Далия

СИРена

ДАЛИЯ

Сказки для больших девочек

Картинка: https://pixabay.com/p-2378351/?no_redirect

CC0 Creative Commons

Бесплатно для коммерческого использования

Указание авторства не требуется

1

Боль привела её в чувство. Кто-то сильно и грубо ударил по лицу, разбив губу до крови. Рот наполнился солёной тёплой жидкостью с металлическим привкусом. Далия невольно сглотнула и попыталась открыть глаза. Словно сквозь дымку увидела склонившееся лицо воина в тёмном, с крылышками по бокам, шлеме.

Кровь побежала по подбородку, щекоча кожу. Далия шевельнулась, желая её стереть, и почувствовала, что руки связаны. Голова гудела и кружилась. Девушка прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, но кто-то снова влепил ей сильную пощёчину, уже по другой щеке. Голова мотнулась и внутри словно всплеснулась обжигающая волна боли, ударив в виски. Далия невольно застонала и открыла глаза, пытаясь рассмотреть мучителя. Взгляд сфокусировался на фигуре стоящего напротив воина. Верзила насмешливо ухмылялся, глядя на полубесчувственную жертву, широко расставив ноги и уперев руки в бока.

«Проклятый арконит, – шевельнулась в больной голове слабая мысль. – Если бы у меня были свободны руки, я бы тебе показала, сучье отродье…».

Арконитами прозвали гвардейцев Аркона Завоевателя – грозного воинственного герцога, взявшегося невесть откуда и подчиняющего своей власти разрозненные острова Звёздного архипелага один за другим.

Этим утром его банда напала на Сорн – большой прекрасный остров, владения лорда Сорнского. Отморозки, одетые во всё чёрное, всего за несколько часов разгромили небольшую дружину лорда и ворвались в замок, не без помощи предателя, наверное.

Далия служила личным телохранителем лорда. Она отважно выполняла свой долг до последнего, прикрывая вход в убежище – дверь в подвал, откуда шёл потайной ход в укромную бухту с быстроходной яхтой, на которой лорд собирался спасти семью.

Виолка держалась, сколько могла. Больше десятка арконитов пали от её меча, пока не появился сам Аркон Завоеватель. Тогда Далия впервые увидела его, и, надо сказать, он произвёл на неё впечатление. Высокий, даже огромный, мужчина мощного телосложения, одетый во всё чёрное, с длинным алым плащом, пристёгнутым к плечам золотыми брошами. Но не рост и сложение поразили девушку. И даже не его огромный меч или великолепное искусство фехтования – всего несколькими выпадами он обезоружил её и нанёс такой сильный удар по голове плоской частью клинка, что Далия мгновенно потеряла сознание. Поразило девушку лицо Тёмного Воина – так ещё называли герцога Аркона. Бледное, даже, несмотря на жгучие лучи южного солнца, обрамлённое чёрными, как смоль, волосами, заключающими его в траурную рамку. На нём особо выделялись большие тёмные мрачные глаза, взгляд которых вызывал невольный трепет. Он пугал и парализовал волю людей, менее стойких, чем виолка, но и она почувствовала некий страх, когда Грозный Герцог стал перед ней со своим широким, обагрённым кровью клинком, и вперил в девушку мрачно-убийственный взгляд.

– Эй ты, сука, уже очнулась?! – услышала Далия пробившийся сквозь шум в ушах голос склонившегося над ней воина.

– Сам ты сын собаки, – с ненавистью ответила девушка. То, что она связана и находится в руках врагов, не испугало виолку, а лишь вызвало ярость.

Арконит замахнулся для ещё одного удара, но девушка, осознав, что ноги у неё свободны, тут же приложилась сапогом к паху воина. Мучитель, зашипев, как попавшее на раскалённую плиту масло, присел, схватившись за ушибленное место. Обитым металлом носком сапога другой ноги Далия ударила в челюсть, выбив несколько коренных зубов.

