Твои корни. Третий роман трилогии «Повернуть судьбу»

– Вот это судьба! – прошептала Наталья Сергеевна. – Такое бывает только в книгах.

– А у нас это была жизнь, – улыбнулась Кира, и в голосе звучала светлая грусть. – Папа относился к нам обеим одинаково. Я даже не сразу узнала, что Ника не его родная дочь. А Ника называла его самым лучшим отцом на свете!

В кухне повисло молчание, наполненное тёплым светом, запахом кофе и тонкими вибрациями пережитых судеб. Павел взял Киру за руку, нежно сжал пальцы.

– Ты даже не представляешь, как я счастлив, что ты у меня есть?!

– Всё будет хорошо, мои дорогие! – с любовью сказала Наталья Сергеевна. – По-другому просто не может быть. У нас будет большая, дружная семья. Мы всегда будем вместе. Будем поровну делить радости и горести, и, помогая друг другу, будем вместе идти по жизни. А с Никой я очень хочу подружиться. Как вы думаете, не сильно я стара для этого?

– Что ты, мамочка! – улыбаясь, приобнял её и нежно проговорил Павел. – Ты у нас будешь самой молодой свекровью!

За окном стрекотали кузнечики, солнце опускалось за горизонт, а где-то внутри уже пускали корни: любовь и надежда на новое, счастливое будущее. Наталья Сергеевна подошла к Кире, обняла её, и та почувствовала заботу и тепло дома, которое теперь будет с ними.

Глава 5: «Тепло большого сердца»

Наступил долгожданный самый счастливый день любой влюблённой пары. День, с которого наступит новая жизнь. Жизнь вместе. Жизнь рядом.

Свадьба Киры и Павла была молодёжной. Родственников у них оказалось немного, всего человек десять, поэтому основными гостями стали ребята и девушки из института. Атмосфера была лёгкой, праздничной, полной задора и искренней радости. Всё вокруг сияло: от залитого солнцем зала до глаз влюблённых.

Кире сшили простое, но элегантное белое платье с серебряным поясом. Она переживала, что в пышном наряде будет казаться больше и выше Павла, ведь рост у них почти одинаковый. Только Кира тоненькая, с хрупкой фигурой, почти прозрачная на вид, а Павел крепкий, коренастый, с мощными плечами и плотной грудью, словно вышедший с древнегреческой скульптуры.

Чтобы выглядеть гармонично рядом с ним, Кира выбрала туфли без каблуков и отказалась от высокой причёски. Вместо традиционной фаты украсила голову изящной шляпкой с серебряным бантом, подчёркивающие аристократическую белизну её кожи и чуть золотистый оттенок светлых волос. Яркий макияж она не любила и использовала лишь лёгкие серые тени и тушь; всё в тон платья. Этот скромный ансамбль придавал ей особый шарм, нежный, утончённый, почти сказочный.

Павлу было проще: тёмно-серый костюм, аккуратно уложенные светлые вьющиеся волосы и в руках букет для любимой. Он сиял от счастья, сдержанно, по-мужски, но в его взгляде читалась глубокая любовь и гордость за свою невесту. Вместе они смотрелись гармонично и трогательно красиво, как будто созданы друг для друга.

Праздник шёл весело и искренне: танцы, смех, крики «Горько», множество поздравлений, объятий и лёгкой суматохи. Подарки были скромными, но многочисленными и оригинальными, с песнями, стихами, тёплыми напутствиями. Атмосфера была такой, какой и должна быть на настоящей свадьбе – душевной.

Наталья Сергеевна, сидела, глядя на молодых, и чувствовала, как внутри рождаются смешанные чувства. Радость и грусть сплелись в сердце. Радость за сына, за его счастье, за то, как трепетно и по-настоящему он любит. А грусть от понимания, что её мальчик вырос и теперь идёт в новую жизнь, уже без неё, с другой женщиной, которой он теперь будет принадлежать. Она тихо отгоняла эти мысли, напоминая себе, что таков путь каждого родителя.

Киру Наталья Сергеевна искренне полюбила за её деликатность, скромность и доброту. Но Паша был её сыном. И будет её ребёнком всегда, каким бы взрослым он ни был. Поэтому, готовясь к поздравлению, она чувствовала, как в горле ком, как внутри скапливается волнение, а к сердцу подступает тихая печаль.

Когда тамада объявил её выход, Наталья Сергеевна встала, стараясь сохранять спокойствие, но взяв микрофон, поняла, что все заученные фразы исчезли из памяти. Осталась только тёплая, необъяснимая любовь.

