Кузьмичи

Гоша. А ты, оказывается, бываешь мудр.

Костя. А ты о чём мечтаешь?

Гоша. Я же сказал.

Костя. Это в общих чертах, а в частности: есть же у тебя какие-то сокровенные мечты.

Гоша. Сокровенные? Такого нет. Мечтаю порой о всякой чуши.

Костя. Например?

Гоша. О доме в три или четыре этажа с бассейном во дворе с фиолетовой водой и пальмами. А из окон видно море. Представляешь, каково это жить у моря? Идёшь по набережной, а на тебя все классные тёлки заглядываются, желают с тобой познакомиться.

Костя. Они типа знают про твой дом?

Гоша. Ну да.

Костя. Сейчас бы на море. Интересно, какое оно?

Гоша. Как-нибудь съездим.

Пауза.

Из двери в стене фойе выходит Федосеич, садится на стул.

Федосеич. Ну, что хлопчики, настроение бодрое? Скоро домой отправитесь. Осталось немного потерпеть.

Костя. Да, нормально всё вроде, правда спать всё время хочется.

Гоша. И помыться.

Федосеич. Ну, с этим я вам ни чем не могу помочь.

Костя. А мы сегодня пообщались с интересным человеком.

Федосеич. Тут? С интересным? Не может быть.

Гоша. Он ветеран войны, воевал в Анголе и Тунисе.

Костя. И в Афганистане.

Федосеич. Это не Громов ли Ванька?

Костя. Кажется, Громов его фамилия, он говорил.

Гоша. Да, точно.

Федосеич смеётся.

Гоша. Ты, чего, Федосеич?

Федосеич. Да знаю я этого ветерана. Чудило местное. Юрод. Какой он к лешему ветеран. Сказочник. Он же белобилетник. Рассказывает небылицы про свои подвиги бабам, а те и развешивают уши – лохушки. Верят всем его сказкам. Бабы же они все в основном глупые, умные газеты редко читают и в войнах плохо разбираются. Он тут ходит к Машке поварихе, у которой поселился пару месяцев назад.

Костя. Что же он всё это выдумывает?

Федосеич. А ты, как думал?

Гоша. Мне он тоже показался каким-то подозрительным.

Федосеич. Чудак он тот ещё. Нигде не работает, халявщик, прилипала. Он живёт в нашем районе. Я его часто вижу. Над ним все уже хохочут, а плакать надо, на самом деле. Сестра и мамаша его не знают, что с ним делать. Последний раз он работал лет семь назад не то грузчиком, не то почтальоном. А в армии он никогда не служил – белобилетник.

Костя. Обманщик.

Федосеич. Не. Просто придурок.

Гоша. И как ему всё это сходит с рук?

Федосеич. А кому охота возиться с блаженным.

Костя. Федосеич, скажи, у тебя мечта есть какая-нибудь?

Федосеич. Мечты – это для блажененьких и слабеньких, а я живу в реальном мире.

Костя. И всё-равно, бывает же так, что ты хочешь чего-то такого, чего у тебя нет.

Федосеич задумывается.

Федосеич. Чего мне хотеть-то? Разве, что бесплатный абонемент в баню да возможность закатывать банкет в ресторане пару раз в месяц человек на тридцать. И ещё, я бы машину купил, большую, дорогую, такую, чтобы, увидев меня в ней сосед Валентин и соседка Егоровна повесились бы от зависти.

Гоша. И почему ты всего этого не достиг, ты же умный?

Федосеич. Видать не такой уж я умный, как хотелось бы.

Уходит.

Пауза.

Федосеич выходит из двери в стене фойе с большой сумкой в руке, останавливается у охранников, достаёт из нагрудного кармана куртки авторучку, протягивает Гоше.

Федосеич. Это вам. Одна на двоих.

Уходит.

Пауза.

Костя. Закрываем.

Гаснет свет.

Загорается свет. Гоша выходит из комнаты охраны, садится за стол. За ним следует Костя, садится на стул и снова засыпает. Гоша возится в своём телефоне.

Справа выходит и идёт к охранникам девушка Катя с двумя пакетами, останавливается у стола, за которым сидит Гоша.

Катя. Здравствуйте, я к маме пришла.

Гоша. Проходите, только там возьмите бахилы и разденьтесь в гардеробной.