Послышались насмешливые возгласы и грубый хохот. Повернув голову, девушка увидела стоявших чуть в стороне других арконитов. Также она поняла, что до сих пор находится в зале, где проходил последний бой. Её усадили на одно из изящных резных стульев, обитых тиснёной кожей и покрытых позолотой, вывернули назад руки и связали позади спинки.

Взбешённый воин выхватил нож и, в ярости, хотел пырнуть пленницу, но тут послышался негромкий властный голос, произнёсший всего одно короткое слово, и воин мгновенно сник. Он спрятал нож и отступил в сторону, и тогда Далия увидела герцога Аркона, восседавшего напротив, в одном из принадлежавших лорду Мозису кресел – откинувшегося на спинку и облокотившегося головой о левую руку. Правая рука, ещё совсем недавно с непревзойдённым искусством и невероятной силой махавшая мечом, расслабленно лежала на подлокотнике. Взгляд девушки невольно задержался на длинных сильных пальцах мужчины. Руки герцога удивляли ухоженностью: кожа гладкая и упругая, ногти отполированы и покрыты красной краской, отчего казалось, что кончики пальцев обмакнуты в кровь. Ноги – длинные, стройные, сильные, затянутые в бархатные узкие штанины – вытянуты и скрещены в лодыжках. Вся поза герцога говорила, что он устал и отдыхает, но глаза смотрели в упор с холодной требовательностью, и свидетельствовали о самоуверенном и жёстком характере обладателя, привыкшего добиваться своего любым способом.

При виде герцога в душе виолки вновь вспыхнула ярость. Завоеватель, победитель! Расселся, как хозяин!

– Назови своё имя, женщина, – произнёс герцог всё тем же негромким властным голосом. Обладатель подобного голоса не приемлет отказов на просьбы или молчания в ответ на вопросы.

Далия не собиралась скрывать собственное имя – она им гордилась. Пусть эти негодяи узнают, кто проредил их ряды!

– Далия Катрол.

– Должность?

– Телохранитель.

Герцог некоторое время молча рассматривал пленницу, и от его взгляда в душу виолки невольно заполз холодок страха.

– Где прячется лорд Мозис? – вновь спросил Грозный Герцог.

– Не знаю, – почти честно ответила Далия. Она, в самом деле, не знала, где в данный момент находится бывший господин – могла только догадываться.

Взгляд тёмных глаз медленно переместился с лица пленницы на грудь и остановился где-то на талии. Далия проследила за ним и увидела свой пояс с пустыми ножнами и сиротливо висящий шёлковый шнурок-удавку.

– Свяжите ей ноги, – обронил герцог, и воины тут же бросились выполнять приказ. Ноги девушки крепко прикрутили к ножкам стула. Теперь Далия была полностью обездвижена, как туго спеленатый младенец.

Герцог медленно встал. Но медлительность происходила не от усталости или болезни. Движения были скупыми и неторопливыми, но не от недостатка силы или от лени. Это неторопливость хищника, знающего, что ему некуда торопиться: жертва поймана и обездвижена, осталось только её съесть.

Наклонившись над девушкой, герцог сорвал с пояса шнурок и поднёс к её лицу.

– Хорошая вещь… Мне всегда нравилась экипировка «меченых». Этой штукой можно обездвижить противника, а можно быстро лишить жизни… Сейчас ты на себе испытаешь силу собственного оружия.

Он бросил шнурок кому-то, стоявшему позади Далии, и вернулся к креслу, заняв прежнюю позу. Мрачные глаза вновь безжалостно вперились в пленницу, и герцог вопросил:

– Так, где прячется лорд Мозис?

– Я не знаю, – ответила Далия, предчувствуя недоброе. Где-то в низу живота, помимо воли, зародился страх, и начал медленно подниматься вверх, к сердцу.

