Сказки Сирены

И вот теперь, в свете нынешних событий, происходящих в моей стране, у меня возникает тот же вопрос: в чём подвох? В чём выгода Европы, так настойчиво и, можно сказать, навязчиво, предлагающей Украине вступление в свой «благословенный» союз? Ведь, если бы Украина была ей не нужна, она бы прямо так и сказала: «Вы нам не нужны, отстаньте со своими просьбами!». И не было бы того, что произошло…

А в чём выгода наших местных власть имущих, с маниакальным упорством стремящихся туда? Что для народа нет никакой выгоды – это и ежу понятно, кроме откровенно слепых и тупых. Разве что для гастарбайтеров – им не придётся оформлять визы, выезжая на заработки. А ездить придётся, как и прежде, даже больше, потому как дома они работы не найдут по-прежнему. Откуда появятся рабочие места? Инвесторы построят?! Ждите! В Китае рабочая сила дешевле!

Некоторые надеются, что у нас, при вступлении в Евросоюз, улучшатся законы, станет больше справедливости, меньше поборов и коррупции. А что, без Европы нельзя принять таких законов? Без «чужой метлы» нельзя вымести коррупционеров, пересадить взяточников и казнокрадов? Если сами не можете придумать нужные законы, скопируйте их у той же Европы и адаптируйте под местные условия.

И ещё хочется сказать радетелям Евросоюза: вы так ненавидите Советский Союз, плюётесь от одного упоминания о Таможенном союзе, волком смотрите на Союз Независимых Государств, так зачем вам этот союз? Неужели не умеете жить независимо, свободно, не подчиняясь чужим дядям? Обязательно нужен надзиратель и пастух?

Так кому выгодна эта евроинтеграция?

09.09.2016 г.

Фантазийные

Волшебный вентилятор

Это был силуэт – без лица, без деталей, без чётких линий. Просто тёмный силуэт, напоминающий картинку в тире – прямоугольная фигура, шея, голова. Когда он заговорил, голос, казалось, звучал отовсюду и ниоткуда.

– Я пришёл дать тебе то, о чём ты мечтаешь, чего так неистово жаждешь, о чём грезишь бесконечными часами перед сном… Твои мечты и фантазии так сильны, так реальны, что пробились к нам и надоели неуёмной настырностью. Мы надеемся, что, получив желаемое, ты перестанешь донимать нас своими ночными грёзами.

Я молчала, так как не знала, о какой мечте он говорит. Их у меня много. Ну… Во всяком случае несколько, самых сильных и желаемых. Почему-то я не удивлялась, не боялась, и вообще, не испытывала никаких эмоций. Просто молча смотрела на плотную черноту, стоящую предо мной, и слушала бестелесный монолог.

– Я дам тебе четыре коробочки, – вещал между тем силуэт. – Что это – тебе знать не положено. Просто прикрепи их на лопасти вентилятора и включи его на минимальный режим. Пока он будет работать – ты будешь получать желаемое. Как только он остановится, прекратится и действие… – он на миг запнулся, – …этих штук. Вещь одноразовая. Остановится – больше не запустишь.

В моих руках неизвестно как оказались четыре небольшие чёрные коробочки, размером и формой напоминающие спичечные коробки. Правда, необычайно большого веса. Вместе они тянули, примерно, на кило, не меньше.

– Всё, прощай, и больше нас не тревожь…

Мне показалось, или в голосе силуэта прозвучала угроза?

Миг – и вот я уже в своей комнате. А где была до этого? Не помню. Помню лишь силуэт, голос и слова. Это показалось странным, но лишь на миг. Я подняла голову и взглянула на китайскую люстру с вентилятором. Когда-то она так мне понравилась, что я, не раздумывая, купила её и повесила в спальне. Четыре цветочнообразных плафона, большие лопасти, «золотой» ажурный корпус. Симпатичная и функциональная. Лампочки светили, вентилятор исправно крутился, спасая от летней жары. Но потом лампочки, одна за другой, начали отказывать. Те перегорали, другие оставались рабочими, но упорно не желали светить. То ли контакты там какие-то отошли, то ли заржавели – кто его знает? Но вентилятор ещё работал, поскрипывая и покачиваясь. Правда, я давно им не пользовалась, купив новый, тоже китайский (что делать, такова наша «китайская» действительность!), напольный, который гонял воздух с такой силой, что сдувал с серванта всё лёгкое и слабо закреплённое.

