Молокчай

Планета Осинус была заселена очень неравномерно. Местами здесь обитали только коренные жители – осинцы, местами они смешивались с расами других планет. Здесь были и крепкорогие боливинцы, и незадачливые голузцы, и многоглазые степнецы, вийю, глазко, моника… Красные, желтые, синие, серые, чешуйчатые, пернатые – такого буйства красок и разновидностей живых существ нельзя было увидеть практически нигде кроме «Живой энциклопедии существ Вселенной», в которую приглашали (за оговоренную плату, конечно) особо выдающиеся экземпляры со всех известных планет.

– Почему же их так много? – спросила я у Свена – моего американского сослуживца с планеты Земля.

– Льена, – вообще-то это должно было звучать как «Лена», но произношение у Свена немного хромало, хотя по-русски говорил он очень сносно. Он, как и все мы, был одет в камуфляж и бронежилет, на голове каска. Люди по-прежнему были самыми беззащитными жителями Вселенной, поэтому при высадке на других планетах должны были быть одеты в соответствующую форму и защищены по всем правилам «Межгалактического кодекса». В этой одежде мы все казались захватчиками на любой планете, хотя нимфоиды от наших костюмов просто млели, так как они были похожи на их брачные наряды. Не удивительно, что наши мужчины так любили бывать на Нимфе, правда до того момента как выяснилось, что гуманоидные нимфоиды двуполы…

Сегодня на нашей группе отсутствовали только носары – специальные приспособления, обрабатывающие воздух с окружающей среды, делая его приемлемым для наших легких. Оружие выдали только мне, Свену и Яррену – ирландскому парню, которого к нам откомандировали совсем недавно. Мы входим в состав военной группы, защищающей человеческих туристов на разных планетах. Работа у нас спокойная, не пыльная. Времена межгалактических войн уже давно прошли. Мы научились обходиться без кровопролития, решая все вопросы при помощи дипломатии и изучая законы и традиции других существ.

Поездка на Осинус была самым обычным рядовым посещением достопримечательностей этой планеты. Правда, я здесь была впервые, поэтому многое меня удивляло, чего не скажешь о Свене.

– Так вот, Льена, их много потомь-ю что климь-ят на Осинь-юсе приемль-ем для большь-ей части сущь-еств Всель-енной. Сам воздь-юух здесь подстраив-вается под сущь-ество, в кот-торое входь-ит.

Я, видимо, вытаращила глаза, так как Свен весело хмыкнул. Я всегда была слишком эмоциональна для спецназовца. Герр Коллер – наш тренер по боевым искусствам – все время отчитывал меня за это.

– Когда вы, фройляйн Лена, падая на землю, начинаете смеяться, вы уже мертвы!!!

Герр Коллер был человеком старой закалки и помнил еще последнюю войну между землянами и инопланетными существами. Благодаря современной медицине, научившейся выращивать человеческие органы, он жил уже вторую сотню лет. Война закончилась, когда ему исполнилось 23 года. Он видел, как инопланетные роботсы уничтожили всю его семью. Говорили, что более безжалостного человека на поле боя было не сыскать. Он изучал роботсов и уничтожал, уничтожал, уничтожал… А потом война закончилась, и его взяли в военную академию в качестве тренера. Для меня – сироты – он стал почти родным.

– Льена, у тебья очень красивые глаза, но когда ты их вытаращиваешь, то выглядит очень смешно! – Свен улыбался, а в глубине его глаз зажглось что-то интригующее.

Я улыбнулась в ответ и дружески похлопала мужчину по плечу.

– Нет, Свен! Ну, ты только представь: мы сейчас дышим живым воздухом, который останется в нашей крови навечно.

– Хм. Йая об йэтом нье подумьял, Льена, – спецназовец выглядел озадаченным. – А! Поньял! Вы русские думьаете совсьем по-другому!

Испанскую речь я услышала издалека. Речевой модулятор не сразу настроился на нее, но потом начал переводить. Ничего особенного: другая группа туристов с Земли искала какие-то новые объекты. Я решила, что это гора Каклос – малоизученные разноцветные (как это ни странно) подземные образования – огромные сталактиты-сталагмиты, а, может, группа искала какие-то новые ощущения с туземцами или приезжими инопланетянами – каждому свое. Одним из троих охранников был высокий темноволосый испанец – судя по речи. Другие военные его так и величали, не называя по имени. У всех троих охранников сияли на груди красные точки за боевые заслуги – неужели им так много лет? Вероятно, участвовали в межгалактических войнах, так как больше военных действий в известных уголках Вселенной не велось.

