Король мошенников

– Еще чего, – хмуро буркнул тот и толкнул своего оглушенного и окровавленного брата обратно на сиде­нье. – Теперь заткнись, понял? Я не хочу больше ничего слышать.

Они прибыли ко въезду в Пресидио на Ломбард-стрит. Рео на «линкольне» объехал фургончик, вылез, достал из кармана ключ и открыл висячий замок на воротах старой военной базы. Она занимала тысячу че­тыреста акров превосходной прибрежной земли и дол­гое время являлась командным пунктом вооруженных сил, дислоцированных в восьми западных штатах, а потом в связи с сокращением расходов на оборону ее закрыли, сделав туристическим объектом. Место было чудесное. На мост Золотые Ворота смотрели построен­ные в 1870-е годы строения с большими эркерами, ве­ликолепные образцы деревянной архитектуры второй половины XIX века. Рео отпер также и калитку. Затем сначала пропустил в ворота «линкольн» с Пехотинцем за рулем, а также Юнгой, Бино и Викторией, а потом ребят в белом фургончике с Джо и Томми. Как только они въехали, он запер ворота и калитку, затем сел в «линкольн», и машины двинулись по бульвару Пресидио мимо пустующего здания военной поликлиники Леттермана с покатой крышей, мимо старого деревян­ного здания штаба армии, также пустующего, а затем свернули налево, на бульвар Аргелло, направляясь к холмам. База осталась позади. Они ехали по старой проселочной дороге на юг, поднимаясь по поросшему лесом склону холма туда, где Рео и его группа много лет назад проходили специальную подготовку.

– Они в Пресидио, – сказал Хант в микрофон, скло­нившись над дисплеем земной станции спутниковой свя­зи в задней части фургончика. В его голосе чувствова­лась легкая досада. – Могут там потеряться. Давайте дви­гаться. Я поеду по Ломбард-стрит через ворота, а вы, ребята, по бульвару Пресидио. – Он посмотрел на Деннистона. – С замком не возись, просто сломай.

Ванильный Сюрприз выскочил из фургончика с ломиком, ударил по висячему замку на воротах, затем вскочил обратно, и машина въехала в Пресидио. Движущаяся точка на электронной карте заставила их свернуть на юг к холмам, возвышавшимся над быв­шей военной базой и бухтой Сан-Франциско.

Белый фургончик остановился на лесистом заброшенном участке. Несколько месяцев назад в этом рай­оне Пресидио пронесся сильный ураган, который пова­лил много деревьев.

Томми вытащили из машины, не сняв наручни­ков. Было видно, что он долго не протянет. Кровь сте­кала по рубашке, а также из большой открытой раны на спине. Он шел впереди своего младшего брата, еле переставляя ноги.

Когда Бино его увидел, стало ясно: афера на грани провала. Она была рассчитана на то, чтобы Томми вы­жил и выступил в суде против брата. Никто не думал, что Джо, этот хладнокровный циник, станет стрелять в него в фургончике. Мертвый Томми не может быть сви­детелем, и Джо Танцор опять выйдет сухим из воды.

Рео направил процессию из девяти человек через под­лесок по пешеходной тропе, которая вывела их на поля­ну. Именно здесь в давние времена команда «Дельта», в которой служил Рео, проводила учения по длительному разведывательному патрулированию. Ему и ребятам был известен здесь каждый дюйм, особенно сеть подземных проходов, специально построенных для подготовки к боям в туннелях. По разработанному Рео КПО Томми, Виктория и Бино должны были быть убиты, их тела про­валятся в один из заброшенных туннелей, который по­том будет взорван с помощью служебного взрывпакета С-4 с радиодетонатором. Таким образом, они окажутся погребенными под пятнадцатиметровым слоем почвы. Их здесь никто никогда не найдет.

Выйдя на поляну, Рео сразу же открыл «пау­чью щель» в подземный туннель, прикрытую несколькими поваленными деревьями. Такого рода ло­вушки чарли[71] применяли во Вьетнаме.

– На колени, – приказал Джо всем троим. Томми теперь уже харкал кровью. Понурив голову, он опустился на колени.

Бино знал, что до конца оставались считанные се­кунды.

Охранять тылы был поставлен Пехотинец. Он услы­шал шум приближающихся машин и высунулся из-за гребня холма с сильным биноклем, посмотреть вниз, на дорогу. Там двигался голубой фургончик со спутнико­вой антенной на крыше, за которым следовали несколь­ко автомобилей, полные людей. Пехотинец мгновенно определил, что это ФБР, и схватил микрофон.

