Белая птица

Можно продать или купить.

Любя ли, ценник нацепить,

Иль обесценить, что не модно.

Но за любовь иной нет платы,

Ни золота и не рублей

Не нужно. Лишь любить сильней,

Если на это вы богаты.

<Автор><Конец четвёртой главы> Июль – 8 августа 2008 г.

Глава пятая

Так легко отворяется дверца

В храм чужой, неприступной души,

И идущее слово от сердца

К сердцу путь указать спешит.

<Автор>Строй воздушные замки смело!И не думай жалеть о былом,Как напрасно время прошлоЗа пустым и ненужным делом.Мудрецы, что живут на свете,Неустанно нас уверяют:«Настоящие замки бывают,Как ни странно, именно эти.Можно жить в них без бед и забот,Только не забывать – заранееПодвести под них основание,Чтобы прочно держался свод».* * *Мы опять в девяностых. И трудно сказать,Кто останется ползать, кто будет летать.Это страшное время смогло «сожрать»Стольких умных и светлых людей.Кого лживо и подло собьют на лету,Кто увидит закатанной в мрамор звезду,Кто звездой станет сам, воспарив в высотуОт желаний мирских и страстей.И тогда возникает вопрос вновь и вновь:Миллионная преданность и любовьНеужели не значит ничто, если кровьТолько смыта и всё проходит?!Ведь подонки живут даже без наказанияИ имеют все блага, регалии, звания.А народ, поскорбев, забывает страданияИ других героев находит.Так убийство Талькова, что бы ни говорили,Остаётся на совести многих! ЗабылиТот октябрь? ДК «Юбилейный»? Простил лиОн предательство это нам?Прямо в сердце тот выстрел был.Нагло, в каждого, кто любилЭти песни и правду. Кто жилПо другим, по его скоростям.«Я дружила с семьёй, с женой Игоря, кстати…Эта нелепая смерть в Ленинграде…», —Задумчиво, грустно куда-то глядя,Комментировала Ирина.Это дико и страшно на самом деле.В дань памяти песни его хотелаИсполнить. Но столь благородное делоВзялись выполнять и любители денег,Всегда проходящие мимо.«И я отказалась».* * *Среди этого хаоса выстоять могНесомненно лишь тот, кого бережетЕго чудо-звезда, судьба или Бог, —То, о чём мы уже говорили.И Ирина, свершив столь гигантский рывокВ своём творчестве, стала примером того,Как желанье, способность добиться всегоВремена одолеет любые.Этот супер-забег уже непобедим.До сих пор Гастролёром Номер ОдинЕё можно считать. Ну никак не сидитОна дома в тепле и уюте!Сегодня здесь, завтра – там летом или зимойПолюса, города, континенты… ТакойВыбрав путь, словно вечный земной не покой,На своём, на звёздном маршруте.* * *А тогда всё неслись дифирамбыЯрче света горящей рампыЕё первой сольной программы«Не улетай, любовь!».И в том же году, знаменитый такой,Клип с Домогаровым – «Суженый мой»,Как джокер, что был припасён под рукой,Побил все расклады вновь.Наконец, почти одновременноС этим ярким, удачным моментомПоявился, опять же, первыйСольный диск «гигантской комплекции».Для давних поклонников не секрет,Как называется раритет…Лежит «Странник мой» уже столько летИ в моей музыкальной коллекции.* * *Что характерно, и тут спора нет,В течение самых кризисных лет,Тех четырёх, назвать будет не грехПослереволюционных,Когда разрушены были все прежниеСтруктуры советские Хрущева-БрежневаИ Союзконцерт пострадал неизбежноОт действий тех дней беззаконных,В силу чего наши многие звёздыОстались на грани, вполне серьёзной,Нищеты и отчаяния. Было не простоНаблюдать затяжной «звездопад».Ирина не только смогла не утратитьВсего, что достигла своим трудом, кстати,Она поднялась ещё выше! Не радиЛьстивых похвал и наград.Певица тогда резонирует чуткоСо временем, ритмом «задушенным», жутким,Со всей этой тяжестью ежеминутной,Висящей над нашей страной.Исполняет «слезоточивые» песни,Сочетая всё то, что не может быть вместе:«Заводилу» и «плакальщицу» равно с честью,Представляясь нам грешно-святой.