Вечная империя. Первая часть

Помимо всего прочего руководство ИСБ достаточно серьезно относилось к вопросам продовольственного обеспечения и порядку организации питания своих сотрудников. Спецслужба располагала собственными рыбацкими судами, мясомолочными фермами и пшеничными полями. Правильно организованный способ обработки земли позволял собирать около четырехсот тысяч тонн зерна в год. Многие были уверены, что только невероятная магическая и интеллектуальная мощь Императоров Вечной империи32 препятствовало установлению в стране ИСБшной диктатуры.

Справедливости ради следует отметить, что такое утверждение было верным лишь отчасти. В Империи существовали и другие противовесы, ограничивающие могущество сил безопасности. Одним из них была миллионная имперская армия (без учета резервистов и легионеров колониальных войск), а также внутренние войска, подчиняющиеся министру полиции. И, наконец, помимо ИСБ в Империи имелись и другие спецслужбы: Тайная полиция, Служба Безопасности Императора, Судебная стража, Дворцовая полиция. Поодиночке они вряд ли могли конкурировать с ИСБ, но считаться с ними все равно приходилось. Все эти «спецорганы» подозрительно следили друг за другом и при малейшей возможности докладывали о замеченных нарушениях «коллег» во Дворец.

Поэтому полковник Приск, ища источник утечки секретной информации, не мог просто взять и по своей инициативе установить слежку за каким-нибудь чиновником высокого ранга. Имперские законы предусматривали только две легальные возможности проведения негласных следственных действий в отношении членов правительства: Решение Высшего Звездного суда или одобрительная резолюция Императора. Естественно, ни того ни другого у Приска не было, а для обращения в суд или к главе государства нужны были веские обоснования, к которым смутные подозрения точно не относились.

Впрочем, полковник стал заместителем председателя ИСБ не только потому, что неукоснительно соблюдал законы. В подобных случаях он всегда пользовался услугами только тех сотрудников ИСБ, которые были преданы лично ему и Вассиану. В наиболее щекотливых ситуациях он обращался к профессионалам вообще не состоящих в штате спецслужбы.

Последнее время Приск любил встречаться с верными людьми в тихом и уютном ресторанчике на Малой Речной улице. Хозяин заведения – коренастый, розовощекий толстяк – был многим обязан Приску, и если бы полковник заговорил, то за жизнь пузана никто не дал бы и гроша. Приск чувствовал себя в этом заведении в полной безопасности, даже несмотря на многократные попытки вэбэшников осуществить прослушку его разговоров. Ресторан мягко и ненавязчиво контролировался агентами Приска, а антипрослушивающая защита была не хуже, чем в личном кабинете полковника. Сами встречи не являлись доказательством какой-нибудь незаконной деятельности – полковник встречался здесь только с «чистыми» людьми. Сотрудники внутренней безопасности, конечно, все понимали, но доказать ничего не могли. Император тоже предпочитал смотреть сквозь пальцы на подобные «шалости» своих «овчарок». Разумеется, до тех пор, пока они не перерастали во что-нибудь серьезное.

В настоящее время Приск как раз сидел в этом заведении за небольшим столиком из ларинфского дуба. У него была назначена встреча с одним из лично преданных ему сотрудников контрразведки33. Хозяин ресторана всегда предоставлял ему отдельную и со вкусом обставленную комнату с изящным фонтанчиком и бюстом Императора. Полковник обычно приходил немножко раньше, чтобы успеть пообедать, так как обсуждать серьезные дела за обильной трапезой он не любил. К этому Приска приучил еще отец, который был юристом первого класса в Агропромышленном ведомстве Империи. Отец всегда хотел, чтобы сыновья пошли по его стопам, и с детства старался дать им как можно больше практического опыта. Он договаривался со своим братом – крупным фермером Юго-восточной провинции, чтобы тот брал своих племянников на заключение различных сделок по аренде земли или поставок товара. Будучи еще ребенком, Приск хорошо запомнил большие застолья, традиционно сопровождающие подобные мероприятия, но говорить о делах за столом считалось дурным тоном. Как правило, после еды все переходили в специальную комнату для переговоров, куда приносили легкие закуски и напитки: там и заключались все необходимые соглашения и договоры. Так сказать, на сытый желудок. Этот старинный обычай неукоснительно соблюдался всеми аграриями Восточной и Юго-восточной провинций.

