Начертательная магия. Дилогия

– Скажи всем, чтобы после занятия сразу шли в общежитие. Надо пару вопросов решить, – напоследок попросил Доминик и подтолкнул к распахнутой двери аудитории.

Я кивнула и вошла. Адан помахал рукой, показывая, что занял место и для меня. Полупустая аудитория амфитеатром с большими окнами, столами и лавками, которые стояли полукругом, с преподавательским столом и большой черной доской на стене. Как и в земных учебных заведениях, здесь студенты разбились на группы по знакомству. Я сидела с переселенцами, остальные либо по одному, либо с давно знакомыми ребятами. Тихие редкие голоса проносились по аудитории. Наверняка все волновались, как и я. Когда до начала занятия оставалась минутка, решила сделать объявление, о котором просил Доминик. Поднялась из-за стола и похлопала в ладони, чтобы привлечь внимание.

– Значит так, – оглядела замолчавших студентов, – меня просили передать, что после занятия будет собрание факультета. В общежитии. Поэтому, если не хотите пропустить ничего важного, советую сразу после занятия идти в общую комнату.

– И что там будет? – спросила темноволосая девушка.

– Не знаю, – развела руками, – меня попросили передать, я передала.

– А если я не хочу и у меня другие планы? – лениво поинтересовался высокий парень, закинув руки за голову.

– Не хочешь, не иди, – хмыкнула я, – только помни, что все, что ты пропустил, ты не узнаешь. И это будут только твои проблемы. А на факультете тебе еще учиться и жить.

– Хорошо сказано, – раздался громкий голос. Я обернулась. У стола стоял Лантас и с ухмылкой смотрел на меня. – Данияс, если не ошибаюсь? – кивнула. – Отлично. Со студентами четвертого курса, насколько я знаю, вы сдружились, в академии за время адаптации освоились, и то, как вы относитесь к факультету в целом, мне нравится. Будете старшей вашего курса.

– Эм-м, а что это значит? – все-таки спросила, хотя и представляла суть статуса.

– Это значит, что с сегодняшнего дня Вы ответственная за ваш курс, помощница главы факультета, и все вопросы между преподавателями и студентами решаются также через вас. Ничего сложного. В процессе обучения поймете, а сейчас присаживайтесь. Время.

Инициатива наказуема. Я обреченно посмотрела на Адана, он развел руками. Вот уж ответственности за целый курс незнакомых людей мне только не хватало. Придется пытать Доминика и Нату, чтобы рассказали об обязанностях, а может, и о привилегиях.

– Итак, – куратор сложил руки на груди, облокотился о стол и обвел аудиторию взглядом, – рад приветствовать студентов на факультете начертательной магии. Меня зовут Лантас Сантияс, и я декан и куратор факультета. Тех из вас, кто будет старателен и внимателен, ожидают четыре года непрерывного обучения, однодневная практика по портальной магии по окончании третьего курса, полугодовая практика в паре со студентами-боевиками в начале пятого курса, затем еще полгода обучения и год дипломной практики на шестом. По окончании вы получите диплом, отличную профессию, минимальную конкуренцию и огромную очередь из жаждущих принять вас на работу. Как показывает практика, дипломы нашего факультета получают чуть больше половины из тех, кто поступает. Поэтому настоятельно советую в течение этого года хорошо подумать над правильностью сделанного выбора. Переведетесь после первого курса, ничего не потеряете, иначе, думаю, всем известно, что отчисление с одного факультета означает перевод на второй курс другого. Это понятно? – снова обвел взглядом аудиторию. Все молчали. – Хорошо. Первый год в академии представляет собой изучение общих дисциплин. Но профильные дисциплины все же изучаются дольше, больше и глубже. В первом полугодии будем изучать теорию начертательной магии, виды магических кругов и уровни их силы, руны, особенности магии стихий, виды нечисти и нежити, магию крови, и то, без чего все дисциплины бесполезны – язык Теллуриса. Изначальный. Плюс к этому дважды в неделю будут занятия по физической подготовке. По окончании первого полугодия пройдет небольшой контроль знаний по всем предметам, в конце первого курса – экзамены. Система оценивания трехбалльная – хорошо, удовлетворительно, отлично. Да? – отреагировал он на поднятую руку Адана.

– А оценка неудовлетворительно?

– Таких оценок нет. Неудовлетворительно – означает пересдачу работы или отчисление. Далее, форма одежды. Мне плевать, в чем вы будете ходить, но ваши рукава, волосы, штанины и обувь должны быть такими, чтобы не мешали при черчении. И еще, насчет обуви, многие из преподавателей, в том числе и я, практикуют внеплановые внезапные практические занятия. Поэтому ваша обувь должна быть удобной, если не хотите пострадать из-за своего легкомысленного отношения к одежде. В библиотеке вы получите всю необходимую литературу для обучения. Также вам выдадут устав академии. За его нарушение будут следовать наказания. От мытья полов до тюремного заключения, в зависимости от тяжести. Не советую испытывать терпение преподавателей. Причиной отсутствия вас на занятиях может быть либо болезнь, либо смерть, остальное никого не интересует. Вся ваша жизнь на ближайшие шесть лет – это академия. Список необходимого инвентаря вы получили при поступлении. Вот здесь, – он похлопал по высокой стопке конвертов, лежащих на столе, – ваши листы оценивания, расписание и пропуски. С завтрашнего дня вы не сможете попасть в академию без последних. Через месяц вас научат привязывать вещи кровью, а пока будьте аккуратнее, не потеряйте. Все остальное вы узнаете в процессе обучения, если вопросов нет, то Данияс раздаст вам конверты и доведет до библиотеки. Данияс, ваша карта старшей курса, – вынул из нагрудного кармана пластину, вывел на ней какие-то символы и положил на стол. – Завтра мы снова с вами встретимся, но уже на занятии. Есть вопросы? Нет? Значит, на сегодня вы свободны.

Кивнул мне и вышел из аудитории. Я поднялась из-за стола и прошлепала к столу. Процесс раздачи пропусков и документов прошел быстро. Заодно и познакомились все.

– Ну, вроде, все, – выдохнула я, когда на столе остался только мой конверт и карта старшей группы. – Так, давайте сначала сходим до общежития, а потом в библиотеку.

– А почему не наоборот? – поинтересовался Сориан, тот самый парень, у которого планы на время собрания факультета.

– Потому что просили прийти сразу после вводного занятия. Думаю, долго нас ждать никто не будет. А в библиотеку сейчас все первокурсники академии ломанутся после вводных занятий. Знаем, проходили.

– Откуда знаешь? – допытывался парень.

– Оттуда. Опыт обучения в таких заведениях есть. Все, хватит болтать. Все уже заселились? – молчаливые кивки дали понять, что все. – Хорошо, значит, идем сразу в общую комнату.

Я чувствовала себя воспитательницей в детском саду. Ребята только парами не выстроились, а в остальном было очень похоже. Я шла впереди, а сзади вереницей за мной следовали одногруппники.

В общей комнате было не протолкнуться. Кто-то сидел, кто-то стоял, но народу оказалась тьма. Пыталась увидеть кого-нибудь с третьего курса, но тщетно. Мой курс столпился за моей спиной.

– Саша, – окликнула меня Ната и замахала рукой. Протискиваясь сквозь толпу, я добралась до нее.

– Даже не думала, что на факультете столько народу, – удивилась я.

– Это ерунда, завтра пятый и шестой курс уйдут на практику, останутся только первые четыре, – ответила Ната, – мы только вас и ждали, молодцы, что сразу пришли.

Она сбросила туфли, встала на диван и громко захлопала в ладони, пока не наступила тишина и все не смотрели на нее.

– Все, наши первачи здесь, так что, Тхимар, можешь начинать.

Она села и похлопала по подлокотнику, предлагая сесть мне. Народ тоже стал рассаживаться. Очень многие устроились на полу, девчонок всех усадили на диваны и кресла. Это заставило улыбнуться. Надо же, попала на островок джентльменов. В центре комнаты остался стоять русоволосый парень. Он облокотился о стол и, улыбаясь, обвел всех взглядом.

– С началом нового учебного года! – его тихий спокойный голос разнесся по всей комнате. Никаких шепотков, ничего. Все слушали этого парня. – Для новичков поясняю, я глава факультета, зовут меня Тхимар Асилас, пятикурсник. В этом году с нашего факультета были отчислены двадцать четыре человека. Самые большие потери у первого курса, – он посмотрел на мою группу, – десять первокурсников перевели на другой факультет. Поэтому рекомендую все свободное время посвятить учебе, если не хотите вылететь с факультета. У нас крепкий дружный коллектив с давно сложившимися правилами и порядком. Никто не будет подстраиваться под вас, если вам что-то не нравится, – теперь уже стало понятно, что говорит он именно для нас, первокурсников. – То, как вы вольетесь в коллектив, зависит только от вас. Вы можете стать частью нашей большой семьи, если захотите, а можете жить сами по себе, мы мешать не будем. Некоторые из вас знают, что студенты нашего факультета нередко подвергаются нападкам со стороны других факультетов. Вы можете обратиться к любому из нас за помощью. Особенно это касается девушек. Надеюсь, что наш факультет станет для вас вторым домом. Итак, завтра пятый и шестой курсы отправляются на практику. Мой курс вернется во втором полугодии, шестой курс вернется только к вручению дипломов. Нам нужно выбрать старшего факультета. Думаю, как и всегда, этим человеком станет кто-нибудь с четвертого курса. Какие варианты?

– Доминик, – тут же отозвалась Ната. – По-моему, отличный вариант.

– Нет, – из другого конца комнаты послышался голос Дома. Я вытянула шею, чтобы найти его среди остальных. Он, также как и я, сидел на подлокотнике кресла и хмуро смотрел на Нату. – Я старший четвертого курса, пусть кто-нибудь другой будет главой факультета, а я буду в помощниках. Да хоть Натка, в ней столько энергии, что на всех хватит, – он расплылся в наглой улыбке. Я посмотрела на Нату, она была очень удивлена. Видимо, такой подставы не ожидала.

– Я согласен, – пожал плечами Тхимар, – если никто не возражает, то пусть будет так. Есть еще кандидатуры? – воцарилась тишина. – Вот и замечательно, поздравляю, Натка. Будешь главной, – он подмигнул ей, – тем более все тебе знакомо, парни помогать будут. А через полгода я вернусь.

– Вернешься, – вздохнула Ната, – куда же ты от меня денешься. Только они же мне покоя не дадут. Будут давить и делать то, что им нужно. Как я с ними справляться буду?

– А ты не одна будешь в нашей компании, – все так же улыбался Доминик, – тебе Сашка поможет.

– Сашка? – повернулась она ко мне. – Тебя старшей назначили?

– Ага, и я уже подозреваю, что это было тоже с подачи одного очень деятельного молодого человека, – прищурилась, глядя на Доминика. Он подмигнул и отвернулся к Тхимару.

Собрание вскоре закончилось, все разбрелись по своим делам, а я с одногруппниками сходила в библиотеку, получила нужные учебники и отправилась в свою комнату, где меня ждали два сюрприза: письмо от Кита и соседка. Если первый сюрприз обрадовал, то второй заставил напрячься. Соседка была в моей группе, но чего мне от нее ожидать, я не знала. Надеялась, что подружимся, но сразу поняла, что это будет сложно.

Глава 8

– О, Данияс, с тобой, что ли, жить придется?! – хмыкнула рыжая девушка и отвернулась, разбирая вещи. Ее одежда, казалось, была повсюду.

– Со мной, и я надеюсь, что ты здесь наведешь порядок, – улыбнулась и присела на свою кровать, разглядывая соседку и вспоминая ее имя. Актарина Лусияс. Высокая, болезненно худая и бледная девушка, чье лицо было усыпано мелкими оранжевыми пятнышками. Она была бы некрасива, если бы не огромные зеленые глаза, настолько они были прекрасны, что притягивали взгляд и заставляли забыть обо всех недостатках.

– Что? – нахмурилась она. Я не могла отвести взгляд от ее глаз.

– Ничего, – пожала плечами, – глаза у тебя необыкновенные.

– Ага, еще и волосы рыжие, и лицо в веснушках, – язвительно заметила она, – нечего на меня так пялиться, я не на выставке.

– Извини, – я оказалась не готова к такой реакции. Но мало ли, чем она вызвана, уж мне-то хорошо известно, как тяжела может быть жизнь человека, который не такой, как все.

– Значит так, я не люблю, когда трогают мои вещи, – она сложила руки под грудью и осмотрела комнату, которая была завалена одеждой: на полу, на столе, спасибо, что хотя бы не на моем, на кроватях, у шкафа. Просто кошмар. – Так что сразу предупреждаю, не смей их трогать, вообще. То, что я живу с тобой, даже хорошо, буду первая узнавать все новости, к тому же ты со старшими курсами уже знакома, меня познакомишь, – чем больше она говорила, тем больше я удивлялась. Сбросила балетки и забралась на кровать с ногами, слушая соседку. – Утрами я встаю плохо, так что ты меня буди, если что, кстати, расскажи, что тут и как, а то я ничего толком не знаю, в академию никого не пускают, кроме студентов. А я только вчера поступила, сегодня, вот, вещи перевезла.

– Окей, насчет вещей я поняла, – склонила голову к плечу и, улыбаясь, продолжила, – трогать их не буду, если они не будут мне мешать, – многозначительно взглянула на одежду, лежащую на моей кровати, подняла одну из рубашек и покачала перед собой. Актарина выхватила вещь и возмутилась.

– Я же просила. Я брезгливая, не люблю, когда к моим вещам прикасаются чужие люди. Особенно к одежде. Сейчас все разберу и уберу с твоей кровати.

– Ты знаешь, Актарина, мне все равно, вещи твои мне не нужны. Но если они будут лежать на моей кровати или на полу, то на первый раз я скину их к тебе на кровать, но если это станет нормой для нашей комнаты, то я буду их выбрасывать в окно, договорились?

– Как это? – округлила она глаза.

– Молча, – пожала плечами, – жить в бардаке я не хочу, так что давай будем уважать друг друга. Я не трогаю твои вещи, ты – мои, в комнате соблюдается порядок, и никто никому не мешает. Понятно? – девушка нехотя кивнула. Видимо, бардак был для нее привычен, а вот расставаться с любимыми вещами не хотелось. – Идем дальше, новости, да, я буду узнавать и передавать всем, тут не поспоришь, а вот насчет знакомств, представить ребятам с четвертого курса я тебя могу, дальше уже все зависит от тебя, а насчет побудки… Знаешь, тот факт, что меня назначили старостой, еще не значит, что я буду подтирать всем сопли и плясать вокруг вас. Мы все тут взрослые люди и уже должны понимать, чего хотим и для чего поступили именно на этот факультет. Если ты не захочешь вставать на занятия, то уговаривать тебя не буду. Это твое дело, захочешь учиться – встанешь, а нет – значит, лучше прямо завтра переведись на другой факультет.

– Тебе сложно, что ли? – скривилась Актарина.

– Сложно что? Побыть для тебя нянькой? Ты вроде большая девочка. Будильник вот, – кивнула на стол, – купила специально, звенеть он будет одинаково для нас обеих, а уж реагировать на него или нет – дело твое.

– Я думала, тут все друг другу помогают, – протянула она.

– Допустим, помогают, но не всем. А главное, никто никому ничем не обязан.

– Ой, да и без тебя справлюсь, – фыркнула она, сгребла все вещи с моей постели и перекинула в огромную кучу на своей.

Интересное начало совместного проживания. И с чего девушка взяла, что может сесть мне на шею и ехать? Вроде я никому ничего не обещала, а тут сразу требования, с теми познакомь, тут все расскажи, а потом еще и на учебу заставь ходить. Детский сад. Не думала, что в академии столкнусь с подобным. Вздохнула и взяла в руки письмо, которое лежало на моем столе. Видимо, Актарина его туда положила, прошлые письма от папы неизменно лежали на полу.

Он ответил на мое первое письмо спустя пару дней. Писал, что мама очень переживает и волнуется, но заверил, что все в порядке. Они гордились мной и желали успеха в обучении на начерталке. Никите сказали, что я уехала на отдых в Европу. Будто это был подарок от родителей, а после осталась там на обучение. А сегодня папа прислал два письма, в одном из них поздравлял с началом учебного года, а другое было от Кита. В конце папиного письма была приписка о том, что Киту для достоверности сказали писать на мою электронную почту. Папа клялся, что не читает его письма, а только распечатывает и отправляет мне. Я улыбалась, читая его оправдания. Мои письма папе или маме все же придется читать, чтобы перепечатывать и писать Киту от моего лица. Было неудобно, но не критично, придется умалчивать некоторые детали, а остальное – ерунда. Пусть будет хоть такая связь с другом.

Я очень волновалась, открывая его письмо. Поверил ли Кит в тот бред, который сочинил папа, или же будет задавать вопросы? Мне очень не хватало друга, хотя Доминик был очень на него похож. Такой же спокойный и отзывчивый. Я даже не представляла, что должно произойти, чтобы он вышел из себя. Развернула бумагу, и улыбка сползла с моего лица. Письмо оказалось обычным сообщением из пары-тройки предложений. Хотя это же обычное сообщение, на которое Кит наверняка ожидает вскоре получить ответ. Эх, век информационных технологий испортил всю романтику переписки.

Шурик, привет)) Как тебя занесло в Европу, как тебя родители одну отпустили? И почему ты мне не позвонила? Я ничего не понимаю, жду ответа со всеми подробностями.

И все. Ни слова больше. Такое короткое письмо, но столько вопросов, на которые мне придется придумать ответы. Но, видимо, не сегодня. В дверь постучали.

– Так, девочки, – на пороге стояла Ната, – у нас намечаются традиционные проводы на практику. Пойдемте, нужна помощь.

– Что нужно делать? – спросила я, отложив письмо.

– Мне некогда, мне вещи разобрать надо, – отвернувшись, ответила Актарина. – Позже приду.

– Это дело добровольное, – сказала Ната, – пойдем, Саш, закуску нарезать, столы накрыть, как всегда, в общем.

Ната взяла меня под руку и потащила на кухню.

– Как соседка? – спросила она.

– Не очень, – честно ответила, – поживем, увидим, может, что-нибудь изменится.

– Как правило, первое впечатление – самое правильное, – важно заметила Ната, – мне твоя соседка не понравилась. Есть в ней что-то отталкивающее, какое-то пренебрежение от нее исходит. К тому же я не люблю неаккуратных людей, а с ее появлением в вашей комнате воцарился хаос. И это только первый день.

– Не знаю, я пока присматриваюсь. Внешность у нее необычная, сама видела, вполне возможно, что все странности оттого, что у нее могли быть такие же проблемы в детстве, как и у меня. Но ты права, бардак она устроила знатный, да и диалог у нас состоялся интересный. Пообещала ей, что если она не будет убирать свои вещи, то выкину их в окно.

– Серьезно? – хохотнула Ната. – Только не обижайся, но мне казалось, что ты вообще не способна дать отпор кому-нибудь.

– Тебе казалось, – улыбнулась ей, – до недавнего времени я вообще думала, что мне уже ничего не страшно, но Лекс действует на меня, как удав на кролика.

– Это пройдет, я тебя в обиду не дам, Доминик тоже будет помогать и ограждать, а ты со временем и сама убедишься, что Лекс уже не тот глупый мальчишка. Слушай, а ты что, правда выкинешь ее вещи в окно? Уверена, такой бардак у вас не в последний раз.

– Ну, – протянула я, – в окно, конечно, не выкину, а вот в коридор, если понадобится, то запросто.

– Ты жестокая, Сашка, – ухмыляясь, ответила Ната.

– Нет, просто на мне ездили пять лет, кто хотел и как хотел, а я терпела, теперь такого не позволю.

– И правильно, главное, ничего не бойся.

Мы вошли на кухню, где кипела работа. Я присоединилась к многочисленным девчонкам, помогая делать мини-бутерброды, нарезки и другие мелкие закуски.

– Ну что, староста, как тебе группа? – спросила Малика.

Не знаю, возможно, я была предвзята, но мне казалось, что наши отношения с этой девушкой в один момент резко изменились, и на дружбу не осталось даже намека. Я не понимала причин такого изменения, но пришлось принять это, как случившийся факт. Уж слишком часто ловила на себе ее оценивающие взгляды, а порой и вовсе замечала, как она морщится при взгляде на меня. Да и в ее голосе нередко проскальзывали язвительные, саркастические нотки. Вот и сейчас мне снова показалось, что слова были сказаны с какой-то злобой. Да и Натка покосилась на Малику.

– Да, Саша, как первое впечатление? Кто-нибудь отличился? – присоединилась к вопросу девушка, стоящая рядом с Натой. – Меня Ария зовут, шестой курс, мне про тебя Натка рассказала, – она мило улыбнулась, отчего на ее щеках появились прелестные ямочки.

– Рано еще делать выводы, – пожала плечами и улыбнулась в ответ, – группа как группа. Есть один парень, с которым, возможно, возникнут проблемы, и вот соседка пока непонятная, а с остальными и пообщаться не удалось толком, кроме землян, естественно. А откуда такой интерес?

– Как это откуда? – удивилась Ария. – Ты же староста, от тебя во многом зависит, останется тот или иной студент на факультете или нет.

– В смысле? – пришла моя очередь округлять глаза.

– Не пугайся, Саша, – вступила в разговор Ната, – просто твое мнение будут спрашивать при составлении списков на отчисление. Да-да, не удивляйся, вам с группой уже на первом курсе придется пережить многое. А ты, считай, в центре событий, все будешь видеть изнутри, поэтому тебя будут спрашивать о студентах: кто на что способен, насколько старателен, какие отношения с факультетом. Да и мы тут будем наблюдать за твоим курсом, а если возникнут сомнения по поводу одного из студентов, то обратимся к тебе. Стоит ли связываться с тем или иным студентом.

– Девочки, – я отложила нож и осмотрела всех присутствующих, – но ведь мое мнение может быть предвзятым. Я же могу поругаться с кем-нибудь, а потом наговорить про него гадостей, и все, его отчислят из-за меня?

– Нет, Саш, конечно, такой важный вопрос не решают на основе одного мнения. Тебе вопросы о студентах будут часто задавать, опираясь на твое мнение, будут присматриваться к студентам. К тому же при составлении списков на отчисление собирают всех старших и главу факультета. Беседуют, советуются и все.

– Это сложно, ведь потом после отчисления виноватой себя чувствовать буду, – скривилась я.

– Наш человек, – хмыкнула Ария, – смотрите-ка, она ведь даже не стала говорить о том, что не сможет взять на себя такую ответственность. Только за чувство вины переживает. Я, Саша, шестой год, как старшая группы, и с уверенностью тебе скажу, это неприятное чувство только в первый год возникает, а потом уже спокойней к этому относиться будешь. А главное, к концу второго курса уже никаких сомнений возникать не будет, придет четкое понимание, кто из курса способен продолжить обучение, а кто нет.

– Ох, не знаю, справлюсь ли, – перевела взгляд и остановила его на трех девушках с моего курса. Они, судя по выражению лица, тоже не знали о роли старших в отчислении студентов. Я развела руками, как бы оправдываясь, за что немедленно получила нагоняй от Наты.

– Не смей, – шлепнула она меня по руке, – длительность их обучения на факультете зависит только от них самих, – она говорила четко и громко, а смотрела при этом на моих однокурсниц. Остальные только кивали, подтверждая слова главы факультета.

– Ладно, девочки, – заметила Ария, – хватит о грустном, у нас знатная гулянка намечается. Признаться, так не хочу уходить, – ее голос стал тише, и в нем звучала неприкрытая грусть, – я так скучать буду и по факультету, и по вам. Я ведь больше сюда не вернусь.

– Ну, ты будто в другой мир уходишь жить, видеться-то нам никто не запрещает, – улыбнулась Натка, но улыбка вышла печальной, видимо, ей тоже не хотелось расставаться с друзьями. А я в очередной раз позавидовала таким отношениям и тихо мечтала, что через пять-шесть лет у меня будет так же много друзей, которыми я буду дорожить.

Долго грустить было некогда, поэтому вскоре задушевные разговоры прекратились, и работа закипела. Вечер обещал быть шумным и веселым. Я даже позабыла, что Лекс тоже будет на проводах, но вспомнила об этом в одно мгновение, когда несла два огромных блюда с бутербродами в общую комнату и встретилась с ним.

Аккуратно вышагивала, балансируя двумя блюдами, на которых возвышались горы бутербродов. Еще никогда не приходилось быть настолько сосредоточенной. Казалось, каждый шаг был выверен. Понимала, что одно неаккуратное, резкое движение повлечет за собой обрушение и лишение факультета части закуски.

– Саша, – наверное, я бы подпрыгнула от испуга, но ответственность за еду оказалась сильнее. Сначала остановилась, а потом вновь сделала несколько шагов.

– Саша, – вновь окликнул меня Лекс. Я делала вид, что не слышу его, и продолжала упорно двигаться вперед.

Парень догнал меня и заставил остановиться.

– Давай помогу, – не дождавшись ответа, забрал одно блюдо. Второе я уже всучила ему сама. Вызвался помогать, пусть помогает. Идти с ним в комнату не хотела, лучше вернусь к девчонкам. Он спокойно подхватил второе блюдо и бодро пошагал от меня. Координация у него была гораздо лучше моей.

– Аккуратно! – крикнула в спину, когда увидела, как пошатнулось блюдо. Один из бутербродов скатился с вершины к подножию горы.