Так писала вся пресса о ней в 90-х.Восхищение? Зависть? Понять тут не просто.Но статьями успех не измерить, и ростаНе понять за печатным листом.А концерты с участием девчонки упорнойСобирают все залы и все стадионы.Гостьей телепрограмм уже стала законной.Ну а что же будет потом?* * *А потом, всё те же гастроли.Но уже географию стоитПодучить, кто ленился в школе,И забыть про «рай в шалаше».Потому, что поездки сталиЗа границу, в США, ИзраильКроме наших площадок, где зналиИ любили её уже.Там она выступает с концертной программойВ фешенебельных русских больших ресторанах.Эмиграция встретила Иру славноИ по-доброму, как свою.Зритель пил, зритель пел, улыбаясь и плача,Вспоминая страну, из которой удача«Улыбнулась» уехать. И, слёзы не пряча,Ей по-русски кричал: «I love you!»* * *Возникал в интервью и вопрос-провокация:«Никогда не выводит страна, жизнь дурацкая?Не хотелось, как некоторым, в эмиграциюОт серпа, молота да цепей?»Отвечала по-честному: «Были сомненияИ почти чемоданное настроение…Но тогда же настало удовлетворениеОт работы любимой моей».– «Что, уже не уедешь?», – пытали ответ.– «Трудно…Пожалуй, теперь уже – нет.Это наша страна! Хоть несчастий и бедНе измерить и не сосчитать.А мой зритель, он будет повсюду со мной.В него верю! Когда очень трудно порой,Эта вера спасает. И мир и покойВоцаряются в сердце опять».– «Нет жажды к такой лёгкой жизни «за гранями»,Любви к популярности, звёздной мании.Лишь плодотворно работать желание,А главное…чтоб не мешали.Но даже в работе трудно забыть,Когда у тебя не устроен быт.Вот что всё усложняет и «тормозит».Разве сами вы это не знали?»– «Иной от меня не дождётесь критики.Я – человек вне всякой политики.О взглядах моих, убеждениях спросите вы —Не отвечу. Напрасны слова.Мне очень небезразлично, конечно,Но каждый должен быть занят успешноПризванием своим, мастерски и прилежно.Я женщина – этим права».– «Для женщины это особенно важноИ я восхищаюсь порою даже,Как наши женщины тянут отважноДом, детей… Всё на хрупких плечах!При этом нужно быть привлекательной,Милой, доброй, кокетливой обязательно,Модной, сильной и самостоятельной,Да с живой искринкой в глазах».– «Материальное положение ваше какое?»– «Скажу так, что оно у меня неплохое.Статус эстрадной звезды в покоеНе оставит (сойти с ума!),Ко многому и сверх желанийОбязывает в материальном плане:Свой гардероб и записи деньгамиОплачиваю я сама.Шоу-бизнес мой спонсоров не имеет.И я этим горжусь! Верить или не верить —Дело ваше. Деньгами всё в жизни мерить…Я таких людей не уважаю».– «Это ваш кипятильничек на столе?»– «Да, как видите, здесь некий мини-комплект:Кофе, чайничек, сахар и чай – много летБез него я не выезжаю».– «Вы гуляли по городу самостоятельно?»– «Нет, давно уже. Думаю, не обязательно.Внимание к себе привлекать не желательно,И я этого не люблю.К сожалению, просто уже неизбежно:Все подходят, разглядывают, конечно.Неприятно порой от того, что небрежно,Без пафоса говорю».* * *Вопросы похожие сыпались градом.Полагаю, не просто, и, может, не радаКомментировать их, но такая «награда»Популярности дышит вслед.Несмотря ни на что, и меня восхищалоВсегда то, как Ирина на них отвечалаМудро, смело, как будто не замечала:«Неудобных» вопросов нет!Если вы разрешите, я не промолчуИ о смелости женской продолжить хочу,Той, что всем силачам не всегда по плечу:Для неё все деянья легки.Ведь мы знаем – смелость не в мускулах, силе —Смелость в сердце, в уме, в поступках красивых,В бесконечном терпении. Все выносилиЭти плечи, а с виду хрупки.Не ступени мощёны, а дикой тропыСлед ведёт к Эвересту. Смешливой судьбыЗакаляют не розы, закаляют шипы.Тем их больше, чем больше шагов.