Тайны Великой Эрдинии: Запретные земли

Светлана Подклетнова

Тайны Великой Эрдинии: Запретные земли

Предисловие

Сидя возле костра, Лина грела озябшие руки. Ночь была прохладная и тёмная. Тоненький серп растущей луны не мог осветить поляну. Хотелось спать, но не было даже одеяла, которое можно было бы подстелить под себя, а для того, чтобы лечь на холодную сырую землю, девушка пока недостаточно устала. Лина который раз пожалела о том, что плохо продумала, какие именно вещи необходимо взять в дорогу. Сумочки с банковской картой оказалось явно недостаточно. Тяжёлый вздох наполнил лёгкие свежим, сырым воздухом.

Лина до сих пор не была уверена в том, что поступила правильно, оставив свою маленькую квартирку в большом, так и не ставшим близким ей, городе и направившись сама не зная куда. Сейчас она сидела и вспоминала, как потеряно брела по улицам, руководствуясь каким-то внутренним зовом и не ведая, куда заведут её уставшие ноги.

В первый вечер она попыталась примоститься на лавочке в каком-то незнакомом ей парке. Но вид направившегося в её сторону полицейского мгновенно заставил оставить облюбованное место. И Лине пришлось идти всю ночь и часть следующего дня, пока территория города не осталась далеко позади.

А потом, когда она, наконец, нашла себе укрытие под ивовым кустом на берегу небольшого озерца, пошёл проливной дождь. Тогда она промокла насквозь, и была уверена, что простудится. Но, видно, простуде в эту дождливую, промозглую ночь она оказалась не по зубам.

С того дня стало прохладнее. Постоянные проливные дожди мочили одежду и волосы, затем выглядывало солнце. И только успевала Лина обрадоваться, что, наконец-то, немного пообсохла, как снова начинался дождь.

Девушка взглянула на небо. Сейчас оно было чистым. Мерцали звёзды. Лина не считала дни, но судя по размеру луны, шла она недолго – не прошло даже недели. Вышла она в утро после новолуния, а сейчас лишь тонюсенький серпик молодой луны желтел среди подмигивающих ей сверху звёзд. Но Лине, почему-то, казалось, что идёт она целую вечность. Девушка не знала, что является причиной такого чувства – то ли постоянно преследующий её холод, то ли факт, что она ничего не ела с того самого дня, когда ушла из своего дома. Поначалу она была так рада, что оставила негостеприимный город со странными людьми, которым не было никакого дела до потребностей других. А теперь она брела неизвестно где и неизвестно зачем, мокрая, голодная и страшно одинокая.

Лина смотрела на языки пламени, пожирающие тоненькие веточки, которые она то и дело подбрасывала в огонь. Зрелище завораживало, будя какие-то неясные ощущения, пробуждая где-то в глубинах разума давно позабытые образы и тени. Что-то, навеянное то ли мечтой, то ли воспоминанием, мелькало внутри алых и голубых лент костра. Она видела лица, события, но всё это было настолько мимолётно, что не могло задержаться даже на миг.

Голова девушки медленно склонилась на подложенную под неё руку. Лина сама не заметила, как оказалась лежащей на влажной траве, веки её смежились. Ещё несколько раз через силу Лина открыла глаза, а потом, сама не заметив, как именно, тихо погрузилась в беспокойный, тревожный сон. Во сне всё перемешалось – вымысел, фантазия, рассказанные ей истории, Арон, Арес, она сама – такая маленькая, несуразная…

А потом она почувствовала прикосновение ласковой ладони к своей щеке и услышала близкий и родной голос, ласково зовущий её по имени:

– Лина, Ли-и-ина!

Девушка открыла глаза и уставилась в лицо подруги, не понимая, то ли это продолжение сна, то ли Паша действительно каким-то чудом оказалась на облюбованной ею прошлым вечером, скрытой густым кустарником и покрытой мягким, душистым клевером маленькой лесной полянке.

– Паша? – Лина села, слегка поёжившись.

Утро оказалось влажным и прохладным. Небо вновь мелкой изморосью сбрызгивало землю. Температура воздуха резко упала. Но, видимо, сильно уставшая за день и вконец истощённая от недоедания, Лина не в силах была проснуться, даже несмотря на окутавший землю холод.

Пока девушка спала, костёр погас, оставив вместо себя лишь кучку остывшего пепла.

