Птица и череп

– Даже не знаю. Я бы не хотела быть древним духом, тогда мне нужно было бы делиться своей силой для сохранения разума, а это проблематично. Вон сколько мороки, чтобы Посланника найти – целые соревнования! Я бы предпочла быть обычным таким духом среднего полета, чтобы и не заморачиваться с материальным телом, и не страдать от безумия. Но как бы меня звали… Совсем ничего в голову не лезет. Ты бы кем был?

– Котом-баюном? Пел бы песни людям. Мне сказки в детстве рассказывали, что кот-баюн ходит по ночам по улицам и высматривает детей, что не спят, уводит их своими песнями туда, откуда никто не возвращается. Ни разу не видел и не слышал реального, но мне нравится способность контролировать разум.

– Вряд ли тебе понравится, когда твой разум будут контролировать, – нахмурилась Лана.

– Потому я и хочу быть на другой стороне этого уравнения, – усмехнулся Шин, перелистывая страницу.

Следующая история показалась ему не настолько интересной – рассказывала о том, как Дух воды с не менее простым, действительно приближенным к людям именем Лия, проводила смотровые тренировки Ульцеры. Про Ульцеру Шин знал весьма поверхностно, видел людей в черной форме с нашивками в виде птиц на каждой станции, полагая, что именно они – межгалактическая полиция Ульцера, однако более близкого знакомства с ними завести ему не доводилось. Что было явно к лучшему. Листая дальше, он наткнулся на истории про других Духов Совета, о чем, собственно, и была книга, но читать их почему-то не слишком хотелось.

Шин выяснил, что Духа воздуха звали Лука, а земли – Дорсель. И хотя бы это последнее имя показалось Шину каким-то достаточно загадочным. Про Духа земли историй в книге содержалось меньше всего, что автор связывал с его углубленностью в работу Научно-исследовательского центра Эгиоса, из-за чего он почти не появлялся на людях. Не желая более заниматься изучением жизни таких далеких от него личностей, Шин поставил книгу на полку сам, заработав недовольный взгляд Ланы.

В его руках осталось еще две книги. Первая была озаглавлена «Последние драконы» и начиналась с перечисления легенд о драконах, в честь которых первые исследователи драконьих вен и назвали их, однако затем совершенно неожиданно для детской литературы погрузилась в научные рассуждения о том, являлись ли, так называемые драконы, духами или материальной формой жизни, и Шин закрыл её.

– Вообще-то, это очень интересная книга, – возмутилась Лана.

– У меня дома распространена история про Творца, в которой не участвуют драконы.

– Ты просто консерватор, – перебила она.

– Нет, – вздохнул Шин, пытаясь оправдаться за резкость. – Мне хватило религиозных дебрей дома.

– Драконы – это не религия.

– Если про них только пишут в книгах, но никто не видел – религия.

Лана вздохнула, явно смирившись с проигрышем, и обиженно выдернула последнюю книгу из рук Шина, самостоятельно возвращая на полку.

– Тогда хватит с тебя просвещения. Такие консерваторы всегда остаются при своем.

– Я же сказал, что не консерватор, – обреченно протянул Шин, понимая, что Лану не переубедит.

– Откуда ты только такой выбрался?

– Из очень унылого места, где ничего не происходит.

– И что это за место такое?

На самом деле, Шин не хотел говорит о своем доме, о его проблемной политике космических путешествий, но Лана смотрела так внезапно заинтересованно, что он сдался.

– Название тебе ничего не скажет. Это очень далеко.

– Пригласи в гости, когда выиграем, – настаивала Лана.

– Это вряд ли выйдет. Я не смогу туда вернуться.

– Почему?

– Идиотские правила? Ты можешь покинуть планету один раз. Если вернешься, обратно больше не пустят, – вздохнул Шин.

Глаза Ланы округлились, она несколько раз пораженно моргнула.

– А как же… родственники? А если я уеду, а кто-то умрет, а если родится. Это… ты больше никогда никого не увидишь? Ни друзей, ни родителей?

Шин постарался беспечно пожать плечами, делая вид, что его подобное не беспокоит.

– Мои друзья почти все уехали всё равно. А родители… может быть, как-нибудь найду лазейку, – ответил Шин, перебирая пальцами ремешки на браслете с талисманом.