Их заметить бывает в сто крат посложней,Оттого они ранят опасней, сильней.Но для опыта, мудрости это важней.Так возблагодарим же врагов!А друзья, а поклонники… Мало ль обид,От кого их не ждёшь? Кто тогда защитит?Что на это сегодня она говорит,Взяв любви народной сполна:– «К почитателям я отношусь положительно,Что само по себе даже неудивительно.А не будет поклонников, это ж губительно.Значит, я никому не нужна.Немыслим артист без доли тщеславия.В нём природой заложено это, как правило.Потребность нравиться, конечно, здравая,Чтоб морально не покалечило.Если же принимать ты совсем не готовВнимания публики, улыбок, цветов,Сиди дома, подальше от этих «трудов» —На сцене тебе делать нечего!»Вот такая она: как книга, открыта,Как учебник, сложна, как Коран знаменита.И её установку – «Via est vita»[13]Я добавлю и в свой девиз.Но на этой дороге, бывало порой,Рисковать приходилось ей головой.И такие моменты, обиду и больНе забудешь за целую жизнь.Только пусть никто даже и думать не смеет…Наша Жанна д’Арк с ползунков не умеетПричитать или жаловаться! ПотериСама стойко выносит вновь.Мной найдено было одно интервью,Где про случаи риска вопрос задают.Там она и поведала правду свою,Как опасна толпы любовь.– «Помню, как в Ереване во время концертаМеня сбросить пытались в толпу со сцены.Была в диком экстазе публика. В целомЯ выстаивала до конца.Растерянность, страх…забудешь едва ли.В Усть-Каменогорске на сцену кидалиКонфеты и мелочь. Но в спину попалиМне шариком из свинца».«Из свинца» и «по-свински», есть что-то такоеВ сочетании этом «до боли родное».Ну когда же исчезнет убогое, злоеИ культура всё хамство подальше задвинет?Да, Булгаков, вы – гений на все времена!Но когда же избавится наша странаОт «героев» и бестолочей «со дна»И Шариков шариком в спину не кинет?!* * *Так вернёмся к искусству, что многое лечит,Ибо, всё преходяще, искусство же – вечно!И доказывать не устаёт бесконечноЭту правду нам время-зеркало.Подняв вверх свою планку успеха тогдаО творческих планах делилась звезда:– «Я хочу сделать так, чтоб вообще никогдаУ меня слабых песен не было».Так ли это? Исполнила, что обещала?У Ирины Аллегровой песен немалоНовых, прежних, которые перепевала,Лишь не спето последних и главных.Были те, что, как птицы, легки и крылаты,Вспорхнув с уст разлетевшиеся на цитаты.И такие, которым не все были рады.Много всяких, но не было – слабых!* * *Слова мои с лёгкостью подтвердитПо тем временам просто песня-магнит.Плюс видеоклип. Всё это – «Транзит»В год девяносто третий.Надеюсь, не стоит вам объяснять:Подобного видео раньше сниматьНикто не решался в России. ОпятьОна не боится, заметим.Какая там Дита фон Тиз?! Мало блеска!Ирина всем королевам бурлескаСпокойно даст фору! Здесь первое местоС рожденья в её крови.При этом всё очень красиво и «вкусно»,Без тени вульгарности. Только чувства.Как пуля – навылет. Вот сила искусстваИ тайна народной любви!Справедливости ради… «Транзит» написалиВиктор Чайка – Лариса Рубальская. Знали б,В какую пяту Ахиллеса попали!(Николаев не смог простить)[14]«Я так молила: «Позови!», но ты молчал».Текст песни, словно ссору предвещал.Вот и не верь после такого мелочам.Но надо же дальше жить.* * *Чтоб уравновесить весы – разобраться,Сказать об искусстве её одеваться,Наверное, нужно. Ну как не поддатьсяОпять восхищению без меры!И сколько б ни длился истории бег,А правда одна, из века да в векО том, что талантливый человекТалантлив во всём, всюду первый!«Всё в наших руках – бралась утверждатьШанель, – поэтому их опускатьНельзя». Эту истину трудно не знатьВсем жившим в границах Союза.Разве могла бы не согласитьсяС этой великой ИмператрицейМоды и стиля наша певицаС прекраснейшим чувством вкуса?