Катя. Ой, а вы, может быть, голодные.

Гоша пожимает плечами. Костя просыпается.

Катя. Я могу вас угостить пирожками и ещё у меня есть яблоки – настоящие домашние.

Достаёт пироги и яблоки, выкладывает на стол.

Гоша. Как-то неудобно. Вашей маме ничего не останется.

Катя. Да вы не беспокойтесь. Ей будет достаточно. Тут хорошо кормят.

Гоша. Спасибо.

Катя. Вы видно храбрый и сильный. В армии наверно служили где-нибудь в спецназе или десантных войсках.

Гоша. Ну, нет. В обычных войсках.

Катя. И хорошо. Мужчина должен отслужить в армии.

Гоша. А вы как будто и не из Москвы.

Катя. Я из Белгорода, точнее из Белгородской области.

Гоша. Мы тоже неместные.

Катя. Мы с мамой тут в магазине работаем и комнату снимаем.

Гоша. Давно уже?

Катя. Почти что год.

Гоша. Давно. Для нас это давно. Мы только начинаем в Москве.

Катя. Ну, ничего, привыкните. Я пойду.

Гоша. Идите. Большое спасибо вам за пироги и яблоки. Кстати, как вас зовут?

Катя. Катя.

Гоша. А меня Гоша.

Катя уходит в дверь фойе. Охранники едят пироги.

Костя. Славная она.

Гоша. Ты тоже заметил?

Костя. Ага. Только ей ты понравился, к сожалению, а не я.

Гоша. Не фиг было там дрыхнуть.

Костя. Я проснулся, когда она пришла.

Гоша. Хорошая девочка, неиспорченная. Да у меня ж любовь с Анфисой. Завтра выходит на дежурство моя ненаглядная.

Костя. А ты тут лясы точишь с посетительницами.

Гоша. Она сама со мной заигрывала.

Костя. У тебя, что с Анфиской всё серьёзно?

Гоша. Ещё бы. Ты видел, как она смотрит на меня? Хочет, чтобы я поскорее её оттарабанил, как полагается, по-взрослому. Ей мужик хороший нужен стойкий, крепкий.

Костя. Ты, когда практиковался в этом деле последний раз?

Гоша. К чему ты это спросил?

Костя. Так.

Гоша. Я не помню. И что?

Костя. Не заводись. Просто волнуюсь за тебя.

Гоша. Всё у нас получится. А Анфиска девчонка не промах. Огонь. Ты видел?

Костя. Видел.

Гоша. Я хоть и не очень хочу детей, но с Анфиской их у нас будет двое.

Костя. Почему двое?

Гоша. Можно было бы и больше. Это для того, чтобы она не вздумала от меня сбежать. Кому она на фиг будет нужна с двумя спиногрызами.

Охранники погружаются в свои телефоны, вздыхают.

Пауза.

Костя. О чём мы только уже не поговорили.

Гоша. К чему ты это?

Костя. Устал от этого уже интернета. У меня трафик уже истекает.

Гоша. Я ещё со вчерашнего дня в минус ушёл.

Костя. Об чём бы ещё поговорить?

Гоша. О бабах.

Костя. Надоело уже.

Гоша. Согласен.

Костя. Надо о том, о чём ещё не говорили. О чём-нибудь таком необычном.

Гоша. У тебя уже крыша едет, друг, от такой работы.

Костя. Вот. Придумал. Ты, чтобы делал, если б стал президентом?

Гоша. Что за фигня? Я никогда не буду президентом.

Костя. А, если бы так случилось. Давай пофантазируем.

Гоша. Ну, для начала женился бы на самой красивой и популярной киноактрисе.

Костя. Нашей или ненашей?

Гоша думает.

Гоша. Пусть будет наша.

Костя. А дальше?

Гоша. Дальше? Провёл бы реформы.

Костя. Какие?

Гоша. Ну, поднял бы пенсии пенсионерам, провёл бы дороги в Сибирь и Дальний Восток. Отправил бы космические корабли покорять Вселенную. Столицу бы перенёс в нашу деревню.

Костя. Здорово, я бы до такого не додумался никогда. А я бы. Я? Я бы велел поднимать деревню. Издал указ, чтобы вновь начали возрождать колхозы и совхозы. Тем, кто из города переехал бы в деревню давал бы по миллиону.

