скачать книгу бесплатно
Над пеленой таинственных обманов.
Со мною снова был мой черный кот,
Он вымок, и шипел, не понимая,
Куда нас дождь по берегу ведет,
И почему его не замечаем.
И все темней казались облака,
А кот орал, и окна гасли рядом,
И музыка была там так легка
И белый вальс с дожем, моя отрада,
От чаянья любви немела вновь
Моя душа, промокшая до нитки,
И не смущали дождь и эта ночь,
Ведь кто-то там играл еще на скрипке
На скрипке грез, мышиная возня
Усталых туч, нас только забавляла,
Но кот смотрел с тоской на меня,
– Ну что тебе все мало, мало, мало.
И музыка смолкала, и луна
Пробилась среди туч и засветила.
И я была как прежде влюблена,
И даже этот нудный дождь любила…
А мы с тобой пытались пробежать
Над пеленой таинственных обманов.
Неделю дождь не перестал плясать,
Над городом, окутанным туманом,
Между адом и раем
В белом просторе парят и сливаются
Души, друг другу верны.
С. Ольшевскими
Мой друг в раю, а мне б в пределы ада
И на пирушку в тесный круг друзей,
Где тосковать о брошенном не надо,
Где все свои среди своих чертей.
А мне бы веселиться до заката
И вспоминать о том, что было там,
И в чем была я вечно виновата,
И пес какой все ходит по пятам.
По дубу в рай подняться мне едва ли,
Дурман сирены вызывает грусть.
Нет, мы б с друзьями вечно пировали,
Прогнав чертей с котами, ну и пусть
Там жарковато, там темно порою.
Но если рядом ты, а ты в аду,
То двери рая ангел пусть закроет,
Я к ним по дубу точно не дойду.
Ну что ж, прощай, в твоем раю спокойно,
Но пусть не снится даже нам покой,
Унынье прочь, и так легко не больно,
Когда друзья пируют там с тобой.
Плен медовухи, вечная отрада,
Пусть ангелы достанутся другим.
Бродить в аллеях бесконечных сада,
Писать богам и оды там и гимны
Увольте, не об этом я мечтала,
Прости же Зевс, и Посейдон прости,
Я с Персефоной спорила устало.
В объятия к Аиду мне идти
Парк 30 летия ВЛКСМ
В старом доме гуляет ветер,
Он уносит куда-то листья
И листки со стихами, светит
Нам фонарик, являя лица
Но луна черты искажает.
Не узнать мне тебя, мой Демон.
Пианист все еще играет,
Тихо тает музыка где-тоэ
То ли явь, то ли сон не ясный,
В старом доме мелькают тени,
Возвращается мир прекрасный,
Откровенны мы нынче с теми,
Кто далек, и никто не знает,
Как вернуть нам листки и листья,
И судьбой Пианист играет,
И Луна искажает лица.
В старом парке проснулись птицы,
И летят внезапно куда-то,
И мелькают родные лица,
И забыты боль и утраты.
Говорят, что покой лишь снится,
Приходите сюда вы снова,
Чтобы Музыкой насладиться,
Чтобы снова услышать Слово
Ночная прогулка
И каждое мое стихотворенье
Еще в утробе мыслей и идей
Пытается нас вырвать из забвенья
И бросить в бесконечность площадей.
И в городе, снегами занесенном,
Где храм чуть прикрывает серый дом,
Мы бродим, и взираем так влюбленно,
На то, что открывается с трудом,
И узник рвется к небу, и Любаша
Нас ждет покорно, книгу опустив,
И признаюсь я в том, что было страшно
Тебя не встретить, страсть похоронив.
Но все случилось, город мой внимает,
И понимает, что прекрасна жизнь,
Он твердо верит, он прекрасно знает,
Как души улетают вдаль и высь.
Но милый, в ту стихию страсти нежной
Вернемся снова мы на Новый год.
Метельно все в душе и безмятежно,
Когда любимый рядышком идет.
И в старом парке проступив внезапно,
Мы будем целоваться в тишине.
Да, жизнь прекрасна, яростна, внезапна
И краткосрочна, и всегда в цене.
О чем задумался Степаныч?
Ну вот и лето, сколько стройных ног,
И каблучки стучат по мостовой.
И только он, уставший, изнемог,
Не просто управляться под землей,
И жизненный иссяк как будто пыл,
Чини иль не чини, все рвется вновь.
Ван Гог напротив с музою застыл.
У всех весна, у всех теперь любовь.
Да, город жив, но кто оценит труд,
Им невдомек как хрупко все внутри.
Они к нему, когда ЧП, придут,
Когда труба прорвется. Фонари
Уже горят, и в вечер погружен,
Мир замирает от земных забот.
И лишь Степаныч хмур и удивлен,
Не до страстей в пылу его работы.
Вот пьяница открытья ждет пивной,
Ему и море по колено вновь,
Перекурил, когда там выходной,
И снова исчезает под землей.
Тарские врата
Поднимемся от Любочки опять,
Ее оставив, не прощаясь там,
И вновь пойдем беспечные гулять.
К воротам Тарским – К царским воротам, —
Так говорила бабушка, когда
Мы были с нею тут, сто лет назад.
Шли к храму, и блестящая звезда.
Сияла в небе, о, тот звездопад.
Ворота возвышаются вдали,
Исток и слава, тени и судьба,
Здесь говорят о вере и любви,
Здесь декабристы, жены их, пальба,
Какие-то другие времена,
Тень Ермака над грозным Иртышем,
И смех Кучума, и молчит она
Пред адмиралом, знает – обречен.
И если б камни рассказать могли.
Стою одна, давно их в мире нет,
И только в свете алом той зари
Мне видится иной, кровавый след.
Латышские стрелки пришли карать,
И валятся тела на берегу,
А Тарские ворота – стон и стать
На набережной тех событий гул…
Пройдем еще, и там ютится храм,
Он выстоял в лихие времена,
Там бабушка и свечи с неба нам
Все говорит, что кончилась война.
И город спит, внимая словесам,
И никого на этой стороне,
И только у истоков, где-то там
Еще живем в реальности и сне…
Тень из прошлого
Мертвый город его спасает,
Бережет арестанта Омск,
И к таким он причастен тайнам,