Она и не стала смотреть из кулисИ ждать, что какой-то там бравый стилистСоздаст её образ на сцене, капризФантазии воплотив.Сама себе ставшая Кутюрье,Без драгоценных колец и кольеТакой создала себе имидж, барьерОбычного преступив!Костюмы Ирины, по тем временам,Казались безумием в моде! И самВерсаче только лишь шёл к полюсамОткрытия этого стиля.В металле и стразах джинса – вот кураж!Достойный ответ знаменитым Le’sage[15].Бойко и смело на абордажВзяла она моду. Выходит, стиль наш?!Аллегровой создан в России!Кто-то по-дружески «просветил»:«Это – эклектика». Что ж – не смутил.«Со вкусом эклектика – это стиль», —Парировала она.Стиль хулиганский, сам говоритО чувствах, что спрятаны, скрыты внутри:Протест и борьба, желанье творить,Свобода, что всем нужна!Такой эклектичный декор: с камнями,Смешение кожи, кружев слоями,Юбки с неровно-косыми краями,Атлас, вельвет – что угодно.Сама рисовала быстро и лихоЭскизы костюмов. С девчонкой-портнихойКроили и шили, рискуя дико,А это вдруг стало модно!Теперь говорит: «Если б раньше я знала,То сразу находку запатентовала».Но мы ж из «совка»! И у нас, как бывало,Всё общее! Всё наружу!Рождённый и выросший в СССР,Не каждый сумел одолеть барьер,На западный перекроив манерИ мысли свои и душу.От нынешних тезисов тоже не всеВ восторге. Как белки вертясь в колесе,В Perpetuum Mobile невольно подсевНадеясь, что повезло.Охоту ведут не за синей той птицей —Зелёной бумажке спешат поклониться.И шутят уже без улыбки на лицах:«Бабло – побеждает зло!»Ирина – она и сейчас в авангарде.Моднее других! И в каждом нарядеНовинка, изюминка – это по правдеПрофессионально, отлично!С её мастерством и фантазией смелой,Если что, и заказывает модельерамВсе детали, штрихи, размерыОговаривает сама лично.Джинсу она вскоре «переросла»И стала прекраснее, чем была.В своём вечном поиске снова нашлаЖемчужину для короны.Отстраняя брутальность, добавился шик,Утончённость, изящность. Металлический «крик»Отошёл сам собой. Этот сказочный мигКак начало шествия к трону.Появился «аллегровский силуэт»:Пышная юбка, смелый корсет,Белокурые локоны во всей красе,Карих глаз откровенная страсть.Новый образ, как перерожденье внутри,Осознание, женская мудрость. Дарить!Стала песни не петь – она стала в них жить!Проявилась актёрская масть.* * *Тем удачнее «выстрелил» следующий хитВ том же году, перевесив «Транзит».«Крутой» был один, плюс второй композитор…Эта связка вообще безупречна!«Сколько нам идти, скажи,По над пропастью во ржи?»И над пропастью во ржиС ней идти хотелось вечно!Николаев, бесспорно, шедевры верстал:«Что ни песня (Ирина), Игорь в ней выдавалИнтересное что-то, словно всем открывалЧасть меня, неизвестную, новую.Никогда он не будет ни вторым и ни третьим.Он помог мне поверить в себя, он заметилТо, что я и сама держала в секрете,А теперь поделиться пробую.Я – человек благодарный во всём.Не забываю того, кто в мой дом,В мою жизнь входит с миром, теплом и добром,И плачу такой же монетой.С Крутым, ни для кого не секрет,Бог знает уже, сколько зим, сколько летЗнакомы. Решили в какой-то моментСвязать песнями дружбу эту».Ещё в «Факеле» (вспомним главу один)Он был клавишник скромный, как Алладин.Где он лампу нашел и какой служит джинЕму верой и правдой поныне?Это шутка, конечно! Не джин, а талант,Безграничный, огромный. Хоть сам музыкантЧаще тихий, спокойный, как твердь, как скала,Лишенный всякой гордыни.«В его музыке, как в океанских волнах,Привлекает и мягкость, и ширь и размах».И уносят с собой на волшебных челнахЭти звуки в волшебную даль.«Вообще этих Игорей спутать трудно».Они так различны, как вечер и утро.И сравнивать их, безусловно, не мудро.Перевернём календарь.