– У меня «ситуация десять».

Рео уже вытащил автомат МР5, который пришлось положить на землю, и нажал на радиотелефоне кнопку передачи.

– Что тебе нужно, чтобы их сделать?

– Пришли Юнгу с «зиппо». У меня осталось мень­ше минуты.

– Исполняю, – сказал Рео. Затем повернулся к Юнге: – Возьми огнемет, он сзади в фургончике, и беги к Пехотинцу. «Ситуация десять».

– Вот черт, – сказал Юнга и побежал к фургончи­ку. Открыв заднюю дверь, он выхватил небольшой огне­мет «зиппо» и, взвалив на плечи два бачка, припустил по дорожке.

Хант так и не понял, что это было. Они двигались к деревьям на вершине холма, когда совершенно внезапно фургончик спутниковой связи ФБР оказался охваченным огнем. Затем почти мгновенно и тоже совершенно нео­жиданно взорвался бензобак, а самого Ханта застрелили через крышу фургончика. Он умер прежде, чем на него упала нижняя опора спутниковой антенны.

Агенты ФБР, ехавшие сзади в седане, пришли в ужас, увидев, как фургончик, извергая огонь и дым, упал с об­рыва. В нем находились трое людей. Остальные машины резко затормозили и начали дви­гаться назад, но Юнга с огнеметом уже занял новую бое­вую позицию. Когда автомобили с агентами ФБР нача­ли двигаться мимо него, он нажал гашетку и угостил их струей жидкой смерти. Обе машины загорелись. Агенты повыпрыгивали на ходу, на некоторых горела одежда, и они катались по дороге, пытаясь погасить пламя. Другие очухались, вытащили оружие, залегли и открыли масси­рованный огонь. На Юнгу обрушился град пуль. Одна из них попала в бачок «зиппо» с ракетным топливом, и Юнга взорвался, превратившись в огненный шар, окруженный волнистым оранжевым облачком. Ночное небо на не­сколько минут осветилось ярким заревом.

Все находящиеся на поляне слышали громовой взрыв, унесший жизнь Юнги. Джо решил не мешкать и напра­вил пистолет на Томми.

– Не делай этого, Джо, – сказал Бино. Он стоял на коленях с руками за спиной, скованными наручника­ми. – Томми сказал тебе правду. Его просто обманули.

Виктория стояла на коленях рядом с ним.

– Это правда, – сказала она, тоже пытаясь спасти жизнь Томми. – С ним провернули аферу.

Но Джо продолжал целиться в лицо брата.

– Давай же, Джо, стреляй, мудак гребаный, – крик­нул Томми и закашлялся.

Виктория вдруг поняла, что совершенно не готова к смерти, но все равно сохраняла странное спокойствие, как будто все происходило не наяву, а во сне. Сейчас от нее абсолютно ничего не зависело. А по­том произошло нечто совершенно удивительное. Она по­смотрела на Бино и, увидев, что он смотрит на нее, на несколько секунд в последний раз утонула в его потрясающих голубых глазах. Виктория знала, что заглянула сейчас ему в душу, и эта душа была прекрасна.

– Кончайте с ними, – приказал Джо.

Бино услышал, как два бывших агента передернули затворы автоматов. На Томми смотрело дуло револьвера Джо. Казалось, время замедлилось, чуть ли не останови­лось. Было слышно, как щелкнул боек револьвера Джо, когда он его отвел, а затем… вдали что-то загрохотало.

– Это еще что? – удивился Рео, когда затряслась земля. Рев становился все громче и сильнее и сопровож­дался какими-то ужасными криками.

Наконец, подняв в воздух мокрую землю, на поля­ну вылетел «шевроле-сильверадо», красный грузовик на три четверти тонны, с четырехколесным приводом. Он тяжело остановился, свирепо покачивая штыревой антенной с красным пером. За ним появились еще три сияющих хромированными деталями и лаком грузови­ка с антеннами, украшенными красными перьями, с номерными знаками штата Арканзас. В кузове одного из них сидели альбиносы Бейтсы с помповыми ружья­ми наготове.

Трое бывших агентов, включая Рео, открыли по гру­зовикам огонь, и в этот момент им в спину ударили из двустволок Бейтсы со Свиного ручья, въехавшие на по­ляну с другой стороны. Завязался короткий бой, но силы были явно неравны. Грузовики все прибывали и прибы­вали. Бывшие агенты, несмотря на классную подготовку и новейшее автоматическое оружие, погибли под грохот музыки кантри и воинственные выкрики озверевших Бейт­сов со Свиного ручья. Остался лишь один Пехотинец, который охранял подступы к поляне.