Приск любил это заведение. Местная кухня напоминала ему малую родину. Здесь готовили простые и незатейливые блюда. На обед полковнику обычно давали один из видов овощного супа и мясной десерт, но сегодня был особенный день. Приску принесли перепелок, обжаренных с чесноком и розмарином. Это было любимое блюдо его матери, у которой сегодня девяносто первый день рождения. Раньше в этот день их огромная семья собиралась за большим столом и одним из главных блюд были перепела. Весь дом пропитывался их умопомрачительным ароматом! Полковник вздохнул – иногда он позволял себе проявлять сентиментальность, но не чаще двух раз в году.

В целом Приск был очень практичным и предусмотрительным человеком. Любую помощь или услугу полковник рассматривал, как своего рода инвестиционное вложение в свое будущее. Большой ошибкой других людей было этого не понимать.

В дверь аккуратно постучали – явился нарядный слуга хозяина и, угодливо улыбаясь, сообщил, что к их уважаемому гостю посетитель. Полковник приказал принести несколько холодных закусок и фрукты в кислом соусе, которые он сам терпеть не мог, но от них был в восторге его гость. Дверь отворилась, и вошел низенький незаметный человечек в серой тунике и сандалиях. Через правое плечо был перекинут длинный плащ из простой шерсти, скрепленный дешевой фибулой. Несмотря на неприметную внешность в человечке чувствовалась выправка, выдававшая бывшего военного.

– Рад видеть вас, господин полковник, – поздоровался контрразведчик, усаживаясь напротив Приска.

– Сейчас принесут поесть, – буркнул тот. – Кислые фрукты, как вы любите.

– Благодарю, – кивнул человечек и улыбнулся. Его любовь к кислому была несколько преувеличена.

– Я слышал, что жители Аджмира34 делают соус, который по вкусу является кислым, соленым, острым и сладким одновременно, – заметил Приск. – Правда, ингредиенты там довольно специфические.

– От этих варваров можно ожидать и не такого! – в глазах контрразведчика появился веселый блеск. – Один мой знакомый вернулся из исследовательской поездки в Г’яар, что на Красной земле. Он рассказывал, что там очень ценят сердце живой кобры.

– Живой? – поднял бровь Приск.

– Ну, не совсем, – поправился контрразведчик. – Змее отрубают голову, а затем вынимают сердце. Оно еще бьется, когда они начинают его есть.

Наконец принесли еду, и собеседники на некоторое время замолчали. В этот момент из общей залы доносилось чарующее звучание семиструнной кифары. Игра на этом инструменте считается крайне популярной по всей огромной Империи. Причем играют на ней только мужчины и женщины, являющиеся профессиональными кифаристами.

Насытившись, контрразведчик сразу перешел к делу:

– Два года назад мы организовали слежку за одним аравадским дипломатом: его подозревали в связях с иностранной разведкой. Несколько месяцев наружного наблюдения за объектом не дали никаких результатов. Мой начальник уже отдал приказ свернуть операцию, но удача, наконец, нам улыбнулась. Во всяком случае, мы тогда так думали. Один из наших людей заметил, что из подъезда гостиницы, куда недавно вошел аравадец, выходит женщина очень похожая на жену главы Высокого собрания волшебников35 Сервия Публиуса.

– Да, я помню этот эпизод, – кивнул Приск с интересом. – Мне о нем докладывали. Нам тогда очень повезло, поскольку далеко не все сотрудники знают в лицо всех членов семей министров.

– Ну, господин Публиус – не обычный министр, – контрразведчик усмехнулся. – Он и все его контакты у нас на особом контроле, как вы и приказывали.

– Разумеется, – Приск задумчиво поковырялся в тарелке. – Теперь понятно, что вы имели в виду под зацепками, которые помогут нам подобраться к источнику «протечки». Но если мне не изменяет память, тогда мы так и не смогли установить связь аравадца с разведкой его страны. Парень оказался обычным дипломатом.