«Есть мужество, доступное немногим,

Всё понимать и обо всём молчать».

Но сколько можно гениям под ноги

Бросать шипы, талант не замечать?!

Взирать с удобной колесницы,

Как ранят души на последнем вираже,

И изливать хвалу, когда десницы

Так гениально замерли уже.

<Автор><Конец пятой главы> Лето 2009 г. – 20 января 2010 г. – Июль 2010 г.

Глава шестая

В чём сила? В армиях стотысячных? Иль вот:

Завистников-друзей собранье тёмной ночью?

Сильнее всех на самом деле тот,

Кто борется без страха в одиночку.

<Автор>Не торопись гасить лучины тонкой,Хоть пламя её станет колебаться,Пока фонарь в ночи, сырой и звонкой,Путь не укажет, чтоб в потёмках не остаться.И не вычёркивай ты из своих речейВсех старых и понятных выражений,Пока ты не успел открыть ручейИз новых слов и предложений.Как Ибсен[16] прав! Надеюсь, он простил бы самМою рифмовку вольную к его словам.* * *Как будто настежь окна отворила,И начался другой «крутой период».Удачно скаламбурив, говорилаСлужителям бумаги и пера.И, если б знала, за лихим порывом,С каким подъёмом и с каким обрывомОн будет проходить! Без перерывов.Ни отдышаться, не переиграть.Девяносто четвёртый началом порадовал:Своими призами, своими наградами.Наверно, прощенья просил заранееЗа то, что потом случится…Не знаю, была ль для неё сенсацияТакая премия, как «Овация»,В самой престижной своей номинации —«Лучшая поп-певица»?Думаю, Ира уже ожидала.Поскольку четырежды лучшей бывалаС тех пор, когда скромно переживалаЗа первую ту победу.Итог хит-парада газеты «МК»Всем год за годом показывал, какНарода любовь к ней была велика —Без какого-либо секрета.* * *Она щедро платила своей ценой.Компакт-диск под названием «Суженый мой»Выйти в свет не замедлил. Вырос стенойРяд новых, любимых песен.Кто вечерами раз сто не включал«Свечка, свечечка, свеча…»,Одиноко опять выпив чайВ окруженье пустых, грустных кресел?А «Бабника» разве не осуждали?А «Младшего лейтенанта» искали?И «Фотографию», конечно, ставили«Среди игрушек, духов и помад».Ирочка, Ира – была соседкой,Подругой, сестрой. И вели с ней беседы«Девчонки» и «бабоньки». Делила бедыС ними честно она сама.* * *Поделилась и радостью светлой, нежданной.В свадебном платье, в церкви на НеждановойВенчаясь с суженым, пытаясь зановоВерить в любовь (как в песне).Кто? Откуда? Пресса пробел не допустит:«Аллегрова мужа нашла в Капусте[17]!» —Писали, судили-рядили искусно,Дружно сплотившись вместе.Она же от счастья просто летала!Колкие выпады – пропускалаМимо себя. Так влюбилась! Казалось,Теперь по колено море!Но разве могла она не заслужить?Молодая семья переехала житьЗа город, в дом Иры, тем довершивСвою неземную love story.* * *Всё в жизни Ирины отнюдь не случайно,И домик достался ей необычайный.Скорее не домик, а дачка[18]. Звучало в нейНемало прекрасных мелодий.И продолжают поныне звучать.Хоть перестраивать и расширятьПространство пришлось, но сам дух не сломать,Который в местах этих бродитС пером или лирой. Лужайки, аллеи,И прудик с кувшинками, что розовееЗаката. Всё дышит, всё манит, всё веетТворчеством и красотой.«Клубнику, малину, три вида смородины —Много всего растим в огороде мы.Яблоки, сливы и вишни особенноДают урожай неплохой».Любит Ирина на кухне возиться:Готовить и печь она мастерица.К ней в гости мечтали бы напроситьсяГурманы со всей страны.«Сама я при этом скорее Гурме.