Герцог шевельнул ухоженным пальцем, и тут же на шею пленницы упал шнурок. Петля сдавила горло. Далия захрипела, тело инстинктивно рванулось, пытаясь освободиться, но верёвки накрепко соединили его со стулом. Далия задыхалась, на глазах выступили слёзы, рот бессильно раззевался в тщетной попытке сделать хоть глоток воздуха, лёгкие пылали огнём, судорожно расширяясь и сжимаясь… Ещё чуть-чуть и она потеряет сознание…

Палец вновь шевельнулся, и петля тут же ослабла. Несколько минут девушка хрипло дышала, кашляя и сипя. Ужас пережитого состояния близкой и мучительной смерти мгновенно охватил паникой разум, и лишь огромным усилием воли Далия сумела подавить его и не дать вырваться криком наружу. Но всё же страх, по-видимому, отразился в её глазах, потому что уголки губ мучителя чуть дрогнули в подобии улыбки.

– Теперь вспомнила, где прячется лорд Мозис?

– Я не знаю… – прошептала девушка, и тут же в отчаянии вскрикнула, когда почувствовала, как петля начала затягиваться:

– Нет! Нет!..

Крик оборвался хрипом. Тело вновь судорожно задёргалось, глаза закатились. На этот раз экзекуция продолжалась до потемнения в глазах и полуобморочного состояния. Лишь, когда тело перестало дёргаться в конвульсиях, петля ослабла, и в горящие лёгкие просочился живительный воздух. Девушка со стоном вздохнула. Воздух проходил через сдавленную гортань с болью, словно наполненный острыми сухими песчинками. По щекам текли слёзы. Но на этот раз, вместо страха, её охватила ярость. Она с ненавистью посмотрела на развалившегося напротив мучителя и прохрипела:

– Чтоб ты сдох, Аркон! Можешь убить меня, но я всё равно не скажу тебе, где находиться лорд Мозис! Потому что я не знаю этого!.. Надеюсь только, что он уже далеко в море, и тебе никогда не отыскать его в лабиринте островов!

– Так он на корабле? – спокойно спросил герцог. Казалось, ярость пленницы совсем его не тронула.

– Да! Пока твои люди, как телки, топтались у дверей, не в силах справиться с одной охранницей, лорд ушёл к яхте и покинул остров вместе с семьёй!

– Да? – в голосе герцога послышалась насмешка. – А почему он не взял с собой тебя? Такого верного, преданного и глупого телохранителя.

– Я выполняла свой долг… Но ты, наверное, не знаешь, что означает это слово!

– Долг… – задумчиво протянул герцог. – И какова цена твоего долга?

– Не всё измеряется деньгами, а преданность купить нельзя, – с презрением прохрипела виолка.

– Да, – кивнул герцог, – преданность купить нельзя. Тут ты права, Далия Катрол. Но преданность можно получить обманом… Пока ты закрывала грудью заветную дверцу, помогая лорду сбежать, его близкие – и ты в том числе, Далия, – остались в замке. Я взял в плен мать лорда, его сестёр, его наложниц… Но сам лорд и его сокровища исчезли, хотя ни один корабль не покидал остров. Думаешь, я не предвидел такого варианта? Мои корабли патрулируют прибрежные воды – мимо них не проскользнёт даже рыбачья лодка. Лорд где-то здесь, на Сорне, и я хочу знать, где он прячется.

– Ты лжёшь! – не поверила девушка словам врага.

Аркон кому-то кивнул, и один из воинов поспешно покинул зал. Вернулся он через пару минут, таща за руку упирающуюся и рыдающую растрёпанную девочку – самую младшую сестру лорда Мозиса, юную леди Валенту.

Далия была так поражена, что лишь молча смотрела на герцога. Значит, пока она теряла силы и кровь из раны на боку, отбивая атаки арконитов, Мозис таскал в убежище сундуки с золотом, бросив на произвол судьбы мать и малолетних сестёр?! Какой же он негодяй и лицемер! И этого человека она любила, за этого труса и подлеца была готова отдать жизнь! Да если бы она знала, где сейчас прячется этот слизняк, она сама бы, собственными руками, придушила его!