По взволнованному и сожалеющему взгляду Ланы становилось понятно, что она ни капли ему не верила.

Следующий раз, когда ей захотелось выйти на свежий воздух, оказался с целью посмотреть на тренировочную площадку для подготовки к отборочному. Фактически, готовить им пока было нечего, потому что время регистрации претендентов шло полным ходом, и до того момента, когда кто-нибудь из них реально сможет начинать подготовку пройдет немало дней. Пока все не будут зарегистрированы, никто не узнает стихийную ветку, к которой у каждого нашлась наибольшая предрасположенность. Но Лана решила быть на шаг впереди, быть готовой ко всем вариантам.

– Смотри, – начала она, объясняя свою точку зрения, – во-первых, не важно, какая это будет стихия, потому что для начала следует узнать, можешь ли ты использовать тренировочную площадку полноценно, чтобы никто не украл твою идею в процессе. Нужно узнать её расположение, возможности ограничения от других людей и вероятность наличия там одиночных мест. Это первое. Вторая важная вещь, которую нужно учитывать – саму площадку. Ее размеры, инвентарь и возможности, которые она может тебе дать. Согласись, если ты придумаешь что-то невероятное и офигенное, а там просто не будет достаточно места, чтобы это проверить – выйдет не очень. Именно потому мы должны осмотреть её, прежде чем начать думать над отборочными.

Ее доводы звучали логично, но имели мало смысла, если никто не знал о том, в каком направлении думать. Впрочем, Шин был почти уверен в том, что у Ланы уже готовы варианты для всех четырех стихий.

Обойдя стадион по ближайшей кольцевой улице, они вышли на мощеную дорогу, что вела от порталов со станции прямиком к административному зданию-волне.

– Зачем нам туда? – спросил Шин.

– Нам не совсем туда. Здесь есть другой вход, – ответила Лана и повела их мимо здания, мимо толпы, собирающейся на входе к залу регистрации, в сторону другого входа, спрятанного между нескольких высоких деревьев, куда можно было нырнуть незаметно. Откуда она об этом знала, Шин даже не стал спрашивать, полагая, что это же Лана.

Оказалось, у начала волнообразной крыши также довольно красиво: козырек выдавался вперед и поддерживался колоннами в виде каких-то незнакомых Шину рыб, он отчетливо мог выделить плавники, однако ничего более сказать о них не мог.

Лана самодовольно улыбнулась и, схватив Шина за руку, потащила в сторону входа, словно ребенка. Впрочем, он и не был против.

Они поднялись по неприметной лестнице и вышли в овальной формы холл, окруженный двумя рядами кипельно белых балконов по периметру, впрочем, на контрасте украшенных растениями, вывесками и ярко горящими рекламными баннерами. Балконы соединялись переходами, а также двумя шахтами прозрачных лифтов в центре, две винтовые лестницы вели наверх с противоположных отдаленных концов овала. Первый этаж, что, вероятно, располагался как раз над большим залом регистрации, был заполнен людьми. В центре находился фонтан, воды в котором меняла цвет каждые пару секунд. Шин наблюдал за пульсирующими струями какое-то время и не смог определиться в конкретной последовательности.

Одна лестница располагалась прямо возле входа, которым они воспользовались, и Лана взлетела по ней на второй этаж, перегибаясь через перила, чтобы рассмотреть рисунок плитки на полу холла – голубые и синие мелкие камни складывались в волны, а цветные формировали плывущих сквозь них рыб. С балкона становилось ясно, что и фонтан вплетался в морскую тематику, напоминая панцирь черепахи. Линии волн продолжались и на полу балкона, сливаясь в потоки, что вели, словно дорожки, к сверкающим голубым портальным аркам.

Шин поинтересовался:

– Что на той стороне?

Лана обернулась, пытаясь понять, что он имеет в виду, пожала плечами:

– Как везде – что угодно. Думаю, где-то должен висеть список.

Она оторвалась от перил и принялась вертеть головой по сторонам.

– Удобно, – хмыкнул он.

– У вас не используют порталы? Недостаточно энергии? Нет специалистов? – протараторила она одним предложением, не прекращая поисков. Шин не смог решить, на что отвечать, так что пожал плечами:

– Все сразу?