В загруженном графике, кутерьмеЯ так отдыхаю. И радовать мнеПриятно моих родных».Лариса Рубальская[19] вспоминает:«Внимательней, гостеприимней едва лиВстречала людей. Ира не позволяетСидеть себе сложа руки.Сама подаёт, не стол накрывает,Вокруг всех гостей хлопочет, порхает.Она неискусственная, простаяИ дома не знает скуки».О фирменном блюде её пытают —Она, улыбаясь всем, отвечает:«Такое вот блюдо обычно бываетУ женщин, которые, предполагаю,Совсем не умеют готовить».Жизнь в Баку не могла не оставить следов,Радуют часто сациви и плов.А кондитер какой! Все рецепты тортовНаизусть непременно помнит.Фигура прекрасна, на зависть врагам!Всё в меру – гармония. И не строгаК себе чересчур. Ну а нам дорогаЛюбой и в любом восприятии.В интервью всем открыто она признавалась:«Одно время худеть усердно пыталась,Но потом успокоилась и отказалась —Бросила это занятие.Косолапо хожу, пытались острить…Ходила, хожу и буду ходить!Может в этом, как принято говорить,Изюминка скрыта моя.Мне кажется, важно быть в жизни такой,Какой создала тебя мудрой рукойПрирода, с неправильностями порой,Пусть так, соглашаюсь я.Не хочу на кого-нибудь быть похожей.Надо верной себе оставаться!» Ну что же…По прошествии лет убедиться не сложно,Что на ветер слов не бросала.Вспомнился звёздный расклад как раз.Число, в которое родилась,На стыке двух знаков – причудливей связьАстрология не наблюдала.Козерог-консерватор – бунтарь-Водолей.Аверс и реверс характера. В нейБесконечна борьба этих светотеней.Кто и в чём победит – неизвестно.«Так и есть. Я противоположность тому,Что представляю на сцене». КомуЕй доказывать, не пойму,И вряд ли это уместно.«Но я нисколько не притворяюсь.Порог дома переступив, превращаюсьВ другую Ирину, домашнюю». Знаю,В это поверить сложно.На публике снова раскованней станет,И будет нам петь, и шутить не устанет.Актёрская доля, Ирина Александровна,Но Вас не любить – невозможно!* * *Чем не идиллия? Ирочка-Ира!Если б не горе, что перекосилоВ глазах, полных слёз, красоту всего мира —Умер любимый отец!Беда словно выждала хитро участья:После её долгожданного счастья,Свадебных роз… Положив в одночасьеРадостям жизни конец."Когда уже знала – произойдёт,Не смогла я работать". Теперь выдаётНаша стойкая "женщина, которая живёт"Свои страхи и переживания."На сцене мог встать у меня в горле ком,Я могла думать совсем о другом".Сейчас понимаешь, сколь великоИ искренне это признание!"Он сам меня выпроводил в турне,Чтоб с ним не сидела, развеялась. МнеВсё было понятно, когда в тишинеГримёрной после концертаНаметилась пауза дольше, чем жизнь,А после… ужасное слово – "держись!"(То был город Томск) Этот день не зажил,Оставшись в памяти цепко.Порою судьба повторяется в детях:Когда-то и папа Ирины, заметим,Спектакль играл в тяжёлый день смертиМамы любимой своей.Быть преданным делу, что б ни случилось,Она от отца своего научилась.Жить в темпе «allegro» столь красноречиво —До самых последних дней!Расцвёл белый май чёрным цветом печали.В голове ещё долго потом звучали,Заставляя страдать, просыпаясь ночами,Прощальные аплодисменты.Концертную деятельность резко прервав,На долгое время затворницей став…(Тут вам не до песен!), безумно устав,Бороться в такие моменты.Великая скорбь, боль души и утрата,Как жгучий, вечный огонь, словно рана,Зияющая пустотой, постоянна —Поселилась и не отпускает.