Тайник. Сборник детективных рассказов

– А, может, это ты убил Женьку? – неожиданно предположила Алиса. – Убил его и забрал кассету себе? А потом отвалил в сторону и прикинулся тихой овечкой. А когда Витьку Ананьина обвинили в убийстве, ты скромно стоял в сторонке и потирал руки от удовольствия, потому что тебя никто не заподозрил, так как все думали, что у тебя не было мотива для убийства. Но теперь-то мы знаем, что он есть. И гораздо более весомый, чем у любого из нас.

После слов Алисы все пристально посмотрели на Марка, ожидая его реакции. Но он молчал.

– Извини, Алиса, но тебе не надоело играть в детектива? – после паузы произнёс Марк. – По-моему, сегодня уже достаточно было необоснованных обвинений и неожиданных признаний. Пора и по домам. Мне лично очень хочется спать, – добавил он и демонстративно зевнул.

– Нет, уж, позволь нам всем решать, когда закончить этот вечер, – возразил Борис, пристально глядя на Марка. – Я полностью согласен с Алисой. Ты снова что-то не договариваешь. Мы ведь не первый день знакомы. И потому я очень сомневаюсь, что когда во время выпускного вечера Женька предложил тебе пойти на преступление, ты просто отошёл в сторону, позволив событиям развиваться своим чередом. У тебя были наиболее веские причины желать смерти Разумовскому, но при этом ты, якобы, палец о палец не ударил, чтобы защитить свою репутацию и избавиться от компрометирующих материалов. Слишком слабо верится в эту сказочку.

– А что ты хочешь от меня услышать? – уходя в оборону, произнёс Марк. – Что на выпускном вечере я поругался с Разумовским, потому что он предложил мне совершить кражу у соседа, шантажируя меня тем, что покажет всему классу видеоплёнку с моей пьяной выходкой. А потом я попросил у Евгения немного времени, чтобы всё обдумать и принять окончательное решение, и ушёл в сторону, надеясь собраться с мыслями и попытаться снова переубедить Разумовского, но в этот момент увидел, как к нему подошёл Витька Ананьин. После чего у них завязалась драка и Женька упал, а Витька пошёл прочь. И тогда я подумал, что сейчас самый подходящий момент, чтобы свести счёты со своим обидчиком. И тогда я нашёл на земле камушек побольше, достал из кармана пиджака носовой платок, чтобы не оставить своих отпечатков пальцев, и поднял с земли камень. А затем со всей силы ударил этим камнем Женьку по голове, пока тот не успел очухаться и встать на ноги. А потом я выбросил камень, достал из внутреннего кармана пиджака Женьки видеокассету, которая в тот вечер была при нём, и убежал, зная, что никто меня не заподозрит, так как все считали, что мы с Разумовским были лучшими друзьями. Затем я кинул кассету в мусорный бак и бросил туда горящую спичку, чтобы уничтожить все улики. А когда Женьку обнаружили мёртвым, и все начали плакать и причитать, ища виноватого, я просто затерялся в толпе и не подавал голоса, чтобы никому и в голову не пришло случайно обвинить меня. Что мне и удалось. Это ты хотел услышать, Измайлов? – презрительно произнёс Марк и, увидев, как оцепенел Борис, а также остальные одноклассники, добавил. – Зря надеялся. Я никогда этого не скажу ни тебе, ни кому бы то ни было ещё. Можешь думать и гадать всё, что твоей душе угодно. А я не подтвержу ни единого твоего слова.

– Но ты уже сказал! – произнёс Борис и автоматически сунул руки в карманы пиджака, пытаясь найти сигареты, совершенно забыв о том, что месяц назад он бросил курить.

– Я не сказал ничего такого, что могло бы навредить мне. А если вам всем здесь что-то послышалось, так это исключительно вследствие влияния алкоголя, который каждый из вас успел принять без меры, – продолжал выкладывать карты на стол Марк. – И давайте закроем на сегодня эту лавочку. Я чертовски устал и действительно очень хочу спать.