Подставив стул, прикрепила к широким лопастям коробочки, просто положив их сверху и зафиксировав скотчем. И включила вентилятор, потянув за цепочку. Он, как обычно, загудел и не сдвинулся с места, пока я не подтолкнула лопасть рукой. Лишь тогда он начал своё неспешное движение. Соскочила со стула и села на диван, не сводя взгляда с вентилятора и ожидая чуда. Чуда? Ну да. Почему-то мне казалось, даже более того, я ЗНАЛА, что сейчас должно произойти ЧУДО.

Сделав несколько оборотов и разогревшись, лопасти начали чертить в воздухе тонкую световую линию, образовав слабо светящийся круг. В центре появилось лёгкое дрожание воздуха, некая текучесть, словно над раскалённым асфальтом в невыносимо жаркий день. Затем там обрисовался неясный силуэт, раздался звук «ПОК!», словно лопнула огромная водяная булька, и на пол, медленно покачиваясь, как осенний лист с клёна, начала падать… денежная купюра. Я проводила её взглядом, пока она не легла на ковёр. Славненькие зелёные сто долларов! Снова раздалось «ПОК!», и в воздухе запорхала следующая купюра.

Они падали одна за другой, равномерно и бесконечно, как листья с облетающего дерева. Деньги покрыли почти весь пол и возвышались небольшой горкой, приличной такой кучкой. Я лежала на диване и любовалась этим восхитительным зрелищем. Могла бы так лежать вечно, беспечная и счастливая. Одно лишь тревожило: вдруг отключат электричество?!

Я дёрнулась от резкого звонка и проснулась. Что?!. Кто?.. Кого там чёрт принёс? Перед глазами ещё стояли кружащиеся в воздухе денежки. Какой сон!.. Сон? Да, всего лишь сон…

Я вздохнула, поднялась, набросила халат и поплелась к двери. Лопасти вентилятора медленно крутились под потолком. Что за?.. Кто его включил?!.

21.05.2014 г.

Леди и менестрель

(Стихи Татьяны Авериной. Разрешено автором)

Высокородная леди Бриана, хозяйка «Высокого замка» и владетельная госпожа Экродской долины, полулежала на мягкой удобной кушетке, наблюдая за танцорами из-под полуопущенных век. Одетые во фривольные костюмы из полупрозрачного шёлка юноши и девушки синхронно изгибались под мелодичную музыку небольшого оркестра, находящегося на выступающем над Танцевальным залом балкончике. Плавные изящные движения радовали глаз слаженностью и отточенностью. В голове леди лениво проплыла мысль, что нужно поощрить хореографа и танцовщиков.

Небрежно подняв руку, женщина подала знак, подзывая Баторо. Мужчина приблизился и склонился в подобострастном поклоне, согнувшись едва ли не вдвое.

– Я довольна твоей службой, – произнесла леди, и лицо хореографа просияло. – С твоим приходом они стали танцевать несравненно лучше. Особенно хороша вон та пара: южанин и северянка. Они так синхронны, как одно целое… Они любовники?

– Не замечал, госпожа… Но если прикажете, я узнаю!

– Не нужно. Пусть это остаётся загадкой. Так даже интересней… Устрой этим вечером им праздник: вино и еда из моих погребов.

– Будет сделано, госпожа.

– А какую награду хочешь себе?

– Ваша похвала дороже любых наград! – расплылся в льстивой улыбке слуга.

– Похвала приятна для слуха, ласка для тела, любовь для сердца… А что хотят твои руки?

Баторо усмехнулся и склонился ещё ниже.

– Всё, что выйдет из ваших рук, приятно для моих. Ваше великодушие общеизвестно, и моё воображение не может сравниться с вашей щедростью.

– Ах ты, льстец! – усмехнулась польщённая женщина. – Тогда сходи в сокровищницу и выбери любую из хранящихся там одежд… Тебя устраивает такой дар?

– Более чем, моя наипрекраснейшая и наидобрейшая госпожа! – с чувством ответил мужчина.

– Завтра в полдень пришлёшь этого южанина… Пусть станцует сольный танец в моих покоях…

– Напарника северянки? – уточнил Баторо.

– Да. Как его зовут?

– Горис, госпожа.

– Ступай, – взмахнула рукой леди, отпуская слугу и не сводя вспыхнувших вожделением глаз с гибкого тела танцора.