Джо все же решил покончить со своим братом, но не успел нажать на спусковой крючок. Его опередил Бино. Он кинулся вперед и ударил Джо плечом в живот, от­бросив назад. Оба упали на мокрую землю, но Джо вско­чил на ноги быстрее и прицелился в Бино. Тому остава­лось до смерти, наверное, несколько десятых секунды, когда Виктория ринулась к Джо, ударив его головой в солнечное сплетение. Он снова повалился наземь, вы­стрелив в воздух. Револьвер вылетел из его руки и упал рядом с «паучьей щелью», которая должна была стать им могилой. Бино прыгнул и спихнул револьвер в дыру. А затем снова бросился на Джо.

На этот раз удар получился настолько сильным, что мафиози на короткое время потерял сознание, а когда очнулся, уже было поздно. Вокруг продолжалась стрельба, теперь большей частью просто для куража, потому что противник был уничтожен.

Пехотинец занимал удобную позицию на высоте, но Бейтсы со Свиного ручья его перехитрили. Они по­явились сзади, поднявшись на холм прямо по целине. Их было столько, что вскоре он упал, изрешеченный пулями.

Шеви и Кадиллак перерезали своими ножами для свежевания туш пластиковые наручники Бино и Вик­тории.

– Он в шоке. Его нужно срочно увезти в больни­цу, – сказал Бино, показывая на Томми.

Когда его грузили в машину, бандит был без созна­ния и повторял в бреду какие-то короткие отрывочные фразы. Издалека послышался вой полицейских сирен.

– Я думаю, дело сделано, – сказал Кадиллак. – Так что по коням.

Все побежали к своим грузовикам, а Бино поставил Джо на ноги и толкнул к Кадиллаку Бейтсу.

– Возьми эту звезду экрана и сиди на ней, пока не придет время выхода на сцену.

Кадиллак Бейтс посадил Джо в грузовик «сильверадо» рядом с собой. С другой стороны сел Бейтс. Мафио­зи удивленно смотрел на громадного альбиноса, не понимая, с какой планеты он сюда явился.

– Не трепыхайся, парень, а то я пришью тебя прямо на месте, – сказал Эко Бейтс и улыбнулся, показав не­хватку нескольких зубов.

Джо испуганно притих, не сомневаясь, что такое дей­ствительно может случиться.

Через несколько минут все грузовики покинули по­ляну, разъехавшись в разных направлениях. Бино си­дел рядом с Томми. Машина быстро пронеслась мимо сгоревшего фургончика спутниковой связи ФБР с по­гибшими Грейди Хантом, Дэнни Деннистоном и во­дителем. Притаившиеся в засаде агенты ФБР попыта­лись их остановить, но куда там. Бино посмотрел на раненого бандита. Его нужно было спасти ради спасе­ния аферы.

Глава 35

УДЕРЖИВАЯ ОТПУСКАТЬ

Никто не знал, куда подевались Томми и Джо Рина. Они просто исчезли, и все. А через два дня в кабинет Гила Грина в Трентоне вошла Виктория. Без предвари­тельного звонка и, разумеется, без приглашения. Вошла и встала напротив коварного окружного прокурора.

– Виктория, – произнес он без теплоты в голосе, – я удивлен, что вы осмелились здесь появиться. На вас висит не меньше дюжины преступлений, включая воз­можную причастность к гибели нескольких агентов ФБР в Пресидио.

– Нет, Гил, к их гибели я не имею никакого отношения. Это ваша вина. Вы поставили агентов следить за мной. И насколько я припоминаю, мы так не договаривались.

Он сидел и смотрел на нее, беспокойно вертя ручку.

– Что дальше?

– А то, что ситуация в корне изменилась, Гил. У вас ничего против меня нет, и вы это прекрасно знаете. А то, что мне было заранее известно о преступном прош­лом Бино Бейтса, доказать в суде не удастся. Так что перестаньте нести чушь о каких-то моих мифических пре­ступлениях.

– Я полагаю, вы решили нанести мне визит не для того, чтобы сказать это. – Выражение безучастности на его лице сменилось заинтересованностью.

– Вы правы. Я пришла поговорить о том, как сохра­нить нашу первоначальную договоренность, хотя бы в основе. Но разумеется, принципиально на других усло­виях.