– Ты вся мокрая! – Паша сняла с себя ранец, достала оттуда тонкую пуховую шаль и принялась укутывать в неё озябшую Лину, недоверчиво изучающую появившуюся из ниоткуда подругу.

Они были знакомы всего год, но этот год был для Лины длиною в жизнь. Ведь ничего, что случилось с ней ранее, Лина не могла вспомнить. Словно в тот день, чуть больше года назад, она впервые появилась в том чужом для её сердца и негостеприимном городе, где всю свою жизнь обитала Паша.

Но за время их с Пашей дружбы Лина сумела хорошо изучить Пашин характер. И сейчас девушка не могла не заметить, что Паша – обычно рассудительная и спокойная – нервничала, хотя очень старалась этого не показывать.

Лине думалось, что настроение подруги связано с тем, что она ушла, никого не предупредив. Тогда её хватило лишь на то, чтобы оставить на столе записку. В тот момент Лине казалось, что написанное на вырванном из блокнота листочке было вполне понятным и не вызывало каких-либо разночтений. Но сейчас девушка понимала, насколько странным должно было показаться Паше и её письмо, и её решение.

Скорее всего, подруга думает, что она совсем повредилась рассудком. Может быть, так оно и есть. Ведь, с любой точки зрения, уйти из тёплого дома, от устоявшейся сытой жизни практически в никуда – это не самое разумное решение. Но кто говорит о разуме, когда речь идёт о Лине – девушке, которая живёт одними лишь чувствами?

– Паша, – Лина протёрла глаза, шаль сползла с одного плеча, и Паша снова прикрыла Лину, на этот раз пришпилив шаль на её плече отколотой от своего ворота английской булавкой. – Как ты здесь очутилась? – сонный голос Лины звучал даже для неё самой будто издалека.

– Ногами пришла! – Паша погрозила Лине рукой. – Больше никогда так не делай! Я чуть с ума не сошла, прочитав твою записку. Как так можно было? Ты бы хоть сообщила мне о том, что собираешься уезжать, заранее! А так мне пришлось всё делать второпях!

– Что делать? – Лина так и не могла взять в толк, откуда здесь, в глухом лесу, куда сами собой унесли её ноги, появилась Паша. Может, это действительно продолжение сна?

– Что делать… Что делать… – передразнила подругу Паша. – Искать жильцов, которым нужна была квартира, заключать договора!

– Не понимаю! – глаза Лины расширились настолько, что стали почти квадратными. – Какая квартира?

– Да, твоя же! На что ты жить собираешься? – Паша покачала головой, как будто осуждая непрактичность Лины. – Я нашла жильцов в твою квартиру, они будут ежемесячно переводить деньги на твою карточку. Я и в свою нашла тоже.

– Постой! – Лина, наконец-то, окончательно поняла, что проснулась. – Объясни всё по порядку. Как ты меня нашла? И почему вдруг ты решила отправиться на мои поиски? У тебя была обеспеченная жизнь, работа. Зачем тебе понадобилось бросать всё это? Это ведь… И ты пришла прямо сюда… Магия какая-то!

– Шла, шла, и нашла! – Паша надула губы. – Нет бы обрадоваться подруге, а она сразу вопросы задавать! Почему… Зачем…

– Я рада! – резко выдохнула Лина, схватив подругу за обе руки. Действительно! Как же она так? Паша ради неё пошла на такие жертвы. Вот только действительно непонятно – зачем? – Я очень рада! – продолжила Лина свою речь. – Но пойми, я также очень сильно удивлена. Я шла, сама не знаю куда. Оказалась, сама не знаю где. Просыпаюсь – и вижу тебя!

– Я подумала, что логичнее всего было предположить, что ты подашься на север, – пожала плечами подруга. – Потом люди в городе говорили, что какую-то девушку, очень напоминающую тебя, видели на лавочке в сквере. Вот я и решила…

Объяснения Паши звучали для Лины как-то абсурдно. Даже если она пошла на север, как она могла прийти именно в то место леса, где сейчас находилась Лина? Странным было даже само желание Паши сопровождать её. Да, они – подруги. Но даже для подруги оставить размеренную, довольно обеспеченную жизнь и ринуться на поиски приключений… По мнению Лины, это было слишком. Но Лина решила не вдаваться в подробности, во всяком случае, пока.

