скачать книгу бесплатно
Встреть я Харифа где-нибудь в Аргентине, принял бы за неудачливого ковбоя, которого на излете молодости оседлала хозяйская дочка – некрасивая, но жутко… любвеобильная.
Этот администратор с приплюснутым черепом и изможденным вампирьим лицом похож на румына из глухой карпатской деревушки, где на свет появляются исключительные ублюдки от невольных инцестных игрищ.
А вот мальчишка официант – ничего. Есть в нем нечто утонченно-порочное. Видел я таких мальчиков, слоняющихся в затертых джинсах в обтяжку по площади Святого Марка в Венеции в поисках крепких англосакских каникулярных студентов или шаловливых японских домохозяек, сэкономивших немного деньжат на распродажах и решивших их употребить на употребления себя экзотичными европеоидными жигало…
Тем временем с небольшой эстрады, залитой суицидальным фиолетовым светом, зашелестела меланхолическими аккордами джаз-группа.
Настроение испортилось окончательно.
Я люблю джаз, просто обожаю. Потому и не выношу любительского небрежного треньканья, тем более – в ресторанах. Ну, скажите на милость, какой к черту может быть джаз под тушеную рыбу? Джаз надо слушать в одиночестве, будучи в состоянии сильной душевной травмированности и под, соответствующим этой травмированности, градусом. Знал бы, что тут мучают посетителей джазом, заказал бы телячьи отбивные по-провансальски и водку.
8
Я уже дожевывал свой раклет и нацеливался на клубнику, когда вдруг щекотно ощутил мочкой уха чей-то настойчивый взгляд. Обернулся – и увидел у входа в ресторан Харифа.
Толстячок смущенно улыбался и мелко помахивал рукой.
Я неожиданно обрадовался. И у меня даже не мелькнул в голове язвительный вопросик: каким образом эта откормленная пиявка здесь нарисовалась?
Я призывно помахал в ответ – и он без промедления засеменил к столу.
– Вижу, вам уже лучше? – хитро улыбнулся мой аргентинский ковбой, довольно потирая ласты, как сытая выдра после удачной охоты.
– Присаживайтесь, – пригласил я. – Будете ужинать?
– Нет, спасибо, – ответил Хариф, шумно усаживаясь напротив. – Я успел кое-что перехватить в кафе.
– В дворике? – спросил я ревниво.
– Да, там совсем неплохо кормят. И можно при желании сделать заказ из ресторана.
– А как насчет выпить?
Хариф неодобрительно скосил взгляд на пузатую бутылку.
– Не откажусь. Но если только водочки.
Я сделал заказ, который был исполнен практически мгновенно: граненый графин с водкой, грамм на триста, и две тарелки с закуской. На одной тарелке, побольше, были выложены красочными рядами мясные и сырные ассорти. На другой, поменьше, еще более красочно, фрукты дольками – бананы, киви, лимон, большая янтарная кисть винограда и карминная горсть крупных гранатовых зерен в уголочке.
Я даже позавидовал. Мне самому захотелось отведать кусочек окорока, запить ядреной водкой и смачно занюхать парами лимонной кислоты.
Видно, этот прилизанный дракула – администратор – решил отыграться за мой скромный ужин, подумал я без особой злости. Ну и ладно, зато напротив меня сидел человек, с которым можно было чокнуться – бокал о рюмку – и на которого можно было перелить часть моей вялотекущей меланхолии в необременительной застольной беседе.
«Только бы он снова не завел разговор об этой ряженой пирамиде!» – мелькнуло досадливо в голове.
– Хариф, а почему вы не уехали? – спросил я, наблюдая, как он начал жадно зажевывать паштетом проглоченную одним глотком водку.
– У меня были здесь кое-какие собственные дела, – ответил он, неохотно разлепив толстые губы.
– И как? Все удачно?
– Да, все в порядке. Я уже хотел уезжать, но потом решил позвонить коридорной – справиться о вашем здоровье. А мне сказали, что вы спустились вниз. Вот я и зашел лично убедиться, что вы в порядке.
– Спасибо. Я ценю ваше внимание.
Я, конечно, не поверил этому хитрецу. Наверняка ведь и он не поверил в мою скоропостижную болезнь, вот и следил.
– Хариф, а почему так мало народа в ресторане? Днем, когда мы приехали, в гостинице было довольно оживленно, – нашел я новую тему для разговора.