– Мои милые, родные Павлик и Кирочка… – начала она, собираясь с духом. – В этот особенный день я хочу пожелать вам океан любви, море счастья и бескрайние реки добра. Пусть в вашей жизни всегда будет надежда, вера, любовь… и, конечно же, мудрость. Пусть она поможет вам сохранить свет в глазах, доброту в словах и нежность в сердце. Пусть каждый день будет наполнен радостью, как этот, и пусть в трудные минуты вы всегда находили силы идти дальше вместе, рука об руку.

Она на миг замолчала, в голосе появилась дрожь, но глаза остались добрыми и сильными.

– Когда мы с папой Павлика были молодыми, – продолжила она, – про нашу любовь люди говорили. Кто-то с завистью, кто-то с улыбкой. Но все знали, что мы любим по-настоящему. Было всякое: радости, тревоги, беды… Но никогда не было предательства. С этой верой мы растили сына. Я желаю вам, мои дорогие, пройти путь вместе и не растерять любви. Пусть она с каждым годом становится глубже, крепче. И пусть вы узнаете слово «горько» только на свадьбе!

На её последних словах гости дружно подхватили:

– Горько! Горько!

Павел сжал руку Киры, в её глазах заблестели слёзы, но губы улыбались. Он посмотрел на мать с благодарностью.

Наталья Сергеевна, сев за стол, тяжело вздохнула. Она не сказала того, что планировала, но, возможно, сказала главное. Сердцем.

– Спасибо вам за чудесное напутствие! – Ника, с сияющими глазами, наклонилась к Наталье Сергеевне и нежно взяла за руку. – У меня бы никогда не хватило слов и силы, чтобы сказать так искренне и трогательно. Вы подарили нам не просто пожелания, а целую историю, сотканную из любви и мудрости.

– Я хотела что-то весёлое, душевное, с ноткой юмора и той самой теплотой, которая согревает сердце, – с лёгкой грустью, но и с нескрываемой гордостью, ответила Наталья Сергеевна. – Но, признаюсь, волнение взяло верх. Готовилась, старалась, а в самый ответственный момент слова будто ускользнули, оставив лишь россыпь чувств. Понимаю, что сегодня не время для печальных размышлений; сегодня у нас свадьба, светлый и радостный праздник. Но эмоции… они просто захлестнули меня.

– Поверьте, получилось замечательно! – Ника с теплотой смотрела на неё. – Очень по-настоящему. И неправда, что не трогательно. Наоборот, это было невероятно трогательно! Потому что ваши слова заставили нашу невесту, мою любимую сестру, чуть не расплакаться от счастья. Это лучшие слова, которые только можно услышать.

В этот момент, когда последние отголоски напутствия Натальи Сергеевны ещё витали в воздухе, а глаза невесты блестели от переполнявших её чувств, стало ясно: этот день был не просто формальным объединением двух сердец. Это было рождение новой семьи, скреплённое не только клятвами, но и невидимыми нитями любви, поддержки и искренней радости, которые связывали всех присутствующих. Каждый взгляд, каждое прикосновение, каждое слово, всё было наполнено смыслом, предвещая долгую и счастливую совместную жизнь.

Глава 6: «Часть моей жизни»

Наталья Сергеевна и Ника сидели за столом, наблюдая, как молодёжь кружится в танце, и тихо, по-домашнему разговаривали.

– Ника, я вот о чём давно хочу тебя спросить? – задумавшись, взглянула на неё и произнесла Наталья Сергеевна.

– О чём?!

– Я всё время думаю, про твою работу и очень переживаю.

– Почему переживаете?

– Потому что мы редко летом будем видеться. Ты ведь по полгода пропадаешь в экспедиции?! Думаю о твоей жизни и расстраиваюсь. Молодая девушка и всё лето мотаешься по экспедициям и совсем мало времени проводишь с семьёй, – вздохнув с сочувствием, она продолжала говорить. – Обидно, что самый тёплый, дачный сезон ты уезжаешь на работу в тайгу. Не понимаю, что за экспедиция, зачем она нужна молодой, красивой женщине? По моему мнению, там должны работать только мужчины, причём одинокие?!

– Что вы, Наталья Сергеевна, у меня очень интересная работа и я её люблю!

– Ника, что там такого, особенного, за что ты её так любишь? Женщина с большим рюкзаком на спине, в сапогах и в накомарнике на голове. А как же красивая причёска, маникюр, туфельки на высоком каблучке? Я никак не могу понять, что в этой профессии тебе так нравится?