– И ты хочешь идти со мной? – робко спросила она, уже предполагая, каким именно будет ответ, и в глубине своего сердца отчаянно радуясь ему.

– Хочу? – возмущённо воскликнула Паша. – Конечно, нет! Пойду ли? Да! Пойду! А куда ж мне деваться? – Паша снова погрозила Лине. – Я тебя хорошо знаю! Ведь ты от своего решения не отступишься?

– Нет, – покачала головой девушка. – Я не могу и не хочу возвращаться. Не знаю почему, но что-то тянет меня туда, – Лина указала рукой в сторону севера. – Однако я не вижу ни единой причины, по которой тебе стоило бы последовать за мной. Ты могла спокойно жить в комфорте и уюте. Тебе-то это зачем?

– Понимаешь, – Паша отвела глаза, и вновь Лине показалось, что подруга нервничает и что-то недоговаривает. Но теперь уже Лина была уверена и в том, что та что-то от неё старательно скрывает, и в том, что на данный момент одним из главных желаний Паши было, чтобы Лина не затрагивала опасной, по её мнению, темы. – Ты – единственный человек, который по-настоящему дорог мне. У меня ведь никого нет, кроме тебя. Что я буду делать там одна?

Лина вздохнула. Ну почему сегодня всё было таким сложным? Поняв, что вразумительного ответа от подруги она не дождётся, девушка решила оставить в покое эту тему, тем более что в её спонтанном путешествии присутствие Паши было даром небес.

Но как только они отошли от неудобной для Паши темы, сама Паша подняла вопрос, которого сторонилась сама Лина.

– Может, ты объяснишь мне, что случилось тогда у меня дома? Ведь ты из-за этого ушла? – теперь голос Паши звучал тихо. Она не настаивала, она просила. Но от этого Лине захотелось сбежать ещё дальше, укрывшись от проникновенного взгляда той, что от всего сердца предлагала ей свою помощь. – Ты ж была вся белая, как полотно! Ты напугала меня тогда очень. Что произошло-то?

Руки Лины опустились. Её снова начало окутывать то ощущение ужаса, которое до сих пор преследовало девушку, но теперь, в основном, по ночам. Ведь днём у неё были совсем другие заботы. Паша была права, это и было тем толчком, который заставил её убежать, оставить мир, что год назад принял её – растерянную и не помнящую себя. Она так и не смогла принять этот мир с его непонятными для неё законами и равнодушными к чужим бедам людьми.

Странный сон или явь… Предчувствие или пророчество… Видение будущего или чья-то затаённая боль… Боль этого мира… Она не знала, что это было. Но это было нечто пугающее. Как объяснить подруге, что произошло в ту ночь, когда та приютила её на мягком диване в своей кухне? Как рассказать, какие чувства обуревают ей, Линой, до сих пор при одном воспоминании о той ночи?

– Я… – Лина запнулась, сглатывая внезапно возникший ком в горле, глаза её увлажнились. Она подняла взгляд на подругу, и в нём было столько муки и невысказанного страдания, что Паша быстро подошла к ставшей такой дорогой, практически сестрой девушке, села рядом с ней на землю, и притянула её лицо к своей груди.

– Тихо, тихо… – она начала гладить Лину по голове. – Не нужно. Если это так неприятно, не нужно вспоминать. Потом как-нибудь расскажешь. Только не плачь!

Поддержка подруги немного успокаивала, позволяла отвлечься от воспоминаний, прийти в себя, вынырнуть из того жуткого кошмара в этот, пусть и промозглый, но тихий и спокойный день. Лина подавила приступ отчаяния, оторвала голову от Паши и, посмотрев ей в глаза, искренне прошептала:

– Спасибо! Спасибо тебе! Спасибо за всё!

Решив временно не затрагивать столь болезненную для Лины тему, Паша поднялась на ноги, потянув за руку подругу, и деланно весёлым голосом предложила:

– Вставай! – она улыбнулась и, сама почувствовав, насколько грустно выглядит эта её улыбка, стряхнула с себя навеянную Лининой реакцией на свой вопрос внутреннюю дрожь, а затем уже более энергично продолжила. – Может, по дороге немного обсохнешь. Глянь! Солнышко вышло. Сейчас выберемся из тени, и оно тебя высушит.

Постаравшись хотя бы на время отгородиться от вызванных вопросом подруги воспоминаний, Лина с благодарностью приняла руку Паши. И девушки отправились в путь, держась, как до этого и сама Лина, северного направления.