– Многие уехали в город. В городе почти каждый вечер дается какое-нибудь новое массовое развлечение. Особенно сейчас – в преддверии праздника.
– И что это за развлечения? – заинтересовался я.
– Большей частью концерты на открытом воздухе – песни, танцы. Иногда бывают спортивные выступления и парады. Или народ веселят циркачи – канатоходцы, шпагоглотатели, клоуны. В общем, есть на что посмотреть. И все, заметьте, бесплатно!
– Что же вы мне раньше не сказали? – возмутился я. – Мы бы тоже могли поехать!
– Но ведь у вас разболелась голова! – удивился он притворно.
– Она разболелась от ваших скучных разговоров! А не поехать ли нам сейчас? – предложил я.
Хариф посмотрел на свои массивные золотые часы.
– Мистер Ганн, уже почти десять. Пока мы доедем, все уже разъедутся. Я бы посоветовал вам сегодня отдохнуть. Еще успеете нагуляться, – сказал он с добродушием заботливой мамаши.
– Но что мы здесь будем делать? Мне скучно! И меня уже начинает бесить этот ваш малахольный гюлистанский джаз!
Хариф медленно обернулся к сцене, словно только что услышал музыку.
– Скоро они закончат, не нервничайте, – сказал он невозмутимо. – И здесь тоже будет довольно весело. Выйдут певцы и начнут петь песенки. В основном западного репертуара – всякие там рок, поп. И постояльцы к этому времени как раз подтянутся из города – на танцульки. Если не будете зевать, сможете закадрить кого-нибудь.
– Но ведь это когда еще будет!
– Давайте сходим пока в казино? Вы ведь интересовались?
– Я играю только в рулетку! – возразил я глупо.
– В каком же казино нет рулетки? – не сдержал он своей язвительной улыбки.
9
– А вы не будете играть? – спросил я, заметив, что мой гид не стал менять деньги.
– Нет, не хочется, – ответил он, глядя куда-то в сторону.
– Почему так? Это забавно. И ставки здесь всего от пяти амеро.
– Я никогда не играю в рулетку.
– Но – почему? – удивился я. – Вы человек азартный, насколько я разбираюсь в людях.
– Вам так показалось, – сказал он, снова отводя глаза.
– Ну, как хотите, – разочарованно пробурчал я и присел к столу, за которым хороводила симпатичная раскосая брюнетка в красной жилетке.
Кроме меня, в игре были два приятеля – смешливые парни славянской наружности, пожилой грустный негр и четвертой – дама лет сорока, пестро и безвкусно разодетая и вся в золотых цепочках и перстнях, по виду – настоящая цыганка.
Обычно я начинаю игру осторожно – блэк-ред. Если немного выигрываю, перехожу на серии. Если продолжаю выигрывать, ставлю на номера. И никогда не ставлю на зеро!
Но в тот раз, нарушив собственные правила, сразу поставил на семнадцать – всего десятку – и выиграл!
Правда, я быстро спустил выигрыш и даже попал в довольно крупный минус, после чего и перешел к своей обычной тактике.
Но мне продолжало фатально невезти даже на блэк-реде, где я вполне разумно, на мой взгляд, увеличивал ставки, рассчитывая, что возростающая вероятность выигрыша даст мне возможность отыграться (собственная версия системы Мартингейла). Достаточно было всего лишь серии из двух-трех удачных попаданий.
В итоге, уже через полчаса, мой запас фишек на 500 амеро был исчерпан, и мне пришлось попросить Харифа разменять еще пять сотен. Это будет мой предел на сегодня, решил я про себя.
Пока я проигрывал, юнцы ушли, нежно обнявшись. Зато к столу подсели две супружеские пары. Одна из дам, молодая смуглая брюнетка, возможно – итальянка, была совсем свеженькой и миленькой. И что особенно притягивало – вела себя весело и непринужденно. Скорее всего – выпила лишнего. Я ею неприкрыто любовался, – ее кукольным личиком и едва налившимся женской спелостью телом, возбуждающе проглядывавшим всеми своими интимными округлостями сквозь полупрозрачную ткань вечернего платья, – и вскоре она заметила мои восхищенные взгляды и даже начала кокетливо постреливать в меня глазками. Сама она ставки не делала, лишь следила за игрой. Зато ее муж, или кем там он ей приходился, весь сосредоточился на игре, равнодушно отдав тело подруги на растерзание похотливых взглядов.