Мы многозначительно переглянулись со Свеном. Мой товарищ по оружию чуть приподнял брови и произнес одними губами:

– Вижу.

В этот момент испанец уставился на меня тяжелым немигающим взглядом. Я подняла глаза и ответила спокойной улыбкой, но от черноты его взора все внутри перевернулось. Этот человек был сущим злом. Настоящим. С мертвым нутром. Темным.

Откуда во мне взялось это знание, я не поняла, но сразу захотелось развернуть всю группу и вернуться на наш звездолет. За толстую обшивку, которую мало что может пробить, за несколько сотен орудий, способных защитить от любой угрозы, к нашему капитану Тренту – всегда спокойному и безэмоциональному – тоже бывшему участнику межгалактических войн.

– Льена, ты тожье этьо почьювствовала? – Свен с тревогой воззрился на меня, – Он ненавьидит всье сущее.

Я кивнула. Яррен тоже не сводил глаз с испанца.

– Пойдемте отсюда, – скомандовала я.

Группа людей, которую мы сопровождали, разочарованно загалдела – они еще не все сфотографировались с говорящей многоглазой горой Зеппа. На самом деле это был один из местных – редко встречающийся вид нежно-песочного цвета осинец, покрытый мягкой шерстью. В спокойном состоянии он был самым мирным существом во Вселенной и, чтобы разозлить его, нужно было очень постараться, но если это происходило, то под шерстью обнаруживались мясорубки острейших зубов 20 см в диаметре. После атаки этого существа нападающих просто не оставалось – их съедали, а потом в процессе переваривания еще и объясняли свое поведение целой религиозно-философской концепцией о жизни врага своего в твоем теле совместно с тобой в Вечности. Осинцы жили до 500 лет, а иногда и до 600, поэтому в некотором смысле они «продлевали» жизнь своего врага ровно на срок своего существования, относясь к съеденным с превеликим уважением.

Однако и Свен, и Яррен поддержали меня, тоже поиграв с испанцем в гляделки, и наша группа, которой было наказано беспрекословно слушать военных, очень скоро скрылась в автолете. Водитель вез еще две группы туристов, но они уже заходили в летающую трехярусную машину. Потом нас должны были доставить на звездолет.

Я не могла отделаться от ощущения, что нужно действовать быстрее, еще быстрее. Свен и Яррен, казалось, прониклись моим настроением.

Мы погрузились в автолет, проверили наличие людей на борту – все на месте. Общение с другими охранниками по телетайпу помогло понять, что и у них все в сборе. Водителю дали знать, и мы, наконец, тронулись.

– Вас здесь не было, – русская туристка, полная женщина в черепашьих очках брезгливо поджала губы.

– Прошу Вас покинуть помещение, – произнесла я, еще не видя к кому обращаюсь. Каску я сняла, теперь мою короткую стрижку на темных волосах разглядывал прыщавый паренек из другой группы – глаза его масляно поблескивали. Давно его заприметила и, заранее, добавила в свой «черный список».

Я покрепче перехватила энергомет, наконец, рассмотрев человека, который не понравился даме в очках. Каким-то образом на борт автолета пробралась старая китаянка в тростниковой шляпе. «Видимо, с водителем договорилась», – подумала я, видя, как женщина на ломаном межгалактическом предлагает «совершенно «бесплатно» всего за 300 ос (деньги осинцев – прим. автора)» попробовать волшебное растение.

Большинство туристов отказывалось, кто-то просто отводил глаза, смотря в окно, делая вид, что не видит старушки. Ее трясущиеся руки и сгорбленная спина заставили меня вспомнить бабушку Нину. Жила она в поселке под названием Ореховка, какое-то время я снимала у нее комнату, находясь на каникулах. Бабушка Нина кормила меня вкусными блинами, презирала выращенные человеческие органы, считая это бесовством, и умерла совсем старенькой безо всяких трансплантаций, прожив больше сотни лет.

Увидев, как очередной турист отвернулся к окну, я не выдержала.

– Давайте Ваш цветок, бабушка. Я заплачу Вам 600 ос. Этого хватит?

Глаза старушки заволокло слезами.