В дороге Паша кормила Лину загодя припасёнными пирожками и соком, как оказалось, наполовину заполнившими её рюкзак.

Счастья от встречи задвинуло грустные мысли подруг на задний план, и уже спустя четверть часа девушки весело болтали, радуясь лету, солнцу и взаимному общению, которого последние несколько дней обеим подругам так сильно недоставало.

К разговорам о том, почему Паша последовала за Линой, или что случилось в ту ночь, после которой Лина резко решила изменить свою жизнь, они не возвращались, понимая, что рано или поздно всё прояснится само собой.

Лето было в полном разгаре, и вышедшее, наконец, из-за тяжёлых дождевых туч солнце быстро прогрело землю и подсушило влажную от утренней росы траву. На деревьях трелями заливались птицы, мелкие насекомые посвистывали и пощёлкивали где-то в траве. На луговых цветах занимались сбором нектара деловитые пчёлы. Бабочки перепархивали с травинки на травинку. Бурная зелень местами доходила до пояса, а иной раз расстилалась под ногами бархатистым розовым и белым клевером или островками голубых незабудок. Иногда девушки набредали на небольшие чистые ручейки, которые часто встречались в этих свободных от цивилизации местах.

Лина заметила, что Паша с некоторых пор начала немного менять направление их движения, чуть-чуть смещая его на восток. Для Лины, внутреннее чутьё которой тянуло девушку строго на север, этот небольшой крен в их движении не был критичным. Но всё же девушке стало чрезвычайно любопытно, куда именно пытается привести её подруга. А Паша точно пыталась незаметно увести их с того пути, который определила для себя Лина. Паша не знала, куда именно направляется подруга. Лишь однажды она спросила её, куда они идут. Лина лишь махнула рукой, указав направление выбранного движения. А Паша, увидев, как помрачнела при этом подруга, больше не стала ничего спрашивать.

– Когда я сказала Марии, что ты ушла, она буквально рассвирепела! – со смехом рассказывала Лине Паша. – Она даже предположить не могла, что ты можешь покинуть её великолепное заведение. А тем более вот так, не сообщив ей об этом. Она кричала, что никогда больше не примет тебя на работу, что ни один человек в этом городе не возьмёт такого нерадивого бухгалтера, которому она даст самую отвратительную характеристику. А потом резко спрашивала, где тебя можно найти, и можешь ли ты передумать и вернуться в кафе. Наконец, когда она устала орать, и я смогла вставить слово в её монолог, я сообщила ей, что тоже ухожу. И тут началось невообразимое! Она стала запугивать меня, говоря, что точно знает о том, что мне известно, где именно ты находишься. Она требовала, чтобы я выдала ей твоё местоположение, чтобы я дала ей возможность поговорить с тобой и объяснить, как сильно ты подводишь любимую фирму, в которой проработала столь долго, и которую должна любить больше, чем что бы то ни было на этом свете. В общем, кошмар! Я едва смогла от неё вырваться, да и то только после того, как пообещала рассказать тебе, как она расстроена твоим бесчестным поведением по отношению к кафе и к ней лично! – Паша снова прыснула. – Она была такой потешной!

– Она сильно расстроилась? – упавшим голосом спросила подругу Лина.

– Сильно? Это мягко сказано! – Паша ухватила подругу за руку, чуть нагнувшись и заглянув в её глаза. Затем скорчила потешную рожицу, отчего Линино настроение быстро поползло от состояния «мне так стыдно» к состоянию «жутко весело», и продолжила высказывать теперь уже своё мнение по теме. – Где же она ещё найдёт человека, который за такую оплату будет так много работать? Это же нереально! Ты же ничего никогда от неё не требовала. Ни повышения зарплаты, ни уменьшения рабочего дня, ни выходных или отгулов. Ты делала абсолютно всё, что она тебе говорила. Ты выполняла самые нелепые распоряжения, порою, оставаясь на работе дольше положенного времени, или даже забирая работу домой. Где она ещё найдёт такую безответную и кроткую глупышку, как ты?

От высказанной в лоб похвалы, Лине стало неловко, щёки девушки обдало жаром и она, робко улыбнувшись, потупилась.

– Ты преувеличиваешь! – тихо попыталась возразить Лина, не зная, куда девать взгляд. – Я просто выполняла свою работу.