После этого Марк Колесников снова подошёл к двери и попытался открыть её, забыв, что она заперта на ключ.

Тогда Марк обернулся в сторону своих одноклассников, которые продолжали оставаться на своих местах и наблюдать за ним. Вероятно, он рассчитывал на их благоразумие и надеялся, что дверь отопрут, но этого не случилось. Никто не двинулся с места, лишь Витька Ананьин сжал кулаки и изо всех сил сдерживался, чтобы не наброситься на Марка.

– Может, всё же стоит открыть эту дверь, чтобы не случилось ещё одного убийства? – иронизируя, произнёс Марк.

И тут Борис Измайлов достал из кармана мобильный телефон и начал набирать на нём какие-то цифры.

– Ты хочешь вызвать полицию? – опасливо спросила Алиса, глядя то на Марка, то на Бориса.

– Нет, я звоню администратору зала, чтобы нам наконец-то открыли эту чёртову дверь! – злобно произнёс Борис, после чего начал разговаривать с невидимым собеседником, ответившим на его телефонный звонок. – Алексей, это Измайлов. У нас тут произошёл небольшой казус, и дверь в зал каким-то образом оказалось закрытой. Будь добр, прямо сейчас пришли к нам человечка, чтобы он выпустил нас из этой душегубки, пока мы тут не поубивали друг друга, – а затем добавил. – Не волнуйся, с меня причитается.

– Ты предлагаешь сейчас открыть дверь? – удивлённо произнесла Вика Чусеева.

– Да, я предлагаю именно сейчас открыть дверь и выйти нам всем на свежий воздух, потому что с некоторых пор здесь стало слишком тесно и чрезвычайно душно, – ответил Борис, расстёгивая ворот своей рубашки.

– Но разве можно это делать сейчас, после признания Марка? – понизив голос, сказала Вика.

– Это нужно сделать именно сейчас, – повторил Борис и, подойдя к двери, прислушался. – Кажется, идёт наш спаситель!

И через несколько секунд все услышали, как дверь в зал открывается снаружи, после чего народ увидел пожилого охранника в тёмно-серой униформе, который подслеповатым взглядом окинул всех присутствующих.

– Что это вы тут заперлись? – подозрительным тоном спросил он у бывшего 11 «В». – Или это у вас игра такая? Квест, как говорят по-модному?

– Именно, квест, – пожимая руку охраннику и натянуто улыбаясь, сказал Борис Измайлов. – Спасибо, дорогой, что выручил нас!

– Пожалуйста, – ответил охранник, обводя взглядом полупустые столы и подвыпивших людей. – Только свой ключ я вам не отдам. Вот уйдёте, тогда я всё проверю и закрою за вами дверь, – важно сообщил он собравшимся.

– Да мы уже уходим! – ответил за всех Борис и повернулся к своим одноклассникам. – Ребята, быстренько собираем свои вещи, поднимаемся из-за столов и освобождаем помещение!

Однако народ совершенно не собирался следовать указаниям Бориса. Все продолжали оставаться на своих местах, полагая, что это – очередной тактический ход по разоблачению преступника. И лишь Марка не пришлось просить дважды.

– Доброй ночи! – сказал он Борису, кивнув бывшему однокласснику головой, после чего быстрым шагом вышел прочь из зала.

– Э! – тут же послышались голоса с разных сторон. – Куда он пошёл? Борис, задержи его!

А Виктор Ананьин подскочил со своего места и побежал вслед за Марком.

– Остановись! – пересёк ему путь Измайлов, загораживая выход из зала.

– Пусти меня! Я должен узнать, правду он говорил или нет! – выкрикнул Ананьин, пытаясь сдвинуть с места Измайлова.

– Я бы не советовал этого делать! – сказал Борис, отодвигая от себя Виктора.

– Но ты же сам весь вечер пытался выяснить правду о том, кто убил Женьку!