Гоша смеётся.

Гоша. Ну, ты, брат и фантазёр однако. А кто бы тогда в городе остался?

Костя. А на кой ляд они вообще нужны эти города?

Гоша. Действительно. А Академии всякие там, институты. В них народ съезжается со всей страны. Эти как их там, умные головы.

Костя. Для учёбы никуда съезжаться не надо будет. Учёба будет проходить по интернету.

Гоша. А ты голова. Мыслишь глобально, государственно.

Пауза.

Из двери в стене фойе выходит Федосеич. Гоша улыбается, смотрит на него.

Федосеич. Ты чего лыбишься?

Гоша. Федосеич, ты бы чего делал, если бы стал президентом?

Федосеич. А вы я гляжу, ребятки, совсем заработались.

Гоша. Есть мальца.

Федосеич. Да не мальца.

Гоша. А всё-таки?

Федосеич. Я? Президент? (Смеётся) Шутка это. Не нужно мне это.

Костя. Почему же?

Федосеич. Потому что я не хочу в тюрьму. Или на плаху.

Костя. Как это? Почему так?

Федосеич. Подрастёшь – поймёшь.

Уходит.

Пауза.

Возвращается Федосеич с небольшим целофановым пакетом, садится на стул рядом с Гошей.

Федосеич. А вы ребята, как будто, совсем, как нерусские.

Гоша. Это почему?

Федосеич. Который день вы уже тут ошиваетесь?

Гоша. Пятый.

Федосеич. А проставляться на новом месте вас не учили что ли отцы и деды?

Костя. Мы бы рады, да у нас денег нет и бутылки нет.

Федосеич. Эх, молодёжь, молодёжь, всё за вас приходиться решать.

Достаёт из пакета початую бутылку коньяка и пару конфет.

Гоша. Что прямо здесь?

Федосеич. Давай, по-быстрому пока никто не видит.

Костя идёт в комнату охраны, возвращается с тремя кружками, ставит их на стол.

Федосеич разливает из бутылки по кружкам.

Федосеич. Давайте. За прописку. Чтобы легко и приятно работалось на новом месте, и ничего вам за это не было.

Охранники смотрят на завхоза.

Федосеич. Вы первые.

Охранники выпивают, теряют сознание и роняют головы на стол. Федосеич выливает содержимое кружки в угол, убирает бутылку и конфеты обратно в пакет. Уходит в дверь в стене фойе.

Пауза.

Федосеич выходит из двери в стене фойе. В одной руке его перфоратор, в другой пакет. Уходит.

Гаснет свет.

Свет загорается.

Костя и Гоша ходят около комнаты охраны, потягиваются, зевают.

Гоша. Суббота. Наконец. Скоро домой.

Костя. Скорей бы.

Рассаживаются на стулья. Костя садится за стол.

Гоша. А мне тут нравится – тепло и мухи не кусают.

Костя. И кормят бесплатно.

Гоша. Ты забыл?

Костя. Чего?

Гоша. Что вчера было? Мы же отрубились после коньяка Федосеича.

Костя. И проспали столько времени. Смотри, дверь была не заперта всю ночь. Нас уволят?

Гоша. Раз ещё не уволили – кажись, пронесло. Федосеич гад.

Костя. Мне, кажется, он подсыпал что-то в коньяк. Но зачем?

Гоша. Я поговорю с ним, как он появится. Мутный он какой-то.

Костя. И хитрый. Берта!

Убегает в комнату охраны.

Заходит Берта, оглядывается по сторонам. Гоша садится на место Кости. Берта уходит в дверь в стене фойе.

Костя выходит из комнаты охраны, садится на стул.

Слева выходит Анфиса, идёт к вертушке, проходит её. Ей перегораживает путь Гоша.

Гоша. Привет.

Анфиса. Привет. Ты мне сегодня понадобишься.

Гоша. Я готов хоть сейчас.

Анфиса. Пока рано.

Отходят в сторону.

Гоша. Я так скучал по тебе.

Анфиса. Ты с ума сошёл. Я тебя не достойна.

Гоша. Чего? Ты самая, самая. Я таких больше нигде не встречал.

Анфиса. Не говори глупостей.

Гоша. Я думал о нас с тобой.

Анфиса. Даже так. И что надумал?