Не слушая вовсе, Лана рванулась в сторону стенда, но замерла на месте, пролетая мимо толпы, что собралась возле одной из арок. Люди перешептывались о чем-то, пристально всматриваясь в молодую девушку, что вышла из арки. В руках она держала папку документов, однако вместо привычной зеленой формы носила светло-голубые бриджи, белую рубашку и синюю толстовку с огромным капюшоном, но больше привлекло внимание её лазурное каре, словно бы с отливом, напоминающим морские волны, переливы двигались, меняя положение, что создавало некоторое ощущение нереалистичности. Внешне она невероятно вписывалась в антураж холла, что Шину показалось невероятным, однако он не мог решить, являлась ли незнакомка работником. За ней из портала вышел тот самый Дух воздуха, из-за чего толпа разом задержала дыхание и начала перешептываться с ещё большей силой. Шин подумал, может, она его секретарь или вроде того?

– О, – удивленно начала незнакомка, отчего-то обратив внимание именно на них двоих, – ты же…

Лана не дала закончить, тут же подлетая, расталкивая людей по пути, схватила за руку и начала активно трясти. Незнакомка отшатнулась от внезапности. Толпа вокруг зашумела с толикой возмущения, сжимая кольцо еще больше, отчего Шин не смог подобраться ближе, оставаясь наблюдать со стороны.

– Меня зовут Лана Минакс. Это такая честь встретить вас лично! – с бесконечным восхищением в голосе тараторила Лана, активно тряся ее руку. – Я не знаю, почему, но мне кажется, будто мы с вами – родственные души! Я всегда мечтала быть в ветке воды, правда!

Шин смотрел на ланино одержимое знакомство. Лия, – он вспомнил её имя из истории про Ульцеру, – которой Лана так активно предлагала себя в качестве верного друга и соратника, выглядела весьма обескуражено.

– Какая… экспрессия, – сдавленно произнесла Дух воды, стараясь вежливо вернуть руку обратно. Её взгляд беспомощно перемещался между Ланой, Духом воздуха и толпой, вероятно, ожидала она совершенно другого варианта развития событий. Шину даже стало её немного жаль. Дух воздуха за её спиной улыбался сдержанно и молчал. Шину подумалось, что для того, кто недавно казался таким вежливым и коммуникативным, он оставался слишком сдержанным.

Дух воды, наконец, высвободилась из хватки ярого фанатика и, стараясь держать на лице остатки вежливой улыбки, принялась отходить спиной вперед.

– Мы обязательно встретимся, – произнесла она. – Как-нибудь в другой раз.

– Вы обещали объявить часы приема! – раздалось в толпе так близко с Шином, что он поморщился от громкости выкрика.

– И мы скоро это сделаем! – огласил Дух воздуха, стремительно шагая в сторону, подхватил свою спутницу под локоть и отчего-то обратился к Лане. – Наше знакомство стоит перенести на следующий раз. Мы спешим.

То, как он выделил «знакомство» показалось Шину абсолютно непонятным, словно Дух в самом деле планировал интересоваться простой участницей, однако Лана кивала на каждое слово, глаза её горели предвкушением новой встречи. Она совершенно точно купилась. Или сделала вид, что купилась. По ней нельзя было сказать, рада она тому, что встретит их ещё раз или тому, что уже встретила. Шин не понимал, почему для неё это так важно, и почему сам он совершенно не в восторге от произошедшей встречи. Слишком человечные Духи не вызывали трепета от той безграничной силы, про которую все говорили. На них можно было случайно наткнуться в толпе и не обратить внимания. Шин ожидал божественные летающие кареты, королевскую одежду из золота и чистых драгоценностей, вереницу прислуги, презрительные взгляды свысока и отношение к людям, словно к грязи. Именно такую историю Эгиоса он впитывал как истину всю свою жизнь, именно такой она подавалась дома, а потому казалась куда более эффектной, масштабной и величественной, чем то, с чем он столкнулся в итоге. Реальность… разочаровывала.

За Духами потянулась толпа из находившихся поблизости людей, продолжающих задавать неуместные вопросы, перекрикивая друг друга. А Лана не отрывала от них горящего взгляда.

– И что, это так важно? – решился спросить Шин.

– А?

– Это так важно, спрашиваю?

– Что? Встреча? – рассеянно ответила Лана, так и преследуя взглядом своих кумиров. – Когда ещё мне доведется с ними хотя бы поздороваться, а?!