– И это моя ошибка, – каменным голосом произнёс Борис. – И я не хочу совершать ещё одну.

– Нет уж, извини! – распаляясь, выкрикнул Виктор. – Кто мне вернёт пятнадцать лет жизни, которые я провёл за решёткой по вине этого супчика? Я заставлю его заплатить за каждую каплю крови, которую я потерял из-за него!

– И я очень тебе сочувствую, – промолвил Борис, делая знак рукой остальным ребятам, чтобы те пришли к нему на помощь и угомонили Виктора. – Но тех пятнадцати лет уже не вернёшь, а если ты сейчас дашь волю своим рукам и побьёшь Колесникова, то тебя тут же снова отправят за решётку. И ты это знаешь лучше меня. А у тебя есть, ради кого жить и дорожить своей свободой. Не вынуждай своего будущего сына общаться с отцом через тюремное окошко! Подумай о своей жене! Что будет с ней, если тебя снова посадят?

– Да я весь вечер только о ней и думал! – воскликнул Виктор. – Но вот обо мне кто подумает? Если я сам не постою за свою честь, то грош мне цена! И моя жена, и будущий сын должны это понимать!

Тут на помощь к Борису подоспели другие ребята, которые схватили Ананьева за руки и оттащили от двери.

– Послушай, Виктор, – поправляя пиджак, сказал ему Измайлов, – я даю тебе слово, что если Марк Колесников виноват, то он своё получит. Но и ты должен пообещать мне, что и пальцем не тронешь ни его, ни кого-то другого. Ты будешь продолжать вести ту жизнь, которую вёл последние пять лет. Пообещай мне! Прямо сейчас при ребятах!

Но, казалось, Виктор совершенно не собирался соглашаться с Борисом, потому что продолжал пыхтеть, как паровоз, и сжимать кулаки, скрипя зубами от злости.

– Зачем ты отпустил его? – словно сквозь силу процедил Ананьев, всё ещё глубоко дыша, как после пробежки.

– Затем, что я не хочу превращать наш вечер встречи в самосуд с расправой в финале. Что бы Марк здесь не говорил, мы точно не знаем, как всё было на самом деле. У нас нет никаких доказательств его вины. Но мы можем сообщить в правоохранительные органы обо всём, что сегодня услышали, чтобы компетентные органы проверили всю эту информацию.

– Но за это время Колесников уедет на край света! И ищи его потом, свищи! – сокрушённо произнёс Виктор.

– Он не уйдёт, поверь мне! У меня есть связи в Следственном комитете, и я постараюсь добиться того, чтобы дело об убийстве Евгения Разумовского снова открыли, а тебя оправдали, хоть и с большим опозданием, – сообщил Борис Измайлов. – Но ты должен дать мне слово, что не будешь предпринимать никаких действий по отношению к Марку Колесникову, потому что тогда он точно сможет выйти сухим из воды, а ты за свою импульсивность поплатишься по полной программе!

Но Виктор продолжал пыхтеть, не говоря ни слова.

– Может, хватит уже строить из себя униженного и оскорблённого? – нетерпеливым тоном произнесла Вика Чусеева. – Борис прав. Я, например, за сегодняшний вечер столько нового узнала обо всех вас, что мне просто необходим перерыв. Глупо действовать сгоряча, да ещё и под влиянием спиртного. Пойдёмте лучше домой! А тебе, Виктор, в первую очередь следует вернуться побыстрее к жене в тёплую постельку, чтобы было кому обеспечить тебе алиби, если что.

– Это ты на что намекаешь? – сверкая глазами, воскликнул Ананьин.

– Ни на что! – сделав кукольное лицо, ответила Вика. – Единственное, на что я намекаю, а точнее будет сказать, говорю открыто, так это на то, что наш вечер слишком затянулся! Не знаю, как остальным, а мне муж уже десятое сообщение шлёт, чтобы узнать, когда я вернусь домой.