– Вот как? А почему?

– Потому что у вас больше нет на руках хороших карт, и теперь вы не можете шантажировать меня убий­ством близкого человека. А карты у вас отвратительные, Гил, особенно если учесть политический аспект. Вы пол­ностью провалили расследование, потеряли трех агентов ФБР, пытались свести счеты со своей сотрудницей, про­курором, сфабриковав ложное обвинение. Да если я со­общу обо всем этом прессе, они вас по стенке размажут. А уж мечты о том, чтобы стать вице-губернатором шта­та, придется оставить навсегда. Боюсь, вам также при­дется расстаться и с должностью окружного прокурора. И очень быстро.

– Понятно.

– Понятно?

– И каковы же ваши условия?

– Прежде всего я хочу вас проинформировать о том, что Томми Pинa готов свидетельствовать на суде против своего брата.

– Вы укрываете Томми Рина?

– Опять вы за свое! Я никого не укрываю. На тот случай, если вы забыли, Гил, напоминаю: Томми Рина в настоящее время не проходит ни по одному из дел, не­смотря на то что совершает преступления всю свою жизнь. Он понимает, что его брат не успокоится, пока не убьет его, и согласен сесть на семь лет за убийство второй сте­пени в обмен на показания в суде.

– Но где сам Джо? Никому не известно его место­пребывание.

– В нужный момент он будет доставлен к вашей двери.

– И что Томми собирается сказать в суде? – спро­сил Гил.

Она открыла дипломат, вынула стопку бумаг и про­тянула окружному прокурору. Он быстро их просмотрел.

– Томми, осведомленный о наказании за лжесвиде­тельство, – заявляет, что Джо дал ему прямой приказ убить Кэрол Сесник, Бобби Маннинга и Тони Королло? Но эти показания не подписаны.

– У меня есть подписанный экземпляр, который хра­нится в надежном месте.

– Я понимаю…

– Итак, Томми готов свидетельствовать, – сказала она, – а вы можете заработать на этом неплохой поли­тический капитал. Но придется выполнить кое-какие ус­ловия.

Гил Грин надолго замолк. Старинные часы в углу кабинета тикали, отсчитывая секунды, а Виктория смот­рела в окно, не обнаруживая ни малейшей заинтересо­ванности в решении вопроса.

– Хорошо. И какова же цена?

– Условий три, – произнесла она, неохотно пере­мещая взгляд обратно на окружного прокурора. – Первое: вы возбудите уголовное дело против Томми Рина за убийство – не первой степени, а второй – и организуете приговор максимум на семь лет тюрьмы.

– Но ведь на спусковой крючок нажимал именно он.

– Я знаю, но это единственный способ заставить его играть.

– Он убийца.

– У него врагов, наверное, больше, чем у Кадда­фи. Он убил слишком многих из криминального мира, и потому скорее всего до конца семилетнего срока не доживет.

– А что у вас под номером два?

– Если он все же выживет в заключении, вы га­рантируете ему федеральную «Программу защиты сви­детелей».

– И последний номер?

– Вы организуете, чтобы все федеральные дела, воз­бужденные против Бино Экс Бейтса, были закрыты.

– Понимаю. Но я всего лишь окружной прокурор Нью-Джерси. Федеральное правительство моих указаний не выполняет.

– Ладно вам, Гил, перестаньте дурачиться. Мы с вами знаем, что отдел борьбы с организованной преступностью ФБР давно нацелен на братьев Рина. Как вы дума­ете, сколько они истратили за последний год, ведя на­блюдение за Джо и Томми?

– Понятия не имею.

– Пятьсот пятьдесят девять тысяч долларов, исклю­чая дополнительные расходы и сверхурочные. Давайте округлим их до миллиона – вот сколько стоит в год на­блюдение за подозреваемыми. Они играли против этих двух хитрецов, как аутсайдеры в Малой лиге, и все равно не смогли принять ни одного «поп-ana»[72]. Так что, Гил, ФБР пойдет на эту сделку. Они будут рады заполучить этих плохих мальчиков, а вы станете героем. Будете рас­кланиваться на всех пресс-конференциях и принимать поздравления. Гил, для вас это будет долгожданная по­беда. И единственное, что нужно для этого, – порабо­тать в сделке брокером.

– Бино Бейтс внесен в список «Десяти самых опас­ных преступников, разыскиваемых в Америке». Они не согласятся закрыть дело.