Горечь открывшегося обмана, усталость, слабость от потери крови, травма головы, кислородное голодание от удушения, пережитый шок и осознание близкой бесславной смерти – всё разом навалилось на девушку. Внутренний стержень, поддерживавший силу духа, сломался, и она вдруг ощутила смертельную усталость и опустошённость. Голова закружилась и бессильно поникла, в глазах померк свет, и она потеряла сознание.

«Великая Бесконечная Тьма была, есть и будет всегда. Но раньше она была Абсолютной Тьмой, пока однажды не понесла от Каменного Странника и не породила Богиню. Богиня родилась сразу взрослой, разумной и совершенной. Она открыла глаза и увидела вокруг непроницаемую Тьму. Тогда она испугалась, ибо не знала, где находится. С тех пор люди знают, что такое СТРАХ. Испугавшись, Богиня заплакала, ведь она только родилась и ещё не научилась управлять своими эмоциями. С тех пор все люди, едва родившись, плачут. Из слёз Богини образовались звёзды, которые засияли, как яркие огоньки. И тогда Абсолютная Тьма стала просто Великой Бесконечной Тьмой. Богиня преодолела свой страх и осмотрелась. Звёзды ей очень понравились, и тогда она начала играть ими, выкладывая в замысловатые узоры. Так появились созвездия. Но вскоре ей наскучило это занятие, ведь боги непостоянны, и она решила создать что-то новое и необычное. Она начала ловить крошечные частицы вещества, которые бесцельно летали во Тьме, и слепила из них Аквию и всё сущее на ней: воду, твердь, воздух, растения и животных. Всё это было прекрасно и совершенно, но слабого света звёзд было недостаточно, чтобы рассмотреть и оценить проделанную работу. И тогда Богиня высекла искру гнева и создала Солнце. Пылающим огненным шаром оно повисло во Тьме, осветив созданную Богиней планету. Тьма рассердилась, ведь она не любила света. Она дохнула на Солнце, стараясь его загасить, но лишь вдохнула в него жизнь, и оно ожило. Солнце увидело Богиню и полюбило её, как мужчина любит женщину. От этого пламенного союза у Богини родилась дочь, и с тех пор её стали называть Богиня-Мать. Богиня, дочь Тьмы, была смуглой, черноволосой и темноглазой. Дочь Богини-Матери, которую она назвала Зарёй, была похожа на отца: волосы её сияли золотом, глаза небесной синевой, а кожа нежным перламутром. Так как Заря была единственным ребёнком, и людей ещё не было, то она росла, как вольный ветер: бегала по полям, гуляла в лесах, лазила по деревьям, плавала в реках и морях, играла с дикими животными, охотилась и забавлялась. Играя, Заря создала много полезных вещей: дом и очаг, нож и меч, лук и стрелы, одежду и посуду; научилась готовить еду и ткать ткани, копать землю и выращивать овощи, и многое-многое другое. Но когда Заря выросла, ей стало скучно одной, и она попросила Богиню-Мать создать для неё супруга. Богиня-Мать взяла горсть земли, замесила с морской водой и слепила первого человека – мужчину, которого назвала Нептос. Так как мужчина был замешан на морской воде, то он полюбил море, и, как только освоился на суше, построил первую лодку, сплёл сеть и вышел в море ловить рыбу. С тех пор Нептос считается покровителем всех моряков и рыбаков. Нептос понравился Заре, юная богиня полюбила первого человека и взяла его в мужья. От их союза пошли все люди Аквии: и золотоволосые ассветы, и черноволосые смуглые варвары, и светлокожие люди севера, и золотокожие люди юга, земледельцы и скотоводы, торговцы и воины, мореплаватели и жители гор, все мужчины и все женщины, а также благородные виолки».