– Понимаете – это совсем другой мир! – спокойно ответила Ника, вспомнив любимое дело и, мечтательно улыбнувшись, посмотрела на взволнованную Наталью Сергеевну. – Там мир покоя и тишины, величие природы… настоящая свобода. Кажется, что ты сливаешься с землёй, с деревьями. Иногда бывает, что ты остаёшься совсем один, и на сотни километров нет никого, только ты и природа. Мне кажется, что в своей работе я одновременно объединяю и отдых, и саму работу. По-моему, это здорово, когда, работая – отдыхаешь. И совсем неважно, где ты, в каком уголке находишься: возле речки, в лесу или в горах. Главное на природе! Только на природе человек может в полной мере отключиться от проблем, расслабиться и отдохнуть полностью. Но мне кажется, что я не столько отключаюсь от суетной жизни в городе, сколько от земли и деревьев заряжаюсь какой-то приятной, нежной, доброй, несказанно сильной энергией, которая помогает мне в жизни. Я чувствую, как природа даёт мне силы. Моя работа – это и есть, моя жизнь!

– Помимо красот природы, там ещё медведи и волки, – не соглашаясь, вставила Наталья Сергеевна.

– Но это вы зря. Волки летом не опасны. Я за всё время работы в разных местах ни разу не встречала ни волков, ни тем более медведей. Там, где мы работаем, достаточно спокойно. Главное – уважать природу и быть осторожным.

– В любом случае это неженская работа! – взглянула на Нику и, покачав головой, сделала заключение Наталья Сергеевна. – Как бы ты восхищённо о ней ни рассказывала, никогда с этим не соглашусь. Полгода мотаться по тайге, жить в палатке, питаться тушёнкой?! Романтики никакой не вижу – титанический труд, непонятно ради чего? – с сожалением пробормотала она. – Мне кажется, ты просто прячешься от чего-то. От жизни… от любви…

Но Ника продолжала с восхищением рассказывать о жизни в экспедиции, в тайге, где бескрайние просторы лесов и полей, где настоящая, не тронутая человеком природа. Наталья Сергеевна слушала и, не понимая восхищения, кивала, чтобы не обидеть девушку.

– Бедная, ты женщина. Жизнь проходит, а твоя в тайге! – думала она, в душе жалея Нику, но ей не хотелось больше говорить на эту тему, и она спросила: – Ника, а почему не приехали ваши родственники на свадьбу?

– Тётя с братом должны были быть, но… недавно мой брат Максим нашёл в тайге останки своего отца. Он пропал много лет назад. Брат сейчас всё ещё там. Похоронил его. Письмо тётя мне только на днях прислала. Сказала, что приедут позже.

– Ника, расскажи хоть вкратце, пока мы сидим одни, и никто не слышит.

– Если вкратце?! У папы Киры был старший брат Сергей, он был геологом. Много лет назад пропал в тайге. В этом году Максим нашёл его и похоронил. Я буквально несколько дней назад получила письмо от тёти. Она написала, что Максим пробудет в тайге ещё две недели, и на свадьбу не успевают. Извиняется и поздравляет Киру. Обещала после возвращения Максима, написать подробнее. Если хотите узнать детально, то после свадьбы дам почитать письмо.

– Да, хотелось бы узнать подробности этого ужасного события, – с грустью, Наталья Сергеевна спросила: – У вас что, все родственники болеют этой профессией?

– Почему болеют? Любят и живут этой профессией!

– Ника, это что ж получается? Твои родители и дядя погибли в экспедициях или в связанных с ней ситуациях?

– Да, Наталья Сергеевна, получается так. И самое ужасное в том, что два родных брата: Данило и Сергей, погибли с разницей всего несколько лет.

– Кошмар!

– Давайте сегодня больше не будем об этом говорить, всё-таки свадьба.

– Да, да, конечно. Только я ещё об одном спрошу, можно? – сказала Наталья Сергеевна. Ника кивнула. – И после этого ты хочешь меня убедить, что у тебя лучшая в мире профессия?!

– Ну конечно, ни самая лучшая в мире, но мне очень нравится! Потому что люблю. Потому что чувствую, что продолжаю их дело. Потому что тайга – это часть моей семьи.

Наталья Сергеевна глубоко вздохнула и посмотрела на улыбающуюся Нику. Ей вдруг стало жаль этих девушек. Столько утрат. Так мало они получили в жизни родительской любви и заботы, и как ей хочется помочь им быть счастливыми, и чтобы у них была одна большая и дружная семья.