Вскоре танец закончился, и танцоры упорхнули за ширму, где переодевались и отдыхали между выступлениями. Их место заняла певица. Переплетя руки и закрыв глаза, она заголосила грубым контральто, заунывно исполняя какую-то балладу. Леди Бриана невольно поморщилась и, схватив колокольчик, стоявший между вазой с фруктами и кубком вина, на столике у кушетки, резко встряхнула. Мелодичный серебряный звук прервал пение, а нетерпеливый взмах руки прогнал певицу прочь.

Леди печально вздохнула. Что за незадача! Всё у неё есть: полные закрома, забитая богатствами сокровищница, великолепный дом и покорные слуги. Нет самой малости: хорошего певца. Придворного менестреля с чарующим голосом и умением сочинять красивые песни. У всех есть, даже у этой уродливой нищей курицы баронессы Топен-Топен есть! А у неё, герцогини Брианы Лорхен Экрод нет. Где справедливость?!

Грустные мысли прервал приход дворецкого, который доложил, что начальник стражи желает видеть леди по очень важному делу. Герцогиня спустилась с покрытого коврами возвышения и прошествовала в кабинет, некогда принадлежавший покойному супругу герцогу Афелию-Моримеру Экроду. После его скоропостижной кончины от избытка выпитого на пирушке с друзьями дешёвого вина, купленного у какого-то проезжего торговца, леди Бриана заняла кабинет супруга и взяла в свои нежные, но умелые и цепкие ручки не только власть в замке, но и управление обширной провинцией. И собиралась властвовать, пока её сын Илия не вырастет и не станет совершеннолетним. Тогда он по праву наследования водрузит на свою светлую голову корону почившего в боге отца. А пока он беззаботно играет в детской, под присмотром сонма нянек, весело агукая и пуская деревянных уточек в лоханке с подогретой водой, так что у властолюбивой леди впереди почти двадцать лет, чтобы сполна насладиться властью.

Барон Оскар Уаймохер, начальник замковой стражи, ждал госпожу в кабинете, развалившись в одном из кресел у камина. Но когда леди Бриана переступила порог помещения, он резво вскочил, несмотря на массивность фигуры и заметно выпиравшее из-под панциря брюшко, и неуклюже поклонился. Барон всегда был увальнем, недаром, за глаза, придворные дамы называли его «Мишка-покатышка» – за округлую фигуру, добродушный нрав и косолапость.

– Миледи… – прогудел барон Оскар, с натугой сгибая широкую короткую шею.

– Господин барон… Что случилось? Надеюсь, не война или бунт?

– Храни нас Господь! – суеверно постучал кулаком по лбу мужчина. – Крестьяне из соседнего селения подобрали в лесу и привезли в замок раненого рыцаря.

– Что за рыцарь? – заинтересовалась леди Бриана. – Из наших?

– Нет, какой-то заезжий чужак. С ним двое слуг – оруженосец и, то ли бард, то ли менестрель, то ли трубадур… Певец, одним словом.

Сердце герцогини радостно трепыхнулось… Неужели Всевышний услышал её молитвы и послал то, о чём она его так часто просила?

– И в чём проблема? Дворецкий позаботится о рыцаре и слугах. Сообщите ему.

– Уже сообщил. Он распорядился поместить его в гостевой и послал за лекарем. Оруженосец остался на конюшне, охранять имущество господина. А бард… Где-то на кухне, набивает брюхо… Проблема в том, миледи, что рыцаря ранили на вашей земле, в вашем лесу, какие-то наглые разбойники. Это безобразие! Прошу вашего разрешения послать отряд на поимку этих наглецов.

Леди Бриана задумалась. Да, разбойники – всегда проблема. А наглые, рискнувшие посягнуть на вооружённого до зубов странствующего рыцаря, ещё и большая опасность.

– Хорошо, посылайте. И пусть глашатай объявит, что за поимку разбойников герцогиня обещает награду: сто золотых дукатов. А когда переловите этих псов, мы вздёрнем их на ратушной площади в ярмарочный день!

– Слушаюсь, госпожа! – вновь с трудом согнул шею барон Оскар. Нелепо шаркнув ногой, он, вразвалку, протопал к выходу.

Когда за начальником стражи закрылась дверь, леди опустилась в кресло за массивным столом из красного дерева и дёрнула витой шнурок. Вскоре в кабинет вошла одна их дежуривших в передней служанок и присела в реверансе.

– Ступай и разыщи некоего барда, прибывшего сегодня в замок вместе с раненым рыцарем. Начни поиски с кухни. Как только найдёшь, приведи немедленно ко мне! – приказала герцогиня.