«Это сказка, мама?»

«Нет, это «Святое мироздание», Далия. В нём говорится о происхождении богов, Аквии и людей».

«Я не всё поняла, мама. Как это «полюбило её, как мужчина любит женщину»?

«Вот немного подрастёшь и всё узнаешь…».

2

Застонав, Далия открыла глаза. Её окружал серый сумрак, сквозь который с трудом просматривались такие же серые стены. Девушка лежала на низкой лежанке, судя по шуршанию под спиной – на соломенном тюфяке. Тёплое шерстяное одеяло укрывало под подбородок. То ли из-за него, а может из-за лихорадки, девушку мучила жажда, а воздух казался невыносимо душным. Отбросив покрывало, девушка увидела, что вместо формы на ней надета какая-то хламида из грубого некрашеного полотна.

Попытавшись подняться, Далия обнаружила ещё несколько манипуляций, произведённых над телом, пока она находилась в беспамятстве: рёбра стягивала широкая повязка, закрывавшая рану, а на ногах звенела короткая цепь. Шершавые от сухости губы растянулись в ироничной усмешке. Что ж, враги вынесли урок… Они её боятся. Странно, что оставили свободными руки. Или думают, что, лишив виолку оружия, сделали её не опасной?

Далия спустила ноги на пол и водрузилась вертикально. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Сглотнув горький комок, ощутила в горле саднящую боль. Невольно поморщившись, потёрла ладонью опухшую шею. Как только неприятные ощущения прошли, и желудок вернулся на положенное место, попыталась осторожно подняться. Тело слегка болело, в нём ощущалась некая скованность и слабость, как после тяжёлой болезни. Утвердившись на ногах, Далия засеменила к расположенному неподалёку столу, на котором соблазнительно темнел силуэт кувшина.

В кувшине оказался какой-то травяной отвар, слегка подслащенный мёдом. Но и его чуть горьковатый вяжущий вкус показался измученному жаждой организму живительной амброзией. Выпив в один присест чуть ли не половину большого сосуда, девушка оторвалась от узкого горлышка и перевела дух. В животе ощущалась приятная тяжесть, а чувство жажды растворилось в целебной влаге. Даже в голове слегка прояснилось.

Далия присела на грубый трёхногий табурет и окинула взглядом узилище. В ней проснулось профессиональное любопытство: а нельзя ли отсюда сбежать?

Небольшое квадратное помещение. В длину и ширину примерно десять шагов. Слабый свет, рассеивающий мрак темницы, проникал через крошечное полукруглое окошко под самым потолком. Чтобы выглянуть в него – понадобится помощь стола, иначе не достать. Напротив окошка – арочная ниша с одностворчатой дверью. В углу – цветастая облезлая ширма, вероятно прикрывающая туалетный уголок… Да, на подвал темницы это не похоже. Скорее полуподвальная комната. Хотя относительный комфорт узилища ещё ни о чём не говорил. Возможно, у этого монстра Аркона уже все темницы забиты под завязку, вот он и пихает пленников куда попало.

После утоления жажды девушку начало клонить в сон. А может, в напиток было добавлено сонное зелье… Далия не стала сопротивляться требованиям организма, здраво рассудив, что лучшее лечение при любой болезни – крепкий глубокий сон. Вернувшись в кровать, она укрылась одеялом и расслабилась. Через несколько минут мозг незаметно соскользнул в исцеляющий сон.

«1. Все боги истинны, если они служат добру и процветанию своих созданий.

2. Боги – твои творцы и родители. Ты должен слушаться и почитать их, а не служить и бояться.

3. Почитай достойных родителей своих и не держи гнева на недостойных – каждому воздастся за дела его.

4. Не убивай безрассудно; убийство оправданно лишь в трёх случаях: на войне, защищая свою жизнь и жизнь твоих близких, покровительствуя тем, кто нуждается в твоей помощи.