Хоть сердце с годами уж не кровоточит,Но та пустота зарасти всё не хочет.Не прав, кто обратное смело пророчит —Свято-место пусто бывает!"За год до кончины папа позволил:Поехать со мной в Ростов на гастроли,Туда, где был молод и счастлив, где боли,Болезни ещё не знал.Известным и всеми любимым актёромТеатра Ростовского[20] был, в которомСлужили они вместе с мамой. Как дорогИ мне этот тёплый зал!И вот, на одном из моих концертов,Прошедших с аншлагом, в Спортивном дворце,Я, как всегда, представляла в концеКоллектив: музыкантов, работников сцены,Режиссёра, коллег-мастеров…И не удержалась, призналась зрителям,Что для меня день особый, волнительный:В зале мой главный судья и критик мой —Александр Григорьевич Алле́гров.Зал буквально взорвался аплодисментамиИ приветствовал папу стоя. (Моменты теЗаписал кто-то, видеодокументамиПоделившись позже с ТВ).Взяв со сцены большую охапку цветов,Бросила их к ногам папы. ТаковБыл эмоций порыв, и не было словОт волнения в голове.Я была за него бесконечно горда,Так, что слёз не сдержала". Разве звездаНе такая, как все? И, как все, иногдаТоже плачет не пряча слёз."Это последние в жизни моейАплодисменты", – сказал он. КонейНа циферблате не сдержишь. И ейЭтого не удалось.Осуждай меня всякий, ругай, что есть мочи:"Превышение авторских полномочий!".Пусть же так! Всё равно! Я сейчас хочу оченьОбратиться сквозь годы, сквозь дни и сквозь ночи,Измерения превозмочь:"Александр Григорьевич, жаль не сложилось,Незнакомы мы, не повезло… Вам при жизниЧестно руку пожать за всё, что совершилиИ сказать – Спасибо за Дочь!"* * *Задача биографа – с разных сторонСтараться раскрыть героиню. ЗаконБессмертного жанра. Но лезть, будто слон,В ранимую женскую душуСебе не позволю. За всё, что пишу,У Иры заранее прощения прошу.Сюжет, о котором сейчас расскажу,Давно уже вышел наружу.О нём рассказал нам Иосиф КобзонИ был удивлён он, был поражён,Как чувства, которые дикий канонШоу-бизнеса убивает…Заставляя отречься от самых родных,Не общаться с детьми, не поддерживать их,Не звонить старикам – в Ирине сильныИ с годами не умирают.Не всякий бы это вот так перенёс…Иосиф Кобзон: "Я Ирину отвёзПосле смерти отца в Ереван". К корням лозИх семьи, дотянувшихся смело до звёздВсеобщей любви и признания.Окунулась душа в эту светлую грустьКаждой жилкой дрожа, впитав наизустьИсторической Родины сладостный вкус,Растворилась в воспоминаниях.Заиграл в тишине мелодичный дудукСвою грустную песню. Волшебнейший звукРазлился, наполнив собой всё вокруг,И, казалось, что с нею рядомВоскресать стали образы канувших днейНезаметно, затем всё сильней и сильней…Не сдержать, не унять не дано было ейЧистых слёз, покатившихся градом."Я впервые увидел, – Кобзон говорит, —Как Ирина заплакала просто навзрыд!"Остановить не могли этот взрыв,Успокоить её. Здесь, секрет не открыв,К ней позволю такие слова:Если б горе делилось на мелкие части,Каждый «аллегровец» принял б участьеВзяв кусочек себе, считая за счастье,Чтобы меньше досталось Вам!Нельзя угадать, о чём думает гений.Быть может, что после лихих потрясенийОна позволяет себе, без сомнений,Жить дальше с мыслью такой:«Пусть день, который сейчас проходит,Будет самым плохим в нашей жизни». Вроде быТак просто, но мудро – найти мелодиюМириться с самой Судьбой!* * *Возвращение к публике с новым шедевром…Песня и клип – обнаженные нервы!Безупречные строки Цветаевой. Белой,Непорочной накидки шелка.