Согласно купленным билетам

Тестирования проходили в специальных центрах по отбору персонала, имеющихся во всех крупных городах. И чтобы не терять драгоценного времени даром, я сразу же подала онлайн-заявку на участие в отборе. И теперь мне оставалось лишь ждать подтверждения, которое могло прийти на мой электронный адрес не сразу. И чтобы не томить свой разум напрасными ожиданиями, я отправилась на пробежку, чтобы привести в порядок своё тело и мысли.

В Интернете я читала, что раньше люди совершали утренние пробежки в парках и на спортивных стадионах, разминая ноги и наполняя лёгкие кислородом. Но сейчас подобные тренировки невозможны в принципе. При нынешних порядках люди обязаны жить так, чтобы никому не доставлять неудобств своим образом жизни. Поэтому на стадионах тренируются только профессиональные спортсмены, а в парках люди совершают неспешные прогулки, заранее согласовывая с навигатором свой маршрут таким образом, чтобы не причинить неудобств другим посетителям парка. И желающим совершать регулярные пробежки приходится покупать себе домой беговую дорожку, а также систему климат-контроля, регулирующего поддержание кислорода в помещении на необходимом уровне.

Я бегала сорок минут, и за это время вполне успокоилась. Но когда я снова проверила электронную почту, то никаких новых писем там не было. Тогда я открыла учебник испанского языка и целых два часа штудировала его, повторяя грамматические правила и лексику. Затем следовало немного подкрепиться, и я подошла к холодильнику и налила себе стакан молока, после чего подошла к окну и стала думать о том, чем бы ещё заняться, чтобы скоротать время, но в этот момент компьютер издал слабый звук, означавший то, что мне пришло новое сообщение, и я опрометью метнулась к столу. И, открыв письмо, я облегчённо выдохнула. Меня приглашали на тестирование, которое должно было состояться через два дня в нашем городе.

От радости я подпрыгнула и, напевая, начала кружиться по комнате, не опасаясь причинить кому-либо неудобств, так как системы звуковой изоляции в нашей квартире была на высшем уровне.

Затем я отправила сообщение своим родителям, чтобы они тоже порадовались за меня, после чего решила приготовить праздничный ужин, чтобы отпраздновать это великолепное событие. И хотя родители знали, что в случае удачного тестирования им придётся отказаться от желания когда-либо увидеть внуков, а единственная дочь фактически исчезнет из их жизни, но у них и в мыслях не было пытаться отговорить меня. В нашем мире все знают, что долг любого родителя – отдать своё дитя на службу обществу, если общество потребует этого.

Именно поэтому сегодня вечером и в последующие два дня я не увидела ни единой слезинки на глазах мамы и папы и ни услышала от них ни слова сожаления о том, что их дочь вскоре может покинуть отчий дом навсегда. А в назначенное время вместе с остальными юношами и девушками из нашего города, а также из окрестных поселений, я направилась к огромному восьмидесятиэтажному зданию, где должен был проходить отбор кандидатов на должность правителей.

Согласно предписанию, указанному в электронном приглашении, мне следовало подняться на семьдесят восьмой этаж и направиться в двадцать третью аудиторию.

Вместе с остальными кандидатами я зашла в лифт. Рядом со мной оказался очень симпатичный парень с рыжими волосами и веснушчатым лицом. И хотя я всегда заглушала в себе всевозможные порывы к противоположному полу, постоянно готовя себя к великой миссии, но слабость к рыжеволосым, видимо, была заложена во мне генетически. Поэтому против собственной воли я посмотрела на парня, и тот, заметив моё внимание, подмигнул в ответ. И я не смогла сдержать улыбки.

– Привет! – сказал он мне. – Я – Альберт, но можешь называть меня Берт.

– А я – Ева. И моё имя сокращать не нужно, – ответила я.

– Повезло, – произнёс он. – Тебе на какой?

– На семьдесят восьмой.

– И мне, – ответил Берт, улыбаясь в ответ.

«Неужели испытания уже начались? – подумала я. – Они нарочно, что ли, подсунули мне перед экзаменами такого симпатичного парня, чтобы я отвлеклась и завалила тест?»

