на перила лестницы, поверх его бросил пиджак и закатал рукава. Затем развернул пленку. По сноровке, с которой он действовал, Ян понял, что процедура для него не в новинку. Вскоре на плече Винченцо лежал тюк, стянутый с обоих концов веревкой.

Джанлука спустился с ним на улицу и открыл дверцу багажника. Спустя минут двадцать оба тела лежали рядом.

– Спасибо, Джанлука. За то, что сорвал планы этих ублюдков.

– Не стоит благодарить. Это моя работа.

Винченцо кивнул. Со своей работой он сегодня точно не справился.

Глава IX

Карла взяла обещание с каждого держать язык за зубами и не распространяться о случившемся, особенно перед детьми. Ночной инцидент никак не сказался на планах синьоры, о чем она сообщила Яну утром за чашкой кофе. Телохранитель кивнул и отправился менять плечевую кобуру на внутреннюю поясную скрытого типа.

Новый год донна Карла решила отметить в Швейцарии на берегу живописного горного озера Лугано. В 5 часов вечера покинули поместье и взяли курс на северо-запад. Через 1.5 км свернули на дорогу SS 33. Проехав 3.5 км, выехали на дорогу SP 17 и по ней двигались до места ее слияния с дорогой SP 341. В районе станции заправки электромобилей выехали на проспект Европа. Пересекли Варезе насквозь и отправились в сторону провинции Комо. “Вечно нейтральную” разделяла с Италией дамба Мелиде – по ней и пересекли швейцарскую границу, въехав в италоговорящий кантон Тичино. Ян с интересом смотрел по сторонам и любовался природой южного склона Альп. Карла и Паола весело беседовали на заднем сиденье, словно никакой ночной стрельбы не произошло. Женщины ехали отдыхать, и у них было прекрасное настроение. К семи часам вечера въехали в Лугано.

Синьора выбрала клуб, расположенный прямо на берегу одноименного озера. Какое-то время Ян как заворожённый смотрел на горные пейзажи, а затем обратил внимание на клубный фасад – два этажа, зато с лифтом. Рядом со зданием росли деревья причудливой формы, очень похожие на оленьи рога.

Вошли внутрь, и Ян практически сразу оглох. Карла сняла шубку и отдала ее вместе с сумочкой и кредиткой телохранителю:

– Ни в чем себе не отказывай, Джанлука.

Паола, глядя на нее, передала свои вещи водителю:

– Марко, сегодня ты мой оруженосец.

Избавившись от лишней обузы, обе синьоры танцующей походкой отправились на танцпол, а Марко и Ян к барной стойке. Ян сел спиной к бару и лицом к женщинам, Марко пристроился рядом. Музыка грохотала.

– Что будете пить, синьоры? – спросил, перекрикивая музыку бармен.

– Сок, – ответил Ян, не оборачиваясь.

– Сок, – повторил Марко. – Послушай, уважаемый. Пригласи к нам менеджера.

– Что-то случилось, синьор? – обеспокоенно поинтересовался он.

– Нет. Нужно кое-что уточнить.

– Окки, минутку, – ответил бармен и выставил перед посетителями стаканы с соком.

Ян продолжал наблюдать за танцующей синьорой и ее подругой. Подошел управляющий.

– Какие-то проблемы, синьоры?

– Нет-нет, все окки, – заверил его Марко, перекрикивая музыку. – Хотел узнать, найдется ли у вас столик для донны Карлы Марселины Кавалли Одди Ломбарди д’Адда, и ее подруги?

– О, – менеджер начал искать глазами донну.

Марко взглядом указал ему в сторону танцующей Карлы. Не пальцем же в синьору тыкать.

– Сделаю все, что от меня зависит, синьоры! – сказал он и удалился.

Одна мелодия плавно перетекала в другую, и толпа начала хлопать в ладоши, раскачиваясь в такт. Ян понятия не имел, кто играет, но отчётливо слышал одну и ту же фразу – raining again. Толпа подпевала. Над танцполом сиял калейдоскоп красных и синих лучей. Огромное количество блестящих шаров и звезд над головами танцующих создавало поистине галактическую картину. По бокам и посередине танцпола на одиночных подиумах выписывали замысловатые движения танцовщицы. Прожекторы, пронизывающие темноту помещения насквозь, размывали силуэты, но Ян отчётливо видел синьору и Паолу, танцующих друг напротив друга. И наблюдал. Карла и Паола танцевали, подняв руки вверх. И без того короткое голубое в каких-то блесках платье синьоры приподнялось, обнажив борта черных чулок. Ян заметил, куда смотрит Марко:

– Оценивай обстановку вокруг синьоры, а не саму синьору.