Служанка снова присела в почтительном поклоне и выпорхнула за дверь.

***

Герцогиня с некоторым разочарованием рассматривала стоящего напротив мужчину. Плотный коротышка с блёклыми, неопределённого цвета волосами, похожими на нечесаную паклю, с маленькими поросячьими глазками и мясистым носом, свисавшим к толстым вывернутым губам… Мятый поношенный костюм, покрытый жирными застарелыми и свежими пятнами… Господи, ну и видок! Это менестрель?! Да кто станет слушать этого уродливого неряху?

Леди Бриана перевела взгляд на изогнутый гриф лютни, выглядывавший из-за плеча мужчины, и страдальчески вздохнула. Ну что ж, раз Господь не наделил этого масляно поблёскивавшего глазками пройдоху внешней красотой, возможно, щедро одарил чарующим голосом?

– Мне сказали, что ты певец… – начала леди недоверчиво, ещё раз окинув мужчину разочарованным взглядом.

– Я – менестрель! – нагло и с пафосом произнёс коротышка полным гордости голосом, невежливо перебивая даму. Ко всем своим внешним недостаткам, он был ещё и дурно воспитан!

– Менестрель… – процедила леди Бриана, недовольно поджимая губы. – Надеюсь, хороший…

– О, я великолепный певец и несравненный поэт! – всё так же пафосно воскликнул хвастунишка.

– А не можешь ли ты продемонстрировать мне свой непревзойдённый талант? – в голосе леди засквозило раздражение и неприкрытая насмешка.

– С большим удовольствием, прекрасноликая госпожа! – воскликнул менестрель, с готовностью срывая с плеча лютню. – Что пожелаете послушать? Фривольную песенку, балладу, любовную песню или притчу?

– Притчу? – удивилась герцогиня. – Это что ещё за штука?

– Это такая песня, в которой есть некий поучительный подтекст, о наимудрейшая из женщин!

– Кхм… – смущённо кашлянула женщина. Этот некрасивый менестрель умел весьма красиво выражаться… И приятно для слуха. Да и голос у него ничего: такой мягкий бархатный баритон… – Что ж… Спой мне какую-нибудь… притчу.

– Я знал, что вы не только самая прекрасная, но и самая разумная женщина в мире, с непревзойдённым вкусом! – ответил менестрель, слегка кланяясь и проводя пальцами по мелодично зазвеневшим струнам.

Леди Бриана зарделась от ещё большего смущения и взглянула на мужчину из-под полуопущенных век. «А он не такой уж и урод… Невысокий рост совсем даже не заметен, если сидеть… Да и лицо… Вполне милое и симпатичное. Глазки сверкают, как два бриллианта в три карата, а нос почти благороден. А длина… Что ж, говорят, чем длиннее нос мужчины, тем длиннее его… Хи-хи… А эти чувственные губы… Наверное, они мягкие и приятные… Хм…»

От грешных мыслей леди отвлёк звон лютни и зазвучавший следом очаровательно-бархатистый голос менестреля, начавшего петь.

О, милые дамы, для вас эта песня,

Хотя и мужчины получат урок!

Не будем мы спорить, кому интересней,

Чуть позже увидим конечный итог.

Давно это было. Жил рыцарь отважный,

В доспехах блестящих, верхом на коне,

Он, в странствии дальнем, услышал однажды

Крик женщины: «Рыцари, где вы? Ко мне!»

Пришпорил коня и помчался на крик он.

И что же увидел? Огромный дракон

На царский дворец забирается с рыком,

И скоро достанет с принцессой балкон…

Меч выхватил рыцарь и с громким проклятьем

Дракона проткнул и пустил ему кровь.

Принцесса тот час же упала в объятья.

Наградой спасителю – девы любовь!

Весь город ликует, все славят героя,

И просят остаться у них навсегда.

Наш рыцарь влюблённый, уставший от боя,

Немного подумав, ответил им: «Да!»

Жил в царском дворце он, лелеем девицей.

Но месяц прошёл, и защитника долг

Позвал его в путь, бить врага на границе.

С победой герой возвращается в срок.

И что же он видит: опять нападает

На замок с любимой дракон-людоед.

Герой наш отважно свой меч вынимает,

Чтоб монстра пронзить в тот же самый момент.

– Не надо здесь крови! Возьми-ка верёвку!

Петлю завяжи и поймай на аркан! -

Услышал он сверху, и скинула ловко

Девица верёвку. Нарушила план.