Кифара за стенкой заиграла громче и к ней добавилась флейта. Мужские и женские голоса мелодично запели старинную песню о любви юной Доминики к известному мореплавателю Флавию Скрабону. Насколько Приск помнил, бедный моряк разрывался между прекрасной нареченной и морем, которое с детства прочно овладело его сердцем. —

– Связь аравадца с женой господина Публиуса тоже осталась неподтвержденной, – добавил контрразведчик. – Вы тогда запретили нашему руководству предпринимать какие-либо действия для установления личности той женщины.

– Естественно, – кивнул Приск, прислушиваясь к аплодисментам из общего зала. Видимо посетителям выступление кифаристов пришлось по вкусу. – Алтею вы упустили, а аравадца потом отозвали на родину. Мы же не будет шпионить за женой члена Тайного императорского совета без законных оснований? (контрразведчик тонко улыбнулся, принимая шутку.) Его Высокопревосходительство36 четко дал мне тогда понять, что такие действия пока лишены целесообразности.

– Разумеется, господин полковник, зачем лишний раз ворошить осиное гнездо? Тем более что мы всегда были в довольно неплохих отношениях с Аврилием.

Контрразведчик сделал паузу, наблюдая за реакцией полковника, и убедившись в ее отсутствии, продолжил:

– Я вижу, что сейчас, судя по вашему прошлому распоряжению, ситуация немного поменялась и мы сможем действовать более… э… решительно.

– Да, да, – было видно, что происходящее Приску не очень нравится. – Я же вам уже говорил: делайте, что считаете нужным. В разумных пределах, разумеется.

Шум зала резко усилился. Дверь к заговорщикам приоткрылась и в помещение ворвались характерные запахи кухни. На пороге стоял сам толстощекий хозяин с серебряным подносом, на котором находился синий графин из флариниумского стекла и пара стаканов.

– Ваш сок, господин! – повинуясь кивку Приска, толстяк осторожно поставил поднос на стол и торопливо удалился.

– Кое-что в отношении людей Аврилия мы уже предприняли, – сообщил контрразведчик, когда за хозяином закрылась дверь. – Как вы и приказывали, я привлек для операции сторонних людей. Они профессионалы своего дела, но мы их используем втемную. Бедолаги считают, что выполняют задание нальдивской королевской разведки, а не ИСБ.

– Хорошо, – одобрил Приск. Он всегда считал так называемую «вербовку под чужими парусами» невероятно эффективной. – Подготовьте все так, чтобы в случае провала мы могли представить действия этих людей, как операцию иностранных спецслужб, которую наше ведомство блестяще раскрыло.

– Конечно, господин полковник! – проговорил контрразведчик поспешно. Все было действительно так, как он говорил. К определенным людям был осуществлен вербовочный подход со стороны агентов ИСБ, которые представились сотрудниками разведки Нальдивии. Им даже дали несколько промежуточных «заданий», чтобы у них не возникало подозрений. Контрразведчик был уверен, что завербованные ничего не заподозрили, а если и заподозрили – не беда. У них нет доказательств и полностью отсутствует достоверная информация об организаторах. Значит, все их возможные показания – бездоказательные домыслы. Очередная клевета со стороны членов правительства и конкурентов в адрес ИСБ.

– Я так понимаю, наши люди уже приступили к слежке? – Приск пригубил из стакана. Неплохо и почти без мякоти. Полковник всегда просил тщательно процедить любой сок, чтобы в нем не плавали всякие неприятные «сгустки».

– Нам удалось взломать антипрослушивающую защиту в одном из загородных особняков Публиуса, – пояснил контрразведчик с некоторой напряженностью в голосе.

– Проклятье! – выругался всегда спокойный Приск, багровея. Он резко поднялся, чтобы покрепче прикрыть входную дверь: по коридору с раздражающим грохотом несся слуга с тележкой, набитой грязной посудой. Два охранника вопросительно глянули на полковника, но тот лишь махнул рукой и с силой захлопнул дверь.

– Уверяю вас, господин полковник, они ничего не заподозрили, – успокаивающе сказал контрразведчик. – Мы использовали самые новейшие методы! Они предусматривают не грубый взлом защиты, а маскировку и мягкое проникновение Силы.

– Немедленно восстановите защиту! – сердито приказал Приск, снова усаживаясь за стол. – И замаскируйте все возможные следы вмешательства, иначе любая проверка выявит попытку взлома.