Гоша. Всё у нас получится. У нас будет двое детей: девочка и мальчик.

Анфиса. Ты меня пугаешь. Я боюсь материнства.

Гоша. Это поначалу страшно, а потом легче будет.

Анфиса. Ты так говоришь, как будто рожал.

Гоша. Я приду к тебе вечером.

Анфиса. Не надо. Нас могут заметить и меня выгонят.

Гоша. Когда же мы сможем уединиться вместе? Я горю от нетерпения.

Анфиса. Я дам знать.

Гоша. Это долго?

Анфиса. Не думаю. Я побежала. А то меня будут искать.

Уходит быстрым шагом в дверь в стене фойе.

Гоша и Костя рассаживаются по стульям. Они увлечены своими телефонами.

Слева выбегает молодой человек Кирилл, подбегает к вертушке.

Кирилл. Помогите! Спрячьте меня куда-нибудь!

Гоша и Костя смотрят друг на друга.

Костя. Давай, беги в нашу комнату, забирайся там под кровать.

Кирилл так и поступает, скрывается в комнате охраны.

Слева выбегают два здоровяка.

Первый здоровяк. Вы не видели пацана?

Гоша. Нет.

Второй здоровяк. Такой щуплый. Блондин.

Костя. Нет.

Первый здоровяк. Смотрите. Если обманули – накажем.

Второй здоровяк. Жестоко накажем.

Гоша. Зачем нам вас обманывать?

Здоровяки уходят.

Кирилл выползает из комнаты охраны.

Костя. Ты кто?

Кирилл. Меня зовут Кирилл.

Гоша. Чего они от тебя хотели?

Кирилл. Известно чего – избить, наказать, на бабки поставить.

Костя. За что?

Кирилл. Я на стройке работал, на установке системы отопления. Я сказался большим специалистом в этом деле, а в действительности ничего ни шиша в этом не понимал. Вот и повредил со своим напарником Лёхой материалу на двести тысяч рублей.

Гоша. Ни фига себе! Такие деньжищи! Тебе ж никогда не расплатиться теперь.

Кирилл. Я и не собирался расплачиваться. Я что лох что ли?

Костя. А что делать то будешь?

Кирилл. Россия большая, есть где спрятаться да найти работёнку и тёплую бабёнку.

Гоша. Рисковый ты парень, завидую тебе.

Кирилл. Не завидуй. Каждому своя судьба.

Гоша. А мы хотим попытать судьбу тут в Москве.

Кирилл. Это как же?

Гоша. Ну, поищем профессию поинтересней, чем охрана.

Кирилл. Например?

Костя. Риелтор.

Кирилл смеётся.

Гоша. Ты чего?

Кирилл. Риелтор – херелтор. Это работа для умных. Мы колхозники для другого созданы для чёрной работы или воровства и вредительства.

Костя. Ты сам-то откуда будешь?

Кирилл. С Урюпинска.

Гоша. Того самого?

Кирилл. Другого не существует на этой планете. У вас есть водичка. Пить хочется так, что переночевать негде.

Гоша. Из-под крана.

Кирилл. Покатит. Валяй.

Гоша приносит Кириллу кружку с водой. Тот пьёт и уходит.

Звонит телефон на столе. Гоша поднимает трубку.

Гоша. Да, я здесь. Хорошо.

Уходит в дверь в стене в фойе. Выходит оттуда с сумкой, передаёт её небритому мужчине, вышедшему слева. Небритый забирает сумку и уходит.

Гоша садится за стол.

Костя. Фу-х. Остались одни сутки. И домой.

Гоша. Скорей бы.

Костя. Устал?

Гоша. Да нет, хочу договорить встретиться с Анфисой в выходные. Надо многое с ней обговорить и решить.

Костя. По поводу?

Гоша. По поводу нашей будущей совместной жизни. Где мы будем жить – снимать квартиру или я к ней подселюсь.

Костя. Ловок ты, брат.

Гоша. Не без этого. Надо ковать железо, пока горячо.

Костя зевает.

Костя. Вот и ещё один день прошёл.

Гаснет свет.

Загорается свет.

Охранники заспанные ходят, потягиваются, зевают.

Слева выходит мужчина с журналом в руке в серой курточке – Василий Михалыч.

Василий Михалыч. Привет, ребята. Вас работа не интересует – охрана большого торгового центра?