Я все продолжал проигрывать. Но меня теперь занимало лишь одно: как долго я продержусь, чтобы иметь радость перепихиваться совсем уже бессовестными взглядами с этой смуглянкой. «Может быть, из этого пинг-понга что-нибудь обломится при следующей нашей встрече? – распалял я в себе казанову. – Кажется, эта стервочка не очень-то стесняется своего дружка? Надо бы завтра попытаться ее подсторожить вечерком. Но сначала узнать – в каком номере остановилась…»
И тут в мое ухо дунул этот Хариф своим слюнявым шепотом:
– Ставьте на 25! Пятьдесят амеро!
– С какой стати? – возразил я ему нервически. – У меня осталось всего пару сотен!
– Поставьте, я прошу вас! – неожиданно страстно взмолился Хариф. И я поставил. Сам не знаю почему.
– Ставки сделаны, господа! – в очередной раз трагическим голосом объявил крупье.
Тефлоновый шарик все еще несся по желобу, постепенно снижая траекторию, вот он уже почти скатился в дорожку, подпрыгнул на ямке номер девятнадцать, ударился о двадцать пятую… и отпрыгнул, замерев в тридцать четвертой.
– Номер тридцать четыре, красное, выиграл, господа! – выкрикнул крупье – и девушка в красной жилетке начала сгребать фишки.
Я даже не оглянулся на Харифа. Лишь обозвал себя мысленно идиотом.
А этот толстяк опять мне шепчет:
– Поставьте снова на 25, Бобби! Сотню! – и так требовательно, словно это он играет, а я всего лишь его казначей.
– Отстаньте! – не выдержал я и сбросил со своего плеча его лапу. Но он продолжал настаивать:
– Бобби, поставьте! Я отдам вам эту сотню, если вы проиграете!
На нас уже начали оглядываться. Особенно смущал разочарованный взгляд «итальянки». Он словно укорял: трусишь, боишься рисковать?
Я успел поставить. Несколько кругов – и шарик, словно намагниченный, устремился вниз и намертво застыл в ямке.
– Номер двадцать пять, красное, выиграл, господа!
Подошла банкирша и поставила слева от меня на стол ящичек полный фишек. Не плохо, а? Но меня больше порадовало явное одобрение этой «итальянки» – она наградила меня парой беззвучных касаний пальчиков о пальчики, изображая аплодисменты, расплывшись при этом в откровенно обольстительной улыбке.
– Поздравляю, – почему-то недовольно пробурчал сзади Хариф.
– Спасибо, дружище! – гордо отозвался я. – На что будем ставить?
– Я бы поставил пару сотен на черное.
Я послушно поставил и выиграл.
– Повторите, – еще угрюмее бросил Хариф.
Я поставил и снова выиграл.
– Может, хватит? – спросил он совсем уже трагическим голосом.
– Хариф, глупо прерывать игру, пока удача улыбается! – ответил я легкомысленно, откровенно пожирая глазами мою шалунью, которая теперь смотрела только на меня, поигрывая пальчиком со своими пухлыми губками.
– Как хотите, – безнадежно отозвался он.
Я сам сделал ставку. Поставил четыре сотни на цифру семнадцать, что принесла мне первый успех, – и продул. Потом сделал еще несколько беспорядочных ставок – и все они проиграли.
Хариф за спиной молчал. Я даже не слышал его сопения. Обернулся обеспокоенно и увидел, что он успел что-то заказать и потягивает из бокала.
– Не везет, – сказал я смущенно, встретившись с его осуждающим взглядом.
– Я ведь говорил, что надо вставать.
Как раз в это время итальянка со своим спутником поднялась из-за стола и, даже не глянув в мою сторону, двинулась к выходу.
– Ладно – последняя ставка, – решил я, потеряв интерес к игре.
– Ставьте на первые три! – сразу оживился Хариф.
– Сколько?
– Триста. Вы все равно в выигрыше.
Я отсчитал фишки и двинул, совершенно забыв, что там мое суеверно нелюбимое зеро.
10
– Хариф, как это у вас получилось? – спросил я, отпив из чашки удивительно ароматный кофе.
Мы сидели в дворике. Между нами, на столе, мирно горела лампа из толстого цельного куска стекла пирамидальной формы.
– Что именно? – спросил он.