– Он мошенник, а не бандит, и ни разу не совер­шил никакого насилия. – Виктория смотрела на Гила Грина несколько секунд, затем щелкнула замком дипло­мата и встала.

– Я подготовил резюме для Юридической коллегии Нью-Джерси по поводу лишения вас лицензии на юри­дическую практику и удивлен, почему вы это не обсуж­даете, – проговорил Грин.

– Потому что юристом я больше работать не буду. За это время я кое-что поняла, и мне это сейчас неинте­ресно.

– И что же вы поняли?

– Мне всегда хотелось, как юристу, решать с помо­щью законов вопросы добра и зла.

– И что же здесь не так?.

– В нашей профессии нравственных норм не су­ществует; Законно и незаконно – вот главные и основные критерии. Все время приходится копаться в правовых тонкостях, стараться, чтобы подследствен­ный не отказался в суде от своих показаний, чтобы суд по процессуальным или техническим причинам не отверг представленные нами доказательства. Меня это больше не интересует. – Виктория направилась к две­ри. – Позвоните мне сегодня до конца рабочего дня. Если звонка не будет, я начну переговоры с ФБР. —

Она обернулась. – Но я знаю, Гил, вы все обдумаете как следует и согласитесь. Потому что вам это очень выгодно. По этой причине я вначале принесла эти бумаги сюда. Виктория вышла на улицу и села в автомобиль.

Через три часа, приехав в Уоллингфорд и увидев ро­дителей, она поняла, как это хорошо – оказаться дома. Они расположились на кухне. Мама, подъехав на своей коляске к плите, пекла для дочери ее любимые пирож­ки, с ореховым маслом и желе. Потом подала на стол, предварительно срезав снизу корочку, как любила Вик­тория.

Та взяла один пирожок и начала задумчиво жевать. Всю жизнь она срезала с пирожков нижнюю корочку, так же, как срезала «корочки» с большинства своих переживаний. Теперь это казалось ей странным. По­чему? По какой причине она пошла по этой дороге, где все так выверено, так аккуратно и требует мини­мального риска?

Отец смотрел на дочь, улыбаясь, как будто читал ее мысли. На нем были слаксы для гольфа в клетку и розо­вая рубашка. Носки тоже были розовые. Он вдруг пока­зался ей сейчас особенного дорогим и любимым. Она очень любила родителей, но, наверное, еще ни разу не чувствовала к ним такую нежность.

– Что ты собираешься делать, деточка? – спросил он,

– Не знаю, папа, – ответила Виктория. – У. меня есть кое-какие планы, но пока все неопределенно.

Она рассказала им обо всем, что произошло после ее отъезда, закончив тем, что поместила Томми под вы­мышленной фамилией в больницу тюрьмы Ломпок. У него было прострелено легкое, но жизненно важные орга­ны пуля не задела. Бандита благополучно проопериро­вали, так что теперь, его жизни ничто не угрожает. Вначале он сотрудничать наотрез отказался, но потом ей удалось его убедить, что иного выхода нет. Томми под­писал свои показания и обещание свидетельствовать в суде против Джо.

Определив Томми под надзор, Виктория встретилась с Бино. Он сказал, что едет расплатиться с участниками аферы в Сан-Франциско, а затем на Свиной ручей, и позвонит ей, как только освободится. С тех пор прошло несколько дней.

И вот сейчас на кухне зазвонил телефон. Виктория сняла трубку.

– Бино пропал куда-то, – сказал Джон Бумажный Воротничок. – Вместе с Плутом Роджером и чемодана­ми, в которых четыре с лишним миллиона долларов.

У нее защемило сердце. Неужели Бино способен на такое – взять и смыться с деньгами? Просто не вери­лось. Неужели жулик, который сидит в Нем, победил? Неужели все кончится вот так, банально и пошло?

В конце разговора она спросила о Коре.

Голос Джона дрогнул.

– Кора теперь обрела покой на небесах, – тихо про­говорил, он.

Положив трубку, Виктория почувствовала невероят­ную усталость. После обеда она пошла к себе в комнату, легла на постель и по привычке уставилась на танцов­щиц. Теперь было ясно – впервые, – что это у них не просто танец. Танцовщицы таким способом самовыра­жались – точно так же, как это всегда пыталась делать она. Наверное, события последних недель помогли ей сделать это фундаментальное открытие.

– Удерживай отпуская, – тихо произнесла Викто­рия в пустой комнате.