– Я это и оцениваю, – пробурчал парень.

Зал окрашивался то в красный, то в синий, то в зеленый цвета. Музыка грохотала, и Ян опасался, что к концу вечера оглохнет. Марко явно пребывал в прекрасном расположении духа, постукивая в такт мелодии по бедру.

– Уважаемый, еще стакан сока будьте добры! – попросил он, ставя пустой стакан на барную стойку.

Ян к своему пока не притрагивался.

– Джанлука, ты чего такой напряженный? Думаешь, могут быть проблемы?

– Вряд ли. Но исключать такой вероятности не стоит. Я не заметил слежки, но это не гарантирует, что ее не было.

– Как думаешь, знай они, что синьора здесь, попытались бы напасть в клубе?

– Да, но не сейчас. Позже. Подождут пока мы расслабимся, оглохнем, напьемся напитков и будем думать о том, как опорожнить мочевой пузырь, а не о защите синьоры.

Марко уставился на почти допитый второй стакан и поставил его на барную стойку.

– Схожу в туалет.

Ян усмехнулся и отдал ему шубку синьоры.

– Сдай в гардероб по пути.

Подошёл менеджер и сообщил, что организовал столик на двоих. Лукавый кивнул и поблагодарил.

Через минут пятнадцать синьора и ее подруга подошли к барной стойке заказать коктейли.

– Синьора, Марко забронировал для вас столик, – сообщил Ян.

– Очень хорошо. Мне как раз нужно отдышаться.

В сопровождении управляющего поднялись на второй этаж и заняли место у панорамного окна, открывающего великолепный вид на озеро. Здесь было гораздо тише и полно народу. Карла и Паола уселись в кресла напротив друг друга, поставив коктейли на стол. Ян встал за синьорой, прислонившись правым плечом к колонне. Марко расположился с противоположной стороны. Женщины что-то оживленно обсуждали, но Ян старался пропускать их разговор мимо ушей – жизнь двух подруг его не касалась. Он просто стоял и наблюдал за местной публикой.

Подошёл официант и выставил перед женщинами два бокала с коктейлями. Карла удивлённо подняла бровь, и официант указал ей на троих мужчин, сидящих неподалеку от них.

– Поблагодарите их, будьте добры.

Официант кивнул и отправился к мужчинам. Марко внимательно следил за ситуацией. Один из этой троицы встал и подошел.

– Не хотели бы очаровательные синьоры присоединиться к нашей дружной компании?

– Нет, благодарю вас, синьор, сегодня мы с подругой отдыхаем от мужчин.

– Я уверен, мы не заставим вас скучать…

– Я сказала нет, синьор!

****

Маттео удивлённо открыл рот. Коротко стриженный тип, секунду назад стоящий сзади брюнетки со скучающим выражением лица, теперь оказался по правую руку от нее:

– Будьте добры, вернитесь к своим друзьям, синьор, – произнес он.

“Телохранитель? Да кто она такая, во имя святых?”

Маттео вернулся за стол к друзьям с недовольным видом. Лиам ехидно ухмылялся:

– Я говорил, у нее кольцо на пальце. Но ты почему-то ре…

– Она с телохранителем, кретин. Готов биться о заклад, что муж нанял его присматривать за ней, а не защищать. Попытаю счастье, когда ее нянька отправится отлить. Любезный? – Маттео подозвал официанта. – Вы случаем не в курсе, кто эта синьора? Я ее тут впервые вижу.

– О, позвольте выразить вам мое восхищение, синьор! Преподнести подарок донне Карле, дочери барона Одди д’Адда и жены главы семьи Ломбарди – это весьма смелый поступок. Надеюсь, она оценила ваш порыв по достоинству.

Маттео поблагодарил официанта. Нико и Лиам благоразумно помалкивали. Не наговорил ли он лишнего? Может он вел себя навязчиво? Извиниться или позволить синьоре забыть о нем напрочь? А если не забудет? Если посчитает его поведение бестактным?