Слегка растерялся вояка бывалый,

Но всё же сумел заарканить врага.

И снова был праздник, но рыцарь наш вяло

Сидел за столом и вздыхал иногда.

Все славят героя, а он ли то сделал?

С подсказки девицы повержен был враг.

Её голова, а его… только тело,

И чувство такое – здесь что-то не так…

Впервые, наверное, меч свой и латы

Забыл он почистить, чтоб блеск навести.

Но вот через месяц опять супостаты

Тревожат границы, и вновь он в пути.

«Себя береги!» – прошептав в назиданье,

Вручила любимая в руки аркан.

Теперь, вспоминая минуты прощанья,

Герой не испытывал чувств ураган.

Тому удивлялся: и в чём здесь причина?

Но позже отвлёкся, забывшись в войне.

И вот через месяц всё та же картина:

Подъехал он к замку – дракон на стене…

Он меч по привычке свой выхватил ловко,

Но сразу припомнил: «Аркан есть при нём!»

Пока от седла отцеплял он верёвку,

Дракон обернулся, обжарил огнём.

– Любимый, лови! Это средство получше! –

И к рыцарю в руки флакон прилетел. -

Не будем животное долго мы мучить,

Подохнет от яда, всего только дел…

Вот снова застолье. Герой обожженный

Сидел, как на углях, с горящим лицом.

Он был не герой, а изгой прокажённый…

Душил его стыд, зажимая кольцом.

Доспехи и меч свой запрятал подальше,

Не рыцарь теперь он, ведь подвиг его

Не кровью пропитан, а запахом фальши…

А жить с этой мыслью ему каково?

От серости будней тоска разъедала,

Пока не послышался зов на войну.

И вновь на коня: латы, меч и забрало…

Готов от врага защищать он страну!

В суме подседельной флакончик, верёвка,

Положены милой принцессы рукой.

Забыл он про них в боевой обстановке,

И деву забыл… Непутёвый такой.

И вот возвращается… Крик и рычанье.

Опять нападенье? Схватился за меч,

Потом за суму… Помутилось сознанье.

Уроком любимой решил пренебречь.

Откинул суму и с размаху разделал

Дракона, как тушу свиньи иль быка.

И снова он рыцарь, отчаянно смелый,

И снова дорога бежит в облака!

А как же принцесса? Умылась слезами…

Нельзя на мужчину узду надевать.

Кто песню прослушал, решайте вы сами:

Указывать милым иль волю давать.

Прозвучали последние аккорды и звук лютни умолк. Леди Бриана сидела едва ли не с открытым ртом. Её очаровал и голос певца, и слова этой, как её… притчи! Всё же она была неглупой, хоть и любила лесть. Женщина поняла весьма прозрачный подтекст песни. Она ясно представила себя в образе этой принцессы. А кто же рыцарь? Ах, да кто угодно может быть на месте этого рыцаря. Леди Бриана любила давать советы и раздавать приказы, это была её маленькая слабость.

«Ай да менестрель! Как точно подобрал песню! Умный малый… И голос очарователен…».

Леди мило улыбнулась и благосклонно произнесла:

– Мне понравилась эта притча. Согласна: ты – великолепный певец. Не хочешь ли поступить ко мне на службу? Я буду щедро тебе платить, подарю новую одежду, предоставлю комнату в замке…

Менестрель хитро усмехнулся, поклонился и спросил:

– Щедро – это сколько?

– Ну, например, десять золотых дукатов в месяц.

– Двадцать! – тут же парировал менестрель.

– Двадцать? – удивилась наглости герцогиня. – Но…

– Разве я не хорош? – снова невежливо перебил даму певец. – Это только самая простая из моих песенок. Я знаю больше и лучше, и могу сочинить песню на любую тему. А мой голос? Разве он не превосходен?

– А сколько тебе платил рыцарь? – Леди Бриана лукаво прищурилась.

– Рыцарь? – удивился мужчина. – Он мне не господин! Я просто примкнул к нему в пути, чтобы безопасней путешествовать. А прошлый господин, герцог Мамерхауз, платил мне тридцать золотых!

– Почему же ты покинул у него службу?

– Его Сиятельство приревновал меня к супруге… Хотя, клянусь богом, между нами ничего не было! Я только учил Её Сиятельство игре на лютне! А при этом невольно нужно приблизиться к… ученице… на недопустимо близкое расстояние… И совсем это были не страстные объятия! – немного горячечно воскликнул менестрель.

Леди Бриана усмехнулась.