– Виктор, мы ждём только тебя, – произнёс Борис, подходя вплотную к своему бывшему однокласснику. – Пообещай, что ты не тронешь Марка Колесникова и даже не приблизишься к нему ни при каких обстоятельствах. Дай слово!

Тут все нетерпеливо посмотрели на Виктора, так как всем уже надоела эта затянувшаяся вечеринка, а ещё больше расследование убийства двадцатилетней давности, неожиданными участниками которого они стали.

– Ладно, – махнув рукой, ответил Виктор. – Я обещаю, что не подойду к Марку Колесникову и не коснусь его ни пальцем, ни другими частями тела, пока официально не будет установлена его вина в убийстве Женьки Разумовского.

– Прекрасно! – выдохнул Борис и взял Виктора под локоть. – А теперь мы все дружно отправимся по домам.

И получив добро, народ сразу же стал расходиться.

– Может, теперь ты отпустишь меня? – раздражённо произнёс Виктор, пытаясь отодвинуться от Бориса, который всё ещё продолжал держать его за локоть.

– Знаешь, что я сейчас подумал? – неожиданно бодрым голосом проговорил Борис. – Я ведь до сих пор не знаком с твоей женой! Думаю, сейчас самое время, чтобы ты представил меня ей. Всё-таки мы вместе учились в одном классе, а она ещё не знакома ни с кем из твоих одноклассников. Я даже не знаю, как её зовут.

– Её зовут Мария, – догадываясь о тайном намерении Бориса, ответил Виктор. – И никакие провожатые мне не нужны!

– О чём ты говоришь? – наивно-наигранным голосом начал возражать Борис. – Не далее, как сегодня днём мы с Максом говорили о том, что неплохо было бы нам заглянуть тебе в гости. Ты ведь не против неожиданных гостей? – добавил Борис и подмигнул Максиму Кадееву, чтобы тот поддержал его игру.

А Максим, услышав своё имя, тут же поднял голову, продолжая при этом выключать компьютер и убирать в сторону провода.

– Да, сегодня мы об этом говорили, – кивнул головой Кадеев.

– Так вот. Когда ещё представится нам такой случай увидеться с тобой? Я ведь даже телефона твоего не знаю! И если бы не социальные сети, мы бы вообще не знали, куда отправлять тебе приглашение, – продолжал навязываться в гости Борис.

– Если хочешь, я продиктую тебе свой номер телефона, – примирительным тоном произнёс Виктор.

– Очень хочу! Но ещё больше я хочу лично засвидетельствовать почтение твоей ненаглядной жене и пожелать ей доброго здоровья и благополучных родов. Ты ведь не против, если мы с Максом заглянем к тебе сегодня всего лишь на одну минуточку? Так сказать, окажем твоей супруге знак внимания со стороны бывших одноклассников её мужа.

– Ладно, – снова согласился Виктор, так как понял, что проще будет согласиться с предложением Бориса, чем продолжать спорить с ним, пытаясь объяснить, что он не намерен причинять вред ни Марку, ни кому бы то ни было ещё.

– Вот и отлично! – сказал Борис и попросил охранника закрыть зал, так как все остальные уже вышли из помещения.

И единственным человеком, который слегка задержался на выходе, был Валерий Шитиков.

– Знаешь что, братан, – произнёс он, обращаясь к Борису, – килограмм варенья и килограмм говна, это два килограмма говна.

– Это ты к чему сейчас сказал? – хмуро спросил Борис.

– Это я о нашем сегодняшнем вечере, – сказал Валерий. – В следующий раз, когда соберёшься рыть другому яму, ознакомься сначала со сметой, – горько ухмыльнулся он и добавил, вкладывая что-то в руку Бориса. – У меня для тебя есть подарочек.

Борис посмотрел на свою ладонь и увидел на ней ключ от зала.

– Так это ты нас всех здесь запер? – не веря своим глазам, произнёс Измайлов.