Костя. Мы не местные.

Василий Михалыч. Так это даже лучше.

Гоша. По деньгам, что у вас получается?

Василий Михалыч. От пятнадцати до тридцати тысяч рубликов.

Костя. А график?

Василий Михалыч. Подберём, какой захотите. Ну, что, скажите.

Смотрит на охранников.

Василий Михалыч. Вы подумайте, вот вам моя визитка с телефонами. Меня зовут Василий Михалыч.

Гоша берёт визитку, смотрит и кладёт в нагрудный карман кителя.

Василий Михалыч. Ну, я пошёл.

Уходит.

Слева выходит в голубом помятом пиджаке и джинсах майор Решетов и полицейский в форме. Решетов показывает открытое удостоверение охранникам.

Решетов. Майор Решетов старший оперуполномоченный.

У Решетова то и дело мотается голова и моргает один глаз.

Охранники напряглись, встали со стульев.

Решетов. Вы знаете Анфису Ромашкину?

Охранники побледнели.

Решетов. Что проглотили языки? Знаете, значит.

Охранники отрицательно мотают головами.

Гоша. Кто это?

Решетов. Медсестра.

Гоша. Что с ней случилось?

Решетов. Пока надеюсь ничего, но скоро случится.

Гоша. Что?

Решетов. Пойдёт по этапу девочка. Она похищала медикаменты с наркотическим действием из больницы. Возможно, у неё тут были сообщники. Кто это мог быть? У вас есть кто-нибудь на примете? Кто-то приходил к ней.

Испуганные охранники отрицательно мотают головами.

Слева выходит самодовольный Гуров.

Гуров. Это, что за делегация? Что-то случилось? ЧП в больнице. Почему мне не доложили?

Решетов. Старший оперуполномоченный майор Решетов. С кем имею честь общаться?

Гуров. Я Гуров Владимир Борисович – начальник чопа, охраняющего эту больницу.

Решетов. Плохо охраняете. У вас тут медикаменты воруют.

Гуров (на охранников строго). Вы что тут спите целыми днями или в телефонах торчите?!

Гоша. Нет.

Костя. Мы ничего такого не видели.

Гуров. Я их накажу по всей строгости.

Решетов. Мне нужны их данные и показания. (Полицейскому) Лейтенант, возьми у них паспорта и составь протокол допроса.

Гоша. У нас нет паспортов.

Решетов. То есть?

Гоша. Их забрал Владимир Борисыч.

Решетов. Это криминал. Наверняка на это есть статья. Надо погуглить в интернете.

Гуров. Какая статья?! Ты одурел, майор?! Знаешь, какие у меня есть связи там!

Показывает пальцем вверх.

Решетов. Отлично. Угроза при исполнении. Лейтенант, винти его. Может быть, он ещё принимал участие в похищении медикаментов. Что-то мне он совсем не нравится.

Лейтенант надевает наручники на руки Гурову.

Гуров. Вы за это ответите.

Решетов. Где паспорта парней?

Гуров. Во внутреннем кармане пиджака.

Решетов. Надо свидетелей позвать, чтобы зафиксировать изъятие.

Гаснет свет.

Свет загорается.

Пустая сцена.

Справа выходят Гоша и Костя. У Кости на шее висит связка с рулонами туалетной бумаге, в руке большая сумка. Парни садятся на скамейку под дерево.

Костя. Скорей бы поезд. Скорей отсюда умчаться подальше. Домой – там проще и легче. На фиг сдалась мне это Москва. В деревне всё просто и понятно, а тут один обман и подстава.

Гоша сидит удручённый.

Гоша. Нет. Я так не сдамся, не покорив столицы.

Костя. Ты что удумал, безумный?

Гоша. Я говорю, что не сдамся, значит, не сдамся. Я покажу им, кто я, что я значу.

Костя. Тюрьмы не боишься?!

Гоша. Нет. Пойду я.

Костя. Куда? К этому, Василию Михалычу?

Гоша. Сначала к нему.

Уходит за дерево.

Возвращается. Делает широкий взмах рукой.

Гоша. А ну к лешему эту Москву! Едем домой.

Костя. Молодец, одумался. Вон и поезд уже скоро наш будет. Идём. Пущай тут пенсы наши дорабатывают дале, чай оклимались уже.