«Я тебя отвоюю!», – клялась МагдалинаС прекрасным, знакомым лицом Ирины,С верой, огромной, ничем негасимойНа все времена и века.Воскресает извечный библейский сюжет:Жизнь Иисуса Христа. Что есть грех и в чем свет?Как любовь побеждает предательство. Нет!Не властна и смерть над ней!Все таинства знать не дано нам с тобой.Слегка прикоснувшись к челу рукой…И обратилась блудница святой,И вышла из царства теней.А ОН, все откровенья получив,Безропотно, послушно крест влачил,Простив Иуды поцелуй в ночиИ трижды отречение Петра.Разверзлись небеса и скорбный дождь рекойОмыл святые раны. – «Боже мой!!!»Причастие Голгофа приняла, впитав собойКровь Агнца так, что вздрогнула гора!Кто ведает, зачем на землю послан?И странствуя по свету, как Апостол,Нам проповедует она со всех подмостковБожественное слово – «ВОЗЛЮБИ!»Такую трибуну – вещать для народаГосподь доверяет не всем. Эти годыВзрослела, мудрела вдыхая свободуИ силу родной земли.Насколько внутри эта сила крепкаЕй лучше известно. Я вспомню покаДеталь её образа, навернякаВ те годы заметную всем.Крестик нательный сиял на груди,Ярче крутых бриллиантов! Лети,Ангел Хранитель, её защитиОт горестей, бед и проблем!* * *Эта работа, стоит добавить,Дочерняя, светлая, верная памятьО папе ушедшем! Трудно представитьУ Иры эмоций других. ЛукавитьВам здесь не посмею я.Клип вызвал и жаркие споры вокруг.Порой не хватало уже просто рукОт всех отбиваться. Спасительный круг —Лишь Бог! Он же всем и судья!Так часто, события предвосхитив,Мы видим лишь минусы и негативИ мнения чужие берем в объектив,Свои выгоняя – вон!Что это за стадность, скажите, друзья, —Огульно винить и домысливать? ВсяОбщественность, мягко еще говоря,Как старый, глухой телефон!В эпоху мобильных, сети «Интернет»,Учитесь искать информацию! БредЗаранее в спам! Желтопрессных газетНе брать, совершая покупки!Еще есть мерило: и не провести,Не спрятаться нам от него, не спастись —Время! Оно заставляет нестиОтветы за все поступки.Ирина со временем больше «зажгла»,Стала любимей. Она превзошлаСаму же себя! Значит, верно жилаИ с гримом, и снявши грим.Да не оскудеет вовеки рукаДающего (хлеба ли, зрелищ), покаНужен кому-то твой дар! СтрокаВыводит: «Mi amas vin!».[21]* * *Несмотря на всю тяжесть ушедшего года,Ира рук не сложила. Работа, работа…Она, заведённая с пол-оборота,Боль души на усталость меняла. Те ноты,Как жилы, вытягивала!«В какую из песен всю душу вложили?», —Однажды её журналисты спросили.«Каждый раз, – отвечала без всяких усилий, —В ту, над которой работала».Такие усерднейшие трудыДавали прекрасные позже плоды!И, как от волшебной живой воды,Росли, созревали одни лишь хитыПод смелой, хозяйской рукой.Финальный концерт «Песни года» от блескаЕё композиции стал королевским!Само по себе очень даже уместно —Императрица простое креслоМеняла на трон золотой!Роскошная женщина, что говорить!Позволить могла себе всем подарить(И здесь не забудем поблагодарить)Своё «Золото любви».«Золото колец пальцы обожгло,Я снимаю их сама». ДошлоПредсказание это поздней. Тяжело,Но…сама же поёт «се-ля-ви»!И, наконец, чтобы год подытожить,Вспомним о радостном, о хорошем.К опросу читателей «Звёздной дорожки»Газеты «МК». (Это факт).Знаю, никто сейчас не удивится…Ирина объявлена лучшей певицей!94-й посмел прокатитьсяПо судьбе её именно так.

Жизнь виски упавшим снегом