– Видела я, как ты её выполняла! – ворчливо отреагировала Паша. – Она просто верёвки из тебя вила!

Разговаривая, Паша и Лина поднялись на холм, с которого очень хорошо просматривались окрестные земли. Пейзаж вокруг них был настолько красив, что захватывало дух. Но не это особенно привлекло Лину. Девушке показалось, что холм разделяет два абсолютно различных мира. С той стороны, откуда они пришли, были совершенно дикие, нетронутые человеком степи с небольшими пролесками. А за холмом…

Вдали посреди широкой извивающейся полосы лугов петляла голубая речка с сетью зелёных, обрамлённых песчаными пляжами, островков. Через реку был перекинут широкий понтонный мостик. Чуть ближе к путешественницам волнами, вызванными тёплым летним ветерком, колыхалось зелёное море лиственного леса. А прямо перед холмом, с которого обозревали окрестности девушки, расстилались пастбища и поля, засеянные пшеницей, рожью, ячменём и ярко-жёлтыми подсолнухами. Сам же холм с противоположной от той стороны, откуда они пришли, был покрыт мягкой зеленью, пробившейся сквозь свежескошенную траву.

Немного в стороне располагалась довольно большое село с аккуратными, стоящими вдоль трёх улиц и множества мелких переулочков, домиками. Оно находилось в низине за холмом, на который только что поднялись Лина и Паша.

– Так вот куда ты нас вела, – Лина удивлённо разглядывала ряды одноэтажных домиков.

До сих пор ей и в голову не приходило, что по пути может оказаться поселение. Хотя, почему нет?

– Ну, должна же я была изучить карту окрестностей! – Паша лишь покачала головой.

Паша никак не могла понять, как Лина, всегда такая умная, с абсолютно развитой интуицией, даже не задумалась о том, что неплохо было бы найти на своём пути места, где обитают люди. К тому же подруга покинула город, взяв с собой лишь дебетовую карточку. И что с ней делать в глухом лесу? Очевидно же – нужно идти в город или, по крайней мере, в деревню, а не напролом через целину.

Вообще Паше вся эта ситуация с побегом в глушь из комфорта казалась очень странной. Но, зная Лину, девушка даже не пыталась отговорить подругу. Решение её точно было незыблемым. И единственная возможность для прикипевшей всем сердцем к подруге Паше была просто пойти за ней. Ведь в этом мире у неё действительно больше не было ни одной родной души. А Лина… Как-то незаметно эта на вид хрупкая, маленькая девушка так глубоко засела в её душе, словно они всегда были дружными и неразлучными сёстрами.

– Здесь мы можем пообедать и отдохнуть, а потом продолжим свой путь. Ты ведь не против? – Паша ласково улыбнулась подруге, заглянув ей в лицо.

– Нет, конечно! – Лине стало немного не по себе. Иногда она становится такой глупой! Вот и сейчас – Паша позаботилась о них, а она, Лина, в недоумении смотрит на раскинувшееся за холмом поселение.

– Тогда, вперёд! – Паша вытянула руку, словно полководец, указывающий направление атаки. А затем хмыкнула и добавила. – Думаю, у них есть здесь какое-никакое кафе…

– Полагаю, должно быть, – кивнула Лина и двинулась вслед за поспешившей вниз по склону Пашей. – Здесь есть магистраль, – девушка указала рукой на четырёхполосную асфальтовую дорогу, проходящую в нескольких сотнях метров от деревеньки, – а значит, должно быть и место, где дальнобойщики смогут отдохнуть от дороги.

– Ага, – радостно поддакнула Паша, всё более ускоряя в предвкушении сытного горячего ужина после постоянных перекусов всухомятку, которыми они часто довольствовались последнее время.

Идти под гору было легко. Траву здесь не так давно скосили, а новая растительность пока ещё не успела так вырасти, чтобы замедлить ход путников. И девушки, которые поначалу шли шагом, по мере приближения к селу уже бежали по зелёному полю, веселясь и пытаясь обогнать друг друга. В деревню они добрались, задыхаясь от быстрого бега и радостно хохоча.

Лине подумалось, что путь её стал намного легче с появлением Паши. Но всё же девушку всё больше беспокоил тот самый вопрос, который занозой засел в её голове с момента, когда Паша разбудила её – продрогшую, голодную и жутко одинокую – на полянке у озера в дождливом утреннем лесу. Как смогла отыскать её подруга в том тёмном, кажущемся бесконечным, сосновом бору?