– Конечно, господин полковник, – поспешно согласился контрразведчик. – Тем более мы уже узнали все, что нам было нужно.

– Вот как? – Приск снова налил себе сока. Он немного успокоился, понимая, что ничего страшного пока еще не произошло. И даже, если слежку обнаружат, нужно еще доказать причастность к этому ИСБ.

– Публиус редко бывает в этом особняке. Он лишь один из многих принадлежащих ему объектов недвижимости. А вот его жена, госпожа Алтея, довольно часто посещает этот уютный коттедж, где встречается с одним приятным молодым человеком.

– Хотите сказать, что Алтея встречается с любовником прямо в одном из особняков мужа? – изумился Приск весело. – Но учитывая уровень его охраны и наблюдения – это безумие!

– Темнее всего под пламенем свечи, господин полковник, – фыркнул контрразведчик. – Дома чиновников такого ранга практически неприкосновенны даже для нашего органа. Если муж Алтеи слепец, чего ей боятся? Да и антипрослушивающая защита в доме – мощнейшая. Тут самое интересное заключается в другом: ее любовник опять сотрудник аравадского посольства.

– Понятно, – кивнул Приск, оставив в сторону пустой стакан. – Видимо у этой дамочки настоящая страсть к аравадцам. А что же охрана?

– Там всего двое охранников и они преданы лично ей.

– По правилам этот дом должны охранять люди из Дворцовой полиции.

– Но не охраняют.

– Ясно, – усмехнулся Приск. Настроение его резко поднялось. Теперь ему было, что доложить генералу. – Постараюсь достать для вас отражатель37. Зафиксируем встречу наших голубков и получим мощный рычаг воздействия на господина Публиуса. Возможно, через него удастся подобраться к кое-кому посерьезнее. Или оставим Алтею обычным информатором.

– Все сделаем, господин полковник, – жизнерадостно ответил контрразведчик, невольно бросив взгляд на дверь. Там происходила какая-то суматоха. Надрывный пьяный голос требовал пропустить его к двери, но охрана Приска мягко и ненавязчиво объяснила настырному посетителю, что дальше служебные помещения. Шум падающего тела возвестил, что беседа прошла успешно.

Контрразведчик потянулся к графину.

– Проверять аравадца на его связь с АИР38 будем по «официальной» линии контрразведки?

– Естественно. В проверке иностранного гражданина нет ничего противозаконного, но согласовывать операцию с начальником второго отдела39 не нужно.

– Но этот аравадский дипломат является секретарем первого класса, – возразил контрразведчик, промокнув губы платком. – Нужно обязательное согласование с начальником второго отдела контрразведки.

– Я запрещаю, – отрезал Приск. – Не беспокойся: в случае необходимости я прикрою тебя перед начальством!

– У вас есть какие-то подозрения? – осведомился контрразведчик вкрадчиво.

«Еще бы! – подумал Приск, сидя с невозмутимым видом и попивая сок. Генерал Рикс из внешней разведки несколько раз докладывал Вассиану об аравадском «кроте», засевшем во втором отделе контрразведки. Источник Рикса занимал достаточно высокий пост в АИР, но доступа к более подробной информации о «кроте», естественно, не имел. Поэтому Приск совместно с вэбэ и ребятами из Первого управления начали секретную операцию под кодовым названием «Лов моллюска». Ее задачей было выявить предателя и по возможности перевербовать. Операция длилась около года и в конечном итоге завершилась успехом. Каково же было всеобщее удивление, когда выяснилось, что агентом АИР оказался не кто иной, как сам начальник второго отдела контрразведки! Об этом вопиющем случае доложили Императору. Его Императорское величество был в ярости и приказал тихо и без лишней огласки ликвидировать «крота», не доводя дело до суда. Вассиан считал, что целесообразнее перевербовать предателя и начать с аравадцами оперативную игру, но Император и слышать об этом не хотел. В настоящее время велись все необходимые приготовления к ликвидации изменника. На его должность Приск собирался назначить своего собеседника, капитана Марка, но пока не считал нужным ему об этом сообщать.