Она снова посмотрела на танцующих молодожёнов, и сердце наполнилось тёплой надеждой и мечтами.

Глава 7: «Дом, где живёт любовь»

Свадебный день, как радостный вихрь, пронёсся сквозь суету, улыбки и слёзы счастья, оставив после себя нежное послевкусие любви и новой жизни. Звон бокалов, весёлый смех гостей и слёзы умиления на глазах Натальи Сергеевны уже отзвучали.

Гости разъехались, оставив молодожёнов в уютной, тёплой атмосфере их нового быта. Решение о совместной жизни было принято ещё задолго до свадьбы: Павел и Кира решили остаться в её квартире, где прошли детские и юношеские годы девушки. Трёхкомнатное жилище, хранящее память о поколениях, должно было стать местом, где начнётся история их собственной семьи. Дом снова наполнился тишиной, как будто затаив дыхание, ожидая перемен.

С Натальей Сергеевной поговорили откровенно. Ещё до свадьбы Кира с Павлом объяснили ей, что останутся в квартире с Никой. Женщина восприняла это с удивительной теплотой и пониманием. Ведь у неё с Павлом была небольшая однокомнатная квартира, поэтому вопрос о переезде к ним, даже не стоял.

Она мечтала о том, что летом все вместе будут отдыхать на её даче, и что дача с этого момента стала общей и манила перспективой шумных семейных встреч.

– Я чувствую, что наконец-то дом оживёт, наполнится смехом детей, запахом пирогов и счастливыми голосами, – торжественно объявила она накануне свадьбы, с сияющим лицом.

С этого момента она стала строить планы: каждое утро, просыпаясь, Наталья Сергеевна мысленно распределяла комнаты для внуков, размечала детскую площадку, планировала расширение грядок с клубникой и мечтала, как будет вязать тёплые носочки для ещё не рождённых малышей.

Когда молодожёны, отправив её домой на такси, вернулись в квартиру, их встретил родной запах тишина и уют. Здесь сёстры выросли, здесь любили, теряли, учились жить. Именно в этих стенах крепли их характеры, зарождалась связь, которая и спустя годы оставалась неразрывной.

Квартира досталась бабушке Ольге Кирилловне от родителей её мужа. Просторная, с двумя большими и одной маленькой, но залитой светом комнатой, она хранила память о семье. Одна из комнат всегда была гостиной. Именно там, вечерами, собиралась семья: делились историями, смеялись, спорили, смотрели любимые фильмы.

Когда Кира только родилась, Ника, измученная бессонными ночами, сначала перебралась в гостиную, а потом в комнату к бабушке. Там, на маленьком диванчике, с трудом втиснутом между входной дверью и телевизором, она нашла свой покой. Даже когда Кира подросла и перестала плакать по ночам, Ника не вернулась в родительскую комнату. Она привязалась к бабушке, к её тихим разговорам и мягким поглаживаниям по голове перед сном.

Мама мечтала, чтобы у дочерей были отдельные комнаты. Но эта мечта сбылась слишком высокой ценой, только после трагической потери родителей и бабушки. Оставшись вдвоём, Ника и Кира закрыли комнаты взрослых и спали в гостиной. Плечом к плечу, согревая друг друга в ночной тишине, они заново учились жить.

Перед свадьбой, в процессе подготовки, Ника предложила переселение.

– Сестрёнка, давай поменяемся комнатами. Вам с Павлом в спальне будет просторнее.

– Ника, ты с ума сошла? – вспыхнула Кира. – Это же твоя комната! Я не могу просто взять и выжить тебя из неё.

Ника улыбнулась и мягко приобняла сестру.

– Глупенькая, – ласково сказала она. – Я ведь в экспедициях почти полгода. Мне и бабушкиной комнаты хватит. А вы теперь семья. У вас должно быть своё пространство. Не спорь!

Её голос звучал твёрдо, но с теплом. Кира, хоть и с лёгкой грустью, но уступила. Перестановки заняли неделю. Ника переселилась в прежнюю бабушкину комнату, а Кира с Павлом обжили её спальню. Кровати сдвинули, как когда-то мама с папой, создавая пространство для новой семьи.

Жили они размеренно: зимой втроём, весной провожали Нику в экспедицию, а летом иногда все вместе выезжали на дачу. Эти выезды стали особенными: с шашлыками, бадминтоном и долгими разговорами под звёздами.