– Да, дева-сан. Спасибо, дева-сан. Вы, – и она ткнула в меня сухоньким пальчиком, – вы пить «Молокчай». Прямо из горшочка. Он освежает и выполнить одно заветное желание.

Я расплатилась, приняв от бабушки обычный цветок, похожий на денежное дерево, только рос он в странной бело-голубоватой жидкой почве.

– Вы выпить и загадай желание, – бабушка не выходила, хотя водитель уже остановился.

У меня вообще-то нет привычки пить из чужих стаканов незнакомые субстанции, но когда я увидела ждущий взгляд пожилой женщины, то сдалась, сделав небольшой глоток странной жидкости прямо из горшочка. Конечно, желание загадывать я не стала, но вкус оценила – приятный, не сладкий, освежающий, с молочными нотками. Я улыбнулась китаянке и отпила еще один глоток более спокойно, уже зная, что почувствую. Губы женщины чуть раздвинулись в ответной улыбке и, наконец, она вышла. Автолет продолжил движение.

Меня слегка качнуло.

– Льена! – Свен кинулся ко мне, но автолет дернулся и застыл. Военный потерял равновесие, водитель резко выругался. Двери машины, закрывшиеся за китаянкой, открылись. Салон стали заполнять люди в одежде цвета хаки. Я услышала испанскую речь, а потом и увидела самого испанца. Он и его люди были в носарах. На пол полетели сонные гранаты, но я отключилась до того, как они сработали.

***

Вода бликовала под крылом водолета. Мы неслись стрелой над поверхностью озера Сан, не причиняя ему никакого вреда. В прозрачном днище я видела разноцветных рыб всевозможных пород, сверкающих медуз и даже огромную дино-рыбу, названия я не помнила, но знала, что наши ученые сами вырастили ее из ДНК предка, найденного во льдах. Озеро Сан и прилегающая территория были заповедными. Здесь было собрано все самое замечательное и красивое, что когда-либо обитало или росло на Земле. Если что-то с других планет могло здесь приспособиться – любая безопасная флора и фауна – тоже было тут. В этом раю мечтал жить каждый второй житель Земли. Сегодня я должна была здесь поселиться. Правительство выделило жилье для особо отличившихся военных.

После работы на Осинус у меня начались провалы в памяти. Я четко помнила все, что видела до того как отключилась на полу автолета. Все, что было после осталось тайной как для меня, так и для военных врачей, которые работали со мной, пытаясь все выяснить. Ни один из новомодных мозговых сканеров, способных видеть прошлое глазами участника событий, не смог ничего найти. Временной промежуток в несколько часов будто исчез из моего сознания. Ни Свена, ни Яррена я больше не видела. Все данные о нашей тургруппе правительство занесло в секретные файлы. Даже я – военная и участник тех событий – не получила доступа к информации.

Потом были еще задания, переподготовка и еще задания. А теперь меня определили в запас, отметив кучей наград за особые заслуги и выделив домик на берегу озера Сан в качестве подарка за службу.

Я поглядела в окно. Прекрасные виды… Великолепный теплый климат… Рай на земле… Я глядела в окно и видела отражение молодой девушки 60 лет отроду. Я прошла уже через три трансплантации. Современный человек мог жить, совершенно не заботясь о собственном здоровье. Трансплантации могли позволить жить почти вечно, если человек не попадал в аварию, несовместимую с жизнью, например. Воскрешать людей медицина еще не научилась…

Я снова вернулась мыслями на Осинус. Эта часть моей жизни, точнее, ее отсутствие беспокоила меня. Меня по-прежнему не допускали к информации, хоть я и была заслуженным ветераном. Н-да…

А у меня ничего нет кроме этой тайны. Ни семьи, ни детей… Всю жизнь работа… Стыдно признаться, но я даже толком и с мужчиной не была. Всегда думала, что у меня есть время. И оно действительно было. Даже сейчас. Но мне никто не говорил о внутреннем взрослении, о том, что, не взирая на внешнюю молодость и свежесть, я буду чувствовать себя старухой, омертвевшей изнутри. Я так и не познала Любовь, Страсть. Я не знала, что такое семья и ощущение растущего человеческого существа у тебя под сердцем.