– Есть информация о нашем «ликвидационном отряде»? – сменил тему Приск. – Прошло уже больше недели, как наши наемники пересекли восточную границу. Они должны были уже найти сбежавших ученых и покончить с ними.

– Об этих наемниках ничего неизвестно, господин полковник, – капитан Марк покачал головой. – Это очень странно, и я склонен подозревать худшее. Восточный лес – крайне опасное место. Прикажете отправить еще один отряд?

– Пока не стоит. Подождем еще неделю. А там будет видно, – Приск вздохнул и задумчиво откинулся в кресле. В общем зале женщина-музыкант теперь нежно пела какую-то крайне душевную песню и аккомпанировала себе игрой на кифаре. Мелодия звучала хоть и очень печально, но невероятно притягательно. Истерично зарыдала какая-то чувствительная дамочка, и ее видимо пришлось увести.

Расставшись с Марком, полковник покинул ресторанчик и вернулся в Контаген. В своем кабинете (с большими окнами, комнатными растениями и традиционным бюстом Императора на столе) он принял генерала Сервуса, начальника Первого управления ИСБ.

– Господин полковник, – уважительно начал генерал.40 – У меня был очень напряженный разговор с начальником первого отдела41. Его действия говорят о непрофессионализме и преступной халатности.

Приск нахмурился. Все, что касалось некромагов, крайне волновало Вассиана. В глубине души Приск все же понимал, что его шеф в чем-то прав. Понимал, но отказывался себе в этом признаться. Угроза некромагов выглядела такой эфемерной по сравнению с действиями той же Аравадской империи или, к примеру, Орсийской державы.

– Начальник первого отдела сообщил, что его подчиненные регулярно докладывали о разрытых могилах у восточной границы, но, как я понял из его нелепых оправданий, он не проявил должной бдительности, – Сервус сидел с угрюмым видом, понимая, что его тоже может не обойти наказание. – Еще там участились случаи дезертирства ребят из пограничной стражи. Командир форта Галерс уверен, что на самом деле его подчиненных убили, но командование отмахивается от него как от назойливой мухи. Традиционно считается, что на Восточной границе служат самые недисциплинированные легионеры. Поэтому случаи дезертирства никого не удивляют. Периодически солдаты действительно сбегают, но обычно возвращаются или их ловят. А вот стражники форта Галерс пропадают бесследно.

– Сколько было разрыто могил? – Приск почувствовал, что его голос внезапно сел. Необъяснимое чувство тревоги сжало сердце полковника невидимыми тисками.

Сервус поморщился:

– По докладу начальника второго отдела – не больше десяти. Вот только…

Генерал нерешительно помялся.

– Что «вот только»? – бросил Приск резко. Его глаза впились в лицо генерала, а руки с такой силой сжали подлокотники кресла, что пальцы побелели.

– Неделю назад вы отдали приказ о проведении полной проверки, – тихо сказал Сервус. – Первый отдел уже этим занимается. Есть некоторые результаты, и они не могут не тревожить. Наши люди обнаружили уже сотни вскрытых могил. Причем это не похоже на обычные спонтанные действия некромагов: вытащив тела усопших, злоумышленники вернули землю обратно и попытались замаскировать свои действия.

– Откуда эта информация?! – слегка повысил голос Приск. – Вы не могли так быстро проверить кладбища!

– За это мы должны благодарить Януса, заместителя начальника первого отдела. За последние полгода к нему поступали десятки донесений об осквернении могил, но его обращения к своему шефу ничего не дали. Тот назначил несколько формальных проверок, которые выявили всего три разрытых захоронения. Это было больше похоже на действия обычных мародеров: такое иногда случается, хоть и нечасто. Янус продолжал тщательно фиксировать все странные сообщения от кладбищенских сторожей, но, когда туда выезжали сотрудники ИСБ могилы оказывались нетронутыми. Когда вы приказали начать расследование, Янус предоставил список проверенных ранее кладбищ и его шеф нехотя согласился еще раз отправить туда людей. Наши сотрудники не обнаружили ни одной разрытой могилы, и тогда Янус стал убеждать своего шефа о вскрытии каждого захоронения. Это было неслыханно! Его начальник, естественно, отказался, и я вынужден признаться, что в его действиях был резон. Некромаги никогда не маскировали своих действий. Они похищали из земли трупы и оставляли могилы разрытыми. Так было всегда.