– За кого ты меня принимаешь? – кисло ответил Шитиков. – Это Лиза Стрелецкая, подружка нашей несравненной Алисы, учудила.

– Зачем? – не переставал удивляться Борис.

– Хотела помочь подруге выяснить истину. Даже не представляю, когда она успела запереть дверь! Я, например, ничего не заметил.

– Да и я тоже, – подтвердил Борис.

– Ну, так вот. Сделала она это из благих побуждений, а когда началась драка, то струхнула, что из-за неё мы тут можем поубивать друг друга. Но признаться в содеянном не решилась и тихонько отдала ключ мне, чтобы я помог ей выпутаться. И только я придумал шутку по этому поводу, чтобы с юмором отправить всех по домам, как все прицепились к Марку, к этому пижону, и начали его допрашивать. И тут мне и самому стало интересно, чем дело закончится. Вот я и промолчал про ключ, – сообщил Валерий.

– Ну, что случилось, то случилось. Признаться, я так вымотался, что просто не в состоянии сейчас никого упрекать или обвинять. Прощай, брат. Надеюсь, ещё увидимся.

– В другой жизни, – ответил Валерий, поспешив к лестнице.

Затем парни спустились по лестнице вниз, собираясь зайти в раздевалку, чтобы одеть свои тёплые куртки, как вдруг Виктор произнёс:

– Мне нужно отлить.

– Я с тобой! – тут же поспешил составить ему компанию Борис.

– Ты за кого меня принимаешь? – сразу взъерепенился Виктор.

– Мне тоже нужно отлить! А ты чего подумал?

– Ну пошли! – тяжело вздохнув, сказал Виктор и направился в сторону туалета.

– Я вас на улице подожду, – крикнул им Максим. – Мне позвонить нужно.

А Виктор с Борисом пошли по лестнице вниз на цокольный этаж. И хотя до этого момента Борису совершенно не хотелось в туалет, но, оказавшись в этом заведении, он неожиданно почувствовал неприятные позывы.

– Я в кабинку, а ты никуда не уходи! – успел крикнуть он Виктору и быстренько заскочил в туалет.

А через пару минут Борис услышал:

– Друг, может, я тебя наверху подожду?

– Давай! Но только не вздумай улизнуть от меня!

– За кого ты меня принимаешь? – ухмыльнулся Виктор и пошёл наверх.

Борису же, как назло, совершенно не хотелось покидать фаянсового коня. Он просидел в туалете, наверное, с четверть часа, прежде чем смог выйти наружу. Подойдя к раздевалке, он не увидел там Виктора и подумал, что тому, вероятно, надоело долго ждать, и он решил выйти на свежий воздух. Поэтому Борис спешно накинул на себя куртку и вышел из здания Дома культуры.

Оглядевшись по сторонам, он не увидел ни Виктора, ни Максима.

Неприятное предчувствие охватило его.

– Ребята, ау! – крикнул он, пытаясь разглядеть в темноте человеческие фигуры.

И поскольку никто Борису не ответил, тот пробежал несколько шагов вперёд, выскочив на проезжую часть, и снова посмотрел по сторонам. Слева от него стояли Виктор с Максимом и что-то разглядывали в смартфоне.

– Вот вы где! – обеспокоенно произнёс Борис, глядя своих товарищей.

– Да, ждём тебя, – спокойно ответил Максим. – Я тут показывал Вите снимки со своего тура на Борнео. Я ещё не успел их выложить в Инстаграме. Хочешь посмотреть?

– Очень хочу и непременно посмотрю, но в другой раз. А сейчас время уже позднее, а нам нужно ещё успеть познакомиться с прекрасной Марией. Она ведь прекрасна, не так ли? – спросил Борис, обращаясь к Виктору.

– Само собой, – кивнул Ананьин.

– Вот и не будем заставлять её ждать. И поскольку мы все сегодня немножечко выпили, то предлагаю прогуляться пешком до дома Виктора. Надеюсь, никто не против?