Сейчас у меня была солидная пенсия, не менее солидный счет в банке, но не было воспоминаний о душевной теплоте. Все мои сослуживцы приходили и уходили, менялись. Были те, с которыми хотелось закрутить роман, но они не оставались в моем окружении достаточно долго. Вся жизнь в защите других. Иногда от них же самих или подобных им. Геройство. Помощь. Это все, конечно, хорошо, но никогда не было никого, с кем можно было поделиться. Хотя, конечно, были штатные психологи…

Однако разве плечо друга может сравниться с помощью человека – специалиста, старающегося выяснить насколько ты остался нормальным после очередной операции? Психологу не интересно, что ты тоскуешь по семье, которой у тебя никогда не было даже в детстве…

– Елена, мы скоро прибудем на место, – интерактивная проводница возникла прямо передо мной.

Обычно они не называли пассажиров по именам, хотя и знали их, но сейчас в излишней конфиденциальности не было смысла – я была единственным участником этой поездки.

Мы стремительно приближались к берегу. Со стороны это выглядело, будто мы собираемся врезаться прямо в причал. Но это было иллюзией, так как двигатель отключился почти сразу, а инерционное поле причала приняло нас как муху патока, буквально засосав в себя, не причиняя вреда и, одновременно, проверяя на наличие запрещенных препаратов, пассажиров или техники.

Берег с белым песком, пальмы и экзотические цветы с нашей и других планет всевозможной расцветки и небольшое современное здание из стекла и пластика, похожее на летающую тарелку. Меня уже ожидал дворецкий из моего нового дома – симпатичная седая интерактивная голограмма. Он проинформировал меня о том, что мой багаж доставят на грузовом автолете.

– Пройдемте в пассажирский автолет.

Все-таки дворецкого мне подобрали довольно старомодного – черная ливрея, белая рубашка и манеры как из готического романа викторианской эпохи. Я улыбнулась и села в автолет.

– Елена Витальевна, почему вы носите короткую стрижку? – дворецкий материализовался на соседнем кресле. – Вам бы подошли шикарные локоны, – интерактивный помощник (я глазом моргнуть не успела) превратился в гея-стилиста в ярком пиджачке. – Детка, а еще тебе бы подошли короткая юбочка и топ к ней – такие формы нельзя прятать! – он улыбался и жестикулировал. – Belissimo (Прекрасно! – итал., прим. автора)!

Я немного опешила. Психологи постарались, подбирая для меня что-то интересное в качестве помощника по дому.

Я переключила управление автолетом на ручной режим. Не поймите меня неправильно, я не против, когда меня везут-доставляют куда-либо, но за время работы на военных, мне это надоело. Да и водить мне нравится.

– Как вас зовут? – спросила я у голограммы… и поморщилась, услышав в ответ набор цифр и букв. – А имя? Имя у вас есть?

– Имя для номерной модели не предусмотрено, – теперь это был старый добрый дворецкий.

– Тогда я буду звать вас «мистер Скрудж».

– Как вам будет угодно, Елена, – дворецкий был воплощением чопорности.

Мы летели по выделенной для автолетов трассе. Под нами проплывали верхушки известных и инопланетных растений. Особенно мне понравились пальмы с синей листвой. На их верхушках сидели ярко-розовые птицы, которые пытались схватить наше транспортное средство, но трасса проходила выше, и у них ничего не получалось.

– Что это за птицы, мистер Скрудж?

– Это не птицы, Елена. Это щупальца деревьев – ларусов. Они питаются двумя путями – через землю и ловя насекомых на лету. Нас они, видимо, приняли за еду.

– О-о! – я исколесила половину Вселенной, но такого еще не видела.

«Должно быть, здесь будет интересно жить», – подумала я, – «Будет что поизучать, да и если надоест, можно слетать на другую планету. Или завести друга».

Последняя мысль меня встревожила. Да, «друга», бой-френда, парня я так и не потрудилась завести, и постоянных отношений ни с кем у меня тоже не было. Бедная я, бедная Лена… За 60 лет жизни только работа на уме.

Солнце начало заходить, окрасив небо в великолепно-розовые оттенки, а облака добавили воздушности.

«Как сладкая вата», – подумала я, довольно улыбнувшись, и добавила про себя, – «Время еще есть, Лена… Время еще есть…».

***

Домик оказался и не домиком, а целым ранчо с небольшой полоской земли с речушкой и заводью, где можно поплавать. Я с наслаждением потянулась. В спине что-то хрустнуло, будто встало на свое место.

– Мистер Скрудж, неужели это все теперь мое?