«Всегда ли?» – мысленно усомнился Приск и произнес полуутвердительно:

– И все же вы проверили эти могилы?

– Я приказал вскрыть каждую могилу на кладбищах из списка Януса, – ответил Сервус тихо. – Как я уже говорил, сотни гробов отсутствовали. Это притом, что снаружи захоронения выглядели нетронутыми.

– Капитана наградить, а его начальника отправить в отставку, – деловито приказал Приск.

– Как прикажете, господин полковник, – кивнул Сервус. – Но дело не только в капитане. Несколько дней назад из Великого восточного леса вернулись разведчики.

– Что за разведчики? – изогнул бровь полковник. – Разве мы отправляли кого-то в Восточный лес?

– Этим периодически занимается военное командование пограничной стражи, – пояснил Сервус. – Разумеется, я не могу оставлять такие вылазки без внимания. Иногда через своих людей в военном руководстве я даже инициирую подобные действия.

– Понятно, – кивнул Приск. – В этот раз это тоже была ваша инициатива?

– Нет, – отрывисто ответил генерал. – Но среди военных разведчиков были мои агенты, так что я знаю все из первых рук. Все оказалось намного хуже, чем мы думали. За восточной границей творится что-то странное. Местные племена очень напуганы: они массово бегут на юго-запад, спасаясь от участи более страшной, чем смерть. Ходят слухи, что в восточных деревнях не осталось ни одной живой души. Их жители бежали или убиты, а на дорогах бродят целые толпы вурдалаков. Некромаги словно взбесились: они захватывают и вырезают целые деревни. Подобная участь постигает даже тех, кто раньше платил этим тварям дань и жил относительно спокойно.

– Думаете, они планируют вторжение? – спросил Приск, тщательно пряча в своем голосе тревогу. Неужели Вассиан был прав в своих опасениях? Да нет, не может быть!

– Я почти уверен в этом, господин полковник.

– Военное командование уже в курсе ситуации?

– Через моих агентов я получил информацию раньше военного начальства, но сейчас им наверняка уже доложили о случившемся.

– Хорошо, – кивнул Приск, – Нужно поторопиться. Император должен узнать эту информацию от нас, а не от военных.

Сервус понимающе кивнул, и полковник жестом отпустил его. Окончив разговор с генералом, Приск немедленно направился к своему шефу. К счастью, их кабинеты располагались недалеко друг от друга – в отдельном тщательно охраняемом центральном крыле крепости. Кивнув трем дежурным офицерам, истово отдавшим полковнику честь, Приск мгновенно миновал так называемый «охранный пояс» и очутился в приемной. Сидевший за столом старый секретарь удивленно поднял аккуратно подстриженную седую бровь:

– Господин полковник, вы с Его Высокопревосходительством должны через полтора часа быть на заседании Тайного императорского совета, но на вас нет соответствующей эмблемы и…

Приск протестующе выставил вперед руки:

– Не сейчас, Гериус. Мне нужно срочно видеть Его Высокопревосходительство.

– Как скажете, господин полковник, – вздохнул секретарь, неодобрительно качая головой. Гериусу было больше восьмидесяти лет. Чиновник старой закалки, переживший на своем посту уже не одного председателя ИСБ, он был одним из немногих кому Вассиан почти доверял, а это дорогого стоило.

Когда полковник уже потянул на себя массивную ручку двери, Гериус остановил его со словами:

– Я распоряжусь, чтобы вам доставили плащ-мантию члена Тайного императорского совета и соответствующий серебряный медальон42.

– Благодарю вас, господин секретарь! – преувеличенно торжественно проговорил Приск и тепло улыбнулся. Старикан ответил шутливым поклоном. Его доходящая до фанатизма скрупулезность и педантичность в делах сочетались с отличным чувством юмора и веселым нравом.

Заходя в кабинет, Приск подумал, что лучше всего сообщить шефу о некромагах ближе к концу разговора иначе генерал будет настолько поглощен этим вопросом, что вряд ли захочет обсуждать сейчас что-то другое. Чувство необъяснимого страха, вызванного словами Сервуса, исчезло, и ему на смену пришел трезвый расчет и холодная голова.