****

Примерно через минут пятнадцать незнакомец вновь нарисовался и принес извинения за беспокойство – видимо навел справки у официанта. Выглядело вполне искренне и очень эмоционально.

Женщины то спускались танцевать, то поднимались наверх, а когда пришло время отправляться в отель, синьора попросила Марко подать машину ко входу. И только теперь Яну пришло в голову, насколько глупо было оставлять автомобиль без присмотра. Он подошёл к водителю и тихо произнес:

– Включи фонарик на телефоне и внимательно осмотри днище машины, хорошо? – Марко кивнул. – Затем осмотри двери изнутри. Понимаешь?

Водитель отрицательно покачал головой.

– Ладно, я сам.

Когда Марко подогнал машину, Ян попросил синьору не спешить. Встал с водительской стороны и осветил фонарем изнутри пассажирскую дверь напротив. Затем обошел, открыл ее, включил свет в салоне и быстро осмотрел другие двери. Ян не был сапером, но полагал, что самодельное взрывное устройство ему по силам обнаружить.

“Нельзя оставлять машину без присмотра”, – в очередной раз напомнил он себе, когда Линкольн отъезжал от клуба.

Следующий день женщины посвятили шопингу. Похоже в этом месте новогодних каникул для бутиков не существует. Марко остался в машине, а Ян сопровождал подруг. Карла, увидев магазин верхней мужской одежды, посмотрела на телохранителя и сказала:

– Пойдем, Джанлука, купим тебе что-нибудь, пока ты не простыл.

– Синьора, да я не мёрзну.

– Не спорь.

Ладно.

Ян выбрал двубортный черный бушлат из толстого драпа военно-морского фасона с широкими лацканами и большим воротником. Синьора рассчиталась, и Ян попросил ее вычесть стоимость пальто (около 200 евро) из его жалованья.

– Это подарок на Новый год, Джанлука, – ответила синьора.

Потом женщины долго копошились в салоне нижнего белья, и Ян деликатно стоял в стороне у входа в павильон.

Вечером отправились домой.

Глава X

Собеседник молчал. И крупный пожилой мужчина тоже. Тот случай, когда молчание красноречивей сотни слов – его люди похоже опять облажались.

– У тебя есть железный аргумент: я задумал правое, но противозаконное дело, о котором, чем меньше знают, тем лучше. И с этим сложно не согласиться, – наконец заговорил собеседник. – Но я хочу, чтобы ты знал – ещё один промах, и я начну искать способ, как разорвать наше соглашение без ущерба для себя, но с ущербом для твоей репутации.

Какое-то то время крупный пожилой мужчина молчал.

– Ты веришь в судьбу? – вдруг спросил он.

– Я верю в карму, – прозвучал ответ.

Пожилой человек беззвучно рассмеялся.

– Карму, – язвительно повторил он. – Тогда у меня для тебя не очень обнадеживающие новости: карма пока не на нашей стороне.

– Сейчас, да, но это не вечно. Рано или поздно удача отвернется от нее.

– А ты, я смотрю, оптимист, молодой человек. Объясни мне, старику, раз ты такой оптимист, зачем тогда … как ты там выразился: “ищу способ, как разорвать наше соглашение”, так? Зачем, раз уверен, что она все равно получит пулю в лоб рано или поздно?

Собеседник на минуту задумался, а потом спросил:

– Вы были друзьями? Ты и ее муж?

– В наших краях все друзья, с кем ведешь бизнес.

– И ты, следуя принципу – сначала зубы, потом родственники, – согласился предать эту дружбу?

– Это не предательство – это бизнес. Я тебя попрошу, оставь вопросы морали Господу Богу, хорошо? Ты ничем не лучше меня, раз решил избавиться от невинного человека только ради того, чтобы доставить боль тому, кого ненавидишь.

Крупный пожилой человек услышал удаляющиеся шаги и усмехнулся – слишком мало на этом свете людей, готовых с достоинством выслушивать правду.

****

12 января дети отправились обратно в Лондон, и Яну показалось, что синьора вздохнула с облегчением. Ему и самому стало проще дышать. Он не мог залезть в голову убийцам и узнать, что у них на уме. Он даже не умел составлять прогнозы, и доказательством тому попытка нападения в канун Нового года. Ян считал, что убийцам нужно время для подготовки, а у них оказался практически готовый запасной вариант. Оставалось только дождаться, когда нужных людей отправят охранять синьору.