– Ты собиралась победить, – пожал плечами Шин, – при таких условиях – каждый день.

– Но! – она вскинула указательный палец вверх. – Пока этого не произошло, важно использовать любой шанс!

– Чтобы они посчитали тебя сумасшедшей.

– Я не сумасшедшая!

– Охотно верю, – кивнул Шин и задумался, прежде чем спросить. – Тебе не показалось, что она тебя знает?

– Что?! Откуда бы?

– Она будто бы хотела с тобой поздороваться.

– Или с тобой, – ухмыльнулась Лана, толкая его локтем. – Может, это вы знакомы. Что ещё ты мне не рассказал, а?

– Вижу её впервые, – улыбнулся Шин, отбиваясь от её рук.

Возможно, подумалось ему, их перепутали с кем-то? Великие Духи и перепутали? Впрочем, если живешь не одну тысячу лет, помнить всё и всех невозможно. Шин глубоко в душе хотел быть запомненным кем-то живущим невероятно долго. Это бы значило, что его жизнь прошла не зря.

– Ты хотела посмотреть площадку, – напомнил он, не желая погружаться в размышления слишком глубоко. Лана тут же встрепенулась и отмерла, шагнув в сторону портала, вздернула подбородок и кивнула:

– Точно. Пора работать.

Глава 3. Распределение

Случайные встречи случались всё чаще, чтобы быть случайными. В прошлую такую Лане не удалось завладеть вниманием второго Духа, однако вселенная предоставила ей все возможности для того, чтобы попытаться снова. Или Лана сама искала их и вырывала зубами у несопротивляющейся вселенной. Шин в то же время не понимал и не разделял её рвения в преследовании Духа Воздуха лишь ради того, чтобы с ним поздороваться. Быть может, Лана хотела автограф. Однако этого Шин у неё не спрашивал, как и не спрашивал, зачем ей его компания (как никак, для моральной поддержки), по той причине, что больше никого во всей огромной Ситте попросту не знал, отказать оказалось слишком трудной задачей. Подходить к другим людям, разговаривать с ними, придумывать темы и вопросы или следовать за несколько преувеличенно фанатичной девушкой? Выбор очевиднее некуда.

Из-за стремления Ланы к подобным проявлениям дружелюбия, они столкнулись с Духом воздуха в шестой раз. На деле, полноценным столкновением случившееся назвать было нельзя, так как Лана, словно исправно поехавший фанат-сталкер, преследовала жертву по мере возможности, а потому знала, где сможет обнаружить Духа в конкретный момент времени. По какой-то причине.

– Хорошо, что не я твоя цель, – саркастично обрадовался Шин. Они пытались прятаться за колонной, поддерживающей балкон на втором этаже холла с порталами (он прочел в прошлый раз на выходе, что место это называлось «Площадь пересечений»). Сам он, впрочем, предпочитал делать вид, что просто стоит рядом, пока Лана пригнулась за ветвями кустарника, что оплетали балюстраду балкона. Она не догадывалась, но вообще никто бы их и не увидел, потому что у Шина имелись свои маленькие секреты.

– Ты был бы мне не интересен, – на полном серьезе ответила Лана. – С точки зрения логики, ты не так ценен, как кто-то из Духов.

Хоть это и являлось правдой, и с точки зрения логики можно согласиться с подобным заявлением, Шин обиделся и промолчал. Даже если он не настолько важный человек, он считал, что может быть полезен для этого мира. Хотя Лана совершенно точно не имела ввиду ничего конкретного, Шин принял подобное слишком близко к сердцу. По крайней мере, он не самый последний, попал в число претендентов, это должно было говорить хоть о чем-то.

Ему хотелось высказать недовольство такими заявлениями, однако Лана не заметила его попыток уйти в самокопание – её цель появилась в зоне видимости, выходящая из портала, и она тут же сорвалась с места, переходя в стадию преследования. Шин только и мог, что, вздохнув, последовать за ней, не имея больше никаких интересных дел, которыми мог бы себя занять. По крайней мере, её идеи были веселыми. Хоть и немного странными.

Стартовав с места на первой космической, Лана подлетела к Духу мгновенно, тут же превращаясь в максимальное обаяние, растягиваясь в улыбке и переходя в состояние умиления. Глаза её практически светились от предвкушения.