5. Не кради без нужды; только крайняя необходимость может оправдать твой поступок.

6. Не предавай и не лжесвидетельствуй, ибо это смертный грех, и этому нет оправдания.

7. Не возжелай ни мужа, ни жены, ни имущества ближнего своего, если не хочешь, чтобы так же поступили с тобой.

8. Любовь не может быть постыдной или грешной, но помни, что твоя любовь не должна унижать или приносить боль другому живому существу.

9. Свято следуй заповедям божьим и воздастся тебе в следующей жизни».

«Можно вопрос, Святейшая?»

«Спрашивай, Далия».

«Можно ли полюбить врага? Не будет ли это грехом?»

«Ты плохо усвоила урок, Далия… Повтори пункт восьмой Святых Заповедей».

«Любовь не может быть постыдной или грешной…».

«Достаточно. Ты получила ответ на свой вопрос?»

«Да, Святейшая…»

3

Разбудил девушку звук захлопнувшейся двери. С трудом разлепив веки, она увидела пожилую служанку с подносом в руках. Комнату заливал ясный свет дня. Солнечные лучи, проникавшие сквозь крошечное окошко, падали на пыльный пол ярким овальным пятном.

Не глядя на пленницу, женщина прошествовала к столу и поставила поднос. Заглянула в кувшин и за ширму. Удостоверившись, что её услуги не нужны, вернулась к двери и негромко постучала. Когда дверь открылась, выпуская её, Далия заметила воина в чёрной форме арконита. Это виолку не удивило. А где ещё она могла находиться, как не в плену Грозного Герцога?

Далия закрыла глаза с намерением подремать и досмотреть прерванный сон. Но тот безвозвратно ушёл, оставив после себя лёгкую грусть. К тому же тело настойчиво требовало справить естественные нужды. Нехотя поднявшись, девушка пошаркала за ширму, где обнаружила стульчак с отверстием, закрытым крышкой, и лавку с кувшином для омовения и медным тазом. Рядом лежало аккуратно сложенное полотенце.

Удовлетворив нужды организма, Далия сполоснула руки и умылась, затем пошлёпала к столу, позвякивая цепью о каменные плиты. Ходить со скованными ногами было неудобно: кандалы натирали кожу, звенья цепи цеплялись за неровности пола. Да ещё подол хламиды путался между ног. Такое одеяние было непривычно для виолки.

Опустившись на табурет, девушка сняла с подноса бронзовую выпуклую крышку, и обнаружила под ней тарелку с половиной поджаренной на масле с приправами курицы, гроздь томатного дерева с продолговатыми оранжево-красными плодами, хрустящий белый хлебец и полную солонку крупной белой соли. Вид нехитрой, но изысканной по вкусу еды, а особенно смешанный аромат свежего хлеба и впитавшихся в куриную шкурку приправ, вызвал у девушки обильное слюноотделение и голодный спазм в желудке.

Далия не стала задумываться, с чего ей принесли завтрак, положенный почётным пленникам, а не простым наёмникам, отправившим на Небеса или в Преисподнюю нескольких врагов, а придвинула поднос поближе и с жадностью набросилась на еду. Спустя четверть часа на тарелке сиротливо лежала лишь кучка обглоданных куриных косточек, ощипанная кисть и хлебные крошки. Сытно рыгнув, девушка запила еду напитком из кувшина, вытерла жирные руки о хламиду, рукавом отёрла лицо и пошаркала к лежанке.

Подходя к ложу, она заметила под ним мягкие домашние туфли без задников, так называемые «шлёпки», кем-то небрежно засунутые почти к самой стене. Опустившись на колени, она сунула голову под лежанку, выставив туго обтянутый хламидой зад. И начала по одной доставать туфли.

Внезапно дверь открылась и кто-то вошёл. Далия хотела резко выпрямиться, но только больно стукнулась головой. Попятившись, вылезла из-под лежанки, вся запыленная и взлохмаченная, держа в руках злополучные туфли. Повернувшись к двери, увидела высокого худого мужчину с морщинистым хмурым лицом.