И как бы мне того не хотелось, моё сердце начало биться сильнее положенного, и чтобы вернуть сердцебиение в норму, мне пришлось отвернуться от парня и заставить себя мысленно повторить все неправильные глаголы английского языка. И это незатейливое упражнение помогло мне снова сосредоточиться и отвлечься от нежелательных мыслей. Я благополучно доехала до нужного этажа, после чего направилась искать свою аудиторию. Берт следовал за мной. И чтобы не отвлекаться, мне пришлось от английской грамматики перейти к немецкой, благодаря которой я смогла спокойно дойти до двадцать третьей аудитории, которая оказалась огромным залом, разделённым перегородками на множество секций.

Над каждой секцией сверху был указан номер. Мне нужен был восьмой. И я поспешила быстрее занять своё место, но по иронии судьбы или, скорее, по её злому умыслу, у Берта оказался седьмой номер.

Усаживаясь на стул, парень снова подмигнул мне, отчего я готова была растаять, растёкшись подобно часам на картине Дали, но вместо этого я с хмурым видом отвернулась и заняла своё место за столом, который представлял собой интерактивный фотонный дисплей. После этого за моей спиной возникла звуконепроницаемая стена, а перед глазами появилось голографическое изображение. Тест начался.

Несколько часов пролетели как одна секунда, и я даже не заметила, как все вопросы закончились. Ни один из них не вызвал моего затруднения, и я мысленно поздравила себя с этим. И когда я коснулась клавиши «Завершить тест», стол мгновенно ушёл под пол, а на его месте возник тренажёр, представлявший собой беговую дорожку, чему я тоже крайне обрадовалась, хотя и не подозревала, какие именно испытания на физическую нагрузку меня ждут.

После двадцати минут бега были считаны мои результаты, после чего беговая дорожка сменилась силовым тренажёром, но и в этом я преуспела, потому что долго проявлять выносливость мне не пришлось. Силовой тренажёр тоже ушёл под пол, а на его месте появилось кресло, рядом с которым стоял робот. Мне было велено сесть в это кресло, и с помощью датчиков робот изучал моё физическое состояние.

Затем робот поблагодарил меня и сообщил, что я могу быть свободна, а результаты тестов мне пришлют завтра на электронную почту.

Вот и всё! Я сделала то, что должна была сделать, и теперь оставалось только ждать. И с чувством исполненного долга я вышла из аудитории и направилась к выходу.

Я даже не волновалась, потому что теперь это было бессмысленно. Либо я прошла, и тогда мне остаётся только радоваться и ждать своего назначения, либо я провалилась, и тогда меня, как и большинство остальных людей на этой земле, ждёт скромная и тяжёлая жизнь со своими горестями и радостями, а потом неизбежная смерть, при мысли о которой мне хотелось выть. И если меня всё же ждёт горькая участь простого обывателя, то я ещё успею погоревать и попенять на свою судьбу. А пока я буду жить и радоваться этому дню, который, не сомневаюсь, должен стать первым шагом на пути к моей блестящей карьере правителя.

И думая об этом, я стояла перед лифтом, чтобы спуститься вниз, а он всё никак не желал подниматься на семьдесят восьмой этаж.

Вокруг уже собралась приличная толпа юношей и девушек, которые тоже успели закончить свои тесты и потому бурно обсуждали это событие. Лишь я молча стояла прямо перед самыми дверями лифта, не собираясь ни с кем вступать в дискуссию либо делиться впечатлениями, потому что сомневалась, что кто-нибудь из этих молодых людей в будущем разделит вместе со мной бремя и радость правления этой планетой. Но тут до моего слуха донёсся знакомый голос:

– Ева, какая встреча!

И я медленно обернулась. Я увидела Берта, который стоял позади какой-то мутной парочки, обнимавшейся так, словно они были одни в целом свете. И так как меня всегда раздражали подобные проявления чувств в общественных местах, я собиралась отвернуться, но Берт стал махать мне рукой, а потом каким-то невероятным образом протиснулся сквозь эту обнимающуюся парочку.

– Рад снова увидеть тебя! – сказал он мне, и я заметила, как веснушки весело задвигались на его лице.

«Как же он хорош!» – подумала я и, чтобы не выдать своих мыслей, нахмурила брови.

– Такое ощущение, словно я вечность жду этот лифт, – поглядывая на парня, буркнула я.