– Странно, Наталья Сергеевна, – как-то сказала Ника, сидя на лавочке. – Вы удивляетесь моей работе и не понимаете, почему я так люблю экспедиции. Но ведь вы каждую неделю бежите на дачу. Зачем?

– Ну как зачем? Я здесь отдыхаю, дышу. Природа, воздух, покой. Здесь всё по-другому…

– Так и у меня так же! Только ваш покой в границах забора дачи, а у меня бескрайний лес, горы, небо. Весь мир без стен. Я там дышу по-настоящему.

Наталья Сергеевна задумалась и кивнула. Но в глубине души не согласилась. Ведь для неё счастье было в тепле семьи, в приготовленном ужине, в детских голосах за окном. И она мечтала, чтобы и Ника когда-нибудь поняла: дом – это не стены, а люди, которые ждут.

Жизнь текла своим чередом. В этом доме, наполненном историями и воспоминаниями, расцветала новая семья. Время шло, оставляя в сердцах героев следы любви, боли, надежды и преданности. И казалось, что даже стены квартиры, впитавшие в себя столько чувств, теперь дышат вместе с ними: тихо, ровно, по-семейному.

Глава 8: «В ожидании счастья»

Прошёл почти год с того момента, как Кира и Павел стали мужем и женой. За это время они сроднились ещё больше, стали неразлучны. Казалось бы, что может измениться после столь значимого события? Но их история оказалась куда глубже, чем просто формальное изменение статуса. Их любовь, уже крепкая и проверенная временем, обрела новые грани, расцвела, словно редкий цветок, раскрывающий свои лепестки навстречу солнцу.

Учились Кира и Павел на последнем курсе, оставалось лишь сдать экзамены, и впереди открывалась настоящая взрослая жизнь. Они мечтали, как всё скоро изменится: ни тетрадей, ни рефератов, ни бессонных ночей перед зачётами. Впереди долгожданная свобода и возможность начать зарабатывать самостоятельно.

Они часто разговаривали по вечерам о будущем, о профессии, о том, где будут работать, как будут строить семейную жизнь. Оба были трудолюбивыми, полными энергии и желания идти вперёд. С нетерпением ждали, когда смогут снять с плеч заботу о помощи им, с Натальи Сергеевны и Ники. Конечно, Павел подрабатывал: то грузчиком в овощном магазине, то сторожем в гаражах. Но этого хватало лишь на мелочи, а хотелось большего, хотелось обеспечивать семью по-настоящему.

Жили они мирно, в любви и тепле. Смех, шутки, тихие слова на ухо стали неотъемлемой частью их жизни. Вместе убирали квартиру, готовили ужины, ходили в магазин, крепко держась за руки. Всё, как и должно быть в двадцать лет: влюблённость, лёгкость, радость от каждой минуты, прожитой рядом.

Помимо дипломов, они ждали ещё одного важного события – рождения сына. Кира чувствовала себя хорошо, беременность проходила спокойно. Даже когда живот стал заметно округляться, она не переставала двигаться активно, только чуть сбавила темп, стараясь быть осторожной.

Наталья Сергеевна, трепетно и незаметно для молодых, готовилась к появлению внука. Однажды она достала с антресолей большую коробку, пролежавшую там более двадцати лет. Внутри были вещи Павла: аккуратно сложенные, хранящие тепло его детства. Она проверила, посчитала и докупила несколько пелёнок и распашонок. Дети даже и не догадывались, что всё готово к рождению первенца.

В один из выходных дней Кира и Паша приехали к ней в гости с тортом, хотя знали, что мама всегда что-то печёт. Но Кира, когда увидела на прилавке магазина «Наполеон» не смогла удержаться.

– Наталья Сергеевна, вы не могли бы помочь мне составить список? – попросила Кира. – Я так волнуюсь, вдруг забуду что-то важное для малыша…

Та загадочно улыбнулась и встал со стула.

– Пойдёмте-ка со мной!

Заинтригованные молодые пошли следом. В комнате она подняла простыню с дивана, где лежали детские вещи.

– Вот!

Кира с удивлением присела на край и взяла в руки лежавший сверху чепчик с утятами на ткани.

– Что это? – спросила она, глядя на аккуратные стопки.

– Это всё, что нужно малышу! Всё на каждый день.

– Когда вы успели? Здесь столько всего?!

– Тут не только новое. Тут и Пашины вещи. Я их сохранила.

– Не верю… – Кира взяла голубенькую распашонку. – Эту распашонку носил Павел?

– Да. И не только распашонку.

– Вы их так долго хранили?