– Ну, ну, милочка, вам рано делать такие упражнения, – мрачно произнёс он, сердито глядя на стоящую на коленях девушку. – Немедленно лягте в постель!

Далия не стала спорить, и послушно растянулась на покрывале.

Мужчина склонился над ней, пощупал пульс, лоб, заглянул в рот и осмотрел язык. Затем грубо помассировал рану через повязку, спрашивая, болит ли и как сильно. Затем поинтересовался самочувствием: не кружится ли голова, не тошнит ли, не двоится в глазах? Далия отвечала на вопросы честно и послушно, ничего не скрывая и не преувеличивая. Она всегда с уважением относилась к докторам, даже к тем, что служили врагу.

Закончив осмотр, лекарь посоветовал ей не делать резких движений, не напрягаться и пить все лекарства, которые он будет посылать.

– Я вижу, вы съели весь завтрак. Это хорошо, милочка. Здоровый аппетит залог крепкого здоровья, хе-хе… – мрачно пошутил лекарь. – Вы потеряли много крови и перенесли сильнейшее потрясение… Вам нужно хорошо питаться и много отдыхать. Не нервничать и ни о чём не беспокоиться…

Далия усмехнулась.

– А как же это, док? – шевельнула ногой, звякнув цепью. – Уверяю, это очень действует мне на нервы.

Доктор покосился на кандалы и промямлил:

– Я попрошу милорда их снять…

– Буду весьма признательна, – не поверила в обещание девушка.

Далия не стала спрашивать доктора, зачем ей восстанавливать здоровье, если предстоит жить в плену. Разве что герцогу Аркону нужны сильные здоровые рабыни для грязных тяжёлых работ. А может, он из тех странных правителей, которые не казнят больных или раненных преступников, соблюдая какой-то дурацкий закон. Но глупо отказываться от дармового лечения. Вдруг судьба предоставит случай, которым она сумеет воспользоваться, чтобы вырваться из позорного плена? А для этого нужны силы и здоровье.

4

Несколько дней Далия видела только служанку, приносящую еду и убиравшую в туалетном уголке. Она не разговаривала с женщиной, так как та делала вид, что в упор не замечает пленницы, словно она была бесплотным духом. Днём приходил доктор с обычным осмотром. Он выполнил обещание, так как на следующий день, утром, пришёл пожилой арконит со специальным ключом и снял с ног девушки кандалы.

Рана на боку успешно заживала, и к концу декады на месте пореза розовел свежий рубец. Осмотрев его, доктор снял повязку и сказал, что его услуги более не нужны. Он больше не пришёл, но вместо него, спустя пару дней, явилось целое отделение солдат, которые повели пленницу по тёмным коридорам, открытым галереям, через переходы и по лестницам… Наконец они пришли в большой зал, заполненный народом. Далия увидела ненавистного герцога, восседающего на своеобразном «троне» – большом резном мраморном кресле, украшенном мозаикой из полудрагоценных камней. Он выглядел, как и прежде: огромный, мрачный, в чёрном костюме и алом плаще. Но сейчас на его шее висела массивная золотая цепь с украшенным самоцветами медальоном, в центре которого светился огромный кроваво-красный рубин – символ власти и могущества герцогов Дорианских, бывших владельцев и этого замка, и острова, на котором он находился. Десять лет назад Аркон, называвшийся тогда Морским Змием, приплыл на этот остров во главе трёх набитых головорезами кораблей, и захватил и остров, и замок, и «Глаз Дракона» – символ герцогской власти. Он казнил герцога Дорианского, всех его наследников мужского пола, не пожалев даже младенцев, сел на герцогский трон и объявил себя полновластным правителем Дориана и прилегающих островов, переименовав владения в Аркон, а себя назвав герцогом Арконским или просто «Аркон».