Спросив у одного из местных жителей, где здесь можно перекусить, девушки по его подсказке быстро нашли небольшое, но уютное кафе, стоящее ровнёхонько посередине сельской площади. Солнце не так давно спряталось за горизонтом, и на землю опускались сумерки.

Кафе было закрыто, лишь где-то внутри него маячил призрачный свет. Лина и Паша, немного потоптавшись у входа, пошли дальше, решив поискать другое место для отдыха. Но так ничего и не найдя, девушки вернулись к кафе на площади.

Как раз в тот момент, когда они подошли к его дверям, туда входила молодая миловидная женщина. Паша окликнула её, спросив, можно ли у них поужинать, и женщина гостеприимно пропустила гостей внутрь. Само здание кафе было построено из массивных проолифленных брёвен, а вход в него сделан в виде широкой открытой арки. Слева от арочного входа находилась маленькая дверка, куда и провела посетительниц служащая кафе.

– Мы были здесь несколько минут назад, но было закрыто, – оглядываясь, сообщила Паша официантке, которой и оказалась увиденная ими на улице женщина.

– Внутри должен был гореть свет! – приветливо откликнулась та. – Когда свет горит, кафе работает.

– Мы не знали, – пожала плечами Паша. – Да и света я не заметила, разве что где-то во внутренних комнатах.

– Да? Странно! – на лице женщины отразилось недоумение.

Кафе изнутри оказалось под стать тому, что девушки увидели снаружи. Слева от входа располагались деревянные бревенчатые стены и лакированные столики с лавочками, по две возле каждого стола.

Подруги выбрали для себя уютный уголок, который был отделён от соседних таких же закутков резными перегородками из дерева, даря посетителям иллюзию отдельного помещения в довольно обширном зале. Искусственные виноградные лозы плелись вокруг решетчатых перегородок, это добавляло особый шарм и какую-то волшебную атмосферу. Словно из обычного мира, который находился за стенами кафе, переносишься в другую, сказочную реальность.

В конце длинного зала кафе находилась деревянная, как и вся местная мебель, барная стойка. Около барной стойки на стене висел плоский широкоэкранный телевизор. Как раз напротив него и расположились уставшие путницы.

Лина и Паша оказались единственными посетителями этого кафе. Видимо, по вечерам местный люд сюда не захаживал. Да и вставали крестьяне поутру с петухами, так что, как водится, ложились они с заходом солнца.

Тем временем официантка подала меню. И Лина с Пашей, долго не выбирая, заказали себе по порции жареного картофеля с грибами и по стакану чая.

На экране телевизора мелькали неестественно широкие фигуры певцов, исполняющих музыкальные клипы. Мягкий тёплый, чуть приглушенный специальными светильниками, свет дневных ламп привносил в настроение мир и покой.

Казалось, что не было изнурительного пути – они всё ещё дома, просто вышли куда-то посидеть в тёплой и уютной обстановке.

Девушки откинулись на спинки лавок, и, оставив беседы на потом, молча отдыхали, изредка посматривая на экран, когда что-то там привлекало их внимание.

Примерно через треть часа им принесли дымящуюся картошку с поджаристой корочкой и таким количеством грибов, что блюдо можно было назвать не картофелем с грибами, а грибами с картофелем. Проголодавшиеся путешественницы накинулись на свой ужин, и спустя ещё три четверти часа, сытые и довольные вышли из кафе сердечно попрощавшись с официанткой и пообещав зайти, как только снова попадут в эти места. Уходя, Паша не преминула запастись в дорогу свежими пирожками, сумку с которыми на пороге заведения им выдала накормившая их женщина.

– Не хочешь переночевать где-нибудь в этом селе? – спросила Лину Паша, но внутреннее чутье подсказывало Лине, что подруга не рассчитывала на положительный ответ. Да и Лина не была настроена ночевать под одной крышей с кем-то из местных жителей. Почему? Девушка не могла этого объяснить. Просто предчувствие и какая-то необъяснимая тревога…

– Я хотела бы идти дальше, – робко ответила Лина, уже зная, что от Паши не последует возражений.

Ночь полностью заволокла землю тьмой. Девушки шли молча. Паша о чём-то задумалась, а Лина, которая обычно не начинала разговор первой, старалась не мешать размышлениям подруги.