– Да, Елена, вон от той голубой отметки до этой и этой, и этой, – мой интерактивный дворецкий указал в четырех противоположных направлениях, потом начертил руками прямоугольник, растянул его, подбросил в воздух – тот расширился и замигал на каждой из сторон моих владений, так, чтобы я могла видеть границы.

– Как приятно. Покажете мне дом, мистер Скрудж?

– Конечно, Елена, пойдемте, – дворецкий манерно взял меня под руку (естественно, я не почувствовала физического воздействия, но мне параллельно показывали куда идти) и повел к скрытому глухим забором зданию. Сверху из автолета я частично видела сооружение, но гораздо больше интересовалась окружающей природой, чем местом, где мне предстояло жить.

Домик был уютным двухэтажным современным сооружением с большим количеством смотровых окон на все стороны света. Крышу покрывала приятная красноватая черепица. На речку выходила длинная широкая лоджия на втором этаже. На ней я собиралась установить кресло-качалку или даже две, если заведу друзей, то можно будет приглашать их сюда посидеть, выкурить одну-две сигаретки. В мире, где тебе могут свободно заменить легкие, курение больше не было проблемой.

В доме располагались две ванных и санузла на первом и втором этажах. Была кухня, если я решу сама что-то приготовить, или панель доставки еды, если захочу заказать. Гостиная располагалась на первом этаже. Интерактивное ТВ, телетайп, робот-уборщик, уютный выдвижной диван и возможность менять цвет стен по собственному желанию. На втором этаже – три спальни. Все в разных тонах – это я тоже могла поменять, а пока розовая, жемчужная, синяя. Сбоку как раз располагалась лоджия, то есть ни к одной из комнат она не подходила, но выйдя в коридор можно было свободно пройти к ней, присесть и оглядеть окрестности.

– Если вы захотите, Елена, внизу в гостиной можно сделать тренажерный зал, достаточно рассказать мне, как он должен выглядеть и какие тренажеры для него выписать. Туда же можно добавить тир.

– Отличная идея, мистер Скрудж. Я обдумаю и скину вам эскиз.

«У меня, наконец, есть свой дом! И я могу его обустраивать по своему усмотрению!», – от этих мыслей мне стало легко и весело, как будто я 20-летняя девчонка.

– А соседи здесь есть? И город или село? Где все живут? – спросила я, выходя на крыльцо.

– С востока Егоровы, с запада Семеновы, с севера Ушков, с юга пока никого, но, возможно, скоро поселятся. Город в нескольких километрах отсюда. Если вам понадобится помощь, я вызову по телетайпу. Автолет принадлежит вам, если захотите куда-нибудь выехать, то все координаты уже загружены в его компьютер.

– Но ты можешь спросить меня, детка, я ничего не знаю о дорогах, но мода моя стихия! Обещаю, что будет небезопасно, но весело! – вклинился гей-стилист.

– А тебя я буду называть «Выскочка», – улыбнулась я.

Гей-стилист обиженно засопел, и его место занял достойный мистер Скрудж.

– Если вам не нравится эта настройка, я ее сотру, Елена, – заявил он.

– Нет. Зачем? С Выскочкой веселее, – я улыбалась от уха до уха.

Пиджак мистера Скруджа остался на месте, но лицо его приняло выражение гея-стилиста и показало мне язык. Я хихикнула и поглядела на последний лучик солнца, скрывающийся за горизонтом – красиво. Почему я выбрала профессию военного, а не художника? Теперь время есть и на это.

На кухне пискнула доставка.

– Я осмелился заказать вам ужин, Елена, – промолвил мистер Скрудж.

– Ты ешь после шести, детка?! Какой ужас!!! – тут же запричитал Выскочка.

Я улыбнулась снова. Мне не будет здесь скучно. Я познакомлюсь с соседями, буду ездить в город за покупками и в кино, буду бегать по лесу, плавать в реке, научусь рисовать, буду изучать флору и фауну этих мест, начну медитировать и… и… Да куча всего, что можно делать при наличии денег и собственной крыши над головой.

«И найду себе мужчину…», – прошептал внутренний голос.

***

Я проснулась от острого чувства страха. Ясно, что снился мне кошмар, но я не помнила о чем. Чувство безнадежности не отпускало. Я накинула толстый теплый халат. Ночами здесь было на удивление прохладно. Я вышла в коридор, прихватив сигареты и зажигалку. Вот и балконная дверь.

Легкий ветерок играет кронами деревьев. Воздух сильно бодрит, но, благодаря ему и сигарете, чувство страха постепенно ослабевает. Наконец, я успокаиваюсь.