– А я бы не прочь провести так вечность, – ответил он, и его взгляд так нежно скользнул по мне, что я просто физически ощутила волну тепла, исходящую от Берта.

В этот момент двери лифта наконец-то открылись, и все дружно ввалились внутрь. И, как и следовало ожидать, я оказалась настолько сильно прижатой к своему новому знакомому, что это было просто неприлично.

– Вот мы и познакомились ближе! – со смешком в голосе проговорил он, и я поняла, что больше не в силах держать оборону неприступности.

– Не искушай меня, парень! – сказала я Берту, улыбаясь в ответ.

– А то что? – тут же поинтересовался он.

– Лучше тебе не знать, – ответила я.

– А, может, всё же лучше узнать? – проговорил он, и стало очевидно, что я пропала.

Из лифта мы вышли, держась за руки, и сначала просто пошли по улице, а потом зашли в кафе, где говорили обо всём на свете.

Оказалось, что Берту двадцать один год, и он ещё больший альтруист, чем я, так как мечтает спасти всё человечество, сделав этот мир лучше. Он считал, что с имеющимися у нас знаниями и достижениями, мы вполне могли бы переселить часть населения на Марс, сделав его обитаемым с помощью дополнительных источников энергии и создания более плотного слоя атмосферы с необходимым количеством кислорода. И тогда отпадёт необходимость в ограничении срока жизни людей на Земле. Все смогут жить вечно. А когда и Марса будет недостаточно, можно будет освоить ещё одну планету, благо, во Вселенной их превеликое множество.

Я слушала Берта, как заворожённая, и все его идеи казались мне разумными и выполнимыми, и я даже удивлялась тому, почему раньше никто до этого не додумался.

– И тогда можно будет заниматься сексом без ограничений, – завершая свою речь, добавил он.

– Да, возможно, такое однажды случится, но сейчас, думаю, не стоит обольщаться, – горько произнесла я. – Иногда приходится идти на определённые жертвы.

– Так ты что, ни разу? – удивлённым голосом спросил он меня.

– А какой в этом смысл? Зачем тратить время и силы на то, что тебе никогда не пригодится?

– Не во всём нужно искать смысл, – хитро улыбаясь, ответил Берт. – Иногда дело просто в удовольствии.

После этого он взял меня за руку, и впервые в жизни я ощутила такое желание, что готова была отдаться этому парню прямо здесь, в этом кафе. Но вместо этого я убрала свою руку из его руки.

– Не стоит об этом думать, – опустив голову, сказала я. – Завтра у нас начнётся другая жизнь и нужно к этому подготовиться. Думаю, нам обоим следует разойтись по домам и ещё раз освежить свои знания, чтобы не упасть в грязь лицом перед нашими правителями.

– Вот именно! Ты верно сказала! Завтра нас ждёт другая жизнь, и сегодняшний вечер может стать последним днём, когда мы можем беспрепятственно заниматься всем, чем угодно! А завтра мы уже не будем принадлежать себе. Всё, что мы станем говорить и станем делать, будет находиться под всеобщим контролем. У нас не останется ни единой минуты для себя. Так что не стоит торопить приближение завтрашнего дня. Поедем в отель и проведём эту ночь вместе! А завтра встретим то, что суждено встретить, не испытывая ни малейших сожалений об упущенных возможностях.

– Но я не могу просто так поехать в отель! – сразу же принялась я искать отговорки, чтобы не позволять Берту сделать то, что безумно хотела позволить ему сделать. – Я живу с родителями, и они будут беспокоиться!

– Ева! Тебе восемнадцать лет, и я полагаю, твои родители достаточно разумные люди, чтобы понимать, что девушке твоего возраста иногда необходимо давать немного свободы. Ты вполне можешь позвонить им и предупредить, что с тобой всё в порядке. А утром заедешь домой и покажешь им, что ты жива и здорова, и готова к новым героическим подвигам во славу нашей планеты. Что ты на это скажешь?

Рассуждения Берта были настолько логичными и так соответствовали моим желаниям, что я решила позволить себе хоть раз в жизни совершить небольшое безумство. Ведь это и в самом деле мог быть мой последний шанс познать плотскую любовь и узнать, что такое секс, и глупо было бы упускать его. Тем более что с каждой минутой общения я всё сильнее и сильней попадала под обаяние Берта, теряя все силы к сопротивлению.