– Ладно… Двадцать так двадцать. Но меня ты тоже… научишь играть на лютне.

31.05.2014 г.

Назад… в будущее?

Пролог

Елизавета Романовна сдвинула стулья, бросила на сиденья старый комковатый детский матрасик, положила подушку и, кряхтя, улеглась на импровизированное ложе. Набросив на ноги тёплый плащ напарника, служивший одеялом, она устало закрыла глаза и попыталась расслабиться. Что-то она совсем расклеилась… И не старуха, вроде, а чувствует себя, как дряхлая бабка. Сердце расходилось не на шутку, щитовидка барахлит, с печенью, вероятно, тоже непорядок, так как замучила постоянная сухость во рту, особенно по ночам… Говорят, это первый признак диабета, но проверялась на сахар – анализы в норме…

Сегодня очень сильно болела голова, как на похмелье. Но Елизавета Романовна не пила. Она вообще не любила алкоголь и терпеть не могла пьяниц. А голова разболелась, скорее всего, от надвигающейся грозы. Первая весенняя…

За окном глухо ворчал гром и громко били по железному отливу крупные капли – словно горох сыпался из прохудившегося мешка. Ослепительные вспышки молний пробивались даже сквозь плотно сомкнутые веки, мешая отвлечься и уснуть. Елизавета Романовна повернулась на другой бок, натянула край плаща на глаза, оставив снаружи только нос, чтобы дышать свежим, наполненным ароматом дождя воздухом, и снова попыталась уснуть.

В голову, как всегда перед сном, лезли всякие, не совсем хорошие мысли… Вот и сейчас, в который раз подумала, что лежит она, как собака, на стареньком матрасике, на стульях, в учительской, вместо того, чтобы спать в собственной постели. Кто виноват в том, что докатилась до такой жизни? Судьба? Она сама? Жизнь или сложившиеся обстоятельства? «Прожила, что под забором высралась». Грубо, но соответствует истине. Так говорила её мать, так думает теперь Елизавета. Разве она дура? Нет. Лентяйка? Да. Плыла по жизни, что кусок дерьма, без сопротивления и усилий. Вот и приплыла… «Маємо, що маємо», – сказал первый президент Украины. Воистину, «имеем, что имеем». И образование есть, и ум не совсем тупой, и работа была хорошая… Не удержалась, поддалась обстоятельствам, и вот теперь, кто она? Сторож. Сторож в школе, в которой когда-то преподавала. Стыдно? Как любит повторять Елизавета: "Стыдно не у кого видно, а кому нечего показывать". Ей показывать, явно, совершенно нечего. Поэтому, никогда не ходит на встречи выпускников. Нечем похвастаться.

Хотя, с другой стороны, такая жизнь её вполне устраивает. Пришёл, поспал и свободен на 48 или 65 часов. Зарплата минимальная. Но, как Елизавета Романовна знает не понаслышке, некоторые учителя со стажем получают не намного больше неё. А молодые – и того меньше. Так что, она ничего не потеряла, кроме самоуважения, которого у неё с детства было не очень много. Не велика потеря!

И тут же в голову закралась другая мысль, посещавшая Елизавету Романовну не раз: что бы она изменила, если бы могла вернуться в прошлое? Снова прожила бы нелёгкую, но бездумную жизнь щепки, или попыталась бы стать рыбой и плыть поперёк течения?

Додумать эту сакральную мысль она так и не успела. То ли монотонный шум дождя, то ли хроническая усталость, наконец, расслабили тело и разум, и Елизавета Романовна незаметно соскользнула в сон.

Глава 1

Проснулась женщина всё с той же головной болью и сухостью во рту. Но, невзирая на эти уже привычные симптомы, сразу почувствовала, что что-то не так. Что-то изменилось. Открыв глаза, в первую минуту не могла понять, где она находится. Затем ей показалось, что она ещё спит и видит сон. Это не было чем-то необычным: Елизавета Романовна иногда погружалась в мир сновидений так глубоко, что ей снилось, что она спит и видит сон. И первый сон был так реален, что его невозможно было отличить от яви, пока не проснёшься по-настоящему.

И сейчас, открыв глаза и увидев вокруг обстановку старой квартиры, в которой прошли детство и юность, почти забытую и редко являющуюся во снах, Елизавета Романовна подумала, что ещё спит и видит сон о детстве. Но сухость во рту была настолько реальной, что она не выдержала и, отбросив одеяло, встала с постели и поплелась на кухню.