Дыхание выровнялось. Мысли потекли совсем в другом направлении. За этот месяц я успела познакомиться с Егоровыми и Семеновыми. Первые были молодоженами из золотой молодежи, хорошо обеспечиваемой родителями. Вторые семьей военных, как и я. Они познакомились во время операции на планете Стер. Здешние жители были воинственными пятирукими существами. Их правительство постоянно запрашивало межгалактических миротворцев. Муж Вероники Алекс отличился во время переговоров. Тогда-то она и обратила на него внимание. С тех пор они не разлучались, а через месяц поженились. Мужа и жену не могли отправить в разные точки Вселенной.

«В общем, любовь-морковь…», – подумала я с затаенной грустью и (стоит признать) с некоторой долей зависти.

Егоровы были совсем другими. Они язвили и горячились, устраивали скандалы с битьем посуды и страстным примирительным сексом. Боюсь, что именно это стало причиной их «отселения» от спонсирующих родственников. Мишель (а в народе просто Маша) ненавидела эту «глушь» (как она говорила) всей душой. Ее муж Виктор был полностью согласен с ней. Пожалуй, это было единственным с чем супруги были солидарны.

Аркадий Ушков интересовался лишь местной флорой. О нем я была наслышана от словоохотливой Мишель, которая в пику Виктору попыталась флиртовать с Аркашей. Однако единственное чего она добилась, был рассказ о деревьях-хищниках, питающихся мелкими птицами, животными и жуками. Люди для них были слишком велики. В общем, Мишель ушла несолоно хлебавши, что стало очередным поводом для насмешек Виктора.

Очнувшись от раздумий, я поняла, что докуриваю вторую сигарету. От кошмара не осталось и следа. Я сидела в кресле-качалке, вглядываясь в полоску солнца на востоке.

– Елена, вы простудитесь, – мистер Скрудж пригнал робота–уборщика с теплым пледом. Тот держал его в лапках-клешнях и отпустил сразу же, как я протянула руку.

– Спасибо, мистер Скрудж, – я улыбнулась.

«Боже, как одиноко», – подумала я.

***

Он появился в моей жизни неожиданно. Пришел с юга и обнял меня теплым ароматом сандала. Алехандро…

Русский с испанскими корнями. Высокий жгучий брюнет с синими глазами, доставшимися от россиянки – матери. Сейчас она жила в Испании с отцом Алехандро. Про себя я называла последнего Сашкой.

Он поселился на юге, как и предсказывал мистер Скрудж. Об этом мне сразу же растрезвонила Мишель.

– Ты даже не представляешь, насколько он секси, Лена!

Виктор, проходивший мимо, видимо, из душа, сделал кислую физиономию. Сам-то он тоже был неплох: хорошо сложен, среднего роста, а в одном полотенце на бедрах – так вообще красавчик. Но, судя по всему, замечание Машки в этот раз его задело. Значит, посмотреть действительно было на что, точнее, на кого.

Стараясь не показать, что заинтригована, я спросила:

– Неужели настолько хорош?

– О, да, Лен! Он выше Витеньки и мускулистее, и грудь в таких волосах… Ну, знаешь, чисто по-мужски… И бедра узкие…

Не говоря ни слова, Виктор аккуратно подошел к Машке, приобнял за талию и выключил телетайп. Я собралась отходить, как экран вспыхнул снова: Машка, прижатая к стене телом Виктора рядом с телетайпом, громко стонала, требуя продолжения. Я быстро выключила связь и отвернулась, но красноречивая картинка еще долго стояла у меня перед глазами.

***

В первый раз я встретила Алехандро на утренней пробежке. Он действительно был секси, только еще лучше, чем описала Машка. Светлая футболка обтягивала мускулистые руки. Красивая улыбка… Я пробежала мимо него, он – мимо меня, отсалютовав рукой. В ушах у Алехандро были наушники, на голове бандана, а легкая небритость его только красила. Потом его пес – овчарка по кличке Афганец – забежал на мою территорию, и мы вместе с Сашей искали его. Затем были бесчисленные свидания и ночевки друг у друга. Я узнала, что Алехандро 61 год, что он долго держал свой бизнес, а потом все продал, купил здесь домик, так как давно хотел уединения. Единственное, что он оставил себе – это виноградники в Испании, перешедшие по наследству от отца.