В итоге я согласилась. Оставив сообщение родителям на голосовой почте, я поехала вместе с Бертом в отель, где мы сняли номер и всю ночь, словно голодные звери, занимались любовью.

Я и предположить не могла, каким удивительным и прекрасным может быть мир телесной любви. И если поначалу я опасалась, что опозорюсь перед Бертом, так как имела только приблизительные представления о том, что и как нужно делать, но все опасения оказались напрасными, так как зов тела сам подсказывал мне нужные позы и движения.

Мы уснули лишь под утро, а когда сработал будильник, и я открыла глаза, то увидела перед собой лицо Берта, который улыбался мне, и в этот миг я подумала о том, что, возможно, совсем необязательно становиться бессмертным, чтобы быть счастливым.

Мы весело позавтракали, договорившись днём снова встретиться, чтобы обменяться новостями, после чего покинули наш гостеприимный номер, собираясь разъехаться по домам.

– А что бы ты ответила на то, если бы я предложил тебе, не читая, удалить письмо с результатами тестирования? – неожиданно произнёс Берт, когда мы выходили из отеля.

– Ты с ума сошёл? – удивилась я.

– Нет, я серьёзно, – без тени иронии ответил Берт. – Давай договоримся не читать эти письма. Нам было так хорошо этой ночью! И ради её повторения я готов пожертвовать своим шансом на бессмертие.

От этих слов внутри меня всё сжалось, и я готова была сказать «да», но снова сдержалась.

– Существует вероятность, что одному из нас или даже обоим, ничем не придётся жертвовать, так как результаты тестирования могут быть отрицательными, – сухо ответила я.

– Но зачем же полагаться на вероятность, когда мы можем взять судьбу в свои руки? – проговорил Берт, глядя мне прямо в глаза.

– Извини, но я считаю, что подобные решения принимать преждевременно, – ответила я, отводя взгляд.

– Полностью с тобой согласен. И при других обстоятельствах я бы сам не стал торопиться. Но сегодняшний день может всё изменить. И мы можем потерять друг друга навсегда. Как и возможность ещё раз заняться сексом, – добавил Берт, хитро улыбаясь. – И я уже не уверен, что готов к этому.

– Но ты же с самого начала это знал! – укоризненно произнесла я. – Если ты не собирался отказываться от обычной жизни, то зачем подавал заявку и пошёл на тестирование?

– Ещё вчера утром я считал, что ради благой цели смогу принять отказ от простых человеческих радостей, – сказал Берт и вздохнул.

– Так почему ты теперь начал сомневаться? – затаив дыхание, спросила я, заранее зная, что услышу.

– Я встретил тебя, – ответил он, глядя мне прямо в глаза.

– Извини, но я никогда не верила в любовь с первого взгляда, – стараясь не смотреть на Берта, ответила я.

– Я тоже, – горько усмехаясь, ответил он.

– Вот и не стоит так быстро отказываться от своих убеждений, – промолвила я в ответ, стараясь убедить не сколько Берта, сколько себя.

– Да я со вчерашнего дня только это и делаю, – сказал он, и я вновь ощутила волну нежности, исходящую от него.

Несмотря на отсутствие какого-либо опыта общения с парнями, я почему-то чувствовала, что Берт был искренен со мной. Наверное, потому, что я сама, против воли, ощущала необъяснимую нежность к этому парню.

– Обещай хотя бы подумать над моим предложением? И прежде чем открывать письмо, вспомни ещё раз эту ночь и взвесь все «за» и «против», – не оставлял попыток переубедить меня Берт.

– Ладно, – нехотя ответила я, потому что, находясь рядом с ним, совершенно теряла способность рационально мыслить.

– Давай встретимся сегодня в три часа дня на набережной и всё обсудим, – предложил Берт. – Я выберу место встречи, согласую возможность пребывания там и вышлю координаты тебе на почту. И мне очень бы хотелось, чтобы до этого времени ты постаралась не совершать никаких опрометчивых поступков.

– Постараюсь, – ответила я, собираясь прощаться, но в этот момент Берт прикоснулся своими губами к моим, и я снова потеряла способность рассуждать разумно.

Мы расстались, и каждый вернулся в свой дом.

По пути я подыскивала слова, чтобы объяснить родителям своё отсутствие этой ночью, но делать этого мне не пришлось, так как мама с папой уже уехали на работу и оставили мне на голосовой почте сообщение о том, что нисколько не сомневаются в моей благоразумности и потому оснований для беспокойства за такую дочь, как я, у них нет. И услышав эти слова, я вновь подумала о том, что рождена для великой миссии и потому не имею ни малейшего права проявлять слабость в принятии решений, которые могут изменить не только мою жизнь, но и жизнь всей планеты.

И для восстановления душевного равновесия я открыла в компьютере задачи повышенной сложности из раздела математического анализа и принялась их решать, стараясь тратить на каждую не более одной минуты. И когда моя электронная почта пополнилась новым сообщением, я с абсолютным хладнокровием открыла его и прочла то, о чём мечтала прочесть с той самой минуты, как только познакомилась с алфавитом. Я прошла испытания, и сегодня в четыре часа дня мне надлежало прибыть в центр отбора персонала для отправки к месту дальнейшего назначения.

Как примерная дочь я тут же переправила это сообщение родителям, и они мгновенно перезвонили мне, поздравляя с блестящим результатом.

После этого я встала из-за стола и прошлась по комнате. Ожидая этого момента, я представляла себе, какой бурной будет моя радость. Как я буду прыгать и кричать, а может быть, даже чуть-чуть похулиганю, высунувшись из окна на сорок шестом этаже и вызвав беспокойство соседей и полиции. Или выбегу на улицу и буду обнимать всех прохожих подряд, выказывая им свою любовь. Но отчего-то сейчас мне не хотелось делать ни того, ни другого. На душе у меня было такое чувство, которое бывает после удачно сданного экзамена, к которому ты абсолютно готов. Мои знания и способности оценили по достоинству. И всё. Никакой доли везения, как это бывает в лотерее или в результате счастливого стечения обстоятельств. Всё так, как и должно быть.

И именно от этой безупречной предсказуемости внутри меня зародилась какая-то злость, словно я не сама иду по этой жизни, а кто-то ведёт меня, не позволяя сделать ни шагу в сторону. А мысли о Берте и о прошедшей ночи так живо воспламеняли моё воображение, что только они и казались мне реальными.

Так и хотелось дать волю эмоциям и начать мечтать, как любая другая девчонка в моём возрасте, о любви и о хорошем парне, которой может сделать меня счастливой. Но только у меня была обратная ситуация. Это я могла сделать счастливыми всех людей этого мира, и ради этой перспективы я была обязана забыть о своём личном счастье.

Но всё ещё могло сложиться удачно. Если Берт тоже прошёл отбор, то мы могли бы стать коллегами по проекту об освоении Марса. А затем, лет через пятьдесят или сто, мы бы с ним переехали на Марс, где у нас появилась бы возможность создать семью.

Да, именно так и следовало поступить. По крайней мере, в этих планах было больше благоразумия, чем в отказе от перспективы стать правителем. Поэтому я решила остановиться на этой мысли и предложить её Берту, когда мы сегодня встретимся. И обрадовавшись этому решению, я подошла к беговой дорожке, чтобы привести свои мышцы и мысли в тонус. Затем я пообедала, после чего направилась на встречу с Бертом.

Он пришёл раньше времени, и когда я увидела его, этого рыжеволосого красавца, смотрящего в речную даль, меня снова обуяли чувства, которых я никогда не знала до этого. Мне захотелось подбежать и прижаться к этому парню, чтобы вдыхать запах его волос, его кожи, а затем прикоснуться своими губами к его губам, и позволить этим мгновениям длиться вечность, потому что иное применение для вечной жизни было бы просто кощунством. Но я заставила себя вспомнить о полученном письме и о своём долге, и о перспективе когда-нибудь обрести семейное счастье на Марсе, и эти мысли восстановили моё дыхание, и я смогла спокойным шагом подойти к Берту.

– Привет! – сказала я ему, а он вместо ответа поцеловал меня.

– Похоже, тебе нравится целоваться, – улыбаясь, произнесла я.

– А тебе нет?

– С тобой – да, – честно призналась я. – Получил письмо? – сразу же поинтересовалась я, чтобы определиться со своими планами.

– Не знаю, – пожал плечами Берт. – Я не проверял почту.

– Напрасно. Мне, например, уже ответили.