– Нет, – не стали возражать Максим с Виктором.

И ребята медленно пошли по снежной дороге. Но не прошли они и тридцати метров, как вдруг заметили, что навстречу им кто-то бежит.

И Бориса снова охватило недоброе предчувствие.

Ребята остановились, чтобы встретить лицом к лицу незнакомца, бегущего к ним из темноты. И вскоре они увидели, что этим незнакомцем оказался Яшка Гутман.

– Куда ты несёшься? – с тревогой спросил Борис Якова, когда тот поравнялся с ним.

Задавая этот вопрос, Измайлов в глубине души надеялся, что Гутман просто-напросто что-то забыл в актовом зале и сейчас торопится забрать эту вещь. Но по выражению лица Якова было очевидно, что дело обстояло отнюдь не в забытой вещи.

– Там! – испуганно произнёс Яков и показал рукой в сторону тёмной аллеи.

– Что там? – выдохнули одновременно Борис, Виктор и Максим.

– Там Марк! – сообщил Гутман и с опаской посмотрел в ту сторону, откуда только что прибежал.

– И что с Марком? – медленно выговаривая каждое слово, спросил Борис, заранее зная, каким будет ответ.

– Он мёртв! – проговорил Яша и просительно посмотрел на Бориса, надеясь, что тот подскажет ему правильной алгоритм действий в этой ситуации.

– Ты видел, кто его убил? – с ещё большим замиранием в сердце спросил Измайлов, искоса глядя на Виктора, стоящего рядом.

– Не видел, – покачал головой Яша. – Но это мог быть любой из нас.

Тайник

Насвистывая незатейливую мелодию, Станислав Сергеевич Курбатов сел за руль своего новенького автомобиля и, выехав с парковки, направился в сторону дачи.

Всё складывалось как нельзя лучше. Вчера наконец-то он набрался мужества для серьёзного разговора с Ириной, своей женой. Этот разговор Станислав Сергеевич откладывал вот уже больше месяца, потому что никак не мог решиться сообщить своей благоверной, что собирается с ней развестись и жениться на новой пассии. И всё это после двадцати лет счастливого безоблачного брака с женщиной, самозабвенно любившей его все эти годы и родившей ему сына и дочь.

Станислав Сергеевич с ужасом ждал реакции Ирины. Он ожидал потока слёз, бурных истерик, битой посуды и угроз убить его или обобрать до нитки, но ничего этого не было. Ирина спокойно выслушала мужа и, словно давно подозревала его в измене, сказала, что, несомненно, так будет лучше для них обоих и согласилась дать ему развод.

Боже, как же это замечательно! Станислав Сергеевич готов был петь во всё горло. Мысли его тут же унеслись в ещё более приятное русло, а в голове сам собой возник образ его возлюбленной.

Вероника была так хороша собой, что даже сейчас при мысли о ней Станислав Сергеевич испытал возбуждение. Ему пришлось очень сильно постараться, чтобы успокоить своего маленького дружка, решившего проявить прыть в столь неурочный час. Станислав Сергеевич так и не смог понять, как так получилось, что буквально за считанные недели его, верного семьянина и порядочного мужа, свела с ума эта красотка. А ведь ничего не предвещало таких разительных перемен в его жизни.

В тот день Курбатов как обычно ехал на дачу, но в отличие от эйфории сегодняшнего дня тогда его мысли были не такими радужными. Проблемы на работе, налоговая проверка и прочие бытовые неурядицы настолько сильно взяли его в клешни, что все последние дни ему пришлось носиться как Савраска, закусив удила, поэтому он чуть было не пропустил рыжеволосую красотку в обтягивающем платье, голосовавшую на обочине. Заметив на горизонте такой шедевр, правая нога Станислава Сергеевича автоматически надавила на педаль тормоза. Покачивая бёдрами, девушка неторопливо подошла к машине и, наклонившись к окну, приоткрыла Курбатову ещё более привлекательное зрелище, скрывавшееся за декольте, после чего произнесла:

– До Каменки не подбросите?