– Доброго дня, – неуверенно ответил Дух с предельной вежливостью, хотя и отшатнулся в сторону. Очевидно, он не понимал, что именно от него хотят, и ощущал себя не в своей тарелке, что Шину показалось забавным.

– Доброго, – протянула Лана в ответ, сияя от того, что Дух поздоровался с ней первой. – Наверное, вы меня не помните. Меня зовут Лана Минакс, мы недавно встречались.

– Нет, – ответил Дух, превращаясь в вежливое и учтивое изваяние, которым представал перед ними ранее, – я помню.

Удивительно, подумалось Шину, как легко можно создавать впечатление одним внешним видом. В его голове промелькнули вопросы вроде: А говорил ли он правду? Помнил ли он хотя бы одного из тех, кто, непременно, доставал его едва ли не каждый день? Конечно же, Лана не могла быть единственной. И сама Лана явно понимала это прекрасно.

Дух выглядел как раз под стать тому светлому и приветливому образу, что создавал: высокий, статный, хорошо сложенный. Белая рубашка с закатанными рукавами оголяла светлую совершенно без изъянов кожу и добавляла того, отчего, видимо, Лана так заинтересовалась…

Шин чертыхнулся от своих же мыслей и попытался разложить ситуацию по полочкам: вот Лана, безумно заинтересованная в том, чтобы Духи обратили на неё внимание и запомнили, считая, что это добавит ей дополнительных очков; и вот один из них, весь красивый, привлекательный и сладко улыбающийся говорит, что помнит её – ситуация складывалась неоднозначная. Шину она потихоньку начинала не нравиться.

Конечно, существовала подобная интерпретация исключительно внутри его головы, и ему хотелось верить, что это его собственные домыслы. Что Лана самая обычная девочка-фанатка с гиперобщительностью, возведенной в абсоют. А Духи – наделенные властью, силой и влиянием почти-что-люди, которым необходимо держать лицо и соблюдать правила игры.

Вот только Шин не понимал перед кем Духи разыгрывали эту пьесу и какие наказания полагались, если они вдруг перестанут?

Лана просветлела от осознания, что её не забыли, начала рассказывать истории и смеяться, однако Шин не слышал их содержания, потому что мысль, такая простая и однозначная, заполнила все сознание. Духу воды ведь незачем интересоваться Ланой, но сейчас перед ней была не Дух воды, и в данном случае, в воображении Шина, фанатская озабоченность Ланы могла иметь под собой совершенно иные корни.

– Кажется, в прошлый раз мне стоило соблюсти правила приличия, но мы очень торопились, так что, надеюсь, вы меня простите, – прозвучало максимально приторно от Духа со всеми возможными видами учтивых и заманчивых улыбок в секунду. Глаза его поблескивали.

Шин понял: тот был слишком хорош в лести, чтобы не использовать её с максимальной пользой. От этой мысли ему вдруг стало тошно находиться здесь, наблюдая со стороны. Лана, очевидно, не находила происходящее странными или неподобающим, её не волновал факт того, что поведение Духа совершенно точно не направлено на желание с ней подружиться. В голове Шина речь шла о желаниях совершенно иного рода, и он уже не мог убеждать себя, что это только его воображение.

Лана мягкой патокой растекалась по полу, едва ли не начиная кокетливо хихикать. Шин закатил глаза.

– Ещё в постель её затащи, – вырвалось едва слышно, и он резко метнулся взглядом в сторону Духа. Тот не изменился в лице, словно ничего не слышал.

Что-то резко схватило Шина поперек правого предплечья, впиваясь в кожу тонкими линиями – он бросил короткий взгляд вниз, но ничего не увидел, – затем такое же чувство протянулось вдоль левой руки, через плечо, обхватив шею, затянулось вокруг лодыжки, затем вокруг колена другой ноги. Фантомное ощущение напоминало тонкую нить. Она сжималась, впиваясь в кожу, оставляя красные линии. Шин видел как проваливается под давлением чего-то незримого кожа, но не мог подцепить нить, оторвать и избавиться, потому что не имел возможности пошевелиться. Его словно бы обтянуло тонкими нитями паутины, фиксируя, как будущий обед, или прибили гвоздями, как бабочку за крылья к пробковой доске, где он мог лишь трепыхаться без возможности избежать кошмарной участи. Кожа начинала краснеть, а острая боль пульсировала точно вдоль красных линий. Шин зажмурился, пытаясь её игнорировать, панический страх захватил его сознание, пульс подскочил, набатом стуча в ушах, голова закружилась, и стук смешался со звоном. Он бы упал, если бы нити не держали так крепко.

Дух теми же вежливыми интонациями, которыми недавно заманивал Лану в свои сети, поинтересовался, кладя руку на его плечо:

– С тобой все в порядке?

Шин в панике открыл глаза, замечая испуганный и взволнованный взгляд Ланы. А также сам Дух смотрел так, словно не вежливый риторический вопрос задавал, будто не был причастен к ситуации, а действительно беспокоился за какого-то неизвестного участника, которого видел впервые в жизни. Нити словно начали заползать внутрь него, двигаться в слоях кожи, окружали кости, неприятным ощущением тянулись вдоль мышц, сжимая их. Шин хотел разодрать их в клочья, вцепиться в них ногтями, содрать кожу вместе с нитями. Он не мог стоять на месте, ему хотелось вырваться, встряхнуть руками, сбросить оковы вместе с болью, но нити оплетали, словно паутина и ноги, и руки, сжимали шею, но не сильно, предупреждающе. Шин сжал зубы и с усилием заставил себя кивнуть, боль заполняла его сознание, оставляя гул в голове и желание сделать что угодно, лишь бы она закончилась. Он не мог думать о том, как выбраться из ситуации с наименьшими потерями, потому выбрал молчать. Дух кивнул, удовлетворенно улыбаясь, и нити рассыпались. Шин покачнулся на дрожащих резко ослабших ногах, Лана подхватила его под руки.

– Не пугай меня так, – выдохнула она, словно бы и правда не обратила внимания. Шин сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоить заполошно стучащее сердце, глаза затмевала пелена черных пятен, в ушах звенело все громче, но Лана держала на удивление крепко для хрупкой девушки её комплекции.

В воздухе оставался висеть невысказанный, наполненный ужасом вопрос: а если бы Дух захотел убить его, заметил бы кто-нибудь?

Следующим этапом являлся поход в зал с длинной вереницей регистраторов снова, чтобы получить официальные карточки. Пройдешь – будешь использовать как проходной билет. Не пройдешь – сможешь показывать своим потомкам, что имел честь оказаться на этом великом празднике жизни и смерти.

Шину не давала покоя мысль о том, насколько он далек от сильных мира сего, и того, что они могут сделать с любым неугодным, даже не пошевелив пальцем, в особенности доводила до ужаса невозможность хоть что-то этому противопоставить. Казалось бы, он жив, и это огромное везение, только потому, что Дух решил не убивать его. Шин понятия не имел, будет ли смерть претендента влиять на облик Шестой Битвы. Будет ли его жизнь хотя бы упомянута в хрониках или новостях или историю замнут, словно никакого претендента и не существовало вовсе?

Положительный ответ казался сомнительным. Но из-за желания сделать хоть что-то он не мог просто так уйти.

К очередям Шин успел привыкнуть, однако немного нервничал от неизвестности, но надеялся на положительный исход.

В толпе мелькнула Лана, что стояла в компании незнакомых людей, она повернулась в его сторону, смотрела долго-долго, а затем помахала поначалу неуверенно, но постепенно стала размахивать рукой всё активнее, жестами подзывая Шина к себе.

– Привет, – не нашел ничего более оригинального Шин. Лана улыбнулась, кивнув.

Рядом с ней стояла невысокая девушка, молча наблюдая. Когда Шин обратил на неё внимание, она смущенно улыбнулась и чуть приподняла руку перед грудью, чтобы помахать. Шину подумалось, что они уже находились довольно близко, чтобы махать, но кто знал, какие социальные нормы приветствовались в неизвестных ему обществах. Лана переключилась моментально, словно только и ждала этого момента.

– Знакомься, это Фима – из гениев. Фима – Шин, милый мальчик, про которого я говорила, – гордо огласила Лана, словно бы представляла свое личное творение.

Шин кивнул ей, потому что на ещё одно нелепое приветствие он себя уже не нашел, вспомнил, что гениями называли тех, кто набрал более девяносто пяти совместимости. Мысль, что Лана про него кому-то рассказывала, теплом разлилась в груди.