Она отпустила и ждала, когда в ее жизни все нала­дится. И больше не станет форсировать события. Не бу­дет приводить всех в замешательство своей неудержи­мой энергией, а станет питать ею себя и наслаждаться радостью бытия.

Гил позвонил в семь тридцать.

– Убийство второй степени для Томми не получится, – произнес он, как всегда, мягко. – Самое большее – первая степень без отягчающих обсто­ятельств.

– Гил, прошу вас выслушать то, что я скажу. При­чем очень внимательно. Поскольку речь идет о Томми, то вполне уместно использовать его собственное образ­ное выражение: «Идите вы к гребаной матери».

Виктория положила трубку, но через несколько се­кунд телефон зазвонил снова. Она подходить не стала, подождала, пока ответит отец.

– Дорогая, это мистер Грин, – крикнул он снизу. Она вышла из своей комнаты и снова взяла трубку.

– Послушайте, Гил, все очень просто. Либо вы воз­буждаете дело против Томми за убийство второй степе­ни и обеспечиваете ему «Программу защиты», когда он выйдет из тюрьмы, либо я отпущу его сейчас. Только помните, причиной всех своих бед он считает именно вас и, можете не сомневаться, рано или поздно явится по вашу душу. Я его немного изучила за это время и уверяю: мало не покажется.

– Ладно, согласен на убийство второй степени и «Программу защиты». Но снять обвинения с Бейтса не в моих силах,

Виктория снова повесила трубку и стала ждать по­вторного звонка. Когда телефон зазвонил, она схватила трубку:

– Гил, не тратьте понапрасну деньги на звонки. Это пакетное соглашение. Мы либо договариваемся, либо это сделают в ФБР.

– Ладно, Вики, я могу добиться для него условного наказания. Его признают виновным и дадут пять лет условно. Но вначале он будет арестован. От этого я его освободить не могу.

– Хорошо, пусть будет так. Но наш договор дол­жен быть оформлен документально. Как только это будет сделано, я организую доставку вам и Том­ми, и Джо.

Прошло еще два дня, а от Бино по-прежнему не было никаких известий. Виктория продолжала надеяться, что он позвонит и она обрадует его хорошими новостями. Существовала официальная договоренность с Гилом, со­гласно которой Бино больше не был в списке «Десяти самых опасных преступников», а просто должен был сам явиться к окружному прокурору. Но порой ей начинало казаться, что больше она никогда о нем ничего не услы­шит, что, возможно, сейчас он в Рио, живет в свое удо­вольствие с четырьмя с лишним миллионами. В послед­ние дни Виктория очень много размышляла о человеке, которого полюбила. Ей казалось странным, что такое вообще могло случиться.

Оформив официальный договор с Гилом Грином, она сообщила ему о местопребывании Томми. Потом позвонила в Атлантик-Сити Джону Бумажному Ворот­ничку и сказала, что договор заключен и теперь Бейт­сы со Свиного ручья должны привезти Джо в поли­цейское управление Трентона. Им не будут задавать никаких вопросов.

– Хорошо, – сказал он.

– Что-нибудь слышно от Бино? – спросила Викто­рия. Сердце ее сильно билось.

– Знаете, Виктория, я заметил, как он изменился за последние три недели. Бино уже не тот, каким был прежде. Но я не уверен, что это к добру. Вот так вот взять и в одночасье изменить свою сущность мало кому удается. А может быть, вообще таких людей нет на бе­лом свете.

– Мне кажется, вы. правы, – сказала она, – но было бы очень интересно проверить.

Вечером она с родителями отправилась ужинать в загородный клуб. Телевизор там был включен, и за это время несколько раз передавали информацию об аресте Джо Рина по обвинению в убийстве пер­вой степени и о том, что его брат Томми будет свиде­тельствовать на суде, поддерживая обвинение. Разумеет­ся, в каждом выпуске новостей фигурировал Гил Грин. Затем пошел комментарий телевизионного журналиста, который рассказал о том, насколько близки были всю жизнь эти братья, и удивлялся тому, что Томми, совер­шивший убийства, чтобы защитить Джо, теперь будет свидетельствовать против него на суде.

– Потому, – тихо ответила ему Виктория, повторяя слова Бино, – что их отношения никогда по-настояще­му не проверялись.

В эту ночь сон к ней почему-то долго не шел. Когда она наконец заснула, ей на постель то ли упало, то ли прыгнуло что-то мягкое. Затем это что-то лизнуло ее в щеку. Плут Роджер! Она мгновенно проснулась, включила свет и прижала пса к себе.

– Роджер, милый!..