– Ой, Кирочка, поверь, годы пролетают быстро. Кажется, ещё вчера он спал в этих пелёнках… А теперь сам ждёт сына.

Павел взял одну из пелёнок в руки, задумчиво провёл пальцем по ткани.

– Мама, это так трогательно… Спасибо. Я не ожидал, что увижу свои вещи. Словно прикоснулся к самому себе, маленькому.

– Я всё перестирала, погладила. Осталось упаковать и готово. А теперь идите на кухню, я вас накормлю, а потом соберём вещи и повезёте домой.

Позже, уже сидя в троллейбусе с двумя большими сумками, Павел повернулся к Кире с приятным радостным чувством.

– Слушай, Кир, может, раз уж всё готово, давай купим кроватку и коляску? Деньги ведь откладывали на малыша…

Кира задумалась.

– Сейчас не будем. Говорят, примета плохая покупать заранее.

– Глупости, какие! Кира, ты же грамотный, умный человек, а веришь в какие-то приметы.

– Верю не верю, но раз так говорят люди, то я не хочу спешить. Ты не представляешь, как я боюсь?! Поэтому хочу уберечь нашего малыша от непредвиденных неожиданностей.

– Глупенькая, с ним всё будет хорошо, потому что мы его любим, потому что по-другому не может быть! – обнимая жену, ласково сказал Павел.

– Но всё-таки, пожалуйста, давай не будем торопиться. Знаешь, как сделаем?

– Как?

– Мы всё выберем, а когда я рожу, ты купишь, а Наталью Сергеевну попросим, чтобы помыла и застелила, – чувствуя, что муж начинает сдаваться, предложила Кира.

Павел посмотрел на неё, улыбнулся и покивал, соглашаясь.

– Ладно, уговорила! Только чур, если что-нибудь сделаю не так, меня не обвинять. Договорились?

– Договорились!

Кира улыбнулась, и эта улыбка была не просто выражением радости, а целым миром, сотканным из нежности и предвкушения. Она положила голову на плечо мужа, ощущая тепло его тела, его спокойное дыхание, которое теперь казалось самой прекрасной музыкой на свете. На душе был покой, такой глубокий и всеобъемлющий, что казалось, будто все тревоги и суета внешнего мира просто растворились в этом моменте.

Глава 9: «Когда счастье зовут по имени»

Наступила осень, и вместе с ней в семью пришло огромное счастье – на свет появился ребёнок. Малыш родился крепким, здоровым, с розовыми щёчками и звонким голоском, словно сразу заявил о своём праве быть частью этого мира.

В этот день все волновались: Ника вернулась из экспедиции как раз вовремя и встречала Киру из роддома вместе с Павлом и Натальей Сергеевной. Казалось, в воздухе витала нежность, трепет и волнение, а глаза всех членов семьи светились от радости.

С рождением малыша жизнь в доме изменилась. Не только ритм, но и само восприятие мира стало другим; более тёплым, чутким, наполненным новым смыслом. Маленький Серёжа стал центром этой маленькой вселенной. Кира перенесла роды легко, без осложнений, и уже на пятый день её выписали домой. Она светилась от счастья и гордости, в руках лежал сын, тёплый комочек любви.

Молодые родители с энтузиазмом и научным подходом занялись воспитанием малыша. Купили большую детскую энциклопедию и следовали всем рекомендациям, порой игнорируя советы бабушки. Павел с Кирой с увлечением экспериментировали: купали сына в ванне, и тот плавал, словно маленький дельфин, с широко распахнутыми глазами. Наталья Сергеевна каждый раз вздрагивала, хваталась за сердце и с укором качала головой.

– Что вы делаете с ребёнком?! – не выдерживала она, выходя из ванной. – У меня сердце не на месте!

А Павел с Кирой, сияя, выходили с мокрым и довольным Серёжей на руках.

– Мама, он счастлив! Ты видишь, как ему нравится? – отвечал Павел.

– Вы просто гестаповцы! – говорила она сквозь слёзы, но в глубине души любовалась их отвагой и заботой.

Молодая пара отказалась от пелёнок и тугих повязок, предпочитая специальные конверты, где ребёнку было просторно и удобно.

– Мы не будем пеленать Серёженьку, – твёрдо заявил Павел. – Я считаю, что пелёнки выдумали с целью экономии. Ребёнок быстро растёт, каждая неделя и другой размерчик, нормальной одежды просто не напасёшься. Пелёнка позволяет первые полгода не думать о новой одежде для него.