– И ты прочла? – спросил он, но уже в следующую секунду в его взгляде отразилась неподдельная тревога, словно он прочёл мои мысли. – Тебя приняли?

– А что в этом удивительного?

– Ничего, – каменным голосом произнёс Берт. – Я думал, что нравлюсь тебе.

– Очень нравишься! Гораздо больше, чем это допустимо в моей ситуации! Но только что это меняет?

– Всё! – ответил Берт. – Я готов был ради тебя изменить свою жизнь, а тебе, очевидно, это безразлично!

– Не нужно ничего менять! Я всё отлично продумала! Мы вместе займёмся освоением Марса и через несколько десятилетий сможем быть там вместе!

– Несколько десятилетий! И ты с такой лёгкостью об этом говоришь?

– Конечно! Ведь для правителя, у которого впереди вечность, этот срок всё равно, что пара часов для обычного человека!

Тут лицо Берта стало серьёзным.

– Ева! Я не хочу ждать несколько десятилетий! Я не хочу ждать даже несколько дней! Я хочу быть с тобой прямо сейчас! Хочешь ли и ты этого?

– Очень хочу! Но у меня есть долг перед человечеством, который я обязана выполнить!

– А о долге перед собой ты не подумала? Я уже не говорю обо мне. Видимо, для тебя это совсем неважно.

После этих слов Берт развернулся и пошёл прочь.

– Подожди! – крикнула я ему вдогонку. – Прочти хотя бы своё письмо! Вдруг тебя тоже приняли? Тогда мы ещё будем вместе.

Тут Берт остановился. Он достал из кармана куртки портативный компьютер, зашёл в Интернет, открыл свою почту и протянул прибор мне.

– Если тебе интересно, читай! – сказал он, не глядя на экран.

С замиранием сердца я отыскала в почте Берта письмо из центра по отбору персонала и открыла его. Оно было гораздо короче моего и в нём было всего две строчки, извещавшие, что результаты тестирования Альберта не позволяют зачислить его в ряды кандидатов на должность правителей.

Прочтя это, я чуть не уронила аппарат. Не говоря ни слова, я протянула его Берту.

– По твоему лицу я уже понял, что там написано, – сказал он. – Но моё предложение остаётся в силе. Ты готова отказаться от всех своих амбициозных планов ради того, чтобы быть со мной?

Мысли, словно нули и единицы в бинарном коде, понеслись в моей голове. Передо мной плыли картины всех моих грандиозных научных проектов, которые я собиралась реализовать в ближайшие столетия и тысячелетия во благо человечества. И я не находила в себе сил предать их, добровольно отказавшись от их осуществления. Но в то же время рядом со мной стоял Берт, и каждой клеточкой своего тела я ощущала, что безвозвратно влюбляюсь в него, и готова на всё, чтобы каждый день засыпать и просыпаться рядом с ним, родить от него кучу детей и жить простой человеческой жизнью, наслаждаясь своим женским счастьем.

И я уже хотела броситься к Берту на шею, сказав, что бросаю ради него всё, но в этот момент одно единственное слово воспламенилось в моём мозгу, заслоняя собой все остальные слова и мысли.

Долг. Меня выбрали, и я не имею права предавать доверие тех людей, которые оказали мне честь стать одним из правителей этой планеты. Подобная удача выпадает лишь единицам, лишь тем, кто по-настоящему достоин этого. Тем, кто готов пойти на любые жертвы ради блага человечества. И для меня Берт и есть та самая жертва, которую я обязана принести.

– Прости, – сказала я Берту, после чего развернулась и быстрым шагом пошла прочь.

Согласно купленным билетам

– Не задерживаемся, товарищи пассажиры! Проходим в вагон и занимаем места согласно купленным билетам! – громким голосом вещал контролёр, пропуская людей в вагон фирменного поезда-экспресса.

Однако ускорять поток уезжающих в это раннее утро пассажиров не было необходимости, так как в вагон номер один зашло всего шесть человек: четверо молодых людей и две девушки. Глядя на них, можно было представить себе цель поездки каждого, потому что один из молодых людей был явно офисным служащим, спешащим на важную встречу. Одетый в строгий деловой костюм с галстуком, он держал в руках дипломат, в котором, несомненно, находились серьёзные документы, требующие согласования.