И хотя Станиславу Сергеевичу нужно было ехать совсем по другой дороге, он просто физически не мог сказать «нет». Поэтому сглотнув слюну, он ответил:

– Конечно. Присаживайтесь.

Девушка села рядом, и Станислав Сергеевич нажал на педаль газа.

Он судорожно вцепился за руль и ехал, глядя только на дорогу. Он боялся, что если взгляд его хоть немного скользнёт вправо, то он просто не сможет себя контролировать, и машина непременно врежется во что-нибудь. Станислав Сергеевич пытался отвлечься и подумать о чём-то другом, менее экстремальном и более прозаическом, например, о своей налоговой декларации и огромных огрехах в ней, но безрезультатно. Девушка, сидящая рядом с ним в машине, словно гигантский магнит, притягивала к себе все его мысли и желания. Он тайно надеялся, что за всю дорогу красавица не произнесёт ни слова, и когда он довезёт её до пункта назначения без происшествий, а затем она уйдёт, исчезнув из его жизни без следа, но его праведным мечтам не суждено было сбыться, потому что вскоре девушка повернулась к нему лицом и сказала:

– Нам с Вами ещё долго ехать, поэтому давайте познакомимся. Меня зовут Вероника.

– Станислав, – произнёс наш герой, не поворачивая головы в сторону собеседницы.

– Очень приятно, Станислав, – ответила Вероника. – Спасибо, что согласились подвезти меня. Представляете, хотела купить билет на автобус до Каменки, а в кассе кредитки не принимают, а у меня наличных денег совсем нет. Такая неловкая ситуация! Я так растерялась, что просто не знала, как быть. Хотела даже вернуться домой, но потом подумала, вдруг какой-нибудь добрый человек сможет подвезти меня. Вот и вышла на трассу. И, по счастью, Вы остановились. Я Вам так благодарна.

– Ну что Вы! – прервал поток её благодарности Станислав Сергеевич. – Любой бы на моём месте поступил точно так же.

– Нет, не любой! – возразила девушка.

– Да я это Вам как мужчина говорю. Такую привлекательную девушку как Вы, любой рад подвезти.

– А я привлекательная? – кокетливо спросила Вероника, слегка наклонившись вперёд и снова поворачиваясь лицом к Станиславу Сергеевичу, отчего тот чуть не выехал на встречную полосу.

– Да, – глухим голосом ответил он. – Даже очень.

– Спасибо за комплимент, – ответила Вероника, соблазнительно облизав при этом губы.

А Курбатов едва перевёл дух и постарался мысленно вернуться к налоговой декларации.

Но Вероника, вероятно, не желала прерывать начатую беседу и поведала слегка ошалевшему Станиславу Сергеевичу о том, что недавно она рассталась со своим приятелем и о том, что все молодые парни – козлы, а ей всегда нравились мужчины постарше, которые уже много добились в жизни и многое повидали. С ними гораздо интересней и спокойней, потому что именно с такими мужчинами девушка может чувствовать себя как за каменной стеной.

А Станислав Сергеевич слушал Веронику, и грешные мысли, одна за другой, заползали в его голову.

– Скоро Каменка, – неожиданно произнесла Вероника, заметив указатель.

– Да, – ответил Станислав Сергеевич, не скрывая сожаления.

Через пару минут ему предстояло расстаться с сексуальной Вероникой, и мысль о том, что он больше никогда её не увидит, настолько сильно взволновала его, что даже закололо сердце. И в этот миг в его голове мелькнула безумная идея спросить у новой знакомой номер её телефона. И хотя умом Станислав Сергеевич понимал, что ни в коем случае не должен этого делать, но от Вероники исходил настолько пьянящий аромат эротики и соблазна, что, еле поворачивая языком, он произнёс: